Текст книги "Золотая рыбка в мутной воде (СИ)"

Автор книги: Билли-Боб Торрентон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 47 страниц)

Нет, все. Спать. А то так и до рассвета недалеко. А он нынче не ранний – как-никак, второй месяц осени подбирается к середине.

Все-таки хорошо, что все странствования по лесам закончились до зимы. Даже если она не будет слишком снежной и холодной – ночевать уже сейчас лучше под крышей.

С этой мыслью я проваливаюсь в сон.

Граф, хорошо зная распорядок, установленный старым бароном, приезжает вовремя. При взгляде на меня он с трудом скрывает удивление и, улучив момент, пока отец озадачивает Мерстена, шепчет:

– Ты все меньше напоминаешь того парня, который встретился мне на краю Сентеры.

– Кстати, я хотел бы поговорить обо мне… и о том парне, – так же шепотом отвечаю я.

– Что-то серьезное?

– Для меня – да, но в принципе – пара штрихов.

– Хорошо, только позже, – говорит он, взглядом указывая на возвращающегося к нам барона.

– Договорились.

Как я и предполагал, срочный вызов в столицу оказался обычной перестраховкой – аудиенция назначена лишь на конец следующей недели. К моей тихой радости, планировалось, что будет она достаточно неофициальной – то есть, никаких других гостей, кроме меня с отцом (и, само собой, графа) не ожидается. Логично – по времени всех достойных уже должны были наградить. По крайней мере тех, кто был под рукой.

По поводу расследования граф, понятное дело, ограничился общими фразами – следствие продолжается, аресты тоже. О Геркусе граф не мог сообщить ничего нового. Что касается смерти Вальдера, дознаватели пришли к единому выводу – это убийство, и убийство с помощью магии.

– Какое-то хитрое заклинание, – медленно говорит Урмарен, – либо что-то очень древнее, либо очень штучное… то есть, специальное сочиненное. Непонятно, кто мог такое сделать, а главное – что заставило его сработать. Потому что герцог, покинув столицу, был очень осторожен.

– А если заклинание начало действовать еще до этого? – осторожно пытаюсь подтолкнуть мысли графа в правильном направлении.

– Да, была такая идея, – соглашается он, – выяснилось, что в Тарпефуре у него жил тип, очень похожий на мага одеждой и повадками. Называли его мастер Гремур. Правда, в Магической гильдии никто такого не знает, прошерстили архивы аж на два века – не было такого, даже среди изгнанных. По крайней мере, под описание ни один не подошел… Во всяком случае, в подвалах замка у Гремура была лаборатория. Без него туда никто не входил, даже герцог. Однако после ареста герцога Гремур исчез. Точно никто не знает когда – порой он закрывался у себя и по нескольку дней не показывался, подумали, что и на это раз так. А потом, накануне освобождения Вальдера, в лаборатории случился сильный пожар. Необычный пожар – выгорело абсолютно все, остался только слой пепла, но при этом ни один камень в стенах не треснул, а железная дверь даже изнутри не оплавилась. Только все было покрыто сажей, причем как будто она не оседала на стены в процессе горения, а висела в воздухе, пока все не сгорело…

– Словно между огнем и стенами была какая-то преграда?

– Да. Причем преграда – магическая. Как только пламя угасло, она исчезла.

– Значит, он все-таки был магом, этот Гремур?

– Возможно, – уклончиво отвечает граф. – Но указаний на его причастность к смерти герцога нет.

– Прошу прощения, Унар, но… Во-первых, гильдии он неизвестен, так? Во-вторых, магия, убившая герцога – тоже неизвестна, верно?

– Верно. Но что из этого следует? Никто из людей герцога его ни в чем не обвинил. Если верить их словам, больше похоже, что Гремур был его верным слугой.

– Я, в общем-то, о другом. Если этот Гремур был посвящен в дела заговорщиков – мог ли он опасаться, что его убьют, когда перестанут нуждаться в его услугах?

– Наверное, мог, – нехотя признает граф. – Но пожар в его лаборатории случился за месяц до смерти герцога, а сам Гремур исчез еще раньше. Причем слуги клянутся, что замка он не покидал.

