Текст книги "Укротители непогоды (СИ)"

Автор книги: Даша Семенкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Ну как можно этим управлять?

Быть может, я найду в нем силу. Найду ответы. Просто стоит попытаться, научиться искать. Хаос замирает, словно сгущаясь. Перетекает в мою ауру, трогает, тянет. Проверяет. Разбирает на фрагменты. Перемешивает. Я улавливаю направление к источнику силы и понимаю, что ни разу не слышала, как кто-то восполнял силы в хаосе. Но узнать наверняка можно лишь попробовав.

Чем ближе источник, тем тяжелее, словно бреду по плечи в воде. Впереди густой туман, и когда он развеивается, я оказываюсь на краю пропасти. Недолго думая, прыгаю вниз – в крайнем случае, проснусь, но падение выходит таким реальным, что зажмуриваюсь в ужасе. Ноги проваливаются во что-то мягкое.

– Превосходно, – я слышу знакомый голос и открываю глаза. Высший маг сидит на облаке, скрестив ноги, смотрит на меня и улыбается довольно. Рядом Сокол, выглядит обеспокоенным, но, кажется, тоже рад. – Зря ты в ней сомневался.

– Поздравляю, Йована, – говорит Сокол. – Ты нашла путь в тонкий мир. Мне даже не пришлось тебя направлять.

Тонкий мир? Я озираюсь. Вокруг голубое ясное небо, под нами облака. На мои попытки что-то изменить пространство не реагирует. Чувство усталости исчезло, будто стало легче дышать. И сила. Ею наполнено все вокруг, но, подобно энергии солнца, она слишком яркая, жгучая, мощная, мне такую не взять.

– Но я не хочу, чтобы она надолго здесь оставалась, – продолжает мой наставник, обращаясь к высшему магу. Сейчас назвать его стариком у меня бы язык не повернулся. В тонком мире он другой. Словно выше себя прежнего. Больше. Он больше любого из виденных мною людей. Борода и волосы сияют ослепительной белизной, а глаза синие, ярче неба. – Видно же, что долгое блуждание в хаосе тяжело ей далось.

– Восстановишь, – отмахнулся маг. – Хаос – ее дом, пусть привыкает. Пусть срастается с ним и ведет за собой в мир.

– Простите, мудрейший, – говорю я с почтением, – но ведь сеять хаос – это плохо, разве нет?

– Это в твоей природе, девочка. А рассуждения о том, что добро, а что худо, оставь тем, у кого хватает на то ума. Теперь ступай, я видел достаточно.

Сокол берет меня за руку и уводит прочь из тонкого мира, не в хаос, сразу в реальность. Мягкий толчок в спину, и я просыпаюсь.

Ох. Это действительно реальность? Я открыла глаза и увидела прямо перед собой лицо Дарко. Сидя возле кровати на низкой лавочке, он уронил голову на руки и спал. Судя по освещению, был уже вечер. Я так долго находилась в беспамятстве? Странно, казалось, что прогулка в хаосе заняла от силы час-другой… Неужели все это время Дарко тут сидел?

Я посмотрела на его лицо. Спит. Дыхание ровное, спокойное. Между бровей опять складка обозначилась. Ресницы чуть подрагивают, словно он что-то видит во сне, такие черные, длинные. Невольно я придвинулась ближе, так, что его дыхание защекотало лицо. Его губы немного обветрились, на нижней – пара крошечных трещинок. Черт. С замиранием сердца я коснулась их губами, едва-едва, стараясь не потревожить сон.

Черные глаза распахнулись. Я прикрыла веки и отдалилась. Все. Сейчас он скажет какую-нибудь гадость. Или… сделает. И я сама буду виновата. Но он молчал. Я откинулась на подушку. Еще эта проклятая слабость. Такое чувство, будто хаос из меня все силы выпил. Послышался всплеск воды, на лоб легло что-то прохладное и мокрое. Вздрогнув, я открыла глаза. Рядом с кроватью стоял таз с водой. Дарко положил мне на лоб смоченную тряпицу.

