Текст книги "Экстремальная педагогика (СИ)"

Автор книги: Ден Балашовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Сегодня у Васи план: перевезти строительные материалы к месту постройки – в противоположный угол комнаты. Еще с вечера он был обеспокоен недостатком транспорта. Нельзя ли использовать пароход? Отец этот вопрос проконсультировал:

– Речка нужна для парохода. Ты же видел летом?

Вася что-то такое помнит; действительно, пароходы плавают по речке. У него мелькнула идея провести речку в комнате, но Вася только вздохнул: мама ни за что не позволит. Недавно она весьма отрицательно отнеслась к проекту устроить для парохода пристань. Сама же дала Васе жестяную коробку, а когда он налил в нее воды,

осудила:

– Твоя пристань протекает. Смотри, грязь какую завел!

Теперь коробка наполнена песком и предназначается для парка. Саженцы уже на месте – целую ветку сосны принес для этого отец.

Вася спешит завтракать: работы, заботы столько, что некогда чашку кофе выпить, и лицо Васи все поворачивается к игрушечному царству. Мать спрашивает:

– Будешь дом строить сегодня? – Нет! Буду ездить! Возить буду! Туда!

Вася показывает на строительную площадку и прибавляет:

– Только не запачкаю, ты не бойся!

Собственно говоря, не столько боится мать, сколько сам Вася:

строительство очень грязное дело.

– Ну, если напачкаешь – уберешь, – говорит мать.

Такой неожиданный поворот в условиях строительства переполняет Васю энергией. Он за-бывает о завтраке и начинает сползать со стула.

– Вася, чего это ты? Допивай кофе, нельзя оставлять в чашке!

Это верно, что нельзя. Вася быстрыми глотками приканчивает чашку. Мать следит за ним и улыбается:

– Не успеешь, что ли? Куда тебе спешить?

– Надо спешить, – шепчет Вася.

Он уже в игрушечном царстве. Прежде всего он снимает с поста Ваньку-Встаньку. Давно мать сказала ему:

– Твой сторож день и ночь на ногах. Куда это годится? Он тоже отдыхать должен. Ты ведь каждую ночь спишь?

Действительно, как это Вася выпустил из виду охрану труда? Но это упущение было давно. Сейчас Вася запихивает Встаньку в старый картонный домик и придавливает его голову каким-то строительным материалом. Встанька топорщится и вырывается из рук, но мало ли чего, первое дело – дисциплина! А в выходной день, когда отец дома, Встанька целые сутки дрыхнет в домике, а на посту стоит фарфоровый человечек в розовой тирольке. Этот парень, хоть и мамин подарок, а работник плохой, все с ног валится. недаром отец сказал о нем:

– В шляпе который, лодырь, видно!

Вася поэтому его не любит и старается обойтись без его работы.

Первой общественной нагрузкой Васи были отцовские сапоги и ботинки. Родители дают Васе и другие поручения: принести спички, поставить стул на место, поправить скатерть, поднять бумажку, но это все случайные кампании, а сапоги и ботинки – это постоянная рабо-та, долг, о котором нельзя забыть.

Один только раз, когда в игрушечном царстве произошла катастрофа – отвалилась труба от паровоза, – Вася встретил отца с аварийным паровозом в руках и был настолько расстроен, что забыл об отцовских ботинках. Отец рассмотрел паровоз, покачал головой, причмокнул и до конца понял Васино горе.

– Капитальный ремонт, – сказал он.

Эти слова еще больше потрясли Васю. Он прошел за отцом в спальню и там грустно всматривался в паровоз, боком улегшийся на кровати. Но вдруг его поразила непривычная тишина в спальне, и в тот же момент он услышал насмешливый голос отца:

– Паровоз, выходит, без трубы, а я без ботинок.

