Текст книги "Человек-да"

Автор книги: Дэнни Уоллес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

Я открыл сайт бесплатной электронной почты.

Получится? Чем черт не шутит.

В окне регистрации я напечатал адрес электронной почты. Теперь уже хорошо знакомый мне адрес.

[email protected]

Меня попросили ввести пароль.

Хм, какой же пароль? Какой у Провокатора может быть пароль?

Медленно, двумя пальцами я набрал одно – хорошо знакомое – восьмибуквенное слово и приковался к нему взглядом.

Если угадал... думал я.

Мой палец застыл над мышкой.

Я нажал на клавишу.

Экран побелел. Компьютер зажужжал. И вот, не успел я и глазом моргнуть, высветилось окно.

Почтовый ящик поступающих сообщений.

Я смотрел, смотрел, смотрел и не верил своим глазам. Пароль подошел.

В ящике было одно сообщение. Непрочитанное. От меня. Сердитое письмо, которое я послал буквально днем раньше, уведомляя Джейсона, что игра окончена, что я больше не пойду у него на поводу и он может убираться ко всем чертям. Но раз я сейчас видел это свое письмо, значит, до Джейсона оно пока не дошло.

Я был потрясен. Пароль я сумел угадать только потому, что хорошо его знал.

А это значит, что я прекрасно знал и Провокатора.

У меня голова пошла кругом. Я взял телефон и позвонил.

Восемнадцать часов спустя я остановил машину неподалеку от паба «Лошадь и конюх». Я попытался затормозить с визгом, но у «Ниссана Фигаро» бесшумные тормоза.

Я вылез из машины и с силой захлопнул дверцу.

– Я бы не стал здесь парковаться, приятель, – сказал дворник. – Тут повсюду дорожные патрули ездят. Тебя в пять минут оштрафуют.

Ага, щас, разбежались! Никому не позволю вставать у меня на пути. Не в том я сегодня настроении.

Я вновь открыл машину, залез в бардачок, достал оттуда небольшую ламинированную карточку и прикрепил ее на лобовое стекло.

СВЯЩЕННИК ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ.

Пошли к черту.

Место встречи назначил я: хотел провести разоблачительную операцию на своей территории. Провокатор, конечно, пока не догадывался, что он уже раскрыт. Очевидно, предположил, что это будет обычная встреча двух друзей – в обычный день, в обычном месте. Мы встречались так тысячи раз. Внешне я был спокоен, но в крови у меня бурлил адреналин.

Мы сели, я заговорил первым.

– Что ж... рад снова видеть тебя. – Я помолчал для пущего эффекта и добавил: – Всегда рад видеть тебя... Провокатор.

Последовала пауза. Я молчал умышленно, – чтобы выдавить признание из того, у кого вид теперь был очень смущенный.

– Как ты узнал, что это я?

Как я узнал? Ха. Да очень просто. Так же, как Провокатор узнал, что я Согласный. Потому что тем, кто знает тебя очень хорошо, известны и твои слабости.

Я сделал глубокий вдох и произнес одно слово:

– Норвегия.

– Прости, не поняла.

– Н-О-Р-В-Е-Г-И-Я. Как страна.

До сознания Ханны что-то начало доходить.

– На свою бесплатную электронную почту ты поставила тот же пароль, который ставишь на всё последние пять лет, – сказал я. – В том числе и на свой мобильный телефон.

Думаю, после прочтения этой книги Ханна будет реже использовать слово «Норвегия» в качестве пароля. Поделом.

Кстати, ее пин-код – 4626.

– Хм... да, – пробормотала Ханна. – Все верно. Наверное, мне следует извиниться.

– Еще как! Когда ты узнала про меня, Ханна?

Она стала барабанить пальцами по столу, думая, что бы ответить.

