Текст книги "Гарольд Храбрый"

Автор книги: Борис Финкельштейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

Глава 15
ПОСЛЕДНИЙ УДАР

Страсти утихли: уэльсцы убрались восвояси и в королевстве был восстановлен мир. Но этот мир был шаток и ненадёжен, ибо англы и северные датчане, давно мечтавшие о независимости, значительно усилили свои позиции, в то время как сторонники Уэссекской династии понесли серьёзный урон. Столь знатный и влиятельный сеньор, каким был Тостиг, покинул их ряды и перебрался на родину жены – во Фландрию.

Гарольда терзали сомнения – правильно ли он поступил, не поддержав брата? Честность и порядочность – прекрасные качества, но добиться нужного с помощью хитрости и интриг намного проще, граф прекрасно это знал. Его успокаивало одно – себя не переделать, а время лечит, пусть оно сделает свой круг: Тостиг вернётся – и всё встанет на свои места. Спешить некуда – король ещё бодр, Вильгельм не проявляет активности, сейчас главное – потерпеть. И он терпел. Рана, нанесённая Вильгельмом, постепенно затягивалась, дела королевства стабилизировались, чему немало способствовал новый сторонник Гарольда – архиепископ Йоркский. Они всё более сближались: архиепископ видел в лице графа будущего повелителя, способного поднять дух нации, что же до Гарольда, то он высоко оценивал мудрость и прозорливость старого прелата.

Прошла осень, наступила зима. Всё свободное время Гарольд проводил в усадьбе Эдиты. Насильственная помолвка резко осложнила перспективу их брака, но, как это нередко бывает, пережитые тревоги и новое препятствие лишь обострили чувства влюблённых – словно сбросив груз минувших лет, они с упоением дарили друг другу тепло своих душ.

Однако в середине декабря пришлось на время расстаться, неотложные дела потребовали присутствия Гарольда в Корнуолле. Эдита с тревогой и нетерпением ожидала его возвращения.

Однажды поздним январским вечером она сидела у камина и вышивала, размышляя о грядущем. В покой вошла Хильда.

   – Моя госпожа! Радостные вести! – с улыбкой произнесла служанка.

   – Что за вести? – заинтересовалась Эдита.

   – Прибыл гонец от графа. Сам он скачет следом.

Эдита вскочила на ноги:

   – Распорядись об ужине!

   – Уже распорядилась, моя госпожа. – Хильда кивнула.

   – У нас осталось франкское вино?

   – Осталось. Его наливают в кувшины.

   – А любимые каплуны Гарольда?

   – Румянятся на вертеле.

Эдита села и тихо произнесла:

   – Что ж, тогда будем ждать...

   – Подождём, – согласилась Хильда и задумчиво добавила: – Сдаётся мне – всё самое тяжёлое уже позади.

   – Ты полагаешь? – подняла глаза её госпожа.

   – Уверена, – без тени сомнений ответила служанка. – Граф усмирил англов и валлийцев. Саксы стоят за него горой. Старый король просто смотрит ему в рот... Так что теперь он может отдохнуть.

   – Дай-то Бог.

За окном послышался стук копыт. Эдита вскочила, подбежала к окну и радостно прошептала:

   – Приехал!

Хильда с улыбкой наблюдала за ней.

   – Что же ты стоишь?! – обернувшись, воскликнула хозяйка. – Иди поторопи кухарок!

   – Уже иду, моя госпожа, – заторопилась служанка. – Уже иду.

Эдита осталась одна. Она присела в кресло, но тут же вскочила и, прижав к груди руки, стала смотреть на дверь.

В коридоре послышались тяжёлые мужские шаги. Дверь отворилась, и в покой вошёл Гарольд. Эдита бросилась к нему и, по своему обыкновению, прижалась лицом к его груди.

   – Вот я и дома... – улыбнулся граф, обнимая возлюбленную. Он нежно поцеловал Эдиту, затем опустился на скамью и усадил её подле себя: – Как вы тут поживали без меня? Как дочка?

   – Она спит, милый. Весь вечер говорила о тебе. Будто чувствовала.

