Текст книги "Ожидая рассвет"

Автор книги: Дарья Бухарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 45 страниц)

5
Три потрясения

Наймира покинула Алвален чуть раньше, чем Марил получил ответ от Клинка Света. Проводы не были такими уж шикарными. Сестра короля покидала город, принадлежавший её брату, ранним утром, в удобной походной карете, с сопровождением из четвёрки конных гвардейцев. Всё, что возмущало её – Марил даже не удосужился обсудить это с ней. Он легко свалил всё на Бастиана: «Его величество сказал, что сестре короля не положено путешествовать иначе»… Но Наймира чувствовала, что Бастиан тут не при чём.

Как только она оказалась за пределами королевства, она испытала невыразимое облегчение. Служанку с собой брать она отказалась, заявив Марилу, что четверых гвардейцев и кучера ей вполне достаточно. Брат больше не настаивал…

Можно сказать, что она улизнула из Алвалена вовремя. Скоро там вновь начались смутные времена, а она уже была на воле, без проклятого этикета, смазливых и лживых лиц, без Аджит, к которой она в последнее время относилась с особой осторожностью… Жаль было только брата, которого она там оставила.

Но порой она вспоминала Марила и понимала, что брат вполне способен справиться без неё. Она просто привыкла считать его младшим, а значит, беспомощным и несамостоятельным. Но с тех пор, как Лорд Зэрандер переступил порог их дома, младшему Ат Лаву пришлось пережить столько, что его нельзя было уже назвать юнцом.

"Он справится, – думала она, выглядывая из окна кареты, чтобы проводить взглядом исчезавший из поля зрения Алвален. – У него надёжные советчики. Он справится".

Буквально за день до отъезда она выполнила просьбу своего брата и поговорила с лордом Глэдгером. Суть этого разговора была проста: Наймира намекнула, что скоро исчезнет из Алвалена навсегда, и тем самым лишила молодого лорда надежды на её руку и сердце. Глэдгер так ни в чём ей и не признался, поняв, что там, куда она уедет, уже есть кто-то, кому сердце сестры короля принадлежит навеки.

Он ушёл, как ни в чём не бывало, поцеловав её руку и проронив какую-то странную фразу… Её намёк был ему понятен, без сомнения. Он надеялся, но надежды его не оправдались. Наймира думала, что Глэдгер, наверное, сильно расстроился из-за такого её поведения, но особых угрызений совести не чувствовала. Она вообще в последнее время ловила себя на том, что её не заботят многие поступки, которые некоторые люди наверняка осудили бы.

"Наверное, это правильно – не задумываться о прошлом, – думала она порой. – Оно всё равно уже закончилось. Надо думать о том, что я собираюсь сделать…"

А собиралась она вернуться к человеку, служившему Хозяину, даже не будучи уверенной, что их связь тогда не была просто шуткой.

* * *

Вассатаэль и вправду выглядел неважно. С первых слов Клинка, пожелания Света, он изменился в лице, побледнел ещё сильнее… Его было не узнать. От прежнего холёного представителя Ордена осталась, кажется, одна безликая тень. Лицо, осунувшееся, усталое, измождённое, вовсе пугало. Глаза блестели постоянным страхом.

Едва войдя в его приёмный кабинет, Астиан прислушался к своим ощущениям. Есть ли здесь Сила Ночи?

По приглашению Пресветлого Хранителя, он сел в стоящее у камина кресло. Положил руку на подлокотник и вздрогнул от внезапного нехорошего ощущения. Потом отдёрнул руку и положил её на колени, борясь с холодным осадком на душе.

Разговор был настолько поверхностный и зачастую бессмысленный, что Клинок мог понять даже: а следит ли Вассатаэль, этот постоянный оратор, тем обыкновенно и живущий, за тем, что говорит?

Кроме того, Клинок понимал, что Вассатаэль боится… его! И это сбивало его с толку – потому что от самого Вассатаэля Силы Ночи не чувствовалось.

На вопросы о войске Вассатаэль отвечал уклончиво, смотря постоянно куда-то в сторону, и только нежелание привлекать Дары Дня удерживало Клинка от заманчивой попытки воздействовать на его сознание. Клинок искренне считал, что не имеет права делать этого без согласия Вассатаэля, а тот, конечно же, такого согласия не даст.

