Текст книги "Мои сводные монстры (СИ)"

Автор книги: Дана Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

Глава 22

Любовь – это когда хочешь бежать с кем-то от весенней грозы.

Так говорится.

Так мама сказала. Когда собрала вещи и поцеловала меня в лоб, поправила мои косички и повесила на плечо рюкзачок с учебниками.

А когда я из школы вернулась – дома никого не было. Папа не приходил потом ещё пару дней, он все никак поверить не мог, что мама, обвешанная сумками, укатила с любовником заграницу.

Он пил.

Тогда я первый раз попробовала себя в кулинарии и сожгла кастрюлю.

Тогда впервые пропустила школу, и целый день валялась у телевизора.

Тогда первый раз накрасила губы маминой розовой помадой и долго стояла перед зеркалом и представляла, что это такое любовь.

Это слово казалось злой силой, венцом порока, ведь оно способно крепкую на вид семью разбить.

Любовь – это опасность, и это плохо.

Так я думала.

До этой пятницы.

Ведь пару дней назад я познакомилась с ещё одним чувством, таким же разрушительным и сильным.

Оно отключает рассудок и путает мысли, порочным шепотом вливается в уши, оно бежит дальше, по венам к сердцу, заставляет женщину трепетать перед мужчиной.

Имя чувству этому – страсть.

И у меня пульс стучит, быстро-быстро, он в висках бьется, оглушает меня.

Меня преследует сногсшибательный самец, кажется, что я дыхание его ощущаю на затылке.

Мимо носятся машины, неподалеку заправка и кафе, окружённое деревьями, ветер теплый, воскресенье к вечеру катится, это моя осень…

Мне не хватает воздуха.

Я уже этой ночью ошиблась, достаточно мне.

– Стой ты, зараза мелкая, – голос Ника звучит в двух шагах от меня, без одышки даже, кожей чувствую – он руку вытянет, и схватит меня.

Смотрю на дорогу. Жмурюсь.

И резко увиливаю в сторону, несусь машинам наперерез.

Секунду назад казалось, что они далеко, два автомобиля – два небольших пятнышка на дороге.

Секунду назад казалось, что я успею.

Но едва выскакиваю на проезжую часть – и дикие гудки сразу со всех сторон обрушиваются, вижу, как прямо на меня несётся синий внедорожник.

На миг мысль мелькает о вчерашней ночи, она правдива и ясна сейчас – я ни о чем не жалею, мне было хорошо.

Не успеваю отшатнуться от машины, как плечо простреливает резкой болью, а я запинаюсь в ногах, когда меня за руку, рывком, сдергивают на обочину.

Внедорожник со свистом проносится мимо.

– Ты дура совсем? – Ник встряхивает меня. – Ты нахрена туда выскочила? Жить надоело?

Валюсь на его крепкую грудь. Краски вокруг яркие и чуть смазанные, в себя прийти не могу и понять, что случилось.

Я быстро бегаю.

Думала, можно успеть, перебежать на ту сторону.

Ник не даёт уютно прижаться к нему щекой, успокоиться, стоит и трясет меня, и я невольно запрокидываю голову.

– Да! – в лицо ему выкрикиваю. – Да! Я машину твою разбила! И что?

– Ты нахрена на дорогу побежала! – у него вид дикий, словно это его почти превратили в отбивную.

– Потому, что хватит гонять меня!

Он замолкает. Стоим вплотную, смотрим друг на друга в упор, я в его черных глазах-омутах тону-утопаю, ветер треплет его волосы, они спадают ему на лоб.

Он сдавливает мою талию, теснее прижимает к себе.

Ещё миг. Огонек в темном взгляде, тень на лице…

И он набрасывается, в мои губы впивается, языком их раздвигает, и я пропускаю его, на этот горячий и жадный поцелуй отвечаю изо всех своих сил.

Он просто дернуться мне не даёт, жёстко заявляет свои права на мои губы, а я противиться не хочу, тянусь к нему, подпрыгиваю и ногами обвиваю крепкие бедра.

Он придерживает меня под ягодицы. Обнимаю его за шею.

Целуемся, целуемся, целуемся, и мир кружится, вертится, с ног на голову встаёт.

И в эту прекрасную карусель навязчивой музыкой врывается звонок сотового.

