Текст книги "Сладкая любовь (ЛП)"

Автор книги: Белль Аврора

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

– Даже не знаю. Прости, детка. Просто ты выглядишь недостаточно агрессивно.

Нат усмехается.

– О, она очень агрессивна. – И прочищает горло. – Например, я могла бы рассказать вам о маленьком плакате, который она хранит…

Прежде чем она успевает закончить фразу, я бросаюсь через стол, прижимая Нат к дивану. Я стискиваю зубы, когда обхватываю ее голову.

– Скажешь еще хоть одно слово, и ты труп!

Нат задыхается от смеха.

– Видите! – Я сжимаю ее чуть сильнее, и она хихикает. – Отвали от меня, с*чка!

– Елена, я вижу твое нижнее белье! – откуда-то сзади меня напевает Лола.

– Не так уж много женщин носят такие трусы, – ошеломленно бормочет Ловкач.

А потом я слышу его.

– Чувак, я сказал ей то же самое.

– Когда это ты видел ее трусы? – ворчит Эш.

– Я видел их уже несколько раз, – отвечает Макс, не задумываясь.

Когда Нат отталкивает меня от себя, я поднимаю глаза и вижу, как Эш набрасывается на Макса, схватив его за голову.

– Я надеру тебе задницу! – шипит Эш.

Но Макс выдыхает:

– Оно того стоило!

Эш отпускает Макса и отталкивает.

– Ты не стоишь от десяти до пожизненного.

Нат встает и помогает мне подняться.

– Ты серьезно собираешься здесь работать? – спрашивает Ник.

– Что? – с удивлением вмешивается Макс.

Я киваю, задыхаясь от напряжения. Душить сестру – тяжелая работа.

– Да, мне нужны деньги.

Макс растерянно спрашивает:

– Тебе нужны деньги?

Ник с улыбкой кивает.

– Ты нанята. – Он снимает с шеи свой черный бейдж и надевает его на мою. – Не думаю, что тебе нужно здесь все показывать. Тебе будут платить тридцать шесть долларов в час, и ты будешь работать по четыре часа в сутки, пока только по субботам. Ну, как тебе?

Я поражена.

– Меня устраивает.

Макс стоит передо мной, и вид у него злой.

– Тебе нужны деньги, а ты мне не сказала?

Я закатываю глаза.

– Конечно, мне нужны деньги. Я человек, живущий в Нью-Йорке. – Я хмурю брови, глядя на него. – И что это за отношение? Я думала, что меня будут целовать, обнимать, тискать и все такое прочее.

Его лицо смягчается.

– Идти сюда. – Я иду в его открытые объятия, обнимаю, и он крепко прижимает меня, проводя рукой вверх и вниз по моей спине. Уткнувшись носом в мою шею, он бормочет: – Ох, уж это платье.

Я ухмыляюсь и невинно спрашиваю:

– А что с ним?

Он кусает меня за шею.

– Ты убиваешь меня, Кексик. Я должен работать, пока ты носишь это? Чертова пытка.

Мими фыркает:

– Сначала он тебе не нравится, а теперь ты не можешь от него оторваться!

Макс отрывает голову от моей шеи, ловя мой рот в крепком поцелуе, прежде чем повернуть меня в своих объятиях так, чтобы я могла повернуться лицом к толпе.

– Вы, двое, восхитительны, – улыбаясь нам, воркует Лола. – Клянусь. – Поигрывая соломинкой, она с любопытством спрашивает: – Ну же, Елена, расскажи нам, почему ты невзлюбила Макса. Я умираю от любопытства.

– Не ты одна, – ворчит Макс, и я толкаю его локтем в живот. Он вздрагивает, а затем возмущенно выдыхает: – Что?

Я открываю рот, чтобы отказать им, но Фелисити уже открывает свой и громко смеется.

– О боже. Это просто безумие.

Нат ахает.

– Ты знаешь? – Она поворачивается ко мне. – А почему она знает? А мне ты никогда не говорила.

Я открываю рот, чтобы заговорить во второй раз, но уже слишком поздно.

– Ну, все это произошло на вашей свадьбе, – произносит Фелисити. – Я удивлена, что ты не знаешь.

Я наклоняюсь к Флик и шиплю:

– Заткнись!

Макс прикрывает мой рот рукой, призывая ее продолжить:

– Нет, нет! Не останавливайся. Я хочу знать!

– Ну, Елена положила глаз на Макса с того самого момента, как увидела его в первый раз.

