Текст книги "Гарри Поттер и Враг Сокола"

Автор книги: Danielle Collinerouge

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 49 страниц)

Глава 4. Тетушка Мардж

За завтраком Гарри выслушал очередную порцию угроз, что будет в случае вторичного раздувания тетушки. Дядя Вернон был серьёзно зол и обеспокоен. Гарри согласно кивал на все его реплики, надеясь, что моржовые усы и поросячьи глазки перестанут мелькать перед глазами, а вместе в этим и прекратится неприятная вибрация в воздухе. После завтрака дядюшка Вернон уехал встречать свою сестру. Дадли плюхнулся играть за компьютер, а тетя принялась наводить порядок в гостиной. Как и в прошлый раз, приезд тетушки Мардж ознаменовался восторженными громкими восклицаниями в адрес Дадли.

– Ты мой красавчик! Бог мой, Вернон, он же просто красавчик! Большой Диди! – Мардж обняла одной рукой шею Дадли, а второй швырнула в сторону Гарри чемодан.

Гарри помнил, как в прошлый раз чемодан попал ему в живот, от чего неприятно перехватило дыхание, поэтому в этот раз парень предусмотрительно стал подальше. Вещи тетушки Мардж действительно не долетели до живота Гарри. И хотя он честно пытался поймать их в воздухе, чемодан с грохотом рухнул ему под ноги и открылся. Поверх необъятных белых и розовых панталон лежало то, что в магазине «Зонко» называлось горячим слоником, вернее слоном. Несколько секунд все с изумлением смотрели на содержимое чемодана. Гарри закрыл рот руками, Дадли громко заржал, дядя Вернон озадаченно хрюкнул, тетя Петуния каким-то чудом умудрилась не потерять сознание. Тетушка Мардж с невиданной для её телосложения прыткостью побросала вещи в чемодан и захлопнула его. Гарри исчез в своей комнате, боясь, что его просто разорвет на части если не собственный смех, то разъяренная тетушка Мардж. Дадли ретировался в туалет, а тетя Петуния и дядя Вернон принялись заглаживать возникшую неловкость расспросами о милых бульдожках. Петуния пригласила Мардж за стол и позвала Дадли и Гарри. Появился Дадли, красный, как рак, со слезящимися глазами. Гарри постарался сесть незамеченным. Вернон и Петуния изо всех сил делали вид, что ничего не произошло. Тетушка Мардж благодарно поддержала их старания, бросая на Гарри яростные взгляды. Затем она посмотрела на подхихикивающего Дадли и передумала дарить ему 50 фунтов, которые лежали в кармане её твидового пиджака.

* * *

Весь день Гарри старательно избегал встречи с Дурслями и тетушкой Мардж. Но за ужином встреча оказалась неизбежной. Мардж уже оправилась после утреннего приключения, но 50 фунтов по-прежнему не были подарены Дадли, из-за чего тот уже начал нервничать. Тетя Петуния смотрела на сестру своего мужа с едва скрываемым осуждением – образ трехскоростного прибора из чемодана не выходил из головы женщины, полагавшей себя самой правильной и благочестивой на Привит-Драйв, а быть может, даже во всей Великобритании. Дядя Вернон полностью сосредоточился на том, чтобы вести беседу на безопасные темы и чтобы в разговоре не упоминался Гарри и его родители. Дадли все ещё тихонько хихикал и надеялся на подарок. Гарри, сидевший рядом с тетушкой Мардж, чувствовал причину наличия у неё усов: похоже, сестра мистера Дурсля страдала гормональными нарушениями. А ещё на её лице виднелось такое множество следов, что Гарри сначала подумал, что их нет. Поскольку сидение рядом с Мардж вызывало у парня неприятные воспоминания об уроках Красотки, он наспех поел и сбежал в свою комнату. В течение следующих дней Гарри тратил все силы на то, чтобы избегать встреч с сестрой дядюшки Вернона. Но, как и в прошлые разы своего пребывания в гостях, тетушка Мардж требовала, чтобы Гарри был все время на виду. 50 фунтов были вскоре отданы Дадли в надежде увидеть зависть в глазах Гарри. Но Гарри с удовольствием бы вручил ещё 50 фунтов, чтобы тетушка Мардж побыстрее убралась из дома: её разлаженные гормоны и желание досадить Гарри дарили парню не самые приятные ощущения. Любимым занятием Мардж было сесть рядом с Гарри и Дурслями и сравнивать Гарри и Дадли.

