Текст книги "Торговец смертью"

Автор книги: Дэвид Моррелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

4

Пассажиров сорокафутовой яхты, бросившей якорь у рифа, в четверти мили от берега, больше интересовало не отражение луны на водной глади, а огни ресторана. Четверо мужчин смотрели в сторону берега и одновременно слушали рацию, из которой в данный момент доносился невнятный шум голосов и звяканье ножей о тарелки.

– Я нахожусь слишком далеко и не расслышал, что сказал Малоун, – послышался из рации мужской голос, – но у Поттера вид совершенно убитый.

– Он встает, – произнес следом за этим женский голос, – берет свой кейс и торопится к выходу.

– Наверное, собрался в аэропорт, – предположил старший и, видимо, главный из стоявших у поручней – мужчина в возрасте и с редкими волосами. – Нам известно, с каким недоверием Белласар относится к телефонам, поэтому Поттер наверняка свяжется с ним по переговорному устройству с шифратором, которое имеется на борту самолета.

Рация вновь заговорила женским голосом:

– Родригес под видом шофера такси занял позицию. Он проследит за машиной, арендованной Поттером, и выяснит, куда тот направился.

– А Малоун тем временем подошел к хозяину ресторана, – сообщил мужской голос из рации. – Похоже, извиняется. Он, судя по его виду, недоволен собственным поведением, но еще больше зол на Поттера. – В течение некоторого времени из рации доносились только обычные для любого ресторана звуки, а потом мужчина произнес: – Сел за столик и принялся за еду.

Старший на яхте устало вздохнул. Выражение его лица было кислым. Он испытывал тошноту – то ли от легкой качки, то ли от того, что услышал.

– Боюсь, что на сегодня – все. Шоу окончено, – сказал он.

– И Малоун не принял предложение, – проговорил крепко скроенный мужчина, стоявший рядом с ним.

– В точности как ты предсказывал.

– Но я же был у него вторым пилотом, да и после его ухода из армии продолжал с ним общаться. Я хорошо его изучил и знаю, как он мыслит.

– Думаешь, он окончательно решил быть свободным художником? А ведь такой великолепный шанс может нам больше никогда не подвернуться! Ты действительно знаешь его лучше всех, так подскажи, каким образом, черт побери, мы могли бы перетащить его на свою сторону?

5

Малоун услышал низкое рычание и сразу же насторожился. Это случилось еще до того, как джип обогнул группу пальмовых деревьев и он увидел свой дом. Однако после того, как Малоун объехал пальмы, он все равно не увидел своего дома, поскольку огромное облако пыли заволокло все вокруг. Картина, представшая его взгляду, была настолько нереальной, что он резко затормозил, и джип остановился, будто наткнувшись на невидимое препятствие. Словно парализованный, Малоун смотрел на вершащийся прямо перед его глазами хаос. Ревущие, похожие на динозавров бульдозеры – один, два, три, Господи Иисусе, целых шесть! – перепахивали дюны, вырывая с корнем и валя на песок чудесные пальмы, росшие вокруг его дома.

Когда Малоун впервые увидел эту укрытую от посторонних глаз бухточку на восточном берегу Косумеля, он сразу же понял, что хочет жить только здесь. Спокойные воды на противоположном побережье островка делали его более привлекательным для туристов и застройщиков, и это вполне устраивало Малоуна. Он предпочитал держаться подальше от людских толп. Сильный прибой на этой не защищенной скалами стороне острова, не говоря уж о полной безлюдности маленькой бухты, прямые и резкие контрасты света и тени, создаваемые белым песком, испещренным черными валунами, сделали ее неотразимой для Малоуна.

В соответствии с мексиканскими законами, иностранец мог купить землю, получив официальное разрешение министерства иностранных дел Мексики, однако с участками, расположенными в прибрежной зоне, все обстояло не так просто. Правительственных чиновников было необходимо убедить в том, что потенциальный собственник будет обходиться с этим драгоценным природным ресурсом заботливо и бережно. Поэтому Малоуну пришлось приобрести этот участок, заключив с местным банком трастовое соглашение сроком на пятьдесят лет. Право собственности при этом сохранялось за банком, и он же выступал гарантом сохранности пляжа.

