Текст книги "Лучший иронический детектив"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Марина Белова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 37 страниц)

Глава 26

Я настаивала в тот же день уехать из Гранады, но Алина попросила отложить отъезд до утра:

– А вдруг найдут труп Насти? Понадобиться кому-то ее опознать, – так мотивировала она свою просьбу. – Кто будет опознавать? Ермаков? Естественно он ее не опознает, а опознает, значит, подпишет себе приговор. Он ведь не дурак?! Придется нам возвращаться. А это время, расходы…

– Алина, а если труп до следующей весны не найдут? Мы все это время будем тут сидеть?

– За два часа Ермаков не мог ее далеко отвезти и вернуться. Труп, где-то близко. Спрятать практически негде. Труп найдут и очень скоро, я в этом уверена. До утра мы можем подождать?

– Можем, – сдалась я, – но не дольше. Завтра после завтрака выезжаем.

После обеда мы решили погулять по городу. Альберто взялся нас сопровождать и все-таки привел нас к монастырю картузианцев, куда так и не смог затащить вчера.

– Быть в Гранаде и не посмотреть коллекцию камней – непростительная ошибка.

Глядя на эту уникальную коллекцию, я поняла, что человек лишь копируют природу, но ему очень далеко до нее. Узоры, отраженные на мраморе, невозможно придумать, каким бы воображением не обладал художник. Впрочем, кроме яшмы, оникса, агатов в монастыре можно было посмотреть и на рукотворные шедевры: картины, гобелены, изделия из серебра и бронзы.

Мы отнюдь не пожалели, что пришли сюда. Я вышла из музея в приподнятом настроении, с просветленным сознанием. Не смотря на предполагаемую смерть Насти – Алина таки внушила мне эту мысль – на душе было чрезвычайно легко.

– Спасибо Альберто, что вы нас сюда затащили. Вы чудесный гид.

– Это моя работа.

Утром мы едва поместились в машине Альберто – Алексей выразил желание ехать с нами. Вене мы тоже отказать не могли. Нас не смущало, что в Севилье наша компания пополнится еще одним человеком – Андреем Литовченко. Добираться в Мадрид автотранспортом Альберто мы не собирались, а в аэропорт можно доехать и на такси.

Накануне Альберто позвонил в Мадрид своему шефу, Антонио. Были заказаны билеты из Севильи в Мадрид и из Мадрида домой. Поскольку времени было в обрез, билеты мы должны были выкупить прямо в аэропорту. По дороге оставалось только заехать в больницу за Литовченко.

– А вашего Литовченко нет, – удивленно округлив глаза, произнесла медсестра, встретившаяся нам в больничном коридоре.

– Альберто, переведи ей, что она что-то путает, – попросила я Альберто. – Это мы должны забрать Литовченко. А так же заплатить за его лечение кругленькую сумму денег, – я сделала акцент на слове «деньги». Потому что с долгом Антона никто бы отсюда не выпустил.

– Сейчас узнаю, – сказала медсестра и в замешательстве удалилась.

Не было ее не больше пяти минут.

– Может самим сходить в палату, посмотреть, – предложила Алина, с тревогой поглядывая на часы. Через три часа мы должны были улететь.

– Подожди, вон она идет, – остановила я Алину.

К нам приближалась медсестра. Дама остановилась перед нами и с чувством выполненного долга что-то сказала. Я перевела взгляд на Альберто.

– Она ничего не путает, – перевел тот. – Литовченко вчера выписался.

– Что? Как это выписался? – возмущенно спросила Алина. – Он же нас должен был ждать! У нас его вещи, деньги.

– А больнице он долг отдал? – напомнила я о том, что его случай совсем не страховой и за пребывание на больничной койке следовало прилично заплатить. – Может, он сбежал?

– Нет, его с миром отпустили. Приехала девушка, оплатила все счета и забрала Литовченко.

– Девушка? Вы спросили, как она выглядит?

