Текст книги "Торговец смертью"

Автор книги: Дэвид Моррелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Часть седьмая

1

– Кто такой Гарри Локхарт? – Сиена понизила голос, чтобы их не слышали другие пассажиры автобуса, но вопрос тем не менее прозвучал требовательно.

– Не знаю. Я его ни разу не видел. Так зовут пилота, который должен был нас встречать.

Они сидели на последнем ряду. Кассира на автовокзале пришлось так долго уговаривать, чтобы он взял доллары, привезенные Малоуном еще из США, что им едва удалось поспеть к отходу автобуса. Когда они выехали за пределы города, уже опускались сумерки и в домах стали загораться окна. Обернувшись, Малоун поглядел в заднее окно, желая убедиться, не следует ли за ними какой-нибудь подозрительный автомобиль.

Сиена тем временем продолжала наседать на него:

– Кто должен был позаботиться, чтобы этот Локхарт ждал нас на аэродроме?

– Мой друг.

– Но почему-то он этого не сделал. Тот самый друг, который рассказал тебе о том, что произошло с другими женами Дерека? – Ее голос звучал все более резко.

– Да.

– Ты собирался вызволить меня оттуда с первого дня, как приехал в поместье?

– Да.

– Значит, ты с самого начала собирался использовать меня против Дерека.

– Нет, – возразил Малоун, – все было не так.

Двигатель автобуса располагался как раз под ними, и его рокочущее урчание заглушало их голоса.

– На кого ты работаешь?

– Ни на кого.

Задняя часть салона укуталась в густые тени.

– Ты только что признался, что какие-то люди снабдили тебя информацией. Существует целая группа других людей, которые должны были оказать тебе поддержку после побега. Кто они?

– Это не то, что ты… Послушай, я действительно работаю кое с кем, но я работаю не на них!

– ЦРУ?

– Да, – неохотно признался Малоун.

– Господи Иисусе! – Сиена вскинула руки к лицу. – Если Дерек узнает об этом, если он решит, что я сотрудничаю с…

– Я не шпион.

– А как в таком случае это называется, черт побери?

Голоса их уже звучали так громко, что на них стали оборачиваться другие пассажиры.

– Успокойся и позволь мне объяснить тебе кое-что, – мягко проговорил Малоун.

– Я только этого и жду! – От напряжения, которое она испытывала, у нее перехватило горло, и Сиена поневоле стала говорить тише.

– Хорошо, – произнес Малоун, затем сделал глубокий вдох и рассказал ей о том, что произошло в Косумеле. – Твой муж уничтожил все, чем я дорожил. А потом появился мой старый друг и предложил мне возможность свести счеты с Белласаром. Я согласился.

– И решил отомстить Дереку, используя меня.

– Это вовсе не так…

– А я так верила тебе! Я считала тебя своим другом! А ты все это время лгал мне, играл со мной…

– Я ни разу не солгал.

– Но ни разу не сказал и правду.

– Сказал, но не всю. Но что бы ты сделала, если бы я рассказал тебе все?

Сиена открыла рот, но не нашла что ответить.

– Твой муж действительно собирался убить тебя, но поверила бы ты мне, признайся я тебе, откуда получил эту информацию? Согласилась бы ты бежать со мной или решила бы, что я пытаюсь тебя обмануть?

Сиена все еще не могла найти слов для ответа.

– Я действительно твой друг. – Малоун взял ее руку. – Меня совершенно не волнует, станешь ли ты рассказывать что-нибудь людям из Конторы. Для меня имеет значение лишь одно: я все-таки сумел спасти тебя!

Сиена сидела столь неподвижно, что казалось, она не дышит.

– Я уже не знаю, чему верить.

Подняв глаза, она долго смотрела на Малоуна, а затем сжала его пальцы, как если бы, стоя на вершине высокой скалы, решилась совершить смертельный прыжок вместе с ним.

2

Автобус прибыл в Ниццу около полуночи. Темнота помешала Малоуну составить внятное представление о городе, в котором ему еще не приходилось бывать. Из-за вони дизельных выхлопов, царивших в автобусе, его ноздри настолько утратили чувствительность, что он не ощущал соленый воздух с моря.

