Текст книги "Венец рабов"
Автор книги: Дэвид Марк Вебер
Соавторы: Эрик Флинт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 41 страниц)
Антон, как уже было много раз после нанотехнического преобразования, испытывал изрядное замешательство. То, что Руфь теперь выглядела как Берри и наоборот, он мог вынести. Однако их характеры остались прежними и это частенько вызывало у него смущение. Напряжённая – почти натянутая как струна – "Берри" прямо вступала в противоречие с мирозданием.
– Это всё-таки… возможно, – подумав несколько секунд, произнесла Руфь. – Но, наверное, не очень вероятно. Я бы сказала, что отследить развитие карьеры Командорской должно быть ещё труднее, чем восстановить её истоки. Что оказалось настолько тяжело сделать – я имею в виду, последнее – что ни вы, ни полиция Лэндинга не оказались на это способны.
Всё еще держа голову склонённой, она вопросительно подняла на Антона глаза. Тот одобрительно кивнул.
– Да. Если есть деньги – а они у Командорской были, судя по размерам мошны, которой она располагала, когда объявилась в Лэндинге – очень легко замести практически все следы прежней жизни и начать новую с чистого листа. Галактика огромна, огромна даже та небольшая её часть, которую люди исследовали и заселили.
– Так я и подумала. И в этом случае любой, кто её отслеживал из-за того, что у него имелись претензии, которые хотелось удовлетворить, должен был и сам обладал огромными ресурсами. Надо полагать, вполне достаточными, чтобы самим осуществить месть, – она снова сделала небольшую паузу. – Это значит, что кто бы ни установил эту связь, намного вероятнее, что он наткнулся на неё случайно.
– Не обязательно "случайно", – возразил Антон. – Они могли, по каким-то собственным причинам, расследовать нечто, во что оказалась вовлечена Командорская. Однако с твоим основным аргументом я согласен. Совершенно не выглядит вероятным, что они искали именно её.
Он чуть махнул рукой.
– Продолжай. Каков следующий вариант?
– Ну, это очевидно. Кто-то имеет зуб против вас и использует Командорскую как наживку в ловушке. – На этот раз, смотря на Антона, она подняла голову. – И вам было бы тяжело на это не клюнуть, не так ли?
Челюсти Антона сжались.
– Всё силы ада не удержат меня, чтобы я не клюнул на это, разве только я буду чертовски уверен, что в этом нет ничего кроме западни. Ничто не может так освежить политическую атмосферу Звездного Королевства как устранение Джорджии Юнг и этих зловонных досье Северной Пустоши.
Теперь настала очередь Берри схватиться за горло.
– Но… папочка… ты же не можешь…
Антон покачал головой.
– Расслабься, Берри. Дело в том, что по моему мнению это самый маловероятный вариант. Да, не невозможный, но…
Тут он снова махнул рукой Руфи.
– Объясни ты, если можешь.
Принцесса не колебалась ни секунды.
– Это маловероятно просто потому, что слишком хитроумно. Проблема с очернением капитана, – она улыбнулась Антону, – заключается в том, что тут мало что можно сделать, кроме как вымазаться самому. По большей части грязная работа в политике подразумевает угрозу подорвать чью-то репутацию, а… хм…
Антон усмехнулся.
– Моя репутация и без того ниже плинтуса. Чем мне можно угрожать? Крахом карьеры на Флоте? Было. Раскрытием внебрачной связи со скандально известной графиней? Было. Обвинением в якшании с опасными радикалами? Было.
Тут Берри хихикнула.
– Тебя нельзя даже обвинить в том, что ты неведомо где подобрал сирот-хулиганов. Было.
– Что оставляет только прямое нападение на самого капитана, – подытожила принцесса. – А это достаточно рискованное предприятие, как недавно выяснила некая профинансированная "Рабсилой" группа налётчиков. Хотя, если кто-то собирается попробовать ещё раз, полагаю имеет смысл выманить капитана подальше от организованной им системы безопасности. Заманить на чужую территорию.
Антон покачал головой.
