Текст книги "Темные Волшебники. Часть первая. Триада (СИ)"

Автор книги: Chirsine (Aleera)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 40 страниц)

Пока слизеринец раздумывал, что ему лучше сделать – поступиться со своими принципами и использовать щит, или же как-нибудь да увернуться, – его любимая домашняя зверушка решила взять защиту хозяина в свои руки, если, конечно, у руноследа таковые имелись. Шинзор, зашипев одновременно всеми тремя головами, высунулся из-за мантии своего хозяина, закрывавшей его от назойливых взглядов толпы. Крайняя левая голова у змея широко раскрылась и проглотила луч заклятия, после этого, похоже, потеряв сознание. Остальные же две головы пребывали в здравом уме и вознамерились Джереми Поттеру кратко и доходчиво объяснить, почему не стоит нападать как на самих руноследов, так и на их хозяев.

В Большом зале повисла гнетущая тишина.

– Отвали от меня! – в панике воскликнул Джереми, пытаясь отползти назад.

– Стой, Шинзор, – рявкнул Гарри, – не трогай его!

Рунослед только что ползший к гриффиндорцу и аки куль с мукой волочивший за собой третью голову, остановился. Правая голова уставилась на Гарольда, а бывшая центральная (теперь же – левая) продолжала пожирать взглядом «гриффиндорского Крыса».

Сам же Джереми, заметив, что опасность ему больше не угрожает и, более или менее, придя в себя, встал, отряхнулся и уже собрался направиться к своим товарищам, если бы только эти самые товарищи от него не отшатнулись, как от прокаженного. Удивленно и как-то брезгливо на гриффиндорца смотрел Снейп, молча открывала и закрывала рот МакГонагалл, явно собиравшаяся что-то сказать, но мгновенно передумавшая. Неодобрительно качал головой Флитвик, переглянувшийся с испуганно сжавшейся в своем кресла Спраут.

– Э-э… – Локонс явно хотел как-то разрядить обстановку и уже собирался что-то сказать, но вместо него подал голос Дамблдор, поднявшийся с кресла и подошедший к мальчикам:

– Гарри, Джереми, я прошу вас пройти в мой кабинет. Вы, Златопуст, как ответственный за Дуэльный Клуб, будьте добры привести Большой зал в надлежащий ему вид. Преподавателей я жду после ужина на внеплановое собрание. А студентов попрошу разойтись по гостиным.

Слизеринец, мрачно посмотрев на замершего с жалким видом посреди зала брата, поднял с пола свою «обезглавленную» змею и последовал за директором.

Спустившийся с помоста и подошедший к Рону Малфой-младший украдкой показал Гарольду большой палец: мы мол, тебя поддержим, если что – мы с тобой.

– Шинзор, ты что устроил? – поднимаясь вслед за Дамблдором по одной из лестниц, спросил у змея Гарри. – Я мог отразить эти чары!

– Защита хозяина – наша прямая обязанность, – гордо прошипела правая голова. Ей поддакнула левая.

– Но не ценой же собственной… одной из голов!

– А, так вот что хозяин имеет в виду, – протянула голова-критик. – Ничего такого – скоро придет в себя и оклемается. Для нас последствия заклинания не так губительны, как для тебя. А пока это даже, кстати, хорошо – хоть немного можно будет не слушать эти нудные наставления…

– Но зато от тебя никуда не денешься! – встряла левая голова. Обе уцелевшие головы повернулись друг к другу и зашипели.

– Ну, вы еще передеритесь! – усмехнулся Гарольд, успокоенный словами правой головы руноследа.

– Только вот странно, что этот мальчишка тоже смог с нами говорить… – протянула вдруг голова-мечтатель. – Мы не знали, что он тоже змееуст.

– Может, ты прекратишь с этим уродом трехголовым меня обсуждать? – процедил недовольный голос позади слизеринца. – «Ты что устроил»! «Мой бедненький змей»! Тьфу, слушать противно. Завел себе гадость какую-то…

Джереми скорчил презрительную мину.

– Заткнись, иначе сам сейчас станешь «трехголовым уродом»!

– Молодые люди, – к ним повернулся непривычно серьезный Дамблдор, – во-первых, я бы попросил вас несколько понизить тон, а, во-вторых, – перейти на английский язык.