– Ты дохлым был, дохлым и остался, – развалившись на диване, говорила тетушка, бросая злобные взгляды на стройную юношескую фигуру. – То ли дело Дадли! Настоящий мужчина. Девчонки, небось, бегают за тобой, верно, Дадлик?

– Бегают, – нервно отозвалась Петуния. – Но Дадли ещё рано с ними встречаться!

– Не говори ерунды, Петуния, – захохотала Мардж. – Пусть встречается! Он же не голубой у тебя! Он настоящий крутой боксер, у него должна быть целая толпа поклонниц!

Тетя Петуния, едва не упавшая в обморок от этих слов, сжала губы и выразительно посмотрела на мужа.

– Они и бегают за ним, не сомневайся, Мардж, – подал голос дядя Вернон.

– А у тебя есть девушка? – повернулась Мардж к Гарри.

– Есть, – буркнул он.

– Что ты врешь? – взвизгнула тетушка. – Ты же учишься в школе для мальчиков!

– Вы правы, у меня нет девушки, ведь с таким, как я, никто не хочет встречаться, – едва сдерживая явный сарказм в голосе, ответил Гарри.

Тетушка Мардж прищурила глаза.

– А он хоть нормальный, Вернон? – вдруг въедливо спросила она. – Лично я терпеть не могу парней с такими сладкими мордашками!

Гарри услышал в ушах странный звон. «Держи себя в руках, – мысленно приказал он сам себе, – не обращай внимания на эту сексуально озабоченную тушу. Вспомни Гермиону. Скоро ты будешь жить с ней. А эта глыба – по-прежнему со своим слоном на батарейках!» Гарри едва сдержал улыбку, стало легче. Тетушка Мардж рассказывала о том, как процветает сейчас среди молодежи нетрадиционная сексуальная ориентация.

– Мардж, – строго произнесла Петуния, – не говори о таких гадостях при Дадли. Он совершенно чистый и неиспорченный ребенок!

– Он должен знать, что есть такие люди! – возразила тетушка и выразительно посмотрела на Гарри. – Знать и презирать таких! Особенно, когда в вашем доме есть подозрительное соседство!

Гермиона, вспомни Гермиону! – мысленно произносил Гарри, чувствуя, что его руки дрожат. – А теперь посмотри на Дадли! То, что говорит тетушка, относится к нему!

– Мардж, успокойся, у нас другая проблема, – как можно беспечнее отозвался дядя Вернон, – несмотря на то, что Гарри учится в центре святого Брута, с девушками он все равно умудряется знакомиться, и морочит им головы, дает наш телефон.

– Ах ты маленький мерзавец, – тетя растянулась в ужасной улыбке, которая напомнила Гарри об Амбридж. – Но я бы на твоем месте, Вернон, не разрешала ему так себя вести! Ты же не собираешься расхлебывать последствия!

– Нет-нет, Мардж, я предупредил мальчишку. Пока он в моем доме, никаких девушек не будет. Расскажи лучше, как твои собачки, – дядя Вернон попытался перевести разговор в другое русло.

Но тетушка, рассказав о смерти своего любимца Рипера, снова бросила в сторону Гарри опасный взгляд. Гарри уже несколько раз порывался незаметно уйти, но тетушка окликала его и заставляла выслушивать в свой адрес очередные гадости. Так Гарри, мысленно прикрываясь образом улыбающейся Гермионы, пропустил мимо ушей следующие факты: он плохо учится, его мало бьют в школе, он наглый трутень, сидящий на шее добрейшей семьи Дурслей.

– Я бы на твоем месте, Вернон, потребовала, чтобы он вернул деньги, которые ты и твоя жена потратили на него! – воскликнула тетушка Мардж.

Лицо Гарри вспыхнуло. Может, потребовать моральную компенсацию за то, какие унижения довелось терпеть? Образ улыбающейся Гермионы исчез, вместо него замелькал темный чулан, удары Дадли, подзатыльники дяди Вернона и тети Петунии.

– Нет, на такое я, конечно же, не рассчитываю, – ответил дядя Вернон. – Вряд ли мальчишка поведет себя благородно. Для меня и Петунии лучшей благодарностью за все наши старания было бы, если бы Гарри нашел себе работу и содержал себя сам.

Тетя Петунья благочестиво кивнула – вот, мол, какие мы исключительно милосердные и добрые люди.

