Текст книги "Когда отцветают розы"
Автор книги: Барбара Майклз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)
– Вы хотите, чтобы я бросил остальную работу?
– Конечно же нет! – возразил ему Чарльз. – Продолжайте заниматься террасами, прудом, водопадом, беседкой. Откажитесь от остальных ваших клиентов, наймите сколько угодно людей, но завершите все как можно быстрее.
– У меня не так уж много других клиентов, – признался Уолт. – Времена сейчас трудные, люди остались без работы. Хорошо, Чарльз, мне не составит труда нанять дополнительную команду. Хотя вам это обойдется недешево.
– И ладно. Ты зачем зашел – просто так или поговорить о чем-то конкретном?
Резкость вопроса не смутила Уолта.
– Мы снесли все, кроме самого большого сарая. Вам пора решать, отремонтировать его или тоже разобрать на дрова.
– Я пойду еще раз взгляну. Вы составите мне компанию, Диана, – это не прозвучало просьбой. Скорее, это был приказ. Диана присоединилась к нему.
За прошедшие четыре часа снаружи произошли радикальные изменения. От хозяйственных построек осталась лишь куча досок, по которым разъезжал безжалостный бульдозерист.
– Как вам это зрелище? – поинтересовался Уолт, наблюдавший за воцарившимся хаосом из-за их спин. На Диану он старался не смотреть, но Чарльз не видел причины не поинтересоваться мнением девушки. Чувствуя себя канатоходцем, Диана поделилась с ним одной из идей, почерпнутых в книгах. Чарльз клюнул на это легко.
– Вы совершенно правы. Это сооружение легче привести в порядок, чем снести. Построено оно добротно. Чуть-чуть работы, и его можно превратить в отличный склад. А с террасы сюда хорошо было бы провести крытую зеленью галерею.
Уолт только улыбнулся.
На обратном пути Чарли неожиданно обратился к Диане:
– Мне хотелось бы с вами переговорить. Конфиденциально, так сказать.
У Дианы внутри что-то перевернулось. Сморозила глупость? Нет, ей так не показалось. Все равно, неприятно. Не зная за собой никакого очевидного греха, она промямлила:
– Да, конечно. Где нам лучше уединиться?
– Здесь будет в самый раз, – Чарльз указал на крыльцо дома. – Не хочу, чтобы слышала Эмили, вы ведь заметили, как она огорчена.
Озабоченность на мгновение вытеснила в Диане чувство вины.
– С нею все в порядке?
Они присели рядом.
– Да, Диана, физически она в неплохой форме, но, как вы сами понимаете, наши с ней лучшие годы позади. Хотелось бы провести остаток дней, вдыхая запах роз, а не выхлопные газы трактора и бульдозера. Эмили в самом деле страдает от этих шумов и запахов. Мне хотелось бы избавить ее от этого.
– Понимаю, – кивнула она, с трудом скрывая облегчение.
– Вам, быть может, непонятно, почему для этой работы мы выбрали вас, а не кого-то с большим опытом.
– Я полагала, что Уолт…
– Разумеется, его рекомендация сыграла свою роль. Но главное – я хотел, чтобы здесь присутствовал человек, который не стал бы метаться между десятком других клиентов, а уделил бы нам все свое внимание целиком.
– Но я тоже не могу обещать, что вы можете располагать мною полностью.
– Всего несколько недель, это все, о чем я прошу. Если бы я мог положиться на вас во всем! Так много дел в доме. Возьмитесь проследить за ремонтом, установкой мебели, камина. Я бы тогда смог увезти Эмили отсюда.
– Трудно вот так, сразу… – начала Диана.
– Извините, если я обрушил свои просьбы на вас внезапно, – с мягкой улыбкой сказал Чарльз. – Мне следовало бы заранее с вами все согласовать. Вы имеете полное право отказаться, но… кажется, вы хотели что-то сказать.
– Нет.
