Текст книги "На берегу (СИ)"

Автор книги: Борис Годунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

– Маленькой гостье ты тоже не будешь наливать коньяк, сестра, – ухмыльнулся Смоки. – И нет ничего дурного в игре, если только ты не позволяешь ей овладеть твоей душой и честно делишься с братьями... Ибо Джа всегда среди нас и в каждом из нас, когда совершаем мы добрые дела и избегаем греха!

"Маленькая гостья", то есть Ноно, спряталась за Диной и на всякий случай заслонилась футляром с терменвоксом.

– Так ты что пить-то будешь? – осведомилась Фи, расставляя бокалы. – Есть минералка и апельсиновый сок...

– Давай минералку, – решил Смоки, ловко тасуя карты, – А потом, если что, и сок пойдёт. Дружба, любовь и веселье – вот что угодно Джа, а у нас этого и без коньяка предостаточно. Кстати, дитя, я тебя раньше не видел... Ты ведь одна из тех, кто родился во Внеземелье?

– Да, Смоки-сан... – тихо ответила Ноно.

– Да какой я тебе "сан", – отмахнулся Смоки. – Я просто старый ниггер, который не прочь курнуть и провести время в доброй компании за болтовнёй и с которым иногда приходит поболтать Джа.

– Ну так и Джа с кем попало болтать не будет, – хмыкнула Фи, – даже по накурке... Ты, кстати, в покер-то играть умеешь?

Как оказалось – умеет лучше всех. По крайней мере, обыграл всех на сей раз именно Смоки – правда, тут же поделивший выигрыш поровну на всю компанию. Ноно, привыкнув к гостям, перестала нервничать, а потом и вовсе достала терменвокс – благо, игра закончилась – и быстро провела руками над ним, проверяя звук. Посмотрела на Юрия, кивнула – и терменвокс снова зазвучал. А Юрий запел:

– В далёких стальных облаках

Холодного зарева свет

Кончается долгая ночь

Где мы появились на свет...

LXVIII

Пропустить такое мероприятие, как Московская конференция по международной безопасности, Хаким не мог. Даже если бы вдруг и захотел... А у него подобного желания не было – на конференции можно было узнать много интересного, прощупать почву для переговоров, согласовать позиции... Ну и, разумеется, послушать, о чём молчат сильные мира сего, что было куда красноречивее любых слов.

Ну а на этой конференции Хаким оказывался в центре внимания – Ближний восток и положение дел в Халифате если и не были главными вопросами повестки, то уверенно занимали второе место. Положение, которое Хакиму никогда не нравилось... но можно и потерпеть мелкие неудобства, если представилась возможность сорвать большой куш.

А возможность такая была – Хаким рассчитывал договориться с новым директором ФСБ о совместных действиях в Афганистане, а Арамаки наверняка мог частным порядком поделиться чем-нибудь интересным о Штатах. Арамаки вообще охотно делился с союзниками информацией – но только Аллах знал, что удаётся выудить у коллег ему самому. Причём удавалось без усилий и абсолютно незаметно – в тех редких случаях, когда в поисках утечки ход мыслей старого японца удавалось хотя бы приблизительно представить, выяснялось, что утечки и не было, а был всего лишь обычный разговор... из которого делались неожиданные, но совершенно верные выводы.

Впрочем, сам Хаким такое положение дел считал вполне справедливым.

Хаким ожидал от конференции многого – но только не сенсации. И не он один – судя по оживлению в зале, такого не ожидал никто.

Нет, сперва, как говорится, ничто не предвещало – до самого перерыва. А вот в перерыве...

–Госпожа Джорджевич? – Хаким едва заметно приподнял бровь – Рад нашей личной встрече, но, полагаю, это не единственная причина

– Несомненно, – кивнула директор БИА. – Наше сотрудничество оказалось весьма плодотворным... И потому я хотела бы получить у вас консультацию – неофициальным порядком, разумеется – в некоторых моментах.

– Что ж, я вас внимательно слушаю...

– Мы хотели бы уточнить, какова сфера ваших интересов на Балканах, поскольку ряд планируемых акций может в таковую вторгнуться.