Гарольд провёл рукой по волосам Эдиты и чуть слышно произнёс:

   – Ох как я по вас соскучился.

Женщина зарделась от удовольствия, прижалась щекой к его груди и закрыла глаза.

На пороге появилась Хильда. Она поклонилась графу и открыла было рот, но Гарольд приложил палец к губам. Хильда кивнула и тихонько удалилась.

   – Что ж, любимая. Дела окончены, – задумчиво произнёс он. – Пришла пора подумать о нас с тобой.

   – Ты можешь ни о чём не тревожиться, любимый, – прошептала Эдита. – Ты со мной. Всё остальное не имеет значения.

   – Нет, душа моя, – покачал головой граф. – Теперь всё будет по-иному... Я обращусь к Папе и потребую отменить помолвку. Король и архиепископы меня поддержат. А затем испрошу разрешение на наш брак. Полагаю, Святейший Отец не откажет.

   – Ты действительно этого хочешь?

   – Ещё как хочу! А потом, после свадьбы, мы отправимся к морю. Помнишь, наш первый день?

   – Помню.

   – Ия снова буду носить тебя на руках, а море будет ласкать наши тела и петь свои сказки.

Они тесней прижались друг к другу, уйдя в воспоминания. Внезапно за окном послышался шум голосов.

   – Ты кого-то ожидаешь?

   – Нет, любимый, – покачала головой Эдита.

   – Рагнар! – крикнул Гарольд.

Отворилась дверь, и на пороге появился оруженосец.

   – Кто приехал?

   – Прибыл гонец из Лондона, мой лорд.

   – И с чем он приехал? – насторожился граф.

   – Плохие вести... – подтвердил его опасения Рагнар. – Пока мы отсутствовали, с королём случился удар. Он умирает.

Гарольд помрачнел и непроизвольно опустил голову. Эдита с тревогой смотрела на него.

   – Это ещё не всё, мой лорд, – вздохнул оруженосец.

   – Что ещё?

   – С гонцом прибыл архиепископ Йоркский.

   – Отец Альдред? Что ему понадобилось в такой час?

   – Не знаю, мой лорд. – Рагнар пожал плечами. – Он просит немедленной аудиенции.

   – Раз просит, я его приму, – встал граф.

   – Он просит разговора с глазу на глаз, – уточнил оруженосец.

   – Я пойду распоряжусь об ужине, – поспешила удалиться Эдита.

   – Иди, дорогая... – кивнул Гарольд и, хмуро взглянув на Рагнара, сказал: – Зови архиепископа.

Рагнар и Эдита покинули покой. Спустя мгновение в дверях появился архиепископ. Гарольд шагнул ему навстречу.

   – Рад тебя видеть, святой отец.

   – Прости, сын мой, что потревожил твой покой, – начал оправдываться старик. – Но дела не ждут. Король вряд ли доживёт до завтрашнего вечера.

   – Ведь ты приехал не за тем, чтоб сообщить мне это? – спросил граф, проницательно глядя на прелата.

   – Не за тем, сын мой... – развёл руками отец Альдред. – Увы – не за тем... Меня прислали северные таны... Как только душа короля отправится к Господу, нам надо будет собрать Высший Совет.

   – Соберём, когда я вернусь. – Гарольд пожал плечами.

Он отошёл к креслу, жестом указал архиепископу на другое. Прелат сел и стал нервно перебирать чётки. Гарольд хмуро взглянул на него:

   – Не тяни, святой отец. Говори прямо. Зачем тебя послали англы?

   – Они готовы поддержать тебя на выборах...

   – Вот как? – криво усмехнулся граф.

   – Да, сын мой. И тогда ты станешь полноправным королём. Но северные таны ставят одно условие... – замявшись, уточнил прелат.

   – Условие? Какое? – Гарольд напрягся.

Старик глубоко вздохнул, покусал губу и, решившись, ответил:

   – Ты должен жениться на сестре графов Моркера и Эдвина...

   – Что?! – вскричал Гарольд. – Да как они посмели!!

Он сжал кулаки, с яростью глядя на архиепископа. Тот с явным сочувствием молчал.