Малоун тут же нанял известного мексиканского архитектора, и тот разработал для него проект будущего дома. Элегантная, вытянутая в длину одноэтажная постройка была сооружена из обычно непривлекательного на вид бетона, который, однако, был в меньшей степени подвержен пагубному влиянию царившей здесь влажности, нежели дерево, послужившее материалом для строительства большинства домов на острове. После этого все края и грани дома тщательно обтесали – так, что не осталось практически ни одного острого угла, и дом приобрел мягкий, обтекаемый вид. Стены оштукатурили, вокруг дома посадили множество красочных цветущих кустов, а крышу, как это было принято здесь, покрыли пальмовыми листьями. Несколько арочных проемов и внутренних двориков позволяли морскому бризу свободно гулять по всему помещению, отчего отпала необходимость в кондиционерах.

Но сейчас все здесь выглядело иначе. Дом был покрыт толстым слоем песка, поднятого в воздух бульдозерами, а обычно ласковый морской ветер нес песок внутрь дома. Дюны, среди которых угнездился дом Малоуна, бульдозеры начисто сровняли, повсюду лежали поваленные пальмовые деревья. Но им этого было мало: словно сорвавшись с цепи, бульдозеры продолжали вспахивать, уродовать, разрывать пространство вокруг дома.

Малоун наблюдал эту чудовищную картину расширившимися от изумления глазами, но наконец его временный паралич прошел. Кипя от ярости, он выскочил из джипа и кинулся к ближайшему бульдозеру, неистово размахивая руками и приказывая водителю остановиться. Однако водитель либо не видел его, либо, что еще более вероятно, ему было плевать на сигналы, которые подавал ему Малоун, поскольку бульдозер прорычал мимо него и повалил еще одну пальму. Охваченный еще большей злостью, Малоун кинулся за ним вдогонку, схватился за ручку двери, подтянулся и ухватился за ключ зажигания и выключил двигатель огромной машины.

– Черт! Я же велел вам остановиться! – прокричал он на испанском.

Водитель бульдозера выругался и ухватил Малоуна за руку, пытаясь освободить ключ.

– Какого дьявола вы здесь делаете? – прорычал Малоун.

Не переставая ругаться, водитель бульдозера продолжал отдирать его руку от ключа, чтобы снова завести машину. Малоун выдернул ключ из замка зажигания и отбросил его на песок. В ту же секунду кругом воцарилась тишина; остальные водители, видя, что происходит, заглушили двигатели своих бульдозеров, спрыгнули на песок и поспешили на помощь своему товарищу.

– Отвечай! – не отступал Малоун. – Чем вы тут заняты? Это – мой дом, вы не имеете права здесь находиться!

Другие водители окружили бульдозер. Трое встали по левую сторону, двое – по правую.

– Отвяжись от моего брата! – велел один из них.

– Вы что-то перепутали, – продолжал говорить Малоун. – Я здесь живу! А вы, наверное, ошиблись и приехали не в то место!

– Ошибку сделаешь ты, если немедленно не отстанешь от моего брата! – угрожающим тоном проговорил второй водитель и стал карабкаться на бульдозер.

– Послушайте…

Но слушать его они не хотели. Повернувшись к Малоуну, тот водитель, у которого он отобрал ключ зажигания, нацелил кулак ему в живот. Реакция Малоуна была, может, чуть медленнее, чем в его армейские времена, но достаточно быстрой, чтобы нейтрализовать противника. Он схватил мексиканца за руку, сдернул его с места и выкинул из кабины бульдозера на песок. Двигаясь столь же молниеносно, он нырнул под руку брата поверженного, избежав таким образом удара, направленного ему прямо в лицо, а затем распрямился и коротким ударом в солнечное сплетение отправил работягу следом за его братом – отдыхать на песке. Остальные четверо смотрели на происходящее раскрыв рот. Они уже не были столь уверены в том, что хотят наказать иностранца.

– Больше никто не пострадает!

– Кроме тебя, – прохрипел первый водитель, поднимаясь с песка и пытаясь восстановить дыхание.

– Говорю же вам, я не хочу драться! Просто прекратите уродовать деревья, пока мы не выясним, что к чему. Вы не должны делать то, что вы делаете.

– Человек, который нас нанял, объяснил все очень четко, – сердито проговорил третий водитель. – Он привез нас сюда, сказал, что земля принадлежит ему, и велел сровнять все с землей, чтобы подготовить площадку для строительства нового отеля.

– Какой еще человек? Кто бы это ни был, он нес полную чушь. Он назвал вам свое имя?

Когда Малоун услышал имя этого человека, в его груди заклокотала еще более кипучая ярость.

