Текст книги "Темные Волшебники. Часть первая. Триада (СИ)"

Автор книги: Chirsine (Aleera)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 40 страниц)

– Нет, – мотнул головой Рональд, – сейчас это делать бесполезно. Только хуже будет. Но вот когда мы это дурацкое зелье доварим и найдем того, кто устраивал нападения…. Тогда мы все расскажем.

Впрочем, Рон действительно сначала очень сильно удивлялся тому, что никаких мер в их отношении (помимо уже известных), Северус Снейп не принял. Но тут все было очень просто – свои личные дела с учениками Снейп разглашать не хотел, а ведь так и случилось бы, если он, например, назначил бы мальчикам отработки у других учителей (ввиду того, что сам их видеть не очень-то желает). Сразу же пошли бы вопросы – чего же натворили трое слизеринцев, если Снейп, который никогда никому из своих подопечных не давал отработок (как продолжает думать большая часть школы), их направит, скажем, к Филчу.

Позже, припомнив слова друга, Гарольду пришло в голову, что тот нарочно не упомянул о Малфое. Стало ясно, что Рон на Драко обижен еще сильнее, чем, наверное, сам Малфой-младший на них обоих.

У Драко Малфоя дела обстояли не намного лучше. То самое письмо, которое он получил на Рождество, похоже, окончательно нарушило и без того хрупкую душевную организацию блондина. Теперь рядом с Малфоем-младшим, вдобавок потерявшим где-то свой худо-бедно работающий амулет, находиться было просто опасно – его эмпатические способности попеременно окатывали оказавшихся неподалеку от него несчастливцев то ощущением полной безысходности и тоски, то дикой злобой на весь окружающий мир. И поэтому, куда бы он теперь не пошел, Драко всюду оказывался в круге отчуждения. Но и сам он ни с кем заговорить не пытался, волком смотря в ответ на все жалостливые взгляды, подтверждая древнюю и мудрую пословицу: «Человек человеку – волк, а Драко Малфой – тем более». Но Маркусу Флинту хватило и одной только отстраненности, изредка возникавшей у Малфоя во время игры. Хорошенько тряхнув за шкирку своего ловца, потолковав с ним о том, о сем, капитан команды, конечно, мало что выяснил, но вот тряхнув за одно и Рональда, Маркус добился в своей команде относительной гармонии. А то зыркают тут, летают с недовольной миной на метле… тьфу ты… на лице… подрывают командный дух выяснением своих отношений и выплескиванием в пространство эмоций, с квиддичем не имеющих ничего общего.

Такова была точка зрения временами простодушного, но в целом очень реалистично смотрящего на жизнь шестикурсника Маркуса Флинта. Впрочем, матч Пуффендуя заставил его, да и не только его одного, на сложившуюся в школе ситуацию посмотреть немного под другим углом.

Но до этого самого матча были еще пасхальные каникулы, во время которых все так же были заняты исключительно решением своих проблем. У Рона, например, кипело уже почти до половины сваренное зелье Поиска, в которое только оставалось добавить шелк акромантулов – Уизли никак не мог собраться с духом и полезть за ним в Запретный Лес, сколько бы его не уговаривал Гарри, который только и жаждал вместе с другом куда-нибудь из школы хотя бы ненадолго смыться под более или менее серьезным предлогом. Ладно, хоть корень Нинруота случайно обнаружился у Хагрида, и полувеликан его безвозмездно отдал мальчикам. Сам Гарольд с каждым днем все сильнее мрачнел и изводил своим постоянным присутствием в библиотеке мадам Пинс. На пару с ним, в «книгохранилище» обосновалась и Гермиона, тщетно пытавшаяся выбить из временами просто зверевшего от злости Поттера хоть какую-нибудь информацию или, хотя бы, его собственные размышления по поводу странностей Джинни, Оборотного зелья, ссоры с Малфоем и обстановки в школе вообще.