– Утром приедет целитель, – сказал он ровным, успокаивающим голосом. – Потерпи немножко. Ты очнулась? Слышишь меня? Может, нужно что-нибудь?

– Попить, – пробормотала едва слышно. Кажется, он думает, что я в бреду. Не буду его в этом разубеждать. Перед носом возникла кружка, Дарко заботливо приподнял мне голову, помогая напиться.

Потом уложил обратно. Боги, как же хочется спать! Глаза закрывались сами собой, и перед тем, как, наконец, уснуть, я почувствовала, как Дарко гладит меня по щеке. Жаль, что пришлось его напугать, но у меня не было сил даже на то, чтобы объясниться. Ничего. Вернется Сокол и обо всем позаботится.

Он вернулся ночью, когда я спала, и восстановил часть моей силы, так что я поднялась на рассвете здоровая и бодрая, словно ничего не случилось. Он позаботился о завтраке, так что мы смогли утолить голод, не дожидаясь, пока хозяева постоялого двора накроют на стол. А есть хотелось просто зверски – еще бы, целый день из жизни выпал.

– Радомир, а кто это был? – спросила я, немного насытившись. – Неужели настоящий высший маг? О которых сказки рассказывают?

– Иногда в сказках есть доля правды, – ответил он, ласково на меня глядя. – Можешь называть его так. Помнишь, я говорил, что магия имеет предел? Так вот он тот, кто заставляет в этом усомниться.

– А какой именно магией он владеет? Я не смогла разглядеть. И как на самом деле его зовут?

– Любой, тигренок. Даже такой, о которой мы представления не имеем. Что касается имени… Раз он его не назвал, значит, не нужно тебе знать.

Не больно-то и хотелось! Будь он хоть чертом лысым, все равно он вздорный, злобный и ужасный старикашка. Дарко обидел ни за что, ни про что. Сокол наблюдал за мной с улыбкой. Черт. Он ведь может услышать и обидеться.

– А зачем он вас позвал? Про какую беду говорил? И почему сам не справится, если такой могучий?

– Не всегда будет правильно вмешиваться лично, – лицо Сокола стало серьезным. – Но он помогает другим оказаться в нужном месте в нужное время. Грядет несчастье, милая. Что-то очень-очень плохое.

– И для того, чтобы справиться с этим, нужны вы?

– Не только я. Мы с тобой, вместе. Но я все же попробую тебя не вмешивать.

– Вот еще, – вспыхнула я. Опять он за свое! Пора бы уже начать воспринимать меня всерьез! – Я вас одного не оставлю. Даже и не пробуйте.

– Эх, тигренок, – вздохнул Сокол и пригладил мои волосы. – Ты поешь еще, успеем поговорить.

Я, конечно, поела. Потом еще раз поела, вместе с Дарко. Когда он проснулся и увидел Сокола, то бросился было ему навстречу, но замер в нерешительности. Сокол подошел к нему, коротко обнял, похлопал по плечу. Успокоил. Мы пробыли здесь еще одну ночь, выспались, пришли в себя, а поутру продолжили путь, как и собирались раньше. Заехали в гости в ближайшее поместье, и его хозяин закатил настоящий праздник по этому поводу.

Начался сенокос. Мы погрузились в работу, которая для Сокола была обыденной, а для меня интересной и новой, и все забылось. Я перестала ждать беды, вспоминать странного мага с его предсказаниями, а ходить во снах в хаос вместе с Соколом было не страшно. Привычно. Жизнь вернулась в свою колею: я училась, мы разъезжали по дорогам и проселкам. Вот только Дарко и вправду в спальню ко мне вламываться перестал. И больше ни разу не пытался обнять или подержать меня за руку.

