Текст книги "Планзейгер. Хроника Знаменска"

Автор книги: Дмитрий Баюшев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 38 страниц)

Глава 24. Валет

В нагрудном кармашке Семендяева что-то зажужжало, задергалось, это был Клик.

– Чтоб тебя, – в сердцах бросил генерал, но аппарат вынул.

Посмотрев на дисплей, присвистнул, повеселел и протянул информатор Черемушкину.

Тот тоже присвистнул и сказал:

– А я-то жалел, что не взял у Мортимера сканер. Это меняет дело.

Умница Клик, проявив инициативу, самостоятельно просканировал Валета, составил его энергоинформационный портрет, своего рода маячок, по которому Гриневского нетрудно будет найти, а заодно записал мысли последнего во время разговора с непрошенными гостями. Любезно предложил озвучить, так как читать мелкий текст – глаза сломаешь.

Черемушкин согласился, и Клик принялся громогласно с выражением вещать, не стесняясь в подборе слов.

На двадцатой секунде Черемушкин сказал «Ну и сволочь» и вырубил Клика.

– Так едем или нет? – невозмутимо спросил Разумович, ибо сзади остервенело бибикала и норовила поддать по бамперу здоровенная мусорная машина.

– Обойдется, – сказал Семендяев. – Выходи, дружок, пойдем дверь вскрывать. Лёшка, будешь свидетелем, Василий, будь добр, поговори с этим нахалом, чтобы сигналил пореже.

– Нет его там, – возразил Черемушкин. – Чего дверь-то курочить? Этот умник смотал удочки в подпространство, недаром родом с Объекта.

– Трогай уже, Ефим, – напористо сказал Семендяев. – Что стоим-то? Не слышишь – сзади гудят?..

Отловить Гриневского-Валета в подпространстве было сложно в силу того, что это самое подпространство имеет многоуровневую систему, является категорией множественной, а в случае с Валетом – многовариантной.

Разумович припарковал «Оку» неподалеку от дома номер 11, и Черемушкин «доложил» Мортимеру о сложившейся ситуации. Мортимер являться целиком не стал, лишь высунул призрачную голову из спинки переднего сиденья и сказал:

– Вас бы, темнил, для практики погонять по этому самому подпространству, чтоб знали, куда можно соваться, а куда категорически не следует, да нету времени. Хотя знать это нужно непременно. Короче, в течение получаса я выкуриваю Валета из малины и на двое суток, больше не получится, устанавливаю территориальный запрет: никакого подпространства, никакого невидимого мира, только мир видимый, сущий, только Москва, не шире Садового кольца. То-то он взвоет, побежит жаловаться начальству, ан не выйдет. Ваша задача уложиться в двое суток.

– А почему бы вам, уважаемый, самому его не поймать? – спросил Семендяев.

– Потому что в людские дела мы не лезем, – ответил Мортимер. – Да будет вам, уважаемый, (это слово было произнесено с издевкой) известно: даже Господь даёт человеку полную свободу, не навязывая своей воли. Валет, будучи по сути существом инфернальным, в то же время является человеком, ибо из человека сотворен и имеет душу. Кем он ещё является, обсудим позже. Или не обсудим. Такой вот кульбит получается, уважаемый Сергей Сергеевич, и откуда взялось такое чудо природы – не нашего ума дело.

– А что тогда делать с Фаустом, с тем же Дорианом Греем? Как так в людские дела не лезете? – язвительно осведомился Семендяев

– Это блеф, литературные поделки, дешевая реклама, ибо никто ещё бессмертным не стал, – ответил Мортимер. – Увы, дьявол душами не командует, он командует живыми людьми, да и то с оглядкой на ангелов. Вот такой парадокс. Хозяин любой души Господь, только от него зависит, куда попадет душа – в ад или в рай. В основном попадают в ад, а кивают на кого? На дьявола, хотя он тут ни при чем. В сущности, бесправнее существа, чем дьявол, найти трудно, на него вешают все чужие промахи, огрехи и проколы. И вообще, ребята, всё это противостояние добра и зла – чушь собачья. Следите за Кликом, он даст сигнал.