– Почти сразу. Во всяком случае, думаю, что почти сразу. Одному Богу известно, сколько ты уже дакал к тому времени. Тогда в ресторане ты заказал рыбу, хотя раньше никогда не брал рыбные блюда. Вообще не ел рыбу. Говорил, что от рыбы тебя бросает в дрожь. Потому что рыба, даже если у нее нет головы, смотрит на тебя как-то странно. Но стоило официанту порекомендовать тебе рыбу, и ты, не колеблясь, сказал «да». Вот тогда я впервые и подумала: что-то тут не то.

А это уже урок для меня: не стоит недооценивать интуицию бывших возлюбленных.

– Да и вообще, странно было уже то, что ты согласился пойти с нами на ужин, – продолжала Ханна. – Меня это поразило, Дэнни. У тебя и прежде случались бзики, но это выходило за всякие рамки. Я кипела от злости. Несколько дней злилась. Я догадывалась, что ты вляпался в какую-то затею, и всякий раз, когда мы встречались с тобой или ты еще как-то давал о себе знать, я укреплялась в своих подозрениях. Да, ты против того, чтобы я завязала отношения с другим парнем. Да, ты намерен помочь сыну убитого султана. Я сохранила те твои электронные письма, Дэнни. А потом... ты от моего имени дал денег на воспитание африканского мальчика, Дэн... Думаешь, мне не попадались те листовки? А цветы? Поначалу я решила, что ты легко поддаешься на рекламу, но потом прикинула и пришла к выводу, что ты... идиот. Дакающий идиот.

– Но почему ты просто не сказала, что раскусила меня? К чему весь этот бред с Провокатором?

– Если б я призналась, что мне известно про твою затею, ты бы дакать все равно не перестал. А так... это было что-то вроде шутки.

– Шутки? Да ведь ты меня чуть в Техас не услала!

– В Техас? Ничего подобного!

– Ты написала: «Съезди в Стоунхендж-2»! А это в Техасе!

– Нет. Я хотела, чтобы ты поехал в Стоунхендж – во второй раз! Я хотела, чтобы ты побывал в Стоунхендже дважды! Когда я написала тебе, и оказалось, что ты в Сингапуре, я подумала: ладно, очевидно, ему нравится путешествовать. Так что я собиралась отправлять тебя в Стоунхендж до тех пор, пока тебе самому не надоест. Все бы происходило, как в «Дне сурка»! Через несколько недель ты бы получил «Съезди в Стоунхендж-3»!

– Но почему именно в Стоунхендж?

– Потому что ты терпеть не можешь тематические парки. Ты всегда их ненавидел.

Я опустил голову в ладони.

– Стоунхендж – это не тематический парк! Вот «Путешествие по полкам» – это тематический парк. А Стоунхендж – это... объект. Памятник. Достопримечательность. Но никак не тематический парк! Я бы еще мог понять, если б ты думала, что я ненавижу друидов. Или каменные глыбы! Но... – И вдруг меня осенило. – А ведь ты устроила мне свидание, Ханна!

– И опять я не ожидала, что ты согласишься! Свидание с незнакомой девушкой, Дэнни! Которое устроила твоя бывшая подружка! За кого ты меня принимаешь? Или ты думал, что я, по твоему примеру, явлюсь в качестве третьего лишнего на твое свидание? Тебе просто следовало сказать «нет»!

Я промолчал. Я до сих пор с трудом верил в свое счастливое избавление, аж голова шла кругом. Я даже думать не хотел о том, что едва не купил авиабилет до Техаса, едва не навесил на себя еще один крупный долг. А все потому, что зациклился на этом злыдне Провокаторе. Сейчас этот злыдень Провокатор сидел передо мной и совсем не был похож на злыдня. Я сам придумал для него мотив. Преувеличил его значение... Но почему? Захотелось еще более острых ощущений? Я стал выдумщиком. Все это произошло с моей подачи.

– Я принимал тебя за одного парня по имени Джейсон, – признался я Ханне – уверяю вас, впервые за весь период нашего знакомства. – Думал, это он Провокатор.

– Я не хотела себя так называть, – сказала Ханна. – Это была не моя идея.

Так, стоп.

– А чья? Себа?