– Не думайте, я бы даже не заикнулся об этом, если бы не почувствовал, что вы тот самый человек, который нам нужен. Не сомневайтесь, вы нас подвергли не меньшему экзамену, чем мы вас. Надеюсь, свой мы сдали успешно.
Серьезность его тона и искренность подразумевали, что она тест прошла. Поначалу он показался ей сухарем, но теперь черты лица разгладились, а голубые глаза источали доброту без тени прежнего холода.
Представилась возможность, о которой она прежде и мечтать не смела. Как бы ей хотелось избавиться от неприятного чувства предательницы!
– До следующей субботы я в вашем распоряжении, – выдавила она из себя. – Потом, видите ли, у меня есть другие обязательства.
На его лице отобразилось разочарование, но повел он себя как джентльмен.
– Это больше, чем я мог ожидать, – заключил он. – Спасибо.
Когда новость была сообщена Эмили, она встретила ее с такой радостью, что Диана поневоле была вынуждена отнести себя к еще более низким людям. Это просто подло! Но, с другой стороны, их отъезд в среду гарантировал от разоблачения ее в полнейшей профнепригодности. «Лучше и быть не могло», – твердила она себе. Как будто некая неведомая сила приняла ее сторону и помогла организовать все наилучшим образом. Две недели – максимальный срок, который она отвела себе на это дело. Отпуск и так затягивался. Еще труднее ей было выносить обман, на который она вынуждена была пойти. Стоило бояться даже Уолта. До конца дня Чарльз надавал ей столько поручений, что не нужно было предлога, чтобы избежать его расспросов. Да и была ли нужда? Он успеет высказать ей все, когда Николсоны уедут. А накопилось у него немало, в этом она была уверена.
Чарльз был неутомимым составителем планов. Он вручил ей длинный список, подготовленный заранее. В среду – электрик. Он должен подвесить люстры в столовой и библиотеке. Если не появится до полудня, следует ему позвонить. Мебель, купленную в минувшие выходные, доставят в среду или четверг. К этому указанию был приложен план ее расстановки. Отделка камина в библиотеке намечалась на понедельник. Это означало, как объяснил Чарльз, что старый камин должен быть разобран в выходные.
– Чем же вам не нравится этот камин? – простодушно спросила Диана, глядя на черный мрамор с инкрустацией.
– Разве вы не понимаете? – возмутился Чарльз. – Типичная викторианская дешевка без всяких признаков очарования эпохи. На аукционе прошлой зимой мы нашли настоящий шедевр. Вы увидите. Над ним отлично поработал реставратор. Какой-то варвар покрасил эту вещь. Замалевал каррерский мрамор, можете себе представить?
Диана не ответила, понимая, что и этот вопрос, скорее, риторический. Он между тем продолжал:
– Если приглядитесь, заметите, что нынешний камин не только не вписывается в интерьер, но и совершенно лишен пропорций. Он слишком мал. Чтобы установить новый, придется расширить нишу.
Заметив откровенную обеспокоенность Дианы, он поспешил добавить:
– Вам волноваться нечего. Мистер Планкенхорн знаток своего дела – это его работа. Проследите только, чтобы все было сделано вовремя.
– Ясно, – Диана постаралась напустить на себя вид компетентной уверенности. – Что еще нужно будет сделать в этой комнате?
– Ничего, кроме обивки стен. Ровно через неделю этим должен будет заняться Дженкинс. Пожалуй, все… – Чарльз обвел библиотеку взглядом и тут заметил конверт, край которого высовывался из-под груды книг: – Это что?
– Ой, забыла сказать вам. Мистер Свит оставил кое-что для вас в субботу.
– Ничего удивительного, – Чарльз снисходительно улыбнулся. – Мы вам, по-моему, не дали и рта раскрыть. Что ему здесь было нужно?
Диана начала свой рассказ, когда в комнату вошла Эмили. Ее попытку заговорить Чарльз предварил нетерпеливым жестом руки, одновременно поощрявшим Диану продолжать.