– Не слишком много в этом смысла. Если не считать собственно Мантикору – и Землю, на которой у меня всё ещё осталась масса связей – Курящая Лягушка – последнее место, где кому-либо стоило бы пытаться играть со мной в свои игры.
Непонимающие лица девушек заставили Антона припомнить, что он кое-что недоговорил.
– О, простите. Забыл. Ниточка лейтенанта ведёт на Курящую Лягушку, в Сектор Майя. Именно там та, кто позже стала графиней Северной Пустоши, создала личность Командорской. Если задуматься, то это разумно. Курящая Лягушка – развитая в техническом смысле планета. Тамошние биоскульпторы не уступают любым другим в галактике, может быть за исключением земных или беовульфианских.
Руфь всё еще выглядела озадаченной.
– Однако я по-прежнему не понимаю, почему она не может быть хорошим местом для того, чтобы заманить вас в засаду.
Дю Гавел хихикнул. Антон посмотрел на него и произнёс.
– Объясните ей, Веб.
Академик жёстко улыбнулся.
– Это плохое место для того, чтобы пытаться обижать Антона – учитывая его тесные связи с Одюбон Баллрум. Ни на одной планете галактики не проживает столько членов Баллрум, как на Курящей Лягушке. После того, как Баррегос стал губернатором, их даже больше, чем на Земле. Антон сразу же после прибытия может обеспечить себя такими телохранителями, с которыми никто не осмелится шутить.
Дю Гавел пожал плечами.
– Беглым рабам нужно где-то жить и всегда есть место, которое – по своим собственным мотивам – предоставляет им убежище. Отчасти по идеологическим мотивам, но по большей части просто для того, чтобы досадить каким-нибудь влиятельным силам, которые им не нравятся. Баррегос и Меза являются открытыми врагами, так что Баррегос ничего не теряет, превращая Сектор Майя вообще и Курящую Лягушку в частности в современный эквивалент конечной станции Подземной Железной Дороги в Бостоне.
– Что ещё за Бостон? – поинтересовалась Берри и стиснула виски ладонями. – У меня голова болит.
Антон заметил колебание принцессы и понял, что она вполне чётко представляет следующий вариант.
– Ну, да, – произнёс он, его глубокий голос звучал резче обычного. – Наиболее вероятным вариантом – который будет "третьим" у Руфи – заключается в том, что некто пытается выманить кого-то вместе со мной на Курящую Лягушку. Мне было бы не так легко защитить спутника, как себя.
Берри, всё еще сжимая руками голову, потрясла ею.
– Папа, это бессмысленно. Конечно, я твоя теперь дочь, но это никого не затрагивает… о.
Её голова вскинулась; она повернулась к Руфи.
– Это они до тебя добираются!
Принцесса пожала плечами.
– Как знать? Но, да, я полагаю, что это наиболее логичное объяснение, – она повернулась к Антону. – Я права?
– И да, и нет, – на это раз жестом Антона было шевеление пальцами. – Ход твоих мыслей правильный. Однако…
Он пытался найти наилучший способ объяснить то, что хотел.
– Принцесса, ты хороша. Очень хороша. Однако ты всё ещё молода и страдаешь от классического синдрома начинающего агента. Ты уделяешь окружающему слишком много внимания. Ты слишком доверяешь логике, а это значит, что можешь слишком упростить картину для того, чтобы заставить ситуацию иметь смысл. Если ты понимаешь, что я имею в виду.
Он чуть ли не смеялся. Юная ведьма хмурилась; удивлялась, почему её старая карга-наставница настаивает на использовании грязных ушей летучей мыши и жабьей крови, когда в гримуаре ясно сказано…
– Просто поверь мне, девочка. Мир намного грязнее и мрачнее, чем тебе кажется. Тренировать логику хорошо, однако не следует на неё слишком полагаться. Это дикое и опасное животное, если только на неё не надеть намордник и не посадить на цепь фактов. Которых…
Антон опустил руки на колени и выпрямился.