Оба мальчика невольно повиновались, прекратив свой бесполезный и безрадостный спор. Поскольку дорогу к директорскому кабинету братья уже знали, на горгулью, отпрыгнувшую после произнесения пароля, они посмотрели без всякого удивления. Все в том же напряженном молчании они поднялись вслед за Альбусом Дамблдором в его кабинет, и расселись кто – где: Джереми сел на стул прямо перед директорским столом, а Гарри ограничился небольшим диванчиком, стоявшим у окна. Подле него же устроился и рунослед, крайняя левая голова которого уже успела более или менее очухаться и теперь только недоуменно хлопала глазами.

– Я хотел с вами переговорить наедине, мальчики, – начал Дамблдор, усаживаясь на свое резное кресло. – Это касается происходящих в школе событий.

– Профессор Дамблдор, честно, это не я! – воскликнул Джереми и вскочил с кресла с явным намереньем схватить директора за рукав. – Я даже не знал о том, что я змееуст!

– А я знал, – подал с дивана голос Гарри. – С самого детства, между прочим.

– Заткнись! – рявкнул Крыс.

– Ой-ой-ой, наша Надежда Магического Мира испугалась, не является ли она очередным Темным Лордом! К твоему сведенью, братец, эта должность уже занята кое-кем, кто…. – заметив, как на него посмотрел Дамблдор, мальчик свою речь резко оборвал. – В смысле, шучу я. Ну, не совсем, конечно, шучу. Просто, все происходящее в школе наводит на мысль, что тут действует сильный темный маг, а не недоучка-змееуст с Гриффиндора.

– Я понял тебя, Гарри, – кивнул Альбус, – и здесь мое мнение сходится с твоим, если, конечно, опустить те эпитеты, которыми ты наградил своего брата. Я хочу, чтобы вы поняли сразу: ни тебя, ни Джереми я не обвиняю в нападениях и не собираюсь этого делать…

Дверь кабинета распахнулась. В дверях стояла запыхавшаяся от бега Минерва МакГонагалл с лихорадочным румянцем на щеках.

– Альбус! Еще одно нападение! На этот раз, помимо ученика, жертвой оказалось и привидение!

– Я уже иду, Минерва, – Дамблдор немедленно встал с кресла и быстрым шагом прошел к дверям. – Вы же, мальчики, пока побудьте здесь.

Уже когда он вышел из-за дверей послышался удаляющийся голос профессора МакГонагалл:

– …Напали на Джастина Финч-Флетчли – мальчика-второкурсника из Пуффендуя. Рядом с ним обнаружили Почти Безголового Ника – призрака с моего факультета…

– А кто этот Финч-Флетчли? – отрешенно поинтересовался Гарольд. – Ты его знаешь?

– Вообще-то – да, – нехотя протянул Джереми. – Мы с ним не в самых дружеских отношениях. Он придурок-придурком, каждому слову Локонса верит, да и вообще…

– А, так это он от меня последнее время шарахался…

– Но теперь шарахаться будут от меня, причем вся школа! «Смотрите, это брат Гарри Поттера, и он тоже змееуст»!

– Обычно, это про меня говорят: «Он брат Великого и Несравненного Мальчика-Который-Выжил».

– Зато теперь они точно уверены, что если я и победил Волан-де-Морта, то за счет Темной Магии. А я не такой как ты, этот Уизли и Малфой! Не такой, понятно?!

– Понятно-понятно, утихни.

– Слушай, ты же у нас продвинутый во всех этих Темных искусствах, так объясни мне, недалекому придурку, кто такие змееусты? И только не говори, что-то типа «это мы с тобой»!

– Насчет «недалекого придурка» ты подметил очень верно… – ухмыльнулся слизеринец, наблюдая за тем, как его брат рассматривает различные диковинки в дамблдоровых шкафах. – Так вот, братец, змеязычные волшебники – это маги, способные говорить со змеями.

– Это я уже понял, дальше-то что?

– А дальше изволь меня не прерывать! Самым первым змееустом считается Салазар Слизерин, и, поэтому, кстати, на его гербе изображена именно змея. Таких, как мы, в Магическом Мире осталось очень мало, поскольку змееязычие – редкий дар и передается только по наследству, а любой древний род, как известно, можно очень легко прервать. В основном, поскольку в Британии изначальным змееустом был Слизерин, а он являлся редчайшей силы Темным Магом, у нас этот дар считается черномагическим. Ну, так ты хоть что-нибудь из моей речи понял?