– Блондинка, длинноногая, рост выше среднего…

– Высокая блондинка? Может, жена сделала паспорт и мотнула к мужу? – Алина как-то уж жалобно на меня посмотрела.

– Жена Литовченко – шатенка. По крайней мере, была такой, когда приносила нам в «Пилигрим» деньги для Антона.

– Окрасилась в другой цвет!

– Алина, ты упорно не хочешь признавать, что это могла быть Настя? – Меня в отличие от моей подруги новость о том, что Антона забрала некая блондинка, скорее развеселила, чем ввела в заблуждение. Ох, уж эта неуловимая Настя! Дай бог, чтобы это была она.

– Да нет, ее же Ермаков убил, – завертела головой из стороны в сторону Алина и, перекрестившись, добавила: – Чур меня, чур.

– Это ты так решила, а Настя и не думала умирать.

– Но у Насти не было денег! – нашла, что сказать Алина. И тут она побледнела. – Если только, если только она не ограбила Альгамбру, – с трудом прошептала она. – Неужели ей это удалось? – в голосе Алины слышались едва различимые завистливые нотки.

– Это невозможно! – возразил ей Альберто.

– Для русского человека нет ничего невозможного!

– Не было никакого ограбления! Никаких даже намеков на взлом! – продолжал спорить с Алиной Альберто. – Все на месте: каждый кирпичик, каждая плиточка. И в Миртовом дворике, и в Львином – везде чисто.

– У нее могло быть несколько ориентиров, где зарыт клад. Один клад она изъяла сама, ко второму послала Ермакова, хотела откупиться от него без хлопот. «Нужны деньги? Добывай их сам», – могла она так сказать Ермакову? Могла! – сама же ответила Алина. Она просто на ходу генерировала идеи, как-то позабыв, что еще пять минут назад оплакивала Настю Ольшанскую.

– Не так-то просто и, главное, быстро обменять исторические ценности на обычные деньги, – поставил под сомнение Алинины фантазии наш гид. – Скорей всего, ваша Ольшанская оплатила лечение из собственного кармана.

– Но Литовченко говорил, что у Насти денег было в обрез.

– Врал!

– Допустим, – вмешалась я в разговор Алины и Альберто. – Но зачем ей тратить свои деньги на Литовченко? Тихенько с денежками вернулась бы домой или уехала бы в третью страну. Теперь-то она может себе позволить многое!

– А я думаю, она на Литовченко положила глаз, – не унималась Алина. – Ну должен же Насте кто-то понравиться? С Андреем Жаровым у нее любовь прошла. Ермаков – бандит.

– А Литовченко женат! – вставила я.

– Зато такой красивый, – вздохнула моя подруга. – Не зря же она его выбрала из группы виноделов.

– А потом бросила, когда тот попал в беду.

– Не знала, что его треснули по голове! Она ведь оставила записку – «Встретимся дома»!

– И где нам теперь их искать? – задумалась я. – Куда они могут податься?

– Можно, проверить списки авиа пассажиров, – предложил Альберто. – Хотя не факт, что они решились с такими деньгами лететь. Все-таки на авиалиниях предусмотрен досмотр пассажиров.

– Верно. Надо быть дураками, чтобы пойти на такой риск. Скорей всего они выберут окольные пути, если вообще надумают вернуться домой. Так что искать Настю с Литовченко все равно, что ветра в поле, – вздохнула я и посмотрела на часы. Стрелки часов катастрофически быстро бежали вперед. – Кстати, что с нашим вылетом? Летим мы или нет?

– Ты сама ответила на свой вопрос.

– Тогда надо на всех порах мчаться в аэропорт.

Когда мы выскочили из приемного покоя. Веня и Алексей уже садились в прибывшее такси. Куропаткин очень удивился, увидев, что мы выходим втроем, а не вчетвером, как он того ожидал.

– А где ваш Литовченко? Ему стало хуже?

– Нет, ему стало значительно лучше. Настолько, что он удрал, не дождавшись нас, – мрачно ответила Алина.