– М-да… – протянул Чарльз, уяснив суть. – Чертов приставала! Надеюсь, в дом вы его не впустили?
– Нет, конечно.
– Умница! Этот тип преследует нас уже несколько месяцев. Вероятно, мы интересуем его как потенциальные клиенты, хотя я лично скорее бы нанял в адвокаты Торквемаду.
– Перестань, Чарли-дорогуша, – запричитала Эмили, взяв в руки конверт. – Здесь должны быть фотографии, которые он нам обещал. Очень мило с его стороны.
– Ничего подобного, – нахмурился Чарли. – Если он опять попадется вам на глаза, Диана, без колебаний вызывайте полицию.
– Ну, это чересчур, – улыбнулась Диана. – Не волнуйтесь, с мистером Свитом я как-нибудь управлюсь.
– Учтите, он мошенник, – уверенно вынес приговор Чарльз.
– Не будь несправедлив, Чарли, – не унималась его супруга. – Он привез то, о чем мы просили. Взгляни, не правда ли, прекрасно!
Слово «прекрасно» едва ли было применимо к снимку, который она достала из конверта: сильно увеличенную копию обычной бытовой фотографии. Даже цветы весеннего сада на заднем плане не смягчали жесткого выражения не умевшего улыбаться лица этой старой женщины. Мисс Массер обладала поистине гигантским ростом, прежде чем годы пригнули ее к земле. На фотографии она стояла, тяжело опершись на трость, и смотрела в камеру так, словно ненавидела и оптику, и того, кто ею в тот момент снимал.
– Этому портрету не хватает только черного кота рядом и черепа на верхушке посоха, – ядовито заметил Чарли.
– Ты опять несправедлив, – протестующе сказала Эмили. – Женщина просто состарилась.
– Старость здесь ни при чем. Мегерой – вот кем она была! Ты в девяносто нисколько не будешь похожа на этакую ведьму, можно не сомневаться.
– Надеюсь, ты прав. И все же… Бедняжка… Но, заметь, здесь же приложены фотографии дома, и весьма любопытные. Посмотри.
– Не сейчас, милая. Мне необходимо закончить с инструкциями для Дианы. И тебе пора сделать то же самое. Нужно еще столько предусмотреть, прежде чем мы сможем спокойно уехать.
Он вышел из комнаты, а Эмили продолжала невозмутимо разглядывать снимки.
– Я могу чем-нибудь вам сейчас помочь? – спросила Диана.
– Не утруждайте себя, дорогая. Не позволяйте Чарли перенапрягать вас. Выкиньте его планы из головы. Я никогда не воспринимаю их всерьез. Мы с ним превосходная пара. Лучшие идеи приходят в голову именно мне. Сначала он говорит, что осуществить их невозможно, а потом делает все, как я хотела. Скажите, разве это не удача – встретить такого мужчину?
– Думаю, не только в удаче дело, – ответила Диана с улыбкой.
– А вы мастерица делать комплименты! Но на самом деле я действительно удачлива. Вот вы, например, делаете сейчас для нас гораздо больше, чем я могла бы рассчитывать. Не могу выразить, как я вам благодарна.
Диана поспешила удалиться. Чувство вины достигло пика, стоило увидеть, что было приобретено на аукционах, чтобы привести в порядок «ее» комнату в этом доме. Чарльз лично повесил шторы, Эмили накрыла постель изумительным старинным покрывалом. В углу поставили шкаф красного дерева, а пол устлали персидскими коврами. Закончив работу, Эмили оглядела спальню критическим взором.
– Теперь лучше, правда? – спросила она.
– Вам не стоило так беспокоиться, – ответила Диана, которой слово «лучше» показалось не совсем правильным в данном контексте. – Я здесь всего-то на десять дней.