Перед началом нового семестра всех второкурсников огорошили новостью: поскольку, самые азы тонкой науки чародейства они познали, со следующего года «дорогие ученики» вступят на новую ступень обучения, для чего, собственно, нужно выбрать дополнительные предметы, по которым, в последствии, студенты будут сдавать экзамены на пятом и седьмом курсах. В число дополнительных уроков, «обучаться коим следует так же прилежно, как и основным», входили нумерология, Древние Руны, Прорицание. Среди них были и настоящее УЗМС с практическими занятиями (а не те лекции, которыми с ложечки кормили учеников уже второй год), и Маггловедение, и Кабалистика…

Второкурсники сначала удивились, а потом дружной толпой стали доставать старост своих факультетов с вопросами о том, что им лучше выбрать и куда пойти. Те же самые старосты, со вздохом приняв тот факт, что новое поколение старую-добрую традицию выспрашивания советов полностью поддержало, вынуждены были по три раза одному и тому же ученику отвечать на вопрос типа: «Что лучше – Нумерология или Древние Руны?».

Гарри, Рон и присоединившаяся к ним, не спросив предварительно ни чьего желания, Гермиона держали военный совет в облюбованной ими секции нумерологии и астрономии, куда никто со здравой головой ни за что не сунулся бы.

– Ну, на какие занятия пойдешь? – спросил Рон, раскладывая на столе несколько справочников по трансфигурации и разворачивая наполовину исписанный лист пергамента. На недоуменный взгляд Гермионы он ответил:

– Дополнительная работа по трансфигурации – надо же хоть как-то оценки поправить.

Гриффиндорка на это ответила красноречивым взглядом «поздновато спохватился».

– Во всяком случае, Синистра свое слово сдержала – на нумерологию я уже записан, – пожал плечами Гарольд, скептически оглядывая список предметов. – Думаю, стоит еще выбрать Древние Руны. Ну, и конечно УЗМС – там хоть практика наконец-то будет. Куда еще записаться я не знаю, а что ты надумал?

– Точно пойду на Древние Руны и УЗМС – это у нас с тобой будет общие курсы. Потом, скорее всего, Прорицания…

– Ты там какого лешего забыл?

– Будущее – есть прошлое. Если знаешь прошлое, не грех бы и будущим заинтересоваться…

– Ой, Рон, ну только не начинай снова. Все, ладно, ты идешь на прорицания. Дальше что?

– Маггловедение.

– Чем дальше в лес, тем толще Пожиратели. Рон, ты мне в двух словах можешь сказать, там-то тебе что делать?

– Ну-ка, ну-ка, а кто у нас целые речи толкал в защиту магглов? Я? Или, может быть, Малфой? Отвечаю в двух словах, как ты просишь: «мне интересно».

– А я вот тоже на маггловедение решила записаться – интересно будет что-нибудь новое узнать, – вклинилась в разговор Гермиона, намереваясь разрядить обстановку. Судя по напряженным взглядам слизеринцев, ей это не удалось.

– Ронни, хочешь, я скажу, зачем ты собрался еще и на Маггловедение? – Поттер откинулся на спинку скамьи.

– Просвети меня.

– Ты уже которую неделю пытаешься, причем небезуспешно, ото всех и ото всего спрятаться за стопкой книг. И считаешь, что если в следующем году все останется так же, тебе будет проще с головой уйти в поток домашних заданий и создать себе напряженный, изматывающий график, чем что-нибудь сделать!

– Да ну? – усмехнулся Рональд, тем не менее, от чего-то вцепившись руками в край стола.

– Только вот от этого ничего не изменится. Снейп не придет и не скажет, что он вник в глубину всех наших замыслов и всех простил! Малфой тоже сам к нам не побежит извиняться.

– Ах да, знаменитая снейпо-малфоевская гордость! – издевательски скривился рыжий мальчик. – Только вот, Поттер, ты на мне всю свою злость, будь добр, не срывай! Я не виноват, что тебе пришло в голову во всем соглашаться с этой Грэйнджер!

Девочке стало неуютно. Но продолжения ссоры, как ни странно, не последовало: мальчики просто несколько минут сверлили друг друга яростными взглядами, а потом вернулись к своим спискам новых предметов.

– Я, наверное, как и вы, запишусь на Нумерологию и Древние Руны, и на Уход За Магическими Существами тоже, – затараторила Гермиона, привлекая к себе внимание слизеринцев. – Думаю, Рональд, ты прав, и действительно стоило бы так же ходить на Прорицание и Маггловедение.

– А не треснешь? – недружелюбно осведомился Уизли.

Грэйнджер, собиравшаяся еще что-то сказать, замерла с открытым ртом.