6

«РОБЕРТО РИВЕРА. МЕНЕДЖЕР БАНКА», – гласила надпись на двери. Малоун открыл ее с такой силой, что непрозрачные стекла в ней едва не вылетели от удара.

Ривера, тощий человечек с темными волосами и тонкими усиками, испуганно вздернул голову. Пожилой клиент банка, сидевший по другую сторону письменного стола Риверы и что-то говоривший, в замешательстве умолк на полуслове и издал какой-то странный звук, словно случайно подавился персиковой косточкой.

– Сеньор Ривера, я пыталась остановить его, – пропищала секретарша, просунув голову в дверной проем позади Малоуна.

Малоун не сводил пылающего взгляда с Риверы.

– Мое дело не терпит отлагательств, – проговорил он угрожающим тоном.

– Я вызываю полицию. – Секретарша потянулась к стоявшему на столе телефону.

– Подождите немного, – остановил ее Ривера и посмотрел на клиента, который, похоже, успел прийти в себя, но выглядел по-прежнему перепуганным. – Сеньор Вальдес, я приношу извинения за то, что нас прервали. Не могли бы вы немного подождать в приемной, пока я не улажу это недоразумение?

Как только клиент вышел и дверь за его спиной закрылась, Малоун набросился на Риверу:

– Сволочь! Зачем ты послал бульдозеры на мою землю и приказал им все там уничтожить?

– Очевидно, произошло какое-то недопонимание.

– Вряд ли! Те парни на бульдозерах очень четко рассказали мне, как было дело.

– О, как раз в этом никакого недопонимания нет, – сказал Ривера.

– Что?

– Да, это действительно я их послал.

– Так вы это признаете? – Малоун, который уже готов был вытащить Риверу из-за письменного стола, ошеломленно застыл.

– Целиком и полностью. Слово «недопонимание», которое я употребил, относилось к другому. К тому, что вы заявили, будто бульдозеры работали на вашейземле. Однако данный участок больше вам не принадлежит.

– Что ты несешь, подонок? Я же за него заплатил!

– Вы действительно оформили трастовое соглашение с банком, который сохранил за собой право на эту недвижимость. Однако в последнее время мы стали получать слишком много жалоб относительно того, что ваш дом превратился в настоящее бельмо на глазу.

– Что-о?

– Кроме того, мы больше не можем игнорировать и слухи относительно контрабанды наркотиков, партии которых тайно выгружаются на берегу. Я переговорил с представителями министерства иностранных дел. Трастовое соглашение расторгнуто. Я выкупил вашу недвижимость.

– Боже правый, это невозможно!

– Это свершившийся факт, – ответил Ривера. – Видимо, вы еще не забирали свежую почту, иначе обнаружили бы в ней конверт с уведомлением о расторжении соглашения.

– Я заплатилза эту землю!

– Вы также нашли бы чек на сумму, которая была перечислена вами банку. Более того, я увеличил ее – хотя мог этого и не делать, – добавив еще некоторую сумму в порядке компенсации с учетом роста рыночной цены этой недвижимости за то время, которое вы на ней прожили.

– Компенсации? Ну ты, гнида, ты же собираешься разрушить мой дом! – И тут в памяти Малоуна всплыла фраза, сказанная одним из водителей. – Отель!

– Что?

– Ты продал мою недвижимость застройщику?

– Предложение было слишком выгодным, чтобы отказаться.

– Не сомневаюсь! – Малоун ухватил Риверу за отвороты пиджака. – Но тебе будет сложно потратить полученные деньги, сидя в инвалидном кресле!

– Вызывайте полицию! – прокричал Ривера своей секретарше, находившейся в приемной.

Малоун рванул Риверу и заставил его встать на ноги.

– Подумайте дважды! – предупредил его Ривера. – В Мексике нет такого понятия, как права заключенного. За нападение на меня вы попадете за решетку и будете годами гнить в тюремной камере, ожидая, когда ваше дело дойдет до суда.

Малоун отвел кулак для удара.

– Зато сейчас – получу удовольствие!

– А когда дело все же дойдет до суда, последствия будут самыми трагичными для вас. Предупреждаю вас, в Мексике очень жестко поступают с иностранцами, которые нападают на уважаемых членов общества.

Секретарша открыла дверь и сообщила:

– Полицейские уже едут.

– Благодарю вас. Теперь – сеньору Малоуну решать, хочет ли он иметь дело с полицейскими, – проговорил Ривера, посмотрев в глаза своему противнику.