– Не сомневаюсь, вы еще к нам вернетесь, – с уверенностью сказала Эмили. – Такой сад, который мы замыслили, невозможно соорудить за несколько дней. К тому же лучшее время для посадки роз – осень, так что…
– Прекрати, Эмили, – вмешался ее муж. – Диана отменный профессионал и не нуждается в твоих лекциях. Мне кажется, работы снаружи на сегодня кончились. Почему бы вам двоим не отправиться на прогулку, пока я окончательно разберусь со своими списками?
Они вышли из дома через парадную дверь. Эмили сразу отказалась от мысли проинспектировать, что сотворили подручные Уолта на заднем дворе. Ее расстроило падение яблони – ствол не выдержал именно в этот день. Диана срезала цветущие ветки и расставила их в доме по вазам, но хозяйка была безутешна.
– Для меня это как смерть близкого человека. Дереву было не меньше пятидесяти лет.
– Именно поэтому дни его были сочтены, – в десятый раз пробовала объяснить Диана.
– Знаю, что веду себя глупо, но мне не хотелось бы видеть, что от этой старой яблони осталось.
Хорошее настроение вернулось к Эмили, когда разговор зашел об их с Чарли планах на ближайшее будущее. Им предстояло объехать самые известные сады южных штатов, где цветение началось гораздо раньше, чем в этих краях. Свои особые ожидания Эмили связывала с одной частной коллекцией старых роз.
– Вы, не сомневаюсь, слышали о миссис Бачелдер. Я никогда с ней не встречалась, но переписываюсь. Жаль, что вы не сможете поехать с нами. Вам было бы о чем с ней поговорить.
– О, несомненно, – вздохнула Диана.
Во многом благодаря стараниям Чарльза Николсоны были почти готовы к отъезду, когда на следующее утро прибыл Уолт со своей командой. Эмили еще долго металась между машиной и домом, боясь забыть что-то из необходимого в дороге. А Чарли сопровождал ее суету возгласами:
– Эмми, не забывай, что по пути у нас тысячи магазинов, торгующих чем угодно. И твоим аспирином в том числе! Поехали!
– Хорошо, милый, – покорно сказала Эмили и сделала то, чего от нее меньше всего ожидала Диана: порывисто обняла девушку и поцеловала в щеку.
– Уолт, – обратилась она затем к молодому человеку, – присматривайте за нашей гостьей, пожалуйста. Не позволяйте ей слишком много работать. Мы будем звонить через день.
– Не беспокойтесь ни о чем, – Уолт улыбнулся, показав великолепные зубы.
Эмили посылала им воздушные поцелуи, пока машина не скрылась из вида. Когда это произошло, Уолт посмотрел на Диану испытующе:
– Стало быть, об устройстве парковых беседок вам известно все?
Остальные члены его бригады лениво присели рядом с грузовичками, ожидая распоряжений и с любопытством прислушиваясь к разговору.
– Я пойду в дом и принесу планы, составленные вчера, – сказала Диана.
– Позвольте вас сопроводить, – ухмыльнулся Уолт.
– Я так и знал, – последовала реакция одного из работников. – Ты полдня проторчишь у них в кухне и уничтожишь все запасы кофе.
– Помолчи, Джек, – Уолт метнул в него испепеляющий взгляд. – Распили лучше ствол упавшей яблони и погрузи в машину. Ты еще не успеешь управиться, когда я вернусь.
Он пошел вслед за Дианой в дом. На кухонном столе были развернуты планы – Эмили, как полководец, изучала их перед отъездом под протестующие вопли Чарльза. Шаги Уолта за спиной у Дианы отзывались в ней морозом по коже.
Плотно закрыв дверь, он спросил:
– Интересно, как вам удалось втереться в доверие?
– Ни к кому в доверие я не втиралась. Просто так получилось.
Его брови сдвинулись в прямую линию, а глаза превратились в узкие пронизывающие щелки. Диана решила перейти в наступление:
– А что вас так рассердило? Вы ведь знали, что…
– Я предполагал, вы будете сохранять некоторую дистанцию между собой и этой семьей… А теперь получается, что вы лучший друг дома!