– Стой, – говорит он мне в губы. – Ответить надо.

Смотрим друг на друга. Его взгляд мутный, как и у меня, после поцелуя дыхание рваное, одно на двоих. Ногами крепко обхватываю его бедра, чувствую его руки на ягодицах.

Музыка играет. Он с неохотой отклоняется от меня.

– Алиса, – выдыхает, – мне надо ответить.

Сижу на нем и мешаю дотянуться до трубки.

Не хочу, чтобы он отвечал. Ведь там точно братья звонят. А между нами только что случилось что-то…не просто так. Один порыв, краткий миг, когда сердце удар пропускает – и все, сейчас смотрю на него и понимаю, чем он мне тогда ночью понравился.

Он настоящий. Несмотря на всю его несерьезность.

– Лапушка, – Ник улыбается, подхватывает меня и ставит на ноги. – Дай секунду, – рукой ныряет в карман рваных джинсов и достает сотовый. – Мр-да, – мурлычет в трубку и притягивает меня к себе. – Да, – повторяет уже серьезнее.

Смотрю на него снизу вверх, изучаю его приоткрытые полные губы, и легкую улыбку, длиннющие ресницы и растрепанные черные волосы.

– Понял тебя, – кратко говорит в трубку Ник и плотнее прижимает меня к груди. – Давай, – он отключает вызов, убирает телефон в карман и уже обеими руками обнимает меня. Опускает взгляд.

Долго смотрим друг на друга, и шумит дорога, неуверенно пробираюсь руками на его талию и обнимаю в ответ.

Он наклоняется. И я на носочки встаю. Наши губы сталкиваются. Не удержавшись, прикусываю пухлую нижнюю, его руки сдавливают меня сильнее, и сердце снова сбивается с ритма, мне раньше казалось, что нет в поцелуях ничего такого особенного, но вот горячий язык проникает в мой рот…и земля из-под ног уходит, и с небом местами меняется.

– Поехали, – говорит Ник, оторвавшись. Облизывает губы. – Торчим тут на дороге.

Он отступает на шаг, ловит мою руку и крепко сжимает в своей. Ведет к такси.

– Мне нужно в отделение, а потом за машиной, ее на штрафстоянку забрали, – рассказываю и ускоряю шаг, за ним длинногоним не успеваю. – Еще мы с Викой договорились…

– Едем или не едем? – недовольным тоном вопрошает мой водитель. Хмуро смотрит на нас с Ником. – Даже если нет – заказ не отменяется.

– Не отменяйте, – легко соглашается Ник. Из заднего кармана достает несколько сложенных купюр. – Доброго пути, – желает водителю.

Шагаем к его такси.

– Ты со мной поедешь? – уточняю, когда он открывает для меня заднюю дверь.

– Конечно с тобой, Алиса, – он подталкивает меня в салон. Широкой ладонью сдавливает ягодицу, и шлепает. – Двигайся дальше, лапушка.

По сиденье пробираюсь к другой двери. Улыбаюсь и слежу за Ником. Он подходит к водителю и что-то ему говорит.

Тереблю рюкзак на коленях. И не представляю, что бы на его месте сделал другой мужчина.

Ведь он даже не наорал на меня из-за машины, ни слова не сказал, а еще он так обнимает, что все мои сомнения вдребезги бьются, я ему нравлюсь, и это видно, и это точно.

Ник возвращается к машине.

– Ну как ты? – ласково спрашивает, усаживается рядом. Тут же тянет меня по сиденью ближе к себе и запрокинув голову рассматривает мое лицо. – Зачем ты волосы собрала, – его рука касается шишки на макушке, он осторожно выпутывает прядки из резинки, одну за другой, и волосы рассыпаются по плечам. За подбородок он тянет к себе мое лицо. – Какая Алиса красавица, – выдыхает мне в рот.

Машина трогается, и я впечатываюсь в Ника, в поцелуях теряюсь, и с трудом заставляю себя его оттолкнуть.

– Поговорить надо, – предлагаю хрипло и встряхиваю волосами. – На счет пятницы. И сауны.

– И того, что ты голенькая была.

– Да. В смысле нет, – морщусь и краснею, вспоминаю и раздражаюсь. – Мы с Викой проститутками никогда не были.