С этими словами Мортимер исчез.

Открытые окна не спасали, в тесной машине было жарко. Разумович включил вентилятор, но тот лишь гонял по салону горячий воздух.

– Сгоняю за мороженым, – предложил Дергунов, но Семендяев припечатал: «Сидеть».

Брал власть в свои руки. А что – он генерал, остальные пешки.

– Выходит, Гриневский знал, что мы приедем, – вздохнув, сказал Дергунов. – Потустороннее существо, дери его за ногу.

– Ну да, – поддакнул Черемушкин. – Шнобель, лысина, чесноку настрогал, этого за пару секунд не сделаешь. Но зачем открыл? Чтобы его Клик на промокашку взял? Сам себе создал проблему. Или он про Клика ничего не знает?

– Ты, Вася, положим, тоже не знал, на что способен Клик, – заметил Семендяев. – Жалел ведь, что не взял у Мортимера сканер? Жалел.

– Сдается мне, что Гриневский – геймер, – сказал Черемушкин. – Любит рисковать, ходить по лезвию. Кстати, до сих пор не знаю, чем он заинтересовал ФСБ, а заодно и Хронопоиск. Сергей Сергеевич, не поделитесь?

Семендяев, который сидел, выставив локоть в окно, побарабанил толстыми пальцами по двери. Чувствовалось – напрягся в поисках достойного ответа, чтобы и отбрить, и чтоб было в рамках.

– Секретный материальчик-то, – буркнул он.

– Я разрешаю, – сказал Черемушкин, сверля глазами его толстый, поросший реденькими седыми волосками загривок.

Загривок начал багроветь.

Дергунов пихнул Черемушкина локтем, кивнул на Семендяева – проняло, мол.

– Хорошо, – произнес Семендяев. – А ты, Лёшка, не подтыривай, думаешь – я не вижу? Дело, ребятки, старинное, ещё наши деды заинтересовались Валетом…

Первый раз Валет засветился в марте 1906 года, когда около пяти вечера в составе группы налетчиков ограбил Московское Общество взаимного кредита. Банк этот находился в центре Москвы, на Ильинке. Налетчики были молоды, прекрасно одеты, вооружены маузерами, браунингами и бомбами. Похищено было 875 тысяч рублей, по тем временам сумма огромная. Мазурикам удалось скрыться, но уже через пару недель некто Александр Беленцов, выкушав в вагоне-ресторане поезда Вена-Цюрих две бутылки коньяка, потерял человеческий облик и начал крушить всё подряд. Естественно, был повязан. В Цюрихе ему промыли желудок и вставили клизму, а попутно проверили багаж. Нашли 37 тысяч рублей, о чем немедленно известили цюрихскую полицию. В итоге Беленцов выдал всех бандюг с потрохами, в том числе и Валета.

Почему об этом инциденте так подробно? Да потому что именно после данного случая Валет понял, что с русскими экстремистами, экспроприаторами, революционерами и прочей шпаной связываться не стоит. Откуда известно? Оставил записку для сыщиков на квартире в Марьиной Роще, в которой извинялся за беспокойство и собственное неразумение, не с теми, мол, связался. К записке иголкой была пришпилена карта «бубновый валет». Карта была пластиковая, таких тогда ещё не делали. Уже это удивило и насторожило опытных сыщиков. Кроме этого на съемной квартире были найдены использованная батарейка для электронных часов и десятикопеечная монета 2010 года выпуска, а это уже, сами понимаете, ни в какие ворота.

Вот тогда и появилась первая запись о Валете в секретном реестре.

