Текст книги "Проделки Лесовика"
Автор книги: Дмитрий Ольченко
Жанр:
Детские приключения
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)
Горькая память калкана
Под ребятами проносились ущелья, узкие расселины, песчаные участки дна, коралловые рифы. Когда Юре показалось, что они ушли достаточно далеко, он решил всплыть на поверхность. Долгое пребывание под водой начинало их угнетать. Они поужинали консервированной мясной пастой, запили очищенной морской водой, а главное – подышали нормальным воздухом. Океан все еще был тих и пустынен. Заходящее солнце – огромный багровый шар – опускалось в воду. Поморники летели в одну сторону – на юго-запад, возвращались, видно, на ночлег, к береговым скалам Мадейры. Петька провожал их задумчивым взглядом, в котором легко читалось желание последовать за птицами.
– Ну, Петр, айда вниз!.. Выберем место для ночлега.
– «А, это вы?» – сказал калкан,
– «Мы, дружище! Мы!»
– «Ну что, нашли то, что искали?»
– «Пока нет. Но найдем!»
– «Если не помешают акулы», – рассудительно добавил калкан.
– «A-а, что нам акулы! – Юра с деланной беспечностью махнул рукой. – Акулы нам не могут помешать, но, если говорить откровенно, они нам досаждают!»
– «Вам что! У вас есть чем защищаться!» – сказал калкан.
– «Да, в обиду мы себя не дадим!»
– «А у нас единственная защита – это поплотнее вжаться в песок, сделаться как можно менее заметными»,
– «Это тоже неплохая защита. Мы называем ее мимикрией».
– «Твой друг уже спит!» – заметил калкан. – А я вот сплю плохо. Все время надо быть настороже, чтобы не проглядеть опасность!».
– «Знаешь, калкан, я много думаю о том, что ты мне рассказал о своих сородичах. Ты многое помнишь. Расскажи еще что-нибудь интересное!»
«На память я не жалуюсь, – не без гордости ответил калкан. – И рассказывать люблю… В прошлый раз я говорил тебе о том страхе, в котором держали нас акулы, барракуды, зубатки, морские окуни. Они находили нас всюду, куда бы мы ни прятались. Печаль и скорбь стали нашими вечными спутниками…
Как-то в наши края заплыл веселый, никогда не унывающий тунец. И то сказать, с чего унывать! Он быстрый, от любой акулы уйдет, не то, что мы, несчастные… «Братцы, что носы повесили! – воскликнул он. – Жизнь прекрасна! Долой печаль – она мешает наслаждаться жизнью! Долой скорбь – она уродует ваши души! Будьте оптимистами! Чему быть – того не миновать! Все к лучшему в нашем далеко не лучшем океане. Кто может сказать, что я тоже жертва? Мне приходится постоянно остерегаться облав, которые нам, тунцам, устраивают акулы. Жизнь тунца полна тревог. А разве по нас это видно? Я знаю, Кархародон и его подручные, – а их у него тьма-тьмущая! – хотят, чтобы все рыбы в океане жили по принципу: «рыба рыбе враг!» Нашим поработителям выгодно, чтобы часть нашей ненависти к ним перекинулась на других рыб, таких же обездоленных, как и мы сами. Тогда кархародонам легче было бы жить и править в океане. Мы все это знаем… Так будем, друзья, жизнерадостны назло нашим лютым врагам! Берите пример с нас, тунцов! Кто нас только не жрет, ха-ха-ха! Все, у кого острые зубы и широкая пасть! А нашим сестрам-скумбриям приходится и того хуже. Ну и что? Все равно мы веселы и толсты, потому что у нас жизнерадостный характер. Тунец – это весельчак, неунываха! Ха-ха-ха!
Призываю вас, друзья калканы, презреть удары судьбы… кха-кха!»
Тут тунец осекся, его глаза округлились, и он обеспокоенно стал оглядываться, готовый немедленно скрыться. Все стало понятно, когда мы увидели, что за кустом горгонарий притаился лоцман, подлый шпик, презренный доносчик… Он понял, что его обнаружили, и кинулся к акулам. Всем нам стало не по себе. Еще бы! Лоцманы – самые надежные осведомители Кархародона и его зубастой клики.