– Знаете, я не прилагала к этому ни малейших усилий.
– Неужели? – он швырнул свою кепку на стол и плюхнулся в кресло. – Конечно, вы воспользовались их слабостью. Они очень добрые и простые люди. Чарльз изображает из себя сильную личность и даже грубияна, но только дураку не видно, насколько он мягкий человек. Итак, что вы намереваетесь предпринять дальше? Оставите трогательную записку на подушке или просто удалитесь в ночь? – Заметив, какой болью исказилось ее лицо, он не без удовлетворения добавил: – Вам ведь тоже не по душе эта ситуация? Вижу. И это хорошо.
– Мне пришлось пойти на это.
– Будь я проклят, если понимаю, почему! Когда вы втянули меня в эту нелепую игру, я еще думал, что мне ясно, зачем. А сейчас… Сейчас вы уже не можете делать вид, что сказали мне все. Вы что-то от меня скрываете, не так ли?
На этот вопрос она отвечать не собиралась, но поздно сообразила, что молчание в данном случае знак согласия. Потупив взгляд, она успела заметить, что его большие натруженные руки измяли кепку до неузнаваемости.
– Вы правы, я сама себе противна, – сказала она. – Но не вам меня судить. У меня есть на то веские причины. И не надо меня осуждать за это. Кто разберется в нашей с вами жизни? Скоро я исчезну, и вы никогда больше обо мне не услышите. При этом я… Я постараюсь дать разумное объяснение, почему я уехала, не завершив начатое.
После этих слов он заметно расслабился. Сжатые в кулаки руки расслабились снова в пальцы музыканта, нежные и чувствующие.
– Хорошо, – сказал он. – Считайте, что я клюнул на вашу удочку. Едва ли я смогу сделать для вас больше, как вы думаете? Вам по-прежнему придется изображать, что вы со мною консультируетесь. В противном случае мои парни заметят странность в нашем поведении, а там до правды рукой подать – вас разоблачат. Вообразите себе мою роль во всем этом – либо дурак, либо наглый лжец. Обещаю: буду прикрывать вас изо всех сил. Было бы неплохо, чтобы к возвращению Николсонов вы приготовили свои собственные планы переустройства сада – особенно позади дома. Им хотелось начать с этого.
– Мне не хватает знаний.
– Тогда мой совет: найдите кого-нибудь, у кого их достаточно, – он говорил спокойно, но в тоне чувствовалась злость. – Вам также придется смириться с моими – профессиональными – советами. Так мне, по крайней мере, будет легче объяснить потом, как это я, опытный человек, не сумел распознать в вас дилетантку. В пятницу я поведу вас в «Лисью нору» и представлю нужным людям. Здесь мы либо играем в мою игру, либо не играем вообще. Если есть возражения, самое время сказать об этом.
Много позже ей пришли в голову многочисленные саркастические реплики, а в тот момент Уолт скривился в улыбке:
– Ладно, не будем дожидаться приезда Эмили. Построим ей беседку. Кстати, где она хотела ее расположить?
Диана мыла посуду, размышляя, как бы позлее огрызнуться, но потом пришла к выводу, что не стоит этого делать. Да, ее назвали дилетанткой, но даже это выдавало его собственную уязвимость. Ему хорошо, он ни при чем, а ее можно было обвинить во всех смертных грехах. Какие мотивы руководили им? Николсоны ему гораздо ближе. Что заставило его лгать друзьям?
В этот момент прибыл грузовик, который привез знаменитые кованые ворота, и ей пришлось оставить дела на кухне. Напустив на себя важность, она направила шофера с машиной на задний двор. Там уже собралась команда Уолта, с любопытством разглядывавшая ворота: полтора метра шириной каждая створка и добрых два метра в высоту. Украшения состояли из львов и единорогов вкупе с другими геральдическими чудищами. Все это покрывал толстенный слой ржавчины.