– Никаких интересов на Балканах у Халифата не имеется, – сообщил Хаким, – за исключением ликвидации отрядов "Руки Пророка".

– В таком случае, думаю, вас заинтересует предложение направить отряд для содействия в ликвидации Абу Аль-калима в Приштине – нам удалось установить его местонахождение...

– Принципиальное согласие вы уже получили, – заявил Хаким. – О деталях, полагаю, спокойно договорятся исполнители, я же искренне благодарю вас за это предложение.

Зачистка остатков одной из самых одиозных исламистских группировок сама по себе стоила много – но Хаким прекрасно умел читать между строк. Сербия до сих пор была не в состоянии радикально решить косовский вопрос, непрерывно обострявшийся с начала века – но теперь, очевидно, предполагалось сделать именно это. Без поддержки России Сербия просто не смогла бы предпринять что-то масштабное, а Россия была не в состоянии вмешиваться из-за американских баз... Была. Значит, случилось нечто, что вынудило американцев убраться из Косово или же заставило их бездействовать. Что именно – хороший вопрос, но искать чёрную кошку в тёмной комнате, зная, что она там есть, всё же проще...

Отправив сообщение подчинённым, Хаким вернулся в зал – перерыв закончился, первым шло выступление директора ФСБ, от которого можно было ожидать чего угодно, а за ним – представителей западноевропейских спецслужб.

Что ж, Хаким не был разочарован, хоть и ожидал чего-то другого – но речь была посвящена Внеземелью. И, как он не мог не признать, с такой стороны на этот вопрос не смотрел никто...

Лунные поселения существуют почти полвека, орбитальные станции и того больше, даже если считать только постоянные, выросли родившиеся вне Земли дети – всего в космосе работало более ста тысяч человек. И подавляющее большинство этих людей либо вообще не бывало на Земле, либо бывало редко и недолго, и земными событиями интересовалось слабо. Всё это было известно, но из доклада следовало, что в космосе формируется новая нация – а вот этого Хаким и представить не мог, и не он один, судя по реакции в зале. Ещё бы – ведь это ставило всю привычную политику с ног на голову, да ещё и в особо пикантную позу. Если аналитики ФСБ не ошиблись – а они вряд ли ошиблись – все планы и доктрины очень скоро лишатся всякого смысла, а кое-что надо было пересматривать ещё вчера.

Что ж, вызов брошен – и не Хакиму, отлично знакомому с жизнью в космосе, не принять его. И прежде всего, естественно, нужно больше информации – но это всё подождёт. Сейчас нет ни времени, ни возможности этим заниматься – но вернувшись в Багдад, он займётся этим вопросом всерьёз. Внеземелье – куда более серьёзная проблема, чем бесконечные террористы или кульбиты политики Лиги, которые, в общем, понятны и привычны, а местами даже предсказуемы. Но Внеземелье... Здесь всё становится иным, и Хаким знал это лучше многих. В этом у него хоть какая-то фора перед коллегами... Но что со всем этим делать, он знал не больше любого другого.

Вглядываясь в черноту космоса за иллюминатором, словно пытаясь разглядеть в ней ответы, Хаким снова и снова возвращался к проблеме Внеземелья. Разумеется, он, как и все, не имел ни малейшего представления, что с этим делать – но догадывался, с чего стоит начать. Правда, совсем не факт, что ему ответят – но попробовать стоит. В конце концов, частным порядком можно получить такую информацию, о которой официальные лица просто не подумают...

И Хаким, открыв ноутбук, принялся за письмо, надеясь, что Хошино Ай всё-таки ответит.

"Мир вам госпожа Хошино! – начал он. – Полагаю, что вас удивит моё письмо, однако, как ни странно, обратиться к кому-то другому я не могу.