30. Глаз бури

На побережье Сокол обычно выезжал в начале осени, когда приближался сезон штормов, и с моря ходили смерчи. Но в этот раз, помня о предсказании, мы отправились туда раньше, и еще до конца лета прибыли в Злату Гору, главный порт королевства. Надо ли говорить, что я никогда раньше в этих краях не бывала, и Злата Гора произвела на меня совершенно неописуемое впечатление.

Казалось, все, что только можно было взять от моря, здесь брали полной мерой. Насколько хватало взора, берег был загроможден, захвачен, занят, и строения эти простирались вдоль него намного дальше городской черты. Грузовые доки. Верфи. Пирсы, причалы, волнорезы. А море заполонили корабли, множество кораблей самого разного вида и назначения: торговые, пассажирские, паромы до островов, рыбацкие лодки, грозные военные суда; большие и маленькие; щеголявшие свежей краской, пахнувшие смолой красавцы, только сошедшие с верфи, и латаные-перелатанные ветераны, обросшие ракушками и тиной, изъеденные солью.

Город расположился на горе, поднимаясь от берега по ее склону, и трудно было найти на его улицах место, откуда бы не открывался вид на море. Город жил морем, дышал морем, говорил о море, засыпал и просыпался под шум его волн и крики его чаек. Оно давало богатство и отнимало жизни. Оно было местным богом, милосердным и жестоким.

Я вышла на террасу гостевого двора, стоявшего высоко, едва не на вершине горы, подальше от неспокойных портовых районов, взглянула на сверкавшую под солнцем бескрайнюю синь, до горизонта усеянную кораблями, и вдруг поняла, что это та же дорога. Только нет на ней преград, и ведет она в такие диковинные земли, о которых, возможно, еще никто и не слыхивал. И от этого открытия захватило дух, сердце забилось в предвкушении. Казалось, стоит оттолкнуться от перил, раскинуть руки, и я взлечу как птица, легкая, вольная…

– Нравится здесь? – спросил, подходя ко мне, Сокол. Соленый ветер тут же подхватил его легкие волосы, золотистые на солнце. – В ясную погоду вид на море просто изумительный.

– Я люблю его, – только и смогла ответить. Меня переполнял восторг. – Мы ведь поедем куда-нибудь на корабле? Если вы следите за штормами, вы ведь выходите в море?

– Стараюсь этого избегать. Корабли только с берега красивы, а на деле будет качка, тесная каюта, скука, вонючая вода, скудный рацион… – заметив разочарование на моем лице, он перевел взгляд на горизонт. – Впрочем, если ты действительно полюбишь море, цены тебе не будет во всех королевствах. Любой капитан глаз отдаст за то, чтобы заполучить мага погоды к себе на борт.

– Когда я была в приюте, нам редко удавалось побывать у моря. Хоть оно и было рядом: если забраться повыше, из-за забора можно было увидать. И когда никто не видел, я пробиралась на террасу через окно библиотеки, смотрела на него и мечтала, как украду у местного рыбака лодку и уплыву… – зачем я ему об этом рассказываю? Смутившись, замолчала, потупилась. А еще хочу, чтобы Сокол считал меня взрослой!

– У тебя все обязательно будет, тигренок, – его ладонь ласково провела по волосам. – И даже корабль, на котором уплывешь, куда захочешь. Когда станешь взрослой и всему научишься, все дороги будут перед тобой открыты. Больше никаких заборов.

– Вы тоже чувствуете что-то подобное, когда приходит время отправляться в путь?

– Будто крылья за спиной вырастают, да? – его голубые глаза улыбались, словно сияя изнутри. – Конечно. Что бы ни случилось, как бы ни менялся мир или мы сами, тяга к воле останется прежней. И больше всего на свете хочется посмотреть, что же там, за горизонтом.

– Но моряки ведь уже ходили за горизонт, – удивилась я. – И обратно вернулись. Земля ведь круглая, теперь это все признали.

