Текст книги "Мои сводные монстры (СИ)"

Автор книги: Дана Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Пробираюсь через толпу.

Высматриваю Вику.

– Давай разделимся – сказала она пятнадцать минут назад. – Так будет проще.

Вот когда это было проще? Даже в фильмах ужасов после подобной фразы героев поодиночке загоняет в угол убийца.

Но я так изнервничалась, так устала, что ничего уже не соображаю.

Где черти носят эту Вику?

Впервые так вляпалась. И никак не найду смелости подойти к людям в клубе. Я три раза налетела на мужчин.

И все трое меня похабно облапали.

Вокруг кричат и танцуют, шагаю сквозь пену.

Уже вымокла, волосы липнут к лицу и голой груди. Вокруг полно таких же, как я, девушек. Они в белых майках, облепляющих тело, в лифчиках, но чтобы совсем без ничего, по пояс голые – такие лишь я и парни.

Я бы уже украла чужую одежду.

Но за столиками сидят, хоть один человек, но лениво цедит пиво.

Все оставляют кого-нибудь караулить вещи.

А мне нужно действовать, пока ночь. На рассвете я на улицу выйти не смогу.

Решительно подхожу к одному из столиков, за которым брюнетка с потекшим макияжем поедает чипсы.

– Привет! – кричу ей. – Классная вечеринка!

Она молча окидывает меня взглядом.

– Мы с подругой танцевали, потерялись, – наклоняюсь над столиком. – А у нее все мои вещи, одежда, – завистливо кошусь на брошенную кем-то на стуле черную футболку. – Можно одолжить? Я найду подругу, и…

– Опа на! – звучит громкий пьяный голос позади, и голой спины касаются горячие руки.

Меня дергают, разворачивают.

Налетаю на бритоголового парня. Отталкиваюсь. Его плечи и грудь забиты черными узорами татуировок, они змеями ползут ему на шею.

В его глазах отражаются огни светомузыки, он с радостью разглядывает меня и ухмыляется.

– А я тебя сразу приметил! Прикольно! – орет, притискивая к себе. – Правильно сделала, что тряпки сняла! Есть, что показать!

Его ладонь по животу подбирается к груди.

– Отвали от меня! – вздрагиваю и отбрыкиваюсь, хочется замахнуться и пощечину отвесить, меня накрывает паникой.

Я голая в ночном клубе – а это как зеленый свет для окружающих, горящая надпись над головой, что я здесь ищу секс.

– Че началось-то? – он наклоняется к моему лицу. Дышит в меня перегаром. – Познакомимся давай. Или не нравлюсь? – он щурится. – Так я тебе бухла щас куплю, расслаблю.

– Я здесь с парнем! – отчаянно вру. – Если тронешь меня – он врежет тебе. С землей смешает. Кровью умоешься! – выкрикиваю.

Лысый рвано, с булькающими звуками, смеется.

– А че твой кент лох такой? Разрешает тебе ходить сиськами трясти?

– Я не разрешал, – раздается позади незнакомый голос.

Голос сопровождает смешок. А потом на мою талию ложатся мужские ладони. Тянут к себе.

– Х*ли вылупился? Грабли от нее убрал. И давай вали отсюда.

Глава 6

– Привет.

Оглядываюсь на мужчину.

Привычно сгребаю волосы на грудь.

Он в синих дырявых джинсах и свободной белой рубашке, она слегка вымокла от пены. Рукава закатаны, на запястье массивный браслет часов.

– Наглец этот лысый, да? – кивает он на парня.

Который сразу отвалил. Не полез в драку, не стал с пьяным гонором выяснять отношения.

И я понимаю почему.

Этот мужчина насквозь деньгами пропитан, роскошью, силой, он стоит расслабленно сунув руки в карманы и сверху вниз смотрит на меня.

– Спасибо, может, мне скажешь? – он улыбается.

Волосы черные, назад зачесаны и полурастрепаны. Взгляд темный, глубокий, чарует меня.

Сглатываю.

Мне его внешность знакома.

Порода, овал лица, цвет волос, даже разрез черных глаз – миндалевидный.

Он напоминает Виктора и его брата секс-маньяка, двух самоуверенных мерзавцев, решивших, что воспитывать меня право имеют, запереть в полиции до утра, и ждать, что я извиняться потом перед ними буду.