– Ну, уж на прорицания вы меня не затащите, – произнес Гарри. – А вот на Маггловедение я бы тоже пошел… пожалуй.

В подтверждение своих слов он отметил галочкой соответствующий предмет.

– Итак, еще какие у вас будут предложения? – нарочито бодрым тоном поинтересовался он.

Покрасневшая от слов Рональда гриффиндорка что-то тихо произнесла. Поттер нервно забарабанил пальцами по столу.

– Рон?

Тот в ответ вздохнул.

– Ладно, ладно, я же не буду на тебя злиться, как… короче, забыли. Больше уроков я себе брать не буду из чистого принципа, иначе этот самый «поток» домашек, как ты выразился, меня не только под себя окончательно погребет, но и продыху не даст. Так что я пас – по мне, так четырех дополнительных уроков по самые уши хватит, а нам ведь еще с основными разбираться.

* * *

В тот день Рон Уизли забыл упомянуть о квиддиче, а эта игра, между прочим, тоже отнимала порядочное количество времени. Нервные вопли капитана, который тридцать раз на дню менял схему игры и еще почему-то удивлялся, что команда действует как-то совсем в разрез с его планом. Нервные вопли команды в ответ, поскольку тренироваться по три-четыре-пять раз в неделю в любую погоду будь то: снег, дождь, град, излишне низкая или высокая температура воздуха, уже надоело. Но к матчу с Пуффендуем настроение кое-как поднялось и воскресенья (а именно в этот выходной должен был проходить матч) ждали все.

Утром Флинт как всегда сбегал на поле – глянул на небо, повел носом, буркнул что-то, огляделся, постоял-подумал, – и пошел обратно в замок. После завтрака, в то время как вся команда собралась на поле, «Ученый Чудик» (как в последнее время все чаще называли Рона) метнулся в библиотеку – ему в голову пришла какая-то там гениальная идея. Минут за пять до матча Маркус, раздраженный длительным отсутствием своего вратаря («Ну, и что, что он запасной?»), отправил за ним Гарри Поттера – тот все равно крутился в раздевалке без дела.

Рональда Уизли Гарри обнаружил уже на выходе из библиотеки – рыжий мальчик, одетый в квиддичную форму, бодро поглядывая по сторонам с довольным видом, уже выходил из вотчины мадам Пинс, держа подмышкой довольно объемистую книженцию, заложенную каким-то листочком бумаги. Увидев Поттера, он приветственно махнул рукой.

– Гарри, я, наконец-то нашел то, что нам нужно! – воскликнул Уизли. – Вот, смотри, тут все есть…

Он вытащил из книги тот листок. Из-за угла появилась Гермиона Грэйнджер.

– Мальчики, а вы что тут делаете? С минуты на минуту начнется матч! – нахмурилась она. – Идемте быстрее!

– Сейчас, Грэйнджер, погоди, я раскопал кое-что интересное. Я знаю, кто напал на учеников, и кто живет в Тайной Комнате! – сообщил Рон, тряся в воздухе листом бумаги.

– …выполнить приказ… обязан… да как же ты не поймешь, я должен выполнить приказ…

Гарольд замер на месте и огляделся в поисках источника звука. Кроме них в ответвлении коридора, выводившего в Зал Лестниц, никого не было.

– Ты что-то слышал? – обеспокоено спросила гриффиндорка.

Он в ответ неопределенно качнул головой.

– … мне нужно подтверждение твоих слов… клятва… я должен подчиняться хозяину…

– Вы ничего не слышали? – спросил Гарри, уже догадываясь, каков будет ответ.

– Вроде шуршание послышалось, – обеспокоено пробормотала Гермиона. – Пенелопа, ты слышала? – переспросила она у выходившей из библиотеки когтевранки-шестекурсницы.

– Какой-то шорох непонятный, – пожала плечами староста Когтеврана.

– Так, секунду, – сказал Рон и сунул в руки Поттеру книгу, которую он снова заложил непонятным листком бумаги, после чего начал что-то выискивать у себя в карманах, – вот.

Достав зеркало, он продемонстрировал его остальным.

– Мы сейчас без лишнего риска заглянем за угол – вдруг показалось?

– Истинно слизеринская логика, – фыркнула Пенелопа Кристалл, но, тем не менее, вместе с двумя слизеринцами и одной гриффиндоркой склонилась над осколком зеркала.