– Может, там был подземный ход? Или он использовал магию?

– Ходы есть, но по ним никто не проходил очень давно, мы проверили. А люди из гильдии говорят, что создание портала не осталось бы незамеченным – Тарпефур слишком близко от столицы, такой выброс энергии нельзя скрыть. Может быть, не удалось бы понять, прошел ли кто через портал, и куда открывалась эта дверь – но…

– Я понял. А если Гремур и не выходил из замка?

– Как это?

– Если Гремур умер в своей лаборатории? И пожар начался именно поэтому? Ну, то есть, он сам наложил заклятие, уничтожающее лабораторию в случае смерти хозяина. Чтоб не досталось никому.

– Может быть. Но я не вижу связи между двумя смертями.

– Унар, – подает голос доселе молчавший отец, – Сайнел всего лишь хочет тебе сказать, что у этого Гремура было достаточно поводов опасаться за свою жизнь, кем бы он не был. Я достаточно знал покойного Вальдера, чтобы поверить, что он избавился бы от мага, когда бы счел, что тот ему больше не нужен. И если этот Гремур был не дурак, то он наверняка мог позаботиться об ответном ударе.

– Вы хотите сказать, – ошеломленный Урмарен переводит взгляд с меня на барона и обратно, – что… Демон меня пережуй, а ведь больше ни на что и не похоже! То есть, Гремур сотворил заклятие, что в случае его смерти умрет и герцог, как наиболее вероятный виновник. Так?

– Так.

– А если Гремур жив?

Дружное пожимание плечами ему ответом. Граф улыбается:

– Все же, версия хорошая. Позволила бы закрыть расследование в короткие сроки. Только как доказать, что Гремур мертв?

Ага, так я тебе и сказал. Хотя…

– А пепел из его лаборатории изучали или просто вымели? Верю, что там все дотла сгорело, но пепел от дров и пепел от человеческого мяса должны отличаться даже в этом случае.

– Хм, не припомню, чтобы такое было в отчетах. Я проверю, спасибо за подсказку.

Дальше разговор понемногу возвращается к основной теме – предстоящей аудиенции у императора. Впрочем, узнаем мы немного – встреча состоится не во дворце, а в одной из загородных резиденций. Возможно, не будет наследника престола – по крайней мере, на этом настаивал маркиз Шелир. И я его понимал – если бы я не сумел выкрутиться в прошлый раз, сейчас бы в Тероне уже осваивалась бы новая династия. Незачем рисковать принцем.

Однако все рано или поздно кончается – закончилось и время, которое Урмарен мог провести с нами. Отец с Унаром попрощались, я вышел проводить графа до кареты.

– Ну, о чем ты хотел поговорить?

Излагаю ему свои мысли насчет того, чтобы лишить непосвященных возможности отследить связь между Шаем Таннером и Сайнелом Танореном.

– Понимаю. Но изъять бумаги из архива Коронной палаты или заменить – не выход, свидетелей-то не заменишь. Таннера знали не только наши люди.

– Любопытно, как много народу в курсе, куда подевался этот парень?

– Да, хороший вопрос. Полагаю, у кого-то из заговорщиков есть описание Таннера, а, может быть, и портрет. Наверное, тебе и в самом деле после аудиенции лучше уехать из столицы на какое-то время.

– Если эти люди узнают, что Шай Таннер и Сайнел Танорен – одно лицо, я нигде не буду в безопасности.

– Что ты предлагаешь? – браво, граф. Приятно иметь дело с человеком, который, при всей его занятости, не подкалывает тебя и не подозревает в паранойе.

– Что сделано, то сделано. Моя нынешняя биография завязана на созвучие имен, не хочется сочинять новую, так красиво не выйдет, да и времени на это может не быть. Но, как говорится – предупрежден, значит вооружен. Можно ли сделать так, чтобы о любом интересе к документам о признании меня Сайнелом, а особенно к рабочим материалам дела, где упомянуто имя Таннера, вас ставили в известность?

– Думаю, как раз это организовать будет несложно.

– Тогда пока все.