– Вполне,– буркнул Джереми.

Гриффиндорец подошел к стоявшей возле директорского стола жердочке с птицей, смахивающей больше на покрашенную в алый с золотым индюшку. Судя по мутному взгляду, птица была больна и сегодня-завтра собиралась отправиться в свой далекий Птичий Рай.

– Эй, гляди, какое чучело, – позвал брата Крыс, указывая на птицу. – Но даже оно лучше, чем этот твой трехголовый змееобразный мутант.

– Идиот, – вздохнул Гарри. – Рунослед – это порода змей, зарегистрированная уже давным-давно, а не мутант магический.

– Ну, и что? Ты, чучело, – гриффиндорец протянул руку, чтобы погладить птицу, – все равно симпатичнее…

– Знаешь, если развить твою убойную логику дальше, все, что окрашено в алый и золотой куда более милое и безобидное, чем все то, в чем есть хоть капля зеленого.

По перьям птицы побежал огонь.

– Ой! Что я наде… стоп, что ты наделал! Она же сейчас сгорит!

– А с чего ты взял, что это именно «она»? Может, это «он»?

– Прекрати нести чушь! Лучше помоги мне потушить эту чертову птицу! – в голосе Джереми, метавшегося по комнате в поисках хотя бы стакана с водой, послышалась паника. – Не хватало мне для полного счастья, чтобы прямо в моем присутствие издохла птица Дамблдора! Да что же ты сидишь?

Птицу полностью охватил огонь, и она превратилась в живой пылающий шар. Мгновение спустя, издав пронзительный крик, «индюшка» полностью сгорела, оставив только дымящуюся горстку пепла на полу.

– Черт! Ну, ты доволен? Грохнул директорскую птаху, а сам и в ус не дует! – Крыс всплеснул руками.

– Во-первых, я ничего не делал! – Гарольд вскочил с кресла. – Во-вторых, это не просто птица, а….

– …Профессор, у меня опять кто-то всех петухов передушил! – в кабинет директора влетел Хагрид, потрясая на ходу сжатыми в кулаке двумя дохлыми птицами. – Эта, а Дамблдор где?

Полувеликан диковатым взглядом уставился на стоявших в разных концах комнаты мальчиков.

– А вы тут чего забыли? – не дав им ответить, задал он следующий вопрос.

– Дамблдор ушел осматривать место очередного нападения, а мы тут сидим и ждем его, – пожал плечами Джерри.

– Так, ведь… эта… опять напали на кого-то? – Хагрид весь сразу посерел и сжался.

Слегка пошатываясь, он добрел до ближайшего стула и рухнул в него. Как устоял стул – неизвестно.

– Я вот только после вашей дуэли к себе пошел – глянуть кое-чего хотел, – забормотал лесничий, ни к кому конкретно не обращаясь, – а потом уже собирался к директору идти и за вас заступаться, но тут гляжу: петухов опять кто-то… ну, того.

– Понятно, – без особой уверенности протянул гриффиндорец.

Полувеликан тем временем стал рассеянно разглядывать кабинет Дамблдора. Заметив на полу кучку пепла, он воскликнул:

– А! Так, эта, у Дамблдора феникс сгорел, что ли?

– Ага, – кивнул Гарри, – ждем вот, когда он возродится…

– Возродится? Вы про что? – удивленно спросил Джереми.

– Балда, ты что, про фениксов не знаешь? Ну, конечно, что с тебя взять…

– Нет, постой, я что-то про них слышал, – прервал своего брата гриффиндорец, который не любил, когда его выставляют дураком на глазах у людей, пускай даже этот человек – Хагрид.

– Когда приходит время умирать, фениксы сгорают, – объяснил ему лесничий, – а потом возрождаются из пепла.

– Ах, да, точно слышал про них… точнее – читал, – закивал Джерри. – У них еще то ли кровь, то ли слюна заживляющей силой обладает…

– Ага, как же, читал он! – фыркнул на это слизеринец. – Слезы у них целебные, а не слюни! Ты бы еще сказал: сопли… придурок.

– А сам-то кто? – вскинулся Мальчик-Который-Выжил.

Снова отворилась дверь, и в кабинет вошел Альбус Дамблдор. На лице его, несмотря на то, что директор только что вернулся с места нападения, ничего, кроме обычного спокойствия, не отразилось.