   – Этому не бывать! – взмахнул рукой Гарольд. – Так и передай этим псам! Они забыли, как молили меня о пощаде. И я пощадил их! В ущерб брату!.. А теперь они смеют ставить мне условия! Какая наглость!!

Он отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

   – В Нортумбрии ты поступил в высшей степени великодушно, сын мой, – начал архиепископ. – Но теперь всё изменилось. Если северные графы тебя не поддержат, тебе не быть королём!

   – Значит, не буду! – махнул рукой Гарольд. – Мне достаточно Уэссекса.

   – А если они призовут Вильгельма? – В голосе старика зазвучала неподдельная тревога. – Он, а не ты – кровный родственник Эдуарда! И именно ему ты обещал корону!

   – Но ведь ты освободил меня от этого обета? – тихо спросил граф.

   – Освободил, – согласился прелат, – ибо он был вырван подлостью и коварством. Но что это меняет?

Гарольд нахмурился и до боли сжал пальцы.

   – Саксы не признают Вильгельма, – прерывающимся голосом продолжил отец Альдред. – Они будут стоять за тебя насмерть. И что станет с Англией? Подумай, Гарольд. Её судьба в твоих руках!

Гарольд молчал.

   – Я понимаю, как тебе трудно и больно, – с горечью сказал архиепископ. – Но другого выхода нет. Поверь, сын мой.

   – Отдайте корону Этелингу[15]15
  Эдгар Этелинг – малолетний внучатый племянник короля Эдуарда, внук сводного брата Эдуарда – Эдмунда Железнобокого.


[Закрыть]!

   – Он ещё ребёнок, – возразил старик.

   – Выберите другого короля.

   – Другого нет. Только ты можешь спасти Англию!

   – Я устал её спасать... – глухо произнёс Гарольд, глядя на старика переполненными тоской глазами. – Я хочу жить! Понимаешь ты – просто жить! Разве я не имею на это права?

   – Не имеешь, сын мой, – покачал головой старик. – Ты уже не принадлежишь себе, – продолжил он и, собравшись с духом, добавил: – И разве судьба народа не стоит счастья одного человека?

Гарольд закрыл глаза. Потом встал, подошёл к окну и замер.

   – Так что мне передать графам? – прозвучало за его спиной. – Ты принимаешь их условие?

   – Нет! – отчеканил граф. – Я готов короноваться. Но без всяких условий!

В этот момент открылась дверь и в покой вошла Эдита.

   – Простите, что прерываю вашу беседу, – негромко произнесла она. – Святой отец, вы отужинаете с нами?

   – Сейчас не до ужина, дорогая, – бросил Гарольд. – Ступай. Я скоро к тебе приду.

Эдита взглянула на него, перевела взгляд на священника и испуганно спросила:

   – Что-то случилось, святой отец?

Архиепископ опустил голову и схватился за чётки.

   – Не томите меня, святой отец, – взмолилась женщина. – Откройте правду, какой бы суровой она ни была.

Отец Альдред растерянно поднял взор.

   – Видишь ли, дочь моя... – сдавленно начал прелат. – Случилась беда... Король умирает.

   – Мне это известно.

   – Будут выборы... – продолжил несчастный старик. – Северяне готовы поддержать Гарольда... Но при одном условии.

   – Каком? – сжалась Эдита.

   – Он должен жениться на сестре северных графов.

   – Что?!

   – Прости старика, дочь моя... – чуть не плача, взмолился священник. – Гарольд наотрез отказался... Бели я не смогу его убедить – начнётся смута. Этим сразу воспользуется Вильгельм. И мир, который граф с таким трудом завоевал, рухнет...

Эдита покачнулась, стон рвался из её груди. Она с трудом сдерживалась.

   – Это единственная возможность избежать крови? – тихо спросила она.

   – Да! – подтвердил отец Альдред.

   – Гарольд, ты должен принять условие! – прошептала Эдита.

   – Должен?! – изумлённо оглянулся граф.

   – Так надо, любовь моя, – бросилась к нему Эдита. – Так надо!