Записи множились скудно, и всегда совпадали с какой-нибудь крупной аферой. В частности, он был замешан в хлопковом деле 70-80-х годов прошлого века. Более 4 тысяч человек, в том числе зять Брежнева Юрий Чурбанов, благополучно сели, а Валет, изрядно подломивший советскую казну, исчез. И ведь не просто исчез, а исчез из наглухо обложенной квартиры, из которой бы и мышь не выскочила, опять же оставив карту с бубновым валетом и незначительную мелочь: 3D очки с треснувшим стеклом.

Определен его существенный вклад в дело Перестройки, которая была инициирована с единственной целью – создать хозяев над ничейными народными богатствами, но без революции, экспроприации и экстремизма. Везде, в любом деле должен быть хозяин, иначе труба.

Здесь Валет под уголовный кодекс не попал, просто к реестру были приобщена очередная игральная карта, пришпиленная к хранящемуся в архиве черновику Беловежского соглашения 1991 года и обнаруженная совершенно случайно. К карте была приклеена почтовая марка выпуска 2015 года. Он, наверное, издевался.

Ну и так далее, в том числе отеческая опека Валета над создателями финансовых пирамид. В последнее время Валет от денежных афер отошел, нахватался по самое горло, сравнявшись по богатству с арабскими шейхами вместе взятыми.

А ФСБ им интересуется ещё и потому, что он зело борзо спонсирует международных террористов.

Глава 25. В ловушку его

– Но ведь не это главное, – сказал Черемушкин. – Вы, Сергей Сергеевич, всё свели к стяжанию, но ведь есть и метафизическая, глубинная сторона дела.

– Разумеется, есть, – согласился Семендяев. – Валет страшно умен, невероятно обаятелен (Черемушкин усмехнулся, вспомнив ядовитые комментарии Клика), осторожен и неуловим. В нем скрыта энергия космического масштаба, которой у обычного человека быть не должно. Это не мои слова, это зафиксировано спецаппаратурой и просчитано на суперкомпьютере «Ломоносов». Сразу после появления Объекта Валета в него втянуло, как в воронку.

– Простите, а сколько ж ему лет, если в 1906-м он был юношей? – спросил Дергунов, на что все дружно сказали: «Ну ты, Лёшка, даешь, ну ты издеваешься, сам, что ли, не можешь посчитать?»

В этот момент запиликал Клик, показав, что Гриневский появился в квартире номер 9…

Дверь открывалась наружу, с петель никак не снималась, и Разумович вышиб её вместе с косяком. По квартире, не имея возможности скрыться в заблокированном подпространстве, метался Гриневский. Лицо его было искажено, так что об обаянии говорить не приходится, но всё равно ста лет ему не было. Это уж точно. Лет тридцать, тридцать пять.

Он носился всё быстрее и быстрее, поймать его было невозможно. Разумович встал в дверях, как на воротах, и заправски отбивал летящего на него Гриневского.

Окна, как у всякого конспиратора, были зашторены, Гриневский метнулся к балкону, но запутался в шторах, Семендяев навалился на него пузом, а тут и остальные подоспели. Но всё равно было не удержать, скользок был, вёрток.

– В ловушку его, – отчетливо подсказал невидимый Мортимер.

На пол возле возящейся кучи, звякнув, шлёпнулся вместительный мешок, собранный из металлических колец, и туда вместе со шторой общими усилиями запихали Гриневского. Разумович ловко затянул горловину болтающимся сбоку капроновым шнуром. Гриневский затих.

Мешок с Валетом оказался удивительно легким – килограммов 5, не больше, но если Валет начинал буянить, то становился настолько тяжел, что выскальзывал из рук. Первым это ощутил Черемушкин, выронив ценный груз на тротуар рядом с «Окой». Нечуткий Разумович врезал по мешку правым ботинком, а ботинки у него были ещё те, бесформенные давы с подковками. Гриневский аж взвыл и временно прекратил хулиганить.