Но этот мужчина только что спас меня от домогательств пьяного придурка.

И я благодарна.

– Спасибо, – обхватываю себя за плечи. – Еще буду признательна, если рубашку мне свою дашь.

– Не вопрос, – тут же соглашается он.

Заводит руки назад, со спины подцепляет ткань.

И стягивает через голову рубашку.

Во все глаза пялюсь на него.

Джинсы болтаются на бедрах. От пупка и вниз сбегает темная поросль волос. На широкой груди тоже растительность, а на его торсе можно белье стирать, такой он подтянутый, рельефный, такой…

Сексуальный.

– Держи, лапушка, – он протягивает мне рубашку.

Очнувшись, с готовностью хватаю долгожданное спасение от позора. От влажной ткани пахнет хвоей и еще чем-то густым, тяжелым, этот аромат окутывает меня, пока я влезаю в рубашку.

Отбрасываю волосы за спину. И смотрю на него, словно на бога, казалось, меня этим вечером ничего хорошего больше не ждет, а тут он, одним махом остановивший половину моих бед.

– Еще что-нибудь надо? – со смехом в голосе утчоняет он.

Он – воплощении легкости, красоты и уверенности, что у ног его лежит мир.

– Да, еще надо, – наглею. Пользоваться помощью, так по полной. – Телефон, позвонить. И…– оглядываю толпу, что беснуется в зале под басящую, рваную музыку. – У меня подруга где-то здесь потерялась.

– Найдем, – охотно обещает он. Протягивает мне руку. – Я Ник.

Пару секунд смотрю на эту руку помощи – широкую, надежную, на которую нестерпимо хочется проблемы сбросить, чтобы он, по-мужски, все решил.

– Алиса, – доверяюсь ему и хватаю предложенную ладонь.

– Как выглядит твоя подруга? – повышает голос Ник, перекрикивает музыку.

– Рыжие волосы, вьются. Черная кожаная юбка и черная блузка, – перечисляю, когда мы пробираемся сквозь толпу.

Моя рука удобно лежит в его ладони.

Мне впервые за ночь спокойно, словно жизнь, сделав вираж куда-то вниз, в яму, выровняла маршрут, и я стала прежней Алисой – студенткой пятого курса, невысокой, голубоглазой девушкой. Той, кто постоянно сомневается, боится рисковать, вечно ждет похвалы от отца и страдает бессонницей.

– А вон там не твоя подруга? – спрашивает Ник.

Прослеживаю его взгляд.

Между стойкой и аркой в холл закуток. Там комната охраны, дверь приоткрыта. Виднеются столы с мониторами и кожаные диваны.

На диване пристроилась фигурка с рыжими волосами.

Рядом стоит охранник в черной форме с белыми буквами.

Вика смотрит на него и нервно теребит тесемки блузки.

– Да, это Вика, – подтверждаю и поднимаю глаза на мужчину. – И что делать? Почему она там?

– Я сейчас, лапушка, – он отпускает мою ладонь. И развязной, как в море лодочка, походочкой, заруливает в комнату охраны.

Топчусь на месте. Сдвигаюсь ближе к стойке. Оттуда к закутку.

И кто-то закрывает дверь у меня перед носом.

Шумно выдыхаю.

Закатываю длинные рукава рубашки.

Все самое трудное позади, я нашла одежду и Вику. Что бы она там ни натворила, но Ник с охраной договорится, я в этом уверена.

Сейчас они с ним выйдут.

И он даст нам сотовый.

И, возможно, спросит мой номер телефона.

А я продиктую цифры.

Редко с кем-то знакомлюсь. Особенно в клубах, где лишь несколько раз была с одногрупниками, когда мы закрытую сессию отмечали.

Отношения с парнями у меня были. Но ничего серьезного так и не получилось, а ведь мне уже двадцать два года.

И я вполне себе симпатичная.

Нервно прохаживаюсь вдоль закрытой двери. Разговора по ту сторону не слышно, музыка перебивает, она звучит здесь глуше, но все равно перекрывает любой посторонний шум.

Останавливаюсь и сцепляю румки замком.

Кусаю губы и прикидываю, что будет, если я тоже туда зайду.

Вика, конечно, та еще коза, так нас сегодня обеих подставила.

Но мы подруги. И я ее так просто не брошу.

Набираюсь смелости и уже тянусь к ручке.