– Хорошо… – он широко улыбается: – Все-таки жаль, что нельзя тебя пристроить на службу в Серую Стражу – такой пробел в биографии недопустим, увы.

И что мне ему сказать – никто не помешает мне помочь родственнику неофициально? Пожалуй, не стоит. Надо будет – помогу, но обещать авансом – не буду. Мало ли когда он мне это припомнит? Ограничиваюсь ответной улыбкой, призванной означать что вроде "ну что тут поделаешь". Он, что-то прикинув, говорит, что – возможно – заглянет к нам завтра вечером. Хотя нет, скорее послезавтра. Я же дарю идею насчет перетряхивания невостребованной почты.

– Мда, есть риск зацепить служебную переписку нашей агентуры, но в нынешних условиях в этом, как ты говоришь, перетряхивании есть смысл. Тем более, что среди невостребованного может оказаться в первую очередь почта, адресованная уже арестованным заговорщикам. Вряд ли отправители будут озабочены изъятием своих писем больше, чем спасением своих жизней. Спасибо, подкину идею начальству.

Карета графа выезжает за ворота. Так, значит, надо наведаться на почтамт, пока эта идея не заработала. Отец вроде ничего не планировал, значит, сегодня-завтра я относительно свободен. Выберусь-ка я в город. Причем сейчас, а то кто знает – что будет завтра.

Интересно, как там мои бойцы? Пирен с Рыжим, надеюсь, сидят тихо в своем убежище. Кимер должен быть в своем полку – служить-то еще до весны. Хочется верить, что в покое его уже оставили. Ангир по времени уже вполне может быть в Медвежьей Тени. Но выдергивать его оттуда пока рано.

Ладно, значит, в город.

Спустя час карета останавливается в квартале от почтамта. Хочется оставить обоих парней, приставленных ко мне отцом, охранять карету, но будет лучше, если они пойдут со мной. Кучер, если что, справится сам – крепкий мужик, да и при оружии. Впрочем, тут в центре столицы, на виду у патрулей городской стражи, маловероятно, что к нему кто-то сунется.

У крыльца почтамта останавливаемся. Одного охранника оставляю здесь, на всякий случай. Второй идет со мной. Проходя через высокие двери, чувствую, как начинает шевелится внутренний страж. Могу кого-то встретить, кого не стоило бы? Но не приезжать же сюда еще раз. Разобравшись в указателях, подхожу к нужному окошку. Объясняю, что мне нужно, просовываю паспорт. Служащий сверяется с каким-то журналом, кивает, просит подождать. Возвращается через десять минут со знакомым пакетом. Расписываюсь, желаю всего наилучшего. Идем к выходу.

– Иргел, держи оружие наготове, – негромко говорю охраннику. Тот молча кивает, просовывая руку под плащ. Выходим, оглядываемся – вроде ничего подозрительного, делаю знак Кирису – второму охраннику, чтобы шел к карете – и тут взгляд цепляется за медленно прогуливающуюся парочку. Дорого одетая молодая дама под руку с высоким стройным брюнетом. Что-то в нем чувствуется знакомое. Неприятно знакомое.

Тилен?!

Парочка неспешно удаляется.

– Иргел, видишь тех двоих? – коротко описываю интересующих меня лиц. – Не пялься пристально, если я не обознался, этот тип очень опасен.

– Что мне делать?

Объясняю, он кивает, вроде как возвращается в здание, но от дверей поворачивает обратно, непринужденно пристраиваясь за Тиленом и его спутницей. Молодец, держит шагов тридцать, не меньше.

А мы ныряем в карету и она трогается с места. Проезжаем мимо парочки – да, это точно Тилен, теперь сомнений нет, – и через квартал останавливаемся у банка. Нет, я не собираюсь открывать счет – просто ближе не нашлось ничего подходящего. Девица странно напоминает мне маркизу в день нашей первой встречи. Но сейчас меня интересует не она. Все же отмечаю себе, что дама может оказаться не менее опасной, чем ее спутник.