Тунец заторопился-по своим делам, а нами еще больше овладели тоска и чувство безнадежности. Нас томила неизвестность…
И тогда нагрянули косатки
Ночью снова прошел сильный тропический ливень. Юрка проснулся от бурного монотонного шума, доносившегося с поверхности океана. Там, казалось, кипел огромный котел. Время от времени подводный мрак озарялся ярким сиянием – наверху ночную темень вспарывали ослепительные молнии. Ливень прибил, пригладил размашистую океанскую зыбь. Вода почти не двигалась, заросли водорослей и буйные кусты горгонарий неподвижно толпились вокруг песчаной площадки.
…Ребята неторопливо плыли на глубине около пяти метров. Солнечные блики весело играли на кораллах, водорослях, камнях, на песке, в котором странно мерцали глаза звездочета. Вода была столь прозрачной, что коралловые рыбки четко различались даже на тридцатиметровой глубине. Из синей бездны всплывало огромное количество медуз, мелких и крупных. Они, едва пошевеливая краями полупрозрачных – с розовым и фиолетовым оттенками – зонтов, направлялись к поверхности, предвещая тихую, солнечную, безветренную погоду. Петя весело и беспечно носился со своей кинокамерой, снимал каждую рыбешку, каждый красивый уголок среди скал. Его беспечность привела к тому, что он запутался в длинных нитевидных щупальцах физалий. Юре пришлось вмешаться, чтобы освободить приятеля от цепких узлов.
– Они не повредили мне костюм? – встревожился Петя.
– Нет.
– Очень уж красиво сегодня – и ни одной акулы! – восторгался Петя.
– Ну вот, я так и знал! – воскликнул Юра упавшим голосом.
– Что «знал»? – спросил Петя, да так и застыл с открытым ртом.
Вокруг них, в какую сторону ни посмотришь, кружились акулы. Их движения были нервны, но целеустремленны. Центром их внимания были мальчишки – это не вызывало сомнений. Кольцо постепенно сужалось. Появилась и Мако.
– Плохи наши дела! – прошептал Петька. – Теперь все…
– Спокойно, Петька, что-нибудь придумаем… Они сыты, смотри, как их всех расперло… Сразу набрасываться не станут.
Юра мучительно думал, как вырваться из акульей осады.
Вдруг акула-лисица насторожилась. Она прислушивалась, пока не обратила на себя внимание Мако.
– «Что ты там слышишь?» – спросила Мако.
«Мне кажется, сюда плывут косатки».
– «Косатки?! Откуда им тут взяться? Еще утром их здесь не было!»
Мако испугалась. С косатками шутки плохи. Их хитрость равна их силе, а кому не известно, что в силе косатка уступает разве что одному кашалоту! Мако подумала о том, как бы незаметно скрыться, так, чтобы остальные акулы не заметили ее трусливого бегства. Она могла бы повелеть всем акулам немедленно рассеяться, но тогда у нее самой осталось бы меньше шансов на собственное спасение. Мако строго посмотрела на акулу-лисицу и прошипела:
– «Тише! Что орешь на весь океан?! Ты действительно слышишь косаток? Не ошибаешься?»
– «Не ошибаюсь! Они уже близко!»
– «Хорошо, – сказала Мако. – Я скажу остальным акулам, что мы уединяемся, чтобы посовещаться, а сами незаметно улизнем!»
– «Уже поздно!»
– «Что значит поздно?»
– «Да вот они, косатки! Они уже окружили нас!» – крикнула лисица и рванулась в глубину.
Мако бросилась вслед за нею, но сверху стремительной глыбой свалилась косатка, ужасные зубы которой сомкнулись на загривке акулы.
– Что это, Юрка? – спросил Петя. Акул вдруг охватила отчаянная паника, они заметались, сбились в кучу. Со всех сторон на них налетели косатки и дельфины…
Это было ужасное побоище. В нем погибло около четырех десятков крупных акул. Косатки и дельфины окружили их тесным кольцом, не позволяя вырваться из круга смерти. Впрочем, небольших акул, таких, как суповая, кошачья, кунья, косатки выпускали…
Перед Юркой появился дельфиненок и пытливо уставился на мальчишку сквозь стекло шлема.