Вася глянул на его ноги, залился краской и мгновенно забыл о паровозе. Он бросился на кухню, и скоро положение было восстановлено. Отец, улыбаясь как-то особенно, посматривал на Васю. Вася потащил в кухню его сапоги и вспомнил о паровозе только тогда, когда отец сказал:

– Я тебе другую трубу принесу, крепкую!

Когда Васе исполнилось шесть лет, отец подарил ему большую коробку, наполненную кубиками, брусками, кирпичиками, балками и другими материалами для постройки. Из этого можно было строить настоящие дворцы. В коробке была и тетрадка с рисунками дворцов, которые нужно было строить. Из уважения к отцу и его заботе Вася уделил коробке большое внимание. Он добросовестно рассматривал каждый рисунок и терпеливо, вытягивая губы, разыскивал нужные детали, чтобы сложить здание по данному проекту. Отец что-то заметил и спросил:

– Тебе не нравится?

Васе не хотелось сказать, что ему не нравится работа, но и сказать противное правде он не умел. Он молча хмурился над постройкой.

Отец сказал:

– Ты не хмурься, а говори: не нравится?

Вася посмотрел на отца, потом на постройку и ответил:

– Много домов. Этот дом построить, а потом поломать, а потом другой построить, а потом поломать, а того уже нету... Так все строишь и строишь... аж голова болит...

Отец рассмеялся.

– Га! Ты правильно говоришь! Действительно, строишь, строишь, а ничего нет. Это не строительство, а вредительство.

– Вредительство? Это – какое?

– А вот такое, как у тебя, – вредное. Есть такие сволочи...

– Сволочи? – повторил Вася.

– Да, сволочи, – сказал отец настойчиво, – нарочно так строят, а потом хоть поджечь, хоть поломать, никуда не годится.

– А потом можно другое построить, – обратился Вася к рисункам. – И такое можно, и такое можно...

Вася разобрал постройку и решил начать новую, более сложную, чтобы хоть немного по-радовать отца.

Отец молча наблюдал за его работой.

– Выходит хорошо. Только что ж? Все это у тебя на честном слове держится: его толкни, а оно рассыплется...

Вася засмеялся, размахнулся и ударил по постройке.

Вместо затейливого дворца на полу валялись аккуратные его части.

– Взял и развалил?

– А его все равно разваливать нужно, потому что другой можно еще...

– Вот видишь, ничего и нет.

– И нет, – сказал Вася, разводя руками.

– Это не годится.

– Угу, – подтвердил Вася, отчужденное и безжалостно глядя на разбросанные детали.

– Вот подожди, – улыбнулся отец и направился к своему ящику. Он возвратился с целым богатством в руках. В деревянной коробке лежали гвозди, шурупы, болтики, отрезки прово-локи, стальные и медные пластинки и прочая мелочь, сопровождающая каждого порядочно-го металлиста. Отдельно в руках отец держал какие-то прутики, подскакивающие при дви-жении, как на качелях.

– Эти твои дома мы оставим, – сказал отец, – а давай построим что-нибудь крепкое. Только не знаю – что.

– Надо построить мост. Только речки нету.

– Нету речки, так нужно сделать.

– А разве так бывает?

– До сих пор не было, а теперь бывает. Вон большевики взяли да и провели Волгу в самую Москву.

– Какую Волгу?

– Речку Волгу. Где текла? Вон где! А они взяли да и провели по чистому месту.

– И что? – спросил Вася, не отрываясь взглядом от отца.

– Потекла как миленькая, – ответил тот, выкладывая на пол принесенное добро.

– Давай и мы проведем... Волгу

– Да и я вот думаю.

– А потом мост построим.

Но Вася вдруг вспомнил когда-то раньше возникший вопрос о речке и увял. Он сидел на корточках перед отцовским ящиком и чувствовал, что у него не хватит сил бороться с препятствиями.

– Нельзя, папа, речку строить, мама не позволит.

Отец внимательно поднял брови и тоже опустился на корточки:

– Мама? Да-а, вопрос серьезный.

