Текст книги "Вондер. Том 1 и Том 2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Крам

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 41 страниц)

Симба держал ровный темп, когда до циклопа оставалось метров пятьдесят, он резко ускорился, делая вид, что намеревается проскочить мимо. Но тут гигант сработал филигранно, вот он еще изображает спящего, а следующий миг его исполинский меч уже разбивает обе колесницы.

Я не увидел, успел ли спрыгнуть разбойник, как планировал, или нет. Полубог сгреб остатки повозки, лошадь и верблюда и стал перебирать их на ладони в поисках человечинки. Не найдя, закинул в рот коня и начал рыскать глазами, высматривая разбойника. Затем зажевал верблюда, поморщился, но проглотил. Спустился на четвереньки и искал труп Симбы.

– Сработало! – выпал из невидимости воин, чем до жути напугал. – Я, если честно, думал выбьет. Но ничего так. Адреналинчику хапнул штатно, так сказать.

Хотя сбитое дыхание выдавало излишек стресса.

– Кажется, действует! – шикнула Весна. Циклоп стал трясти башкой и протирать единственный глаз.

– Вперед! – заорал Барий. – Это наш единственный шанс.

Мы лавиной слетели с холма и рассыпались, стараясь держаться друг от друга на максимальном расстоянии. Циклоп увидел нас. Схватился за меч, но тут же рухнул на колени. Начал моргать, взгляд поплыл. Монстр устало оперся на клинок как на трость и попытался подняться.

– Эх, сколько в этой туше опыта! – крикнул я.

– Закуски! – разнесся рев полубога по долине. Он принялся беспорядочно бить мечом по земле. Исполинские комья полетели в разные стороны, пугая копытных и заслоняя обзор. Несколько верблюдов сбросили ездоков и понеслись назад.

Циклоп пытался сфокусировать взгляд на целях, но зебры мелькали и сбивали его с толку. И тут лучники начали стрелять, вынуждая его закрыть глаз ладонью. Несколько всадников проскочило у него между ног, другие обогнули великана, и тогда монстр упал и покатился бревном, задавив массой разом полдесятка воинов вместе с питомцами.

Полубог вскочил и обезумел от гнева, земля тряслась под его шагами. Одним ударом он разрубил Султана вместе с конем. Снова замотал головой и еле устоял на ногах.

«А ведь может получиться!» – остановил я Нео, загоревшись идеей.

Лошадь покорно встала шагах в тридцати от циклопа. Я вскинул лук, натянул так, что он надсадно затрещал. Великан открыл глаза, и я отпустил стрелу на волю. Пернатая посланница смерти упорхнула. Время почти остановилось, так пристально я следил за её полетом, но за секунду до того как стрела угодила ровно зрачок исполина, её сбила другая стрела.

Весна подмигнула и, хохоча как безумная, лихо пришпорила коня.

– Цени это! – крикнула она циклопу. – Козлина! – с чувством проговорила она, словно он у нее полквартиры отсудил после развода.

Это сбило с толку даже полубога. А уж какой пожар пылал у меня в душе. Ну вот нахрена она это сделала? Я направил Нео прямо между ног гиганта, но в последний момент вильнул, ведь он сомкнул стопы.

Нео проскочила прямо по пальцам гиганта, и я радостно ощерился.

– Еху-у-у!

Получилось!

Стоило лишь так подумать, как обнаружил, что лечу. Седло по-прежнему было подо мной, а вот коня уже не обнаружилось. Я ударился о землю и завертелся кубарем. Картинка закружилась. Окончилось все тем, что пропахал носом грунт, а затем увидел крутящуюся руку.

Хватило ума понять, что рука не вертится, это просто мою вестибулярку закинули в стиральную машину. Я вцепился в протянутую пятерную, почувствовал, что пятки бьются о камни, значит, лошадь мчится дальше, нащупал ногами стремя и кое-как уселся вторым седаком. Уткнувшись в рыжие волосы, понял, кто меня спас. Изображение все еще плыло, так что я не торопился открывать глаза.

Минут десять спустя мы остановились, чтобы посчитать потери. Я, Ли, Симба, Снор, Рульф, Барий, Зайчана. Что из основного состава всё? Пятеро наёмников. Ни одного верблюда не выжило, в строю только зебры и кони.