– «Я очень боялся, что мы опоздаем!»
– «Так это ты привел косаток и дельфинов?»
– «Я! – сиял дельфиненок. – Дельфины сразу решили выручить вас, но косатки… их пришлось упрашивать!»
– «Ну, молодец, малыш!»
Пока Юра разговаривал с дельфиненком, побоище закончилось. На дне лежали убитые косатками акулы: синие, мако, тигровые, молоты… Одна из косаток, чья голова была покрыта (множеством шрамов, приблизилась к ребятам.
– «Что, натерпелись страху? – спросила она. – Мы, кажется, поспели вовремя…»
– «Мы вам очень благодарны, – сказал Юра. – Акулы готовились убить нас, и, если бы вы немного опоздали, нам пришлось бы нелегко!»
– «Мы рады были помочь. О нас в океане чего только не говорят, но людей мы не обижаем. Мне кажется, что мы, косатки, и вы, люди, – дальние родственники».
– «Дельфины – тоже родственники людям!» – сказал старый дельфин Карро.
– «Возможно, – согласилась косатка. – Мы-то с вами, дельфинами, родственники несомненные, хоть вы и терпите иногда от нас всяческие притеснения, особенно в голодные годы, не правда ли?»
– «Что правда, то правда… Косатки иногда очень сильно обижают дельфинов, а ведь мы – их меньшие братья!» – грустно сказал Карро.
– «Если б я мог помирить вас на веки вечные, я с радостью сделал бы это!» – признался Юра.
– «Такова жизнь, друзья!»– сказала косатка.
– «В таких случаях надо бы утолять голод акулами, – сказал Юрка. – На них в океане всегда урожай!»
– «А ты когда-нибудь ел акулятину?» – спросила косатка.
– «Не приходилось», – признался Юра.
– «То-то и оно! Уверяю вас, съедите маленький кусочек – тошноты на целую неделю хватит! Мы вас понимаем, но и вы поймите нас! Если уж в наши зубы поймался какой-нибудь болезненный дельфинчик, убытку дельфинам от такой потери нет. Скорее, наоборот!»
Кто знает, сколько времени упрекали бы друг друга дельфин и косатка, если бы не дельфиненок. Он все время пытался вставить слово, порывался что-то сказать и наконец, решился:
– «Конечно, всем хочется жить, – сказал он. – Но если бы передо мной поставили выбор – в чьих зубах умереть: в акульих или косаткиных, я выбрал бы косаткины!»
– «Странная логика!» – воскликнул старый дельфин…
Косатки ушли. Дельфины еще некоторое время резвились на поверхности океана вокруг ребят.
Петя достал из сумки тюбик абрикосового джема. Он любил сладкое. Выдавливая на язык небольшие комочки, он подолгу смаковал их. Юра, считая, что для восстановления сил нужна пища поосновательней, ел консервированный сырок.
– «Смешная у вас еда! – заметил дельфиненок. – Это черви?»
Паста, выдавливаемая из тубы, и впрямь напоминала червя: у Петьки – желтого, у Юрки – белого.
– «Что ты! – воскликнул Юра. – Люди червей не едят!»
– «А похоже на червя… Я иногда встречаю похожих червей в песке, но я не ем их».
– «Хочешь попробовать?»
– «Не знаю», – застеснялся дельфиненок.
– «А ты все же попробуй!» – Юра вынул тюбик с яблочным джемом, отвинтил колпачок, продавил фольгу и попросил дельфиненка раскрыть пасть.
– «А это не противно?» – спросил дельфиненок.
– «Нет. Это очень вкусно».
Дельфиненок открыл пасть, Юра выдавил на его толстый язык немного пасты. Дельфиненок смотрел на Юру очень серьезно.
– «Теперь ешь!»
– «Боюсь!» – признался дельфиненок, покачиваясь на волнах с полуоткрытой пастью. Он не знал, как ему быть: выплюнуть – ребята обидятся, проглотить – боязно.
– «Да не бойся! Размажь пасту на языке – увидишь, как вкусно!»