Вася посмотрел на лицо отца с надеждой: а вдруг отец найдет средство против мамы. Но отец глядел на сына с неуверенным выражением; Вася уточнил положение:

– Она скажет: поналиваете.

– Скажет. В том-то и дело, что обязательно скажет. И в самом же деле поналиваем!

Вася улыбнулся отцовской наивности:

– Ну, а как же ты хотел? И речку провести, и чтобы сухо было?

– Так ты пойми, речка, она как течет? В одном месте течет, а кругом сухо, берега должны быть. А потом сообрази, если речку прямо по полу провести, она вся в нижний этаж пройдет. Люди живут, а на них вода сверху – откуда такая беда? А это мы с тобой речку проводим.

– А в Москве не лилась вода?

– Почему в Москве?

– А когда эту... Волгу проводили?

– Ну, брат, там это сделали по-настоящему, там берега сделали.

– Из чего?

– Там придумали. Из камня сделали. Из бетона.

– Папа, слушай! Вот слушай! Мы тоже давай сделаем... берега!

Так родился проект великого строительства у Васи Назарова. Проект оказался сложным и требовал большой предварительной работы. Ближайшим последствием его рождения была полная ликвидация строительства временных дворцов. Отец и Вася так и решили, что дворцом они больше строить не будут, ввиду полной их непрактичности. Содержимое коробки решили употребить на мост. Возник вопрос, как использовать тетрадку с рисунками. Для Васи она потеряла интерес, отец тоже отозвался о ней с пренебрежением:

– Да какой же с нее толк? Выбросить жалко, а ты подари ее какому-нибудь малышу.

– А на что ему?

– Да на что... посмотрит...

Вася скептически встретил это предложение, но на следующее утро, выходя во двор, он захватил с собою и тетрадку...'

Итог: не бывает врожденного 'воспитательного' авторитета. Бывают такие воспитанные в себе личностью качества, как убедительность, уверенность, сила воли, начитанность и т.д. Многие такие качества будут помогать влиять на ребенка на некоторых этапах воспитания его личности. Для нас главное то, что 'воспитательный' авторитет можно в себе развить простым путем. Нужно быть на шаг, а то и на два, впереди ребенка (реально, а не воображаемо) во всех значимых вопросах, во всех сферах жизни. Другими словами ссылка на отсутствие у себя 'воспитательного' авторитета есть ни что иное, как признание в собственной недалекости, лености и глупости.

ЗАВИСИМОСТЬ АВТОРИТЕТА УЧИТЕЛЯ И ВОСПИТАНИЯ

Воспитание это не нравоучения. Воспитание это демонстрация такого образа жизни, в результате которого у воспитуемого складываются совершенно определенные шаблоны поведения. При этом демонстрация такая не должна быть лживой. Следует искренне и со всей отдачей жить 'правильно', но не только. Если вы будете жить, как надо, но не сможете продемонстрировать это детям, то результат будет далеко не оптимальный. И, поскольку мы уже и так отвлеклись от школьной темы, я приведу пример из собственной жизни. Вспоминается такой случай из быта моей семьи:

В то время, когда моя дочь в силу малого возраста еще не могла самостоятельно завязывать шнурки на обуви, жена делала это за нее. Данное действо довольно долго являлось предметом наших споров. Я настаивал на том, что ребенок должен сам обувать ботинки и завязывать шнурки, а не смотреть за тем, как это делает мать. Сам я поступал именно так. Жена же утверждала, что делает это за дочь только из-за нехватки времени и невозможности ждать. В этих ее словах было не много искренности. Конечно, раннее утро и спешка на работу, но четыре минуты на воспитание ребенка найти можно всегда. В крайнем случае, пораньше встать. К счастью моя жена девушка разумная и вскоре мы все же пришли к общему мнению. Дело в том, что учить завязывать шнурки весьма неприятно. Зачастую приходится стоять в позе зенитки, в уличной одежде несколько минут. Приходится показывать, помогать, направлять, преодолевать детское нежелание и рассеянное внимание. Гораздо легче, честно, сделать это самостоятельно ссылаясь на нехватку времени. Однако стоит лишь задуматься над тем, что воспитывает в ребенке подобное поведение родителей. Однозначно это не самостоятельность и не уважение к родителям. А что же это? Это леность, привычка к постоянному обслуживанию, формирование услужливого образа родителя, в жизни которого все вращается вокруг одного центра – ребенка. Воспитание должно иметь прежде всего цель. И только исходя из этой конечной цели должно содержать некоторые смыслы. А уже эти смыслы будут наполнять всю жизнь воспитателя. Теперь в его жизни, совместной с ребенком, не должно быть ничего бессмысленного. Каждое событие должно нести некоторый информационный блок, способный развернуться в определенную деятельность уже сейчас или через некоторое (возможно весьма длительное) время.

Мне встречался один учитель, который приучал старших школьников к пунктуальности. Для этого учитель транслировал в школьный класс следующий тезис: 'Опоздавшие не заходят в кабинет и не допускаются к уроку'. И здесь надо рассмотреть несколько моментов.

Во-первых, далеко не все опоздавшие не пускались в класс. Почему-то это всегда были только те ученики, которые мешали учителю вести урок. Только те, с которыми учитель не мог справиться. Они, зачастую, бродили по школьным рекреациям вопреки приказу директора, который запрещал подобные праздные шатания и их причину – гонения из кабинетов. Как вы можете понять, все дети прекрасно осознавали такую избирательность. Сами по себе эти действия учителя мне скорее импонируют (если предположить идеальные условия, когда это на самом деле было неприятным событием для ребенка), но сильно отталкивает лицемерность. Не стоит прикрываться пунктуальностью в данном случае.

Во-вторых, учителя почти все до единого страдают отсутствием этой самой пунктуальности. И это дети тоже видят. Естественно, страдающий ожирением человек в роли тренера по легкой атлетики будет смотреться, мягко говоря, неубедительно.

В-третьих, требование приходить на урок во время непосильно для многих школ в современных условиях. А требование чего-то фактически невыполнимого ставит детей 'в угол'. В этой ситуации скорее возможно спровоцировать конфликт и негативное отношение ребенка к себе, чем приучить его приходить на урок вовремя. Мне вспоминается загнанная человеком в угол крыса. Крыса, будучи меньше человека в несколько десятков раз, в таких условиях смело бросается ему в лицо, повергает противника в бегство и свободно скрывается сама. Так зачем же загонять в угол человека? Ученик пойдет бродить по школе, сядет играть в карты, покурит в туалете и займется чем угодно, но только не моральными терзаниями по поводу опоздания на урок.

Как же в таком случае и, главное что, требовать от детей в современной школе?

Самым главным на данный момент является формирование учительского авторитета. Оно складывается из двух составляющих: авторитета, как такового и способности школьника этот авторитет воспринимать. С первым имеются некоторые вопросы и мы еще будем разбираться в этой теме. Но со вторым не имеется ничего ясного вообще.