– Гермиона! – из-за угла вылетел взъерошенный Невилл Лонгботтом, на которого отвлеклись Гарри и Гермиона, оторвав взгляды от зеркальной поверхности. – Мне сказали, что ты здесь. Ты не идешь на Матч?

Уизли рассмеялся от облегчения, обменявшись с Поттером улыбками.

– Ну, раз это всего лишь главный гриффиндорский растяпа… – ухмыльнулся запасной вратарь слизеринской сборной.

Но, получив чувствительный толчок локтем от Пенелопы, он снова уставился в осколок Еиналеж.

– Ты не могла бы мне помочь с домашним заданием по зельям… – продолжил Невилл. – Ой, а почему они….?

Слизеринец и когтевранская староста не отрывали глаз от импровизированного зеркальца.

– Рон, что вы там увидели? – удивленно спросил Гарольд.

Ответа не последовало.

– Рон? Пенелопа? – гриффиндорка робко дотронулась до плеча старшекурсницы. – Мамочки….

Гермиона в испуге прижала руки ко рту и отшатнулась.

– Все, Ронни, хватит придуриваться – это уже не смешно, – нервно сказал Гарри, хлопнув Уизли по спине.

И это тоже никак не подействовало.

– Я… я п-пойду, п-позову преподавателей… – запинаясь, произнес Невилл и рванул к лестницам.

– Они тоже… оцепенели, да? – тихо спросила Грэйнджер.

– Похоже, что так, – в горле у Поттера мгновенно пересохло. Он осторожно обошел склонившихся над осколком зеркала Пенелопу и Рона. – Да, это так.

– Послушай, Рон говорил, что он узнал, кто…

– Мистер Поттер, мисс Грэйнджер! – по коридору в их сторону бежал перепуганный Флитвик. – Что случилось? Мистер Лонгботтом сказал… О, так это правда… новое нападение…

Преподаватель Чар шагнул к оцепеневшим слизеринцу и когтевранке.

– Профессор МакГонагалл и профессор Спраут отправились на квиддичное поле – оповестить учащихся, – дрогнувшим голосом сказал Флитвик. – Сейчас здесь буду мадам Помфри, директор и остальные преподаватели.

– Может, стоит их как-то транспортировать в Больничное крыло? – спросил Гарри.

– Да-да, сейчас, – рассеянно пробормотал Филиус. – Вы ведь были здесь в тот момент, когда…

– Произошло нападение? Да, и мы можем рассказать.

– Хорошо, вот-вот должен подойти профессор Дамблдор, и вы ему все сообщите…

На самом деле рассказ о происшедшем пришлось отложить, так как оцепеневших студентов действительно нужно было переместить в Больничное крыло. Разговор же с Дамблдором был недолгим. Услышав подробный пересказ событий от Гермионы и Гарри, директор серьезно обеспокоился, хотя и старался этого не показывать. Посоветовав молодым людям дождаться своих деканов и только тогда идти в гостиные, сам он вышел.

– Гарри, мне очень жаль… – начала девочка.

Поттер, усевшийся на стул возле Роновой кровати, ее прервал взмахом руки. Гермиона молча села на край кровати. Через несколько минут в Больничное крыло ворвался Малфой, размахивая сжатой в руке метлой.

– Что за черт? Почему МакГонагалл сказала… – увидев замершего на кровати в одной позе Рона Уизли, он нервно сглотнул. – Он оцепенел?

Его взгляд умолял об обратном.

– Да, – сухо ответил Поттер с отстраненным видом.

– Черт! Быть не может! – зашвырнув «Нимбус-2001» в угол, Драко почти бегом рванул к оцепеневшему Рону и принялся его трясти. Естественно, безуспешно.

– Не может быть! – с отчаяньем в голосе повторил он.

– Может, – все так же безразлично сказал Гарольд.

– Но до сих пор нападали только на грязнокровок и сквибов!

Гермиона вскинулась и с яростью посмотрела на блондина.

– Я имел в виду, – невольно начал оправдываться тот, – что этот Ужас Тайной Комнаты, согласно завету Салазара Слизерина, на чистокровных не должен был напа… – Малфой вдруг замолк. – Да… конечно… ведь все Уизли, начиная с третьего поколения своей семьи, официально исключены из Списка Чистокровных Семейств…

– Вот ты сам и ответил на свой же вопрос, – констатировал Гарри Поттер, так и не поворачиваясь в сторону Малфоя-младшего. – Ну, и как тебе, нравится быть единственным полностью чистокровным магом в Хогвартсе?