– Которых у нас пока недостаточно. Так что вот как мы поступим: я полечу на Курящую Лягушку – этот ключик потенциально слишком ценен, чтобы от него отказаться – однако вы, вы обе, останетесь на Эревоне, – он кинул взгляд на дверь, за которой бдительно несла стражу Королевская Гвардия. – Под опекой гвардейцев и эревонских секретных служб вы должны находиться в достаточной безопасности. Если только кто-то не готов пойти на риск крупного дипломатического инцидента – а я не могу представить, кому он тут нужен – вы должны находиться в достаточной безопасности до моего возвращения.
Берри и Руфь переглянулись. Было вполне очевидно, что в них боролись два стремления. С одной стороны, всякий сколько-нибудь энергичный юнец не мог не прийти в восторг от перспективы ощутить на некоторое время самостоятельность. С другой стороны…
– Ты улетишь надолго? – тихо поинтересовалась Берри.
– Наверное, на месяц. В зависимости от того, как там пойдут дела. Разумеется, я полечу на фрегате. Отсюда до Сектора Майя всего около пятидесяти световых лет – где-то неделя перелёта в эта-полосе, если мы немного поторопимся, – а Курящая Лягушка находится в где-то пяти с половиной световых годах внутри границ сектора. Скажем, ещё день или около того. Так что шестнадцать дней на дорогу и пара недель на месте на работу, что бы там ни пришлось раскапывать. Стандартный месяц, около того.
– Ну, четыре недели не так плохо, – во взглядах, которыми обменялись Берри и Руфь, теперь уже ничего не боролось.
– Никаких диких вечеринок, – прорычал Антон. – Никаких оргий. Особенно никаких диких оргий. Если я вернусь, и эта гостиница не будет стоять – причём учтите, не в руинах! – то…
Правда, Берри никогда не была настолько бойкой, как родная дочь Зилвицкого, Хелен. Такого темперамента у неё не было. С другой стороны, четыре года, проведённые рядом с Хелен, тоже не прошли для неё даром.
– Что за глупости, папочка! Я?! И принцесса Руфь? – Каким-то образом она сумела изобразить негодующий рывок, не вставая с кресла. – Никогда не слыхала ничего нелепее…
Дальше – больше. Само собой разумеется, что Руфь добавила заламывания рук и негодования. Дальше – больше. Антон мрачнел с каждой секундой.
Дю Гавел ни капли не помог.
– Вот оно, – улыбаясь, заметил он. – Антон, вот мы и раскрыли их хитроумный план. Тебя выманивают с Эревона, чтобы галактика наконец-то осознала всё безумие юных дам.
– Я рассчитываю, что ты поможешь держать их в узде, – прорычал Антон.
– Не глупи. Я – рассеянный профессор. Они обведут меня вокруг пальца в мгновение ока.
Глава 15
К тому времени, когда Виктор и Наоми сумели уложить Джинни в постель, раздражение Виктора в адрес эревонки почти развеялось. Племянница Вальтера Имбеси могла быть язвительной и неприятно агрессивной в присутствии лейтенанта морской пехоты Солнечной Лиги. Но затем Наоми была само очарование и добродушие… особенно пока Виктор справлялся с неприятной задачей оттащить упившуюся в стельку Вирджинию Ушер прочь от толпы, пока та не устроила сущий ад в деле нарушения приличий и публичного скандала.
Джинни не шутила, когда сказала, что плохо переносит спиртное. Раньше Виктор никогда не видел её пьяной, и теперь, когда увидел, страстно надеялся, что никогда больше этого не увидит.
Дело было даже собственно не в том, что её стошнило. Хотя, несмотря на все усилия Кевина и Джинни Ушер в последние несколько лет, в его поведении ещё сохранялась определённая чопорность, Виктора никак нельзя было назвать ханжой. Долистские трущобы Нового Парижа были, в конце концов, плохой средой для воспитания ханжества. Нельзя сказать, что он никогда не видел, как кого-то выворачивает наизнанку, или что с ним самим не случалось подобного.
Но он никогда не видел, чтобы кто-либо делал это так, как Джинни, целенаправленно выбрав себе мишень. В то же мгновение, как лицо её внезапно приобрело зелёный оттенок, а глаза расширились, – Виктор мгновенно опознал несомненное выражение "сейчас меня вывернет", – Джинни принялась лихорадочно сканировать толпу.