Давайте задумаемся, в каком случае и кто будет для нас авторитетом. Скажем, для современного молодого человека занятого построением карьеры авторитетом будет являться тот человек, который уже добился высокого карьерного уровня при помощи своих собственных сил и средств. Это понятно. Но в чем сила такого авторитета? Она заключается в том, что молодой человек уже сам начал работу в карьерном плане и уже понял, насколько непросто и трудоемко идти по этой дороге. Более того, все чаще и чаще ему в голову приходят мысли, что к труду и способностям следует добавлять связи, деньги или, на худой конец, случай. Только через собственные 'пот и кровь' до молодого человека будет доходить такой авторитет. Так и школьники. Каким бы деланным или натуральным авторитетом не пыжился учитель, они не воспримут его без своих 'пота и крови'. Это значит, что нужно заставить школьников 'потеть'. Но, с другой стороны, мы не можем сразу поставить их перед необходимостью 'приходить вовремя на уроки', просто потому что это будет сродни 'крысиному углу'. Следовательно, заставлять потеть их нужно потихоньку. Пусть это будут на первый взгляд незначительные усилия, выполнение которых педагог еще может контролировать. Например (лично мой опыт), стоит пускать на занятие всех опоздавших, но требовать от них выполнения определенного ритуала. Стук в дверь, извинение за опоздание или разрешение войти. Сначала ребята будут заходить так, как они привыкли. Но после того, как педагог заставит их выйти за дверь и войти 'как положено' десять, двадцать раз – они запомнят. Более того, они увидят, что 'ритуал' соблюдается всеми без исключений, что тоже сыграет на руку педагогу и воспитательному процессу. К такому же 'поту' относится и ритуал подъема со стульев при входе в кабинет учителя или ритуал приветствия с классом, при котором дети стоят, ритуал подъема при ответе... К сожалению моральная слабость очень многих современных педагогов не позволяет им соблюдать даже эти ритуалы.

Вообще, это сравнимо с закручиванием гайки. Когда вы крутите ее медленно, прикладывая большие усилия, но стараясь не сорвать резьбу.

Ребята должны видеть, что вводимые вами правила обязательны для всех, в том числе и в первую очередь для вас. Но наказывать и порицать их стоит сначала только в самых легких провинностях. Получается некая система координат, где по одной шкале отложено время, а по другой интенсивность провинности, за которую следует наказание.

Сначала вы просто заставляете выполнять ритуал извинения опоздавшего. Потом поднимаете вопрос регулярного опоздания более чем на десять минут на родительском собрании или вызываете родителей в школу. Еще позже поднимаете вопрос регулярных опозданий на педагогическом совете. Вы постепенно повышаете планку наказания, приближаясь к более серьезным проступкам. Далее сообщаете родителям и детям, что уже за один такой проступок ребенок будет считаться отсутствующим на уроке со всеми вытекающими. Заставляете его гасить задолженность за урок. И только после этого, при условии успешной борьбы с опозданиями, можно начать требовать ежедневной школьной формы. Получается, что если год назад у вас опаздывали все через одного и даже не извинялись за это, проходя в класс без стука, то через год все изменилось. Уже все через одного считают своим долгом отчитаться за пропущенный урок после опоздания на десять минут. А оставшаяся половина так не считает и ее приходится заставлять, но опаздывает она много реже (или вообще просит у вас разрешения и выдумывает оправдания по смс).

Может быть кому-то удивительно, но во многих школах детей невозможно заставить носить форму. И если в такой школе новый учитель рьяно возьмется сразу именно за эту проблему, то у него ничего не выйдет. Более того, его авторитет в глазах детей упадет, что объясняется просто: сказал и не сделал. 'Не говори гоп, пока не перепрыгнешь'.

При всем этом есть еще одно интересное правило. Нельзя 'наказывать' не наказывая. Сейчас поясню. Я – классный руководитель. Ко мне приходит педагог – молодая девушка – и говорит, что мой класс ведет себя отвратительно на ее уроке. Вместе возвращаемся в класс. Начинаем разбираться... После нескольких таких разборок этот педагог высказала претензии уже в мой адрес. Смысл их в том, что я ничего не делаю и даже не вызываю родителей.

На вопрос, что она хочет, чтобы я сделал, ответить внятно она не смогла. 'Ну, хоть что-нибудь, ты же классный руководитель! Например, вызови родителей'. На следующий вопрос, почему не может вызвать родителей она сама, она не ответила вообще.