– Значит, и дороги бесконечные, – ответил Сокол, бросая еще один взгляд на море. Затем он отошел от перил. – Ты готова? Пойдем, Дарко нас внизу заждался, наверное.

Внизу, в трактире, нас ждал Дарко, а за порогом – Злата Гора. Извилистые улочки, выбеленные солнцем, выметенные ветром, сбегали вниз, мимо домов с просторными террасами, увитыми виноградом. Из респектабельного района в кварталы попроще, а потом ниже, в торговые кварталы, куда привозили чудеса со всего света. А за ними – в районы увеселительных заведений, и еще дальше, в улочки, куда простакам негоже совать нос даже днем, прибежище матросов, контрабандистов и сомнительных личностей. И дальше, в порт. Та часть города, где были набережная для прогулок богатых горожан и пассажирские пристани, Сокола пока не интересовала. Нас, впрочем, тоже.

До самого вечера мы сидели в таверне с моряками. У Сокола здесь нашлись старые знакомые, и вскоре в небольшом зале стало не протолкнуться. Каждый считал честью посидеть за столом с магом погоды и угостить его выпивкой. Вино и эль лились рекой, истории не кончались. В каких только краях не довелось побывать этим людям, и сложно было понять, где кончается правда и начинается вымысел.

Последние новости радовали событиями на любой вкус. Мы узнали, что на рифах возле Лисьего острова завелась сирена, экипаж одной шхуны потерял бдительность и потерпел крушение, заслушавшись ее песен. Беда настигла также пару рыбацких лодок (Сокол мысленно прокомментировал, что сгубившей их песней, вероятней всего, был свист ветра в бутылках, но я предпочла поверить в сирену).

Что на днях ожидается прибытие крупной экспедиции из Северных Земель, из-за чего цены на чай, шелковые ткани и новомодный напиток, кофе, подскочили – купцы стараются втридорога сбыть товар перед получением новой партии, а вскоре резко упадут, потому покупать сейчас все это невыгодно, а продавать – самое время.

Что в городе ужесточили запрет на курение опиума, и стража теперь врывается в заведения, даже приличные, если кто-то донес, а если находит подпольную курильню – устраивает натуральный погром. Тех, кто не может заплатить штраф на месте, сажают в камеру. Но корабли пока обыскивают не особо тщательно, и в трюмах северной экспедиции наверняка будут припрятаны не только шелка.

И многое, многое другое. Но все было не то. Ничего важного из этих разговоров наш наставник не узнал: обычные новости Златы Горы, где жизнь бурлила событиями. Соколу с трудом удалось увести нас домой. Даже у Дарко, к морю и кораблям совершенно равнодушного, горели глаза. Я же готова была до утра сидеть и слушать.

– Все как всегда, – подытожил Сокол, с видимым удовольствием подставляя лицо прохладному бризу. – Байки, сплетни, хвастовство, сомнительные махинации.

– Так это же хорошо, – отозвался Дарко. – Значит, все в порядке. В конце концов, тот маг ведь мог и ошибаться.

– Вряд ли, – сказал Сокол, задумчиво потирая висок. – Но не будем торопить события. Побудем немного в городе, а потом прокатимся по побережью. В это время года здесь прекрасный сезон, хоть море и неспокойно. В городке неподалеку изумительно готовят гребешки. В сочетании с вином из соседних долин выходит просто божественно.

На мой вкус, дары моря готовили божественно на всем побережье. Такой рыбы я нигде не пробовала. А устрицы! Дарко от одного их вида кривился, говорил, что на соленые сопли похоже. Обозвав в ответ соплей его самого, я съедала за двоих. Сокол посмеивался и поил меня на всякий случай отваром от желудочных хворей.

Город был прекрасен. Пожалуй, я впервые оказалась в месте, где хотелось остаться насовсем. Идя по крутым узким улицам, я присматривалась к домам, представляя, в каком из них могла бы поселиться. Обязательно чтобы была терраса, на которой можно сидеть в тени винограда и смотреть, смотреть, смотреть на море. Каждый вечер любоваться самым красивым на свете закатом. Странно, но Дарко моих восторгов не разделял.