– Умер? – переспросил Веня.

– Почему умер? Я же говорю, уехал, не дождавшись нас. Кстати, Алексей, предположительно с Настей Ольшанской.

– Она жива?! – Кто поистине обрадовался ее воскрешению из мертвых, так это Алексей.

– Похоже, да, – протянула я нерешительно, ведь, если разобраться, все что касается Насти, это не более чем наши с Алиной измышление, вернее ее. На самом деле нам о ней ничего неизвестно: ни что она жива, ни что мертва.

Я очень пожалела, что забыла в кабинете дяди Альберто Настину фотографию – могли бы показать в больнице. Тогда бы знали наверняка, Настя забрала Литовченко или кто-то другой.

– Разумеется – да, – в отличие от меня Алина ответила уверено.

– Вот Андрюха обрадуется.

– Вряд ли, – пожала плечами Алина и добавила: – Она предпочла другого, Литовченко. Как вы думаете, стала бы она оплачивать лечение постороннему человеку?

– Не знаю.

– Вот и мы с Мариной не знаем. Ладно, поехали в аэропорт, мы и так опаздываем. Зря ты, Веня, заказывал такси. Теперь придется выложить кругленькую сумму.

– Не придется, – сказал Альберто и направился к таксисту, но как он не пытался объяснить соотечественнику, что произошло недоразумение, а за вызов ему все же пришлось заплатить.

В аэропорт мы успели вовремя, за пять минут до окончания регистрации. В Мадриде между вылетами у нас было в запасе четыре часа. Чтобы мы не скучали, Антонио лично приехал за нами в аэропорт.

– Что вы будете здесь киснуть? Предлагаю, покататься по городу.

И если я сомневалась, что мы можем успеть посмотреть город за час с небольшим – регистрация начинается за два часа до вылета, – то Веня радостно завопил:

– Здорово! Поехали!

– Только, чур, все смотреть из окна автомобиля, – поставила я условие, опасаясь, как бы Куропаткин и Алексей не забыли о времени вылета и не потерялись в городе.

– Из окна так из окна, – согласился Антонио.

Через несколько минут мы уже мчались в город. Всю дорогу Антонио рассказывал:

– В Мадриде трудно найти старинные здания, относящиеся к эпохе мавританского господства. В конце девятнадцатого века муниципалитет Мадрида принял решение снести исторический центр города, который не соответствовал великой столице и тормозил ее развитие. Поэтому практически весь сегодняшний город построен в конце девятнадцатого – в начале двадцатого века. Экскурсию мы начнем с района трех великих площадей. Смотрите в оба, мы подъезжаем. Это площадь «Пуэрта-дель-Соль», что в переводе означает «Ворота солнца», Главная площадь (Plaza Mayor) и площадь Испании – в этом треугольнике сконцентрировано большинство достопримечательностей Мадрида. Видите величественное здание Королевского дворца, окруженное садами? Это самый большой Королевский дворец Европы. В нем две тысячи комнат и залов.

– И там живет король Испании? – с завистью выдохнул Веня.

– Нет, этот дворец используется для представительских целей. Чета испанских монархов живет в более скромном дворце. А вот площадь Пуэрто-дель-Соль – центр Мадрида и Испании, отсюда официально начинается шесть национальных дорог. Камень за часовой башней указывает: «Нулевой меридиан». В центре площади находится фонтан, а в углу – медведь у земляничного дерева – эмблема Мадрида. Кто-то утверждает, что земляничных деревьев не бывает, и поэтому иногда говорят, что это малиновый куст.

– А можно мы сфотографируемся с медвежонком? – попросил Куропаткин.

– Веня, сидеть, – рявкнула я и велела Антонио заблокировать двери автомобиля.

