Текст книги "Второгодка. Пенталогия (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ромов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 85 страниц) [доступный отрывок для чтения: 31 страниц]

25. Только хардкор

В наши времена компромат тоже существовал. Может быть, его даже было больше. И грязные, гнусные, отвратительные материалы тоже попадались, и совсем нередко. Но, как правило, в этих материалах реально фигурировали лица, которых пытались скомпрометировать. Например, человек, похожий на генерального прокурора.

Нет, я не говорю, что мы были честнее, если бы в наше время существовали такие инструменты, как тот же дипфейк… Оу… даже дух захватывает от рейтингов, которых могла бы достичь программа телекиллера Доренко.

Но, тем не менее, то что я увидел, меня поразило. Даже, несмотря на то, что я был более-менее подготовлен рассказами Глитча о возможностях нейросетей. Но, одно дело послушать рассказ, а другое – увидеть собственными глазами.

И то, что я увидел выглядело до ужаса натурально и… гадко. На видео я занимался сексом с Альфой. Если бы участником этого кинофильма был не я, а кто-то из моих знакомых, например, тот же Назар или Мэт, я бы ни на секунду не усомнился в достоверности записи.

Но себя я уже более-менее помнил. Тем более, кожа на теле у экранного меня была значительно темнее кожи лица. Фигура была более коренастой и явно не подростковой. Да и, судя по груди актрисы, исполнявшей роль Альфы, возраст её был сильно почтеннее, чем, собственно, у настоящей Альфы. И…

– Вот… – ткнул я пальцем. – Вот, смотрите сами, здесь лицо будто бы съехало в сторону. Никаких сомнений в том, что это… фейк! Посмотрите сами. Это стопроцентный фейк.

– Я-то посмотрела, – усмехнулась Медуза. – И даже несколько раз. И, вполне возможно, то что ты говоришь действительно правда. Да только, какая разница, фейк это или подлинная история?

– Вы шутите? А если бы на видео было ваше лицо, а не лицо Елены Владимировны?

– Так в том-то и соль, Сергей, что на этом конкретном видео не моё лицо. Это лицо Алфёровой, а это лицо Краснова. И вот вопрос, на который я очень хочу получить ответ. Почему это злоумышленник выбрал именно два ваших лица, чтобы слепить вот эту гадость?

– Вероятно, имеет зуб именно на нас.

– И чем это можно объяснить? Зачем кому-то порочить именно вас? Может быть, потому, что дыма без огня не бывает? Как ты думаешь?

– Вы что, Лидия Игоревна? Вы понимаете, что говорите?

– Я-то понимаю, а вот понимаешь ли ты? Понимаешь ли ты, что сейчас начнётся в школе? Возможно, пока мы с тобой здесь сидим это видео уже перелетает с экрана на экран твоих товарищей.

– Это вряд ли, – пожал я плечами. – Во время уроков все мобильные телефоны должны быть выключены.

– Ну, на перемене. Она скоро начнётся.

– Хорошо, – согласился я. – Это всё возможно. Но как я могу помешать этому?

– А представь, что эта прекрасная и эмоциональная запись появится за пределами школы? Какой-нибудь хайпожор, ЛОМ-инфлюэнсер пожелает пропиариться на жареном и выплеснет эту запись в массы. В народ, так сказать. Ты это представляешь?

Половину слов не понял, но в целом – да…

– Да, – пожал я плечами. – Единственное, чего я не представляю – это что вы хотите от меня? Кто-то слепил эту поделку, не выдерживающую критики, и вы хотите чтобы я что? Чтобы я сказал, мол, да, это я, это правда, простите меня, я ухожу в другую школу? Насколько я знаю в моём переводе из школы были лично вы заинтересованы.

– Что? – растянула она губы в удивлённой улыбке.

– И ещё один человек, приходивший к вам на приём. А что если тот же самый э-э-э… ЛОМ… напишет, что руководство школы использует недопустимые методы для расправы над неугодными учениками и учителями? Эффект будет не меньше, не так ли?

– Погоди, Сергей, – замотала головой директриса. – Я ведь тебе не враг, пойми. Мы с тобой находимся в одной лодке, нам обоим не нужен скандал.

– Лично мне всё равно, вообще-то. – пожал я плечами. – Но только до тех пор, пока вы не начали давить на меня или на Алфёрову. А если начнёте, то мне этот скандал станет, как раз, очень полезен. Потому что все увидят ваши методы управления школой.