– Ясно.

– И никогда не будем.

– Понятно.

Он так улыбается, что просто обезоруживает меня, не могу злиться, под его темным глубоким взглядом кожа горит.

Едем молча, моя ладонь в его руке, смотрю в окно и спохватываюсь.

– Я же адрес не назвала.

– Я знаю адрес.

– ДПС?

– Мой дом.

Недоверчиво поворачиваюсь к нему. Вопросительно изгибаю бровь и пояснений жду, он сказал, что поедет со мной.

Но не сказал куда.

– Ник.

– Что, Алиса? – он садится вполоборота. Удерживает мою руку в своей, когда я пытаюсь вырваться и невозмутимо заявляет. – Ты забыла, наверное. Нас ждут на ужин. В честь переезда. А опаздывать нехорошо, лапушка. Сиди спокойно, – он подносит мою руку к лицу, губами касается пальцев. – Скоро будем дома.

Виктор

– У нас ужин, – говорю в трубку и присаживаюсь на подлокотник кресла. – А потом будем разгружаться. Жених с дочерью переехали сегодня.

– А я могу приехать? – Тина на том конце чем-то брякает. – Я сейчас недалеко. До вас доберусь минут за двадцать.

Молчу. Смотрю на мать и Арона, они в арке в столовую стоят и что-то обсжудают. К ним подходит Александр, улыбается маме.

Он прикатил один, где-то потерял Алису. Или красотка сама поняла, как мы ее ждем. И решила не показываться.

– Виктор, – оживает в трубке Тина. – Ну так что? Я приеду?

– Слушай, – встаю с кресла. Прохаживаюсь вдоль окна, выглядываю на улицу. В прошлый раз, когда моя невеста приезжала – она нас с красоткой застукала.

И с семьей я ее не познакомил, не до этого было.

Но сейчас ситуация другая, жениться я не передумал, и…

– Рождественский, – в ее голосе возмущение. – Ты еще и думаешь?

– Давай, приезжай, – решаю. – Ужинать пока не сели. Сама доберешься? Или встретить?

– Дорогу помню, – отвечает она со смешком. – Не потеряюсь. Ждешь?

– Жду.

Она бросает трубку.

Выглядываю в окно. Арон дозвонился Николасу, и младший вот-вот подъедет. После ужина будет с дедом объясняться, почему совет пропустил. А потом с Ароном.

Потому, что брат подозревает. Не просто так Ник пропал.

Вижу, как у ворот тормозит машина с шашечками и убираю телефон в карман. Наблюдаю, как из такси выходит Николас, протягивает руку в салон…

Его руку отшвыривают.

И на улицу быстро выбирается мрачная Алиса.

Хмыкаю.

Ясно теперь. Откуда такая задержка.

– Арон, – зову брата.

Слежу за парочкой. Они заходят в ворота, неторопливо шагают к дому. По пути переругиваются, у Алисы лицо недовольное, ее миловидной внешности так не идет рожи корчить. Она шагает, сложив руки на груди и волком смотрит на наш дом.

– Они вместе? – рядом вырастает Арон. Опирается на подоконник, тоже смотрит в окно. – Николас времени даром не теряет, – с кривой усмешкой оценивает Арон и оборачивается. – Александр, дочка ваша приехала. Все в сборе.

– Не все, Тина еще едет.

– Зачем? – брат поворачивается на меня.

– Потому, что она моя невеста, – отрезаю. – И ей давно пора с семьей познакомиться.

Отхожу от окна. Кручу наручные часы, сверяюсь со временем. В холле хлопает дверь, и Арон первым выходит встречать сводную сестру в коридор.

Иду за ним.

Алиса раздевается. Стягивает кожаную курточку, сует ее Нику. Поправляет футболку, бросает взгляд в зеркало.

Невольно любуюсь длинными стройными ногами, туго обтянутыми синими джинсами. Она поправляет рюкзачок на плече. Замечает нас с Ароном и окидывает быстрым взглядом.

Как из ведра холодной водой окатила. Столько презрения.

– Здравствуйте, – цедит сквозь зубы. И, задрав подобродок, проплывает мимо.

Слышу, как за спиной ахает мама.