Драко побледнел.

– Поттер… то есть Гарри… я ведь…

В Больничном крыле появилась Минерва МакГонагалл. С жалостью посмотрев на двух слизеринцев, не отрывавших взгляда от своего окаменевшего товарища, преподаватель трансфигурации тихо позвала Гермиону, и обе они вышли. В дверях они разминулись с Северусом Снейпом.

– Что здесь произошло? Директор мне сообщил, что произошло очередное нападение, – всем своим видом декан Слизерина показывал, как ему неприятно находиться в обществе мальчиков.

Реакции на его слова не последовало, и Мастер зелий невольно глянул в сторону кровати, на которой лежал Рональд Уизли. Глаза Снейпа расширились от изумления.

– Мистер Уизли… оцепенел?

В третий раз за последние полчаса услышав один и тот же вопрос, Гарольд со злобой зашвырнул сумку под кровать.

– Да, Рональд Уизли оцепенел! И если хотите знать, где это произошло, я скажу: около библиотеки, в которую он пошел ради этой чертовой книжки! – выдал темноволосый слизеринец, швырнув под ноги своему декану книгу с чуть кривоватой надписью, на которой давно облупилась большая часть позолоты: «Зелье поиска: Со времен создания до наших дней». На лице Снейпа заходили желваки. На скулах выступил румянец. Повернувшись на каблуках, он буквально вылетел из Больничного крыла, хлопнув дверью.

– И зачем ты это сделал? – спросил Малфой, потирая виски.

Поттер запоздало вспомнил, что эмоционально чувствительного блондина сейчас как будто с двух сторон грязью облили. Но его это совершенно не интересовало.

– Потому что мне так захотелось, – процедил Гарри, глядя ему в глаза. – Мой самый первый и лучший друг уже который месяц делает вид, что знать меня не знает и вообще чихал на всех с Астрономической башни. Причем, этот самый друг упорно не принимает моих извинений и даже банальных попыток с ним заговорить. Другой мой хороший друг все эти недели с не меньшим упорством закрывался от реальности стопками толстенных книжек, а вот теперь он еще и оцепенел! И после этого ты хочешь знать, почему я рявкаю на каждого встречного и швыряюсь книгами в учителей? Мне чертовски плохо, хотя я этого на людях не показываю! Этикет, знаешь ли, обязывает себя в руках сдержать! И весь последний месяц у меня есть четкое желание забраться как можно глубже и дальше в Запретный Лес, забиться куда-нибудь и носу оттуда не высовывать!

– Я знаю, – отрешенно произнес Драко.

– Да? Откуда, интересно знать? Ах да, верно, я ведь только что тебе об этом сообщил!

– Вовсе нет, Поттер. Я все это чувствовал.

– Очень мило, – буркнул тот, отвернувшись к окну.

– И я знаю, что поступил глупо. Извини… Гарри. Я действительно сожалею, что не помирился с тобой и Роном раньше.

– Помирился? А кто-то разве сказал, что твои извинения приняты?

Малфой беззлобно ухмыльнулся.

– Сколько раз тебе нужно повторять: я эмпат, у которого, ко всему прочему, от не поддающихся контролю способностей совсем крышу снесло. И благодаря этим самым способностям я даже тебя могу понять лучше, чем ты сам себя.

– М-да, правдоподобное объяснение, – скорчил рожу Гарольд. – Ну, тогда скажи мне, сирому и убогому, что же такое со мной творится?

Малфой, призвав к себе манящими чарами ближайший стул, уселся и, явно смакуя каждое слово, выдал:

– Вот прямо сейчас ты рад нашему примирению, потому что в глубине души только моих извинений и ждал…

– И ты б этом знал, зараза эдакая? И все равно не шел извиняться? Слушай, ну ты и жук, Малфой!

– … но ты буквально растоптан тем, что Рон стал жертвой этого…

– Ужаса Тайной Комнаты, – подсказал Поттер.