Я бросил назад печальный взгляд. Снова Нео отправился на тот свет.

Я долго выбирал одну из двух свободных зебр, придирчиво оглядывая. В итоге взял с самой шрамированной шкурой и усталым взглядом. Этот жеребец уже во многих передрягах был, понимает, что к чему.

– Отныне будешь Нео, – нарек я нового питомца.

Мы встали на привал. Привели себя в порядок и направились к форпосту. На единственном мосту через бурную реку стояло десяток опытных воинов. Сразу видно, по выправке, да и рожи у всех такие, что вилкой заколоть могут. Никаких шуточек даже не отпустили.

– Стоять, лазутчики! – объявил командир. – Приказом цезаря Помпея Августа граница закрыта до особого распоряжения! – четко как по учебнику протараторил он.

– Взгляни на это, воин, – спокойно парировал Барий и передал письмо от посла.

Старший внимательно прочел и сказал:

– Я понимаю, вы проделали тяжелый путь, но приказ есть приказ. Пропустить не могу.

– Хотя бы гонца пошли, – начал настаивать караванщик.

– Не имею права ослаблять отряд. Ждите смены, – с каменным лицом сказал воин.

– Вот ведь робот, – ругнулся я сквозь зубы. – Когда смена?

– Через неделю обещали.

– Удачно службы, бойцы, – разочарованно протянул Барий и развернул коня. Когда мы немного отъехали, он шепнул:

– Выбора нет. Придется прорываться.

Глава 52

Отряд остановился шагах в пятидесяти от заставы.

– Думай, Арч, – сказал Барий. – Ты у нас мастер таких вещей.

Мне на самом деле легко удавалось выдумывать, как выкрутиться из разных передряг, сказывался опыт сочинительства, и пусть реальность иногда ставила палки в колеса, но в целом статистика реализации задумок была в мою пользу.

– Уже придумал, готовьтесь, – ответил я. – В честном бою мы им уступим. Так что я с Весной сейчас пойду назад, а вы уж не оплошайте потом.

Девушка выслушала план, повесила взведенный арбалет за спину и пошла за мной. Вся ставка только на китайскую машинку. Четыре выстрела, плюс один у рыжей. Должно получиться, к тому же эта бестия на мужиков действует как погремушка на младенца.

– И снова здравствуйте, – сказал я, подойдя к пограничникам. – Меня зовут Арч, это Весна.

– Тит Павлий, – представился старший.

– Мы тут покумекали, Тит, – начал я издалека. – А что если, мы встанем чуть дальше лагерем и будем вам как усиление, тоже границу охранять, тогда ты сможешь высвободить одного человека, чтобы послать его с донесением?

– У нас даже коней нет, он как раз дней семь и будет до столицы бежать, – скрестил руки на груди вояка.

– А мы дадим. Полосатиков наших копытных видишь? Не устают вообще. С таким быстро домчит. Барий! – крикнул я, обернувшись назад. – Приведи-ка зебру, пусть посмотрят.

– Не надо, – сказал Тит, но караванщик уже вел одну из черно-белых под уздцы. – Мне нужно подумать, – изрек он.

И в этот момент я развернулся назад, арбалет болтался на поясе носом к верху, палец утопил спусковую скобу, стрела пробила горло Тита. Я толкнул его ногой в грудь. Даже хрипящий умирающий воин выхватил меч.

В прицел попала голова солдата прямо над плечом командира. Щелчок! Болт наискось вошел в глазницу. Еще пинок Тита, и он падает. Шаг назад. Копье взрезает воздух там, где я был секундой ранее. Выстрел в упор. Снова в голову!

Последний болт. Целик скачет с одного романца на другого, все за квадратными большими щитами. Я побежал прямо на них. Сейчас кто-то не выдержит, откроется.

Черт! Расчет не оправдался, выдержка у бойцов стальная. Я прыгнул двумя ногами вперед и всем весом влетел в щит. Упал на спину и выстрелил в упор в открывшегося бойца. Попал в грудь. Доспех оказался пробит, воина откинуло назад, и он перевалился через бортик и упал в реку. Сразу два романца бросились меня добивать, но в этот момент, наконец-то, выстрелила Весна. Попала в ногу.