Общество осознаёт существование Внеземелья, и это вызывает смятение умов, ибо всё новое внушает беспокойство. Каждый, владея лишь частицей знания, полагает её истиной и спешит высказать своё мнение, настаивая лишь на нём. Всё это заставляет меня, осознав своё невежество, обратиться к тем, кто не может не знать настоящего положения дел, обитая вне Земли – и, размыслив, я понял, что могу доверять лишь вам. Мы не были друзьями, и я признаю, что причинил зло и вам, и вашему супругу, что вдвойне недостойно, ибо мы были учениками одного наставника – но я знаю, что вы искренне презираете политику и отличаетесь безупречным чувством справедливости, и именно поэтому обращаюсь к вам. Я прошу вас рассказать о Внеземелье, о том, как оно видится тем, кто является его частью – всё, что вы сочтёте нужным. Вы, я уверен, не опуститесь до лжи – корысти ли ради или из соображений политики – и либо ответите на мою просьбу, либо прямо откажете. Засим же я умолкаю, смиренно ожидая вашего ответа, и да продлит Аллах ваши дни и да ниспошлёт вам процветание!"

Перечитав письмо и в очередной раз убедившись, что стиль халифа на редкость заразен, Хаким нажал на кнопку "Отправить" и откинулся на спинку кресла.

К удивлению Хакима, Ай на его письмо ответила. Извинившись за краткость ответа, она утверждала, что претензий не имеет и готова рассказать всё, что знает, однако знает она немного – со стороны видно лучше – извиняется за краткость и надеется, что это поможет миру и взаимопониманию между людьми.

Да, стиль халифа Али был определённо заразен.

Впрочем, стиль стилем, но Хаким получил именно то, чего хотел – взгляд изнутри. Теперь у него есть предмет для размышлений... И стоило бы поблагодарить за это Ай.

LXIX

– Итак, сеньоры, я жду ваши отчёты, – объявила Клэр, заняв место во главе стола.

Совещание, по идее, должно было быть банальной текучкой – но подчинённые Клэр мастерски умели превращать все, что угодно, в полнейший балаган – причём не прилагая для этого никаких сознательных усилий.

Впрочем, началось всё вполне безобидно – проблемы были, куда же без них, но все они были просты, понятны и решаемы. В кои-то веки – действительно банальная текучка, и теперь единственный, кто может это испортить – Карменсита...

– Сеньоры, вынуждена заметить, что в последнее время происходят довольно странные события вокруг нашего министерства, – тем временем заговорила Карменсита. – По отдельности они, возможно, и выглядят совершенно безобидно, но все вместе не могут не наводить на определённые подозрения... В частности – явный наплыв любителей селфи. Да, я помню, что часть первого этажа открыта для посещения, и в некоторых местах этой зоны разрешена фотосъёмка – чего я, кстати, не одобряю – но изрядная часть этих любителей выбирает места для своих снимков довольно специфическим образом – так, чтобы в кадр обязательно попадали какие-то элементы закрытой зоны. На улице картина похожая, только здесь снимают на фоне ворот, окон и прочего, только тут к этому добавляются ещё и грузовые дроны – их вокруг министерства слишком много. Да, я знаю, что у нас тут очередной всплеск моды на них, и не гоняет их только ленивый, но парочка таких упала на нашей территории – совершенно случайно, конечно же – и если верить маркировке, "Али экспресс" теперь продаёт станции перехвата ближней связи, причём уже включенные...

В случайность падения дронов не верил никто – Карменсита Ибанез была тем ещё параноиком и давно искала повод объявить территорию министерства закрытой для дронов. Что ж, теперь повод появился, и на редкость весомый...

– Вот это уже серьёзно, – согласилась Клэр. – Разрешаю сбивать все дроны, пролетающие в зоне безопасности – я предупрежу городские службы. Что-то ещё?

– Просто поразительное количество любителей собак, которым необходимо пройти мимо нашей ограды – и обязательно с течной сукой на поводке, – поморщилась Карменсита. – Можете себе представить, как на это реагируют псы с охраны периметра.

– И каковы ваши выводы?

– Кому-то слишком интересно, чем мы занимаемся, – пожала плечами Карменсита. – И этот кто-то постоянно отвлекает наше внимание и создаёт помехи – думаю, повторный визит человека-невидимки не за горами... Ну или в ход пойдёт нечто другое – роли это не играет. Проблема состоит в том, что я решительно не понимаю, что здесь может кого-то заинтересовать настолько, чтобы он прилагал такие усилия, а значит, не могу вычислить его мотивы и, соответственно, просчитать ход его мыслей.