– Шум, грязь, суета. Кругом сплошные притоны и подпольная торговля, контрабандисты и беглые каторжники. Воняет водорослями и рыбой, чайки эти наглые, чуть не из рук еду вырывают, орут ужасно. Шум волн мне уже ночами снится, а от ругани матросов даже у меня уши в трубочку сворачиваются, не понимаю, как ты можешь спокойно слушать такое. Ты же девушка.

– И что мне теперь, одуванчиками…

– Йована! – одернул Сокол. – Ты пока еще не матрос. Так что попридержи-ка язык.

– А чего он, – пробурчала я, украдкой состроив Дарко гримасу. В ответ он презрительно ухмыльнулся.

– В любом случае, завтра мы на время покинем город. Не делай такое жалобное лицо, тигренок, в других местах на побережье тебе наверняка понравится. В любом случае, их стоит увидеть до того, как море начнет штормить. А сегодня полнолуние, и я хотел бы сводить Огненку повеселиться.

– Можно с вами? – воскликнула я.

– Куда же без тебя, – хмыкнул Дарко. Я показала ему язык.

– Видишь ли, милая, – ответил Сокол мягко, и я тут же пожалела, что навязываюсь. – Я планировал посетить места, где появление юной девушки будет несколько… неуместным. Боюсь, если вы пойдете с нами, Огненка начнет волноваться и не сможет отдохнуть как следует…

– Хорошо, – перебила я. – Вам ведь тоже отдыхать нужно. Мы побудем дома, выспимся перед отъездом.

– Благодарю за понимание, – сказал Сокол.

Они ушли, как только Огненка обратилась – она ни минуты не хотела терять. Мне показалось, что в лице Дарко на секунду промелькнуло что-то похожее на обиду. Думал, что она предпочтет болтовню с ним прогулке по ночному городу? В таком случае он точно дурак. Тем не менее, стало немного его жалко. Каким-то загадочным образом Дарко успел сблизиться с Огненкой. Он часто приходил поговорить с ней несмотря на то, что в заколдованном обличье она не могла ответить. Мне становилось стыдно: сама я частенько забывала об этом.

– Может, посидим на балконе? – предложила я. – Посмотрим на море. Сейчас хорошо, прохладно. Скоро фонари зажгут…

– Чего на него смотреть? Его тут и так с любого угла видно, – отозвался Дарко. Я фыркнула и развернулась, чтобы уйти, но он поймал за рукав. – На море, так на море. Больше тут все равно смотреть особо не на что.

Но, кажется, нашлось на что. На меня. Пока я любовалась отражением сиреневого вечернего неба и горизонтом, затянутым дымкой, Дарко украдкой меня разглядывал. Я чувствовала это и не могла сосредоточиться. Слушать море и небо. Перебирать потоки бриза, искать за горизонтом облака. Черт, ну чего он смотрит, дыру просмотреть пытается?

– Что уставился? – выпалила, резко обернувшись. Он даже не подумал смутиться.

– Странная ты все-таки.

– На себя посмотри.

– Ну правда. Глядишь на это море, как зачарованная. И что ты в нем такого видишь? – он откинулся на спинку стула, вытянул ноги. Я перевела взгляд с него обратно на море.

– Тебе никогда не хотелось уплыть за край света? – спросила задумчиво. – Туда, где никто никогда не бывал?

– Когда жил у некроманта – хотелось. А так… – он взъерошил волосы. – С чего ты взяла, что там будет лучше, чем здесь?

– Не важно, лучше или не лучше. Просто по-другому, понимаешь? Разве тебе не интересно?

– Интересно, конечно. Но не настолько, чтобы об этом мечтать.

– А о чем ты мечтаешь, Дарко?