– Хагрид? Что-нибудь случилось?

– Э-э, да, но это подождет, профессор. Я вам вот что сказать хотел: Гарри и Джереми, они, эта… непричем, вот! Они не виноваты! Я чем угодно могу поклясться…

– Хагрид, я знаю, что они непричастны к нападениям! – возможно, чуть более резко, чем хотел, произнес Дамблдор.

– Да? – полувеликан опешил. – Ну, тогда, эта, вы с ними ведь поговорить хотите? Я пока в коридоре подожду.

Смущенный реакцией Дамблдора на его слова, лесничий вышел.

– О, Фоукс сгорел? – директор Хогвартса с интересом уставился на кучку пепла.

В ответ на его слова из пепла, отряхнувшись, вылез маленький бледно-розовый птенец феникса, такой же неказистый, как и прежде. Что-то тихо прокурлыкав, он, переваливаясь, отправился к небольшой кормушке.

– Большую часть жизни фениксы удивительно красивы, – сказал Дамблдор. – У них прекрасное красно-золотое оперение. Изумительные создания.

Вздохнув, директор прошествовал к своему креслу.

– Итак, наш разговор много времени не займет, – он внимательно посмотрел на мальчиков поверх своих очков-половинок. – Во-первых, я бы точно хотел знать, зачем вы отправились на второй этаж в Хэллоуин. О том, где вы были во время праздника, можете не рассказывать – я уже знаю об этом.

– Ну, я услышал голос, – покосившись на своего брата-слизеринца, сообщил Джереми. – Этот кто-то говорил, что он хочет кого-то убить…

– «Кто-то», «кого-то», – передразнил его Гарольд. – Я тоже слышал этот голос, и он говорил, что хочет крови, что провел в спячке слишком долго, и что ему приказали напасть.

– Ну что же, это все? – директор снова на них посмотрел.

У Гарри появилась в голове неприятная мысль, что Дамблдор пытается прочесть их мысли.

– В таком случае, я бы хотел перейти к сегодняшнему происшествию. Джереми, ты ничего сказать не хочешь? Может, тебе очень хотелось бы что-то узнать?

– Нет, ничего, – гриффиндорец помотал головой.

– Тогда позволь тебе кое-что сказать. Это касается твоих занятий с Аластором Грюмом. Я не считаю целесообразным применение в школе тех заклинаний, что вы с ним изучаете. Ты понимаешь, что я имею в виду? Сегодня, например, ты использовал заклятие, потенциально опасное для всех, находящихся в Большом зале, и только, хвала Мерлину, что тебе не хватило сил, чтобы исполнить его в полную мощь.

– Я понимаю, сэр…

– Я поговорю с Аластором на этот счет. Теперь ты, Гарри. Уже второй год, как я понял, у тебя живет одна из опаснейших и, одновременно – ценнейших, разновидностей змей – рунослед. Если бы он появился недавно, я бы попросил тебя отослать руноследа обратно в магазин, но вы уже привязались друг к другу, и моя просьба вызовет у вас обоих грусть. К тому же, ко мне не поступило ни одной жалобы на твою змею, из чего я могу судить, что руноследа ты держишь под контролем. Тогда я тебя могу попросить только об одном: не терять бдительности.

Слизеринец усиленно закивал. Рунослед привычно обвился вокруг хозяина и впал в свое обычное состояние полусна-полубодрствования.

– Можете идти, – сказал мальчиком Альбус. – И позовите Хагрида.

* * *

У каменной горгульи Гарольда ждали Рон, Малфой и, как ни странно, профессор Снейп. Уизли, смерив презрительным взглядом Джереми, своему же другу присутствие мастера зелий объяснил, практически, жестами, пока сам Северус Снейп доступно объяснял Джереми путем снятия баллов, почему гриффиндорцу следует как можно быстрее удалиться. Рональд скосил глаза на своего декана, потом сделал рукой в воздухе такое движение, будто помешивал в котле зелье, еще раз косо глянул на преподавателя и провел рукой по своей шее.

Вот так вот. Называется: «догеройствовался».

– Поттер, попрошу вас вместе с мистером Малфоем и мистером Уизли пройти в мои личные апартаменты. Я бы хотел, чтобы вы мне пояснили кое-какой интересный момент из вашей школьной деятельности.