Опасаясь, что люди Белласара могут поджидать их на автобусной станции, Малоун попросил водителя остановиться на первом же оживленном перекрестке и, как только они вышли, увлек Сиену в гущу людей.

– Я не знаю, что произошло там, на аэродроме, – сказал он, – но у нас с Джебом было несколько планов спасательной операции.

Они зашли в работающий допоздна универсальный магазин, где Малоун потратил почти все остававшиеся у него доллары на то, чтобы купить сандвичи, фрукты, бутылку минеральной воды и телефонную карточку.

– А теперь давай найдем телефон-автомат.

Телефон они обнаружили за углом. Сиена смотрела, как Малоун засовывает карточку в прорезь телефона и набирает номер, который запомнил по настоянию Джеба. Он думал при этом, что осталось совсем немного и вскоре они будут спасены.

Звонок на другом конце линии прозвучал два раза, а затем трубку сняли. С отчаянно бьющимся сердцем Малоун приготовился произнести кодовое слово – «художник», как вдруг в трубке послышался механический голос, сказавший что-то по-французски. Малоун ничего не понял, и связь тут же прервалась.

Сиена шагнула ближе.

– Что-то не так? – спросила она.

– Я, наверное, ошибся номером.

Он предпринял еще одну попытку и, услышав все тот же механический голос, беспомощно повесил трубку.

– Я не понимаю, что он говорит. Попробуй ты.

Малоун продиктовал ей номер и стал смотреть, как Сиена набирает его. Через несколько секунд она повесила трубку и недоуменно нахмурила лоб.

– Этот номер отключен.

– Как?!

– Возможно, ЦРУ задолжало с оплатой телефона? – с горечью проговорила Сиена. – Данная линия больше не обслуживается.

«Джеб, сукин сын! – в который раз подумал Малоун. – Что ты со мной делаешь? Что пошло не так?»

3

Часы показывали почти час ночи. Малоун и Сиена наугад брели по узким и темным боковым улочкам.

– Вон тот отель впереди выглядит весьма гостеприимным, – сказала Сиена.

– Да, там наверняка очень мило.

И все же они прошли мимо уютно освещенного входа в гостиницу, понимая, что не могут даже сунуться туда. Наличных для того, чтобы снять номер, у них не хватало, а использовать кредитную карточку Малоун не мог. Компьютерщики Белласара уже наверняка проникли в электронные базы всех кредитных компаний, и если Малоун оплатит номер своей кредитной карточкой, штурмовики Белласара ворвутся к ним еще до рассвета.

– Я прихватила с собой кое-какие драгоценности, – сказала Сиена, – но мы сумеем продать их только утром, когда откроются ломбарды.

– Боюсь, мы не сможем продать их ни утром, ни днем, ни вечером.

– Почему же?

– Не сомневайся, Белласар уже проверил, какие из твоих драгоценностей пропали, и теперь только ждет момента, когда они всплывут в одном из ломбардов. Продав их, мы окажемся в ловушке.

– Ловушки, кругом ловушки…

Выражение беспомощности и страха на лице женщины тронуло Малоуна.

– Не забывай, ты не одна!

– Не одна…

Завернув за очередной угол, они обнаружили, что улица привела их к парку, смотрящему на залив Лазурного берега. Скамейка, стоящая между пальмами, буквально манила их к себе. В отдалении переливались многочисленными огнями яхты богатых отдыхающих. С одной из них доносилась негромкая музыка – пианист играл песню «Я помешан на тебе», одетые в вечерние наряды мужчины и женщины на палубе болтали друг с другом и потягивали коктейли.

– Не желаете коктейль? – галантно спросил Малоун, открывая бутылку с минералкой и протягивая ее Сиене.

– Не откажусь.

– А вот и меню на сегодня. – Малоун развернул сверток с бутербродами. – Сандвичи с тунцом и салатом, с яйцом и салатом, с цыпленком и салатом. Выбирайте, мадам.

– Выбор просто сказочный.

– Лучший в городе!

– И обслуживание тоже на высоте. Обязательно порекомендую ваше заведение всем своим друзьям.

– Не забудьте оставить щедрые чаевые.