И правильно сделает, если ему есть, что скрывать.

Всё, что связного удалось выбить Клинку из Вассатаэля, это то, что Пресветлый не против начала военных действий против войска Тени, если таковое появится. И то, он столько времени колебался, что Астиан едва сдерживался.

Никаких сомнений в том, что Вассатаэль ввязался в какую-то плохую игру, у Клинка больше не оставалось. Единственное, что его смущало, это Сила Ночи… Не то её присутствие, не то отсутствие… Преимущество в атмосфере Сил в Сэнктиме определённо было на стороне Ночи, но Клинок всё не желал в это верить… Это было обыкновенное маленькое государство, несметно богатое и невероятно гордое, называющее себя Орденом Света, не больше! Если Сила Ночи пробралась сюда, то зачем, зачем она это сделала?

Вассатаэль видел все эти колебания Клинка и тем сильнее колотилось сердце, тем менее связной была его речь.

"Сказать? – метались в его голове мысли. – Или не сказать?… Котли убьёт, убьёт… Или сказать?… Нет, нет, Лорд Тени мне этого не простит! Как после письма… А как же тогда спастись? Потом война… А если победа Стражей? А если… О, что же делать!?"

– Вы не будете возражать, если я не задержусь надолго в Сэнктиме, Пресветлый? – спросил Клинок, показывая, что их деловой разговор, ради которого он ждал две декады, завершён. – Меня ждёт Цитадель, а затем войско.

– Безусловно, это ваше право – покинуть Орден Хранителей тогда, когда пожелаете…

"Зато попасть сюда – только по вашему желанию, Пресветлый, – Гаранд вновь взглянул в блестящие глаза Вассатаэля. – А если Сила Ночи?"

– Тогда прощайте, Пресветлый Вассатаэль, – поднялся Астиан с кресла, провожаемый взглядом лже-Хранителя. Гаранд Астианом не считал себя сторонником древних традиций равенства, провозглашаемых Стражами Света. В теперешнем мире называть на "ты" любого решались только ярые консерваторы.

Он слегка поклонился, только полукивнул головой, и пошёл к дверям более. Задерживаться в этом помещении не хотелось.

Вассатаэль не знал, стоит ли ему вздыхать с облегчением или рвать на себе волосы. Клинок уже коснулся ручки двери, когда Пресветлый, подавшись всем телом вперёд, хриплым, чужим голосом позвал его:

– Постойте, Клинок…

Гаранд обернулся, собираясь сказать что-то ровное и в меру двусмысленное, но его ожёг взгляд Вассатаэля. А вот теперь в нём читалась настоящая мольба.

– Выслушайте меня, Клинок,… – он теребил скрючившимися пальцами складку белой рясы. – Если об этом разговоре узнают, меня убьют… Пожалуйста, выслушайте…

Клинок едва сдержал восклицание удовлетворения: он так и знал, что что-то тут не так! Но тут же догадка: Сила Ночи всё-таки заправляет в Сэнктиме. И Вассатаэль либо жертва, либо догадался, что Астиан близок к тому, чтобы его раскрыть, и только выдаёт себя за жертву.

– Я готов вас выслушать, – холодно произнёс Клинок, едва сдерживая любопытство. Вассатаэль простонал что-то непонятное и выдавил:

– Лорд Котли… Один из Лордов Тени… Здесь, в Сэнктиме!

– Что? – вздрогнул Гаранд, невольно обхватывая эфес меча. – Пресветлый!

– Клянусь вам, я просто не мог ничего поделать! – воскликнул Вассатаэль, сползая с кресла на колени, и Астиан сурово нахмурился. – Я не мог противиться! Дух, всемогущий дух…

– Здесь был призрак Хозяина? – спросил Клинок, призывая себе в помощь Свет. Камень Света, зачем Сэнктим Хозяину?!

– Он… Я не мог ничего сделать…

– Ты дал ему клятву? – возмутился Клинок Света, меняясь в лице. – Хозяину Ночи?! – гнев нахлынул на него, и он едва справился с собой. И этот человек смеет называть себя Хранителем! Пресветлым Хранителем!

Но лепет Вассатаэля и рассудок вернули ему самообладание.