Как вдруг сзади меня крепко хватают за бедра. И толкают к стене. Юлой на ходу разворачиваюсь, отбрасываю слипшиеся волосы с лица.

Поднимаю глаза.

И всем телом вздрагиваю, нарвавшись на тяжелый взгляд Виктора.

– Привет, красотка, – привычно здоровается мужчина.

Своей крупной, внушающей страх фигурой давит воздух. Его голос, как вирус по воздуху, заполняет простанство.

Он подходит ближе. И усмехается.

– Я просил не злить меня? А ты с такой простой задачей не справилась. Браво, Алиса. Я в бешенстве.

Спиной вжимаюсь в стену.

Смотрю на него, задрав голову, и понять не могу, почему мне так не везет.

Мы же сбежали от него.

Почему он по клубам разгуливает, когда у него машина разбита, ему в сервис надо.

– Это была не я, – говорю на всякий случай.

– Стекло в моем Бентли огнетушителем выбила не ты? – уточняет Виктор. Он загнал меня в угол, ладонью упирается в стену, надо мной нависает. – Алиса.

Его взгляд скользит по моему лицу ниже, на шею. Оттуда на грудь. Пальцем он подцепляет ворот рубашки.

– Что это на тебе? – спрашивает он хрипло. Вибрация его голоса по моей коже проносится, словно басы быстрой музыки, и сердце бьется быстрее.

– Это моего парня, – вскидываю взгляд.

Мысль простая и гениальная.

У меня защита есть.

Ник.

Он с Виктором разберется. Ему еще извиняться придется, что он меня проституткой обзывал.

– Я здесь с парнем, – уверенно повторяю то, что десять минут назад говорила тому лысому придурку. – Если тронешь меня – он врежет тебе. С землей смешает. Кровью умоешься!

– Да что ты? – не впечатляется он моими угрозами. Хмыкает. Ладонью обхватывает мою шею, притягивает к себе.

Его лицо напротив, светло-карие глаза в полумраке поблескивают. Полные губы приоткрыты, до меня долетает его дыхание – мята, смешанная с крепким спиртным.

От него веет охотой. Адреналином, жестокостью, жаждой загнать добычу.

И я стою, неживая, все мои мысли он расстрелял своим взглядом.

– Не смотри на меня так, – шепотом прошу, у меня поджилки трясутся.

– Дьявол, – выдыхает он. – Ты откуда такая? – он наклоняется ближе.

И горячим языком касается моих губ.

У меня внутри взрывается что-то, я с такой силой вздрагиваю, меня швыряет на него, и язык врывается мне в рот.

Мы оба замираем.

Секунда, другая, третья, не шевелюсь.

Он словно думает. Продолжать или оттолкнуть, ведь я проститутка для него, брата его поцарапала, Бентли его повредила.

Хватка на моей шее становится сильнее.

И он с тихим рыком впечатывает меня в стену.

Властно целует, глубже, грубее, не давая дышать.

Он ответа не ждет, он берет сам, нетерпеливо и жадно, таранит мой рот. Ладонью зарывается в спутанные влажные волосы, у корней их натягивает, заставляя голову запрокидывать, и целует, подавляет меня, своим языком давит мой.

Казалось, что его брат сексуальный маньяк лучше всех на свете целуется.

Но сейчас меня путают, подчиняют себе так настойчиво, так жестко, и уже кажется, что после такого – на других мужчин вовсе смотреть нельзя, это смерти подобно.

Начинаю задыхаться.

Уворачиваюсь, ладонями бью его плечам.

Он растягивает секунды, кислородного голода, убирает руку с моей шеи.

И, лизнув языком мой, отрывается от меня.

Отступает на шаг.

Приоткрытым ртом ловлю воздух.

Смотрю, как тяжело его грудная клетка вздымается, как он ерошит волосы, мутным потемневшим взглядом скользит по моей фигуре.

– Черт, – хрипло говорит он. Усмехается. – Пошли, – приказывает хрипло.

И хватает меня за руку.

Он тянет меня в арку, крепко держит запястье.

Губы щиплет, это напоминание, о том дурмане, в который я провалилась, во рту остался его вкус, мне до дрожи, до дикости странно.

В животе тугой горячий узел закручен.

В комнате Вика сидит. И Ник там.

– Стой, – упираюсь, кроссовками еду по полу. – Я с тобой не пойду.