– Алиса, а мы уж думали, что ты не приедешь. Саш, давайте, проходите в столовую, все уже готово. Мальчики, – зовет нас, – не стойте, садимся. Николас, где пропадал? Заходим, ребята, – суетится она.

– Где красотку нашел? – спрашиваю у Ника, когда он равняется с нами. – Ты же за машиной ездил.

– Потом, – он отмахивается.

– А машину забрал?

– Нет.

– Почему? – Арон идет по другую сторону, переглядывается со мной.

– Потому что, – отрезает Ник и заходит в столову.

Остаемся в коридоре.

– Младший не в духе, – усмехаюсь, смотрю, как Ник чмокает маму в щеку, жмет руку Александру, здоровается с дедом, и при этом глаз не сводит с Алисы.

– Он влюбился, Виктор, – снисходительно поясняет Арон. – И будь на ее месте другая девчонка – он бы ее не упустил. Вот и бесится. Внимания не обращай. Как вкусно пахнет, – повышает он голос и шагает в столовую.

– Тину еще надо дождаться, – иду следом. Смотрю на деда, который, как обычно, уже восседает во главе стола. – Невеста моя. Скоро подъедет.

Кошусь на Алису – она закашлялась. Ловит мой взгляд, и тут же отворачивается, а щеки красные, полыхают.

Наверняка, вспоминает, как я ее тискал, и что нам обоим понравилось, я тоже об этом думаю, постоянно, взглядом упираюсь в высокую грудь, обтянутую белой футболкой и в брюках сразу становится тесно.

– Девушку свою ты не предупредил, что опаздывать нехорошо? – с недовольством выговаривает дед, и машет рукой.

Все тут же начинают двигать стулья. Народ рассаживается за столом, я смотрю на часы.

И улыбаюсь, когда снаружи раздается сигнал клаксона.

– Приехала, – киваю в коридор. – Сейчас встречу Тину и вернусь. Без нас не начинайте.

Глава 23

Алиса

Сажусь за стол рядом с папой. Чувствую на себе внимательный взгляд главы семейства и киваю.

Дед скупо, едва заметно, кивает мне в ответ.

Придвигаю кресло ближе к столу и складываю руки на коленях.

– Добрый вечер, – негромко здороваюсь со всеми. В таком раздраженном состоянии приехала, что не до хороших манер, повела себя, как хамка, молча зашла и села.

– Так ну…– Регина провожает взглядом среднего сына и обрывает неловкую паузу. – Сейчас Виктор вернется. Давайте, мальчики, садимся, не стесняемся. Алиса, ты вчера так ничего и не попробовала, сегодня, надеюсь, голодная? – она с тревогой оглядывает заставленный тарелками стол.

– Голодная, – за меня отвечает папа. – Всё съест.

Спорить не хочу, беру ложку. Исподлодья наблюдаю, как братья рассаживаются за столом напротив меня.

Ник предатель, смотреть на него невозможно. Если бы он сейчас еще вздумал улыбнуться этой своей фирменной улыбочкой – я бы точно не сдержалась. Встала бы и треснула ложкой по лбу ему, и была бы права.

– Рад новой встрече, Алиса, – в голосе Арона ни тени, ни намека, тон вежливый и ровный. Но смотрит он при этом так откровенно, что я никак не могу комок в горле сглотнуть и ответить.

Прислушиваюсь к голосам в холле.

Шаги приближаются.

И в арке показывается Виктор. На его локте виснет вчерашняя шатенка, она головой вертит, будто туристка в заповедном городке. С любопытством разглядывает мозаику, которую Регина выкладывала на потолке.

И опускает глаза на собравшихся.

Все молчат.

А я себя вдруг полноценной частью этой большой семьи чувствую, и невольно копирую деда – щурюсь на новенькую.

И мне она не нравится.

Не потому, что вчера застукала нас с Виктором в саду, нет.

А просто.

Не хочу с ней ужинать.

И чтобы она, вообще, здесь появлялась.

– Это Тина. Моя невеста. Больше никого не ждем, кажется, можем начинать? Присаживайся, – говорит Виктор и двигает кресло.

Она наклоняется, опирается на подлокотник, взглядом натыкается на меня…и в удивлении замирает.

Я держу ложку.