"Кто этот человек? – спросил он себя. – Простой обитатель этого мира, занявший свою удобную, уютную нишу… Никакой не Светлый, не связанный клятвой… Что же странного в том, что он сломался под воздействием Хозяина? Только невероятно сильный человек смог бы не покориться ему… А Вассатаэль – не из сильных людей…"

– Когда это было? – спросил он сухо.

– Давно… Когда в Алвалене был переворот…

Клинок закрыл глаза, собираясь с мыслями.

– Что он с тебя потребовал?

– Ничего… Он сказал, что я ему не нужен, – всхлипнул Вассатаэль, продолжая стоять на коленях перед Клинком. – Но потом он прислал этого страшного человека, Лорда Котли…

– Второго Лорда Тени, – процедил Клинок, опускаясь обратно в кресло. Силы куда-то стремительно утекали. Он сжал виски, хмурясь. – Ты предатель Света, Вассатаэль, ты это понимаешь? Ты – слуга Хозяина!

– Я не хотел, – пробормотал Пресветлый. – Я испугался… Клинок, клянусь, я собирался послать вам письмо! Но Котли и второй, Бару, нашли его, и…

– Бару?! – поднял голову Клинок, испугав Вассатаэля неожиданно громким восклицанием. – Здесь Бару?

– Был здесь, – испуганно подтвердил Вассатаэль. – Он уехал… Недавно… Он собирал армию, чтобы противостоять Цитадели…

"Я так и знал, – подумал Клинок, усмиряя мысли. – Потеряв Алвален, они нашли новое место, где набрать армию. Богатейший Сэнктим. О, да! Но, Камень Света, что теперь делать?"

– …потом он уехал, – продолжал Пресветлый, торопясь и проглатывая целые куски слов. – А Лорд Котли отправился к армии, он говорил, что хочет подчинить их… Я пытался вам писать, но письмо… Я потом не решился…

– Вассатаэль, – прервал его Клинок, поднимая руку. Отчётливо бросился в глаза Хранителю белый шнурок на смуглой руке. – Ты готов действовать по моим указаниям, или ты так же бросишься на колени перед Лордом Котли, прося прощения за то, что открыл всю правду мне?

Вассатаэль побледнел и ответил не сразу. Сглотнув, он сжался под взглядом Клинка и выдавил:

– Нет… Если я ему скажу, он меня убьёт…

– Делай всё то, что он скажет, – вздохнув, сказал Гаранд. – У тебя нет иного выхода. Всё выполняй, и делай вид, что ты верен по-прежнему. Когда между армией Сэнктима и нами будет первая стычка, я пришлю часть на захват Ордена. Ты должен будешь сделать иллюзию сопротивления и сдать город. Ясно?

– Это… Это будет невозможно… Котли поймёт…

– Ты должен сделать так, чтобы он не понял. Зачем нужна армия Лорду Тени? Ты знаешь?

– Он считает, что я не способен никому ничего открыть, – прихвастнул Вассатаэль, вскакивая на ноги, явно окрылённый тем, что Клинок на месте не испепелил его. – Он хочет удержать армию Алвалена, если она потянется защитить Такею…

– Котли хочет захватить Такею?

– Нет… Эмералдмор должен это сделать. Я так понял, что Эмералдмор и Шавалин…

"О, Свет, это же сильнейшие армии мира! И среди них нет Воинов, против которых так сильны тераики… Нельзя, чтобы Такея пала!"

Но если все силы бросать на защиту Такеи, Сэнктим не получится вернуть. Конечно, он не так важен, но оставлять Орден Хранителей под марионеточным правлением Вассатаэля не менее страшно.

– Хорошо, – Астиан покачал головой. – Играй свою роль, Вассатаэль. Как только Сэнктим будет нами захвачен, лучше просто исчезни. Тогда, по крайней мере, никто не объявит тебя слугой Ночи.

Пресветлый внимательно ловил каждое его слово. Потом помолчал недолго и осторожно спросил с дрожью в голосе:

– Но он найдёт меня!

Клинок поднял глаза на Вассатаэля. Видимо, Хозяин действительно припугнул его своим могуществом.

– Я дам тебе приют в Цитадели, – решил он. – Но на почёт не надейся. К тому же, тераики могут прийти и за тобой, ты ведь давал клятву.