– Непременно. Чаевые будут поистине королевскими.

Готовность, с какой Сиена откликнулась на его попытки шутить, приободрила Малоуна. До тех пор, пока их дух не сломлен, они не будут побеждены. Но в следующий момент порыв ветра взъерошил кроны пальм над их головами, и Малоун заметил, что Сиена зябко поежилась.

– Накинь мою спортивную куртку, – предложил он.

– Тогда холодно будет тебе.

– Ничего, я сяду поближе к тебе.

Малоун встал, набросил на Сиену свою куртку и погладил ее по плечам. Только теперь он почувствовал, до какой степени устал, и опустился обратно на скамейку. Его мучила столь сильная жажда, что четверть литра воды он осушил буквально несколькими глотками. Сандвич с яйцом и салатом напоминал по вкусу вощеную бумагу, в которую был завернут, хлеб зачерствел, но Чейз не замечал этого. Ему казалось, что за всю жизнь он не ел ничего вкуснее.

Пианист на яхте заиграл «Дни вина и роз».

– Не хочешь потанцевать? – спросил Малоун.

Сиена посмотрела на него изумленными глазами.

– Такая красивая песня! – пояснил он. – В ней поется о грусти, о безвозвратно уходящем времени. Если бы мы находились в иных обстоятельствах, это была бы ни с чем не сравнимая ночь. Но мы и теперь можем сделать ее такой…

– Да, я хочу потанцевать!

Они встали и повернулись друг к другу. Стараясь, чтобы правая рука не дрожала, он обнял ею Сиену за талию, а левую положил на ее плечо. Они стали медленно кружиться под звуки далекой музыки, вызывавшей в его душе воспоминание о мальчишке, который бежит по лугу и которому так и не суждено добраться до двери, ведущей в мир бесконечных возможностей. Едва дыша, Малоун привлек Сиену ближе к себе. Ему казалось, что он в любой момент может потерять сознание. Он ощущал, как бурно вздымается ее грудь. И догадался, что ей тоже не хватает воздуха.

Когда они сделали еще один оборот, его глазам предстала тенистая дорожка, тянувшаяся позади них, по которой шла пожилая супружеская чета с пуделем на поводке. Увидев странную танцующую пару, старики остановились и стали смотреть на них. Они обменялись взглядами и снова посмотрели на Малоуна и Сиену. Пожилой мужчина улыбнулся, взял жену под руку, и они пошли дальше.

А потом для Малоуна перестало существовать все, кроме Сиены, которую он держал в объятиях. Когда они с Сиеной поцеловались, ему показалось, что он снова стал мальчишкой-сорвиголовой и этот поцелуй – первый в его жизни.

4

Всю ночь они провели на скамейке. Сиена спала, положив голову ему на плечо, а Малоун обнимал ее и не столько спал, сколько дремал, то и дело пробуждаемый своими тревожными мыслями. Огни на стоящих в заливе яхтах мало-помалу погасли, а шум уличного движения утих. Малоуну казалось, что он и Сиена находятся в их собственной, предназначенной только для них вселенной, но он хорошо понимал, что очень скоро в нее ворвется реальный мир. Белласар будет неустанно охотиться на них, и в тот момент, когда им придется продать одно из украшений Сиены или использовать кредитную карточку Малоуна, круг поисков сразу сузится. «Мы должны выбраться из Ниццы! – думал он. – И не только из Ниццы. Из страны. Из Европы!» Но даже если бы им удалось раздобыть деньги, уехать за границу у них бы все равно не получилось. Их паспорта остались у Белласара. Малоун был вынужден с горечью признаться самому себе, что без помощи Джеба у них нет ни единого шанса.

5

В бледном свете затянутого облаками солнца узколицый официант, не веря своим глазам, смотрел на Малоуна и Сиену, приближающихся к нему, лавируя между расставленными прямо на тротуаре столиками. Немногочисленные ранние посетители тоже повернули к ним головы и смотрели, словно на два пришедших с ближайшего огорода пугала. «Наверное, – подумалось Малоуну, – именно так мы сейчас и выглядим». Его одежда была измята и перепачкана, щеки небриты, скула и губы покрыты запекшейся кровавой коркой. «Интересно, – думал он, – за кого принял меня этот официант? Вероятно, за бездомного и думает, что сейчас я стану выклянчивать объедки». Ноздри самого Малоуна уже привыкли к исходящему от него запаху, но он не сомневался, что окружающие чувствуют, как от него пахнет дымом сгоревшего вертолета, потом и страхом.