Дельфиненок рискнул. Сначала его глаза не выражали ничего, кроме тревоги. Потом тревогу сменило удивление.
– «Сладко!» – воскликнул он.
– «Ну вот, а ты боялся!»
– «Можно еще попробовать?»
– «Пожалуйста!» – Юра выдавил на язык дельфиненка небольшими порциями всю пасту. Дельфиненок причмокивал, как поросенок.
– «Вкусно!» – заметил он, преданно глядя в глаза.
– «Жаль, у нас мало такой еды! Вся осталась на борту катера!»
– «И много ее там, на катере?»
– «Порядочно!..»
– «Тогда я обязательно разыщу ваш катер. И вы меня еще покормите, ладно?»
– «Значит, понравилось?»
«Понравилось. Но рыба все-таки вкуснее. Я ведь все время питаюсь рыбой, креветками, крабами!»
– «Если ты поможешь найти наш катер, обещаю отдать тебе весь джем».
Надо оперировать!
Юра задержался у отвесной стены утеса и начал перебирать пряди тонких водорослей. Они мягко колыхались, словно нашептывали: «И что ты, мальчик, тут разыскиваешь?»
– Все зря! – вырвалось у Юры с досадой, и он ударил рукоятью ножа по утесу.
– Что зря? – не понял Петька.
– Не найдем мы никакой Атлантиды!
– Ну вот еще! – Петька с возмущением посмотрел на приятеля. – Раскис… Юрка, я тебя не узнаю!
– Да не раскис я! Сколько скал, камней и утесов мы осмотрели, но нигде ни намека на Атлантиду!
– Может, она в другом месте? – спросил Петька. – Или ее так разрушило, что не осталось камня на камне… Ты же сам говоришь – прошло много времени. И вообще… Смотри, как здесь красиво!
Юра не ответил. Сумрачным взглядом окинул ближайшие утесы и вложил нож в ножны. Хотел что-то сказать Петьке, но замер на полуслове – в наушниках послышался странный, низкий, какой-то виолончельный гул. И на фоне непонятного гула четко выделялся голос Хранителя Древних Тайн:
– «Не отчаивайся, малыш! Не торопись разуверяться. Иногда человеку не хватает жизни, чтобы раскрыть тайну… Но тебе я обещаю: ты кое-что узнаешь…»
– Странно. До сих пор я думал, что это все-таки галлюцинации.
– Какие галлюцинации? О чем ты? – спросил Петя.
– Я уже несколько раз слышу непонятный голос.
– Человеческий?
– Человеческий… Только какой-то особенный, очень… широкий.
– Как это «широкий»? Разве голос может быть широким? – усомнился Петька.
– Представь себе! Такое чувство, что идет он отовсюду.
– Почему же я не слышу?
– Наверно, дело в логофарме.
– И о чем этот голос говорит?
– Об Атлантиде. Он говорит: «Не отчаивайся, малыш!»
– Интере-е-сно, – протянул Петя, вглядываясь Юре в глаза. – А ты меня не дурачишь?
– Вот еще! Зачем нужно тебя дурачить?
– Интере-е-сно… Чей же это голос?
– Он назвал себя Хранителем Древних Тайн.
– Так пусть он выложит тебе тайну об Атлантиде! – и дело с концом.
– Ха, это было бы слишком просто!
Юра задумался. Кто же он, этот Хранитель? Как он выглядит? И сколько же тайн хранит он? Все, или только самые важные? Если в мире что-то происходило, то память об этом не может исчезнуть бесследно… Не должна исчезнуть. Может быть, она витает вокруг нас в форме каких-то особых волновых сигналов. Этакие кванты вечной памяти. Надо только уловить их, расслышать. И если я слышу этот голос, то благодаря чему: логофарму или какому-то особому устройству моего мозга? Я ведь действительно слышу его. Мне это вовсе не кажется…
Петя начал снимать двух крупных крабов. Крабы дрались за мертвую рыбешку. Юрка, не торопясь, опустился на глубину и вошел в широкую расселину между двумя замшелыми утесами. В расселине было темно. Он переложил копье в левую руку и полез в сумку за фонариком. Пока он разыскивал его среди туб с джемом, из черной глубины тихо выскользнула толстая змея и схватила Юру за руку, ту, что с копьем. Юра рванулся прочь, наверх. Змея напряглась, но не отпустила его. Он присмотрелся, увидел на змее ряды присосок и понял: «лапу дружбы» протянул ему крупный головоногий моллюск, кальмар или осьминог. Это надо еще выяснить.