– Боже мой! – заорала тетушка Мардж, – вы невероятно добры! А ты, неблагодарный, как у тебя кусок в горле не застревает! Ловко же обхитрила твоя погибшая семейка безропотных и честных дядю и тетю! Умерли и справились! Нате вам наше сокровище, содержите его! Растите его! Вернон, если у этого хама есть хоть капля совести, он обязан вернуть тебе все то, что ты на него потратил!

– Не беспокойтесь, верну, – дрожа от гнева, ответил Гарри. Взгляд от тетушки Мардж он отвел, боясь, что её сейчас опять начнет раздувать.

– А ты хоть представляешь, сколько это денег?! – побагровела тетушка.

– Посчитайте, – предложил ей Гарри.

Мардж схватила лежащую на тумбочке ручку и блокнот.

– Не забудьте только, что на одежду дядя и тетя не тратились, – он указал на выцветшую футболку, которая едва не сползала с его плеч, и джинсы, которые Дадли носил ещё несколько лет назад – они были очень коротки, поэтому Гарри подкатил их ещё, чтобы придать им более или менее приличный и даже модный вид. Но зато эти джинсы не сползали с бедер, а честно удерживались ремнем. Надеть прошлогодние штаны Дадли Гарри не смог, когда он их утягивал на своем поясе, то джинсы превращались в шаровары.

– Даже если не считать одежды! – рявкнула тетушка. – Сколько ты съел! Воды на себя вылил! Мыла смылил!

– Не представляю, – ответил Гарри. – Поэтому считайте.

Гарри с удивлением почувствовал, что тете Петунии стало неловко.

– Гм, – откашлялась она, – Мардж, дорогая, это был мой долг перед сестрой. Гарри все равно пока нам не сможет вернуть этих денег.

– Лучше скажи, – подхватил Вернон, испуганно покосившись на бледное лицо Гарри и думая о тех «ненормальных на букву в», кто следит за их домом, – как же ты теперь без Рипера, ему нашлась замена?

Риперу замены не нашлось, зато тетушку Мардж удалось отвлечь от Гарри, и дядя Вернон глазами указал ему на дверь. Гарри едва ли не ползком незаметно выскользнул из гостиной и исчез в своей спальне. Он все ещё дрожал от злости, которая смешивалась с кусачими муравьями, считываемыми с тетушки несмотря на довольно мощный блок. Вскоре Гарри начало казаться, что от тетушки Мардж нет никакого спасения. Как и во время её прошлого визита, парень уже начал скучать по своей прошлой жизни на Привит-Драйв. Сестра мистера Дурсля, похоже, поставила себе целью достать Гарри. Она подсчитала, сколько приблизительно задолжал Гарри семье Дурслей за 16 прожитых лет. Сумма оказалась настолько круглой, что дядюшка перестал строить из себя добропорядочного опекуна и начал подумывать о том, что Мардж права. К изумлению Гарри, тетя Петуния не разделила мнение дяди Вернона. В её голове мелькали образы Лили, профессора Дамблдора, несчастного Дадли, которого Гарри спас от дементоров, и она чувствовала нечто, сильно напоминающее угрызения совести. Гарри в свою очередь почувствовал к тете жалость. Он снова остро ощутил, что она – сестра его мамы. А ещё, она не так уж счастлива, как думал Гарри раньше. Его возросшая чувствительность дала возможность увидеть семью Дурслей насквозь. Слепая любовь тетушки к Дадусику не позволяла ей даже допустить мысли, что её сын занимается нехорошими вещами со своими дружками. Дядя Вернон изменяет ей с какой-то молодой девицей, потому что Петуния холодна в постели. А сама Петуния не испытывает никакого удовольствия от секса, занимаясь этим скорее потому, что так надо.

* * *

Гарри пересчитал незачеркнутые черточки. Никогда ещё время не тянулось так немилосердно медленно. Он понуро поплелся в ванную. Щеколду, как только тетушка Мардж приехала, он починил, опасаясь, что оная тетушка на пару с Дадли придет доставать его даже там. А что прикажете думать, если вчера эта пара заявилась к нему в комнату, и Гарри едва успел задвинуть чемодан с хогвартскими вещами под кровать. Тетушка долго расхаживала по второй спальне Дадли, упиваясь неряшливостью Гарри. Гарри разделся и, подумав о предъявленном счете тетушки Мардж, стал под струю теплой воды. Одна только радость в жизни и осталась – наслаждаться тем, как вместе с потоком воды смывается грязь Дурслей. Он не спеша вымыл голову, а затем, взяв дорогой гель для душа Дадли, обильно им намылился. Все равно за все платить. Все так же не торопясь, Гарри смыл пену, вылез из ванной, вытерся и принялся одеваться. Едва он успел застегнуть последнюю пуговицу пижамы, как дверь с грохотом открылась, вырвав щеколду, и появилась внушительная фигура тетушки Мардж.