К счастью, Сиена выглядела лучше. Да нет, не просто лучше. Несмотря на то что ее одежда тоже была помята, а косметика стерлась, она выглядела просто потрясающе! Ей хватило всего несколько раз провести по волосам гребешком, который она одолжила у Малоуна, и они вновь заблестели. Ее загорелая кожа была безупречна. Как бы трудно ей ни приходилось, Малоуну казалось, что она просто не может смотреться плохо.

– Месье! – Официант воздел руки, пытаясь удержать Малоуна на расстоянии. Он говорил по-французски и слишком быстро, чтобы Малоун мог разобрать его слова, но этот жест не оставлял никаких сомнений: у кафе существуют определенные правила, и будет лучше, если Малоун отправится в какое-нибудь другое место.

Сиена не дала ему договорить, засыпав вопросами, в одном из которых Малоун сумел разобрать слово proprietor,то есть хозяин.Судя по оживленной жестикуляции официанта, он пытался доказать, что столь незначительная проблема не требует вмешательства хозяина. Сиена повернулась к Малоуну.

– Ты помнишь имя владельца? – спросила она.

– Пьер Бене.

Имя хозяина заставило официанта обратить на непрошеных гостей более пристальное внимание. Сиена, указав на Малоуна, назвала его имя и добавила что-то по-французски, что могло означать: «Ваш хозяин ожидает нас».

Результат не заставил себя ждать. Официант удивленно дернул головой и снова быстро заговорил. После того как Сиена выслушала поток незнакомых Малоуну слов, лицо ее изменилось. Женщина с испугом посмотрела на своего спутника.

– В чем дело? – спросил Малоун. – Что он говорит?

– Они знают, кто ты, но не ждали твоего появления.

– Почему?

– Операцию отменили.

– Господи, неужели опять подставили?

– Хуже. Они думают, что ты мертв.

6

– Чейз, это просто ужасно! Не могу даже передать тебе, что я чувствую! – тараторил Джеб.

Это происходило двенадцать часов спустя. Они находились в квартире над кафе, куда Джеб, задыхаясь от спешки, только что взлетел по ступеням. Со времени их последней встречи Джеб, похоже, пополнел, лицо его приняло кирпичный оттенок.

– Когда я услышал о твоем появлении, я находился в Вашингтоне и сразу же кинулся сюда. Не думай, что я бросил тебя на произвол судьбы.

– Такая мысль посещала меня.

– Господи! – Джеб ударил себя ладонями по ляжкам. – Старик, мы с тобой прошли через столько испытаний, ты спас мне жизнь. Клянусь, я никогда бы не предал тебя! Кстати, здесь о вас позаботились?

Малоун указал на груду использованных чашек, стаканов и тарелок, громоздившуюся на кухонной стойке.

– Уж не знаю, что ты сказал им по телефону, но после этого они прибегали сюда каждый час со всякой снедью и напитками.

– Боже мой, твое лицо! Что с ним случилось?

– Видел бы ты, как выглядело оно чуть раньше. Я уже успел умыться и почиститься.

Малоун вкратце рассказал о том, как он получил эти травмы.

– Какая сволочь!

– Я бы нашел для него более крепкие эпитеты.

– А как… – Джеб обернулся к Сиене. Малоун представил их друг другу сразу же после того, как Джеб вошел в комнату, но с той минуты разговор состоял в основном из извинений Джеба. Теперь он выглядел менее самоуверенным, видимо утратив часть своего гонора перед лицом такой красоты. – Вы не пострадали?

– Нет, – успокоила его Сиена, – но после всего, что произошло, я гораздо менее уверена в своем завтрашнем дне.