– Погоди… – замотала она головой и её роскошная причёска оперной дивы взволнованно заколыхалась. – То есть… Я не понимаю…

– То есть, я прошу вас не шантажировать меня этим дипфейком, потому что я способен из этого устроить политическую акцию. И тогда вопрос, кто из нас должен в обязательном порядке покинуть школу, уже не будет казаться предопределённым.

Наступила пауза и только часы с безразличием взрывного устройства продолжали тикать.

– Я всего лишь хотела, – нахмурившись, произнесла директриса, – чтобы ты прояснил ситуацию и сказал, насколько происходящее на этом видео имеет под собой основания.

– Никаких оснований. Оно дико и оскорбительно. Более того, я шокирован, что в кабинете директора школы вынужден смотреть порнографические материалы да ещё и делиться впечатлениями.

– Я тебя услышала, – сухо ответила Медуза и поджала губы. – Можешь идти. Думаю, ты понимаешь, что в твоих интересах не распространяться о том, что ты увидел.

Я не ответил, молча встал и вышел. Диктофон остался в кабинете, крепко присобаченным к столу Медузы.

Что касалось видео… Я рассматривал два варианта. Либо это сделал Витя в желании, как он написал, раздавить и дискредитировать Альфу, либо это было сделано Никитосом или Медузой, чтобы выпнуть меня из школы. А заодно и Алфёрову. На неё у директрисы тоже зуб был заточен.

* * *

На перемене всё было спокойно, никто не гоготал и не показывал друг другу скандальный ролик. Стало быть, пока это было просто предупреждением. Альфа прислала сообщение, что нам нужно срочно встретиться, но не в школе и так, чтобы никто не видел.

Я предложил бар городской бани. Она долго не отвечала, но, подумав, согласилась. После уроков я рванул туда. Правда не сразу. Меня вызвал на встречу Пётр Романов. Во дворе универмага среди множества автомобилей стоял грузовой вэн «Фольксваген».

Я подошёл и постучал в дверь. Она открылась, и я впрыгнул в тёмный салон. Дверь захлопнулась, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к полумраку.

– Ну что, шпион, – усмехнулся Пётр. – Как жизнь нелегальная? Молчишь, ничего не сообщаешь, не звонишь, не пишешь. Присаживайся.

Салон был пыльным и пустым. Я сел на обычный фанерный стул. Романов сидел на таком же.

– Взялся за гуж – иди в душ, – кисло усмехнулся он. – Слыхал русскую народную мудрость?

– Назвался груздем – лечись дальше, – серьёзно ответил я. – Фоменкой вы меня за пояс не заткнёте.

– Это радует, – кивнул он. – Только мне от тебя не прибаутки нужны, а реальные дела. Есть у тебя реальные дела?

– Сегодня поставил цыгану программу на мобильник, – кивнул я.

– Молодец, – ободряюще подмигнул Пётр. – Уже кое-что. Как удалось?

– Пришлось привлечь спеца по компьютерам.

– Что ещё за спец? – насторожился Романов.

– Да, есть там у нас один. Ему доверяют свои телефоны все крутые чуваки в школе. Он им ставит приложения для крипты, даёт советы, что покупать, что продавать и так далее. Сам я доступа к их технике не имею. Поэтому решил вербануть помощника.

– Смотри, как бы этот помощник тебя не сдал с потрохами. На чём ты его подловил?

– На страхе, на чём же ещё, – усмехнулся я. – Думаю, он не рискнёт, кому-то сообщить о нашем сотрудничестве.

– Думает он, посмотрите-ка. Штирлиц и Андропов в одном лице. Необязательно было так рисковать.

– А у нас там дельце одно интересное наклюнулось. Так что решил не затягивать.

– Что за дельце?

– Сейчас скажу… только сначала… блин, обещайте, что ругаться не будете…

– Что ещё? – напрягся Пётр. – Детский сад, бля! Нахер я с тобой вообще связался!

– Ради продвижения по службе, я так думаю, – пожал я плечами. – Где ещё такого толкового агента найти?

– Давай, не тяни, говори.

– Короче, я диктофон про е.

– Чего-чего?

– Прощёлкал диктофон, говорю. Помните, вы мне давали блямбу такую? Там неловко так получилось… я его хотел на время у Князя в машине пристроить, а он выпал, когда дверь открылась. Хреново присобачил.

Пётр ничего не ответил, посмотрел с лёгким разочарованием, и тут же достал из кармана ещё одну блямбу. Молча протянул мне.