– Да. Ты на стенку лезть готов, оттого что поругался с моим крестным. Но не только потому, что он был одним из немногих взрослых, кто тебя понимал и принимал таким, какой ты есть, – с удивлением для себя продолжал говорить Драко, – но и потому, что из-за тебя Снейп поругался еще и со мной и Роном… Мерлин, Поттер, я поражаюсь! И как ты с таким гипертрофированным чувством вины за весь мир мог в Слизерине оказаться?

– Малфой, а Малфой, может, хватит все мои ощущения наружу выворачивать? – Гарри наклонил голову набок и прищурился. – Догадливый ты наш!

Драко, успевший точно понять, что его простили и все возвращается на круги своя, буквально излучал во все стороны радость. Собиравшийся ему усмехнуться Гарольд снова посмотрел на оцепеневшего Рона и всю его радость как рукой сняло. Брюнет тяжело вздохнул.

– Ты бы знал, как Рон на тебя злился… – пробормотал он.

– Я это и так знаю. Каждый раз как мимо пройду – от его злости будто кипятком ошпаривает. Мне тоже не очень-то приятно было, что он именно тебя поддержал тогда…

Снова тихонько скрипнула дверь. На этот раз вошли старосты Слизерина, в компании Перси Уизли. Все трое старшекурсников со скорбными лицами подошли к кровати Рона.

– Поверить не могу, что напали на одного из вас, – выдавил Перси. – Слизеринцы же не…

– Он в первую очередь не «один из нас», а твой брат, – буркнул Мальсибьер. – Ребята, примите мои соболезнования – вы с Чудиком были лучше всех знакомы…

– Слушайте, мальчики, давайте-ка я вас в гостиную провожу, – сказала Катрин после нескольких секунд тишины.

Поттер и Малфой встали со стульев и, прихватив сумку и метлу, вышли вслед за Лестранж.

– Вторая жертва – Пенелопа Кристалл. Вы ее, вроде, неплохо знали… – бросил на последок Гарольд. – Она тоже здесь.

– Это правда? – спросила у него в коридоре Като.

– В смысле? Про Кристалл?

– Ну, да. Она действительно окаменела?

– Ага. Они с Роном в осколок зеркала вместе смотрели.

– А что за осколок? – поинтересовалась староста.

Гарри невольно коснулся кармана брюк, куда этот самый осколок Еиналеж и засунул.

– Да так, просто Рон где-то кусок магического зеркала нашел, – осторожно сказал Драко.

– Понятно… – протянула девушка. – М-да, конечно не хотелось бы об этой Кристалл плохо говорить, хотя, с другой стороны она же не умерла – говорят, скоро мандрагоры поспеют, так что всех жертв приведут в сознание… Но как же я ее терпеть не могу!

– Это мы знаем – были прецеденты, так сказать, – усмехнулся блондин.

– Так что я ничуть не жалею, что эта неуемная когтевранка хоть немного поваляется в Больничном крыле, – продолжила Катрин, явно желавшая поделиться с кем-нибудь своими мыслями. – А то уже который год мне покоя нет: ей, видите ли, одного Перси Уизли мало – подавай и Мальсибьера, а он, между прочим…

Мальчики переглянулись с одинаковыми ухмылками на лице.

– Катрин, нам, конечно, очень интересно, но все-таки тебе это стоило бы обсудить с Селеной Яксли, – деликатно заметил Гарри.

Староста неопределенно хмыкнула.

– Так, слушайте, студентам, особенно – младшекурсникам, одним по школе гулять вообще-то запретили, – Лестранж всерьез собралась искать свою лучшую подругу, – но вы-то с Малфойчиком (при этих словах Драко вспыхнул, как маков цвет) сами о себе прекрасно можете позаботиться, верно? А добрую и милую Катрин никому не сдадите, если я вдруг вас оставлю и пойду, прогуляюсь до Большого Зала, верно?

Оба второкурсника закивали, бормоча что-то вроде того, что Катрин полностью права.

– Так, ну, все, я пошла.

Глядя в спину удаляющейся старосте, Малфой спросил:

– Ты думаешь, она серьезно говорила насчет сопровождения?

– Не знаю. Все может быть, – Гарольд задумчиво посмотрел на одну из картин на стене Зала Лестниц. Там изображался Запретный Лес с высоты птичьего (сиречь – совиного) полета. – Кстати, Малфой, иди-ка ты в гостиную – форму переодень. Все равно матча уже не будет, наверное…

– Не «наверное», а точно – МакГонагалл объявление сделала. Квиддичных матчей вообще не будет. Никаких.