– Согласен, вы имеете все основания полагать, что я плохо справляюсь со своей работой, но позвольте мне вам кое-что объяснить. – Джеб пробежался ладонью по своим коротким светлым волосам. – Чейз, после того, как ты устроил драку с Белласаром на аукционе «Сотби», ты исчез с лица земли. Последний раз тебя видели, когда Белласар вырубил тебя в зале аукциона, а его люди куда-то утащили.

Сиена не знала деталей этой истории и теперь подалась вперед, вся превратившись в слух.

– Мы знали, что тебя увезли в лимузине Белласара, а после этого – пуф-ф! Ты словно растворился. Через два дня из Ист-Ривер выловили тело слишком обезображенное, чтобы его можно было опознать. Понимаешь, что я имею в виду? Ни зубов, ни пальцев! Лицо было сожжено паяльной лампой.

Сиена стала белой как мел.

– Труп был одет так же, как ты, он был такого же роста и комплекции. В кармане его кожаной пилотской куртки лежал ключ от номера в отеле «Паркер меридиан» – того самого, в котором остановился ты. Теперь ты понимаешь, почему мы сочли тебя мертвым?

– Однако люди Белласара к этому моменту успели забрать из номера мой багаж и выписали меня из гостиницы, – сказал Малоун. – Узнав о том, что я больше не зарегистрирован в отеле, вы должны были сообразить, что тело не мое.

– Дело в том, что никто тебя из отеля не выписывал.

– Что?

– Ты по-прежнему числился среди постояльцев «Паркер меридиан». Твое барахло – одежда и багаж – все еще оставались в номере, когда мы туда пришли.

– Чье угодно, только не мое. Моя сумка находилась на борту самолета Белласара. Вы взяли на себя труд сравнить образцы волос с найденных вами вещей и с вещей из моего дома в Косумеле? Вы сравнили образцы ДНК найденного трупа с…

– С чем, Чейз? Твоего дома больше не существует! После того как ты уехал, бульдозеры стерли его с лица земли, а грузовики увезли обломки!

На мгновение Малоун утратил дар речи.

– Но Белласар сказал мне, что бульдозеры отозваны! Он обещал, что восстановит все, как… – Голос Чейза внезапно охрип. – И он же сказал, что его люди выписали меня из гостиницы.

– Но даже после этого я не желал сдаваться, – снова заговорил Джеб. – Я попытался выяснить, не видел ли кто-нибудь, как ты садишься в самолет Белласара. Ни черта не вышло! Я связался с властями Ниццы и проверил, было ли зарегистрировано твое прибытие во Францию. И здесь пусто. Я ждал, что ты подашь какую-нибудь весточку. Ничего. С тех пор прошло пять недель, Чейз. Господи, да мы уже похоронили тебя, и я не ожидал увидеться с тобой когда-либо еще! Я приложил все силы, чтобы уговорить свое начальство не отменять операцию, но они все же не послушали меня.

Малоун смотрел на свои руки.

– Я понимаю, как ты, должно быть, зол на меня, – продолжал Джеб, – но что на моем месте сделал бы ты, чего не сделал я? Клянусь тебе, в том, что случилось, нет ничьей вины!

Костюм Джеба был помят после долгого перелета, глаза покраснели от недосыпа, да и сам он выглядел отекшим от того, что слишком долго находился без движения.

– Ладно, все в порядке, – сказал Малоун.

– Честно, мне очень хочется, чтобы все это осталось позади и не стояло между нами. Я не хочу, чтобы ты думал, будто я бросил тебя в беде.

– Я и не думаю. Говорю же, все в порядке. Мы снова на коне.

– Честно? Не держишь на меня зла?

– Нет.

– Но не забывайте, что мой муж все еще ищет меня, – вступила в разговор Сиена. Ее интонации ясно давали понять: какие бы чувства ни испытывал Малоун, сама она вовсе не ощущает облегчения от того, что им удалось улизнуть от Белласара. Это спасение могло обернуться временным. – Я не перестаю бояться, что он и его люди в любой момент ворвутся в эту дверь. Каким образом вы собираетесь нам помочь?

Впервые за все это время Джеб посмотрел ей прямо в глаза.

– Мне доставит огромное удовольствие доказать вам, что я все же знаю свое дело, – не без гордости заявил он.