– Я не по своей воле,… – простонал Вассатаэль, хватаясь за сердце, но Клинок прекратил обсуждение этого вопроса.

– Я ухожу, Вассатаэль. Никаких иных советов я дать тебе не могу. Ты мог бы сразу послать ко мне гонца, а предпочёл терпеть до появления сразу двух Лордов… Теперь обхитри их, и сдай Сэнктим, если хочешь безопасности.

Пожалуй, это было достаточно жестоко. Но Клинок не знал, как иначе решить вопрос с Сэнктимом.

– И ещё, – добавил он, – найди способ подробно сообщать мне обо всех тех планах Котли, какие станут тебе известны.

– Конечно, Клинок, – закивал торопливо головой Вассатаэль.

Клинок приезжал в Сэнктим с надеждой, что всё не так уж и страшно, а покидал его с ощущением пустоты в себе.

Сражаться с Лордом Котли он был не готов, он чувствовал это. Вернее, он ринулся бы в схватку с ним, не задумываясь, но, во-первых, Котли благоразумно исчез на это время из Ордена Хранителей, а во-вторых, Клинок не мог не обдумать этого. Второй Лорд Тени – серьёзный противник. Как истинный Светлый, Астиан не может бежать от этой битвы, она должна произойти рано или поздно, но сейчас он точно так же не имеет права ставить свою жизнь под угрозу.

О новой тайне Ордена Хранителей знает только он один. И никому нельзя позволять о ней узнать.

* * *

Марил стоял на балконе, сжимая в кулаке небольшой белый свиток – ответ Клинка Света. Наймира уехала, и он ощутил, как ему вновь стало одиноко и страшно. Хотя он, когда она была здесь, даже встречался с ней редко, он чувствовал рядом не менее надёжного человека, чем Циэль Аджит… На мнение старшей сестры он всегда полагался безоговорочно…

Но она уехала, кажется, даже совсем забыв о своей самой главной проблеме. Лорд Бару ещё жив, а значит, её клятва крови действительна. Бару может как и вспомнить о не совсем уж выполненном задании Наймиры, так и попытаться использовать её вновь в каких-нибудь своих планах…

Тихий шелест платья за спиной сказал ему, что леди Аджит вновь незаметно проникла в его покои. Он обернулся и поприветствовал её, пряча одновременно бумагу.

– Ваше величество, у вас уже появилось, что от меня скрывать? – с оттенком одобрения и с иронией спросила Циэль.

– Нет, – покраснел Марил. – Это… Это ответ Клинка Света,… – о первом письме он так и не сообщил Бастиану.

– У тебя уже налажена переписка с Клинком? – удивилась Аджит.

– Ну… Он прислал мне вопрос, встанет ли армия Алвалена на помощь армии Цитадели, если начнётся война с войском Тени. Я ответил, что конечно же. И он прислал мне очень странный ответ, – Марил протянул Аджит письмо. – Он просит немедленно поднять армию и разместить её между Сэнктимом и Залесьем. Он пишет, что мы находимся к границе Залесья куда ближе, чем Цитадель… Леди Аджит, это так странно, правда? Причём здесь Сэнктим?

Циэль перечитала письмо и согласилась, что это действительно странно.

– А ты не хочешь переговорить с Бастианом, а, король Ат Лав? – спросила она, но без усмешки.

– Я как раз собирался… Просто я только получил это письмо.

– А предыдущее?

– Ещё до отъезда Наймиры, – признался он.

Циэль прищёлкнула языком, внимательно разглядывая Марила. Мальчишка приноровился к одежде короля, даже наедине с самим собой стоит, выпрямив спину и расправив плечи. Хорошо.

– Ты переживаешь из-за отъезда сестры? – спросила она. – Ты знаешь, куда она поехала?

– На Побережье…

– А к кому?

– Нет, не знаю, – посетовал он. – Она сказала, что кого-то там полюбила… Но почему-то решила всё это от меня скрыть.

– Может быть, это и к лучшему, Ат Лав, – задумчиво ответила Аджит и улыбнулась про себя. Наймира улизнула из Алвалена побыстрее, чувствуя, что у неё появился тут яростный недоброжелатель. Безусловно, она понимала, что леди Аджит из Фаалина просто так никому ничего не прощает.