– Бедняжки, – ухмыльнулся Гарри. – Так вот, переоденешься и дуй в туалет Плаксы Миртл – мы с Роном там зелье Поиска варим.

– Так вы все-таки за него взялись? – удивился Малфой-младший.

– Ага, и даже, вроде, первую часть сварили.

– А оно еще и на части делится?

– Все потом. Сначала иди хоть метлу отнеси, а заодно Ронову книгу прихвати с собой – я и без нее знаю, что надо дальше в зелье добавить.

* * *

По дороге в факультетскую гостиную Малфой наткнулся на злющего, как черт, Маркуса Флинта, который сразу остыл и, понурившись, отправился вслед за ловцом в вышеозначенную гостиную, услышав горестные вести о Роне. Сам же Флинт передал Малфою слова их декана относительно сопровождений: о том, что на уроки, обеды, завтраки и ужины теперь ходить можно только в сопровождении преподавателя, а все свободное время проводить в главном помещение факультетов. Ну, и естественно, капитан сборной чистосердечно добавил от себя, что на все эти запреты он плевать хотел, да и не только он один… Только вот преподаватели этот героизм не оценят – у них есть строгий наказ (вплоть до снятия баллов и еще чего похуже) учеников одних никуда не отпускать.

– Поттер, ты тут? – громко спросил Малфой-младший, заходя в вотчину Плаксы Миртл.

Сама девочка-призрак, во всяком случае, наличествовала точно.

– О, кто это к нам заглянул? – Миртл зависла в нескольких футах над Малфоем. – А, опять ты… – и унеслась куда-то сквозь стену.

– Уже пришел? – из той самой кабинки, где раньше кипело Оборотное зелье, высунулся Поттер. – Давай, не стесняйся, проходи!

С ухмылкой темноволосый слизеринец нагнулся над странно побулькивающей маслянисто-черной жидкостью, варившейся в стареньком, слегка подправленном котле.

– Какая гадость, – выдавил Малфой.

– Так чего ж ты хочешь? Это только «основа» зелья.

– И вы ее уже который месяц навариваете? – изумился блондин.

– Это зелье третьей категории сложности – выражаясь словами твоего крестного, его не каждый Мастер приготовит. Рон вот, например, в этом туалете почти сутками торчал – домашние задания, доклады прямо тут и делал. Он состояние зелья чуть ли не каждые пять минут проверял, бегал каждую перемену сюда. Даже какие-то свои собственные следящие чары наложил…

– Короче, я так понимаю, что вот это – ваша персональная головная боль?

– Теперь и твоя тоже. Но самое сложное было – варить именно «основу». «Направляющую» часть, как сказал Рон, можно, в принципе, дней за шесть сготовить – с этим даже второкурсники справятся. Тут ведь самое главное – правильно состав компонентов рассчитать, а с этим у нас проблем, вроде бы, не было.

– Как хоть это в конечном варианте выглядеть будет?

– Что-то типа полупрозрачного бульончика.

– Обнадежил. Так что ты там говорил насчет добавления компонентов?

– Нужна паутина акромантулов.

– Бе-е!

– У Рона была такая же реакция. Э-эх, жалко, что тебя не было, когда мы сели новый состав зелья рассчитывать. Вот это была умора! – хмыкнул Гарри, помешивая зелье.

Малфой, прислонившийся к бортику одной из раковин, с удивлением на него уставился.

– Что значит – новый состав? – подозрительно спросил он.

– А то и значит. У нас же шкуры бумсланга нет запасной – вся ушла на Оборотное зелье, а новую неоткуда добыть. Поэтому пришлось переделывать рецепт зелья – подбирать новый компонент, который эту шкурку бы и заменил. А потом еще и соотношение ингредиентов заново просчитывать, их количество…

– То есть, ты хочешь сказать, что не обернется ли эта гадость смертельным ядом для того, кто ее примет, зависит только от ваших косых расчетов? – Драко нервно сглотнул и покосился на кабинку с котлом.

– Сам ты косой, а не наши расчеты! – в сердцах воскликнул Гарольд, копошившийся в мешочках с ингредиентами. – Мы их несколько раз перепроверяли!