По спине темноволосого слизеринца пошли мурашки. Таким вежливо-спокойным Снейп просто так не бывает. А, учитывая жестикуляцию Рона, причина злобства у декана Слизерина может быть только одна. Словно бы в подтверждение мыслей Гарри, Драко мрачно ухмыльнувшись, шепнул другу на ухо:

– Ну, джентльмен, что ты теперь скажешь? Как будем выкручиваться?

Снейп, как обычно в таком случае (предразборка полетов), ушел на четыре-пять шагов вперед. Но Поттер вслух вопрос высказать не рискнул и, только сделав большие глаза, с удивлением на лице посмотрел в сторону преподавателя. Рон и Драко его поняли правильно.

– Он заметил, как ты выходишь из кабинета. Гарри, зачем ты вообще вслед за Грэйнджер полез? – шепотом спросил Рональд.

– На двери были наложены защитные заклятия. Гермиона в них как раз чуть не влезла – там такой кошмар произошел бы.

– Что за чары? – несколько минут спустя, уже проходя по коридору в подземельях, тихо поинтересовался Драко.

– Вас это интересовать не должно, – отрезал Снейп, вполне расслышавший вопрос Малфоя младшего, даже не поворачиваясь к мальчикам.

Предчувствуя что-то крайне поганое для него лично, и для всех троих в целом, Гарри тихонько снял с себя змея и приказал ему ползти в гостиную. Рунослед нехотя послушался.

Вскоре мальчики оказались в личных комнатах их декана. Как и в прошлый раз, этому предшествовали не самые приятные обстоятельства. Только вот теперь им Северус Снейп сесть не предложил, да и сам предпочел встать за креслом, вцепившись руками в спинку. Ощущение было такое, будто вот-вот всех троих слизеринцев приговорят к смертной казни.

– Я не буду спрашивать, откуда у вас вообще появилась мысль залезть в мое хранилище ингредиентов, – угрожающе начал зельевар, – а так же, как вам после этого хватает наглости мне в глаза смотреть, и, тем более, учитывая, сколько времени прошло после хищения шкуры бумсланга, не сознаться во всем добровольно. Меня интересует, для чего вы, Поттер, украли этот ингредиент. Вам же будет лучше ответить сразу и не отпираться.

Первой мыслью слизеринца было наврать с три короба, но Гермиону не выдать. Гарольд плохо себе представлял, чем для нее это может закончиться, но приравнивал к тому, что было с ним самим в прошлом году после отправки Норберта. И то, если не хуже.

– Я жду, – глухо произнес Снейп.

Мальчик собрался с мыслями. Можно все-таки выложить про идею Оборотного зелья, не упоминая Гермиону? Но это тоже толку не даст. Снейп точно спросит, почему они сразу не сдали гриффиндорцев – если уж не ему, то хотя бы МакГонагалл, или кому-нибудь еще. Значит, этот вариант отпадает. Черт, и что теперь делать?

– Поттер, вы оглохли? Или думаете, что игра в «молчанку» что-то изменит? Напомню, вы не просто нарушили устав Хогвартса, но и все мыслимые и немыслимые нормы поведения и морали! Вас в детстве не учили относиться к людям, тратящим на вас свое время, силы и энергию с уважением? Даже мысли не допускать о воровстве у таких людей? Что молчите? Нет? Впрочем, зная, кто ваш отец, я ничему не удивляюсь. Чего только стоили выходки Мародеров, когда они еще учились здесь! Но, хвала Мерлину, школа этот кошмар пережила, а вот теперь сюда заявляетесь вы, и, с полной уверенностью в своем превосходстве над другими студентами и даже преподавателями, учиняете такое, о чем вашему мерзостному папаше даже и не снилось! В прошлом году я был уверен, что все ваши «выходки» результат случайности, совпадения, или еще Мерлин знает какого фактора, и убедил себя, что вы ни в чем не виноваты. Я был уверен, что исключить вас из школы не только неприемлемо для меня лично, но и такое невозможно совершить, так как вы хороший и добропорядочный ученик! Все ваши глупости, типа взрыва котлов я принял на счет дурашливости: одиннадцать лет – не бог весть какой возраст. Я знаю, что вы все трое усердно готовились к выпускным экзаменам, несмотря на то, что с чего-то вам взбрендило в голову опасаться за Философский камень. Вы сдали переводные экзамены в числе лучших! И я вам сделал послабление. Как начинаю теперь понимать – зря.