Ханна пошла на попятную.

– Нет, я хотела сказать...

И тут на меня снизошло озарение.

– У тебя был сообщник, да? Ты это делала не в одиночку, верно?

– Нет, нет, я...

– Значит, это не рыба навела тебя на мысль! Впервые подозрения возникли вовсе не из-за рыбы! Ты все это специально придумала!

– Я беспокоилась за тебя! Я думала, что помогаю тебе!

– А футболка... футболка с надписью «Просто скажи «нет»... я получил ее как раз в тот момент, когда уже начал жалеть, что не могу говорить «нет»... Удобно, да?

– Мы пытались помочь. Мы оба пытались тебе помочь...

– «Оба»? От кого ты получала информацию?

Но Ханне не нужно было ничего объяснять. Ответ я уже знал.

– От... о Господи... от Иана, да?

Уткнувшись взглядом в стол, Ханна молча кивнула.

Предательство!

Иан меня предал!

– Он сказал, что хочет остановить тебя, – стала объяснять Ханна. – Мы считали, что это наша вина. Ты превращался в психа, Дэнни. Иан сказал, мы должны вынудить тебя отказаться от своей новой привычки. Он считал, что тебя нужно заставить сказать «нет», что это очень важно.

У меня глаза полезли из орбит.

– Он считал, что меня важно заставить сказать «нет»?! Еще бы! Ведь тогда он мог бы меня наказать! Он только этого и ждал!

– Наказать? Нет... он хотел помочь тебе.

У меня кружилась голова. И все это время я думал, что сражаюсь с неким злым, жестоким Провокатором, замыслившим погубить меня. Я возлагал вину на человека, которого едва знал, а на самом деле враг все время был рядом со мной. Два моих друга. Они сыграли со мной подлую шутку, считая, что помогают мне! Так, надо успокоиться. Может, Ханна и права. Может, я все это принимаю слишком близко к сердцу, придаю всему этому слишком большое значение. Может, я изначально вел себя неправильно. Может, все это была пустая трата времени во имя самопомощи...

– Прости, Дэнни... это ж была просто шутка...

– Но вы тем самым... обесценили все... Все мои усилия! – вскричал я.

– Я просто хотела немножко отомстить тебе за все твои глупые мальчишеские проекты, с которыми мне пришлось мириться, когда мы были вместе... И знаешь что? Я увлеклась... Для меня это стало своего рода глупым девчоночьим проектом. Укладываясь по ночам спать, я посмеивалась, представляя, как могу заставить тебя сделать все, что захочу! Прости, Дэн. Теперь я понимаю тебя. В твоих глупых мальчишеских проектах что-то есть.

Я посмотрел Ханне в глаза.

– С твоей стороны это сущее ребячество, – сказал я. – Слава Богу, я из этого вырос. Надеюсь, в один прекрасный день ты тоже повзрослеешь, как и я.

Я начал подниматься из-за стола.

– Куда ты? – спросила Ханна, глядя на меня.

– Не говори Иану про нашу встречу, – попросил я. – Я должен придумать для него подходящее наказание. Уверен, он нарушил правила, установленные «Манифестом Согласного»...

Неожиданно справа от меня кто-то громко кашлянул, специально привлекая к себе внимание, и я вспомнил то, что начисто позабыл.

– О Боже, прощу прощения. Ханна, это Пол. Мой новый друг. Я подвез его сюда. Мы с ним обычно мило беседуем.

Последние пятнадцать минут Пол сидел рядом и молчал, не зная, куда глаза девать от смущения. Поскольку я согласился выпить с ним, мне пришлось взять его с собой, но, сосредоточившись на разоблачении Ханны, я забыл его представить.

– Привет, Пол, – поздоровалась Ханна.

– Привет, Ханна, – ответил он.

Внезапно мне пришла в голову забавная мысль.

– Кстати... у Ханны есть собака, – сказал я. – Правда, Ханна?

– Э... да... – подтвердила она. – Пудель.