Уолт посмотрел на нее еще раз с лукавой усмешкой:
– Видели что-нибудь подобное?
Обезоружить его можно было, только ответив созвучно:
– Воротца словно из Букингемского дворца. Что, черт возьми, нам с этой тяжестью делать?
– Пока поставить в сарай, я думаю, – Уолт сдернул кепку с головы и утер пот рукавом. – Джек! Бери ребят и покажи, куда ставить.
Водитель услышал эту реплику и вылез:
– Чтобы снять эту штуковину, нужны четверо здоровенных парней.
Когда люди взялись за дело, не переставая поражаться очередному чудачеству Николсонов, Уолт обратился к Диане:
– Не соизволите ли пойти и убедиться, что я правильно выбрал место для беседки?
Улыбка его, впрочем, казалась вполне искренней.
Она провела в его обществе все утро, но даже оставаясь наедине, он ни словом, ни жестом не вышел за рамки той роли, которую согласился играть. Позже Уолт вернулся в мужскую компанию, расположившуюся в теньке, чтобы перекусить бутербродами, а Диана пошла в дом, где лампочка автоответчика подавала отчаянные сигналы. Она прослушала телефонные сообщения.
Первой звонила Мэри-Джо, спрашивая разрешение приехать завтра. Электрик уведомил, что никак не успевает, но непременно будет следующим утром. Еще позвонил Энди. С автоответчиком он был по обыкновению многословен: «Мама! Ты дома? Нет, ты, скорее всего, уже уехала. Хотел пожелать тебе счастливого пути. Диана!.. И тебя нет. Ладно, спешу предупредить, что могу навестить тебя вечером. Пора мне забрать свою собаку, а то совестно, что бросил ее на твое попечение. Приеду вечером, но не очень поздно, чтобы…»
Слушая этот затяжной монолог, Диана не могла сдержать усмешки. Ему явно очень нравился собственный голос. «Интересно, – подумала она, – какую из собак он имеет в виду? Или это просто предлог, чтобы наведаться сюда?»
Раз уж электрик перенес свой визит на завтра, других работ по дому не предвиделось, вторая половина дня выдавалась полностью свободной. Она ломала себе голову, как изобразить, что занята делом, и при этом не торчать дома. Присутствие Уолта действовало ей на нервы, и, не кривя душой перед собой, она понимала – не только вполне заслуженное презрение с его стороны тому причиной.
Захватив блокнот и рулетку, она вышла через черный ход. Пронзительно завывала мотопила, один из рабочих расправлялся с остатками ствола яблони. Она остановилась посмотреть, как он забрасывает куски дерева в кузов пикапа.
– Что вы собираетесь с этим делать? – спросила она, чувствуя, что пора по-хозяйски вмешаться в происходящее.
– Крепкие куски пойдут на дрова, – ответил Уолт, неожиданно появившийся у нее за спиной. – Яблоня отлично горит.
– Могу я одолжить у вас лопату? – спросила Диана.
– Ни в чем себе не отказывайте.
Он даже не поинтересовался, зачем ей понадобилась лопата и куда она направляется. Диана выбрала самую легкую, положила на плечо и удалилась.
Потребовалось некоторое время, чтобы найти разбросанные в траве камни, которые Эмили ей показывала. Они лежали на большом удалении друг от друга, полускрытые растительностью, и едва ли можно было предположить, что они являются остатками ограды сада. Однако ж, если обнаружить, как располагались стены, ей будет что продемонстрировать Николсонам. С рулеткой и разлинованной бумагой даже она могла изобразить приличного вида план.