– Я за неё действительно волнуюсь. Бару…

– Бару совершил такую ошибку, что даже если он выжил после твоего удара, Ат Лав, неизвестно, простит ли его Хозяин, – заметила Аджит. – Так что не уверена, что ему в ближайшее время будет до твоей сестры. Ты не возражаешь, если я покажу это письмо Бастиану? Он там на нет извёлся за последнее время – ты мало того, что объявил его своим пленником, так до сих пор продолжаешь упорно не советоваться с ним.

– Пока я справлялся, – покраснел Марил.

– Но, судя по всему, война на носу, король Ат Лав. Не хочешь же ты сказать, что справишься и с этим самостоятельно?…

– Леди Аджит… Не мучьте меня! – воскликнул Марил. – Я знаю, что я ни с чем не способен справиться сам! – в душе Ат Лав не был согласен со своими словами, но говорить об этом не стал. – Но я пока не решил, как исправить ту мою ошибку, и пока я не придумаю, я не могу без стыда появляться перед его величеством!

Циэль покачала головой:

– Не кричи так громко. У стен в королевских дворцах бывают уши… Предлагаю тебе сходить со мной к Бастиану. Не бойся, он больше не накинется на тебя с кулаками, – она улыбнулась, разглядывая тонкий шрам на щеке Марила.

* * *

Гвардейцы их не сопровождали, сейчас по коридорам и залам королевского дворца Марил Ат Лав и леди Аджит из Фаалина шли одни. То есть, конечно, они были не одни, потому что трудно во дворце найти место, где можно уединиться. Гвардейцы встречались часто, отдавали честь, провожали глазами короля, встречались слуги, кланявшиеся низко, завидев Ат Лава и леди, но рядом с ними никто не шёл. Марил, продолжая чувствовать себя неуютно, озирался совсем не по-королевски.

Он постоянно чувствовал странную, неведомую угрозу, а не только волнение перед приходом к Бастиану…

Они вышли к очередной винтовой лестнице на другой этаж, поднялись и двинулись по узкому недлинному коридору, ответвлявшемуся от основного, туда, где всем виделся тупик. На самом деле, это был потайной ход, через который весьма быстро можно было попасть в покои, принадлежащие Бастиану…

Вдруг Аджит оттолкнула Марила в сторону. Он ударился о стену и увидел прямо перед собой клинок меча. Нападавший, видимо, надеялся, что ему удастся пронзить короля незаметно… А ведь они даже шагов не слышали!

Мужская тёмная фигура развернулась и, решив, вероятно, игнорировать рыжеволосую женщину, вновь замахнулась мечом на Ат Лава. Тот замер у стены, пытаясь разглядеть лицо противника, но оно было замотано какой-то тёмной тканью. Меч снова рассёк воздух…

Марил бросился на пол, уходя от удара. Проклятье! Такой узкий коридор! Почему на шум никто не появляется?

Но нападавший зря забыл о леди Аджит. Циэль, вспоминая Гильдию, невольно улыбнулась, думая, что давно ей уже не приходилось разминаться…

Вылетевшие из рукавов её платья ножи вонзились в плечи мужчине. Он вскрикнул, оборачиваясь, но Аджит действовала куда быстрее. Оставив ножи в его теле, она увернулась от удара, который он нанёс больше под воздействием болевого шока, не думая и не примеряясь, и ударила его локтём в лицо. Он покачнулся.

Марил, опираясь на стену, поднимался. Взревевший нападавший кинулся на Аджит, Циэль легко избежала удара, вывернула вторую его руку, которой он попытался поймать его, отчего кровь из раны в плече хлынула с новой силой. Она выдернула нож и прежде, чем тот понял что-либо ещё, ударила им мужчину в сердце. Тот покачнулся и упал.

– Свет, – прошептал Марил, тряся головой.

– Опасно быть королём, – заявила Аджит, брезгливо стряхивая с рук капельки крови. – И где эти хвалёные гвардейцы?! Разве не они должны тебя оберегать?

* * *

– Говорила же я, что недовольные будут, – улыбаясь, Циэль устроилась в кресле. Марил всё ещё стоял где-то у дверей, переминаясь с ноги на ногу. Бастиан сидел, пальцами поглаживая виски, словно у него разыгралась мигрень.