– Не поняла, Виктор, это кто? – Тина выпрямляется. Пальцем в меня не тычет, но голос у нее такой громкий, на грани скандала, и дед неодобрительно покашливает.

– За стол сядь, – цедит Виктор. Он давит ей на плечи, и почти силой усаживает ту в кресло. Улыбается растерявшейся Регине. – Еще один прибор поставишь, мама? Такс, – он невозмутимо садится рядом с Тиной, встряхивает салфетку. – Приятного аппетита, семья.

Качаю головой и утыкаюсь носом в тарелку.

Невесту притащил, надо же. Сегодня ночью под юбку ко мне лез, а с рассветом у него память, похоже, стерлась, сидит и улыбается.

Звякают вилки-ложки. Регина садится по другую сторону от папы, через него негромко спрашивает, что мне положить.

– Мальчики, за Алисой поухаживайте, – просит, когда я не могу выбрать. – Виктор, тебе там ближе, положи Алисе…

– Виктор, можно мне вон тот салат, – перебивает Регину Тина.

Все замолкают, смотрят на нее.

Я лишь второй раз за этим столом ужинаю. А уже научилась бросаться неодобрительными взглядами и осуждающе губы поджимать в узкую полоску, точь-в-точь, как дед.

– Расскажите о себе, Тина, – неловкость сглаживает сестра Регины. Она отпивает из бокала что-то бордовое, то ли вино, то ли настойку и аккуратно промокает салфеткой помаду. – Где работаете?

– В строительной фирме, – Тина смотрит на Виктора. Ему, как истиному мужчине, болтать некогда, иначе без него все съедят, он с аппетитом уплетает какой-то красный национальный суп. Тина укладывает руку жениху на плечо, и явно мешает тому ужинать. Рассказывает. – Работаю менеджером. В основном, персоналом занимаюсь. Недавно у нас филиал открылся в другом городе. И меня в командировку отправляли от фирмы. Набирала новых сотрудников.

Невежливо зеваю на ее рассказ, и отец предупреждающе тычет меня в бок.

Морщусь и зачерпываю ложкой суп.

– А у вас Виктор сказал, помолвка сегодня, Регина? – Тина берет бокал, делает глоток. – От души поздравляю. А вот эта девочка, – небережно кивает она на меня. – Кем приходится?

– Эту девочку зовут Алиса, – не выдерживаю ее насмешливого тона. – И представь, я теперь живу здесь. Всегда хотела брата. А тут вот, – машу рукой, – исполнилась мечта. В тройном размере.

– То есть, – резко переспрашивает Тина, вижу, как ее рука на плечах Виктора дергается, она сжимает ворот его футболки.

– То и есть, – отвечает за меня дед. – У нас большая семья. И сегодня она еще на два человека расширилась. Сангрию кто-нибудь Алисе налейте. И пусть хоть тост скажет за отца, поздравит жениха.

Поднимаюсь из-за стола и подхватываю свои тарелки. Меня никто не останавливает, мол, Алиса, оставь, потом унесем. И я понимаю, что все правильно сделала, наверное, принято у них так – чтобы каждый за собой убирал.

Несу посуду на кухню. Ужин заканчивается, и скоро эта Тина свалит восвояси.

Жду.

Меня невеста Виктора нервирует, и челка ее, и помада, и как она бокал держит – всё.

Ставлю тарелки в раковинку. Опираюсь на стол и выравниваю дыхание.

Ужин пережила, но это не самое страшное, если я здесь остаюсь, по-настоящему, то надо комнату выбирать, разбирать вещи, если папа что-нибудь мое прихватил.

– Наелась, Алиса? – за спиной раздается голос Регины, она подходит ближе и со звоном сваливает посуду в раковину. – Ты традиций наших не знаешь, – она открывает кран, и заливает тарелки водой. – Раз в неделю мы все вместе готовим ужин, а потом так же вместе со стола убираем и моем посуду, – рассказывает она.

– И сегодня вместе ужин готовили? – намек понимаю и быстро споласкиваю свой стакан.

– Сегодня нет, вы с отцом приехали…потом Тина, – говорит Регина и слегка поджимает губы. Ловит мой взгляд, и суетливо поправляет волосы. – Я ничего против не имею, ты не думай, – заверяет меня. – Просто я мать. И когда у сына невеста появляется – это само по себе волнительно. Ладно, – она отходит, – гостью провожать надо.