– Ты что, собрался тут сидеть до утра?! – заорала тетушка. – Я так долго не принимаю ванную, как ты, сопляк! Что ты тут делал?!

– Мылся, – ответил Гарри, неотрывно глядя на выкорчеванную щеколду.

– Другим тоже мыться надо! – Мардж вытолкнула его из ванной комнаты.

– А если бы я не успел одеться? – спросил Гарри.

– Что там нового я могла увидеть! – рявкнула тетушка и захлопнула перед его носом дверь.

«Пожалуй, мыться теперь нужно по ночам», – подумал Гарри, уходя в свою комнату.

* * *

За следующий день Гарри готов был едва ли не полюбить тетю Петунию. Вместе с тетушкой Мардж она уехала в Лондон за покупками. Гарри целый день наслаждался тишиной и спокойствием. Все Дурсли, кроме Дадли, ушедшего на чай к Полкису, собрались только за ужином. Мардж вновь пыталась поговорить о ненормальности и неблагодарности Гарри, а затем, как ни старался дядя Вернон и тетя Петунья, речь зашла о родителях Гарри.

– Значит, его отец был безработным, – произнесла Мардж. – Кстати, Вернон, почему ты мне так и ни разу не налил бренди? Да и от хорошего вина я бы не отказалась.

– Бренди? Оно кончилось, Мардж, – наигранно беспечно ответил дядюшка, но в его маленьких глазках мелькнул страх.

– Так надо купить! – ответила тетушка Мардж и вновь посмотрела на Гарри.

– Мать, я так поняла, тоже не работала, – продолжила она.

– Д-да, – нервно ответила Петуния.

– Два бездельника нашли друг друга! И этот тоже растет бездельником! – глазки тетушки Мардж, удивительно похожие на поросячьи глазки дяди Вернона, вперились в лицо Гарри. – Кем он собирается быть?

Вернон и Петунья растерянно посмотрели на Гарри.

– Я ещё не решил, – ответил он и, не удержавшись, добавил, – наверное, тоже буду бездельничать.

– Ах ты хам! – едва ли не с наслаждением протянула тетушка. – Маленькая паскуда! Вот так ты смеешь разговаривать со старшими!

Гарри вскочил, едва не опрокинув стол, и выбежал из кухни. Тяжело дыша, он оперся на дверь своей спальни. «Если дело дальше так пойдет, я её раздую, раздую и лопну», – подумал Гарри. Но тут же услышал уханье Хедвиги – письмо от Гермионы. После расставания они часто обменивались письмами, но это было слабым утешением для Гарри. Он уже истосковался по ней так, что с ненавистью посмотрел на свою старую узкую кровать. Гермиона тоже соскучилась по нему – это Гарри не только узнал из письма, но и чувствовал, когда ложился спать и мысленно настраивался на её волну. «Скоро увидимся. Профессор Дамблдор сказал, что мы будем жить в доме Сириуса. Когда тебе исполнится 17, самым надежным местом для тебя будет наш дом. А ещё, я надеюсь, нас примут в Орден и мы будем помогать. Я знаю, как тебе плохо у тети и дяди, но прошу тебя, потерпи. Осталось всего ничего. Крепко обнимаю и целую тебя. Гермиона», – Гарри отложил письмо, вскочил и зачеркнул ещё один день.

Глава 5. Мардж и мародеры

Вечером он ворочался в своей постели, с тоской осознавая тот факт, что темперамент унаследовал от папы. Без ласк и законного удовольствия тело протестовало. Пришлось открыть учебник по зельям. Прочтение параграфа про ядовитые грибы и их применение действовало почти как охлаждающее зелье. Кажется, захотелось спать. Вот и хорошо. Гарри лег на бок, отложив в сторону книгу. Закрывая глаза, он подумал о том, что было бы здорово, если бы ему снова приснилось какая-нибудь интересная история про родителей или отца и Сириуса.