Мои щеки пылают, и я опускаю подбородок, чтобы побороть смущение.

– Это правда? – тихо спрашивает меня Макс.

Я слегка пожимаю плечами, не желая отвечать.

– А это свадьба, – продолжает Фелисити. – Ну же, девочки, вы же понимаете, о чем я говорю, верно?

У всех женщин на лицах написано понимание, они кивают и лукаво улыбаются. Мы же женщины. Свадьбы делают нас эмоциональными. Эмоциональными и возбужденными. Не знаю, почему, но таковы правила.

Мой разум вздрагивает.

Теперь ты даже говоришь, как он!

Прежде чем я успеваю остановить ее, Фелисити продолжает:

– Итак, Елена готова сделать шаг навстречу нашему красавчику Максу. Она наблюдала за ним всю ночь, как он флиртует со всеми подряд, и набралась смелости пригласить его выпить с ней. И она это делает. – Она поворачивается к Максу и качает головой. – А он даже не поднимает глаз от телефона. На самом деле, он полностью игнорирует ее.

Женщины разинули рты. Макс крепче обнимает меня.

Тина выглядит грустной.

– Макс, как ты мог?

Но прежде чем Макс успевает что-то сказать, она заканчивает:

– И это еще не самое худшее. Не обращая на нее внимания, он отшил ее. – Она делает эффектную паузу, прежде чем добавить: – А потом назвал ее Хелен!

Женщины задыхаются от отвращения, в то время как мужчины издают тихие звуки замешательства.

О да.

Сегодняшний вечер – полный отстой.

ГЛАВА 30

Макс

У меня в животе все переворачивается. Я этого не делал! …Или сделал?

Тяжело вздыхаю. Скорее всего, да. Я сделал больно Елене.

Твою ж мать!

Но я как-нибудь компенсирую это, клянусь.

Елена

Нат в бешенстве наклоняется и шлепает Макса по ноге, пробормотав:

– Мудак.

В то же самое время Ник хлопает Макса по затылку, сердито бормоча:

– Засранец.

Макс крепко сжимает меня, защищаясь.

– Я этого не помню! Клянусь! – Он смотрит на Ника. – Ты думаешь, если бы Елена бросилась на меня, я бы отказался?

Ник издает горлом неопределенный звук, с презрением глядя на брата.

Я морщу нос.

– Ты называешь меня лгуньей?

Макс поворачивает меня в своих объятиях.

– Нет, малышка. Я просто говорю, что не помню, как это случилось. – Он опускает голову и слегка качает ею. – Неудивительно, что ты меня ненавидела. Я бы тоже себя возненавидел. – Он поднимает голову, его золотистые глаза искренние. – Прости меня, Кексик. Я никогда не хотел причинить тебе боль.

И вот так просто все забывается. Он выглядит действительно пристыженным. Я протягиваю руку и глажу его по щеке.

– Я это знаю. Сейчас. И все кончилось. У нас все хорошо. Клянусь.

Он наклоняется к моей ласке с закрытыми глазами. Через мгновение стонет:

– Вот же черт. Вы шутите что ли? – Когда он открывает глаза, вид у него страдальческий. – Я мог бы заполучить тебя еще несколько месяцев назад и облажался? – Он снова стонет, притворно всхлипывая: – Боже, какой же я идиот.

Хихикая, я встаю на цыпочки и чмокаю его в губы.

– Ага, ну, страдай. – Я поворачиваюсь к Нику. – Пойду вниз, чтобы проверить женский туалет. Что мне делать, если там будут люди, делающие гадости?

Ник снимает с пояса свою рацию и протягивает мне.

– Просто позвони. Охрана будет ждать прямо за дверью. Не трогай их. Ты не обучена этому, и на нас могу подать в суд, так как ты наш сотрудник. Если тебе понравится эта работа, я попрошу Духа провести для тебя краткий курс по безопасности и контролю толпы.

Я киваю, улыбаясь.

– Круто. Запомнила. Не прикасаться.

Фелисити спускается вместе со мной, тормозя у стойки бара, когда я захожу в туалетную комнату. Она пуста, и меня это вполне устраивает, потому что мне действительно нужно пописать. Я направляюсь в кабинку и делаю свое дело, спускаю воду в туалете и тянусь открыть дверь, но в этот момент входят три женщины. Я выглядываю из щели в двери. Не вижу всего, но этого достаточно.

– Сегодня выбор невелик, – бормочет невысокая брюнетка.