Наоми распознала признаки столь же быстро, как и он.
– Сюда, – со смехом сказала она Джинни, – держись за мою руку. Я знаю, где ближайший женский туалет.
Джинни мотнула головой.
– Расточительство, – процедила она сквозь зубы, водя взглядом туда-сюда по толпе, пока тот за что-то не зацепился.
Точнее за кого-то.
– Вот… классно!
Несмотря на явно испытываемую ею тошноту, в этих словах было что-то ликующее. В следующее мгновение Джинни уже ковыляла с предельной целеустремлённостью, каким-то чудом умудряясь двигаться прямо к цели, хотя её мотало из стороны в сторону. Она даже ухитрилась – едва-едва – удержаться на ногах когда, споткнувшись, потеряла одну из туфель. Но для этого ей пришлось сбросить и вторую, что заставило Виктора потерять несколько мгновений на то, чтобы подобрать брошенную обувь.
Этих мгновений ему и не хватило для того, чтобы остановить Джинни прежде, чем та устроила Серьёзный Дипломатический Инцидент Менее Значимой Разновидности. Наоми продолжала более или менее удерживать Джинни за руку. Но, не зная Джинни настолько же хорошо, как он, не догадывалась, что у той на уме, пока дело не было сделано.
– О, Боже, – прошипел Виктор, подобравший пару босоножек стоя на колене. Он как раз поднял голову и увидел, куда направляется Джинни.
К стоявшему в стороне столу, за которым сидела официальная делегация Солнечной Лиги. Поголовно состоящая из младших служащих посольства, выделяющихся характерными одеждами дипломатов и тем, что они явно старались вести себя как можно неприметнее. Очевидно, им поставили задачу "изобразить присутствие для протокола"… и ничего сверх того. Виктор время от времени погладывал в их сторону, и видел, что ни один из них даже взгляда не бросил в сторону Джессики Штейн, не говоря уже о том, чтобы подойти к ней с соболезнованиями.
При всём при том, что сам он не испытывал особо тёплых чувств к Штейну, его возмутило это умышленное оскорбление. Да, он всегда считал проповеди Ассоциации Ренессанса до некоторой степени фарисейскими и бессодержательными. Но по крайней мере Иеронимус Штейн всё-таки обличал многочисленные злодеяния, совершаемые под прикрытием "демократии и социальной справедливости в Солнечной Лиге", что уже было больше, чем можно было сказать о ком бы то ни было из правящих кругов самой Лиги, если не принимать во внимание редкие фигуры типа Оравила Баррегоса. Виктор знал, какую ярость испытывает по отношению к Лиге Джинни, которая сама являлась одной из жертв этого официального равнодушия.
Он вскочил на ноги и предпринял отчаянную попытку перехватить её. Никакого прока из этого не вышло, если не считать того, что Виктор оказался достаточно близко, чтобы полюбоваться надвигавшимся спектаклем во всех деталях.
Джинни добрела до стола, стукнулась о него, опёрлась на столешницу вытянутыми руками и одарила собравшихся за столом шестерых дипломатов улыбкой на зеленоватом лице.
Все они уставились в ответ на неё, насупившись, как и следовало дипломатам в присутствии невежи.
– Не думаю, чтобы нас представляли, – выдавила из себя Джинни. Слова у неё уже шли на вес золота, иссякая как вода, отступающая от пляжа. – Меня от вас тошнит.
Тут и объявилось цунами, окатившее пятерых из шести, прежде чем уняться. Какой-то отдалённый уголок сознания Виктора пришёл к выводу, что он стал свидетелем чуда. Вообще-то даже двух чудес: во-первых, что хоть кто-то из шестерых дипломатов не попал под раздачу, учитывая объём и вулканическую энергию извергнувшегося потока; во-вторых, что женщина настолько миниатюрная как Джинни вообще смогла произвести подобный поток.
Потрясённая Наоми выпустила руку Джинни и отшатнулась. Потрясённые до глубины души дипломаты вскочили на ноги и сделали то же самое, попутно поопрокидывав свои стулья.
Нисколько не потрясённый Виктор ухватил Джинни за локоть, развернул её, и потащил прочь.