– Пит, если бы ты не напился, как свинья, я бы удивился, – слегка заплетающимся языком произнес Сириус, пнув Петтигрю. Хвост сидел за столом, держа в руках бутылку огневиски.

– Сириус, оставь его, – мягко произнес Ремус.

– Действительно, ну его, – кивнул Сириус, наливая себе в стакан маггловского бренди.

– Бродяга, – Джеймс вилкой гонял по своей тарелке маринованный грибочек. – Ты тоже уже хорошо набрался.

– А для чего ты мальчишник устроил? – икнул Сириус.

– Джеймс собрался жениться, а не умирать, – укоризненно улыбнулся Ремус.

– Пит, слышь, что говорит наш староста? – Сириус вновь пнул Питера, который выронил пустую бутылку. – Или для тебя это одно и то же? – Сириус рассмеялся. – Ну, в принципе, отчасти я с тобой согласен, – Бродяга повернулся к Джеймсу, поймал своей вилкой его грибочек и отправил себе в рот. – Сохатый, а тебе хоть восемнадцать стукнуло?

– Ещё зимой! – возмутился Джеймс.

– Все равно, куда ты летишь?

– Бродяга, это вопрос решенный, ты же знаешь. Я люблю Лили и вряд ли найду девушку лучше, чем она.

– Ладно, – Сириус махнул на него рукой и повернулся к Ремусу. – Муни, он безнадежен.

– Парни, – Джеймс отодвинул от себя пустую тарелку. – Мне скучно!

– О’кей, начинается веселье. Пойдем к магглам! – Сириус возбужденно вскочил.

– Вы много выпили, – обеспокоено возразил Ремус.

– Рем, короче, ты с нами или нет? – спросил Джеймс, направив на него палец.

Ремус посмотрел на них и на начавшего всхлипывать Петтигрю.

– Хвостик, ну не надо! – наигранно зарыдал Сириус. – Сохатый, как ты мог! Ты разбил не только моё сердце, негодяй!

– Не дразнись! – вскочил вдруг Петтигрю, вытирая мокрые глаза.

Сириус и Джеймс изумленно на него посмотрели.

– Так, Хвостику больше не наливать, – подытожил Сириус.

Петтигрю обиженно топнул ногой и аппарировал.

– Ну вот. Обиделся, – Сириус с деланным огорчением поморгал.

– Бродяга, не донимай его, – устало произнес Ремус, поднимаясь из-за стола.

– Ну как его не донимать, если он сам напрашивается! – воскликнул Сириус.

– Ладно, Бродяга, – Джеймс хлопнул приятеля по плечу. – Найдем Питу девушку хорошую, опытную, и все пройдет. Рем, пошли с нами, у магглов так прикольно! Особенно фильмы. Можно аппарировать прямо в зал, даже не надо платить!

– Нет, – улыбнулся ему Ремус. – Я что-то устал, Джеймс. Ты же знаешь, я ещё неделю после полнолуния сонный хожу, – Ремус зевнул. – Пока, дружище. Желаю счастья тебе с Лили.

Джеймс и Ремус пожали друг другу руки, и Ремус аппарировал.

– Просто ему, как старосте, стыдно смотреть эротические фильмы, – подмигнул Сириус Джеймсу, и оба рассмеялись.

– По привычке, – кивнул Джеймс. – Нет, Бродяга, что ни говори, а Рем такой примерный мальчик, что мне в его присутствии становится неловко за себя!

– Ладно, Сохатый, в центр Лондона?

– Да! – радостно воскликнул Джеймс. – Только погоди, нам нужно одеться, как магглы, у меня тут есть кое-какие шмотки.

Сириус втиснулся в джинсы и футболку, протянутые Джеймсом. Сам Джеймс достал из шкафа костюм-тройку.

– Это папин, он иногда имеет дело с магглами, – пояснил он, снимая мантию.

Переодевшись, они аппарировали возле скопления маггловских магазинов. Джеймс достал фунты из внутреннего кармана и, радостно воскликнув что-то нечленораздельное, купил кока-колы.

– Прикольно, – проговорил Сириус, выпив залпом полбутылки.

– Это ещё что, пошли дальше! – потянул его за руку Джеймс. – Я хочу, чтобы сегодня было весело!