Некоторое время он молча смотрел на море. На крыши города внизу. На красавец-галеон, не спеша, с величавым достоинством подходивший к пирсу. На фоне смуглой кожи, загоревшей за лето, белки глаз Дарко казались яркими, как снег. Уголки губ дрогнули в нервной усмешке.

– Я… не знаю, Иванка, – ответил он. Врет. Я это совершенно точно поняла. – Я даже наверняка не знаю, что ждет впереди. Может, там, куда я попаду, и мечтать будет не дозволено, так зачем сейчас начинать…

– Ну и дурак, – сказала с досадой. Что за манера из всего делать трагедию! – Так можно вообще никогда ничего не начинать, сидеть и ныть, пока не состаришься.

– Ты права, наверное. Просто… иногда лучше и вправду не начинать. Чтобы потом не жалеть.

– Лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть, – отозвалась я, пересаживаясь напротив него на перила балкона. Дарко тут же вскочил с места.

– Эй, слезь оттуда! Свалишься и шею свернешь.

– Знаешь, мне иногда кажется, что это тебе триста лет, а не Радомиру, – я наклонилась назад, едва не перевешиваясь вниз. – Смотри, без рук!

– Дурная! – он подскочил, подхватил за талию, заставил слезть. На секунду мы оказались совсем близко, я растерялась, замерла, осознав, что он так давно меня не касался, а Дарко тут же отступил, даже руки за спину убрал.

Это что же, он теперь тронуть меня боится? Почувствовав, как предательский румянец заливает щеки, я развернулась и зашла в комнату. Ну и прекрасно. Не будет приставать. И вообще, мне абсолютно все равно. Надеюсь, он следом не увяжется?

Не увязался. Вообще больше в этот вечер ко мне не подходил. Спустя какое-то время стало скучно, и я хотела было сама начать с ним беседу, но одернула себя. Много чести. Так и разошлись спать, не заговорив.

Утром мы покинули Злату Гору и долго ехали вдоль пригорода. Когда закончились верфи, начались загородные дома зажиточных семейств. За ними – рыбацкие поселения. Если бы не скалистый уступ, перерезавший берег и выдававшийся в море крутой стеной, вряд ли город вообще закончился бы, поди, так и бы тянулся до самой границы. Потому что за горой, стоило только начаться более пологим берегам, снова замельтешили дома, пристани, деревеньки, хутора…

Наконец мы прибыли в городок Тацна, живописно расположенный в низине, круглой, как блюдце. Именно здесь, в маленькой таверне у моря, подавали легендарные гребешки, поэтому Сокол счел это место самым подходящим для того, чтобы остановиться на ближайшие несколько дней. Сняв комнату в единственном постоялом дворе, мы немедленно отправились лакомиться деликатесами. Помимо ужина нас ждал сюрприз.

– Вот, значит, о ком он говорил, – пробормотал Сокол, когда мы подходили к таверне. – Похоже, дело серьезное, раз пришлось позвать ее. И раз она согласилась.

– О ком вы?

– Сейчас увидишь. Думаю, ты будешь весьма удивлена.

Это было мягко сказано. В маленьком полутемном зале не было знакомых лиц, но мы прошли его насквозь, не задерживаясь, и очутились на веранде, залитой солнцем, так что я сразу узнала ту, которая поднялась мне навстречу.

– Иванка! – воскликнула Ружена с искренней радостью и бросилась меня обнимать. – Как здорово, что мы встретились! Ты так изменилась за это время, – тут она спохватилась и поклонилась Соколу: – Приветствую вас, мудрейший.

– Долго ты ехал, Радко, – сказала ее закутанная в легкий плащ с капюшоном спутница, сидевшая к нам спиной. До боли знакомым голосом. У нее была скрытая аура мага. Очень знакомая аура. Быть этого не может. – Я ждала тебя еще три дня назад.