Гарольд попытался отстраниться, но она всем телом прижалась к нему.

   – О чём ты?! Кому надо?!

   – Людям, мой родной. Нельзя чтоб из-за нас страдали тысячи ни в чём не повинных людей.

   – Ты думаешь, они будут счастливы, если нам будет так больно? – дрогнувшим голосом спросил Гарольд. – Если я начну своё царствование с предательства?!

   – Не знаю... – не выдержав, заплакала Эдита. – Но другого выхода у нас нет...

Часть третья
ТЯЖЕСТЬ КОРОНЫ

Глава 16
КОРОЛЬ

Холод и тьма правили миром. Повинуясь их воле, лютые морозы обрушились на английскую землю. Они были настолько сильны, что деревья трещали от напряжения, а снега выпало так много, что крыши крестьянских домов прогибались под его тяжестью. Саксы, более привычные к туманной сырости, нежели к холоду, кряхтели и кутались в одежду.

– Ничего, – подбадривали они себя, – бывало и не такое.

Меж тем шёл к концу февраль. Позади остались похороны, выборы, коронация, свадьба и прочие шумные хлопоты. Начались будни. Новый король перебрался в замок Геверинг. Он хотел отвлечься охотой, но не мог заставить себя выехать со двора – слишком свежа была рана.

Полтора месяца минуло с того дня, как Эдита удалилась в монастырь. Эти полтора месяца были самыми страшными в жизни Гарольда. Неимоверным усилием воли он днём заставлял себя заниматься государственными делами, а по ночам мучился и страдал. Лишь надежда помогала ему держаться, он верил, что со временем сможет всё изменить. Главное – перетерпеть чёрную полосу.

Пока Гарольд старался укрепиться духом, его ни о чём не подозревавшие соотечественники пребывали в эйфории. Не каждому народу выпадает счастье иметь такого короля – благородный и мудрый, он неустанно заботился о своих подданных. С таким государем можно было смело смотреть в будущее и ни о чём не тревожиться.

Однако покой островитян был недолог. В самый разгар морозов в Англию прибыл посланец герцога. Гарольд отправил за ним нарочных, а сам удалился в тронный зал. Ему необходимо было подготовиться к встрече, ибо она не сулила ничего хорошего. Войдя в мрачное полутёмное помещение с высоким сводчатым потолком, он тяжело опустился в массивное дубовое кресло и положил руки на подлокотники в виде львиных голов. Откинувшись на спинку, Гарольд отрешённо уставился в пространство, будто пытался увидеть там своё будущее.

Прошло минут десять. Наконец король поднялся, прошёлся по залу, остановился у одного из факелов и стал смотреть на огонь. Языки пламени отражались в его глазах, лицо было усталым и печальным. Долго стоял он в глубокой задумчивости.

Вдруг лёгкие шаги нарушили безмолвие. Отворилась тяжёлая дверь, и в зал вошла Айя. В эти тяжкие дни малышка изо всех сил старалась помочь Гарольду. Он был для неё не просто отцом: она боготворила его. Эдита уверила её, что всё это не надолго, главное потерпеть. Девочка верила и терпела.

   – Батюшка! Чем вы встревожены? Что-то случилось? – озабоченно воскликнула Айя, взглянув на отца.

Гарольд подавил тяжёлый вздох и ласково ответил:

   – Нет, дитя моё. Я просто устал.

   – Кто же утомил вас? Наверно, этот несносный дядя Гюрт? – забавно нахмурив бровки, она стала по-матерински выговаривать отцу:

   – Вам следует беречь себя и не переутомляться. Вы уже не так молоды!

Гарольд не удержался от улыбки.

   – Хорошо, дитя моё. Буду стараться.

   – Вот так-то лучше, – продолжала наставлять отца дочь. – А то стоит мне только отлучиться, как вы начинаете работать и день и ночь. А вашим подданным и дела нет. Смотрите, как вы похудели! Куда это годится?

Айя погрозила отцу пальчиком и строго закончила:

   – Если так много работать, можно и заболеть. Вы этого хотите?