Они шли по улицам, разглядывали сверкающие витрины, несколько раз порывались вытащить волшебные палочки, но в последнюю минуту передумывали или одергивали друг друга. Покружили в Луна-парке на каруселях, подергались на дискотеке, честно заплатив за вход из карманных денег Поттера-старшего, постреляли в тире, выиграли розового плюшевого зайца размером с медведя и где-то его потеряли.

– Классно ещё нарваться на уличных бандитов, – мечтательно произнес Джеймс, бредя по пустынной улице. – Бродяга, ты где? Не понял? – Джеймс повернулся вокруг себя в поисках друга. Но Сириуса не было. Зато рядом залаял огромный черный пес. Весело попрыгав вокруг Джеймса, он побежал на газон и задрал лапу. Джеймс покатился от смеха.

– Извини, Сохатый, – пес распреобразовался, – в человеческом облике было неловко! – Сириус тоже согнулся пополам от гогота.

– А что делать мне! – возмутился Джеймс, продолжая хохотать.

– Не, ну ты в облике оленя, да ещё справляющего petit besoin! – Сириус едва не грохнулся на асфальт. – Лучше уж под той стеночкой. А потом скажешь – Эванеско!

– За это можно и попасться, – Джеймс вытер слезы. – Пошли попросимся к магглам!

– Сохатый! – Сириус радостно покрутил у виска. – Давай лучше аппарируем за город.

– Точно! – Джеймс схватил Сириуса за руку и они исчезли.

Появились друзья в пригороде.

– Сохатый, где мы? – весело спросил Сириус.

– А фиг его знает! – беззаботно отозвался тот.

Из-за сетчатого забора возле одного из особняков раздался лай нескольких собак. Сириус мигом преобразовался и тоже залился лаем.

– Ах так! Тогда я пошел проситься! – наигранно обиженно воскликнул Джеймс.

Неуверенной походкой он подошел к двери и нажал на звонок. Черный пес подскочил к нему и превратился в Сириуса.

– А вдруг там девушка! – ответил он на немой вопрос Джеймса.

Дверь распахнулась.

– О, молодцы, оперативно мальчики, – толстая рука втянула Джеймса внутрь, прежде чем он успел что-либо сказать.

Сириус тоже вошел. Перед ними стояла молодая Мардж.

– Пардон, мадемуазель! – икнул Сириус.

– Не ожидала, что вы так быстро приедете, – довольно крякнула та.

– Да мы, собственно, здесь мимоходом… – потрясенно глядя на толстую Мардж, пробормотал Джеймс.

– Я заплатила вашему агентству за всю ночь! – возмущенно воскликнула Мардж, увидев лицо Сириуса.

– Сохатый, не понял, за кого нас принимают?

Джеймс хихикнул.

– За мальчиков по вызову! Лили мне как-то рассказывала, что у магглов такое есть, – прошептал он в ухо Сириуса и снова захихикал.

– Нет, я столько не выпил! – заорал Сириус.

– Мадам, мы как-нибудь в следующий раз, – расшаркался Джеймс и, хохоча, выбежал с Сириусом на улицу.

Когда взбешенная Мардж выбежала следом, то возле дома никого уже не было. Гарри вынырнул из сна. Ну вот, ты хотел историю, получи. Гарри растянулся в улыбке. Вот это да! Тетушка Мардж приняла отца и Сириуса за…. Ха-ха! И ещё раз ха-ха! Впрочем, при её постоянном желании и внешности нет ничего удивительного, что пришлось обращаться за платными услугами. Гарри полежал ещё немного в постели и решил, что пора вставать. Последний день у Дурслей и все! Только вот нужно как-то его пережить. За завтраком дядя Вернон сообщил, что отвезет тетю Петунию в салон красоты, и предложил тетушке Мардж присмотреть за тем, чтобы в доме было все в порядке. Дадли на завтрак не явился – он ещё крепко спал после вчерашней вечеринки у друзей. Гарри подождал, пока дядя и тетя уедут, и удобно разместился на диване, чтобы посмотреть один из фильмов на видеокассете. Когда его заставили вытирать пыль, он увидел несколько заманчиво-ярких коробок. Можно, конечно, рискнуть поиграть на компьютере, пока Дадусик храпит, но лучше не надо. Несмотря на то, что компьютеров у Дурслей было два, оба они считались собственностью Дадли, в то время как телевизор и домашний кинотеатр в гостиной были общим достоянием. А ещё Гарри жалел, что Дурсли не забрали с собой тетушку Мардж. Но пока тетушка болтает с соседкой, можно успеть насладиться лежанием на диване с многочисленными подушками и хорошим фильмом. Вскоре входная дверь хлопнула и в гостиную ввалилась тетушка. Гарри увидел, что Мардж довольна тем, что кроме него, никого нет, значит можно снова донимать его, не обращая внимания на ханжеские взгляды и поджатые губы чокнутой женушки братца. Гарри едва заметно хихикнул, вспомнив сон. Однако в следующую минуту едва сдержался, чтобы не застонать и не закатить глаза. Мардж села рядом с ним, слегка подвинув парня своим обширным задом. Гарри ловко пересел в кресло, выставляя блок.