Антонио улыбнулся в ответ и продолжил экскурсию:

– Шедевр архитектуры семнадцатого века – площадь Плаза Майор. Филипп II задумал эту площадь, как общественный центр города, она строилась тридцать лет под руководством архитектора Хуана Гомеса де Мора по планам Хуана де Эрреры и была закончена в 1619 г. Площадь поражает своим размахом и окружающими зданиями с галереями и множеством балконов. Площадь долго служила театром под открытым небом, здесь Инквизиция оглашала приговоры и производила казни.

– Веселое местечко, – прокомментировала Алина.

– Церковь Сан Хинес, церковь Сан Исидро эль Реаль, парк Ретиро, фонтаны восемнадцатого века, – перечислял Антония. Мы не успевали поворачивать головы, достопримечательности со скоростью проносились за окном автомобиля. – Памятник Колумбу, памятник Сервантесу, Дон Кихоту и Санчо Панса. А сейчас мы выезжаем на главную улицу Мадрида. Алкала пересекает почти весь Мадрид. Как вы могли заметить, улица начинается недалеко от площади Пуэрто-дель-Соль и заканчивается за площадью Быков. Есть даже такая песня «По улице Алкала».

– Что-то вроде нашей «Вдоль по Питерской»? – угадал Куропаткин.

– Похоже. Эта самая популярная улица в Мадриде. Ее очень любят испанцы. Жаль, что у нас нет времени посетить музей Прадо, – вздохнул Антонио. – Прадо обладает богатейшей коллекцией произведений искусства, многие из которых относятся к числу подлинных шедевров. Берругете, Эль Греко, Рибера, Сурбаран, Мурильо – перечислять можно долго. Пабло Пикассо, Сальвадор Дали…

– Антонио, нам пора в аэропорт, – напомнила я. – В следующий раз обязательно посетим музей Прадо.

– Да-да, – поддержала меня Алина. – Нам надо еще в duty free заскочить, сувениры родственникам купить. Не поверите, Антонио, свободной минуты не было о родных подумать.

Глава 27

Родина нас встретила дождем и холодным ветром. С Веней и Алексеем мы попрощались в аэропорту. Куропаткин повез нового приятеля показать свой салон красоты, а мы, прежде, чем разъехаться по домам, решили по пути заскочить в «Пилигрим», в котором не были больше недели.

– Алина, вот я все думаю, как нам сказать жене Антона Литовченко о том, что он уехал с другой женщиной?

– А так и сказать, – пожала плечами Алина. – От нее одной муж ушел? Нет, и от других уходили.

– Все равно трудно будет ей объяснить. Жалко и ее, и маленького ребенка.

– Даже не переживай. Скажи спасибо, что нам не надо будет объясняться с Андреем Жаровым – ему уж как-нибудь братец объяснит. Пусть родственник успокаивает ревнивца.

– Да, хорошо, что Алексей поехал в Испанию. И знаешь, я очень рада за Риту Кошевую. Доброе дело мы сделали. Надо будет обязательно к ней заехать и рассказать о семье Педро.

Таксист остановил машину перед входом в туристическое агентство. Я взялась ручку. Знакомо зазвенел колокольчик. Мы прошли внутрь…

Алена сидела к нам вполоборота на гостевом диванчике. На нем же к нам спиной расположилась девушка в кожаной не по погоде легкой курточке. Гостья и наша секретарша мило распивали чаи и не сразу обратили внимание, что мы уже минуту топчемся на пороге, вытирая мокрые подошвы о коврик.

– Привет, – поздоровалась я.

– О, Марина Владимировна, Алина Николаевна, – обрадовалась Алена. – Как здорово, что вы вернулись!

Девушка повернула к нам свое лицо. Похоже, и она была нас рада видеть. Улыбка скользнула по ее лицу. Девушка поднялась и пошла нам навстречу. В гостье я узнала Настю Ольшанскую. Она выглядела уставшей и немного похудевшей.

Я немного растерялась, не зная, как реагировать на ее появление в «Пилигриме». Алина и вовсе остолбенела, вот уж кого она не ожидала здесь встретить. Мы за ней по всей Испании гоняемся, а она сама к нам пришла.

Алина потянулась ко мне и тихо прошептала:

– А эта зачем здесь?