– Как раз в этом нет ничего сложного, – заметила Клэр. – Сорвите нашу нормальную работу – и страна если не развалится, то будет к этому близка. В самом лучшем случае мы окажемся отброшены на обочину мировой политики, откуда уже не выберемся. И кому это надо – по-моему, совершенно очевидно. Единственное, что остаётся неясным – так это конкретные методы...

– И поэтому, сеньора министр, вам необходимо усилить охрану, – перебила Ибанез. – На вас и так уже неоднократно покушались, и неизбежно будут покушаться и впредь – а в свете отмеченных событий весьма возможно, что уже скоро.

– Хорошо, – на само деле никакого желания усиливать охрану у Клэр не было, но не было и выбора – давать убийцам шанс на успех она не собиралась. – Охрана будет усилена, оставляю это на вас, сеньорита Ибанез... Однако постарайтесь всё же удержаться в рамках. Больше вопросов нет? Прекрасно, сеньоры, все свободны.

Оставшись в одиночестве, Клэр зашла в почту, открыла последнее сообщение и перечитала его. Интересно, почему бы Сапа Инка пожелал её видеть? Для очередного доклада не время, подчинённые не натворили ничего экстраординарного... А в то, что Сапа Инка просто соскучился по её обществу, она не верила. Что-то случилось, и чем раньше она узнает, что именно – тем лучше, тем более, что и в письме намекалось, что желательно не задерживаться.

Проверив расписание и убедившись, что планов на ближайшие несколько часов нет, Клэр выключила компьютер и вызвала машину – раз уж появилось окно, а её хочет видеть глава государства, то не стоит медлить. В конце концов, её не стали бы отрывать от дел ради чего-то несущественного...

– Сапа Инка, – Клэр наклонила голову. – Вы хотели меня видеть...

– Присаживайтесь, – кивнул Хираль. – Простите, что отрываю вас от работы, но возникла необходимость в вашей консультации – по горячим следам, так сказать... Вы ведь читали последнюю статью Гонсалеса?

– Ещё нет, а что там? – вопросу Клэр не удивилась – статьи Гонсалеса, несмотря на весьма своеобразный стиль, заслуживали внимания.

– Тогда буду весьма обязан, если вы её прочитаете и выскажете своё мнение сейчас, – Хираль покосился на монитор. – Собственно говоря, я именно поэтому вас и пригласил. Хотелось услышать мнение из первых рук...

Достав телефон, Клэр открыла блог, – хмыкнула – статья называлась "Луна землероек" – и погрузилась в чтение.

– Ну, -сказала она , дочитав, – мне кажется, что он преувеличивает... Но мои сведения устарели, не могу не признать. В то время, когда я работала в космосе, всё это, конечно, чувствовалось... Но не оформлено, не выраженно, что ли. Некоторая напряжённость была, но прозвищ никто не придумывал и семьи в космос не вытаскивал. Хотя если вспомнить младшего Хошино... Да, он таким был всегда, насколько я знаю.

– Младший Хошино? Хатирота?

– Да, мы вместе учились, да и потом пересекались неоднократно... Так вот, как я уже говорила, он уже тогда был практически идеальной иллюстрацией к этой статье. Так что, да, Гонсалес почти наверняка прав, как обычно.

– И каково ваше мнение?

– Трудно сказать, – Клэр рассеяно постукивала пальцем по телефону. – С одной стороны, всё это никак не затрагивает моё ведомство. А с другой... Если я не ошибаюсь, в космосе сейчас работает около шести тысяч наших граждан, и вопрос в том, как долго они ими останутся. Если Гонсалес не сгущает краски – недолго, а когда дело касается фактов, он всегда абсолютно точен. И тогда... Впрочем, нет. Я не знаю, что тогда будет. Я надеюсь, что все эти люди не разорвут окончательно связь со своей родной страной, но это только надежда... И я должна напомнить, что за последние пятнадцать лет на Луне и станциях родилось около сорока человек, и эта цифра растёт. Ещё три года – и самые первые из них смогут голосовать, а через двадцать лет, когда вырастет первое внеземное поколение... Знаете, я на днях перечитывала Хайнлайна – и очень отчётливо поняла, что не хочу жить в его мире. Абсолютно не хочу, и сделаю всё, что смогу, чтобы такой мир не возник... Я однозначно предпочту мир Ефремова, Сапа Инка.