– Ты его зря убила! – воскликнул он, наконец. – Он мог бы выдать заказчика! Неужели, тебя в Гильдии не учили такому?

– Меня в Гильдии учили о-очень многому, – многозначительно произнесла Аджит. – Но на тот момент его надо было убить. Скажем, что это сделал сам Марил, и люди будут поосторожнее, – она покосилась на Ат Лава. – Так сядешь, может быть? Что ты маешься?

– Жутко, – признался Марил. – Я почему-то не думал… Что на меня будут… покушаться.

Бастиан кивнул:

– Я тоже не думал. Мальчишка-король – это всех должно было устраивать.

– Ну, он слишком уж самостоятелен, не так ли? – Циэль улыбнулась. – И потом, твоё присутствие, Бастиан… Кому такое понравится!…

– Вопрос не в этом, – сухо прервал её Бастиан. – Вопрос в том, что теперь делать. Сядь-ка, Марил, и вправду, нечего маячить перед глазами.

Ат Лав послушно сел на первый подвернувшийся стул. Командир Карт стоял на страже дверей, чтобы никому не дать в очередной раз ворваться внутрь, когда идёт совещание двух королей – прежнего и нынешнего.

– А всё потому, что в начале царствования никого не казнили, – заявил Бастиан с обычной своей жёсткостью. – Я тоже думал, что тебя будут лелеять, ибо ты несамостоятелен. А ты… Вон как хорошо устроился! Давай хвалиться сообразительностью!… – Бастиан заметил, как Ат Лав вновь стал розоветь от стыда, и махнул рукой. – Ночь тебя забери, много ли толку, что ты краснеешь?

– Простите, – пробормотал Марил.

– За что тебя прощать, Камень Света! – Бастиан покачал головой. – Охрану усиль, пускай отдельный слуга проверяет всю пищу и вино, которые тебе подают… Карт!

– Да, ваше величество? – отозвался мгновенно гвардеец.

– Это не досмотрела гвардия. Устрой, чтобы такого больше не случалось. Все те, кто покушаются на корону, должны быть пойманы живыми и сопровождены в подземелье, независимо от того, высокородны они или нет.

– Как прикажете, ваше величество, – Жасин поклонился, принимая приказ к сведению. Он прекрасно знал, что в покушении на Ат Лава была и его вина, но он был не из тех, кто носится со своей ошибкой потом всю жизнь. Он признал её, понял и поклялся больше не повторять.

– Итак… Взбудоражь всю знать, – продолжал наставлять Марила Бастиан. – Скажи, что… Что заказчик уже раскрыт, и что ты уже готовишь приказ об его аресте. Тот, кто это сделал, может себя выдать. Рвануть из Алвалена, например. Самый круглый идиот бросится тебе в ноги с признанием и будет молить о пощаде. Только учти – никаких помилований. Этого ещё не хватало. Циэль, ты проследишь? – бросил он взгляд на Аджит.

– Безусловно, – откликнулась она. – Я найду человека, который займётся расследованием всего этого безобразия, пускай тебя это не заботит.

– Спасибо, – вздохнул Бастиан. – А что касается послания Клинка Света, – он помахал письмом в руке. – Зря ты, конечно, не советовался со мной…

– Но какой ответ можно было дать, ваше величество? – робко спросил Марил. – Отказать Клинку?

– Нет, конечно, – поморщился Бастиан. – Но тем не менее… Пошли в Цитадель письмо с вопросом, причём тут Сэнктим. Так или иначе, оно дойдёт до Гаранда Астиана. И начинай поднимать войско. Понял?

– Да, ваше величество, – кивнул Марил. – Всё ясно…

Глупо было надеяться, что корона никого не привлечёт. Но понять, кто же это решился на убийство короля, Марил не мог. Множество людей хотело бы сесть на трон Алвалена, но ещё больше тех, кто поумнее, рассчитывают воспользоваться неопытностью Марила. Ощущение, что сейчас каждую секунду его жизнь висит на волоске, пугало его. Нужно было как-то привыкать к этому новому ощущению постоянной опасности…

* * *

Собрав в малом тронном зале всю хотя бы мало-мальски благородную знать, тех, кого Бастиан не раз в пылу называл шакалами и гиенами, Марил уже знал, что он будет делать. Указ, составленный им вечером после нападения, не был согласован с Бастианом, но прежний король должен был его одобрить.