В первое мгновение Юрка замер. Подумал, что моллюск успокоится и отпустит его. Не тут-то было! Чудовище начало потихоньку подтягивать Юрку к себе, в черную расселину. Юрка попытался перехватить копье правой рукой, однако моллюск тут же выбросил еще одно щупальце, и оно метнулось к свободной Юркиной руке! Мальчик быстро завел руку за спину – и щупальце оплело ногу. Позвать Петю? Испугается и наделает глупостей. Позову, решил, в крайнем случае. Вдруг пришла в голову спасительная мысль – гидродвиг! Ой включил его свободной рукой на всю мощь – и рванулся наверх. Щупальца натянулись, напряглись. Из щели выползло еще одно, третье, и схватило Юрку за ласты. Хотя бы не порвал костюм, – подумал Юрка и начал брыкаться, в то время как гидродвиг понемногу оттаскивал его от расселины, вытягивая виз нее и моллюска. Так и есть – осьминог! Старый, злобный, он цеплялся несколькими щупальцами за скалу, а остальными пытался подтянуть к себе мальчишку. С гидродвигом, конечно, осьминогу не совладать. И тут осьминог просчитался – отпустил Юркину руку с копьем и схватил за ногу. Нечего и говорить, какую оплошность он допустил! Юрка, не медля, схватил копье правой рукой и ударил осьминога между глаз – они тускло отсвечивали в темноте расселины. Оглушенный моллюск отпустил мальчишку и выбросил густое фиолетовое облако. Внезапно освобожденный, словно выброшенный пращой, мальчишка метнулся к поверхности и сильно ударился спиной о выступ скалы. Гидродвиг заглох. Наступила тишина.
– Юрка, ты где? – в Петькином голосе слышалась тревога.
– Не беспокойся, я тут, рядом, – сказал Юрка и, обогнув скалу, носом к носу столкнулся с Петькой. – Посмотри, что с моим гидродвигом.
– О, на нем большая вмятина!
– Да?! – Юрка нащупал кнопку. Гидродвиг не работал.
– Как ты умудрился так долбануться? – озабоченно спросил Петька. Он сразу оценил положение: катер потеряли, гидродвиг остался один на двоих, ближайший берег – в нескольких сотнях километров…
– Чертов осьминог! – бурчал Юрка, расстегивая ремни.
Ребята поднялись на поверхность и заколыхались на оранжевых поплавках. Юрка вертел в руках злосчастный гидродвиг. Понял, что повреждение серьезное, без инструментов не обойтись, все осталось на катере, а где сейчас катер – один бог ведает.
– При чем тут осьминог? – спросил Петька.
– Он меня схватил.
– Да? – Петькины глаза округлились от изумления.
– Но теперь он уже никого не будет хватать, я ударил его копьем.
На горизонте – ни единого пятнышка. По вечернему небу проплывали белые облака, темные тени скользили по воде. Откуда-то прилетел буревестник, привлеченный, очевидно, оранжевым цветом поплавков. Он кружил над ребятами, широко раскинув трехметровые крылья.
– «Эй, ты, не знающий усталости! – обратился Юрка к вечному бродяге океанских просторов. – Тебе сверху виднее, скажи, ты не видишь поблизости какого-нибудь катера?»
– «Поблизости не вижу, – ответил буревестник, – но в середине дня я встретил катер. Он болтался на волнах, и на нем не было людей».
– «Он далеко отсюда?»
– «Отсюда не видно», – сказал буревестник.
– «Ты хоть покажи, в какой он стороне», – попросил Юрка.
Буревестник указал клювом на юго-запад.
– «Больших кораблей тоже нет поблизости?»
– «Есть один – сказал буревестник, – но он быстро удаляется на север».