7

После наступления темноты в двадцати милях к востоку от Ниццы на узкой прибрежной дороге остановился фургон, из которого вышли Малоун и Сиена в сопровождении Джеба и еще трех вооруженных мужчин. Фургон тут же уехал, а вышедшие из него люди спустились по каменистому берегу к надувному плоту с мотором, ожидавшему их в крохотной, укрытой от посторонних глаз бухточке. Проделав по воде примерно с полмили, все они взошли на борт маленького грузового судна, которое тут же взяло курс на Корсику.

– Через два дня вы окажетесь на борту американского авианосца, который участвует в идущих в этом регионе военных маневрах, – сообщил Джеб после того, как, поговорив с кем-то по защищенной от подслушивания линии радиосвязи, убедился в том, что планы остаются прежними. – С авианосца вас перевезут на самолете на нашу базу в Италии, а оттуда, – он развел руками, – домой!

– Где бы ни находилось это место, – пробормотала Сиена.

Они трое сидели в полутемном камбузе, а их сопровождающие и команда находились на палубе, следя за тем, не приближаются ли огни других судов.

– Могу я предложить вам что-нибудь? – осведомился Джеб. – Кофе? Горячий шоколад? Или, может, что-нибудь покрепче?

– Горячий шоколад меня вполне устроил бы, – ответила Сиена.

– И меня тоже, – сказал Малоун.

– Уже несу, – с готовностью откликнулся Джеб. – А после этого, учитывая то, сколько всего вам пришлось сегодня пережить, предлагаю отдохнуть. Вы наверняка измучены, а в каюте на корме вас ожидают две койки.

– Я слишком переволновалась, чтобы спать, – проговорила Сиена.

– Тогда, может быть, воспользовавшись этим, поговорим о том, из-за чего мы оказались здесь?

– А это не может подождать до завтра? – спросил Малоун.

– Я никого не принуждаю. – Джеб вскрыл пакетик со смесью для приготовления растворимого шоколада. – Как пожелает Сиена.

В воздухе висел запах выхлопов дизельных двигателей.

– Хорошо, – устало вздохнула она. – Давайте покончим с этим прямо сейчас.

– Это займет значительно больше времени, чем ты думаешь, – предупредил ее Малоун.

Судно взревело двигателями, преодолевая поднявшуюся волну.

– Чейз, я попытаюсь сделать эту процедуру настолько приятной, насколько это вообще возможно, – вскинул брови Джеб. – Мы можем разговаривать так, чтобы это не доставляло неудобств Сиене.

– Ладно, тогда я начну первым, – вздохнул в свою очередь Малоун. Он хотел дать Сиене возможность хотя бы немного отдохнуть. – В поместье я видел двух мужчин.

Рука Джеба, разливавшая горячий шоколад по чашкам, замерла в воздухе.

– Они были русскими, – продолжал тем временем Малоун. – Один из них прилетел на вертолете и привез с собой какие-то ящики. Когда охранники их выгружали и едва не споткнулись, этот русский словно сошел с ума от страха за то, что содержимое ящика может быть повреждено. Потом я улучил момент, подкрался к зданию, в котором обосновались эти русские, и заглянул в окно. В ящиках было лабораторное оборудование.

Сиена нахмурилась, поняв, как мало она знала о том, чем занимался Малоун в поместье.

– Лабораторное оборудование? – переспросил Джеб. – Для чего?

– А мне почем знать!

– Опиши этих русских.

– Я сделаю по-другому, лучше.

– О чем это ты? – На лице у Джеба было написано такое же удивление, как у Сиены.

– У тебя здесь есть бумага?

Джеб вытащил несколько ящиков стола, обшарил их и в итоге нашел карандаш и блокнот с листами желтой бумаги размером восемь на десять дюймов. Малоун привел свои мысли в порядок и принялся рисовать, извлекая из различных отсеков памяти те или иные детали внешности двух русских. Он рисовал каждого из них так много раз, что теперь для него не представляло труда воспроизвести на бумаге их лица с почти фотографической точностью. Когда сухогруз встряхивало на волне и карандаш делал неверный штрих, Малоун тут же исправлял промах и добавлял новые подробности.