Ей было ясно, что придется поорудовать лопатой, чтобы разыскать полузакопанные камни, но она не могла себе даже представить, какая это тяжелая работа. Камни буквально вросли в дерн, их оплетали жесткие стебли, но бульдозер в этом случае не годился – эту работу можно выполнить только вручную. Диана трудилась в поте лица, и постепенно очертания начали вырисовываться. Сделав передышку, она обнаружила один из углов стоявшей здесь некогда каменной ограды. Трудно описать ее радость при этом открытии.
Солнце уже клонилось к закату, когда Диана вернулась к дому. Уолта нигде не было видно, но остальные мужчины приветствовали ее радостными возгласами и безобидными шутками по поводу ее растрепанного вида. При этом она почувствовала к себе и некоторую долю уважения: теперь никто не скажет, что она боится черной работы.
Ломота и легкая боль в мышцах давали понять, что завтра она не сможет нормально передвигаться, если немедленно не отлежится в горячей ванне, но она ограничилась быстрым душем, опасаясь, что Уолт будет ее искать. Но он не появился. Когда бригада собралась и укатила на своих грузовичках, уже окончательно сгустились сумерки.
Звуки моторов растаяли вдали, и Диана уселась на пороге, наслаждаясь царившим спокойствием и звездным небом. Внезапно громкий резонирующий удар разорвал тишину, заставив Диану вскочить на ноги. Она всматривалась в темноту подъездной дороги несколько томительных минут, но потом поняла – это не мог быть звук выхлопной трубы автомобиля. Машины уже давно уехали. Охота? Она не знала, открыт ли сезон, но не сомневалась, что Николсоны никому не позволили бы охотиться в своих владениях. К тому же браконьер поступал более чем безответственно: как можно в такой темнотище разглядеть, куда стреляешь?
Она еще немного постояла, вслушиваясь, но новых выстрелов не последовало. Быть может, все-таки выхлопная труба? К черту! Диана решила выкинуть это из головы. Сейчас – горячая ванна. Дьявол, а как же Энди? С его способностью появляться некстати он наверняка окажется здесь, как только она разденется и окунется в блаженное тепло…
В десять его все еще не было, а Диана тем временем размышляла о зряшных затратах на аэробику. Почему ей не укрепляли мышцы бедер, о существовании которых она словно только что узнала.
Она дохромала по лестнице на второй этаж и пустила воду в ванну. Вскоре зеркало подернулось испариной. Щедрой рукой Диана насыпала в воду целебной соли и начала раздеваться.
И, конечно же, почти сразу снизу донесся заливистый, радостный лай. Разумеется! Она закрыла кран и прислушалась. Теперь сомнений не осталось. Кто-то барабанил в предусмотрительно закрытую на цепочку дверь и звал ее по имени.
Одевалась она не спеша. Ничего, подождет! Если бы у нее еще оставались сомнения, кто посетил ее в этот час, их рассеяло поведение «зеленой» собаки. Пес просто завывал от восторга, просовывая нос в дверную щель, через которую его пыталась приласкать рука визитера. У Дианы возникло искушение с силой захлопнуть дверь, но хорошее воспитание возобладало.
– Убери руку, – резко сказала она, – мне нужно закрыть дверь, чтобы снять цепочку.
Наконец она распахнула дверь и застыла в немом изумлении. Нет, не аккуратный костюм и галстук Энди, в которых он был едва узнаваем, так поразили ее. Рядом с ним стояло… Стоял… Медведь? Окрас не тот. Огромная собака, скорее всего сенбернар, но какой крупный!
– А! Лучший друг человека, – невольно вырвалось у Дианы. – И его собака.
– Шутка неудачна, – парировал Энди. – Не жди вознаграждения.
– Я, однако, думала, что ты приехал забрать собаку.
– Заберу, заберу. А пока можно нам войти?
– Не вижу возможности отказать.
Сенбернар сонно помаргивал и не двигался с места, пока Энди не ухватил собаку за ошейник и не втащил в дом.
– Я увезу вот эту, – Энди указал в сторону «зеленой» собаки, которая в изумлении уставилась на громадную пришелицу.