– Я надеялся услышать именно это, – произнёс Хираль. – Спасибо. Я понял ваши мысли, и, кажется, понимаю, что делать.

LXX

Заполненный европеанской водой бак занял своё место, двигательный блок исчез на фоне Юпитера, и Хатимаки отвернулся от иллюминатора. Через полтора витка начнётся его работа, а пока что можно попрощаться с Юпитером...

Да, он сделал глупость, ввязавшись в эту гонку – но если бы не ввязался, то так и остался бы вздорным дураком с нелепой мечтой. Действительно – как глупо мечтать о том, что у тебя уже есть... Но ничего, когда "Фон Браун" вернётся, он уйдёт из исследовательского крыла и снова будет работать на привычном DS, пусть и новой серии. Вместе с Ай, вместе с Юрием и Эдель, с новичками... Лучший экипаж Солнечной, вот уж точно.

Но для этого надо вернуться. И поэтому через полтора витка он займёт своё кресло, запустит цикл подготовки реактора – и останется за пультом на тот невероятный случай, если автоматика откажет. Правда, всё, что он мог бы сделать в этом случае – вернуть корабль на прежнюю орбиту... Хотя и этого достаточно, если уж на то пошло.

– Ключ на старт!

– Есть ключ на старт, – отзывается Хатимаки, щёлкая переключателями. – Готовность два. Готовность один. Таймер активирован.

"Фон Браун", набирая скорость, мчится к Юпитеру. Там, над самыми облаками, включится двигатель, бросив корабль в узкое – меньше часа – стартовое окно. Домой.

Время тянется мучительно медленно. Облака – бурые, рыжие, багряные – обманчиво-медленно пересекают поле зрения, горизонт неспешно поднимается всё выше и наконец исчезает...

– Зажигание!

Удар перегрузки.

Облака медленно уходят вниз, снова появляется горизонт. Дрожат зелёные линии на экране, дрожат пальцы на рукоятках управления, дрожит корпус...

Хлопок пироболтов – сброшен первый бак. Горизонт выгибается всё круче, облака убегают назад всё быстрее и быстрее.

Горизонт проваливается вниз и уплывает назад.

Хлопок пироболтов – сброшен второй бак. Зелёные линии на экране ползут навстречу друг другу, пальцы всё также дрожат на рукоятках, капля пота стекает к затылку...

Зелёные линии на экране сливаются в одну. Ускорение исчезает, оставив болезненную лёгкость. Хлопок пироболтов.

– Есть отсечка!

Выдохнув, Хатимаки осторожно разжал пальцы, вытер рукавом комбинезона мокрый лоб и расстегнул ремни, всплыв над креслом.

– Мы на траектории, – доложил он. – Ками-сама, мы возвращаемся!

LXXI

Дрон судорожно дёрнулся, закрутился на одном месте, а затем разогнался и врезался в стену. Проводив взглядом падающие обломки, Клэр вздохнула и вернулась к докладу – приближались выборы, и у министерства прибавилось работы. Очень сильно прибавилось – как обнаружилось, привести избирательную систему в четырёх провинциях к общему знаменателю никто не удосужился. Это было серьёзной недоработкой самой Клэр – но сперва были куда более важные дела, а потом вопрос посчитали не первоочередным... И очень зря.

Вот только сожаления никак не могли исправить ситуацию – до старта избирательной кампании оставалось всего четыре месяца, а работы хватило бы и на четыре года. И что с этим делать, Клэр представляла довольно смутно.