Я перекатился от выпада меча и рывком бросился к краю моста. Прыгнул в воду, предварительно зацепившись кошкой за край. Холодный поток пронес меня под каменным сводом. Я схватился за веревку. Затем зацепился с другого края моста. Когда высунул голову, всадники уже налетели на оставшихся воинов.

Я выбрался на переправу и сзади вонзил болт в подмышку одному из солдат. Битва была окончена. Трое наемников и еще две лошади остались лежать на камнях.

Мы сбросили все тела в реку и даже затерли следы крови. Была застава и нет заставы, поди узнай, что случилось. Может, дезертиры, или циклоп вышел из своих владений на прогулку.

– Круто ты с веревкой придумал, – сказала Весна.

– А ты вообще не здорово мою стрелу сбила, – огрызнулся я.

Девушка лишь цокнула и покачала головой.

– Ути какие мы обидчивые.

Я ничего не ответил. Бесит.

Мы второпях двинулись дальше и за ближайшим холмом обнаружили лошадь в гербовой накидке Романии. Тит Павлий вполне мог соврать и о чем-то еще. Вдруг у них тут разводящий ходит раз в день. Не хотелось бы попасться ему на глаза.

Если Аматикая очевидно вдохновлена древним Египтом и арабской культурой, то в Романии явно прослеживались древнегреческие и римские мотивы. В пейзаж тут и там прокрадывались руины с опавшими колонами или кусок стены с барельефом, изображающим победу героя над химерой.

Первый же город-полис, что нам попался, был окружен круглой стеной. Мы забурились в каупону, так тут звался постоялый двор. Изображение начало плыть, образы уже сливались, я вырвал руку у Весны, тянущей меня к себе в комнату, и не заметил, как вылетел в обычный сон.

* * *

С утра позвонил Феде, хотелось обсудить с ним странные моменты по Весне.

– Алло! – раздался как всегда бодрый голос друга.

– Слушай, а есть вероятность, что кто-то играет в Магоземье круглосуточно?

В ответ в трубку шумно задышали.

– Типа спит сутками?

– С гусями, – скаламбурил я, так как не поверил шутливому тону собеседника.

– Вот как ты это всё находишь, – после тяжелого вздоха посетовал начальник. – Если бы я тебя не знал и не следили за тобой несколько месяцев до, подумал бы, что ты шпион. Мне и так Дядя Лёня про тебя плешь все время проедает. Мол, прыткий ты, все разнюхиваешь. Короче, приезжай, нетелефонная болталка предстоит.

Я хмыкнул. Как у них все серьезно. Еще и всю подноготную выкопали и слежкой занимались. Хорошо, что жизнь моя была до тошноты скучна, и я никогда в принципе ничего постыдного не делал, так что плевать.

Время позволяло, я включил аудиокнижку и пошел пешком. Поднялся на этаж к боссу, теперь у него был отдельный закуток с форпостом в виде личного охранника и секретарши, которая тоже, наверное, из-под юбки могла выхватить пистолет, по крайней мере, приобретенная в Вондере чуйка так подсказывала.

Мордоворот в костюме выставил руку и поднял металлоискатель.

– А что, с оружием нельзя? – совершенно искренне удивился я.

Охранник сощурился и выставил вперед челюсть. Выглядело комично, надеюсь, я не так же делаю в моменты напряжения.

– Нельзя, – хмуро сказал мужик под странное сопение металлодетектора.

– Эх… по старинке душить придется, – продолжил отыгрывать я. – А не подскажите, Федор Викторович сегодня в галстуке?

Шутку юмора никто не оценил.

– Повернитесь, – сказал охранник и стал водить металлоискателем по спине, а потом я почувствовал, что мне подбили колено. Ушел перекатом в другую часть помещения и вскочил, выдергивая арбалет из-за пояса. Рука пронизала воздух, я прицелился в охранника сквозь пустоту, а вот на меня смотрели две квадратных морды «глока».

Упс! Кажется, я реальностью ошибся. Осознание этого даже не покоробило. Странно.