Король промолчал. Он заметил, что на шее девочки переливается в свете факелов ожерелье из крупных камней.

   – У тебя обновка? – спросил он, уводя разговор в сторону. – Это ожерелье очень тебе к лицу.

Айя мгновенно забыла о тревожных мыслях.

   – Правда? – с наивной кокетливостью промолвила она. – Норманнские купцы прислали мне это ожерелье. Они привезли его из франкских земель.

Гарольд помрачнел и нахмурился, но тут же взял себя в руки, шагнул к дочери и сделал вид, будто внимательно рассматривает ожерелье.

   – Это янтарь, – сказал он. – Солнечный камень, веселящий душу и отгоняющий болезни. И добывают его не во франкских землях, а на берегах моря балтов. Или варяжского, как называет его твой любимец – Соломон.

Айя на мгновение задумалась, забавно наморщив лобик, а затем обратилась к отцу с вопросом:

   – А что за люди живут у варяжского моря?

   – Когда-то там обитали наши сородичи. А ныне там живут поляки, пруссы и прочие народы.

   – А дальше, за морем?

Король обнял дочь за худенькие плечи и подвёл к широкой скамье, подле которой стояла одна из жаровен. Опустившись на скамью, он усадил девочку рядом с собой. Айя прижалась к отцу и, доверчиво заглядывая ему в глаза, стала теребить за одежду.

   – Ну же, батюшка? Кто живёт за варяжским морем?

   – За варяжским морем, малышка, лежит большая и многолюдная страна. Зовётся она Гардарика – Страна Городов. А живут в ней русы.

   – А какие они, эти русы? – не отставала Айя.

   – Я их никогда не видел, – задумчиво произнёс король. – Рассказывают, что они такие же, как мы. Высокие и русоволосые, сильные и храбрые. Как и на нас, на них постоянно нападают враги – дикие и косматые язычники. Поэтому в одной руке они держат серп, а в другой меч.

   – А почему море зовётся варяжским? – задала очередной вопрос Айя.

   – Потому что по нему плавают варяги. Так русы называют морских разбойников. На родине они зовутся викингами, в прочих землях – норманнами.

   – Они зовутся норманнами потому, что приплывают из полуночных стран?

   – Да, дитя моё. Норманны – значит «северные люди».

   – А почему они покидают родину?

   – По разным причинам, малышка. Одним скучно сидеть на одном месте, и они ищут неведомые страны. Других влечёт добыча, и они бродят по свету, как голодные волки, уничтожая на своём пути всё живое.

Король сделал короткую паузу и продолжил рассказ:

   – Франки, ромеи и русы, измученные набегами норманнов, призвали их к себе на службу, полагая, что так покончат с этой напастью. Увы, это всё равно что запустить волков в овчарню! Ярл Рюрик стал королём русов. Ярл Ролл он захватил север франкских земель и основал там герцогство Нормандию. А ярл Робер отобрал у василевса италийские земли...

   – Но и в наших жилах течёт датская кровь! – озадаченно сказала принцесса.

   – Это так, – согласился отец. – Но по мужской линии мы саксы. А кроме того – христиане, осенённые светом знаний...

   – Но ведь и северные воители обратились к Господу...

   – Обратились. Совсем недавно. И далеко не всё... Да Бог с ними. Скажи лучше, как твои дела?

   – Всё хорошо.

   – Отец Альдред хвалит тебя. Говорит, что ты делаешь успехи в учёбе.

   – Он очень добр...

   – А что тебе нравится больше всего? Из того, чему он тебя учит?

   – То, как он рассказывает о давно минувших днях.

   – Да... Он знает очень много... – кивнул Гарольд. – Он спас немало книг из разграбленных викингами монастырей... И не только в Англии. Он ездил за ними в Ирландию, которая, как ты знаешь, была светочем науки... Пока эти псы не превратили её в развалины!

Они помолчали. Король осторожно погладил мягкие, пушистые волосы дочери. Та обхватила его широкую ладонь своими маленькими ручками и прижалась к ней губами. Тоска и жалость сдавили сердце Гарольда.