– Мне сказали, что вы меня искали в Испании. Андрей, конечно, зря вас взбаламутил, но это так благородно с вашей стороны, – расплылась в улыбке Настя.

– Что благородно? – строго спросила у нее Алина. – Искать потерявшихся туристов? Знаете, милочка, мы за каждого клиента несем ответственность! А вы повели себя безрассудно, эгоистично и преступно равнодушно по отношению к близким. Мы в курсе ваших проделок. Стыдно, девушка, стыдно, – отсчитала Настю Алина. – Мы к вам отнеслись со всей душой, помогли с визой, в группу приличных людей определи. И вы нас таким образом отблагодарили.

– Вот я и пришла вас поблагодарить, – она взглядом показала на стол Алены, на котором стояла бутылка шампанского и большая коробка конфет. – А еще хочу вас пригласить на презентацию моего ресторана. Она состоится приблизительно через месяц. Точную дату я сообщу позже, когда принесу официальные приглашения.

Когда речь зашла о ресторане, Настя как будто засветилась изнутри.

– Какого ресторана презентацию? – спросила я, глядя на сверкающую от счастья Ольшанскую.

– Испанского, разумеется. Название ресторану я еще не выбрала, но в нем будет все, как в Испании.

– Так-так-так, – часто закивала головой Алина. – Похоже, мои самые худшие опасения сбылись.

– То есть? – насторожилась Настя.

– Вы все-таки ограбили Альгамбру!

– Я? Ну что вы! Как вам такое в голову могло прийти?!

– Могло-могло. Может, объясните, откуда у вас деньги на ресторан?

– Ой, это долгая история, – с мечтательным выражением на лице протянула Настя.

– Да уж долгая. Мы в курсе. И знаете, перед нашими глазами вырисовывается не очень хороший образ аферистки и авантюристки! – Алина угрожающе пошла на Настю, тесня ее к двери нашего кабинета.

Я предусмотрительно забежала вперед и открыла дверь. Через секунду Настя, словно в ловушке, стояла перед нами в запертом на ключ кабинете.

– Надеюсь, вы понимаете, что одного звонка хватит, чтобы надолго засадить вас за решетку? Один звонок в испанское посольство и через час здесь будут люди из Интерпола. О вас будут писать все газеты. Бомба, а не новость! Кража века! Кстати, по вашей милости, в испанском каземате томится Владимир Ермаков. Он отвлекающий маневр? Я правильно догадалась? – Алина исподлобья расстреливала Ольшанскую взглядом.

– Вы только жертву из Ермакова не делайте, – неожиданно ощетинилась Настя.

– Допустим, что Ермаков не пример для подражания, но как вы можете его осуждать, если сами стали на путь воровства и предательства.

– Какое воровство? – недоуменно спросила Настя. – Я в жизни ничего чужого не взяла. Какое предательство?

– Ах, вы не в курсе! Вы украли сокровища последнего халифа Гранады, спрятанные в Альгамбре! Вы присвоили то, что по праву должно принадлежать другому человеку. Вы предали свою подругу, Маргариту Кошевую, которая доверила вам семейную тайну! Вот о каком предательстве, и о каком воровстве идет речь!

– О, боже! – Настя возвела к потолку руки, потом посмотрела на наши серьезные лица и … засмеялась. – Я должна вам все объяснить. Я не ничего не крала из Альгамбры. Клянусь всеми святыми. Деньги на ресторан я добыла совсем другим путем…

– И мужа чужого не уводили? – в тон ей вставила Алина. – Между прочим, вы разбили семью, в которой есть ребенок. А это грех! Вы в курсе, что у Антона Литовченко маленький сын?

– Я увела из семьи Антона? – Настя засмеялась еще громче. И смех был не истеричный, а искренний. Так смеются люди, которым шутка пришлась по душе, – Антон сейчас дома в объятиях жены. Ну и сын, наверное, рядом.