– Куда подевались все красавчики? Мне действительно нужно потр*хаться, – скулит более высокая брюнетка.

Когда заговаривает третья женщина, оживляюсь. Потому что знаю этот голос. Высокая стройная рыжая произносит:

– О, пожалуйста. Ни один из мужчин здесь недостаточно хорош, чтобы даже взглянуть на меня.

Рыжая – это Поршия. Я качаю головой в ответ на ее замечание. Она сказала «на меня», а не «на нас». Ее бедные подружки.

– Ты просто злишься, потому что тот парень, который здесь работает, тебя отшил, – ухмыляется невысокая брюнетка.

– Кого волнует, что у него девушка? – спрашивает более высокая брюнетка. – Я бы все равно попытала счастья.

– Подружка показывает его вкус, – усмехается Поршия. – Я не хочу его, если он решил быть с такой женщиной. У него, очевидно, низкие стандарты.

Ах, ты тварь!

Я прикусываю язык и сжимаю кулак в попытке не пойти туда и не преподать ей урок хороших манер.

Невысокая брюнетка усмехается.

– Но он богат.

Поршия задумывается ненадолго.

– Ну, это да. И на него было бы приятно смотреть, по крайней мере, какое-то время. Но чтобы быть с ним, мне пришлось бы иметь дело и с его ребенком.

Мое сердце бешено колотится, когда гнев сжигает меня изнутри.

– И что в этом плохого? – спрашивает высокая брюнетка.

Поршия корчит гримасу, скривив губы.

– Даже не знаю. Она умственно отсталая или типа того.

Не знаю, как это происходит, но дверь кабинки открывается, и внезапно я оказываюсь сверху на Поршии, царапая ее лицо и дергая за волосы. Когда она визжит, я шиплю:

– Ты гребаная с*ка! Чертова шлюха! Она всего лишь маленькая девочка!

– Вызовите охрану! – визжит Поршия.

А потом мы остаемся одни. Я бросаю ее на пол. Тяжело дыша, мое тело сотрясается от ярости. Во рту металлический привкус ржавчины, и я понимаю, что истекаю кровью. Я смотрю в покрасневшее от шока лицо Поршии и тихо шиплю:

– Ты отвратительная, мерзкая тварь.

Дверь распахивается, вбегают Ник, Макс и Ашер и видят, как я нависаю над Поршией.

Макс смотрит на меня в замешательстве.

– Какого хрена здесь происходит?

Поршия видит их и кричит:

– Она напала на меня!

Я не могу ему сказать. Если скажу ему, он будет опустошен.

Ник вздыхает.

– Ты что, издеваешься надо мной? Драка? Черт возьми, Елена.

Эш смотрит на мое дрожащее тело и заявляет:

– Что-то случилось.

Он всегда знает.

Смотрю на Макса, потом на Ника.

– Мне очень жаль.

Я выхожу из туалета и каким-то образом оказываюсь наверху.

Когда Нат видит меня, ее лицо из улыбающегося превращается в шокированное. Она вскакивает и бросается ко мне, осматривая мое тело.

– Что случилось? Лена, скажи мне, что случилось!

Она подводит меня к бару, усаживает на табурет, и передо мной появляется стакан воды. Ник подходит к нам, выглядя взбешенным с большой буквы «В».

– Не могу в это поверить, – рычит он. – Ты ударила ее! После того, как я специально сказал тебе никого не трогать!

Макс подходит к нему сзади.

– Заткнись, Ник. – Он опускается передо мной на колени и заглядывает мне в глаза. – Что случилось, Кексик? – Я не отвечаю, и он спрашивает: – Она тебя спровоцировала? Что произошло?

Ник закатывает глаза.

– Она спровоцировала, а ты повелась. Ты ведь понимаешь, что она собирается подать на нас в суд? – Он скрипит зубами и рычит. – Черт!

Нат сердито смотрит на Ника.

– Не смей, черт возьми, Николай! Моя сестра никого бы не тронула без крайней необходимости! – Благослови Господь Нат за то, что она заступилась за меня. К сожалению, в данном случае она ошибается.

Ашер спокойно добавляет:

– Я думаю, мы должны дать ей немного пространства и заткнуться нахр*н.

Макс выглядит расстроенным.

– Я не смогу помочь, если ты не расскажешь мне, что произошло. Что она сделала, Елена? Поговори со мной.

Рядом с нами появляется Тина.