«Она всё более походит характером на мать», – подумал он. Проведя рукой по лицу, словно отгоняя воспоминания, король мягко отстранил девочку и ласково произнёс:

   – А теперь ступай, дитя моё. У меня ещё много дел.

Айя поцеловала его руку, поднялась и направилась к двери. Открыв её, она обернулась и неожиданно спросила:

   – Матушка скоро к нам вернётся?

Гарольд похолодел, не зная, что ответить. Заметив слёзы в глазах дочери, он взял себя в руки и ровным голосом произнёс:

   – Скоро, дитя моё. Скоро... Надо немного потерпеть. Ты не должна грустить. Помнишь, что она тебе говорила?

   – Помню, – кивнула Айя, вытирая глаза. – Мне надо быть весёлой. Тогда всё это быстро кончится.

   – Правильно, – вздохнул король. – Больше не будешь печалиться?

   – Не буду, – покачала головой девочка. – Но матушка велела мне заботиться о вас, – быстро добавила она. – А вы не слушаетесь. Что я ей скажу?

   – Я исправлюсь, дитя моё, – заверил Гарольд.

Айя на прощание улыбнулась и покинула зал. Король проводил её грустным взглядом, посидел немного, затем поднялся, подошёл к двери и, приоткрыв её, крикнул в полумрак коридора:

   – Рагнар!

Словно из-под земли перед ним вырос оруженосец.

   – Слушаю, мой король!

   – Позови графа Гюрта.

   – Я здесь, брат, – отозвался граф, появляясь в коридоре. – Я знал, что ты призовёшь меня, и был поблизости.

Гарольд повернулся, медленно прошёл к креслу и тяжело опустился в него. Граф застыл перед ним.

   – Садись, Гюрт.

Граф молча сел на скамью у стены. Гарольд откинулся на спинку кресла и задумчиво взглянул на него. Гюрту недавно исполнилось тридцать пять, он был крепок и хорош собой. Его чистое мужественное лицо лучилось спокойствием, а во взоре, обращённом на брата, явственно читались сочувствие и любовь.

   – Что скажешь? – спросил Гарольд. – Что мне ответить посланцам Вильгельма?

   – Правду, и только правду. Тебя выбрал народ. Так и надо сказать послу герцога. И разом пресечь домогательства норманнов!

   – Это опасно, друг мой.

   – Пусть так. У нас достанет сил, чтоб справиться с Вильгельмом, если он вздумает к нам сунуться!

   – А есть вероятность, что Незаконнорождённый всё-таки решится на это?

   – Есть, брат, – прямо ответил Гюрт. – Наши люди сообщили, что герцог созывал Тинг[16]16
  Тинг – собрание представителей народа у скандинавов.


[Закрыть]. Большинство баронов пока колеблются. Однако кузни в Нормандии работают и днём и ночью... Оружие, зерно и корабельный лес вздорожали...

Граф сделал паузу, глядя на Гарольда. Тот хмуро молчал.

   – Кроме того, – вновь заговорил Гюрт, – отец Альдред получил известия из Рима... Папа крайне недоволен положением дел в Англии...

Граф снова прервался, но король безмолвствовал. Взгляд его был тяжёл, губы плотно сжаты. Всем своим видом он напоминал льва, готового к прыжку.

Гюрт вздохнул и продолжил:

   – Норманнские торговцы и священники как крысы снуют по дорогам Англии... Они выведывают тайны и развращают твоих вассалов... Да и чему тут удивляться? Наши увальни за годы правления Эдуарда пристрастились к заморским винам, сладким фруктам и ярким тканям... Многие из них воротят нос от родного эля, простой пищи, грубого, но прочного английского сукна... И влезают в долги.

Король как будто не слышал последних слов графа.

   – Значит, герцог не оставил своей затеи и продолжает зариться на мой трон! – резко сказал он. – А попам не даёт покоя мысль, что я возложил корону без их благословения. Что ж, пусть попробуют топора саксов!