– Алина, не перебивай Настю, – вмешалась в разговор я. – Настя, вас очень трудно понять. Вы хотели нам все рассказать. Присаживайтесь. Я попрошу, чтобы Алена сварила нам кофе.

– Спасибо, можно и без чая. Ваша секретарша меня уже угостила. А вот присесть не помешает, поскольку начну я издалека. У меня есть подруга, очень близкая, ее зовут Рита Кошевая. Я дружу с ней самого детства. У Риты была бабушка – баба Маня. Вы не представляете, что за человек это был. Ее в Советский Союз привезли девочкой, она здесь выросла, получила образование, но так и осталась испанкой по духу, по темпераменту. Огонь – а не женщина. Она так и не смогла вернуться на родину, но любовь к ней пронесла через всю свою жизнь и сделала все, чтобы привить Рите любовь к исторической родине. Я часто бывала у них в доме. Мы учились в школе, где иностранным языком был испанский, и поэтому я приходила готовить домашнее задание к Рите домой. Бабушка Маня много рассказывала нам о своем испанском детстве. Рассказывала сказки, истории, много придумывала сама. Она была такая фантазерка. Так получилось, что Испанию я полюбила наравне с Ритой, может даже больше. Ритка не такая увлекающаяся натура, как я. Она знала, что поездка в Испанию больших денег стоит, а жили они с матерью очень скромно, потому о бабушкиной родине и не мечтала. А потом баба Маня умерла, оставив после себя целый ворох рассказов и сказок, которые она написала для того, чтобы обучить Ритку языку, нормальному, разговорному, не тому которому учат в учебниках. После смерти бабы Мани Рита сразу остыла к языку. Без бабушки не интересно было изучать то, что тебе может в жизни и не пригодится.

– Позвольте, но мы знаем, что перед смертью Мария Лафарга передала внучке свой дневник, в котором речь шла о сокровищах Альгамбры.

– Да, был такой факт в Риткиной биографии, но тогда она подумала, что это очередная бабушкина сказка, и спрятала дневник подальше. Без бабушки его читать не хотелось.

– И что было дальше?

– Мы выросли. Рита поступила на курсы бухгалтеров. Я стала журналистом, потом пришла работать на телевидение. Хотела вести программы о путешествиях – моя душа рвалась к приключениям, – но мне предложили поработать в программе «Что у нас на ужин?». Я согласилась. А потом мне в голову пришла идея: а почему бы ни открыть сеть ресторанов национальной кухни? Ресторан испанской кухни! Я до сих пор бредила этой страной. Однажды мы с Риткой сидели у меня, пили вино, болтали. Разговор зашел о бабе Мане. Я сказала Ритке, что часто ее вспоминаю – хороший человек был, таких не часто встретишь. Вот бы с ней открыть ресторан! А Рита мне сказала, что тоже недавно вспоминала бабушку. Ей на глаза попался бабушкин дневник, и она его перевела, просто так, от нечего делать. «Бабушка и на смертном одре была в своем репертуаре. Посмотри, что она тут напридумывала, – с этими словами Рита достала из сумки тетрадку и протянула ее мне. – Это перевод дневника с испанского языка на русский. Пришлось вспомнить школьные уроки. Представляешь, если бы это все было правдой? Настя, а вдруг?». Я залезла в Интернет. Нашла Гранаду, Альгамбру. То, о чем писала бабушка Маня, очень было похоже на правду, многое сходилось, но мы хорошо знали старушку – она так умела разыгрывать, смешивая реальность с вымыслом, – что всерьез не отнеслись к дневнику. Однако мысль о сокровищах плотно засела у меня в голове. Про себя я решила, что когда-нибудь обязательно попаду в Испанию, доберусь до Альгамбры, а там посмотрим, придумала баба Маня сокровища или нет, – Настя сделала акцент на слове «когда-нибудь».

– Значит, в тот момент вы не поверили завещанию Марии Лафарга? – уточнила Алина.