– Пудель? – Пол радостно хохотнул. – У меня есть что рассказать про пуделей...

И тут, к неописуемому ужасу Ханны, я оставил их наедине.

Я ехал по Лондону и смеялся. Казалось, у меня камень с души свалился. Больше меня никто не преследовал. Никто больше не мог мне помешать. Я разоблачил Провокатора. Согласный победил. Ханна наказана: я спустил на нее Пола. И Иан тоже поплатится за свое коварство – уж в этом вы не сомневайтесь. Правда, чуть позже. Когда я придумаю подходящее наказание. Такое, чтоб впредь ему неповадно было со мной шутки шутить и обманывать... Но не сегодня.

Сегодня мне нужно убрать квартиру к приезду Лиззи. Жить теперь будет гораздо проще.

Декабрь я переживу с легкостью.

ГЛАВА 24
В которой Дэниел доволен жизнью

Я был доволен.

Лиззи спала у меня дома.

Через несколько дней после того, как я одержал полную победу над Провокатором, я встретил ее, сонную и хрупкую, измученную 24-часовым перелетом, в аэропорту. Сейчас, заваривая чай на кухне, я услышал, как она проснулась. Я обернулся... и вот она стоит – всклокоченная сонная брюнетка.

– Привет, – сказала Лиззи.

С минуту мы просто улыбались друг другу.

– Чаю хочешь?

– Отказаться было бы невежливо, – ответила она. – В Англии от чая не отказываются.

Я вновь включил чайник, а Лиззи обвела взглядом комнату.

– Так здорово, что я снова здесь. А ты, вижу, прибрался к моему приезду.

– Нет. У меня всегда так. Всегда очень чисто.

– Мм-хмм, не сомневаюсь. И на столе всегда свежие цветы, да?

– Я проходил мимо цветочной палатки на Роуман-роуд, а цветочник кричал, что продает цветы по самым выгодным ценам, вот я и...

– Разумеется.

Улыбаясь, Лиззи медленно пошла по квартире, разглядывая мои полки с книгами. Пока она смотрела в окно на бегущие мимо поезда, я приготовил чай. Мне было радостно оттого, что она рядом.

– А это что? – спросила Лиззи, показывая на необычный пластиковый прибор в углу.

– Это, – с гордостью объяснил я, – пароочиститель новой марки. Убираться с его помощью восхитительно просто и просто восхитительно.

– Ты им пользовался?

– Дважды. Первый раз едва не обжегся. Второй раз, в общем-то, тоже.

Лиззи вскинула брови и продолжала делать обход. Взяла книгу, лежавшую на столе передней стороной обложки вниз, повертела ее в руках.

– Изучаешь фламандский язык?

– Ja.

– Почему именно фламандский?

Я пожал плечами.

– Spreekt du Engels! – весело сказал я.

На лице Лиззи отразилось восхищение.

– И что это означает?

– Это означает «Фламандский – сложный и загадочный язык».

– О!

На самом деле переводилась эта фраза как-то по-другому, но перевода я не знал.

Лиззи улыбнулась и спросила:

– Не возражаешь, если я приму душ?

– Сейчас дам полотенце.

Через двадцать минут, искупавшись, она вышла в гостиную, вытирая волосы. От нее пахло мятой. Выглядела она прелестно. И что-то несла в руке.

– А это что? – поинтересовалась она.

Это был помещенный в рамку диплом. Один из трех, что я повесил в ванной.

– Диплом медицинского работника со средним образованием, выданный мне Рочвильским университетом, – объяснил я.

– Рочвильский университет? А где находится Рочвиль?

Хороший вопрос. Понятия не имею.

– Неважно, – отвечал я с умным видом. А что мне оставалось, если я купил диплом через Интернет? – Главное – теперь я квалифицированный медбрат с дипломом, который получил благодаря своему жизненному опыту и просмотру телепередач.

– Ты не перестаешь меня удивлять. А те другие на стене?

– Это мои грамоты. Одна – «За отличные успехи», вторая – «За выдающиеся достижения». Я хорошо учился. Наверное, был первым в классе.