Второй и последний раз Гриневский схулиганил уже на Серафимовича, в подъезде, но здоровенный Разумович, который нес мешок, его не выпустил, а шмякнул о стену. Тотчас возник призрачный Мортимер, погрозил Разумовичу кулаком и прошипел что-то. Разумович побледнел, торопливо закивал, перекинул мешок за спину и только хмурился, когда Валет начинал буянить.

За время отсутствия Черемушкина Небирос «навёл» в квартире порядок. Колбаса ему активно не понравилась, куски её валялись повсюду, а поскольку колбасы было много, то и кусков было порядочно. Три, а то и четыре книги были разодраны в клочья вместе с картонной обложкой. Книги ему тоже пришлись не по вкусу. Дергунов уже знал нового постояльца, и только выразительно посмотрел на несчастного Василия. А Семендяев молчать не стал. Он впервые был в гостях у Черемушкина, и квартира ему очень приглянулась, поэтому он грозно посмотрел на незнакомца-красавчика и сказал:

– Ты, Василий Артемьевич, лучше б со мной квартирой поменялся, я бы этого охламона в три шеи, в три шеи. Жаль, ЛТП сейчас нет, я бы его, мерзавца, на полгода упек. А лучше в мордовские лагеря пожизненно.

К счастью, Небирос не обратил на Семендяева никакого внимания, так как заприметил в коридоре металлический мешок. Сел рядом на полу, принялся мурлыкать, ласково поглаживая ловушку, Валет счастливо захихикал изнутри. Небирос взялся было за капроновый шнур развязать, но тот не поддавался, выскальзывал из пальцев, никак не схватишь.

Тем временем прикатил Саврасов на своем лимузине, Мортимер не хотел ждать. На дорожку Небироса напоили чаем, который в термосе привез Саврасов. Чай был до того душистый, что Семендяев попросил налить чашечку, но Саврасов скупердяйски сказал, что самим мало. И правильно сделал, так как Небирос спустя минуту уснул мертвецким сном.

Сопровождать Валета и Небироса взялись Черемушкин и Дергунов, Семендяев же с Разумовичем укатили в свой Тамбов…

Первым делом Мортимер похвалил их с блестящей победой, хотя сама финальная фаза никакой сложности не представляла, всю работу, по сути, проделал сам Мортимер. Но всё равно было приятно. Всегда приятно получить орден, не пошевелив пальцем. Заморочек никаких, зато масса привилегий.

Никакой тайны из окончательной доводки Небироса до суперсовершенного существа Мортимер не делал, тем более что с новым Небиросом Черемушкину и Дергунову предстояло работать вплотную.

В знакомой уже нам лаборатории недвижимого Небироса раздели, положили на каталку и поместили в закрытый бокс, к которому была подведена узкая труба. Наружный конец трубы плавно переходил в приемный лоток, другой её конец, внутри, в боксе, заканчивался подобием хобота, который обхватил голову безмятежного Небироса.

На лоток положили мешок с Валетом, снизу выехала прозрачная полукруглая крышка, крутанулась вокруг оси, изолировав лоток и заодно открыв мешок. Из мешка выскочил Валет, пометался по тесному пространству, не желая лезть в трубу, но уже через пару секунд неотвратимая сила схватила его и потащила в бокс, вытягивая в тонкую длинную колбасу. Валет пронзительно завизжал, затем резко прекратил.

Дергунов передернул плечами, представив сколько сейчас в боксе кровищи. Нет уж, лучше быть подальше от этих научных экспериментов.

С минуту в боксе аппетитно чавкало и придыхало, затем бокс открылся, и на каталке выехал Небирос с сияющими глазами. Между прочим, никакой грязи не было, внутри бокса было стерильно чисто. Валет-Гриневский без остатка слился с Небиросом.

– В палату, – приказал Мортимер (Небироса увезли) и посмотрел на Черемушкина, в глазах которого читалось любопытство. – Ну, спрашивай, минута-другая есть.

– Надеюсь, он будет лучше прежнего? – сказал Черемушкин.