– Простите, – бросил он через плечо теперь-то уж точно выделяющимся своим внешним видом дипломатам Лиги. – Она слегка перебрала, – неловко добавил он в адрес пялящейся на них толпы, сам считая своё заявление смехотворным. Всё равно, что во время бури заявить, что погода слегка испортилась.
– Погодите-ка! – донеслось до него гневное восклицание одного из дипломатов.
– Легко, – прошипела Джинни. – Я кого-то пропустила? – она принялась вырываться из захвата Виктора, явно исполненная решимости вернуться и исправить упущение.
При всей своей миниатюрности, слабой Джинни не была. Так что, даже хотя к этому моменту Наоми держала её за другую руку, Виктор понимал, что ему придётся побороться. Он уже было собирался бросить туфли, чтобы ему ничто не мешало во время отчаянной борьбы, когда в дело вмешалось знакомое меццо-сопрано.
– Возмутительно! Немедленно убирайтесь!
Мгновением позже пара сильных рук крепко ухватила его за ворот и Джинни за заднюю часть сари. И неумолимо потащила их…
Прочь от дипломатов. Виктор оглянулся, и убедился, что улыбка лейтенанта была именно такой ослепительной, как ему это представлялось.
– Не пропустила бы такое зрелище ни за какие коврижки, – прошептала Танди Палэйн. – Но нам лучше побыстрее отсюда убираться, пока она не вызвала настоящую войну.
***
Как только они благополучно выбрались из-под купола и оказались в относительно темном месте за его пределами, лейтенант отпустила их, и сделала шаг в сторону. Рядом с ними была и хмурящаяся Наоми. После нового появления Палэйн добродушие Имбеси, похоже, улетучилось.
Но мгновение Виктор испугался, что вернётся её неприятная язвительность. Но Палэйн предотвратила это, снова покинув их компанию.
Она встала по стойке смирно лицом к Джинни, и отточено ей отсалютовала.
– Мадам Ушер, я салютую вам. Морская пехота Лиги салютует вам.
Сверкнув Виктору своей быстрой улыбкой, она сказала:
– Но сейчас вам лучше исчезнуть.
Повернулась на каблуках и промаршировала обратно к цирковому куполу. Казалось, что её широкие плечи слегка вздрагивают, словно она пыталась сдержать смех.
***
К счастью, Джинни во время поездки на такси назад в гостиницу не выкинула ничего из ряда вон выходящего. Ещё более удачно было то, что поездка была достаточно короткой, чтобы она смогла сдержать рвотные позывы, пока они не добрались до своего номера. И уже там, отбросив прежние причуды, она провела положенное время в обнимку с унитазом.
Виктор помог ей чем мог. Но в этой ситуации, в отличие от женского соперничества, Наоми доказала, что является сокровищем. Отпрыск семьи Имбеси достаточно очевидно не была чужда последствиям необузданных вечеринок и перебора с потреблением алкоголя. И, что более важно, к ситуации она относилась с мягким, терпеливым юмором, что принесло Джинни куда больше пользы, чем щепетильность Виктора.
– Ладно, девочка, – заключила Наоми, поднимая Джинни на ноги, когда в той больше не могло ничего остаться. – Пора в кроватку.
Наоми была выше Джинни и заметно тяжелее, так что ей не составило труда практически протащить её потребные несколько шагов без помощи Виктора. Но когда они приблизились к двери в спальню, Джинни снова начала сопротивляться.
– Нет! На диван.
Наоми заколебалась. Повернувшись в её захвате, Джинни улыбнулась ей снизу вверх.
– Дурочка, спальня понадобится тебе. Кроме того, диван всё равно никогда не использовался по назначению, а это неправильно, в такой-то роскошной гостинице.
Она дернулась в обнимающих её руках по направлению к дивану.
– Мне там будет замечательно.
Наоми скосила взгляд на Виктора. Тот пожал плечами и махнул рукой в сторону дивана.
– Почему бы и нет. Если ты этого ещё не заметила, она упряма как мул.
Несколько секунд спустя Джинни растянулась на диване. Ещё через несколько секунд она погрузилась в сон. Но до того сумела пробормотать несколько слов.