– А я тебя спрашивал? – Виктор оборачивается. Сверлит меня взглядом. – Сколько берешь за час, красотка? Три тысячи, четыре? Умножь эту сумму в двадцать пять раз. Столько ты мне должна за стекло.

Он говорит это без улыбки, его взгляд холодный, колкий, он словно меня винит в том, что сам полез целоваться.

– Денег у меня с собой нет, – вырываю руку.

– Я не сомневаюсь.

– Чего тогда ты хочешь?

Он красноречиво молчит.

А у меня щеки пылают, смотрю на его губы и глаз оторвать не могу. В груди пожар разгорается, не потушить.

– Есть вариант, Алиса, – Виктор поддергивает рукав кожанки и поворачивает к себе круглый циферблат часов. Сверяется со временем. – Сейчас едем в одно место. Заработаешь привычным для тебя способом. И вернешь долг.

– В каком смысле? – настораживаюсь, даже вперед подаюсь, на него. – Спать…с тобой?

– Я тебя чем-то не устраиваю? – его голос становится ниже, глуше, забирается мне под кожу, мутит кровь. Он распахивает куртку, под ней виднеется светлая футболка, она обтягивает рельефный живот. Он, не стесняясь, кратким движением поправляет бугор в брюках – знак того, что он хочет меня, прямо сейчас. – Двадцать пять раз, Алиса, умеешь считать? Когда я кончу в двадцать пятый раз, – говорит он тихо, с улыбкой на губах, смотрит пристально, вгзлядом с ног до головы меня впитывает словно. – Тогда и пойдешь. Дальше гулять по херам. А пока ты со мной, красотка.

От его грубости глохну.

Сцепляю замком вспотевшие ладони.

– Да пошел ты! – выплевываю, пячусь от него. Обида вихрем закручивает, в голове не укладывается. – Сам гуляй по херам!

Он не был в бешенстве, когда поймал меня здесь, в закутке.

В бешенстве он сейчас.

По глазам это вижу, и по сжатой челюсти, по складке, что между бровей залегла, по его позе, от него волнами расходится опасность и злость.

Он шагает на меня.

Взвизгиваю и пячусь, кажется, он убьет меня, прямо здесь, и за плинтусом похоронит, как в фильме.

– Ник! – приходит на ум мужское имя, и я в отчаянии зову спасителя. – Ник!

И тут же налетаю спиной на что-то твердое.

Талию ласково обвивают мужские руки, прижимают к себе.

И над ухом звучит сопокойный, незыблемый, уверенный голос Ника.

– Брат, да заплачу я за ремонт твоей колымаги. Лапушку только мне оставь.

Глава 7

Брат?

Нет.

Нет.

Нет, не может быть.

Это слово молотками стучит в висках.

Виктор молча смотрит поверх моей головы.

Они двое так похожи. Чуть смоглая кожа, каштановые волосы, темные глаза.

Они братья.

Все трое.

Боже мой.

– Ох, – слева раздается перепуганный Викин выдох. – Ох, мамочки. Что будет.

– Николас, – зовет Виктор ледяным тоном. Не видит ни меня, ни Вику, взглядом казнит брата. – Иди сюда на пару слов.

– Девочки, я сейчас, – охотно соглашается Ник, и отпускает меня.

Он обходит меня, смотрю в его широкую голую спину. Натягиваю рукава его рубашки.

– Офигеть, – причитает Вика. Дергает меня, разворачивая к себе. – Как он нас нашел? Что он тебе сказал? Он тебя не бил? – сыпит она вопросы.

– Хуже, – мрачно отвечаю и смотрю на мужчин, остановившихся снаружи возле арки.

Он сказал, что я ему двадцать пять оргазмов должна.

Я и один-то не знаю, как сделать.

Трогаю губы. На них его поцелуй отпечатался, рваный и жгучий.

Он в памяти моей засел, основательно, напрочь.

– А этот второй, полуголый, кто? – Вика отошла от шока и внимательно разглядывает крупную подтяную фигуру Ника. – Брат его?

– Ты же слышала, – кутаюсь в его рубашку. – Вик, – упрекаю. – Куда ты пропала? Телефон нашла?

– Не успела, – бросает подруга не глядя. Смотрит на мужчин и облизывает губы. – До меня какие-то мажорки докопались, мол, шла и толкнула их. А они танцевали. И там одна охранника позвала. И меня увели. Хотели из клуба вышвырнуть. Но твой Ник пришел.