Нет, закон, разумеется, был один для всех, но вот организация самого процесса... Достаточно сказать, что в Эквадоре до самого объединения использовались бумажные бюллетени. Которые подсчитывали вручную – и это под конец двадцать первого века! И, хотя в других Провинциях дела обстояли лучше, там хватало своих проблем. Устаревшее оборудование, разные стандарты данных, абсолютно несовместимые между собой, разная территориальная организация – и всё это надо было привести в порядок за четыре месяца.

Всего-то и надо, что сделать невозможное.... В очередной раз.

Как обычно, работа затянулась, и из-за стола Клэр выбралась уже в сумерках. Прошлась по кабинету, распорядилась готовить машину и подошла к окну, любуясь вечерней Лимой. Интересно, если бы юной, наивной и горячей Клэр Рондо в тот день, когда она пришла в «Текнору», показали бы её же спустя шестнадцать лет – чтобы она тогда сказала? Что бы она могла сказать сама себе? Пожалуй, только одно: «Следуй за сердцем», ведь именно так она оказалась в этом кабинете...

О бронестекло окна разбился очередной дрон.

Дома Клэр обнаружила слегка ошалевшего супруга, попрятавшуюся прислугу и Карменситу Ибанез, чей визит и был виной всему. Карменсита решила проверить защиту не только министерства, но и жилья министра, и принялась за это со всей своей энергией и паранойей, абсолютно не считаясь с реальностью...

Реальности, как обычно, пришлось смириться.

– Сеньорита Ибанез... – Клэр рухнула в кресло. – Только один вопрос – когда вы успели?

– Сразу после совещания и отправилась, – Карменсита сняла очки дополненной реальности и тряхнула головой. – Разумеется, я предупредила сеньора Умала, и он любезно разрешил мне работать...

– Я надеюсь, ты не добавила ничего нового? – вздохнула Клэр, массируя виски. Вопрос был далеко не праздным – глава службы безопасности министерства подходила к её обеспечению с едва ли не большей страстью, чем к написанию низкопробных порнографических рассказов, так что сюрпризов опасаться стоило...

– Есть несколько идей, но без вашего одобрения я, разумеется, ничего не сделаю, – заявила Карменсита. – Как и всегда.

Вообще-то Клэр могла припомнить несколько случаев, когда о нововведениях сеньориты Ибанез узнавали только столкнувшись с ними, но все они относились к её собственному кабинету... А собственной безопасностью сеньорита Ибанез не пренебрегала вдвойне.

Утро началось в половине шестого со звонка Искаю – что-то случилось на одном из заводов, и ему пришлось отправиться разбираться лично. Ложиться спать уже не было никакого смысла, и Клэр после тройной дозы кофе позвонила в министерство, предупредила охрану и отправилась на работу.

Мимолётный взгляд на почти пустую улицу – и Клэр, разложив ноутбук, с головой ушла в работу. Четыре месяца – и пропасть работы, хорошо хоть, какое-то дно в этой пропасти имелось... Где-то. И, разумеется, когда они до этого дна доберутся, снизу постучат.

Скривившись, Клэр принялась за эквадорскую проблему – прежде чем делать что-то ещё, необходимо было навести порядок там. О каких стандартах может идти речь, если там даже нет электронной избирательной системы, в конце-то концов?!

Поднявшись в кабинет, Клэр включила компьютер и снова закопалась в документы. Надо было как-то решить эквадорский вопрос. Надо было подвести хоть какую-то общую базу под этот бардак. А ещё надо было выяснить, что там вчера придумала Карменсита, и решить, нужно ли ей это. А ещё...

Этих "ещё" было столько, что разобраться даже с имеющимися было почти нереально, а ведь каждая решённая проблема порождала ещё пачку – и это только грядущие выборы, а ведь всего остального никто не отменял! Дороги, например – зря русские считают дороги и дураков своими национальными проблемами. Или школы – кстати...

Клэр сняла трубку, набрала номер и осведомилась:

– Сеньор Гонсалес, известный журналист вам, случайно, не родственник? Нет? Тогда будьте добры объяснить, почему ваш последний доклад выдержан в его стиле и к тому же противоречит предыдущим. Да, чем раньше, тем лучше.