– Почему ты не сказал мне, что у тебя есть диплом медицинского работника?

– Не люблю хвастать.

Лиззи пошла назад. Я подумал, что она хочет повесить диплом на место, но она остановилась и показала в конец коридора.

– Там есть что-то еще. В коридоре.

Я не знал, что она имеет в виду.

– Там висит твой портрет, на котором ты запечатлен с собакой.

– Ах, это.

– И?..

– Мм... ну, понимаешь...

Она смотрела на меня с недоумением.

Мне совершенно не хотелось рассказывать Лиззи про психотропную «бомбу для мозгов». У нее сложилось бы превратное впечатление обо мне. Но как еще объяснить?

Ура, придумал!

– Местная газета проводила конкурс под названием «Самое необычное животное», я в нем участвовал и в качестве приза получил свой портрет с моей собакой.

– Но у тебя нет собаки.

– Правильно. На самом деле я заявил Стюарта, своего кота, но художник перепутал.

– Но у тебя и кота нет.

– Нет, верно. Послушай... лучше давай не будем говорить про этот портрет.

Я видел, что мои слова приводят Лиззи в недоумение. Я шагнул к ней.

– И все же нам следует кое-что обсудить...

Вид у нее был озабоченный. У меня тоже.

– Похоже, ты настроен серьезно, – заметила она. – Если не хочешь, чтоб я здесь оставалась, ничего страшного, я могу...

– Нет! Нет, я не о том. О другом. Это имеет отношение непосредственно ко мне. И, думаю, лучше рассказать тебе сейчас, чем потом. Однажды я уже допустил подобную ошибку и не хочу ее повторять. Присядь, пожалуйста...

Пришло время все ей рассказать. Признаться во всем, сбросить камень с плеч. Открыть свою тайную сущность.

Лиззи села. И я стал объяснять. Поведал про все, что сделал. Рассказал все, с самого начала. Про моего попутчика в автобусе, про «Манифест Согласного», про угрозы Иана наказать меня, про мою решимость преуспеть. Я рассказал ей про Джейсона и про Ханну с Себом, и про то, как ездил в Уэльс к псу-гипнотизеру в надежде, что тот избавит меня от тревог. Лиззи кивала, улыбалась, хмурилась, опять кивала и смотрела так, будто – несмотря ни на что – понимает меня. Поэтому я стал рассказывать дальше. Про то, как порой мне казалось, что я перегибаю палку, что все мои поступки бессмысленны, никчемны и глупы, и как в какой-то момент я поверил, будто меня направляет Майтрея, а потом понял, что я один несу ответственность за всё случившееся, и что, когда я решил, что всё, с меня хватит, произошло еще одно событие, побудившее меня не сходить с пути Согласного. А потом, на одном дыхании, я выложил ей все про Эдинбург – про то, как купил ей билет, чего никогда не решился бы сделать, если б не придерживался тактики согласия. И Лиззи опять молча кивнула, но на этот раз я не мог оценить ее реакцию, поэтому я продолжал говорить и поведал про то, как Иан с Ханной устроили заговор против меня и как я одержал над ними победу, и что теперь вот она, Лиззи, здесь, в Лондоне, передо мной, и что, возможно, если б я не согласился купить тот билет, а она не согласилась бы прилететь по нему, мы не были бы сейчас вместе... словом, я рассказал ей все. Или почти все. Утаил только про Кристен.

Лиззи молчала, переваривая услышанное.

Наконец она собралась с мыслями, протяжно выдохнула и произнесла:

– Слава Богу.

Честно сказать, я ждал несколько другой реакции.

– Ээ?..

– Надеюсь, «Чудесный увеличитель пениса», что я нашла у тебя в ванной, ты тоже приобрел из принципа согласия.

Я покраснел. Проклятье.

– Нет, – ответил я. – Это Иана.

Я был чертовски доволен, что рассказал Лиззи про свой эксперимент с «да».