– Приложение переустановить надо, а то работать не будет. Что там у вас намечается?

– Вечеринка у Назара.

– У Назарова что ли? У сына того самого Назарова?

– Да, там наркоты будет пресс.

Лицо Романова сделалось недовольным.

– Послушай, мне в первую очередь сейчас интересен Князь, понятно? Я не хочу размениваться. Тем более, с Назаровым знаешь, сколько проблем будет?

– Так Князь и является главным поставщиком. Но, возможно, дурь привезёт не он сам, а его люди. Но ниточки по-любому к нему потянутся. Там даже не нитки, а канаты, стальные, неперерубаемые троссы. Назар заказывает столько, что можно будет целый полк раскумарить. Я не пойму, вам плохо что ли? Ну не будете вы Назара сажать, но повод с батей подружиться сразу появится. И возможности дополнительные. В том числе карьерные.

– Слышь, агент. Ты советы свои девочкам в школе раздавай, понял? А здесь делай, что я говорю. В точности до миллиметра.

– Я и так раздаю, – усмехнулся я. – И девочкам, и мальчикам. Не голова, а дом советов. Ко мне даже директор школы прислушивается.

– Расскажи поподробнее об этой вечеринке.

– Чего подробней-то? Танцы-шманцы-обжиманцы. Музыка, выпивка, девки, ну и это самое. Заходи и бери всех. Кого в кандей, кого просто за хобот взять – это уж вы сами определитесь.

– Князь там будет? – задумался Петя.

– Должен быть, – пожал я плечами. – Как он может пропустить такую тусу?

Князь, вообще-то там, скорее всего, не появится, учитывая отношение к нему Назара. Но Князь мне пока ещё нужен был на свободе. А вот пугануть Мэта с Назаром было неплохо. Отвлечь Никитоса от школы и обратить в сторону воспитания своего отпрыска – тоже неплохой повод.

– Когда точно будет вечеринка? – спросил Пётр.

– В субботу. В Зелёной поляне.

Я заметил, как закрутились шарики у него в голове. Взять за хобот назаровского сынка было и страшно и сладко. А вот Мотя мог стоить, как повышения, так и больших сложностей. Но про него Пётр проинформирован не был.

– Пётр Алексеевич, решайте сами, мне пофиг, будете вы работать по этой вечеринке или нет. Я же понимаю, золотая молодёжь – дело рискованное. Но если выгорит, сами понимаете, в шоколаде будете. А если не выгорит, замнёте по-тихому и всё. И опять в шоколаде или, как минимум, на хорошем счету, как понимающий сотрудник. Главное, вы своего агента сохраните в секрете. И он вам ещё много всего хорошего раздобудет. В моём лице вам охрененная удача улыбнулась. Как вы не видите?

– Я тебя понял, Сергей, – кивнул он. – Ты, главное, запомни, никакой самодеятельности я не потерплю. А про твою вечеринку я подумаю. Но меня в первую очередь будет интересовать Князь.

– Да понял я, понял. Но я бы его пока в оборот не брал, а подождал большого дела. А большое дело я вам принесу. Обещаю. Не сразу, но скоро. У меня чуйка ментовская пробудилась.

– Принесёшь, когда я скажу, ясно?

– В общих чертах.

– Чуйку свою угомони и не чеши. Сейчас меня интересует Князь и его дядя! Завтра обсудим твою вечеринку.

* * *

После встречи с Романовым я рванул в баню.

– Ну, как дела? – спросил я Кукушу.

Он всё корпел над бумажками и что-то записывал на клетчатом листе бумаги.

– Пока так же, – надул он щёки и хлопнул карандашом об стойку. – Бумаги собрал, но не отдал. Время есть ещё. Ты ж сам сказал не торопиться.

– Ну, всё верно, – подтвердил я. – Торопиться не нужно. Слушай, Кукуша, не расстраивайся. Даже если они тебя обуют, хрен с ними. У меня тут есть идейка одна. Если мы её осуществим, бабла хорошенько поднимем.

– А если не осуществим? – нахмурился он. – Так-то я в завязке.

– А мы честных граждан трогать не будем. Потом тебе расскажу. Сейчас сюда девушка придёт, мне с ней тет-а-тет поговорить надо. Можешь нас в какой-то закуток определить, чтоб никто не спалил?

– Да без вопросов. Можно кабинет взять.