– Сэр, мы… – начал Драко, покрасневший до корней волос, выслушивая тираду своего крестного.

Гарри молча сверлил взглядом дырку в каминной полке. Сам он был бледен, а руки сжал в кулаки. У Рона на сильно прикушенной зубами губе выступило несколько капелек крови – мальчик, переживая за своего товарища, прокусил губу.

– Молчите, мистер Малфой! С вами разговор будет отдельный – придется наглядно и подробно объяснить, как себя должен вести наследник уважаемого и древнего рода! За одно, думаю, стоит и Люциуса пригласить посмотреть, до чего докатился его сын!

Блондин, издав непонятный полусвсит-полувозглас, отвернулся и уставился в гобелен на дальней стене.

– И с мистером Рональдом, мне, пожалуй, так же придется поговорить отдельно. От вас я такого омерзительного поступка не ожидал! Что ж, судя по вашему лицу, Поттер, сказанное мной вы благополучно пропустили мимо ушей. Вижу, распинаться перед вами бесполезно – такой же безответственный, наглый, эгоистичный и своевольный, как ваш отец!

Гарольд продолжал молчать, уставившись на догорающие в камине поленья. Его трясло от злости и унижения. Но в глубине души он со Снейпом был на свой счет согласен, и это его добило окончательно.

– Да! Я такой же гад, как и мой отец! – рявкнул он. – Я такой же самонадеянный урод! Угроза для общественности! Выпендривающийся на каждом углу придурок! Да, я с вами полностью согласен!

– Самобичевание, Поттер? – профессор в ответ уже практически шипел. – Вот теперь вам только не хватает картинно взмахнуть палочкой, уронить скупую слезу о несовершенстве мира и сбежать в Запретный Лес подальше ото всех!

– Сэр, профессор Снейп, это я попросил Гарри выкрасть у вас шкуру бумсланга, – тихо произнес Рон Уизли.

Малфой и Поттер удивленно на него уставились.

– Гарри не виноват! Вы несправедливо…

– Это уже мне решать, что справедливо, а что – нет, Рональд! – Снейп резко повернулся к сделавшему шаг вперед слизеринцу.

– Я попросил его и Драко выкрасть шкуру бумсланга, – повторил стремительно бледнеющий Рон.

– Отлично! Мой лучший ученик, которому я доверил работать в моей лаборатории и которого в конце школы лично собирался рекомендовать в Гильдию Алхимиков, не может попросить у меня какой-то ингредиент и снаряжает своих товарищей его выкрасть! Так позвольте же узнать, для каких таких высоких целей вам понадобилась шкура бумсланга?

Теперь Рон был уже не бледным, а позеленевшим.

– Отвечайте! – рыкнул Мастер зелий, не дождавшись ответной реплики мальчика.

– Я хотел сварить зелье Поиска, – выдохнул Рональд.

– На кой черт оно вам понадобилось?

– Чтобы узнать, кто нападает на учеников.

Снейп, пытавшийся из рыжего мальчика вытянуть хоть какой-нибудь мало-мальски правдоподобный ответ, невольно потянул вверх спинку кресла, в которую он вцепился, а вместе с ней и все остальное. Теперь же преподаватель алхимии грохнул кресло об пол.

– И вы совершенно не подумали о том, к чему это может привести? Я даже не говорю, что могло бы быть, если бы вы неправильно сварили зелье! Неужели вы не понимаете, что даже если бы вы нашли того, кто устроил все эти нападения, он попросту вас убил бы? Невероятно! Что ж, Рональд, – Уизли невольно сжался, почувствовав в голосе своего декана нечто такое, чего раньше в нем не было, – раз вы взяли на себя честь сварить зелье, к приготовлению которого не каждый мастер готов приступить, не соизволите ли мне в конце вашей работы предъявить результат? Чтобы я мог проверить, на что ушла шкура бумсланга! – на последних словах профессор уже исходился криком. – Вон отсюда! Все! Немедленно!

Мальчиков буквально вышвырнуло из комнаты. За ними с грохотом встала на свое место каменная плита, сливаясь со стеной.