– Несомненно, – ответил Мортимер. Губы его тронула легкая улыбка и тут же исчезла. – Жить он будет отдельно, спасибо тебе, дружок, за терпение. У него будет другой, э-э, помощник. Ты его знаешь.

– Кто?

– Увидишь.

– Кто же в итоге получился? – спросил Черемушкин.

Дергунов покивал: да-да, кто же получился из такого странного набора?

– То, что вы назвали активатором, это своего рода модификатор, – велеречиво ответил Мортимер. – Может увеличить человека, гнома, собаку, того же клопа, а может уменьшить. Делает скелет стальным. Превращает живое существо в киборга, умеет клонировать. Сердюк сделал себя огромным, Коробченко и собаку злобными киборгами, а что толку? Всё надо делать умеючи… Бриллиант – это древняя матрица, хранитель информации о Могущественном Колоссе – повелителе Титанов. Наконец, череп с золотым венцом – это всё, что осталось от прекрасной Лилит… Но у нас, к счастью, имеется уникальное оборудование, способное соединить эти артефакты, бережно сохранив исходные предпосылки, нарастить мясо, создать исключительное существо.

– К которому ультиматоны неприменимы, – подхватил Черемушкин. – А ультиматоны – это основа. Я прав?

– У тебя хорошая память, Василий, – сказал Мортимер. – И вот тут на помощь приходит Валет, который внес человеческую преамбулу в созданного нами Небироса. Валет – наездник, водитель Небироса, он владеет всей информацией, он мозг. После обработки ультиматонами Небирос обретет вечность, сумеет проходить сквозь стены, преодолевать межзвездное пространство. Потребность в еде минимальна – питается космической энергией, тяга к роскоши отсутствует, работоспособность огромная, возможности неограниченные. Вот оно – будущее человечества, а не жалкие банкиры или олигархи, у которых в голове жирные прожорливые тараканы. Жадность не есть основа прогресса.

«Странно слышать это от вас, господин хороший», – подумал Черемушкин, но вслух ничего не сказал.

Глава 26. Школьный товарищ

Этим же вечером, точнее в 18.10, рядом со своим домом Черемушкин нос к носу столкнулся со школьным приятелем Денисом Антиповым. Дружили до девятого класса, потом Антиповы переехали в Москву, и на этом все связи были утеряны.

Естественно Черемушкин Дениса не узнал, а тот узнал сразу и негромко произнес: «Ну, здорово, Василий». Первое, что захотелось сделать – это сказать: «Извини, друг, был рад встрече, но…», – ну и так далее, то есть отбрехаться, однако Антипов грустно посмотрел на него и заметил:

– Разумеется, никто не обязывает, да и что старое ворошить. Только на кой ляд ты со всем этим связался?

Был он худ, бледен, говорил тихо. Раньше, помнится, был побоевитее. Куда, спрашивается, пропал тот Антипов – пусть невысокий, но крепенький, жизнерадостный брюнет с хорошим чувством юмора, поставившим, помнится, такой спектакль, на котором все ржали, как помешанные?

– С чем, извини, связался? – вздохнул Черемушкин.

– От тебя, брат, серой несет. Кстати, имя Небирос тебе ни о чем не говорит?

Черемушкин похлопал глазами, хоть стой, хоть падай.

Через пятнадцать минут они сидели за столом в Черемушкинской гостиной, Василий откупоривал бутылку французского коньяка, а Антипов резал лимон. Ветчина, соленая форель и свежие огурчики уже были порезаны и ждали своей минуты…

Коньяк пошёл Денису на пользу, он оживился, щечки подрумянились, голос окреп.

Разговор был неспешный, предполагающий долгий приятный вечер, когда собеседники вволю кушают, в меру пьют, пикируются на равных, хотя Черемушкин не стал выпячивать своё положение и уж тем более выспрашивать, каких высот достиг Антипов. Уже заканчивалась вторая бутылка коньяка, который оказался великолепным. И вдруг, в какой-то непостижимый момент Черемушкин понял – о равенстве и речи быть не может. Вот так вот взяло и накатило, огорошило голой правдой.