И в них не было ни капли юмора. Закрыв один глаз, она вперила холодный взгляд второго в Наоми.
– Будь с ним ласкова, слышишь? Я люблю Ви-ик-тора. Убью тебя если что, клянусь.
Глаз василиска закрылся, и Джинни отрубилась.
***
К тому времени, когда Палэйн разыскала капитана Розака, Штейн и её клика больше даже не пытались поддерживать видимость того, что происходящее было чем-то иным кроме политического мероприятия. Спиртное лилось рекой, а большой участок пространства под куполом был превращён в танцевальную площадку. Так что лейтенанту пришлось потратить некоторое время на поиски местонахождения Розака и его людей.
Однако не такое уж большое, стоило только ей понять, что столы были сдвинуты на оставшуюся часть подкупольного пространства. Она просто принялась искать самый большой стол. Люди Розака действовали эффективно в любом деле.
Самого Розака за столом не было. Он стоял неподалёку, погрузившись в беседу с лейтенантом Мэнсоном.
Танди заколебалась. Ей не хотелось перебивать приватный разговор капитана. Также, если на то пошло, ей не особенно нравился лейтенант Мэнсон. Но капитан, должно быть, увидел её, поскольку Палэйн заметила, как он кинул в её сторону взгляд. Едва различимое изменение выражения его лица ясно дало понять, что он не возражает против нарушения приватности беседы.
Стараясь не улыбаться, Танди направилась к нему. Не последней из неприятных привычек Мэнсона была склонность подлизываться к начальству. Палэйн подозревала, что "частная беседа" между Розаком и Мэнсоном уже выродилась в поток нежеланной лести.
Розак не был безразличен к лести. Точнее, не возражал против неё… при условии, что она ограничивалась разумным минимумом. Но он был одним из тех в высшей степени уверенных в себе людей, кому не нужны были заверения нижестоящих в том, что он велик. Он и так это знал.
Когда подошла Танди, Мэнсон прервался и бросил на неё недружелюбный взгляд. Такой короткий и неприязненный, как взгляд одного из соперников на другого… что, по мнению Танди, отдавало абсурдом, поскольку их с Мэнсоном карьерные пути были совершенно различны. Он был штабным офицером флота, она – боевым лидером морской пехоты. За исключением совещаний штаба их дороги едва ли когда-то пересекались.
Но это, пожалуй, было неизбежно. Постоянные мелочные попытки Мэнсона подкопаться под "соперников" были рефлекторными в той же степени, что и навязчивый подхалимаж перед начальством. Дело было скорее в инстинктах, чем в логике.
Розак прочистил горло.
– Лейтенант Палэйн делает для меня кое-какую работу, лейтенант Мэнсон.
Неприязнь немедленно исчезла с лица Мэнсона, сменившись вкрадчиво-показной вежливостью.
– А. Тогда я исчезаю.
– Нет, вообще-то задержитесь. Скорее всего, это касается вас.
Палэйн была слегка удивлена слышать это, но не сильно. Мэнсон всё-таки выполнял для капитана основную часть разведывательной работы, хотя Розак обычно назначал более деликатные задачи Эди Хабиб или Ватанапонгсе.
– Ну, Танди? Какова твоя оценка? О, прости мне моё невежество. Напитки на столе.
Она мотнула головой.
– Спасибо, капитан, не стоит. Прямо сейчас последнее, что меня интересует, это выпивка. Только что видела впечатляющую демонстрацию пагубных последствий её употребления.
Взгляд Розака сказал Палэйн продолжать, и она кратко описала недавний эпизод с участием Вирджинии Ушер.
Когда она закончила, Розак улыбался, а Мэнсон хмурился.
– Эта женщина – идиотка, – заявил Мэнсон. – Последнее, что может себе позволить Хевен…
Танди решила, что с неё довольно.
– Не глупи, – перебила она его. – Хевениты получают технологии посредством частных сделок с индустриальными концернами. Что для "Троммп Энтерпрайзес" – исключительно для примера – может значит кучка обрыганных мелких чиновников? Кроме того, если персонал местного консульства Солнечный Лиги такой же слепо-глухо-тупой как обычно, они даже не знают кто она такая.