Бросив трубку, она снова попыталась навести хоть какой-то порядок в избирательном процессе и даже успела найти наметки для создания нормальной системы, когда явился Гонсалес.

– Присаживайтесь, – кивнула Клэр, – и объясняйте.

– Да тут и объяснять нечего, – махнул рукой Гонсалес. – Помните историю с учебниками? Так вот, теперь всплыло всё то же самое, только с учителями. Кто куда, каждый своё – и никакой системы, а кое-кто, похоже, ещё и пакостит потихоньку. Ну а министр образования не делает ничего, чтобы это исправить – ничего разумного, по крайней мере.

– Полагаю, он попросту решил оставить решение большинства проблем преемнику, – пожала плечами Клэр. – В конце концов, было ясно с самого начала, что надолго старик на своём посту не задержится. Кстати говоря, не хотите на это место?

– Если слух, что вы возглавите правительство, не лжёт, то я подумаю, – хмыкнул Гонсалес. – Хотя предпочёл бы этого не делать. И в любом случае, проблему, о которой мы говорили, мой отдел так или иначе решит... Поэтому, с вашего позволения, я вернусь к работе.

– Да, конечно, – кивнула Клэр, тут же выбросив из головы эту историю. И без неё было чем заняться, да ещё и письмо, пришедшее только что...

Письмо было от Танабе – то есть, теперь Хошино – Ай. Вот уж последний человек, от кого она ожидала бы подобного... Но она прислала письмо – самое обыкновенное, хотя и написанное несколько велеречиво. Ай извинялась за то, что так и не посетила её в тюрьме и вообще почти забыла о её существовании, поздравляла со свадьбой и интересовалась, имеет ли смысл их дальнейшая переписка. Всё это было любопытно, однако никак не объясняло, откуда взялась подобная идея... А, вот: "Полагаю также нужным отметить, что волей случая имею честь состоять в подобной переписке с известным вам Хакимом Ахмадом, каковой факт, несомненно, может повлиять на ваше решение."

– Уаси... – проворчала Клэр. – Да, это многое объясняет...

Это действительно объясняло почти всё – способность Хакима выкидывать абсолютно неожиданные номера ей была известна едва ли не лучше всех. И подбивать на подобное окружающих, причём неосознанно, ему тоже всегда удавалось... Это объясняло даже стиль – похоже, влияние Али могло быть и косвенным. Не объясняло это только одно – что со всем этим делать, а главное – когда? Вечером, что ли, попробовать ответить...

День прошёл на редкость плодотворно – и даже не потому, что Клэр разобралась с проблемой, а потому, что сообразила, кого ей озадачить. В конце концов, не боги обжигают горшки – это за них делают майоры... И в результате Клэр удалось разобраться со скопившимися мелкими проблемами, оценить предложения Карменситы и часть их одобрить – и даже написать ответ Ай. И отнюдь не отписку – знать, что происходит во Внеземелье, из первых рук было необходимо. И не только ей самой, но и многим другим – Мендосе, например. Да и дружбу с Хекматьяр не стоит сбрасывать со счетов... Определённо, Хошино Ай была весьма полезным знакомством. К тому же письмо навело на кое-какие полезные идеи – и Клэр теперь была уверена, что четырех месяцев вполне хватит.

LXXII

Издав дикий вопль, Ал пронёсся по пляжу и плюхнулся в воду. За ним с не менее диким улюлюканьем последовали брат и сестра Уильямс и полдюжины разнообразных собак. Фи, развалившаяся на шезлонге, проводила компанию ленивым взглядом, поправила тёмные очки и вернулась к блаженному ничегонеделанью.

– Красота!.. – высказалась Ай, заняв соседний шезлонг. – Как всё-таки здорово, что вы этот дом купили...

– Ага... Пляж под боком, порт под боком, для собак места предостаточно, соседи нормальные – не то, что эти уроды, – Фи закинула руки за голову и блаженно улыбнулась. – Урезанный отдел, как же... Кстати, хочешь анекдот? "Текнора" пытается отдел расчистки восстановить.

– Идиоты, – припечатала Ай. – Можно подумать, мы их пустим... Это если допустить, что всё нормально сделают, а не как тогда. Ребятам ещё не рассказывала?