Речь об этом своём указе он повёл далеко не сразу. Сначала он затронул тему покушения на свою жизнь и, как и приказал ему Бастиан, сказал, что все интересующие его лица уже известны. Но особой реакции среди лордов на это не было. Вероятно, они прекрасно понимали, что это всего лишь тактический шаг, чтобы вывести их на чистую воду.

Потом Марил заговорил о войне. Представил он всё несколько в ином свете, чтобы встряхнуть жителей Алвалена. Якобы войско Тени уже существует и двигается по направлению к Залесью, и чтобы встретить его ещё на пути к Алвалену, нужно занять как раз позицию где-то между Сэнктимом и Такеей. Это одновременно снимало все подозрения с Ордена Хранителей, так как он назывался лишь примерным пунктом, как простая отметка на карте. Марилу не хотелось, чтобы кто-то кроме узкого круга людей знал о странном письме Клинка, навевавшем подозрения по поводу Ордена.

Когда дело коснулось Цитадели, Марил понял, что никаких особых прений не будет. После Лорда Тени в Алвалене, после того, как Гаранд Астиан сам побывал здесь, вряд ли кто решится перечить Цитадели. Ат Лав, конечно, и так не собирался прислушиваться к отрицательным советам касательно этой проблемы, но ему принёс облегчение тот факт, что ни у кого возражений подготовка к войне не вызвала.

И под конец своей речи Ат Лав взял в руки лежавший у него на коленях свиток и пробежался глазами по лицам знати.

– У меня ещё одна новость для вас, уважаемые, – он всегда говорил натянуто, неестественно, следя за каждым своим словом. – Я держу в руках бумагу, в которой от моего имени начиная с сегодняшней даты повелеваю считать графа Радака слугой Ночи и пособником Лорда Бару.

Мгновенно поднялся гул. Отдельных слов в нём услышать было невозможно, но Марил знал, что именно так взволновало высокородных Алвалена. Дожидаясь более-менее сносной тишины, он представлял себе сейчас лицо леди Аджит. Здесь она не присутствовала, чтобы не было ни у кого претензий к тому, что король Ат Лав на решение вопросов, касающихся Алвалена, приглашает представительниц другого государства. И так слишком уж много толков ходило по поводу леди Аджит из Фаалина и короля Ат Лава.

На самом деле, все эти слухи не были так уж не подкреплены. Циэль отправила в Фаалин письмо лорду Паваку Аджит с извещением, что с ней всё в порядке, но ей пришлось задержаться в Алвалене. Она кратко писала, что во время царствования короля Бару она не могла покинуть город, а после переворота "считает, что должна остаться, потому что король Ат Лав ещё молод и не слишком опытен". Следующая фраза, тщательно обдуманная Циэль, намекала на то, что леди Аджит собирается использовать этого самого молодого короля, чтобы, возможно, стать королевой. Марил Ат Лав не был посвящён в эту историю, Бастиан посчитал, что такой намёк нужен только для того, чтобы лорд Павак, под каким бы то ни было предлогом, не потребовал от своей дочери вернуться. Ни о каком путешествии обратно в Фаалин речи не шло.

Аджит также пришлось отписать под другим своим именем в Гильдию Наёмников, что она уходит оттуда и считает свою связь с Гильдией забытой. Писала она, что клятвы о тайне не забывает, но понимала, что вряд ли в Гильдии решат позволить кому-то уйти просто так. И хотя вычислить её они, пожалуй, не могут, Аджит осознавала, что ей стоит постоянно ждать "посланцев" из Гильдии, заметающих следы.

Леди Аджит сейчас пряталась за стеной, в потайной комнатке, следя за происходящим, но не появляясь на виду. Можно представить, что она сейчас думает!

– За то время, которое я провёл в Алвалене, у меня появилось множество доказательств, что это так, – продолжил он. – Я не хочу, чтобы вы думали, что это всего лишь моя прихоть. Страж Эвиан Шилл несколько дней назад рассказал мне о Силе Ночи в доме графа Паркнау, – Марил заметил несколько мгновенно побледневших лиц в общей массе разгорячённых известием лордов. – Друг, – он повернулся к стоявшему в стороне Стражу в белоснежном плаще, – дабы избежать ненужных сомнений, подтвердите, что вы встретили, зайдя в его дворец?