Парочка еще далеко, но уверенно приближается – я вижу их в окошке в задней стенке кареты. Кирис выныривает из экипажа, идет к дверям банка – прикидывается обычным посетителем, даже входит внутрь, готовый по моему знаку выйти обратно, когда эти двое поравняются с каретой.

Нет, я не рассчитываю захватить Тилена врасплох – того, что я знаю, для активных действий совершенно недостаточно. И жизнями парней рисковать не собираюсь. Сейчас я всего лишь хочу понять, что делает бывший (и бывший ли?) телохранитель Тианы в центре столицы, и куда направляется (раз уж нельзя выяснить, откуда он здесь взялся). Почему так? Потому что я действительно не знаю, какова его роль во всем происходящем. А еще я не знаю, нет ли поблизости охраны, и как поведет себя городская стража, увидев нападение троих мужчин на мирно прогуливающуюся пару.

Тилен и его спутница тем временем проходят мимо кареты. Я вижу напряженное лицо Кириса, застывшее за стеклом двери, но отрицательно качаю головой – не сейчас. Дав им удалиться на добрую сотню шагов, делаю Кирису знак. Он выходит, спускается с крыльца и открывает дверь экипажа.

Игрел, сообразивший прикрыться от них каретой, а сейчас еще и открытой дверью, впрыгивает внутрь.

Мое распоряжение кучеру проехать вперед до третьего перекрестка, потом повернуть направо, а дальше ехать домой, вызывает у парней плохо скрываемое недоумение. Сжалившись, объясняю:

– Мы не можем хватать людей на улице только потому, что они нам не нравятся, верно?

Дружное кивание мне ответом.

– Кроме того, то, что мы видели только двоих, не означает, что там больше никого не было. Мне же нужно было убедиться, что я не обознался, и по возможности проследить, куда он направляется. Но я не вижу смысла висеть у него на хвосте целый день. Повторюсь – этот тип может быть очень опасен. И, сильно подозреваю, девица рядом с ним в случае чего будет не только кричать и царапаться. Лучше скажите – вы их хорошо разглядели? Запомнили? Вот и отлично.

Игрел, как старший, решается спросить:

– А кто этот человек?

– Его зовут Тилен. В нашу последнюю встречу он был телохранителем маркизы Деменир. Хотя у меня есть очень веские основания полагать, что он ей больше не служит. Однако точно я этого не знаю.

Карета поворачивает, и я, глядя в окно, вижу, как Тилен и его дама входят в двери дома, на углу которого висит приметная вывеска. Входят не спеша и, похоже, не оглядываясь. Жаль, надпись отсюда не разобрать – буквы больно витиеватые.

В голове разворачивается нужный фрагмент плана города. Так, улица Почтовая, дом шестнадцать. Гостиница "Гранорум". Похоже, именно это название я видел на вывеске. Надо же, за сорок лет в Тероне мало что изменилось. Все же, надо будет поискать при случае план поновее. Вряд ли за пределами золотого пояса жизнь так же мало изменилась.

Карета неспешно катится по столичным улицам. Хороший вопрос – что делать с посылкой теперь? Лучше всего было бы сжечь, однако шанс, что хотя бы часть ее содержимого может пригодиться, еще долго будет велик. Но и хранить ее в доме не слишком разумно. Стоило бы иметь в городе дом или квартиру на другое имя, но и с этим спешить нельзя – убежище должно быть абсолютно безопасным, а не лишь бы было. Наверное, лучше будет даже не в самой Тероне, а где-нибудь в пригороде.

Снова вспомнился заброшенный замок Таргит. Нет, место, конечно, любопытное, и я туда еще наверняка вернусь – но на роль такого убежища никак не подойдет. Слишком приметен. Вот бы хутор какой, вроде Медвежьей Тени, но где ж такой найдешь в окрестных полях? Да и за хутором смотреть надо постоянно, а не случайными наездами бывать… Короче говоря, есть над чем поломать голову, помимо выбора наряда для визита к императору.

Дома меня ждал сюрприз – отца дома не оказалось. Отправился проведать приболевшего приятеля, отставного генерала, получив от того приглашение – последние несколько лет было наоборот, генерал регулярно проведывал отца, когда тот жил в столице. Да, мое появление однозначно пошло ему на пользу. Главное, чтобы улучшение это не вызывало ни у кого ненужных подозрений.