Сейчас, во второй половине холодного зимнего дня, мы сидели в «Ройял-инн», и я продолжал открывать ей новые подробности последнего полугодия. Она полюбила Марка с моих слов и сказала, что тоже хочет, чтобы ее преследовали ящерицы на Пулау-Убине, и выразила удивление по поводу того, что я на корню зарубил свою кампанию «Гуси – за мир». Она, конечно, подшучивала надо мной – не без этого, – но в общем и целом моя идея ее заинтриговала. Идея с «да», разумеется, а не с гусями.

– Знаешь, хотела спросить... – произнесла она, пальцем прочертив на столе короткую линию. – То, что я приехала сюда, к тебе...

– Нет. Это с тактикой согласия никак не связано. На это я всегда сказал бы «да».

– Потому что, насколько я понимаю, билет в Эдинбург... правда, тогда было все по-другому, но теперь, если б я почувствовала, что ты...

– Нет, Лиззи. Честно.

– Вот и хорошо.

Но я не хотел, чтобы она думала, будто я предложил ей остановиться у меня только из вежливости.

– Серьезно, – убеждал я. – Я никогда...

– Шш. Я верю тебе.

И по ее взгляду я понял, что она действительно мне верит.

Следующие несколько дней пролетели так же, как в Эдинбурге. Лиззи ходила на встречи, после я ее забирал, и мы гуляли по городу. В один из дней пообедали вместе с Ианом – он тогда впервые увидел таинственную Лиззи, – и она вела себя идеально: говорила то, что нужно, восклицала и смеялась, когда требовалось.

Иан раскололся и признал свою причастность к розыгрышу, едва я предъявил ему обвинение. Он попытался убедить меня, будто делал это для моей же пользы: якобы он боялся, что мне это надоест, что в любом случае было бы лучше, если б я изменил своему слову, и, вообще, поскольку пока я, фактически, не сказал «нет», значит, победа остается за мной. Я был строг с ним, но, если честно, в «Манифесте Согласного» ничего не говорилось про то, что он был не вправе подтверждать подозрения Ханны. Поэтому я сказал, что прощаю его. Но только – и вы уж меня не выдавайте – потому, что приготовил для него нечто особенное.

Как бы то ни было, после Лиззи угостила нас двоих мороженым и от души смеялась над шутками Иана. Думаю, она жалела его из-за всей этой истории с Чудесным увеличителем пениса.

– Потрясающая девушка, – сказал Иан, когда Лиззи отошла в уборную. Я кивнул соглашаясь с ним.

Все втроем мы сели в мой маленький автомобиль и поехали в кинотеатр возле Канэри-Уорф и, несмотря на протесты Иана, пошли смотреть первый же фильм, который порекомендовал нам мужчина за кассовой стойкой. После мы сели в одном из пабов в Доклендсе, и Лиззи стала ругать Иана за то, что он радовался моим бедам и испытаниям, поощрял Ханну и держал в тайне свое наказание.

– Кстати, наказание остается в силе, – заявил Иан. – Пока ты выиграл только битву, а не войну. Ты еще можешь проиграть. И тогда я тебя накажу.

– Так в чем заключается твое наказание? – спросила Лиззи, наверное, уже в третий раз за вечер. – Прямо уж такой великий секрет! Ты должен ему сказать. Для него это будет хороший стимул.

– Никому я ничего не должен, – возразил Иан. – А наказание, уверяю, что надо.

– И что это за наказание? – не унималась Лиззи. – Не придумал ты никакого наказания. И даже мыслей никаких у тебя нет. Ты просто надеялся, что, помогая Провокатору, заставишь его оступиться!

– Ничего подобного. Наказание есть. Отменное. Но я ничего не скажу.

И тут у Лиззи возникла идея.

– Ты вправе наказать Дэнни только в том случае, если сам побываешь в шкуре Согласного... – сказала она. – Тогда ты будешь знать что почем и сумеешь придумать соответствующее наказание...

Я улыбнулся, догадавшись, к чему клонит Лиззи.