С первого взгляда можно было понять, что этот Страж Света – из тех, кто рьяно следует исконным традициям Цитадели. Когда король назвал его имя, он не поклонился, и заговорил степенно, не пытаясь никого убедить:

– То, что Сила Ночи не исчезла из Алвалена со смертью Лорда Тени, – безусловно, Страж Шилл знал, что Бару совсем даже не мёртв, но Ат Лаву удалось уговорить его пропустить такую маленькую ложь, – заметно любому Светлому. Когда Клинок Света покинул Алвален, я остался здесь один из Стражей, и тут же занялся поисками источника Ночи.

Марил вздохнул при этих словах. О, да… И во дворец эти поиски его тоже привели. Только тот факт, что сам Клинок Света знал – понаслышке, правда – о Циэль Аджит остановило Шилла от справедливого возмездия пособнице Ночи.

– В дом графа Паркнау его наследник очень долго не хотел пускать меня, под разными предлогами. Но против имени Света он пойти не посмел, – Стража совершенно не заботило, что этот самый наследник, получивший всё имущество Паркнау и сменивший титул виконта на титул графа, присутствует наверняка здесь же. – Он далеко не сразу согласился пропустить меня на ту половину, где я ощущал Дар Ночи. Когда я оказался там, я нашёл уже полуразложившееся тело графа Паркнау, – то, что вновь поднялся гул, не заставило его замолчать. – Он задохнулся в коконе, сплетённом Силой Ночи.

– Это мог быть Бару, – высказался кто-то, кого Марил сразу не заметил.

– Прислуга показала, что в тот день – в день взятия королевского дворца – в гостях у графа Паркнау был граф Радак, – отрезал Страж. – Я так и не сумел расплести кокон, и, пожалуй, никто не сможет этого сделать после смерти Радака. Кроме того, истинный Хранитель, недавно покинувший Алвален, сам побывал в плену такого же кокона графа Радака…

Стражу пришлось ответить ещё на несколько вопросов, довольно резких, со стороны знати. Марил терпеливо ждал окончания – благодаря стражу Шиллу, он мог быть уверен, что сможет представить такой указ как следствие очевидных улик, найденных представителем Цитадели. Когда же Страж закончил, Марил дал всем понять, что больше никого не держит.

"Сегодняшний день стал потрясением для большинства жителей Алвалена, – подумал Ат Лав отвлечённо, – а заодно и для леди Аджит, и для короля Бастиана… Может быть, я зря не посоветовался с ними?"

Марил изначально решил не гнать лошадей, и не объявлять все законы, принятые при Радаке, недействительными. Это был бы совершенно неправильный шаг. С таким указом следовало потерпеть до сбора армии и до выступления в сторону Залесья.

Об этом будущем Марил думал почти с ужасом. Придётся покинуть Алвален, возможно, без Бастиана, чтобы не привлекать подозрений, и, дай Свет, с ним останется леди Аджит! А что, если нет?

– Останьтесь, пожалуйста, лорд Глэдгер! – позвал он, вставая с трона. Молодой лорд прекратил свой путь к дверям тронного зала и подошёл ближе к возвышению, с которого спускался Марил, одновременно благодаря Стража Шилла. Страж чинно называл его "друг", не обращая внимания на корону, и обращался на "ты", и только одно это отрезвляло Марила и даже радовало его.

– Вы хотели что-то, ваше величество? – поклонился Глэдгер, когда Марил приблизился к нему.

Выглядел он всё так же безукоризненно, но на лице была написана такая тоска, что Марилу стало не по себе: он никак не мог подумать, что кто-то из благородных, которых он, по своему недолгому опыту, уже привык считать охотниками за выгодой, может так страдать из-за неразделённой любви.

– Хотел извиниться, что не оправдал ваших надежд, лорд Глэдгер, – Ат Лав поймал взгляд Ардата и едва не смутился сам. – Моя сестра уехала…

– Я хотя бы понял, что мне не на что надеяться, – не очень охотно ответил Глэдгер. – Я всё равно чрезвычайно благодарен вам, ваше величество.