Но так или иначе, а обедать мне пришлось в одиночестве. Любопытно, какой станет моя жизнь, когда все войдет в колею? Переловят заговорщиков. Венкрид женится. Перетащу к себе Кимера с остальными. Высший свет привыкнет к моему существованию – вести жизнь затворника я не собирался, по крайней мере, в ближайшие лет сорок, а значит, маячить на балах и приемах придется. Женюсь, наверное… А что, возраст не то что позволяет, даже обязывает. Да и отец наверняка хочет увидеть внуков – прямых наследников…

Конечно, не подумать при этом о Тиане я не мог. Особенно, учитывая дневную встречу с Тиленом. Кстати, а когда я последний раз его видел-то? Ого, а ведь с Тигуры он мне на глаза не попадался. Это почти три месяца уже, выходит. Впрочем, и Тиану я с той ночи, когда я приволок умирающего Ксивена в дом графа, тоже не видел. Тоже, получается, больше двух месяцев. Как быстро время идет, однако.

Мои размышления прерывает появление Мерстена:

– Ваша милость, ваш отец вернулся и хочет вас видеть.

Иду за ним и едва не спотыкаюсь, осознав внезапно всплывший вопрос. Кто же тогда вопил в доме графа в ночь, когда я отбился от монстра, если Тилен жив и здоров?

Однако… Отец выглядит замечательно… даже слишком, возможно. Нет, он не скинул лет двадцать, как иногда говорят, ему по-прежнему легко дать "за семьдесят", но вот вообразить, что несколько недель назад он собирался помереть задолго до следующей зимы, да и просто имел серьезные проблемы со здоровьем на протяжении долгих лет, сегодня удастся разве что человеку с очень буйным воображением. Так что, думаю, готовиться к его похоронам мне не придется довольно долго. Еще, чего доброго, женится и будет у него другой наследник. Но это вполне переживаемо. Дворянство и имя я в этом случае не потеряю, а другим титулом сейчас обзавестись гораздо проще, чем пару месяцев назад.

Так, что тут у нас?

– Отец, ты хотел меня видеть?

– Да, Сайнел, присаживайся, – взмахом руки он отпускает дворецкого. – У меня сегодня был замечательный день.

– Да, Марстен мне сказал… Как твой друг?

– Спасибо, генералу Маргеру уже лучше. Думаю, дня через три будем принимать его у нас. Но я не об этом.

– О чем же?

– Понимаешь… – отец замолкает, не зная, как перейти к щекотливой, видимо, теме. Итак, кому он нашел невесту – себе или мне?

– Пока нет.

– Я тут задумался вот о чем… Тебе тридцать три. Ты дворянин. Знаешь и умеешь поболее, чем многие твои ровесники – из числа равных тебе по положению, само собой.

– И?

– Но! С формальной стороны – сплошные прочерки в жизнеописании. Ты не заканчивал университет. Не служил в армии или каком-нибудь департаменте. Нигде не числился даже, как некоторые хитрозадые. Ты понимаешь, что я имею в виду. Не офицер, не чиновник, не предприниматель, не инженер, не ученый. Не маг, хвала небесам…

То, как отец произнес "не маг", меня, честно говоря, больше радует, чем огорчает. Не хочу я иметь дело с гильдией. Но к чему он клонит? Пока понятно только то, что речь не о чьей-то свадьбе.

– …При этом не выглядишь человеком, просидевшим всю жизнь в дальнем поместье. Но! Я бы не хотел, чтобы нашу фамилию сопровождали разные… шорохи. А они, несомненно, пойдут. Рано или поздно. Особенно, если Его Величество решит отблагодарить тебя… слишком заметным образом. И было бы просто замечательно, чтобы к тому моменту ты был, так сказать, при деле. Чем ты собираешься заниматься? Дела нашей семьи я пока в состоянии вести сам. Ты же видишь – смерть от меня вроде как отступилась. Я о другом. Твой старший брат был достойным офицером, а тот, чье имя мне не хочется вспоминать – все же не самым бесполезным государственным чиновником. Тебе есть, чем гордиться, но ты достаточно молод, и жить только воспоминаниями о прошлых достижениях рано. Нужно двигаться дальше…

Такое начало немного нервировало, но, вникнув, я успокоился, и даже попытался оценить перспективы безоговорочного согласия.