– И каждый раз получали разный результат, – ехидно произнес блондин.

– Малфой, знаешь, чем Рон выгодно отличается от тебя?

– Ну?

– Он паники по каждому поводу не устраивает.

– Так ты закончил? Хорошо бы нам при таких делах вообще на обед успеть – мне не очень-то хочется до вечера голодным ходить.

– Кто о чем, а «Малфойчик» о себе любимом и о своем несчастном желудке, – пробурчал Гарольд.

– Да ну тебя, «Поттерчик».

– Нет, «Поттерчик» не звучит, а вот «Дракусик»…

– Слушай, ну хватит уже, а? – воскликнул покрасневший до корней волос Малфой-младший.

– Ладно-ладно, ты прав – к Хагриду надо успеть пораньше, потому что от него мы в Запретный Лес пойдем.

– Куда-а?

– Малфой, а ты думаешь, откуда мы акромантулью паутину возьмем? У Хагрида-то ее нету.

Со второго этажа на улицу мальчики выбирались тайком, вздрагивая и нервно озираясь от каждого звука. Им не очень-то хотелось обнаруживать своего нарушения нынешнего режима. Причем, как вслух выразился Малфой, их даже Филч вряд ли спасет в такой ситуации, как бы это смешно не звучало, поскольку для обычного ученика слова «Филч» и «спасение от наказания» между собой никогда ничего общего не имели. Хотя, в последнее время, для слизеринцев школьный завхоз делал значительные поблажки. На улице, несмотря на самый разгар весны, было не так уж тепло. Поэтому, кутаясь в тонкие школьные мантии, слизеринцы почти бежали в сторону хижины лесничего. У него, наверное, разожжен камин, да и чашка горячего чая лишней не будет.

– Привет, Хагрид! – воскликнул Гарольд, при виде открывшего после их с Малфоем стука дверь полувеликана.

– И вам, эта, привет, – сам лесничий особенно радостным не выглядел. – Ну, проходите, раз пришли.

На скамье за столом, сдвинув брови, с мрачным видом сидел Дамблдор. Похоже, они с Хагридом говорили о чем-то малоприятном для обоих.

– Добрый день, молодые люди, – произнес он, – что вы тут делаете одни?

– Мы… м-мы в гости пришли… – выдавил Малфой-младший, поежившийся под прямым взглядом голубых глаз директора.

– Что ж, раз вы пришли в гости, было бы просто неприлично вас отсюда прогонять. Но хотелось бы заметить, что так открыто нарушать правила все же не стоило.

– Извините, профессор. Нам просто очень нужно было поговорить с Хагридом, – вежливо произнес Гарри, подталкивая Драко ко второй скамье, стоявшей напротив Дамблдора.

– Можете говорить. Надеюсь, я вам не очень помешаю?

– Нет-нет, сэр, ничуть, – в порыве чувств Поттер сделал слишком большой глоток из чашки с чаем, которую ему дал Хагрид, и обжег горло. Поэтому, за него ответил Драко, обошедшийся со своим чаем куда более аккуратно.

– Хагрид, ты уже слышал о Роне? – спросил Гарольд.

– Да, конечно, мне, эта, профессор Дамблдор сообщил. Очень жаль его. Но ничего, ведь у нас… ну эти, мандрагоры, скоро поспеют… вроде.

Последнее слово лесничий произнес уже совсем тихо.

– Ну, мы, знаешь, хотели просто так… на животных твоих посмотреть, – выдал первое пришедшее на ум Малфой-младший. Судя по взгляду Хагрида, брошенному на него, идея была неудачной.

– Каких животных? – заинтересовался Дамблдор.

– Ну, я, эта, из Леса Запретного пору тройку интересных зверушек прикармливаю – они за хижиной часто появляются. А мальчики в следующем году на продвинутое УЗМС хотят ходить – вот им и интересно воочию, так сказать, заранее увидеть то, что они потом проходить будут, – произнес Хагрид, почему-то постоянно косясь в окошко.

Раздался стук в дверь. Тарелка с кексами в руках полувеликана дрогнула. Интеллигентный стук повторился и, стоявший за дверью, решив, видимо, что стоит все-таки проявить инициативу, вошел. Хагрид тяжело опустился в кресло, зашвырнув тарелку в угол.