Денис был очень взрослый. Странное дело, вроде вместе сидели за одной партой, вместе валяли дурака, ни в чем друг другу не уступая, и неизвестно ещё, кто был шалопаем больше. Но сейчас, за столом, Черемушкин категорически осознал, что он, Васька, так шалопаем и остался, а Денис сделался крепким, надежным, умным мужиком. Уж он-то, Денис, в такую ситуацию, как Василий, никогда бы не вляпался. Зависеть черт знает от кого, говорил Денис, разменивать душу, которая плачет от безысходности, от невозможности что-то изменить. Рогатые только и ждут, чтобы зацепить ядовитым когтем, а уж коли зацепят – всё, крышка. В этом мире лучше жить незаметно, не высовываясь, не нарываясь. Оно, конечно, демон поможет, квартиру подкинет в центре Москвы, должность подсунет такую, что все перед тобою будут шапку ломать, перспективы откроет просто вселенские, живи – не хочу.

«Что-то я расклеился», – подумал Черемушкин, жалея себя, потому что всё сходилось: и квартира, и должность, и перспективы, – но тут из-за телевизора за спиной Дениса появился призрачный торс Мортимера. Мортимер погрозил Черемушкину пальцем, а Антипов, покосившись через плечо, будто все видел, сказал:

– Думаешь, Объект появился вот так вот запросто? Ошибка ученых из ЦЕРНа? Нет, батенька, тонкий расчет. Сейчас самое время: Бога люди не боятся, боятся налоговую инспекцию, стариков не слушают, от них одна обуза, умных опустили ниже плинтуса, чтобы не высовывались. Кого слушать? Так что самое время брать власть.

– Ты это про кого, старик? – Черемушкин налил ещё по стопке, тупо соображая, откуда Антипов узнал про Объект. Вот уж воистину умный.

– Знаешь, кто такой Небирос? – внезапно спросил Антипов. – Фельдмаршал армии ада.

Он посмотрел на часы и вдруг спохватился.

– Извини, дружище, мне пора. Вот моя визитка – звони при случае, всегда рад тебя услышать.

– Постой, постой, а нынешних правителей куда? – забеспокоился Черемушкин, вставая вместе с ним. – Хуже не будет?

Мелькала ещё одна мысль, щекочущая, беспокойненькая. Эх, тормоза вы мои, тормоза. Ах, да – Небирос…. Но откуда?

На пороге Антипов обернулся, улыбнулся белозубо, пожал Василию руку и захлопнул за собой дверь.

– Постой, постой, – забормотал Черемушкин, борясь с замком. – Нет, друг, так не пойдёт, ты мне всё объяснишь.

Открыл-таки дверь, но лифт с Антиповым уже ехал вниз…

Ночью он пару раз просыпался в холодном поту – снилось, что он проболтался насчёт Объекта и окружающих его тайн, потом долго лежал с колотящимся сердцем, не понимая, откуда Денис всё это узнал.

На следующий день, явившись в десять утра (раньше не смог) на работу, Черемушкин набрал номер, указанный в Антиповской визитке. Ответил женский голос. Черемушкин попросил к телефону Дениса, женщина сухо осведомилась, кто звонит. Черемушкин назвался. Женщина, это была мама Дениса, помолчала, потом неуверенно спросила: «Вася?» Черемушкин понял, что что-то не то, а Антипова, вздохнув, сказала:

– Васенька, а Дениса нет. Вот уж два года как нет. Автокатастрофа. А ты разве не знал?..

Вот теперь всё встало на свои места. Проклятый дом с чудовищной славой, узилище насилия, портал в потусторонний мир. Недаром Денис обретался рядом с домом, так правдивее, будто случайная встреча, и в то же время безопасно, можно всегда уйти в свое запределье. Сразу в квартире не появился, значит что-то мешало.