Глава 28. Раскол

Трое слизеринцев быстрым шагом направились в гостиную. Быстрым же он был благодаря тому, что Драко Малфой, на которого крестный не «вылил» целый ушат помоев, постоянно подгонял своих товарищей. Рон вообще шел только потому, что с одной стороны его за локоть схватил Драко, а с другой тот же Драко «прицепил» к нему ничего не соображающего Гарольда. Судя же по чуть ли не мерцающим и лихорадочно посверкивающим серо-стальным глазам блондина, от него в самом скором времени нужно было ждать больших проблем.

Едва дотащив своих друзей до спальни, вынужденный по дороге натянуто улыбаться другим слизеринцам и отвечать, что у них-де все в полном порядке, Малфой, буквально толкнув в сторону кроватей Поттера и Уизли, наложил на дверь самые мощные из известных ему запирающие и заглушающие чары.

– Так, – тихо произнес он. На большее красноречия слизеринца не хватило.

Рональд, несколько секунд просто простояв у своей кровати, сорвал с нее полог и рухнул лицом в подушку.

– Дождался, да? – зловещим шепотом произнес Малфой-младший. – А, Поттер? Как тебе, очень нравится? Если бы я хоть знал, к чему приведет…

Не докончив, мальчик в сердцах плюнул на пол.

– Сидел бы в своем Малфой-Мэноре и носу оттуда не высовывал, да? – голос у наконец-то повернувшегося к своему другу брюнета был каким-то бесцветным.

– ДА К ЧЕРТУ МАЛФОЙ-МЭНОР, ПОТТЕР! ЗАЧЕМ ТЫ СОГЛАСИЛСЯ ПОМОЧЬ ГРЭЙНДЖЕР? – казалось, что этот крик не сдержат даже заглушающие чары.

– Какое твое дело? Что ты там собирался дальше спросить? Не от большой ли дури в голове я это сделал? Отвечаю: да! От дури, и больше не от чего!

– Все из-за твоей чертовой грязнокровки! Когда дело до нее доходит, ты даже нас ни во что не ставишь! Она только скажет что-нибудь, а ты уже готов по всему Хогвартсу ради нее бегать! И нас в любую ею задуманную гадость втравить!

– Хватит, Малфой, я тебя слушать не обязан. Если что-то не нравится – никто тебя не держит.

– Вот! Стоило мне только что-нибудь о твоей Грэйнджер сказать – и все, тебя словно подменили! Очнись, Поттер, тебе думать надо, как нас вытащить из того болота, в котором мы по уши увязли по твоей милости! Да ты вообще думаешь о ком-нибудь кроме себя и этой Грэйнджер? Почему ты ее перед Снейпом выгораживал, а не нас? Ты хоть в курсе, что Рону теперь благодаря тебе Гильдии Алхимиков как своих ушей не видать? А…

– Прекрати, – глухо произнес Уизли, продолжая лежать лицом в подушку.

– Э-э… Рон? – блондин опешил. – Между прочим, ты теперь вместо Поттера виноватый оказался, а еще и защищаешь его. Не слишком ли?

– Нет, – Уизли, такой же бледный, как и до этого, оторвал лицо от подушки и презрительно посмотрел на своего «товарища». – Если ты не в курсе, Малфой, такое понятие как дружба включает в себя еще одно очень немаловажную вещь: взаимовыручка. А если же ты считаешь, что все твои дружеские отношения со мной и Гарри ограничиваются раздачей тумаков и язвительных высказываний – повторю только что сказанные слова: тебя никто не держит.

– Отлично! – Драко всплеснул руками. – Просто прекрасно! В таком случае не буду вас больше отягощать своим присутствием!

Коротко поклонившись, явно неслучайно этим напомнив мальчикам о существовании Этикета Чистокровных Магов, Малфой-младший круто развернулся и вышел из спальни.

– Рон, извини меня, – произнес спустя несколько секунд напряженного молчания Поттер.

– Да, ладно – забудь. Я к этому как-то спокойнее, чем Драко, отношусь, хотя, конечно, в чем-то он прав.

Брюнет тихо взвыл.

– Слушай, ну, хочешь, я сейчас к Снейпу пойду и все ему расскажу? – с тоской в голосе спросил он. – Скажу, что ты и Драко не виноваты – это я вас подбил на кражу ингредиентов. Может, он тогда…

– Но согласились-то мы сами! Нет, тебе к нему ходить ни в коем случае не надо, – рыжий мальчик выдавил подобие улыбки. – Ты не подумай, я тебя не обвиняю ни в чем. В конце концов, даже Драко скоро одумается и извинится – я в этом уверен.