Толкаю палец под воду и смотрю, как брызги летят в стороны.

У меня никакого желания нет идти и на Тину глазеть, но если уж надо проводить…

Выставлю я ее с радостью.

Вытираю руки об джинсы и тороплюсь в коридор. Вылетаю сквозь арку, и на скорости наскакиваю на Тину. Посуда из ее рук валится на пол, звякают вилки-ложки.

– Ты на стадионе что ли, – она отряхивает руки с налипшим на пальцы салатом, – носишься, как ребенок.

– Тебя провожать бежала, – наклоняюсь и подхватываю разбросанные по полу приборы.

– Может, я не ухожу никуда, – она тоже собирает посуду. – Это во-первых. А во-вторых – кто тебя научил в чужом доме командовать?

– Это мой дом.

Вместе шагаем на кухню. Она морщится.

– Не понимаю пока, что ты задумала, – понижает голос Тина и оглядывается. – Но я вчера вас с Виктором на улице видела. И ты знаешь.

– Ты бы лучше жениху об этом сказала, – сбрасываю вилки в раковину.

– Я у тебя совета, что мне делать, не спрашивала, кажется, – она с грохотом ставит тарелки на стол. – Твой отец женится. Но это не значит, что ты теперь здесь хозяйка, и все вокруг тебя плясать будут.

– Всем не надо, хватит братьев.

– Тебе весело, я не пойму? – изумляется она и хватает меня за руку. – Я с тобой шутки шутить не собираюсь. От Виктора подальше держись. Если не хочешь, чтобы я Регине все рассказала.

Выдергиваю руку и потираю запястье. Смотрю в ее покрасневшее лицо и представляю, что будет, если она Регине скажет.

Тогда я тоже молчать не стану, и про сауну расскажу, и про майку, которую они порвали, если скандал поднимется – Рождественских тоже зацепит.

– В общем, ты меня поняла, – Тина поправляет густую челку. – С семьей меня познакомили. И приезжать я буду теперь часто. И если я что-то замечу…

– Это ты своему Виктору скажи, – обрываю ее угрозы. – Что? – переспрашиваю, когда она поднимает глаза и смотрит на меня в упор, – разбирайся со своим женихом, – повторяю, – а не со мной.

– Тина, – его серьезный низкий голос заставляет нас обеих вздрогнуть.

Поворачиваемся к арке. Виктор перебрасывает куртку через плечо.

– Поехали, я тебя провожу до центра.

Тина усмехается. И виляет бедрами к нему. Победительницей себя чувствует.

Стою у раковины и кусаю губы. И когда парочка уже почти скрывается в коридоре, делаю решительный шаг к ним.

– А посуду кто будет мыть, Виктор, – спрашиваю и замираю, когда он оборачивается.

На его лице такое безграничное изумление написано, что я бы засмеялась, не будь я так напряжена.

– Что? – он лениво влезает в рукава кожанки.

– Посуду, – повторяю громче и подхожу ближе. – Традиция. После ужина. Всем вместе.

– Тебе-то откуда знать об этом, красотка? – из кармана он достает ключи.

– Мне Регина сказала, – равняюсь с ним и складываю руки на груди, от его темного взгляда закрыться пытаюсь. – Может, я не так поняла, и традиции – это что-то необязательное, просто слово красивое, – жму плечами, – тогда вопросов нет, езжай, брат, занимайся своими делами.

– Какой я тебе брат, – говорит он еле слышно и цапает меня за руку. Ойкаю, он сдвигается вместе со мной обратно на кухню.

– Виктор, отпусти ее, – слышу за его спиной недовольнй голос Тины и вырываюсь, он толкает меня, и я налетаю спиной на стол.

Его ладони опускаются на столешницу по обеим сторонам от меня.

– Не советую язвить, Алиса, – своим телом он мне обзор закрывает, и будто даже воздух крадет, мне тяжело дышать. Виктор наклоняется ближе, грудью почти касается моей груди. – Тебе в моем доме еще спать ложиться. И если хочешь, чтобы ночь прошла спокойно – извинись сейчас. И впредь на счет традиций моей семьи не рассуждай, красотка. Договорились?