– Уважаемый член общества. – Малоуну хотелось плюнуть ему в физиономию. Испытывая непреодолимое отвращение, он опустил кулак. – Да, видно, предложение и впрямь было чертовски выгодным!

– Вам следует разбираться с тем человеком, который сделал мне его. Кстати, он вас знает и настойчиво просил меня передать вам привет.

– Привет? Не понимаю… Как его зовут?

– Александр Поттер.

– Поттер?

– И еще он просил передать, что его наниматель тоже передает вам привет.

7

Площадка для машин перед «Коралловым рифом» была пуста. С нее как раз выезжало такси, причем на лицах его пассажиров было написано явное разочарование. Малоун вышел из джипа, прошел по песку ко входу в ресторан и обнаружил на двери табличку с надписью «ЗАКРЫТО». Все жалюзи были опущены.

Он нахмурился. На фоне царящей внутри заведения тишины шум прибоя звучал громче обычного. Малоуну подумалось, что Ят настолько одержим своей работой, что мог без предупреждения закрыть ресторан лишь в связи с чрезвычайными обстоятельствами. Неужели что-то случилось с ним или с членами его семьи?

Малоун подергал дверь. Она оказалась запертой. Затем постучал. Никто не ответил. Широкими торопливыми шагами он обошел постройку и приблизился к двери заднего входа, которая вела на кухню. Малоун толкнул ее, и она открылась, после чего он оказался в царстве, где обычно правила бал жена Ята. После вчерашней готовки тут еще витали аппетитные запахи, однако теперь плиты были холодными, и Малоун не обнаружил никаких признаков готовящейся еды.

За дверями, которые вели в зал для посетителей, послышался встревоженный голос:

– Кто там?

– Ят?

– Кто это? – повторился вопрос.

– Это я, Чейз.

– Ох, – раздался выдох облегчения, после чего одна из дверей на шарнирах распахнулась, и в образовавшемся отверстии появилось широкое и печальное лицо Ята. – А я уж подумал, что это еще один посетитель.

Малоуну стало приятно при мысли о том, что он для этого доброго человека значит больше, чем обычный посетитель.

– В чем дело? Что случилось?

– Ох, – снова вздохнул индеец, – чего только не случилось!

За его спиной кто-то постучал в запертую дверь главного входа. После короткой паузы послышался еще один, более громкий стук, а затем раздались разочарованные голоса и шум отъезжающего автомобиля.

– Сначала я объяснял всем приезжающим, что мы закрылись, но потом их стало чересчур много. Слишком много!

Ят усталым жестом пригласил Малоуна пройти с ним в зал ресторана. С правой стороны, на стойке бара, американец заметил початую бутылку текилы, а рядом – наполненный до половины стакан.

– Да что тут стряслось? Расскажи, наконец.

Ят направился к входной двери, рассказывая на ходу:

– Все приставали ко мне с расспросами о том, когда ресторан откроется снова, и я замучился повторять, что мне это неизвестно. А под конец я просто перестал отвечать на стук, уселся и стал слушать, как эти люди колотят в дверь.

– Ты мне расскажешь, в конце концов, что случилось?

– Сегодня утром ко мне пришел мужчина и предложил продать «Коралловый риф». Он предложил за него такие деньги, какие мне не заработать и за всю жизнь.

У Малоуна засосало под ложечкой.

– Я обсудил это предложение со своей женой и детьми. Ведь они вкалывают тут как проклятые. Мы все вкалываем… – Ят угнетенно покачал головой. – Но предложенная нам сумма была настолько велика, что мы не могли противостоять соблазну.

– Поттер, – проговорил Малоун.

– Да, Александр Поттер, тот самый мужчина, который был здесь вчера вечером. И еще он просил передать тебе привет от него.

– От него и от человека по имени Дерек Белласар?

– Да. «Коралловый риф» будет оставаться закрытым в течение неопределенного времени – до тех пор, пока сеньор Белласар не решит, что делать с недвижимостью. – Ят поглядел на свой стакан, взял его и сделал солидный глоток. – Мне нужно было бы получше обдумать его предложение и не торопиться подписывать документы. Теперь-то я понимаю, что деньги ничего не значат, если я не знаю, чем заняться. До сегодняшнего дня я не осознавал, насколько важно было для меня приходить сюда каждое утро…

То, что Ят то и дело использовал прошедшее время, действовало на Малоуна так угнетающе, что он налил себе текилы.