– Не, мы париться не будем, – засмеялся я. – И надо, как раз, чтоб никаких двусмысленностей не было, понимаешь? Чисто чай-кофе попить, но чтоб подальше от чужих глаз.

– Понял, пошли, я тебя проведу. А потом и её приведу.

Он отвёл меня в помещение, практически полностью залепленное строительной плёнкой.

– Тут у нас ремонт будет. Хотим ещё один зальчик сделать. Типа вип, понимаешь? Садись пока.

Я уселся за стол, стоящий в сторонке.

– Он чистый, не бойся, – кивнул Кукуша. – Как девушка выглядит?

– Во, – показал я жестом из Бриллиантовой руки.

Кукуша засмеялся.

– Елена Владимировна. Молодая девчонка, с косой.

– Разберёмся, – кивнул он.

Минут через пять дверь открылась, поднимая медленную шуршащую волну на поверхности плёнки.

– Племяш, отзовись! – крикнул Кукуша.

– Я здесь-здесь, – ответил я, встал и подошёл к двери. – Заходи, здесь не парная, не бойся.

Альфа зашла, хмурясь и опасливо поглядывая по сторонам.

– Не волнуйся, место хорошее, – кивнул я. – Никто нас тут не засечёт. Ты же боишься теперь, чтобы нас вместе не заметили, правильно я понимаю.

– Ты уже знаешь? – взволнованно спросила она. – Тебе он тоже прислал?

– А ты уверена, что это он? – спросил я. – Садись за стол. Хочешь пить чего-нибудь? Попросить у дяди Славы? Чай, квас, пиво?

– Это что, родственник твой?

– Ну, типа, – хмыкнул я. – Главное, никакая Медуза не додумается нас здесь искать, правда?

– А причём здесь Медуза? – нахмурилась Альфа.

– А ты от кого прячешься, если не от неё?

– От всех, – вздохнула она. – Ты посмотрел уже, да? Это ужас какой-то! Надеюсь, никто не видел, кроме тебя? Я хочу тебя попросить, удали, пожалуйста эту гадость с телефона.

– Лен, ты уверена, что это Витя сделал?

– Ты читал, что он мне написал? И сразу вот это. Кто ещё, кроме него? Удали, я тебя очень прошу, а то вдруг увидит кто-нибудь, мама, например.

– Лен, послушай, ты не волнуйся. Там же хорошо видно, что это фейк.

– Не знаю, – покачала она головой. – Я не рассматривала. Это надо же быть таким больным мудаком, а? Не слушай меня… Извини… не сдержалась. Не знаю даже, откуда это слово взялось.

– А что значит лом и инфлюэнция, можешь сказать?

– Чего? – удивилась она. – Где это ты услышал?

– Ну, так что это значит?

– ЛОМ – это лидер общественного мнения, а инфлюэнсер – то же самое по большому счёту. Тот, к кому прислушиваются.

– Понятно, – кивнул я. – А Витя… он кто, вообще? Чем он занимается?

– Витя и есть ЛОМ и инфлюэнсер. Блогер он. У него канал «(Не)быть добру» называется. Достаточно популярный…

– Сука, – коротко кивнул я.

– Да, – не стала спорить она.

– Козёл твой Витя. А он ничего не требовал? Просто прислал и всё?

– Не требовал. Прислал с неизвестного номера. С иностранного. Он же не совсем дурак со своего телефона такие отвратительные мерзости присылать. Он же сказал, что хочет раздавить, вот и давит… Что? Что ты так смотришь? Я не понимаю, скажи словами…

– Мне он ничего не присылал, – покачал я головой. – Наверное, у него нет моего номера…

– А как… – в ужасе распахнула она глаза. – А где ты видел?

– Я сказал, если она попробует что-то сделать, я обвиню её в шантаже.

– Кому⁈ – практически зарыдала Альфа. – Кому ты это сказал?

– Медузе… – выдохнул я.

Альфа закрыла руками лицо и затряслась.

– Дай мне его адрес, пожалуйста, – сказал я.

– Нет, это плохая идея, – ответила она, чуть успокоившись.

– Хорошая, очень хорошая.

– Ты не сможешь его уговорить, – замотала она головой. – Он если упрётся, считай всё, палкой не перешибёшь.

– Лен, палкой можно, поверь, – усмехнулся я, – кого угодно перешибить.

– Ой, Сергей! – недовольно махнула она рукой. – Давай сейчас без шуточек твоих.

– Лена, послушай. Ты сама сказала, что он мудак, так?

– Но я же извинилась…

– Ну и дура, ты уж извини за прямоту.