Эта тирада не ввела Гюрта в заблуждение. Он слишком хорошо знал своего старшего брата. Сквозь внешнюю невозмутимость и самоуверенность он ясно различал тревогу, которая железными когтями сжимала его сердце. Граф прекрасно понимал, что эта тревога была следствием тяжкого груза ответственности, свалившейся на Гарольда. Чуть помедлив, он глубоко вздохнул и бодро заговорил:

   – Будем готовиться к войне, брат! Знатные таны должны отложить пиры и забавы и ждать сигнала. Вильгельм хитёр и силён. Но, придя к нам, он будет отрезан от родины. Мы же встретим его на своей земле. И встретим во всеоружии!

   – Ты прав, Гюрт! – кивнул Гарольд. – Подготовь все необходимые указы. Дружины должны собраться по первому зову и явиться в назначенное место:

   – Будем созывать ополчение?

   – К сожалению, без него не обойтись. – Король помолчал, собираясь с мыслями, и вновь заговорил: – Но мы используем его лишь как резерв. Общинники не обучены и неорганизованны. Если мы призовём их в последний момент, то получим большое, но слабое войско! И хлебнём с ним горя... Следует собрать людей загодя и обучить основам воинского дела. Сию задачу я возложу на правителей графств. Полагаю, они с ней справятся. Что ты скажешь на это?

   – Согласен, брат.

   – И вот что ещё. Организуй сторожевые посты в береговых бургах[17]17
  Бург – укрепленный форт.


[Закрыть]. Особенно подле Певенси и Гастингса. Это самые удобные места для вторжения. Если наш флот не сумеет остановить врага, мы не дадим ему развернуться на суше и сбросим в море.

   – Исполню, Гарольд! – Гюрт почувствовал, что к брату вернулось обычное самообладание.

В эту минуту резкий звук рога прервал их разговор. С лязгом поднялась решётка и, громко простучав копытами по подъёмному мосту, во двор замка въехал отряд всадников.

   – Рагнар! – крикнул король.

Оруженосец появился на пороге.

   – Кто приехал?

   – Посланец герцога Норманнского и сопровождающие его люди, мой король.

   – Зови танов, – приказал Гарольд. – Встретим посла как подобает.

   – Они давно ждут, мой король, – кивнул Рагнар и вышел.

Через несколько минут отворилась дверь и в зал, звеня оружием, вошли члены королевского совета. Первым шёл правитель Кента, Суррея и земель вокруг Лондона граф Леофвайн. Его длинные волосы были стянуты на затылке пучком, что придавало лицу несколько задиристое выражение. Чуть сзади, покачиваясь на толстых, как тумбы, ногах, неторопливо шагал эрл Сигевульф. За ним шествовали десятка полтора знатных танов. Замыкали процессию статный пожилой вельможа и красивый, атлетически сложенный юноша: дядя короля эрл Алфвиг и племянник Хакон.

Вновь открылась дверь, и в зал вступили придворные таны – кравчий, стольник, постельничий, конюший, казначей, эконом и два писца. Приближённые поклонились Гарольду и прошли в глубину зала. Писцы и придворные таны расположились в стороне, прочие сеньоры заняли места по бокам от помоста, на котором возвышалось кресло короля. С гулким стуком опустив тяжёлые мечи на каменные плиты пола, они сцепили пальцы на рукоятях и замерли в молчаливом ожидании. Граф Гюрт встал со скамьи и присоединился к ним.

Гарольд пристально смотрел на пришедших – они были спокойны и невозмутимы. Ни тени тревоги нельзя было заметить на их мужественных, словно высеченных из камня лицах.

Уверенный вид соратников порадовал Гарольда. «И с этими вепрями бояться норманнского петуха?!» – мысленно усмехнулся он.

Тем временем в зал вошли духовные особы – архиепископы Стиганд Кентерберийский и Альдред Йоркский и епископ Вульфстан Уорчестерский.

   – Вы можете сесть, святые отцы, – обратился к ним Гарольд. Священники поклонились и разместились на табуретах недалеко от короля.

На пороге появился Рагнар.

   – Посланец герцога Норманнского, отец Мэйгрот, просит принять его! – отчеканил он.

   – Пусть войдёт, – негромко произнёс король.