– Надеюсь, ты не успела сильно заскучать, Лена, – учтиво ответил Сокол. Ну конечно, это она. Госпожа Милена. Откинув капюшон, она лениво, словно нехотя, обернулась. Я поспешно согнулась в поклоне. Но почему Ружена с ней? Она ведь ученица госпожи Агнии! – И что морской воздух пошел тебе на пользу после холодной сырости Университета.

– Не спорю, места здесь приятные. Но я бы предпочла дожидаться тебя в Злата Горе, нежели в этой глуши. Надеюсь, ты не будешь против, если мы вернемся туда завтра же утром. Меня вовсе не вдохновляет перспектива целые дни проводить в седле. Поверь, мы можем ждать в любом месте.

– Ты знаешь наверняка, чего мы должны ждать, не так ли? – спросил Сокол, присаживаясь напротив.

– Да, но пока не в силах увидеть, куда именно будет нанесен удар. Придет буря. Самая сильная за последние несколько веков. Она обрушится на побережье, и, если мы не сможем ее остановить… ты лучше меня знаешь, какие будут последствия. Мое дело предсказать ее. И доставить вас туда, где вы сможете бороться со стихией, потому что когда она подойдет близко, будет поздно.

– Ты права. Будет поздно. Но неужели… – он посмотрел на нее удивленно и озадаченно.

– Да. И нет, разрешение на применение не получено. Но иного выхода нет – я не могу выбрать место заранее, чтобы вы доплыли туда на корабле. Ураган чересчур огромен, а ведь тебе нужно попасть в самый центр.

– Глаз бури. Только там я что-то смогу, – Сокол покосился на нас с Руженой. – Только не говори, что ты собираешься использовать этого ребенка.

– А у тебя есть другое предложение? – в голосе госпожи Милены появились вкрадчивые нотки, и мне стало страшно за Руженку. Для чего это они собираются ее использовать? – У девчонки почти нулевая хаотичность. Много среди таких найдешь добровольцев, что тебе помогут?

– Добровольцев? – переспросил Сокол скептически. – Впрочем, у нас будет время все обсудить. А сейчас давайте поедим. Садитесь за стол, – сказал он нам.

Мы послушно расселись. Принесли гребешки, суп, корзину хлеба и вино. Пока мы ели, Дарко украдкой посматривал на Ружену. Ну конечно. Она красивая. Ее он, поди, ни ведьмой не будет называть, ни пигалицей. Я мрачно уставилась в свою тарелку. И зачем госпожа Милена ее с собой притащила? Нулевая хаотичность, подумаешь! У Дарко вообще все нулевое, использовали бы его. Кстати, почему бы не спросить об этом у Сокола прямо сейчас?

«Господин Радомир!»

«Да, тигренок».

«Для чего вы собираетесь использовать Ружену?»

«Чтобы пройти через портал. Если не уравновесить твою хаотичность, риски будут чересчур высоки. Это ведь дочь Огненки, да? Наследница ее дара?»

Я не ответила. Все и так было ясно. И Дарко, кажется, тоже догадывается. Черт. Огненка наверняка узнает ее, если увидит. Каково ей будет наблюдать за тем, как ее дочь, с которой их на столько лет разлучили, втягивают в опасную авантюру? Украдкой я посмотрела на госпожу Милену. Она до сих пор мстит Огненке? Но Ружена ведь ни в чем не виновата!

«Милая, постарайся думать о деле. Без эмоций, – сказал Сокол, не глядя в мою сторону. – И помни, что твоя подруга не подозревает о своем происхождении. Позаботься о том, чтобы она и дальше ничего не узнала. Так решила Огненка. Прояви уважение к ее решению».