Сзади раздался топот ног и в помещение влетело еще четверо молодчиков. За ними вошел Дядя Лёня. Так быстро! Это значит, «секретарша» нажала тревожную кнопку после первой же моей шутки.

Открылась дверь кабинета, и Федя вышел, хохоча и хлопая в ладоши.

– Кажется, ты со своим стендапом не в то село заехал, – сказал он.

А я вдруг понял, что не боюсь наставленных орудий. Просто не верю, что смогу умереть. Рассинхрон реальностей, сука. Вот ты какой. Опаснее, чем предполагалось. И незаметно так подкрался, ничего ведь не предвещало. Ну, почти.

– Отбой тревоги, – сказал Дядя Лёня. – Отлично сработали!

Тяжелая ладонь безопасника легла мне на плечо.

– Пойдем, потолкуем, что ли.

Меня сначала отматерили, потом похвалили рефлексы, после пожурили, что доигрался до смещения, затем все вместе смеялись над видеозаписью произошедшего. В конце Дядя Лёня предупредил, что, вообще-то, меня от смерти отделяла доля секунду, и жив я только благодаря холодному разуму охранника.

Жест с рукой, ушедшей за спину, однозначно трактовался, как попытка расчехлить огнестрел, но боец вспомнил, что металлоискатель на спине не пикнул, а значит, выхватить ничего серьезного я не могу, только какое-то полимерное говно. Парень доверился своим рефлексам в критической ситуации и дал мне полсекунды, показать «оружие».

– Ой, повеселил, – сказал Федя, когда безопасник вышел. – В отпуск тебе уже надо.

– Я там никогда еще не был. Сразу после обновы обязательно свинчу куда-нибудь, – охотно согласился я. – Так что по моему вопросу?

– Ответ без деталей будет, сам понимать должен.

Я кивнул. Федя облокотился на стол и сомкнул пальцы в замок.

– Есть две экспериментальных программы. Первая от наших основных спонсоров.

– Дай угадаю, – прервал я его. – Это люди в коме, но у них очень богатые родители?

– Бьешь в цель, сразу видно, лукарь. Вторую угадаешь?

– Разработки корпорации, попытка поженить нескольких геймеров и одного игрового аватара.

– И снова выстрел в центр мишени. Собственно, всё. Я тебе больше нихрена и не скажу.

– Ну ты и жук, – откинулся я на стуле. – Я под дулами сюда пробивался, чтобы ты мне ничего вообще ни сказал?

– Получается так, – с улыбкой на лице пожал плечами Федя. – Ты, если ещё сам с собой захочешь поговорить, заходи. Всегда открыт, – осклабился он. – Ты, кстати, где сейчас обитаешь в Магоземье?

– В Романии.

– У-у-у! Сценарная группа очень вдохновилась тем пинком, что ты им дал своими работами, так что удачи. Пожинай плоды, – кровожадно ухмыльнулся босс.

* * *

Я не знал, к какому именно эксперименту относится Весна. Хотелось бы верить, что за нее играет один человек. Попав в этот мир, она осторожничала и соблюдала все правила, потом ушла на вольные хлеба, охотничала и помогала людям, а затем поняла, законы условны, возможности безграничны, и её унесло.

Если Вондер и правда всё, что у нее есть, то многое объясняется. Она просто отрывается на полную катушку. Делает что хочет. К тому же на нее давят опасения и страхи, что тело может и не проснуться. Если она проводит здесь время с ощущением, что это её последний день, то она и не играет вовсе, а живет.

Возможно, она подсознательно старается остаться в памяти любого встреченного разумного. Отсюда и яркая внешность, и резкость поступков и речей. Каждый шаг как удар плетью, каждое слово как каленое железо в руку. Пусть запомнят плохо, но запомнят. Такое Геростратовское стремление. Я не одобряю. Но, как говорил один очень мудрый дядя: «не судите».

– Долго же ты дрыхнешь, – встретил меня ворчанием Барий. – Твое разрешение надо, на продажу коня.

– Когда же ты уймешься, – всерьез начал раздражаться я.

– Золота много не бывает, – даже ухом не повел торговец.