– Он не мой, – говорю шепотом.

Ловлю его взгляд, в котором пляшут веселые искорки и против воли слабо улыбаюсь в ответ.

Он стоит расслабленно, уперев руки в бедра, на которых болтаются рваные джинсы. Слушает Виктора, и стреляет в меня глазами.

Кажется, он самый младший. Свобоодный, чувственный, открытый, вечно в центре внимания.

Может, это судьба. И сначала мне надо было на двух его братьев нарваться, чтобы в итоге прийти к нему.

Он галантный. Заботливый. Готовый помочь. Настоящий мужчина.

– О чем они так долго треплются? – не выдерживает Вика. Она уже вовсю пританцовывает в такт музыке. – Я бы коктейль выпила, такая ночь сумасшедшая, фух. Только это, – она оглядывается в закутке. – Вон служебный туалет. Давай зайдем. Не могу уже терпеть.

Смотрю на черную дверь с табличкой. На братьев в проходе.

Они словно специально там встали, чтобы мои передвижения контролировать.

Но ведь Ник обещал дать телефон позвонить. И я поверила ему.

А если зря?

И мне бежать надо, как можно дальше, от этих брюнетов, распустивших когтистые лапы.

– Иди в туалет, – говорю подруге.

И, глубоко вздохнув, решительно шагаю к мужчинам.

Потребую телефон.

И поеду домой.

Николас

– У нас мальчишинк, – напоминаю Виктору и кошусь на лапушку.

Она вместе с рыжей подругой топчется там в закутке, волнуется. На щеках румянец, даже в полумраке вижу.

Ей идет моя рубашка, представляю ее в ней же, но у меня на квартире. Утром, когда она на кухне бекон жарит, а я подхожу сзади, задираю рубашку и беру ее, там же у плиты.

Я бы ее мог до вечера у себя оставить.

Или до следующего утра.

Какая из нее проститутка, у братьев что, глаз нет?

Тут что-то не то.

– Николас, становись в очередь, – отрубает Виктор, на правах старшего. – У Арона к ней претензии. У меня тоже

– Я ее не отдам, – спорю. Вижу отблеск раздражения в его глазах и усмехаюсь. – Ну что? Бить будешь?

Он не будет, он гораздо сильнее. У него тренировки ежедневно, ему по службе это нужно – всегда быть в форме.

И не в правилах Виктора нападать, когда силы неравны.

– Я не собираюсь с тобой спорить, Ник, – он покручивает ремешок часов на запястье, смотрит на меня исподлобья. – Я просто ее заберу.

К басам музыки примешивается слабый мотив – звонок его телефона.

Он шарит в кармане, бросает взгляд на экран.

– Да, Арон, – прижимает к уху смартфон.

Смотрю на лапушку, подмигиваю ей.

Она осторожно улыбается.

Решено. Как минимум, на сутки с ней зависнем. Сначала здесь, а потом ко мне.

Из дома уеду под предлогом съемок.

Всем странно, что мы с братьями до сих пор отчитываемся дома, как пацаны. Такова наша семья, у нас общий дом, традиции мы уважаем.

Но это не мешает нам иметь конспиративные квартиры. Ведь мы мужчины, мы любим секс.

– Ладно, – бросает в тубку Виктор и сбрасывает вызов. Смотрит на меня. И хмыкает. – Арон освободился с переговоров. Едет сюда.

– За лапушкой? – изгибаю бровь.

– Она проститутка, Николас, не надо в нее влюбляться, – недовольно заводит он, прекрасно знающий меня.

Я влюбляюсь махом, у меня такая натура, не бывает ничего просто так. Остываю еще быстрее, но это лишь потому, что свое еще не нашел.

– Ник, – сбоку звучит звонкий голос, и мы с Виктором оборачиваемся.

Алиса стягивает у горла воротник моей рубашки. Бросает затравленный взгляд на Виктора. И с надеждой смотрит на меня:

– Можно телефоном твоим воспользоваться?

Переглядываемся с Виктором.

За ней сюда едет Арон – и я не могу вид сделать, что этого не слышал. И по своему поступить не имею права, он мой старший брат, его слово первое.