Еле заметно я кивнула в знак того, что все поняла. Хотя в самом деле была вовсе не согласна. Ради чего Огненка все скрывает? Чтобы Ружену не огорчать? Боится, что та ее стыдиться будет? Глупости, я бы такой матерью гордилась. Да пусть она как угодно проклята, хоть в огнедышашего дракона ее превратят, была бы жива. Даже если бы мы смогли видеться только в ночь полной луны, я все равно была бы счастлива…

Довольно сильный пинок под столом прервал грустные мысли. Я подняла глаза. Сидевший напротив Дарко смотрел на меня, изогнув черную бровь, и разламывал на кусочки булочку. Ружена поглядывала на нас с любопытством. Наверное, мои размышления отразились на лице. Зараза. Надо взять себя в руки.

– Прошу меня простить, но не могли бы вы объяснить подробнее, что происходит? – спросил Дарко. Надо же, госпожа Милена его совершенно не пугала. Иногда хорошо быть антимагом все-таки.

– Успокойся, юноша, – улыбнулась госпожа Милена. – В этом событии ты не участвуешь. Главное, не мешай.

Глаза Дарко сузились, скулы обозначились резче. Мельком взглянув на Сокола, он промолчал, хоть это явно далось с трудом.

– Почему бы нам все не обсудить, – невозмутимо произнес Сокол, разливая по кубкам вино. – В общих чертах, для начала. Не знаю, насколько хорошо ты успела подготовить свою ученицу, Лена, но Йоване не помешает знать, чем предстоит заниматься. Тем более, я не собираюсь вмешивать ее в это, пока она не примет добровольного, взвешенного, осознанного решения.

– Ох, Радомир! Опять ты голову морочишь! – с досадой воскликнула госпожа Милена. – Я бросаю дела, выпрашиваю у Агнии одну из ее лучших учениц, мчусь через всю страну, сломя голову, в конце концов, кое-чем рискую, и ради чего? Чтобы услышать от тебя это?!

– Чтобы получить возможность провести уникальный эксперимент. Не пытайся морочить мне голову, дорогая, я слишком хорошо тебя знаю. Ты бы и пальцем не шевельнула без личного интереса, даже если бы все города королевства обратились в руины.

Это точно. Всем известно, что у госпожи Милены нет сердца, и гибель тысяч людей ее ни капли не огорчит. Но от госпожи Агнии я такого не ожидала. Кажется, нам предстоит что-то очень опасное, как она могла так запросто пожертвовать одной из своих учениц? Неужели мы для них значим не больше, чем артефакты или жертвенные животные, которых можно брать и использовать для работы, передавать друг другу, если есть в этом нужда?

– Впрочем, не имеет значения. У тебя свои принципы, у меня свои. Йовану я ни к чему никогда принуждать не буду. Это не обсуждается, – продолжал Сокол. Вот для него я не пустое место. Меня переполняли гордость за него и благодарность. Как бы ни было тяжело и опасно, я его не оставлю, а вместе мы с любым ураганом справимся.

– Признаться, я ожидала чего-то подобного, – пожала плечами госпожа Милена. – Но, учитывая безрассудство и глупость твоей ученицы, обсуждать тут нечего. Она кинется следом за тобой в огонь и воду, ни секунды не раздумывая.

– Я понимаю, что с Иванкой говорить бесполезно, – неожиданно вмешался Дарко, глядя на Сокола со злостью, – но вы… Неужели вы ей позволите?

Воцарилось молчание. Все смотрели на антимага: мы с Руженой удивленно, Сокол грустно, госпожа Милена насмешливо. Дарко же сверлил взглядом Сокола и ждал ответа. Я захотела ответить вместо него. Сказать, что это наша, магов, работа. Не его ума дело. А за себя я и сама прекрасно могу постоять. Но госпожа Милена меня опередила.

– Такова жизнь магов, юноша. Мы не репу выращиваем, порой приходится немного рисковать. Что касается тебя, ученица мага погоды, – ее глаза цвета запекшейся крови словно насквозь меня пронзили, – я надеюсь, ты не повторишь ошибок многих других волшебниц, что совершали их до тебя и еще не раз совершат после. И когда настанет время решать, за кем пойти, твой выбор будет верным.