Она открыла рот и уставилась на меня скорбным взглядом, как бы говоря, ну, давай, пинай меня, раз уж и ты такой отвратительный, как зверь.

– Лена, ты же красивая, умная, смелая девочка. Ты уроки мажорам даёшь и не боишься, не плачешь, не дрожишь. Ты не даёшь себя сломать Медузе. Ты не уподобляешься коллегам, не лебезишь, не пресмыкаешься, чтобы сохранить своё место. Так?

– Нет, погоди, ты всё переиначил…

– Ничего я не переиначил.Ты сама видишь, что Витя твой козлина и урод. Ну, так что, будешь жалеть его и прощать? Сколько раз он уже порывал с тобой?

– Сейчас второй… – вздохнула она. – И это последний. Теперь он окончательно разорвал наши отношения.

– Не надейся и не мечтай. Он вернётся, скажет, что ты, тварь, во всём виновата, а ты простишь, потому что у него не задался день или неделя, была тяжёлая ситуация, а ты не проявила понимания, не помогла, не пожалела и всё такое прочее. И вообще, ты, скорее всего, моральный урод, поскольку женственность и природная женская мягкость в тебе отсутствуют. Я знаешь сколько такого видел?

– Где? – прошептала она.

– Сначала синяки на руках, потом под глазами, а потом и проломленные черепа. Сценарий всегда один, Лен. Это был срыв и больше такого не повторится, да? Он же так меня любит, а я делаю ему больно. Так ты себе говоришь? А на самом деле он, как упырь, жрёт твою боль и упивается страданиями, как кровью.

– Что ты несёшь… – помотала она головой.

– Такая яркая, дерзкая, привлекательная и делает всё, что нужно ему, служит, забывая себя и всё остальное. Служит ему одному! Короче. Он свалил? Всё. Слава Богу! Свечку поставь и забудь, как страшный сон, не впускай больше в свою жизнь.

Она молча мотала головой.

– Знаешь, что бы тебе нужно было сделать? Нам. Повторить то, что снято на этом видео. По-настоящему, без фейков. И это было бы прекрасным финалом твоей старой жизни. И отличным началом новой.

Альфа даже не возмутилась, настолько эта мысль была дикой.

– Короче, – продолжил я. – Видео фальшивое, это невооружённым взглядом видно. Чистый фальшак. Если этот сраный лом хочет устроить шухер, пусть устроит. Но тебе чего бояться? У нас с тобой были отношения, поцелуйчики или сексуальные контакты?

– Прекрати!

– Ну, а в чём тогда проблема? За то, что какой-то психопат присобачил к порнухе твоё лицо будет отвечать он, а не ты. Уволить тебя за это не смогут. Там вообще не ты! Успокойся. Все постараются вообще замять это дело и не предавать огласке. Давай адрес, я поеду и поговорю с ним. И он меня послушает вот увидишь.

– Нет, после того, как ты ему разбил голову…

– У него даже кожа не лопнула. Чего там я разбил-то? Вино только жалко. Говори, не зли меня…

– Серёжа… ты как моя мама, честное слово…

– Ну, может, надо начать прислушиваться к умным людям, а?

* * *

Кукуша выглядел убедительно. Медвежий взгляд, синие руки, свирепая рожа, бритая башка, алюминиевая бита. Узнаваемый архетип. Ужас, летящий на крыльях ночи. Пушку решили не брать, мало ли что, вдруг выведет из равновесия, козёл. Это, похоже, Витя умел делать хорошо.

Мы прождали его около получаса. Пока ждали, я изучал его канал. Как бы правдиво-обличительный и дерзкий, но, по факту, каждый второй пост или стрим был посвящён Назаровским структурам. Их он облизывал охотно и тщательно, не взирая на лица, так сказать.

Витя подъехал в половине шестого вечера. Весь такой мачо. Вышел из такси и вошёл в подъезд «В» современного общественного пространства, если я не путал название.

– Петух загримированный, – с чувством прорычал Кукуша.

Я засмеялся.

Раньше здесь располагалось издательство областной газеты, а теперь – офисы, студии, танцевальные классы и даже мелкие кустарные производства. Мы вышли из Кукушиной «бэхи» и прошли внутрь здания.

Здесь царил дух промышленного дизайна, заключавшегося в том, что производственные помещения покрасили свежей серой и розовой краской и отшлифовали бетонный пол.