Тем более, что звучало изложенное им довольно заманчиво. Приятель отца – генерал Бемус Маргер – до выхода в отставку много лет возглавлял одну из военных академий. Покинул он этот пост сравнительно недавно, и в академии его еще помнили, причем исключительно с хорошей стороны. Но речь не шла о том, чтобы по протекции поступить в это или какое другое, сходного профиля, учебное заведение. И отец, и генерал были единодушны в том, что путь, уместный для безусого юнца, мне не подходит. Но генерал – после того, как отец поведал ему о некоторых моих талантах, описанных графом Урмареном – вспомнил о своем сыне, возглавляющем некую школу, в которой обучают особым способам ведения войны. Двое старых вояк сошлись на том, что я вполне бы мог стать инструктором в этом учебном заведении. Да, начать придется с рядового, раз уж речь не просто о службе, а о военной карьере – но там никто не смотрит на нашивки, и капрал вполне может гонять на полигоне старших офицеров, не взирая на звезды и титулы, если он инструктор, а они курсанты. Будешь, мол, учить – и будешь учиться сам. По их словам выходило, что пары лет мне хватит, чтобы собрать всю коллекцию нашивок вплоть до надсержантских. И первое офицерское звание тоже присвоят в школе, без лишних формальностей. Как и направят следом на дальнейшую учебу. Вот чего не знал, так того, что в любой из военных академий империи большинству курсантов давно не двадцать, и выглядеть переростком мне не светит. А офицерское звание заметно сокращает срок обучения – если не служившие юнцы учатся шесть лет, то офицеры из войск лишь три. Правда, обычно это выпускники офицерских школ, уже послужившие, вроде моих недавних попутчиков в поезде от Тигуры до Тероны.

Короче говоря, капитан, а то и майор к сорока, даже при таком запоздалом старте – легко достижимая цель, здесь старики нисколько не преувеличивали. Причем генерал в своих прикидках не учитывал случившееся в императорском дворце (отец благоразумно об этом умолчал, несмотря на острейшее желание похвастаться, как он потом признался). И если это случится, уже никто не обвинит Сайнела в отступлении от семейных традиций. Продолжив топанье по карьерной лестнице, можно успеть к шестидесяти стать генералом, но даже если ограничиться капитанским званием, тоже будет неплохо – отставные офицеры по умолчанию относятся к одному из самых уважаемых слоев населения.

Правда, есть ряд моментов, не позволяющих ухватиться за это предложение двумя руками. И первый – еще не случившаяся аудиенция у императора. Кто знает, о чем речь будет идти там. Не то чтобы я рассчитываю на что-то более вкусное, но то, что Его Величество вполне способен отодвинуть отцовское предложение далеко за горизонт – факт бесспорный. Еще, кстати говоря, очень любопытно, как к моей военной карьере отнесется граф Урмарен. Которому я в свое время ответил категорическим отказом. Тогда, правда, речь шла не об официальной службе в Серой Страже – она мне и сейчас не светит, – но все же… А еще я сам до этого дня если и задумывался о будущем, то варианты, упомянутые отцом, всерьез не рассматривал. Конечно, внезапно обретенное дворянство открывало куда как больше дверей (какие-то при этом закрывая, увы), но…

С другой стороны, прежний Сайнел и пропал-то, желая державу защищать. Семейная традиция, опять же…

Еще один маленький штрих. Не думаю, что школа находится в самой столице или ее пригороде, или хоть каком-то городе. И очень сомневаюсь, что там свободный вход и выход. Значит, пока я буду там, меня, скорее всего, в Тероне никто не увидит. И, наверное, это хорошо – мало ли на кого, кроме Тилена, можно здесь наткнуться, прежде чем вся эта пыль осядет. К тому же, школа – это невеликое испытание, год-два, от силы три. И, учитывая ее профиль, будет ждать меня или академия сухопутных войск – как она там правильно называется? – или академия Главного штаба.