– Делай что хочешь, лишь бы ехало.

– Вот и славно! – потер он ладоши.

Самые простые серые кони были подготовлены очень быстро. Только Снор пересел на единственную оставленную зебру, надо думать, в дар царю преподнесет.

– Будешь Нео, – в очередной раз сказал я. Совсем молодой жеребец почти запрыгал на месте. – На, – я сунул ему морковку. – В знак добрых и недолгих отношений.

Барий раздал мешочки с золотом и сказал:

– Можем отправляться.

Дорога была вымощена плитами. Я только начал привыкать с местным пейзажам, теплому ветру и небольшим кустарникам, как вдали показался странный объект.

– Крест? – натянув лук, неуверенно проговорила Весна.

Я мазнул по ней взглядом. Так, никакой жалости в глазах. Это последнее, что ей нужно. Вести себя как обычно.

– Вряд ли это указатель на церковь, – хохотнул Симба.

Мы пришпорили коней. Очень скоро стало ясно, что на столбе распят человек. Глазницы были выклеваны. Интересно, на чьей стороне был этот игрок?

– Ужас какой, – вздохнула Зайчана.

Отряд двинулся дальше, и лучше бы мы съехали с дороги, но кто ж знал. Распятые стали попадаться каждые сто метров. Сноживущие в нубских обносках и хайлевельных полных сетах брони, оборванцы местные и богачи в расшитых золотом сандалиях. Палачи не делали различий.

По дороге курсировали патрули, нас хотели задержать, но, во-первых, не смогли бы, а во-вторых, на помощь пришло посольское письмо. Одной из строчек было: «не чинить никаких препятствий». Нас пропустили, но сразу предупредили, снимать тела нельзя, иначе окажемся на их месте. Гостеприимство так и прёт.

У многих распятых обкусаны ноги дикими собаками или другими зверьми. Часть явно распотрошили какие-то упыри. От других остались только прибитые гвоздями кисти, что за тварь могла сожрать человека целиком, думать не хотелось. Полдня мы ехали под мрачными взглядами почти всегда пустых глазниц.

Изредка один из казнённых оживал при виде нас.

– Во-о-о-оды! – сипел он, заставляя Зайчану визжать на всю округу. Выглядел такой кадр обычно хуже зомбака.

Если это был местный, мы поначалу даже останавливались и поили, несмотря на запрет стражи. Пусть поймают сначала. Затем перестали отвлекаться. Смысл продлевать их муки?

– Император правит твердой рукой, – мрачно констатировал Снор после беседы с одним из распятых игроков. Геймер поведал, что висит третий день, надеется на изменение ситуации, не хочет пересоздавать перса. Десять месяцев за него отбегал.

– Крепись, – только и пожелал ему я, вливая в пересохшее горло остатки вина из бутылки.

– Может, зелье лечения ему дать? – спросила Зайчана.

– Нет! Нет! Ни в коем случае! – замотал он головой. – Чертовы птицы все равно снова лишат меня глаз.

Эта дорога до столицы навсегда отложится у меня в памяти. Хуже я пока ничего не видел. Хорроры сосут, реализм решает. И ведь, если верить Феде, в этом часть и моей вины.

На подъездах к городу Лаваль кресты стояли вообще через каждый метр по обе стороны дороги. Сколько же тысяч казнил безумный цезарь? Они что Калигулу за прототип взяли?

На воротах нас ждали. Не иначе один из патрулей доложил о странной группе незнакомцев, размахивающих свитком с посольской печатью. Целый взвод воинов окружил нас, и лишь когда явился императорский приближенный, недоразумение решилось. Мы были приглашены как гости, а встречу с цезарем назначили на вечер.

Барий тут же погнал нас на рынок, где мы покорно сдали снаряжение и получили новое. Доспех с выпуклыми кубиками пресса и грудными мышцами вызвал улыбку.

– Не-не-не, – заголосил Симба. – Никаких гребней на шлеме.

– Но почему! – возмутился Барий. – Они самые дешевые.

И вот как ему объяснишь?