Лицо Мэнсона напряглось. Танди поняла, что только что сотворила себе врага из человека, кто до того копал под неё исключительно по привычке. Поразмыслив об этом ещё секунду-другую, она также осознала, что её это нисколько не волнует. После года на службе у Розака Танди больше не была столь же неуверенна в собственном статусе, как раньше.
А Мэнсон её откровенно раздражал. Ей нравилась Вирджиния Ушер. Вообще-то, даже очень нравилась, насколько возможно было судить по их короткой встрече.
Розак, как обычно невозмутимо, разрядил напряжение. Как обычно невозмутимо разъяснив Мэнсону что есть что.
– Должен сказать, что здесь я согласен с лейтенантом Палэйн, Джерри.
Если бы она не видела этого раньше, Танди бы поразила моментальность, с которой Мэнсон перешёл от гнева к дружелюбию. Она была вполне уверена, что он едва не устроил ей выволочку за неуважительное отношение к старшему офицеру. А вместо того он ухмыльнулся и с сожалением покачал головой.
– Ну… да. Если где-то в галактике и есть консульство Лиги, персонал которого может нашарить обеими руками собственную задницу, я такого пока не встречал.
Танди решила, что не помешает слегка притушить накал и с её стороны.
– Я согласна, что ей не следовало этого делать, лейтенант Мэнсон. Но… она, знаете ли, из бывших рабов "Рабсилы". Тем работникам консульства повезло, что единственное, что в них полетело это рвота.
По изумлённому лицу Мэнсона было очевидно, что он не знал этого. Изумлённому… а потом застывшему. По-видимому, флотский лейтенант разделял общее предубеждение в отношении генетических рабов.
– Интересно, – задумчиво произнёс Розак. – Я и сам не был в курсе этого факта. Однако он определённо многое объясняет, верно?
Последнее адресовалось Танди, полностью игнорируя Мэнсона, несмотря на то, что обращался он к ним обоим. Мэнсон, разумеется, глубокомысленно кивнул, но было предельно очевидно, что у него нет ни малейшего представления, о чём говорит капитан.
– Да, объясняет, – отозвалась Танди. Поскольку Розак оставил Мэнсона, и сейчас не делал попыток исключить его из разговора, Танди решила, что тот был посвящён в эту информацию.
Она загнула первый палец.
– Во-первых, это может объяснить, почему Кевин Ушер прибег к таким ухищрениям, чтобы создать для неё историю прикрытия на случай неблагоприятного развития событий в Республике. О… да, сэр, это всё-таки история прикрытия. Каковы бы ни были отношения между Вирджинией Ушер и Виктором Каша, они близки, но адюльтером там и не пахнет. Я в этом уверена. Во-вторых, это кое-что говорит о Кевине Ушере, – она даже глазом не повела в сторону Мэнсона, но была уверена, что Розак понял, что она имеет в виду. "В отличие от некоторых, Ушер не является нетерпимым болваном". – В третьих, это позволило президенту Хевена послать частным образом знак поддержки АР, поскольку можно быть уверенным, что уж они-то знают о происхождении Вирджинии Ушер. В четвёртых…
– Думаю, остальное мы обсудим позже, лейтенант Палэйн, – непринуждённо заметил Розак и, приняв деловой вид, повернулся к Мэнсону.
– Если хевениты здесь не увеселения ради, а по делу – на что похоже, судя по словам лейтенанта Палэйн, – это слегка меняет ситуацию. Во всяком случае, мне так кажется.
На этот раз согласный кивок Мэнсона был искренним, а не просто знаком поджалимажа. Танди напомнила себе, что Мэнсон несмотря ни на что в основном всё-таки был весьма способным офицером разведки.
– Согласен, сэр. И первым делом это усложняет то, что и без того выглядело кошмарным клубком. Но возможно более важно то, что это может предоставить нам альтернативный вариант…
Он заколебался, бросив взгляд на Танди.
Розак сухо хмыкнул.