– Забыла, – отмахнулась Фи. – Вернёмся – расскажу... Интересно, Ал фрисби утопит или нет?

– Собаки выловят, – приподнявшись на локте, оценила диспозицию Ай. – Или Джеки отберёт и по голове настучит – тарелка-то её...

– А наш тогда где?

– Возможно, уже утопили, – предположила Ай. – Слушай, да забей ты на него – отпуск только начался...

Фи молча закурила. Да, она с чистой совестью считала себя лунатиком – но всё же её дом так и остался на Земле. Её дом и её чокнутая семья – под стать ей самой. И Ай точно такая же, да и Хатимаки тоже... Другое дело – Юрий и Эдель, да и Дина, скорее всего, тоже. Их ничего не держит на Земле, именно они – настоящие хозяева Внеземелья... Но даже и они уступят поколению Ноно, родившемуся вне Земли, для кого Космос – родной дом.

Философские рассуждения прервал горестный вопль детей – тарелку всё-таки утопили. Вторую за неделю, а до того – ещё штук пять, и Фи не могла понять, как это Алу вообще удаётся – тарелка, по идее, должна быть легче воды. Тем не менее, топили её регулярно. Впрочем...

– Дина, ты же, кажется, неплохо ныряешь?

– Ну да, а что?

– Сможешь выловить фрисби? Эти деятели его опять утопили...

– Где? И Как? – Дина поднялась с брошенного на песок полотенца и эффектно потянулась.

– Где-то там, – ткнула Фи сигаретой. – и меня не спрашивая – я сама не понимаю, как им это удаётся.

– Попробую, – Дина прищурилась, глядя на море, подошла к переругивающимся детям и попыталась уточнить, где именно утонула тарелка.

Результат получился даже хуже, чем у Фи – было выдано три абсолютно разных места.

– Бестолочи, – буркнула Дина, отправляясь на поиски.

– Как думаешь, найдёт? – осведомилась Ай, проводив её взглядом.

– Думаю, да, – Фи отправила окурок в пепельницу. – Если ты заметила, у неё вообще талант по этой части – находить всякое... И не только трупы, между прочим.

– Ты когда-нибудь забудешь про этого жмурика, а?

– Ай, а ты, случаем, не заметила, что мы сейчас общаемся на русском? – Фи выбила из пачки новую сигарету, однако закуривать не торопилась. – И воспринимаем это совершенно нормально?

– Ты так говоришь, как будто это что-то плохое, – фыркнула Ай. – И раз уж речь пошла о языках – по-японски ты говоришь с ужасным акцентом.

– А пишу ещё хуже. Так себе из тебя учитель, и педагогический талант ты явно не унаследовала...

– Было бы от кого, – вздохнула Ай. – Я же подкидыш, и кто мои биологические родители, никто так и не выяснил, хотя расследование было. Кое-кто вообще утверждает, что меня подбросили лисы, и я на самом деле наполовину кицунэ... Ух ты, она её нашла!

Дина, вынырнувшая куда дальше от берега, чем кто-нибудь ожидал, взмахнула над головой тарелкой и поплыла к берегу, где присоединилась к компании детей и собак.

– Ну, теперь её хотя бы ещё на один вечер хватит, – вздохнула Фи, наконец-то затягиваясь. – Интересно, где все остальные?..

– Кстати, зачем ты за Фрисайдом этот контейнер повесила? – спросила Ай, вытащив стакан из ведёрка с подтаявшим льдом. – Решила пособирать на кого-нибудь из коллег компромат?

– А ты не слышала про операцию "Фрисби"? – удивилась Фи. – Про неё только ленивый не сморозил что-нибудь.

– Ты удивишься, но не слышала. В чём там дело?

– Про астероид слышала? Двадцать-двадцать два-что-то-там-ещё?

– А то! Стометровый кирпич и так близко от Земли – да про него только глухой не слышал.

– Ну так вот, его решили сбить. Вроде как с Землёй он столкнуться не сможет ни при каких условиях, так что мы ничем не рискуем, кроме одной ракеты "Урал-А".