Ну и что? Теперь, когда известно, что Денис – призрак, что-то поменялось? Встреча с призраком тот же сон, можно верить, можно не верить.

И тем не менее, вечер этот запал в душу, застрял в каких-то неведомых глубинах, крепко отпечатался в подсознании, ведь всё произошло на самом деле. Может, в этом соль?

Денис ведь не сам пришёл, он не один, его послали, чтобы предупредить. О чем? Наверное, о том, что на земле появился фельдмаршал армии ада. Не тот, который обитает в преисподней, а его материальное воплощение. Ну и что? Какая разница, ведь Небирос из ада не менее могуществен, чем его земной двойник. Единственное отличие двойника – всегда пребывает в телесной оболочке. Да. И имеет душу, и может размножаться, и может возглавить какой-нибудь механический цех или оборонный завод, или государство. Запросто.

«И что с того? – сказал сам себе Черемушки. – Денис, зачем ты приходил? Мне отступать некуда. На этом точка…»

Едва он это себе сказал, зазвонил телефон, и Семендяев горячо зашептал в трубку, аж уху жарко стало:

– Слышь, Василий Артемьевич, ты сам виноват. Зачем отдал мне Клика? Он же твой. Он, стало быть, твой, а по вые получаю я. Так и скажешь боссу, что всучил мне добровольно, понял? К тебе едет Разумович с информатором.

– Не, ну вы, Сергей Сергеевич, – начал было Черемушкин, но Семендяев цыкнул: «Не возражай», – и повесил трубку.

Разумович не замедлил себя ждать. Пришлось передать все текущие дела Дергунову и спуститься к машине.

– Саврасов занят, поэтому не обессудьте, ехать будем дольше, – сказал Разумович. – Возьмите.

И протянув Черемушкину Клика, нажал педаль газа…

– Дать бы тебе по шее, – сказал Мортимер, взяв у Черемушкина информатор. – Тут такое заварилось. Клик-то запрограммирован на тебя, а ты его в качестве доносчика подсовываешь генералу.

– Это генерал накапал? – спросил Черемушкин.

– Я и без него знаю, – ответил Мортимер.

– Есть основания не доверять Семендяеву, – твердо сказал Черемушкин. – Уж больно себе на уме.

– То же самое он говорит про тебя, – заметил Мортимер. – Что за фрукт был у тебя вчера в гостях?

– Школьный товарищ.

– Ты больно-то с мертвяками не цацкайся, – предупредил Мортимер. – Ещё неизвестно, что у них на уме… Короче, прибыла делегация демиургов. И я подозреваю, что вызвал их безнадзорный Клик.

– Как так безнадзорный? – возразил Черемушкин, мигом вспотев, ибо уже понял, что виноват. – Он был у Семендяева.

– Клик поднадзорен только тебе, прежде чем передать сообщение, он обязан испросить у тебя, Василий, разрешения. Так он запрограммирован. А поскольку тебя рядом нет и до тебя из Тамбова не доорешься, он ввел некое временное ограничение на получение ответа, то есть обманул программу, и когда время вышло, спокойненько вышел в эфир. Это же демиург. Не было бы этой дыры в законе, он бы нашел другую.

– Придется Клика вернуть, – шмыгнув носом, сказал Черемушкин.

– Придется перехитрить демиургов, – возразил Мортимер. – Посмотрим, как пойдут переговоры. Ты бы на них полюбовался, кипят, как чайники. Возмущены, что мы время тянем. Понимаешь свою вину? То-то же. Будешь присутствовать, только молчи. Говорить будем мы с Небиросом. Спрашивается, на кой ляд ты там нужен? Обучайся, тебе работать с Небиросом и Берцем, у меня своих дел полно.

«Стало быть, с Берцем, – подумал Черемушкин. – Мир тесен. Вот он – новый помощник Небироса».