– Сколько тебе ещё учиться? – спросила тетушка.

– Год, – настороженно ответил Гарри. Он покосился на свою нормальную одежду и пожалел, что не надел тряпьё Дадли. Словно угадав его мысли, тетушка Мардж рявкнула:

– А чего нарядился?

– Надоело выглядеть как голодранец, тетушка, – хотел было ответить Гарри, но передумал и промолчал.

– Тебе не нравится одежда, которую дают тебе тетя и дядя? – спросила она.

– Да, – коротко ответил Гарри.

– А ты не забыл, что должен дяде несколько тысяч фунтов?

– Нет, мэм, не забыл. Как только заработаю, сразу верну, – Гарри дернул уголком рта.

– И где же ты их собираешься заработать? – усмехнулась Мардж.

– Пока не знаю, но что-нибудь придумаю, – Гарри выключил видеомагнитофон – все равно не даст посмотреть эта настырная тетка, теперь бы ещё каким-то чудом отвязаться от неё.

– У меня есть к тебе предложение, – неожиданно произнесла тетушка Мардж. – Я ведь вижу, что Вернон и Петунья тебя терпеть не могут, и ты тоже неблагодарно кривишься в их сторону.

Гарри удивленно посмотрел на толстое лицо сестры дяди Вернона.

– Тебе вот-вот будет 17, – продолжила тетушка. – Хочешь жить отдельно от тети и дяди?

– Хочу, – осторожно ответил Гарри.

– Я могу это устроить. Ты маленький, гадкий, испорченный мальчишка, но красивый, чертенок, поэтому слушай меня внимательно, – тетушка вдруг схватила его за футболку и притянула к себе, – будешь жить у меня, тогда я помогу тебе вернуть долг Вернону.

Гарри потрясенно дернулся, не веря своим ушам. Но хватка тетушки была невероятно сильной (почему-то вспомнилась выломанная щеколда).

– И не только. Денег хватит тебе и на карманные расходы, – прошипела Мардж, вперившись в Гарри своими поросячьими глазками.

– Нет, – ошеломленно выдохнул Гарри и попытался выдернуть свою футболку из пальцев-сарделек, отчего та жалобно затрещала.

– Я могу полностью тебя обеспечить, – Мардж ещё сильнее придвигала к себе Гарри.

На мгновение ему захотелось отшвырнуть тетушку при помощи беспалочковой магии. Но уже в следующую секунду перед его внутренним взором встал зал заседания Верховного Волшебного суда, ехидное лицо Корнелиуса Фаджа, разбирающего дело о нарушении закона несовершеннолетним волшебником, который снова влип в неприятность в связи с сексуальными домогательствами тетки (интересно, а такой пункт есть? Пункт-то может быть и есть, а свидетели этого позора?!).

– Я согласен, – с трудом ответил Гарри, выбираясь из-под огромного тела, прижавшего его к спинке дивана. – Завтра мой день рождения…

– Я знала, что ты согласишься, маленький негодяй, – довольно сощурилась тетушка, от чего её глазки превратились в щели. – Все решают деньги.

– Да-да, – пробормотал Гарри, чувствуя себя так, словно только что выбрался из-под носорога, – только не приставайте ко мне в доме тети Петунии.

– Её все равно нет, – хохотнула Мардж, и Гаррин желудок сделал сальто от ужаса.

– Но зато есть Дадли, он все расскажет, – едва сдерживая дрожь в голосе, возразил Гарри.

– Дадли дома? – испугалась тетушка Мардж. – Я думала, что он уехал с Верноном и Петунией.

– Нет-нет, он в своей комнате, – Гарри обхватил себя за локти, чувствуя, что дрожь уже не сдерживается.