Время, казалось, остановилось, тишина обволокла его, и лишь после того, как были сделаны последние штрихи, Малоун, взглянув на часы, осознал, что прошло двадцать минут. Он толкнул рисунки через стол по направлению к Джебу.

– Эти люди тебе знакомы?

– Впервые вижу. – Джеб поднес рисунки к свету. – Но они очень жизненные. Я уверен, что кто-нибудь в Конторе их непременно опознает. Впрочем, что я такое говорю! – воскликнул он. – Жизненные? Да это почти фотографии! Я никогда не видел, чтобы ты делал что-нибудь подобное!

Малоун пропустил этот возглас мимо ушей и повернулся к Сиене.

– Если ты не очень устала, я могу попробовать кое-что сделать.

– Что именно?

– Сэкономлю время, которое понадобится, чтобы опросить тебя. Но мы можем подождать до завтра, если ты…

– Нет, ты меня заинтриговал.

– Твой муж называл тебе фамилию того человека, с которым он встречался в Стамбуле?

Эта ремарка заинтересовала Джеба.

– Что за мужчина? – спросил он, подавшись вперед.

– Я никогда не знала фамилий тех, с кем Дерек вел дела, – ответила Сиена. – Когда он использовал меня в качестве украшения стола, собиравшиеся там люди не называли друг друга даже по именам.

– В Стамбуле? – снова спросил Джеб. – Когда это было?

Сиена изложила ему подробности их поездки в Стамбул и добавила:

– Это была крайне важная встреча, и Дерек придавал ей очень большое значение. Он был напряжен до предела.

– Мы пытались следить за всеми передвижениями и действиями вашего мужа, но я и понятия не имел об этой встрече, – признался Джеб.

– Как невежливо со стороны Дерека, что он не удосужился прийти к вам на исповедь, – проворчала Сиена.

Джеб опустил глаза в чашку.

Малоун снова приготовил карандаш.

– Опиши мне его.

Сиена поняла, что он задумал, и кивнула.

– Он был уроженцем Средиземноморья.

– Какой формы было его лицо?

Сиена отвела глаза в сторону и стала вспоминать.

– Прямое.

– Узкое?

– Очень.

– Волосы на лице?

– Тонкие усики.

– Изогнутые или прямые?

Джеб наблюдал за тем, как, руководствуясь все новыми подробностями, которые сообщала ему Сиена, Малоун рисовал очередной портрет. Большинство его вопросов были основаны на геометрии и пропорциях: форма губ, носа, глаз? Был ли лоб этого человека высоким или низким? Сколько ему лет? Под пятьдесят? Малоун подрисовал так называемые гусиные лапки – морщинки возле глаз – и добавил несколько морщин на лбу неизвестного.

– Ну как, теперь похоже?

– Губы у него были полнее.

Малоун внес необходимые исправления.

– Глаза – более сердитые.

– Хорошо.

Малоун вырвал страницу из блокнота и начал рисовать снова, перенося важные детали с первого рисунка и удаляя ненужные. Он поработал над глазами, придав им ту резкость, о которой упомянула Сиена.

– А скулы? Какие у него были скулы?

– У него постоянно был такой вид, будто он попробовал что-то кислое и втягивал щеки.

Карандаш Малоуна забегал по бумаге еще быстрее.

Джеб заглянул ему через плечо и ахнул:

– Боже мой! Я его знаю!

– Что?

– Когда я получил задание заняться делом Белласара, мне пришлось просмотреть досье всех остальных крупных торговцев оружием, работающих на черном рынке. Это Тарик Ахмед, основной конкурент Белласара. Несколько лет назад они поделили весь мир на сферы влияния, чтобы, работая в них, не перебегать дорогу друг другу. Белласар взял себе Африку, Европу и Южную Америку, Ахмеду достались Ближний Восток и Азия. Потом Белласар обманул Ахмеда и начал прокручивать делишки в Ираке, Ахмед влез в Эфиопию… Но в основном с тех пор они выступали в тандеме, особенно когда надо было приструнить других торговцев оружием, которые пытались пролезть на их рынки. Так с чего бы им было встречаться в Стамбуле? Неужели их альянс разваливается?