Пока Юрка разговаривал с буревестником, Петька сдвинул переднее стекло шлема, зажмурился от солнца.
– Хорошо здесь, наверху, – вздохнул он. – Дыши не надышишься… Что говорит буревестник?
Юрка, провожая глазами улетающую птицу, пересказал разговор.
Было ясно, что ребят поджидают нелегкие испытания. Пете придется тащить Юрку на буксире, скорость их передвижения заметно снизится. А если нападут акулы, спастись бегством теперь не удастся…
– Смотри, что это там?
Юрка увидел опадающий фонтан.
– Кит… – равнодушно ответил Юрка.
– Давай попросим его, может, он подвезет нас, – предложил Петька таким тоном, будто речь шла о такси.
Ребята закрыли шлемы и направились навстречу киту. Тень огромного животного смутно маячила в толще воды. Кит плыл медленно, шумно извергал фонтан за фонтаном.
– Это финвал, – прошептал Юрка. Он увидел белое брюхо и белые пятна на боках.
Кит, кажется, услышал ребят, потому что остановился и притих.
– «Эй! – глухо пророкотал финвал. – Кто вы?»
Мальчишки, едва шевеля ластами, приблизились и остановились перед левым глазом финвала, внимательным и огромным.
– «Вы одни?» – спросил финвал.
– «Одни», – ответил Юрка.
– «А что вы тут делаете?»
– «Да так, прогуливаемся», – ответил Юрка, не считая нужным рассказывать о действительной цели. – «Мы приплыли сюда на катере, – добавил он, – но во время грозы, когда мы ушли под воду, буря сорвала катер с якоря и унесла куда-то».
– «Плохи ваши дела», – вздохнул финвал. – Но мои еще хуже».
– «Почему?» – спросил Юрка.
– «А ты зайди с другой стороны и посмотри, что у меня под правым плавником!»
Ребята обогнули огромную голову финвала, медленно проплыли мимо его печального правого глаза и оказались под крылом напряженного, отставленного в сторону плавника. Его основание вспухло. В самом центре огромной двухметровой опухоли торчал гарпун с концом оборванного линя. Юрка осмотрел рану. К гарпуну не прикасался, боялся причинить гиганту боль.
– «Кто это тебя? – спросил Юрка. – Ведь охота на финвалов запрещена!»
– «Мы и сами радовались, когда увидели, что нас, финвалов, больше не преследуют, но вот… видишь… Все-таки преследуют, пытаются убивать!»
– «Это браконьер», – сказал Юрка.
– «Наверное, браконьер, но мне от этого не легче… Мне очень трудно передвигаться…»
– «Если ты потерпишь, мы попробуем вытащить гарпун», – сказал Юрка.
Финвал обрадовался, но засомневался:
– «У вас не хватит сил!»
– «Мы все-таки попробуем, – сказал Юрка, – нам очень хочется помочь тебе!»
– «Ну ладно, попробуйте», – согласился кит.
– Петька, помоги! – сказал Юрка, приблизившись к гарпуну.
– Ты хочешь его вытащить?
– Конечно! Надо же выручить финвала.
– Но ведь, он от боли шевельнет плавником – и нам крышка, – возбужденно прошептал Петька.
– Не шевельнет… Он понимает, что мы хотим ему помочь…
Ребята взялись за конец гарпуна, уперлись ногами в бок финвала и попытались вырвать грубое, ржавое железо. Оно не сдвинулось ни на миллиметр. Но телу финвала пробежала судорога, но кит даже не пошевелился.
– Петька, я буду тянуть за гарпун, а ты возьми конец линя, натяни его и включи гидродвиг.
Петька сделал, как велел Юрка. Струя воды от гидродвига захлестнула Юрку. Он весь скрылся в мелких пузырях… Мальчишки изо всех сил тащили гарпун. Но все напрасно. Гарпун засел глубоко и прочно. Облачко крови и гноя заволокло рану. Юрка махнул рукой, Петька выключил гидродвиг.
– «Ничего не получается, – сказал Юрка с сожалением. – Наших сил здесь маловато».
– «Конечно, маловато», – ответил кит.
– «Но гарпун обязательно надо вытащить, – сказал Юрка, – иначе ты пропадешь!»