– Ладно, – тетушка бросила на съежившегося в кресле Гарри оценивающий взгляд. – Что дрожишь? Не бойся, я, может получше буду этих девчонок, которым ты вешал на уши лапшу! – она довольно усмехнулась. – А как заплачу, то вообще покажусь хорошей, ясно тебе! Завтра я скажу Вернону, что нашла для тебя работу, и мы уедем.

Гарри, чувствуя, что дрожь только усиливается, покивал и неловко поднялся с кресла.

– П-пойду вещи соберу, – он указал рукой на лестницу и, не дожидаясь ответа, побежал по ступенькам.

Влетев в свою комнату, Гарри упал на кровать и, уткнувшись в подушку, неожиданно для самого себя захохотал. Какой ужас! Какой кошмар! Тетушка Мардж! Толстая бегемотиха! Исполнять роль её трехскоростного прибора из чемодана! Гарри понимал, что его смех стал истерическим. Ну всякое с ним бывало, но чтобы такое! Осталось для полного счастья, чтобы к нему пристал кузен Дадли! Чокнутая, ненормальная семейка! И профессор Дамблдор полагает, что ему, Гарри, здесь безопасно!!! А если бы на него навалилась такая касатка, размером с утрамбованную мадам Максим?! «Я столько не выпил!» – прозвучал в ушах наигранно испуганный крик молодого Сириуса. «Как-нибудь в следующий раз, мадам!» – добавил голос отца, и Гарри зашелся в новом приступе. Когда он наконец успокоился, то почувствовал себя выжатым. Ну и дела, – Гарри вздохнул, – неужели это и есть тот огонек, про который говорил Волдеморт в связи с мамой. Если так, то бедная мама и бедный я. Нужно будет спросить у профессора Дамблдора, как этот огонек прятать. День тянулся бесконечно долго. Гарри тщательно сложил все свои вещи в чемодан, несколько раз обыскал комнату, проверяя, не забыл ли он чего, и до приезда Дурслей просидел над книгой по трансфигурации, стараясь думать только о том, что будет, когда он и Гермиона будут жить в доме Сириуса. За ужином тетушка Мардж сообщила, что нашла работу для этого бездельника. Дядя Вернон радостно покивал и напомнил Гарри о долге. Тетя Петуния виновато ерзала на своем стуле, думая о профессоре Дамблдоре. Дадли ехидно ухмылялся: новость о том, что Гарри заставляют идти работать, доставила ему удовольствие. Сам Гарри думал только о том, что завтра ему исполняется 17 и он, если успеет до отъезда, отрастит Дадли хвостик, дяде Вернону – пятачок, а на содержимое тетушкиного чемодана наложит заклинание Редукто. Конечно, в душе он понимал, что ничего этого не сделает, но эти мысли доставляли удовольствие и помогали отгородиться от вновь появившихся следов Вики на лице Дадли, недовольства по поводу болезни секретарши дяди Вернона, кусачих муравьев тетушки Мардж и ледяной холодности тети Петунии, с тоской думающей о том, что сегодня среда – день исполнения супружеского долга.

* * *

Гарри сидел в своей комнате, обхватив руками колени и изо всех сил удерживая мощный блок в виде бронированного стекла. Его взгляд был прикован к электронным часам, отсчитывающим минуты, оставшиеся до его совершеннолетия. В соседней комнате вздыхал и охал телевизор, в спальне Дурслей равномерно скрипела кровать, а в комнате для гостей работал трехскоростной «волшебный» слон. Может, Снейп был не так уж и не прав, гоняя парочки из темных классов, – Гарри стиснул зубы от напряжения. Если они все дойдут одновременно, меня, наверное, разорвет на части! Гарри ещё сильнее напрягся, удерживая блок. 00:00 показали часы, и раздался громкий выстрел. Посреди комнаты появились Люпин и Муди. Гарри зажал себе рот руками и повалился на кровать, корчась от смеха.

– Здравствуй, Гарри, – с улыбкой поприветствовал его Ремус.

Муди крутил во все стороны свой волшебный глаз.

– А тебе тут не скучно, парень, – прорычал он и засмеялся скрипучим смехом.

– ГАРРИ ПОТТЕР! – раздался истошный вопль дядюшки Вернона.

– Что случилось? – не понял Люпин, услышав, что с трех сторон до них донеслись яростные восклицания и ругательства.

– Сваливать надо отсюда – вот что случилось! – трясясь от хохота, ответил Муди.