– Понятия не имею, – ответила Сиена. – Муж никогда не говорил о делах в моем присутствии. Даже о том, на чем он зарабатывает деньги, я узнала косвенным путем.

– Вы хотите сказать, что он ни разу не упомянул при вас ни об одной сделке, ни об одном банковском переводе?

– Вот именно.

– О чем же вы разговаривали?

– Мы почти не разговаривали. После того как Дерек женился на мне, я превратилась в еще один экспонат его коллекции.

Джеб выглядел растерянным. Он явно ожидал большего.

– Именно поэтому я хотел сразу нарисовать для вас этих троих, – объяснил Малоун. – Кроме них, мы не можем порадовать вас ничем существенным.

– Возможно. Но кто знает, не всплывет ли что-нибудь более важное после того, как мы тщательно опросим каждого из вас? Например, вы можете вспомнить какие-то фразы, которые случайно услышали, но не придали им значения.

– Чем скорее это произойдет, тем скорее я буду свободна, – проговорила Сиена. – Мы сможем заняться этим прямо завтра утром?

Джеб кивнул.

Малоун и Сиена поднялись из-за стола и направились в сторону кормы, но тут Джеб внезапно окликнул Малоуна:

– Эй, Чейз, не могли бы мы перекинуться парой слов?

– Хорошо.

– На палубе.

– Хорошо, – озадаченно повторил Малоун. Затем он прикоснулся к плечу Сиены и проговорил: – Увидимся позже.

Она ответила ему таким же прикосновением и растворилась в темноте коридора, ведущего на корму.

Малоун поднялся следом за Джебом на ночную палубу. Небо было усыпано россыпью ярких, словно бриллианты, звезд. Такого их количества он не видел еще никогда. Морской бриз ерошил его волосы.

– Мне нужно кое-что прояснить, – сказал Джеб.

– Относительно чего?

– Хочу увериться в том, что это не игра моего воображения. То, как ты о ней тревожился, как только что прикоснулся к ее руке… Между вами что-то есть?

– Что-то я не совсем понимаю.

– Чего же тут непонятного? У вас роман?

– А твое-то какое собачье дело?

– Послушай, я, как твой офицер-куратор…

– Мой кто? Офицер-куратор?!

– Ты не проходил специальную психологическую подготовку, поэтому позволь мне объяснить тебе: когда оперативник влюбляется в информатора, из этого обычно не выходит ничего хорошего. Помимо всего прочего, ты утрачиваешь способность быть объективным, ты можешь упустить что-то очень важное.

– Ты говоришь так, словно я работаю на тебя, – фыркнул Малоун.

– А разве это не так? Разве мы не этим здесь занимаемся?

– Когда я согласился влезть во все это, я сказал, что для меня это личное дело. Я не имею никакого отношения к Конторе.

– Но сейчас-то тебе без нас не обойтись, – проговорил Джеб, – так что лучше пересмотри свою позицию. Она – самая прекрасная женщина из всех, которых мне приходилось видеть, и вполне понятно, что тебя к ней влечет. Но именно онаявляется главной мишенью Белласара! В гораздо большей степени, нежели ты. Если ты останешься с ней, шансы на то, что он доберется до тебя, вырастут вдвое!

– Не вырастут, если ты хорошо сделаешь свою работу.

Пытаясь успокоиться, Джеб стал смотреть на угольно-черное море.

– Пойми, я твой друг и всего лишь хочу предупредить тебя, что ты совершаешь ошибку.

– Я совершу ошибку, если упущу шанс быть рядом с ней.

– Чейз, я пытаюсь проявлять максимум такта, – снова заговорил Джеб. – Подобная ситуация складывается не впервые, и в девяти случаях из десяти, когда оперативник завязывает роман с информатором, этот роман лопается как мыльный пузырь, после того как напряжение момента спадает. Приятель, ты сам роешь себе яму.

– Вот что я тебе скажу, – каменным голосом ответил Малоун. – С сегодняшнего момента и впредь постарайся привыкнуть к мысли о том, что я не являюсь твоим оперативником.

– Что ж, как тебе будет угодно.

– Вот именно так мне и будет угодно, – кивнул Малоун.