– «Конечно, пропаду, – горько вздохнул финвал. – Я понял, что смерти мне не избежать».
– «Ну, нет, ты не должен умирать, – возразил Юрка. – Мы обязательно что-нибудь придумаем».
– «Конечно, придумаете! – сказал кит. – Люди – существа сообразительные… Вот и гарпун сообразили!»
В словах финвала Юрка учуял иронию, и ему стало неловко, он почувствовал себя причастным к тем негодяям, что всадили гарпун в тело этого милого, добродушного гиганта.
– «Не отчаивайся, мы спасем тебя во что бы то ни стало!» – заверил Юрка финвала.
Но как? Воспользоваться кинжалом? Увы, Юрка хоть и не хирург, но понимает, что такая операция немыслима – нет обезболивающих лекарств; резать китовую плоть надо глубоко, а как это сделать обыкновенным ножом? Юрка задумался.
– Так что? – спросил Петька, который все это время не отрывал глаз от гарпуна и опухоли вокруг раны.
– Не знаю, что делать. – Надо вытащить гарпун.
– Вот бы Архитевтиса сюда! – воскликнул Петька. – Он запросто вытащил бы!
Верно, спруту ничего не стоило бы выдернуть эту занозу, но где он, этот спрут! Его могли бы уговорить дельфины, да ведь и дельфинов не видно.
Юрка снова начал обследовать рану. Страшная рана! Бедный финвал! Каково ему терпеть! Вытащить гарпун совсем не просто – он раскрыл свои чудовищные рога и захватил соседние мышцы.
– Юрка, я придумал вот что: привязать к гарпуну шнур. Другой конец шнура привязать к скале… или к затонувшей подлодке. Потом сказать финвалу, чтобы дернулся в – сторону. Он сам себе и выдернет гарпун.
Юрка посмотрел на Петьку с удивлением. Он привык ожидать от приятеля всего, только не дельного предложения. То, что придумал Петя, – просто и гениально! Даже не верится!
Финвал внимательно слушал Юрку и согласился.
– «Выбирать не приходится», – сказал он.
– «Будет больно, – предупредил Юрка. – Очень больно».
– «Я уже много дней плаваю с болью. Каждое движение причиняет мучительную боль. Притерпелся».
Ребята размотали шнур, сложили его и соединили с обрывком линя на гарпуне. Юрка вспомнил, какие скалы встречались на его пути – подходящего выступа он не примечал, а для скалы шнур был коротковат.
– «Где-то здесь на склоне холма лежит затонувший корабль, – сказал Юрка финвалу. – Если ты поможешь нам найти его, все будет в порядке».
– «Я знаю, где он лежит. Плывите за мной», – сказал кит и осторожно взмахнул огромными хвостовыми плавниками. Могучий, не осознающий своей мощи, он прошел мимо ребят, как вагон пассажирского поезда. Мальчишки устремились за ним и безнадежно отстали, хотя он едва шевелил хвостом.
– «Вы не можете плыть быстрее?» – спросил финвал, подождав их.
– «Не можем. У меня поломался двигатель», – объяснил Юра, показывая на гидродвиг за спиной.
– «В таком случае взбирайтесь ко мне на спину».
Минут через десять-пятнадцать финвал всплыл на поверхность, ребята кубарем скатились с его спины вместе с потоками воды. Финвал запустил в небо фонтан и несколько раз шумно вздохнул.
– «Корабль под нами», – сказал финвал, опускаясь в пучину. Юрка увидел внизу неясные очертания подводной лодки и узнал ее. Финвал остановился, а мальчишки поплыли вдоль изъеденного ржавчиной корпуса. В одном месте обшивка корпуса истлела. Обнажилась швеллерная балка. Юрка осмотрел ее, подергал, – вроде бы прочная. Он попросил финвала придвинуться как можно ближе правым боком. Кит послушно, с видом обреченного на муки, остановился возле Юрки. Мальчишка схватил конец шнура и привязал его к балке. Затем еще раз осмотрел рану и гарпун.