– А это чудовище оставишь здесь? Твоя матушка тебя убьет, если только я не сделаю этого прямо сейчас.
– Бэби не доставит никому беспокойства. Она даже с места не сдвинется, если только…
– Бэби?
Услышав свою кличку, собака разинула пасть и гавкнула глубоким басом.
– Видишь, как охотно она отзывается! – воскликнул Энди с гордостью. – Она принадлежит моему другу… То есть подруге. Одним словом, она привыкла к женскому обществу. Сказать честно, ее натаскивали, чтобы защищать слабый… Нет, прости, сильный пол. Поэтому, когда квартирная хозяйка Марси попросила ее избавиться от собаки, я подумал – ведь есть Диана, которая сейчас совсем одна, она нуждается в охране, а песику нужен дом. Что может быть чудеснее такого совпадения?
Диана критически оглядела «малышку».
– По-моему, она в коме. Ее не заставишь шевельнуть хвостом, даже если поднести к нему бикфордов шнур.
– Ты не права, и я сейчас тебе это докажу. Ну-ка, ложись на пол.
– Что?
– Пойми, я бы сам это сделал, но на мне лучший костюм. Кроме того, как я тебе уже говорил, она привыкла защищать женщин. Иди сюда, на этот ковер.
– Хорошо, хотя я, видимо, сошла с ума, – сказала Диана и распласталась на ковре. В ту же секунду Бэби вспрыгнула на нее. Она действительно защищала Диану своим телом.
– Теперь смотри, – Энди скривился в зловещей ухмылке и стал надвигаться на Диану. Собака оскалилась и зарычала.
– Слава Богу, меня она знает и не ожидает от меня ничего плохого. Незнакомого мужчину она разорвала бы пополам.
– Великолепно, но теперь-то я могу подняться?
– Конечно. Что мешает?
– Она так навалилась на меня, что я едва дышу.
– Это просто – потихоньку выбирайся из-под нее.
Сказать было легче, чем сделать. Бэби никак не реагировала на ее копошение. Когда Диана выползла на свободу, собака осталась лежать на прежнем месте, словно пушистая шкура.
– Не думаю, чтобы твоей маме это понравилось, – сказала Диана, отряхиваясь.
Они смерили друг друга внимательными взглядами. «Какой предлог он выищет, чтобы остаться на ночь», – гадала Диана, зная, что именно это и входит в его планы. Словно в ответ на ее мысли он спросил:
– Могу я позволить себе чашку кофе? Я почти не спал прошлой ночью и подумал…
– Будь как дома, – Диана поспешила избавиться от его общества, но не пошла наверх. Вернуться в ванную показалось ей не совсем удачной идеей. Вместо этого она направилась в библиотеку. Взяв книгу наугад, она упала в кресло. Быть может, он оставит ее в покое, если не обращать на него внимания и взяться за работу?
Сразу несколько кошек бросились по углам, потому что в библиотеку вбежала Бэби и грузно опустилась у ее ног. Диана невольно почувствовала себя польщенной: прежде собаки искали ее внимания только ко времени кормежки. Хотя поверить, что эта массивная туша может быть надежным телохранителем, она все еще не могла. Кошки расселись по местам, но не сводили горящих глаз с вальяжно развалившейся на полу собаки. А Диана, уже собравшись было сосредоточиться на книге, обвела взглядом комнату. Что-то здесь неуловимо изменилось. Казалось, за нею наблюдал некто невидимый. Наступила такая тишина, что только тяжелое дыхание пса нарушало ее. Издалека донеслась музыка. Сначала как будто отдельные капли дождя, затем все сильнее, хотя и приходилось напрягать слух, чтобы различить мелодию… Что-то легкое, танцевальное…
А потом обнаружилось, что за нею и в самом деле наблюдают: в дверях стоял Энди, держа по чашке в руках. Его лучший костюм отливал серебристыми нитями, а под глазами пролегли глубокие тени.