– Только тогда ты сумеешь придумать по-настоящему толковое наказание.

– Я же не дакаю на все подряд! – вскричал Иан. – Это он у нас Согласный! А я не трачу все свои деньги на покупку дипломов и снадобий через Интернет.

Мы с Лиззи заговорщицки переглянулись. Ибо мы точно знали, что он покупает через Интернет.

Но Лиззи продолжала очаровывать его, и в конце концов он согласился подакать – до конца этого вечера. В итоге Иан угостил напитками трех парней за стойкой бара, послал SMS-сообщение весьма занудному коллеге, в котором написал, что согласен поужинать с ним завтра вечером, и мило побеседовал с блондинкой за соседним столиком. В какой-то момент нам пришлось спасать его от стоявшего в углу игрового автомата, ибо каждый раз, как игра заканчивалась, на экране появлялась надпись: «Сыграешь еще раз?», причем мы заметили, что он в беде, только через сорок минут.

На следующее утро Лиззи поехала со мной в Бат, чтобы посмотреть город и познакомиться с моими родителями и котом Сэмми. А по возвращении в Лондон как-то в субботу после обеда – это был дождливый день – я повел ее есть куриный дансак в «Мадрасской долине», а потом несколько часов мы провели на Грей-Портленд-стрит, где она сидела и хохотала вместе со мной и несколькими сотнями моих очень близких друзей.

Мы... становились чем-то друг для друга. Я и она. Хотя нет, не так. Мы уже стали парой. И это было здорово.

И грустно.

Как-то, ближе к вечеру, она вернулась домой с небольшим подарком.

– Я нашла это в метро. Подумала, что тебе, возможно, понравится.

Это был рекламный листок. Я прочел верхнюю строчку.

– «Тим Миллер приглашает в студию художественной самодеятельности для мужчин нетрадиционной сексуальной ориентации».

– Для геев это шанс выразить себя посредством актерской игры и танца, – объяснила Лиззи. – Я знаю, что ты не гей, но ведь это приглашение, и потом, думаю, ты, наверное, любишь танцевать, да?

Я рассмеялся. Лиззи оценила мое увлечение. Она не считает, что я занимаюсь глупостями.

– Да и вообще, я решила, что мне тоже надо попробовать, – добавила она.

– Что попробовать? Выразить себя посредством актерской игры и танца?

– Нет. Говорить «да». Поэтому я пошла в турбюро и спросила, где, на их взгляд, можно неплохо провести вечер пятницы. Они порекомендовали Прагу. И я купила для нас два билета.

– Что?

– Купила нам два билета в Прагу. Что скажешь? Хочешь провести со мной в Праге вечер пятницы?

– Ты... ну и ну... – Впервые я получал столь удивительный подарок от девушки. Даже не думал, что они на такое способны. Я нашел родственную душу – девушку, которой нравится соглашаться! Я хотел сказать ей, что она великолепна, что все это великолепно, что поездка в Прагу – это великолепно... но мне удалось выдавить из себя только «...Да!»

Это было невероятное путешествие. Спонтанное, беззаботное, стремительное и веселое. Мы вылетели в Прагу после обеда, ближе к вечеру, и уже в девять часов гуляли по Староместской площади. Этот декабрьский вечер был очень студеным, но бодрящим и свежим, и мы купили горячий шоколад, чтобы согреть руки. Потом ходили смотреть собор Св. Николая и целовались на Карловом мосту. А едва пробило десять, мы оба непроизвольно задрали головы вверх, ибо в атмосфере – мы это почувствовали – что-то менялось. Поначалу я затруднялся определить, что нас побудило глянуть на небо, а потом увидели, что в воздухе медленно и плавно кружат снежинки. Мы рассмеялись, но в смехе Лиззи слышалось что-то особенное. И я вдруг понял, что она впервые видит снег. Здесь. Сейчас. Я был поражен. Она сказала «да», и «да» сделало ей подарок.

Вы уж простите мне мою восторженность, но это было чудо.