– «Одну минутку, дружище, – сказал он киту. – Гарпун, как ты понимаешь, штука ужасная. Чтобы он легче вышел, я должен сделать вокруг него два-три надреза… поглубже… Иначе вместе с гарпуном ты выдернешь огромный кусок плоти… Ты согласен?»
– «Делай, как знаешь, – ответил финвал. – Я тебе поверил и во всем полагаюсь на тебя. Действуй!»
Юрка вытащил кинжал и решительно вонзил его в китовый бок рядом с гарпуном; представил себе, как финвалу, должно быть, больно, и сам вздрогнул. Разрезая неподатливую шкуру финвала, он вдруг почувствовал себя настоящим хирургом, понял, что не имеет права поддаваться эмоциям. Лучеобразные надрезы потянулись, кровоточа, во все стороны от гарпуна. Толстый слой жира под шкурой разрезался легко и, очевидно, безболезненно. Когда Юрка, утопив руку с кинжалом по самый локоть, прикоснулся к мышцам, в которых застряли крылья гарпуна, финвал вздрогнул и слегка подался в сторону. «Дальше разрезать не буду, – подумал Юрка. – Будь что будет».
Он велел Петьке подняться наверх, подальше от финвала и ржавого корабельного корпуса, а сам остановился перед правым глазом кита и попросил его, не обращая внимания на боль, отодвигаться от корабля. Шнур натянулся. Финвал на мгновение остановился, но затем резко бросился в сторону. Раздался скрип и скрежет, шнур натянулся струной, корпус корабля слегка качнулся.
– «Смелее, дружище! – крикнул он финвалу, который даже глаза сощурил от боли. – Смелее, резче!»
Кит опять на мгновение остановился, будто собирался с силами, а затем резко рванулся влево. Скрежет повторился, что-то громко хрустнуло, треснуло.
Юрка увидел, как гарпун вырвался из китового бока и ударился о корпус корабля. Ржавое облако крови окутало рану кита. Финвал всплыл на поверхность, чтобы отдышаться. Юрка приблизился к ране. Из-за сильного кровотечения трудно было что-либо разглядеть, но ясно было одно – рана ужасная.
– Сейчас обработать бы ее антибиотиками, – заметил Петька.
– «Очень больно?» – спросил Юрка финвала.
– «Все еще больно, но как-то легче» – ответил кит.
– «Ты хочешь посмотреть гарпун?»
– «Гарпун? – удивился финвал. – А зачем?»
– «Ну как зачем? Ты чуть не погиб от него! – воскликнул Юрка.
«Нет, мой спаситель, – заметил финвал. – Причиной моих мучений был не гарпун, а тот, кто стрельнул в меня гарпуном… Ну да бог с ним».
– «Рану надо бы полечить, но у нас нет никаких лекарств. Кровь так и хлещет!»
– «Ну, это ничего. Похлещет и перестанет. Крови у меня много».
– «На кровь могут налететь акулы», – заметил Юрка.
– «Не налетят. Я слышал, какое побоище устроили акулам косатки. Акулы еще долго не будут здесь показываться. На этот счет можно быть спокойными».
– «На китов акулы тоже нападают?».
– «Бывает. Нападают на тяжело больных или раненых».
– «Мы будем с тобой, пока твоя рана не затянется. Хорошо?» – сказал Юрка.
– «Не возражаю, если вы примете и мое условие».
– «Какое?»
– «Я смог бы плыть в ту сторону, которая нужна вам. Куда вы хотели бы плыть?»
– Вообще-то нам надо возвращаться домой, на остров Мадейру», – ответил Юрка.
– «Вот и отлично. Мне тоже на юг. Наши пути пока совпадают, а дальше я поверну на запад».
Пока Юрка разговаривал с финвалом, Петька освободил шнур от тяжелого гарпуна, окруженного тучей мелких рыбешек, смотал его и повесил на пояс.
– Ну что, Петька, пора возвращаться домой! – сказал Юрка.
– Правда? Но как? Гидродвиг-то не работает!
– Нас подвезет финвал. Ему с нами по пути.
– Вот здорово!.. А тебе не жаль возвращаться без Атлантиды?
– Жаль, да что поделаешь. Ее, наверное, надо искать иначе.