Мы поднялись на лифте и прошли по тёмному мрачному коридору. Нам не встретился ни один человек. Атмосфера в этом общественном пространстве была холодной и мрачной, как на улицах Лондона времён Джека Потрошителя. Тумана, правда, не было, но его с лихвой хватало в некоторых событиях последних дней.

– Здесь, похоже, – кивнул Кукуша на дверь без вывески.

На ней был только номер.

– Погнали? – подмигнул он, и мне показалось, в его глазах мелькнул азарт.

Я кивнул и тут же, можно сказать, мгновенно, Кукуша поднажал и с шумом распахнул дверь.

– В чём дело! – недовольно воскликнул Витя.

Он стоял посреди не слишком большой студии. На него были направлены лучи из больших затянутых тканью прожекторов. Свет был ярким но мягким. Витя стоял перед стойкой с фотоаппаратом и что-то настраивал.

– Чего вам⁈ – строго прикрикнул он, изображая из себя крутого пацана.

На лбу его сиял пластырь и делал этого как бы волевого и крутого чувака нелепым и жалким.

– Прояснить надо! – свирепо рыкнул Кукуша и шагнул вперёд.

Но прожектора, бьющие Вите в глаза, не давали ему рассмотреть устрашающую фигуру своего палача и он отреагировал не так, как должен был. И это было опрометчиво.

– Ну-ка вышли отсюда, быстро! – прикрикнул на нас лидер общественного мнения, и голос его чуть звякнул, пискнул, скрипнул.

В общем, дал петуха.

– Все контакты указаны в канале! – строго продолжил Витя. – Информацию, уточнения, прояснения и прочие угрызения совести посылайте туда. А сейчас быстро выйдете вон! У меня через пятнадцать минут эфир начнётся. Я что неясно выражаюсь⁈ Алё! Вы меня слышите вообще⁈ Вам помочь, может быть…

БАЦ! БАБАХ!

Кукуша сделал заявку на первую лигу, и стойка с прожектором, стоявшая справа от него с грохотом полетела на пол, а сам он вышел, так сказать, в круг света.

– Вы… вы… вы что себе позволяете! – воскликнул Витя.

– Эй, на барже, ЛОМ не проплывал? – вышел из тени и я.

– Чего?

Он меня узнал. Сразу приосанился, распустил хвост, рожу сделал строгую.

– Это ты так прощения пришёл просить? Или спасибо сказать, что я в полицию не заявил?

– Нет, – покачал я головой. – Я пришёл видео снять. У тебя через сколько? Через пятнадцать минут эфир? Отлично! То, что нам и надо. Ты же любишь пожёстче, да? Только хардкор, я правильно уловил?

– Чего? – недоумённо спросил он и непроизвольно попятился.

– Будем тебя в прямом эфире половой неприкосновенности лишать. Как тебе идея?

– Ты долбанулся что ли, школота? – воскликнул он с совершенно изумлённым видом.

– Нормальный диаметр? – подмигнул я, и Кукуша с готовностью продемонстрировал своё алюминиевое орудие.

– Щас видосы твои завирусятся покруче «короны», – с серьёзным лицом заявил Кукуша. – В натуре, Люба, звезда ютуба.

– Я полицию вызову… – неуверенно произнёс инфлюэнсер Витя.

– Любишь порно, да? – надвигался на него дядя Слава. – Фантазии там всякие? Ну, хорошо, фантазёр. Мы тебе поможем осуществить самую заветную!

ЛОМ растерялся.

– Да чего вам надо-то? – спросил он уже совсем другим тоном, мягким и ищущим сотрудничества.

– Нам надо, – ответил я, – чтобы ты всем, кому разослал свои поганые порноролики отправил опровержение! Сейчас запишем, как ты скажешь, что это ты сфабриковал, но просишь прощения и глубоко раскаиваешься в содеянном. Ты меня понял? Давай, не теряй времени!

– Какие ролики? – помотал Витя головой. – О чём идёт речь? Вы сумасшедшие… Я ничего не фабриковал…

В этот момент экран его телефона, лежащего на стуле, осветился.

– Что за ерунда… – воскликнул Виктор и буквально отпрыгнул от нас.

Он подскочил к стулу и схватил мобилу так резко, будто это был пистолет, из которого он планировал расстрелять меня и Кукушу. Но никаких выстрелов не последовало. Вместо этого я снова услышал уже знакомые звуки и стоны:

– Ещё… ещё… Красивый… Ещё…

– Какие ролики? – прищурился я. – Так ты спросил?