Барий умчался в гильдию за новыми воинами. Нас же предоставил самим себе. Мы большой компанией прогулялись по городу. Многие дома были без дверей, лишь с занавесками. Женщины в тогах приковывали внимание. Нельзя было отвести глаз, вроде платье и платье, но стоит не так ступить или ветер сильно подует, и уже почти видно грудь.

Удивительно, но и это сработало как выбивалка. Мы только и успели подхватить падающего лицом вперед Симбу. Так и ходили с ним, будто с охмелевшим товарищем.

Зашли пополнить запасы ядов. В алхимической лавке можно было приобрести яд мантикоры и странные ингредиенты, например, копыто кентавра. Все вокруг дышало эпохой мифов и героев.

Разбойник пришел в себя неожиданно.

– Ух! Думал, всё, отыгрался, – весело сказал он.

– Ну что, – ехидно протянул Ли. – Почувствовал себя Ахиллесом?

– Ага. Раздергали внимание, блин, своими…

– Кабель, – холодно бросила Весна.

Барий выловил нас буквально чудом, а потом потащил знакомиться с сыновьями. Это было удивительно. Таким мы караванщика еще не видели. Он был радостный и расслабленный.

Оба сына жили недалеко от города, очень сильно походили на отца. Только были куда выше. Владели землей, но не абы где, выбирали не иначе как по подсказке генов, на территории храма. То есть фактически под защитой храмовой стражи и солдат императора. К тому же все их работники из бывших вояк. Да и сами молодчики горазды были сталью помахать.

После долгих уговоров Барий все же вручил им деньги. Мы оставили его наедине с родней и вернулись в город.

Император пригласил нас не во дворец, а в амфитеатр. Решил сразу впечатлять зрелищами.

Царь сидел в центральной ложе прямо над стенами арены. Молодой мужчина лет тридцати, кудрявый шатен с золотым венком на голове и хитрым лицом. Руки и шею покрывали шрамы, свидетельствующие о боевом прошлом. Он поднялся.

– Для меня честь приветствовать гостей из таких далеких краев. Помпей Август, – по-простому протянул он руку.

– Снор Азбургский, – представился Ярл, обхватив предплечье цезаря. – Говорю сразу, я здесь слово держу только за себя.

– Вот как, – удивился Помпей.

Ярл представил и нас, и мы уселись. Служанки, в обтягивающих грудь прозрачных тогах, принесли огромные блюда с закусками и вино.

– Я почти с рождения наблюдаю бои на этой арене, и все еще не надоело, – как радушный хозяин принялся вещать цезарь.

– А никогда не хотели сами там сразиться, – заглянул ему в глаза Снор. На что правитель громогласно рассмеялся.

– Я получил свободу, пролив на этот песок крови больше, чем мы выпьем вина за вечер. Обязательно поведаю вам эту историю. Ох! Чуть позже. Начинается!

Ворот распахнулись, и на арену выскочил фавн, пританцовывая и щелкая копытами в воздухе. На нем был легкая ламеллярная броня. В левой руке баклер, в правой гладиус.

– Один из моих любимых бойцов, – сказал цезарь.

Открылись еще одни створки, и против него вышел огромный игрок, настоящий великан. Давно таких не видел. Двуручный молот в его лапищах крутился словно и не весил ничего.

– Свободные граждане Романии и гости столицы! – завопил ведущий. – Этот сноживущий осмелился оспорить волю цезаря и выступил за приход магии в мир. Проверим, достоин ли он жизни или нет.

Толпа взорвалась гомоном. Я смотрел на беснующихся людей, это выглядело как настоящее помешательство. Женщины оголяли груди, мужчины запрыгивали на край и показывали бойцу зад, одного такого шутника столкнули, и он разбился, вызвав хохот толпы.

Клубок засуетился. Только не венок императора, только не венок, только не он! Но зверь рвался вниз, на арену. Вот дерьмо!

– Ярл, – сказал я. – Позволишь ты и мне участвовать в бою. Хочу достойно представить Нордию публике и почтенному цезарю.

Снор на секунду впал в ступор, а потом кивнул.

– Охо-хо-хо, – захлопал в ладоши Помпей Август. – Я наслышан о нраве нординцев, но чтобы сходу в бой. Это впечатляет. Да будет так!