– Что здесь происходит? – Она ошеломленно смотрит на меня. – Лена, милая. Твоя губа кровоточит.

Я знаю, что это так. Чувствую, как она болезненно пульсирует.

– Думаю, Эш прав. Дайте ей немного места, – говорит Мими откуда-то с боку.

Но Ник слишком взбешен, чтобы это услышать.

– Вот что я тебе скажу. Как насчет того, чтобы Елена рассказала мне, что, черт возьми, произошло, а потом оставлю ее в покое?

Макс встает и смотрит брату в лицо, стиснув зубы.

– Заткнись нахр*н, Ник. Ты мне не начальник. Тебе лучше запомнить это.

Лицо Ника искажается от гнева.

– Твоя девушка стала причиной дерьма меньше, чем через десять минут после того, как я, бл*дь, в нее поверил. Ее косяк – твой косяк.

Нат, Тина, Мими и Лола дружно вскрикивают:

– Эй! – на грубый комментарий Ника.

Я никогда не видела его таким злым.

Тина подходит к нему и тихо говорит:

– Милый, успокойся. Она заговорит, когда будет готова.

Ник выпрямляется и смотрит мне в глаза.

– Она заговорит сейчас! Что случилось? – Ник может быть очень пугающим парнем.

– Да пошел ты, Ник, – вмешивается Нат.

Ник поворачивается к ней.

– Конечно, ты заступаешься за нее. Мне нужно знать, что произошло.

У меня кишки скручиваются.

Мими встает перед Ником.

– Мы все здесь друзья, помнишь?

– Некоторые больше, чем другие, – фыркает Ник.

Это было подло. Моя кровь кипит. Я закрываю глаза, моя грудь тяжело вздымается. Тина ахает от изумления.

– Ник! Да что на тебя нашло?

Он делает шаг ко мне, сердито глядя мне в глаза.

– Что там случилось?

Я открываю рот, но из него вырывается только:

– Я… эм…

Ник скрипит зубами и снова спрашивает:

– Что случилось, Елена?!

– Сделай еще один шаг к ней, Ник, – угрожающе рычит Макс. – Я, бл*дь, тебе врежу.

Я закрываю глаза. Мое тело дрожит, грудь вздымается.

– Что там, черт возьми, произошло? – снова спрашивает Ник, почти крича.

Встаю так быстро, что мой стул с грохотом ударяется о стойку бара. Руки трясутся, я стою в футе от Ника, смотрю в его полные ярости глаза.

– Она назвала Сиси умственно отсталой! – рычу, чувствуя себя униженной, когда злые слезы текут по моим щекам, мое тело сотрясается от ярости. Я закрываю лицо руками, чтобы скрыть свою слабость, и шепчу: – Она, бл*дь, назвала Сиси умственно отсталой.

Тишина такая густая, что ее можно резать ножом. Опустив руки, я яростно вытираю слезы, протягиваю дрожащую руку, чтобы взять стакан с водой. Делаю глоток, мечтая исчезнуть в темноте, но знаю, что это не мой выбор.

Осторожно вдыхая, я выпрямляюсь во весь рост и тихо говорю на выдохе:

– Прости, Ник. – Снимаю с себя рацию и бейдж, кладу их на табурет. – Не надо меня увольнять, я сама ухожу. Простите, что испортила всем вечер. Я иду домой. Спокойной ночи.

Тина и Лола умоляют: «Елена, нет!» и «Останься!», пока Нат приказывает: «Никуда не уходи, пока он не извинится!».

Я поворачиваюсь и ухожу со всем достоинством, которое у меня осталось, прежде чем слышу, как Нат кричит тому, кто, я уверена, является Ником:

– Ты мудак!

Я почти ожидаю, что Макс придет за мной, но он этого не делает.

И снова чувствую то, что чувствовала, когда впервые приехала в Нью-Йорк.

Совершенное и безнадежное одиночество.

Макс

Оцепенев от слепой ярости, я моргаю, глядя, как Елена уходит, высоко подняв голову. Никогда не видел ее более красивой, с опухшей губой и все такое. Но когда она спускается по лестнице и исчезает из виду, у меня внутри все переворачивается. Я с трудом сглатываю, зная, что это может быть оно. Возможно, именно сейчас Елена поняла, что с таким мужчиной, как я, слишком много мороки. Но видеть, как она стоит над Поршией после того, как надрала ей задницу, защищая мою малышку... дерьмо.