– Мало смысла хранить это в секрете от неё, разве не так? Кому, по-вашему, предстоит возглавить штурм, если до этого вообще дойдёт?
Мэнсон снова кивнул. И снова это было искренним жестом.
– Достаточно справедливо, – скупо улыбнулся он. – Бой в замкнутом пространстве определённо не является моей специализацией.
"Бой в замкнутом пространстве? О чём это они?"
Заинтересованность Танди резко пошла вверх. Она предполагала, что под "специальной операцией", ради которой Розак был отправлен сюда, и большая часть которой по-прежнему была для неё тайной покрытой мраком, подразумевались просто шпионаж и двурушничество. То, что может потребоваться вести боевые действия, было для неё новостью.
Видя её очевидный интерес, Розак улыбнулся.
– Танди, ты правда думала, что я поставил тебя во главе "Амазонок" только ради их социальной реабилитации?
Она действительно задумывалась над этим, но… В конце концов, причинам, по которым Розаку мог рано или поздно пригодиться неофициальный ударный отряд, не было числа.
– Но об этом также позже, – твёрдо заявил Розак. – Всё это может и не случится. С учётом присутствия хевенитов есть ещё как минимум один возможный вариант, – он оживлённо потер руки. – В настоящий момент давайте сконцентрируемся на ближайшем будущем.
Остатки неформальности в общении были отброшены. Теперь перед ними был командир, отдающий приказы.
– Лейтенант Мэнсон, боюсь, сейчас я должен попросить вас покинуть нас. Информация ограниченного распространения и всё такое.
Мэнсон кивнул и немедленно удалился. Как бы поперёк души это ни было амбициозному лейтенанту, в чём Танди была уверена, он достаточно давно работал на Розака, чтобы знать, когда не следует возражать.
Как только он вышел за пределы действия аппаратуры защиты от подслушивания, Розак повернулся к Танди. Голос его стал жёстче.
– Так, лейтенант, думаю пора ввести вас в курс дела. Начать можем с того факта, что лейтенант Мэнсон является вероломным подонком, продающим информацию… черт, кто знает кому именно? Но уж эревонцам-то точно.
Танди напряглась, борясь с позывом взглянуть вслед удаляющемуся Мэнсону.
– Вы хотите, чтобы я?…
– Нет-нет. Во всяком случае, пока нет, – улыбка Розака была абсолютно безрадостной. – Известный предатель может представлять собой ценность, лейтенант. Посвятил я тебя в это для того, чтобы ты была начеку. Поскольку что ещё обычно представляет собой предатель, так это чёртова дурня. И что меня сейчас беспокоит, так это что я больше не испытываю такой как раньше уверенности, что Мэнсон держит под контролем то, что должен держать.
Танди выжидала. Она была в полнейшем недоумении, но была довольно уверена в том, что Розак его развеет. По крайней мере, в достаточной степени.
Улыбка капитана стала шире и слегка теплее.
– Славно, славно. Те масадцы, за которыми вы приглядывали издалека, лейтенант. Сократите дистанцию. Мэнсон должен был сам позаботиться об этом, но я больше не верю, что он может не облажаться. Когда придёт время – и предупреждаю, решение на этот счёт в основном придётся принимать тебе самой…
***
Десятью минутами спустя Танди была можно сказать в шоке. Не потому, что не понимала, чего хочет от неё Розак, но просто потому…
На то, чтобы справиться с шоком у неё ушло четыре часа. К тому времени она давным-давно вернулась в свой номер гостиницы и стояла, глядя в окно на уснувший Мэйтаг.
Шок уступил место… ну, не совсем печали. Скорее некой пустоте. Она с малых лет знала, что вселенная является холодным и суровым местом. Но, по-видимому, в её душе всё ещё сохранялся некий уголок – некий юный, девичий уголок – который был способен испытывать боль, когда ему об этом напоминали.
Она изо всех сил старалась взглянуть на ситуацию со светлой стороны. По крайней мере, теперь она знала, что её ночи не будут отравлять тщётные мечты насчёт капитана. Да, Луис Розак по-прежнему оставался привлекательным и харизматичным лидером. Но как мужчина, вблизи и без прикрас…