Надо же, я уже всерьез рассматриваю эту идею? Стоп-стоп-стоп…

– Знаешь, отец, я думаю, что пока не буду спешить с ответом.

– Понимаю. Ты не хочешь быть связанным обещанием – по крайней мере, до встречи с императором.

– Именно так.

– Хорошо, – кивок согласия, на лице – удовлетворение. – Танорены не дают необдуманных обещаний, даже друзьям. Очень хорошо. О твоем будущем мы еще поговорим, а чем ты намерен заняться сейчас?

– Почитаю, пожалуй. Присмотрел тут кое-что в библиотеке.

Все-таки совсем исключать, что кого-то из нас попытаются женить, я бы пока не стал. Маргеры – тоже бароны, тоже древний род – хоть и "помоложе" Таноренов лет на сто. Благодаря чему в известную мне книгу попал не только генерал, но и его сестра, вдова графа Аргимера. Сейчас графине должно быть шестьдесят. Я для нее, пожалуй, слишком молод, а вот на отца она может и поохотиться. Вдобавок у генерала есть внучка, а у вдовы – младшая дочь, и обе девицы, как и сама графиня, четыре года назад были не замужем. И проверить, не устарели ли эти сведения, пока никакой возможности.

Ладно, отобьемся, если что. Кроме того, вдруг девицы в жизни симпатичнее, чем на портретах? Мне ведь в этой ситуации больше всего не нравится ее возможная скоропостижность. Изображать до конца жизни одинокого героя я не собираюсь.

"А как же Тиана?"

С трудом подавляю в себе желание обернуться. Точно ведь знаю, что никого там нет…

Вытаскиваю с полки давно присмотренный толстый справочник по военному делу. Не новый, но все же послевоенный, а главное – все равно содержащий немало интересных сведений. Вдобавок позволяющий привязать к реальности хотя бы часть того, что я уже знаю.

За чтением прошел остаток вечера и большая часть следующего дня – других дел у меня пока не было. О слежке за Тиленом я себе запретил даже думать – для этого нужно точно знать, что не испорчу тем самым какую-нибудь тайную операцию Серой Стражи или какой другой конторы. Паспорта с удостоверениями из пакета спрятал в своих покоях, отыскав несколько подходящих мест, сам пакет сжег.

Урмарен в этот вечер не приехал, хоть я и надеялся. Не появился он и на второй день, и на третий тоже, так что мои надежды озадачить его насчет генеральских родственниц не сбылись.

Однако, вопреки моим ожиданиям визит отцовского приятеля прошел довольно спокойно. Увидев нового слушателя, генерал Маргер охотно травил байки времен своей молодости. Несколько раз я почему-то чувствовал уверенность, что генерал говорит абсолютную правду, выдавая ее за солдатские анекдоты, но было видно, что он уже и сам – за давностью времени – этого не осознает. Возможно, это были очередные протечки из забытого прошлого. Но даже если это лишь иллюзия, все равно слушать было интересно. До того, как он, к радости супруги, уже перед самой войной оказался на преподавательской работе в академии, Маргера немало помотало по самым разным уголкам империи. Расстались мы в самых дружеских чувствах, пообещав, что в следующий раз отец приедет в гости к Маргерам вместе со мной. Правда, день визита оговаривать не стали. У генерала на то были свои причины, так что нам никаких отговорок придумывать не пришлось.

Уехал гость довольно рано. Чему я был, честно говоря, рад. Маргер своими баснями натолкнул меня на кое-какие мысли, которые захотелось тут же проверить.

Оружие, которое попало в дом вместе со мной. Нож особых вопросов не вызывал, просто чья-то очень хорошая работа, а вот револьверы… Один – армейского образца, из тайника в мертвом городе. И два из арсенала Пирена – укороченные и приспособленные под установку глушителя. При этом того же калибра. Любопытно, почему не меньшего? Ну, или большего. Других нет, что ли?