Мне кажется, я влюбляюсь, но не помню, чтобы это происходило так в первый раз. Неужели любовь заставляет человека чувствовать, что он достиг самого высокого и самого низкого уровня одновременно? Я никогда не хотел, чтобы это случилось. Но зная Елену так, как знаю ее сейчас, как я мог остановить это?

Я должен был бы привыкнуть к оскорбительным и грубым замечаниям людей. Одно дело, когда это исходит от несмышленых детей, но когда я слышу, как взрослые используют слова «умственно отсталый», мне просто хочется врезать по лицу. Моя дочь не отсталая и не глупая. Она исключительно умный и способный человек, независимо от ее травмы.

Ник стоит, уперев руки в бока, и смотрит в пол. Я чувствую, как от него волнами исходит чувство вины.

– Ты мудак! – кричит ему Нат.

Тина бросает на Нат умоляющий взгляд.

– Нат, перестань. – Она подходит ближе и кладет руку ему на грудь. – Милый, ты же не знал. – Но он делает шаг назад. Я никогда не видела, чтобы он отходил от Тины. Никогда.

Он не поднимает глаз. Вместо этого он берет брошенный бейдж и рацию и направляется к двери у бара, ведущей в офис. Он уходит, оставив нас стоять здесь. Но он так просто не отделается, и я следую за ним.

Тина останавливает меня, схватив за запястье.

– Макс, не надо, пожалуйста. Просто отпусти его.

Смотрю на свою невестку и ободряюще целую ее в лоб.

– Я не собираюсь кричать на него, Тина, даже если он этого и заслуживает. Мне просто нужно с ним поговорить.

Я подхожу к двери возле бара, оглядываюсь по сторонам и продолжаю идти, не останавливаясь, пока не добираюсь до офиса Ника. Он сидит за столом на троне, который он называет офисным креслом, с закрытыми глазами, потирая виски. Я прочищаю горло, и брат поднимает голову, выглядя изможденным. Ник выглядит так, будто постарел на десять лет за десять минут.

– Я облажался, – бормочет он, качая головой.

Он выглядит так, словно хочет сказать что-то еще, поэтому я молчу. Иногда все, что вам нужно сделать, чтобы кто-то почувствовал себя лучше – это просто слушать. Встав, он начинает ходить туда-сюда за своим столом.

– На днях говорил с тобой о том, какая у тебя классная девушка, и я просто разорвал ее на части. И сделал это на глазах у всех. – Он тяжело вздыхает. – Да что со мной такое, черт возьми?

– Никто не совершенен, – тихо говорю я. – Люди делают ошибки.

Ник невесело смеется.

– Да уж. Я знаю это лучше, чем кто-либо другой, так какого хрена это было? – Он стонет. – О боже, она меня возненавидит. – Потом уныло вздыхает. – Единственная девушка, которая мне нравится для тебя, и я запугиваю ее до слез. А она заступалась за мою племянницу.

– Елена удивительная.

Ник смотрит на меня мгновение, прежде чем хмурит брови.

– Что? Ты даже не собираешься надрать мне задницу?

Я прислоняюсь к дверному косяку.

– Ты и сам прекрасно справляешься. Не похоже, что тебе нужна помощь.

Он смотрит на меня с чувством вины в глазах.

– Мне очень жаль, брат.

Киваю, прекрасно понимая, что так и есть, но говорю:

– Я не тот, перед кем ты должен извиняться.

Он садится на край стола, опустив голову.

– Я знаю. – Он смотрит на меня и обещает. – Я все исправлю. Первым делом.

– Хорошо. – Я большим пальцем указываю на дверь. – Ты не против, если я пойду спасать свою задницу от того, чтобы меня бросили?

Уголок его рта приподнимается.

– Ну, конечно.

С этими словами я выхожу из офиса и направляюсь на парковку.

Елена

– Я в порядке. Просто немного на взводе, вот и все. Никогда так не теряла контроль, – бормочу в свой мобильный телефон, входя в квартиру.

С тех пор, как ушла из клуба, мой телефон звонит без умолку.

Нат фыркает:

– Ну да, эта шлюха получила по заслугам.

Согласна, но я все равно все испортила и не знаю, как это исправить.

Уходя, я отправила Фелисити короткое сообщение, сообщив, что внезапно заболела. Она ответила: «Шлюшка! Поскорее поправляйся. Люблю тебя!»

– Хочешь, чтобы я приехала? – спрашивает Нат. – Мы можем смотреть фильмы и есть всю нездоровую пищу.