– Я знаю, насколько важно это было для меня.

Малоун осушил стакан, и на глазах его выступили слезы, но не только от обжигающе крепкой жидкости. Ему вдруг показалось, что кто-то умер. «Ну, Белласар, ну, сволочь, тебе это с рук не сойдет! – подумал он. – Я доберусь до тебя!»

– Кстати, – снова заговорил Ят, – чуть не забыл. Тебе звонили.

– Кто? – удивленно вздернул бровь Малоун.

– Мужчина из галереи в Нью-Йорке, который торгует твоими картинами. Он сказал, что у него для тебя есть какое-то важное сообщение.

С еще более тошнотворным чувством в груди Малоун потянулся к телефонной трубке.

8

– Ты продал галерею? – растерянно переспросил Малоун.

– Слушай, я и сам удивлен не меньше твоего! – Телефонная связь была скверной, и голос Дугласа Феннермана звучал еле слышно. – Честное слово, старик, у меня до вчерашнего дня и мысли такой в голове не было. И вдруг, как снег на голову, такое сказочное предложение…

– От имени человека по имени Александр Поттер, который представляет интересы некоего Дерека Белласара.

– Как забавно, Чейз, Поттер сказал, что ты догадаешься, кто купил галерею, даже прежде, чем услышишь имя покупателя. Но на тот случай, если ты не догадаешься, он просил, чтобы…

– Ты передал мне привет.

– Ты что, ясновидящий?

– И еще – привет от Белласара.

– Потрясающе! Значит, ты хорошо с ними знаком?

– Нет, но поверь мне, я обязательно с ними познакомлюсь!

– Значит, все будет тип-топ, вы сработаетесь. Мы с тобой так долго сотрудничали, и ты был первым, кому я позвонил, чтобы сообщить об этой фантастической сделке. Я хочу сказать тебе, Чейз: я горжусь тем, что мне выпала честь представлять твои интересы в мире искусства.

У Малоуна защипало в глазах.

– Если бы не ты, Дуг, я бы никогда не добился таких успехов.

– Брось, старина, все дело в твоем таланте, а я всего лишь доносил его до людей. Но, послушай, ведь окончание нашего совместного бизнеса не означает, что мы перестанем быть друзьями, а?

– Конечно, – только и сумел выдавить из себя Малоун.

– И время от времени мы будем встречаться?

– Обязательно.

– Да уж… – В голосе Дуга зазвучали грустные нотки, но он сразу же попытался вернуть своему голосу прежний энтузиазм: – По крайней мере, ты будешь вести бизнес не с чужими людьми. Если ты, Поттер и Белласар знакомы друг с другом, это уже основа для успешного общего бизнеса. А когда вы вместе поработаете, то, может статься, и подружитесь.

– Вот в этом я сомневаюсь, – мрачно откликнулся Малоун.

– Ну, не зарекайся. Никогда не знаешь…

– Я знаю! – чуть ли не по слогам отчеканил Малоун, сжав челюсти.

– Ладно, ладно, – миролюбиво затараторил Дуг. – Так или иначе, ваш совместный бизнес начнется еще довольно не скоро.

– Не понял!

– Белласар задумал обновить и модернизировать галерею, и все твои картины будут помещены в запасники до завершения работ, – пояснил Дуг.

– Что? – выдохнул Малоун.

– Тебе придется временно уйти с рынка. Это, кстати, довольно умный ход. Я полагаю, что, когда галерея снова откроется, твои картины поднимутся в цене – хотя бы потому, что на протяжении какого-то времени они были недоступны.

Малоун что было сил сжал трубку телефона.

– А я полагаю, Белласар сделает так, что мои картины будут недоступны в течение очень долгого времени.

– О чем это ты?

– О том, что Поттер и Белласар еще пожалеют, что когда-то услышали обо мне.

– Подожди, Чейз, не пори горячку! Я, наверное, неправильно выразился. У тебя нет никаких оснований чего-либо опасаться. Если тебя что-то тревожит или тебе нужны какие-то гарантии, только скажи мне! Я встречаюсь с ними в среду утром на аукционе «Сотби». Я могу передать им твое сообщение.

«Сотби»? Малоун стал подсчитывать в уме: в среду утром… Значит, до этого момента осталось тридцать шесть часов. Казалось, что крепче сжать трубку невозможно, но ему это удалось.