Дело в том, что если ребенок позволяет себе отвратительное поведение на уроке, то скорее всего, дома ему позволено тоже самое. В таком случае обычные порицания и разговоры о том, что он ведет себя плохо – не помогут. Более того, если педагог будет таким способом 'реагировать' на проступок, 'наказывать' фактически не наказывая, то ребенок очень быстро уяснит для себя свою полную безнаказанность. При таком раскладе лучше вообще не реагировать, оставляя в сознании ребенка таинственность, чем 'наказать' не наказывая и оставить в нем уверенность в безнаказанности. Таинственность по крайней мере можно обернуть в свою пользу в будущем.

Что делать этому молодому педагогу? А учиться. Учиться самостоятельно решать подобные проблемы. Собственно говоря, именно в помощь таким людям и пишется данная книга. У сильного педагога мелких проступков почти не возникает, а за любой крупный можно действительно наказать. Не 'наказать' создавая видимость этого, а именно наказать. Думаю, вам понятен смысл сказанного. И если сильный педагог искусственно (по посторонней просьбе) ставит перед собой мелкий проступок, пресечь который не в состоянии, то он обесценивает уже собственный авторитет.

Постоянным нытьем (по-другому это не назовешь) на тему нарушения моральных запретов и приличий этот молодой учитель продемонстрировал детям свою полную беспомощность. Далее она сделал еще более глупый шаг. В качестве наказания она выбрала оценку. До детей было доведено, что за плохое поведения у них будут плохие оценки по предмету. Но когда дошло до дела, поставить плохую оценку она тоже не смогла. Еще требуется пояснять, что она в очередной раз показала детям?

Требуйте всегда только то, выполнение чего сможете проконтролировать. Совершайте всегда только те действия, которые не являются формальными. А если сформировали сами такую систему, при которой должны действовать именно таким образом, а никак иначе – действуйте. Недействие в данном случае будет серьезным ударом по вам.

Что касается того учителя, то она вызывала родителей этого ребенка. Они не пришли.

К ней они не пришли.

Именно таким образом может выстраиваться целая воспитательная система, призванная научить детей видеть авторитет педагога. Дети понимают, чего стоит педагогу извинение за опоздание на свой урок только после того, как научились извиняться за тоже самое. Дети понимают, чего стоит слово педагога, только когда видят, что его правила едины для всех. И, уж если я сразу привел именно этот пример, опять возвращаюсь к турникам. Дети только тогда поймут и оценят труд учителя, ежедневно выходящего с ними на снаряды в спортгородок, когда на своем опыте убедятся, насколько это не просто. Контрольные работы, собственные заботы и желания, забывчивость и рассеянность – все это каждый день мешает ребятам спускаться на большой перемене со своих учебных этажей. Но если они делают это некоторое время, то вместе со спортивной жизнью они учатся видеть авторитет педагога, у которого забот никак не меньше.

Итак, подытожим предварительно. Авторитет может быть только настоящим, основанным на малопогрешимом (а то и вовсе непогрешимом) образе жизни самого педагога. Но и это является необходимым, но недостаточным условием. Вторым фактором будет умение учеников распознавать авторитет педагога, для чего у них должен быть сформирован определенный механизм. Механизм же формируется малыми воздействиями на образ жизни самих школьников. И уже вот эти малые воздействия педагогу посильны.

Вообще этот подход можно выделить в настоящий принцип воспитания – 'воспитание малыми воздействиями или воспитание очень большим воздействием (стресс)'.