В день отъезда Лиззи ни мне, ни ей не хотелось говорить о будущем. И мы оба старательно избегали этой темы.

Мы изумительно провели вместе две недели. Одну – в Эдинбурге. Вторую – теперь, в Лондоне. На этом я и пытался сосредоточиться.

Я проснулся рано и смотрел, как она спит. Я был спокоен, и в то же время мной владела некая смутная тревога. Я понимал, что она уезжает. И также знал, что во мне самом что-то должно измениться.

Пока Лиззи заказывала такси в аэропорт, я приготовил завтрак. Закончив собирать вещи, она пришла в гостиную, где я тихо сидел с пакетом сока в руке.

– Я приготовила для тебя одно «да», – промолвила она.

– Как это?

– Хочу сделать тебе предложение, на которое ты должен согласиться.

– Что за предложение?

Лиззи улыбнулась.

– Как ты смотришь на то, чтобы поехать в Австралию на Рождество? Познакомишься там со всеми моими. Встретишь Новый год. Со мной.

Я не знал, что сказать. Идея была заманчивая. Но у меня вдруг стало тяжело на сердце. Конечно, формально сделать это было несложно. Я мог бы спокойно договориться с родителями и билет бы как-нибудь купил и провел бы Рождество в стране, в которой я прежде никогда не бывал. Но правильно ли это? Ведь это не просто «да». Это «Да» с большой буквы. Потому что в итоге оно наверняка причинит мне боль.

– Послушай... Допустим, я приеду. А что потом?

– Потом? Ну... поживем-увидим.

Да. Увидим. Но я и сейчас уже мог бы предсказать ход событий. Потом я вернусь домой, в Лондон. И буду здесь, один. Опять сам по себе. Окажусь в той же самой ситуации, что и год назад. Перечеркну все свои труды. Рискнув подойти к Лиззи еще ближе, я обреку себя на крупнейшее поражение в своей жизни. И меня это страшило.

– Ну, если не можешь поехать на Рождество, – настаивала она, – тогда прилетай в январе. Или в феврале.

– В январе я перехожу на новую работу, – ответил я сухо, хотя, разумеется, ни в коей мере не хотел бы оттолкнуть Лиззи. – И уже не смогу жить только в свое удовольствие. Мне придется отойти от всего этого. Стать более ответственным. Принимать разумные решения. И вообще, не думаю, что мне так скоро предоставят отпуск, дабы я смог прилететь к тебе в Австралию.

– A-а. Понятно. Значит... теперь или никогда, так?

Я пожал плечами и уткнулся взглядом в свои ноги. Чувствовал я себя ужасно.

Поймите: я хотел поехать. Очень хотел. Но... не мог.

Если я позволю себе надеяться, что мы с ней можем быть вместе, что у нас есть будущее, что расстояние не имеет значения... тогда я неминуемо загоню себя в ловушку, из которой нет выхода. Ведь мы не можем быть вместе, и, если не разрубить узел сейчас, я пропал. Лиззи была частью моей жизни Согласного, а этот период моей жизни почти на исходе. Пытаться продолжать наши отношения на следующем этапе было бы несправедливо. Иногда приходится принимать решения, чтобы защитить себя. Иногда приходится жертвовать ступней, чтобы сохранить всю ногу.

– Не могу... – произнес я и вдруг понял, что мог бы привести в свое оправдание еще один предлог. Предлог, который сразу все расставит на свои места. – Дело в том... в общем, недавно я встретил девушку. И... не знаю, может, у нас ничего и не выйдет, но... по крайней мере, она в Англии, и...

Лиззи кивнула. Я понимал, что глубоко ранил ее, и ненавидел себя за это.

– Так что спасибо, Лиззи, – добавил я, избегая ее взгляда, – но принять твое предложение я не могу.

Она тронула меня за плечо и сказала, что все понимает.

– Жаль, что свое первое «нет» ты сказал мне. – Я грустно улыбнулся.

Через час я отнес ее багаж в такси, и она уехала.