Я хихикаю.

– Всю нездоровую пищу?

Она весело отвечает:

– Ага. Всю!

Улыбаясь, я заставляю себя зевнуть.

– Нет, я просто приму душ и лягу в постель. – помолчав, осторожно спрашиваю: – Как там Макс после всего этого?

– Ты с ним не разговаривала? – удивленно спрашивает она, потом медлит и поясняет: – Он пошел, чтобы поговорить с Ником, но так и не вернулся из офиса. Кстати, я не разговариваю с Ником, – раздраженно добавляет Нат. – Нет, пока он не извинится перед тобой.

Я вздыхаю.

– Не делай этого, пожалуйста. Ради бога, давай просто оставим все и пойдем дальше. Я больше не хочу об этом думать.

– Но он был так груб с тобой, – дуется она. – Я никогда раньше не видела его таким. Просто не могу с этим смириться. Извини, но единственный человек, которому позволено грубить моим сестрам – это я.

Глупая Нат, заставляющая меня смеяться, когда я хочу пожалеть себя.

– Как скажешь, с*чка. Я уже иду в душ. Спокойной ночи.

– И тебе, систер!

Я чувствую что-то мягкое и теплое у своей лодыжки и с удивлением обнаруживаю, что Тедвуд ластится ко мне. Наклоняюсь и чешу его за ухом.

– О, держу пари, ты знаешь, что у мамы была плохая ночь. – Кошки чувствуют такое дерьмо, не так ли? – Ты хороший мальчик, когда хочешь им быть.

Расстегнув молнию на платье, я спускаю его вниз по телу, выхожу из него и бросаю в спальню, а затем, пройдя по коридору, захожу в ванную. Включаю душ, вхожу под поток воды и смываю с себя всю эту дерьмовую ночь.

После хорошего, нецелесообразного получаса в душе – нецелесообразного, потому что я не вымыла голову – заворачиваюсь в полотенце и возвращаюсь в свою комнату. Войдя, останавливаюсь в дверях.

Макс сидит на краю моей кровати, лицом ко мне.

– Эй.

Мой желудок сжимается. Он здесь, чтобы порвать со мной. Я крепче сжимаю полотенце и слабо отвечаю:

– Эй.

Макс встает, делая четыре шага ко мне.

– Никогда больше так не делай.

Я опускаю голову стыдясь.

– Мне очень жаль. Понимаю, что не должна была этого делать. Она просто сказала это, и не знаю, что произошло. – Смотрю ему в глаза, умоляя понять меня. – Я просто потеряла контроль.

Он делает гримасу.

– Я не об этом. – Он делает шаг вперед, нависая надо мной. – Никогда больше не уходи, не поцеловав меня.

Что?

– Ты не сердишься на меня? – растерянно спрашиваю я.

Он подносит руку к моим губам, обводя их контур, провожая взглядом палец.

– А с чего бы мне сердиться?

– Я напала на посетительницу клуба, – бормочу я сквозь его пальцы.

Он наклоняется, нежно целует меня в распухший уголок рта, потом кивает.

– Ты вспыльчивая.

Я закрываю глаза.

– Я позволила ее словам добраться до меня.

Он пожимает плечами.

– Потому что она оскорбила Сиси. Оскорбив ее, она оскорбила тебя. – Он берет меня за подбородок большим и указательным пальцами, заставляя посмотреть ему в глаза. – Как я могу сердиться на тебя за то, что ты любишь мою дочь?

Мне это нравится. О, боже. Мне это очень нравится. Нижняя губа дрожит.

– Так ты не порвешь со мной? – Он вздыхает, дергая мое полотенце. Оно падает, и я остаюсь голой. Макс подхватывает меня одной рукой под спину, а другой под задницу, и поднимает. – Что ты делаешь? – недоверчиво спрашиваю, обнимая его за плечи и крепко прижимая к себе.

Он переносит меня на кровать и кладет посередине.

– Я буду тр*хать тебя, пока ты не перестанешь быть глупой, – раздеваясь, бормочет он.

Приподнявшись на локтях, я сглатываю при виде его обнаженной груди.

– Это может занять некоторое время.

Когда Макс стягивает свои боксеры и устраивается между моих ног, он ухмыляется и произносит:

– Вызов принят.

Его тело окутывает меня твердым теплом, а рот пожирает мой с такой страстью, что я громко стону. Облегчение переполняет меня, когда понимаю, что Макс все еще мой.

Во всяком случае, сейчас.