– Позвоним, конечно, – ловлю ее за рукав рубашки, поигрываю ее рукой. – Только у меня телефон сел, Алиса. Но там, наверху, – киваю на лестницу. – Друзья мои. Мальчишник у нас. У них попросим. Подружка твоя где?

– В туалете.

– Отлично. Дождемся Вику. И вместе пойдем, чуть-чуть выпьем за здоровье будущих детей жениха.

Алиса

Поднимаемся наверх.

Вдоль этажа тянется резной балкон, толстые белые колонны упираются в потолок.

Шагаем мимо столиков. Чувствую на себе пристальный взгляд Виктора.

За Бентли он меня точно не простил. Пусть даже меня его брат под защиту взял и идет рядом.

– Шикарное место, – восторженно шепчет Вика мне на ухо. – И Виктор вроде не злится. Для него это стекло – ерунда. Он может прямо сейчас в салон пойти и любую машину купить. Видно же, упакован по полной.

Кошусь на Виктора.

Он не злится.

У него, вообще, лицо каменное, бросает взгляды на рубашку своего брата и явно хочет с меня ее содрать.

– Мужики, я с пополнением, – весело приветствует собравшихся за последним столиком мужчин Ник и подтакливает меня к мягкому дивану. – Это Алиса. И Вика. Пришли пить за здоровье твоих детей, Антон.

Жених окидывает нас недовольным взглядом.

Наверное, девушек на этом празднике не планировалось.

Но Ник беззаботно плюхается на диван и тянет меня ближе к себе. Он так невозмутим, что я уверяюсь – ему тут никто слова против не скажет, привел бы он сюда цыганский табор или слона из цирка – и все бы обрадовались.

Его здесь уважают.

И меня за этого мужчину берет невольная гордость.

– Что пьете, дамы? – Антон потирает руки и оглядывает заставленный бутылками стол.

– Это не дамы, – говорит Виктор и садится напротив.

Стреляю в него взглядом.

Рядом с Ником спокойно, моя зародившаяся было тревога отступает, он такой обаятельный, что просто не может быть грубым деспотом, как его братья.

– Можно мне какой-нибудь коктейль? – хлопает ресницами Вика и придвигается ближе ко мне. – Что у вас есть вкусненького?

– Виски с колой будешь?

– А давайте, – в ее голосе улыбка.

Ник ненавзячиво забрасывает руку на спинку дивана. Ощущаю, как его пальцы касаются моего плеча. Он меня почти обнимает.

Смотрю на Виктора, который наблюдает за нами, сощурившись, и краснею.

Какого черта со мной происходит не понимаю. Он меня в обезьяннике закрыть обещал. Майку мою дорвал, и мне пришлось с голой грудью по кустам прятаться. Он грубил, он пугал, он хватал…

А я его поцелуй на губах чувствую до сих пор.

Его взгляд огнем жжет, плавит внутренности.

Отврачиваюсь к Нику.

Тяну шею, и он замечает, тут же наклоняется ко мне.

– Что такое, лапушка?

– Телефон, – смущенным шепотом напоминаю.

– Позвоним, не волнуйся, – его рука падает с моих плеч мне на талию. Он притискивает к себе, уверенно, по-хозяйски. Сквозь рубашку ощущаю жар его голого тела. Его шепот опаляет ухо. – Выпьешь что-нибудь?

– Сок, – в горле першит, откашливаюсь.

– Может, виски, как Вике?

– Можно, – послушно соглашаюсь.

Чуть-чуть алкоголя не повредит. Успокоить нервы, они как натянутые струны, этой ночью едва не лопнули.

Ник отстраняется, ловко разливает по низким квадратным стаканам виски и плещет кока-колу. Двигает ближе к нам блюдца с лимоном и шоколадом.

– Угощайтесь, девочки, – улыбается он. И смотрит куда-то мне за спину. Хмыкает. И едва заметно кивает. – Вечер добрый, Арон.

– Так вроде ночь уже, – раздается над моей головой тягучий голос, он словно по рукам и ногам меня вяжет.

Резко оборачиваюсь.

Встречаю взгляд знакомых темных глаз.

И забываю, как дышать.

Этот хищник из сауны.

Он здесь.

Стоит в двух шагах от меня.

И неотрывно смотрит, глазами ест.

– Доброй ночи, Алиса, – говорит он негромко.

Обходит стол.

И садится на диван напротив меня.