– Это мне перед ним извиняться надо – из-за меня с крестным поругался…

– Да ну тебя, Гарри, такого крестного не дай Мерлин получить, – Рон присел рядом с Гарольдом и ободряюще хлопнул друга по плечу. – А насчет Малфоя – забудь. Перебесится. Говорю же: через годик-полтора Драко с Блэйз, наконец, со своим «совместным» будущим свыкнутся, ругаться по каждому поводу перестанут, и он тоже ради нее будет на край света бросаться. Вот тогда-то мы вместе сядем поболтать, вспомним этот случай и еще даже посмеемся над своей глупостью….

– Стоп-стоп, это ты о чем…? – Гарри виденье будущего своим другом не совсем разделял.

– Э-эх, Гарри, все очень просто: Малфоя раздражает, что ты ради Грэйнджер готов…

– Я уже от него слышал, что именно готов сделать!

– Понял, меняю тему разговора. В общем-то, у меня есть серьезные основания думать, что внеплановая истерика Малфоя – это еще не самое страшное.

– Ну, и?

– Мне надо, похоже, зелье Поиска варить, и чем быстрее – тем лучше.

– Ах, да, Снейп же тебе сказал «результаты» предъявить… вот гад. И что теперь делать?

– Опять шкуру бумсланга неизвестно где добывать – вот что.

Оставив Гарольда после этих слов прибывать в искреннем изумлении несовершенством мира, Уизли полез в свою тумбочку.

– У меня рецепт зелья Поиска где-то тут был – я хотел материалы по нему в своем докладе по Оборотному использовать. Хотя какой уж тут доклад… Гарри, с тобой все в порядке?

– Погоди, сейчас в себя приду, – мрачно буркнул брюнет, развалившись на своей кровати. – Мерлин, опять эта чертова шкура бумсланга! Теперь-то ее откуда достать? И чего вы, зельевары, ее так любите?

– Короче, вот состав, смотри, – Рон уселся на кровать своего друга с потрепанным листочком пергамента в руках. – Значит так, зелье варится в два приема: сначала – «основа», а потом «направляющая». Первая часть как раз содержит шкуру бумсланга и задает основное направление действия зелья, вторая – избавляет отвар от побочных эффектов и увеличивает силу его действия. Причем, желательно не напортачить в обеих частях, иначе могут быть некоторые… скажем так… неприятности. Сейчас сверимся по списку ингредиентов и посмотрим, чего у нас нет помимо этой самой бумсланговой «шкурки»… Нуте-с, глянем. Красный крапивочник есть, между прочим, еще с прошлого года валяется где-то. Росянник тоже есть.… Спорыш после приготовления Оборотного зелья остался.… Так, еще кое-что из этого списка у меня есть. Ага, нужна чешуя руноследа.

– Чешуя будет – Шинзора попрошу.

– Тогда идем дальше. Шелк акромантула. Отлично, только близкого знакомства с пауками мне не хватало.

– Акромантулы – это еще ерунда. Сходим в Запретный Лес и попросим часть паутины отдать…

– Ага! Сходим! Попросим! А они еще и оплетут, и даже яду в подарок нацедят! Совершенно задаром! Ладно, Мерлин с ними, переходим к «направляющей». Кора железного дерева, семена бергамота, цветок акаланты, дымчатый ивняк, листья примулы…

– Ронни, ты мне лучше скажи, что нам с бумслангом делать и его дурацкой шкурой?

Рональд задумался. Обшарив рассеянным взглядом комнату, он вскочил и стал задумчиво туда-сюда прохаживаться между кроватями.

– По-моему, я все-таки что-то напутал, – наконец выдал Уизли, – ее точно чем-то можно заменить…

– Знаешь, Рон, я тебя сейчас убью, – пообещал Гарри, нашаривая рукой на тумбочке волшебную палочку. – Сам распинался перед Гермионой по-поводу того, что, мол, бумсланг этот относится к незаменимым ингредиентам…

– Погоди, я сейчас за алхимической таблицей сбегаю, – рыжий мальчик, опасливо покосившись на друга, скрылся за дверью, предварительно сняв с нее запирающие чары.