Кроме того, описанная система 'пота и крови' будет выполнять не только 'авторитетную' функцию. Чем больше неосязаемых конструкций 'построено' в деятельности и образе жизни человечества, тем сложнее становится их структура. Нормы морали и нравственности с развитием человеческого общества становятся все более изысканными и эстетически тонкими. Так происходило тогда, когда общество и общественные отношения развивались, а не деградировали, как сейчас. Но факт остается фактом. Если когда-то давно мужчины пожимали друг другу запястья для обоюдного поиска зарукавных ножей, то с течением времени это превратилось в морально-нравственный ритуал пожатия ладоней. Еще позже стало необходимым кивать головой при встрече даже с малознакомыми людьми. Появились пожелания доброго утра и дня и так далее. Совершенно очевидно, что нормы совершенствуются с развитием общества. И, более того, совершенствование этих норм все дальше и дальше уходит от изначального смысла, приближаясь к принципиально новому нравственному уровню. И чем дольше такое развитие, жизнь конкретной нормы, тем 'легче' и эфемернее становится она сама. И тем легче она поддается разрушающим воздействиям. Вспомните, как долго человечество шло к тому, чтобы уступать места пожилым людям и будущим мамам и сравните с тем, как быстро мы разучились это делать в эпоху капитализма. Так вот, чем больше подобных высокоморальных ритуалов приходится соблюдать человеку, тем большее их число ему предстоит переступить в том случае, если он решил нарушить некоторую фундаментальную норму. Девочка, привыкшая мыть руки перед едой и после улицы, уступающая место в общественном транспорте, знающая не только 'Здравствуйте', но и 'Добрый день' и 'Доброго здоровья'... такая девочка очень вряд ли разместит в социальных сетях порнографическое видео с собственным участием. Для того чтобы это сделать она должна быть загнана в угол либо же пошагово пройти слом каждой высокоуровневой моральной нормы, их обесценивание. Понятно, что ломать такие 'высокотехнологические' нормы просто, но их же много! И если она начнет этот процесс, то уже всякий педагог (даже самый неспособный) сможет его заметить. Так что формирование воспитательной системы 'малых воздействий' необходимо педагогу вдвойне.

СИЛА КОЛЛЕКТИВА

Моя дочь ходит в школу, где у нее есть, как у всякого школьника, классный руководитель. А жена входит в родительский комитет класса и является 'первой скрипкой', ведущей и направляющей весь 'оркестр'. Не в силу каких-либо выдающихся качеств, а просто потому, что больше некому. Мы вообще в последнее время все чаще и чаще сталкиваемся с проблемой 'а больше некому', что совершенно не удивительно. Длительный массовый геноцид нормального населения, превращение его в овощеподобную биомассу, приносит результаты. Все меньше и меньше остается тех людей, которые 'тащили' во все времена. Стахановцев, идейных, 'чокнутых профессоров' уже настолько мало, что они не способны поддерживать хоть какое-то движение социума. Именно поэтому перед нами во всей красе становятся (и будут становиться, чем дальше, тем больше) такие ситуации, когда вопрос 'действовать или нет' встает самым острым ребром.

На школьном празднике, посвященном Новому Году, для младшей школы заказали 'аниматоров' (артистов), которые устроили представление перед детьми. После представления некоторые дети должны были вернуться в класс на совместное чаепитие. Да, я не ошибся, а ваши глаза вам не изменяют. Некоторые – пить чай, а некоторые – домой. Просто потому что их родители отказались сдать на это мероприятие по 700 рублей. Я далек от мысли, что московскому родителю затруднительно сдать такие деньги. И даже если это бывает, то сразу половина детей в одном классе не может оказаться в такой ситуации. Встает вопрос, почему тогда их не сдали? Но к нему мы вернемся чуть позже.

По общей договоренности, родители не сдавшие денег должны были забрать своих детей из школы после окончания представления. В то время как часть детей пойдет в класс, где усилиями родительского комитета уже накрыт стол. На практике же произошло следующее: ни один из 'жадных' родителей не пришел за своим ребенком и учитель был вынужден отвести всех в класс. В классе же дети, естественно, сразу кинулись за стол. Накрытый на ограниченное количество персон. Конечно, может быть, кто-то возразит 'надо же дать родителям время прийти за детьми!'. Может быть кто-то считает, что родители не должны ждать своих детей в школе уже за десять минут до окончания представления. Может быть этот кто-то считает, что родитель должен дождаться звонка от своего чада и только после этого идти за ним в школу. Я, не комментируя такой позиции, возражу: а разве родители не знают, что после представления часть детей пойдет в класс, где накрыт стол? Или они думают, что стол будут накрывать только после того, как лично они заберут домой своих? А все это время дети чем будут заниматься? А как накрывать стол в присутствии маленьких детей? Вопросы...