Это странно. Для разных задач желательны разные боеприпасы. Одно дело, когда нужно просто остановить уличного хулигана с колом или ножом, и совсем другое – с двадцати шагов снять вражеского бойца, наводящего на тебя винтовку, да еще и защищенного не только парой слоев ткани. Конечно, когда на владение огнестрелом наложены серьезные ограничения, производство оружия частными лицами запрещено (да и на перечисление казенных заводов пальцев одной руки хватит, наверное), а войны редки, особого разнобоя систем и калибров ожидать трудно, но все же…

Может, здешние оружейники умудряются в один калибр загонять разные патроны? Может быть, даже с магическим зарядом? Хотя нет, про такое я не слышал, не говоря уже о том, что в руках не держал.

И эта маркировка оружия… Рисунок – стилизованная звериная голова в круге, буквенно-цифровая абракадабра, обозначающая, видимо, шифр изделия. Ниже – явно год выпуска и, вероятно, серийный номер – буква и четыре цифры. Коротковат номер, пожалуй… Или нумерация каждый год начинается с начала? Что еще интересно – все три револьвера изготовлены после войны. Самому старому двенадцать лет – если "1102" это действительно год выпуска. Кстати, оружия довоенного выпуска среди наших трофеев на пути до столицы не было – по крайней мере, в числе тех, маркировку которых я разглядывал. Разве что у бандитов, которым не повезло с нами в лесу за Серыми Мхами, явно имелись стволы подревнее. Хм, тоже любопытный момент…

Где-то бьют часы. Десять. Укладываю револьверы обратно. Надеюсь, никто не обратил внимания на резьбу под глушители на стволах? Сами "набалдашники" хранить здесь же я остерегался – для них я нашел менее приметное укрытие.

У порога библиотеки, куда все же решил заглянуть, меня поджидает Мерстен. Приехал граф Урмарен. Отец же, едва проводили генерала, отправился спать – графа сегодня не ждали, о визите он не предупреждал. Мерстен взялся меня найти, но в библиотеке никого не оказалось. Едва он задумался, где меня искать, я нашелся сам.

Судя выражению лица, Унар приехал не просто поговорить. Почему тогда он не разрешил Мерстену будить барона? Или отца этот разговор не касается?

– Добрый вечер, Сайнел.

– Добрый вечер, ваша светлость. Что-то случилось?

– Ну как тебе сказать… И да, и нет.

– Ну, если нет – хорошо.

– А если да?

– Зависит от того, что случилось – если случилось.

Он откидывается на спинку кресла, задумчиво смотрит на игру света в стекле бокала, делает глоток, и говорит:

– Капитан Менален передает тебе привет. То есть, Шаю Таннеру.

– О… Надеюсь, у него все хорошо?

– Ну, его наниматели больше не имеют к нему претензий по поводу утраченного груза. И вообще никаких претензий.

– Неужели?

– Не поверишь, но им больше нет дела до нашего приятеля.

– Как это вышло?

– Скажем, эти люди… выбрали не ту сторону. Опущу подробности, если ты не против.

– Вот как… И?

– Капитан нанес им визит. Был, как ты выражаешься, мордобой со стрельбой. Выжившими до сих пор занимаются дознаватели – видимо, всего за один день не записать. Наш капитан, к обоюдному удовольствию, общения с ними избежал. Более того, его имя в материалах следствия вообще не упоминается. Прости, но большего я тебе сказать не могу.

– Достаточно и этого. Но, полагаю, ваша светлость, вы приехали сюда в столь поздний час не для того, чтобы передать мне привет от друга. Я, конечно, рад был услышать, что у Мораса все в порядке…

– В полном. Пожалуй, могу добавить, что у него новое судно, новый экипаж и неделю назад он вышел в море.

– Вот как… Значит, увидимся мы не скоро. Но все же, эта прекрасная новость вполне могла подождать. Так что все-таки случилось?

– Я надеялся, что отказ Шая Таннера от работы на меня и… возвращение моего двоюродного брата… никогда не войдут в противоречие, а, наоборот, будут пребывать в чудной гармонии…