В итоге все дети кинулись за стол. В этой ситуации можно как-то понять действия классного руководителя, который, воскликнув в сердцах 'надоело!' заставил детей разделиться. Жена смотрела на плачущих детей с ужасом и растерянностью. Она до сих пор не понимает, как могли допустить такое взрослые люди, не сдавшие денег. Сама она хотела разделить ограниченное число порций и дать по половине пирожного каждому ребенку. Но растерянность помешала ей настоять на своей позиции и возразить педагогу. Экономные, но не слишком пунктуальные родители приходили за детьми в течение следующих 20 минут. Все это время дети дулись, плакали и обижались друг на друга, рассаженные в двух разных группах. В той, которая ела пирожные и в той, которая смотрела на это, до тех пор пока не пришли родители.

Конечно, классный руководитель поступил неправильно. Конечно, безответственность, пассивность и неразумность многих родителей давит в первую очередь на его голову. И все же он поступил неправильно. Он вышел из позиции 'педагог' и встал в позицию рядового гражданина, желающего действовать 'по справедливости'. Но ведь дети не виноваты и не могут отвечать за своих родителей. 'Как поступить в этой ситуации, – спросила у меня жена – я до сих пор не знаю?' Лично я разделил бы порции. Но при этом я бы сказал всем, что родители 'Васи и Пети' з а б ы л и сдать деньги на чаепитие и именно поэтому нам приходится делиться. Ведь бросать товарищей нельзя никогда. За 'Васей и Петей' родители скоро придут, ведь они н е х о т я т чтобы их дети присутствовали на чаепитии. Именно поэтому Васю с Петей надо посадить отдельно от всех остальных, очень скоро им надо будет выходить из-за стола.

Конечно, предложенный мной вариант многим может показаться через чур холодным. Но скажите мне как еще можно воздействовать на умы почти потерянных людей? Никакого когда-то формировавшегося общественного механизма воздействия у нас нет, культура тоже больше не регулятор. Так может сами дети 'вынесут мозг' своим мамикам и папикам? Пристыдят их, заставят первый раз поставить себя на их место и подумать, как нужно было поступить?

Да, педагог ошибся. У педагога нет установки на формирование коллектива, но почему поступили так родители? Расскажу о некотором моменте, могущим, на мой взгляд, многое объяснить.

Один из оставленных без чаепития детей сын 'подруги' моей жены. Они познакомились еще со времен детского сада наших детей. После окончания детского сада эта девушка была у нас дома в компании других мам, на праздничной вечеринке. Начнем с того, что папа ее сына – второй. Но сам по себе этот факт в наше время не является чем-то из ряда вон выходящим. Кроме того, этот папа не состоит в узаконенных государством отношениях с мамой. Другими словами родители ребенка – сожители. Любовники. Для того чтобы читатель яснее представил себе картину, я напомню народное определение такого папы: 'ё..ырь'. И напоминаю я это не для красного словца и не для того, чтобы кого-то оскорбить. Делаю это лишь для того, чтобы читатель глубже проникся бедственным положением, в которое попал ребенок. Но и это еще не все. На третий день знакомства моей жены с мамой ребенка, та стала рассказывать ей о том, как она три раза изменяла своему 'мужу'. В красках, совершенно не имея понятия о том, что говорит нечто аморальное. Теперь, зная все это, многие могут разобраться в том, почему ребенок остался без праздника и почему его не забрали вовремя. Тем же, кому рассказанного не хватает в качестве объяснений, объяснять что-либо уже поздно и не имеет смысла. Как поется в одной молодежной песне: '...Чем проще, тем проще увести теленка в рощу...'