– Я же вам объясняю. Я очень-очень хотела поверить. Меня смущали некоторые факты из биографии бабы Мани. Она родом из Гранады и могла бывать в Альгамбре. Детские воспоминания самые яркие. Они остаются с человеком на всю жизнь. Что ей стоило какое-то место описать по памяти? Водоем, колонны, плиты… Разбавьте ложь капелькой правды и вам поверят. Я хорошо знаю этот прием, и потому не торопилась хватать лопату и мчаться в Альгамбру.

– Тем не менее, вы поехали.

– Давайте, я расскажу все по порядку, а вы потом решите: правильно я сделала или нет. Месяц с небольшим наша передача побывала в ресторане «Авокадо». Ресторан славился экзотической кухней. В меню заглянешь – мурашки бегут по коже: крокодилы, акулы, черепахи. Разве что пингвинов там не подавали. Обслуживание, надо сказать, хорошее, а вот блюда изобиловали пряностями, в большинстве своем утопали в соусах или наоборот были зажарены до корки, которая могла бы служить панцирем. С вином тоже было что-то не так. Я просила принести мне не распечатанную бутылку – принесли со штопором, вкрученным в пробку. Открыли при мне, но как была запечатана пробка, я не видела. Мясо крокодила, немного отдавало душком. Мне объяснили, что крокодил так и пахнет: «Он же питается подгнившим мясом!». Не проведя журналистское расследование, пустить передачу в эфир я не могла. Не буду рассказывать, как я задабривала одного работника ресторана. Увы, блюда в «Авокадо» готовились отнюдь не из экзотических животных, а самых обычных коров, свиней, индеек и куриц. Попросту говоря, народ обманывали и обворовывали, если учесть, что цены в «Авокадо» просто космические. Моя передача дважды демонстрировалась на региональном канале. Это был триумф! И конец моей спокойной жизни.

Хозяин ресторана быстро вычислил, кто подложил ему такую свинью. В один из вечеров он нагрянул ко мне в гости и обвинил во всем: я лишила его бизнеса, разрушила жизнь, рассорила с друзьями. Теперь им плотно занимается налоговая инспекция. И хотя не в его принципах прощать таких как я, он требует от меня публичных извинений. Я ему сказала, что повернуть события вспять не могу – процесс пошел. Не надо было обманывать народ. Тогда он нагло стал требовать с меня деньги. Очень большую сумму. Иначе мне будет плохо. Мне такие деньги и не снились. Чтобы как-то выставить его из квартиры, я пообещала собрать деньги: занять у кого-то, квартиру продать. Дерзить и качать права я не решилась, потому что знала, что не всегда господин Ермаков был ресторатором. У него весьма и весьма темное прошлое, и потому все его угрозы не пустой звук. Я вспомнила, что брат моего бывшего парня работает охранником у личности небезызвестной в нашем городе, у Бориса Рожко. Теперь он тоже ресторатор, правда, его заведение намного проще «Авокадо», но авторитет в определенных кругах значительно выше. Вот у него я и набралась смелости попросить защиты. Мне удалось с ним встретиться. Когда я ему как на духу рассказала, из-за чего вышел весь сыр, он неожиданно обрадовался. Оказывается, Ермаков много лет назад его по-крупному подставил, и по сей день что-то должен. «Считай, что твой долг перед Ермаковым я списал, – сказал он мне. – Я столько лет думал, как Вовку убрать с дороги, а ты пришла и легко решила проблему. Вот если бы его и с глаз долой убрать. А нельзя его засадить в тюрьму, но так же элегантно? Я бы тебе за это ресторан подарил. Да ты не переживай, не мучайся – «Авокадо» когда-то принадлежал мне. Вовка-плут его сумел к рукам прибрать, а меня упек за решетку. А с твоей помощью справедливость восторжествовала. Ну как? По рукам? А я тебе за это ресторан подарю». И я согласилась. У меня не было денег для Ермакова, а потому не было и другого выхода, как дать согласие Рожко. Борис Петрович мне кое-что рассказал о Ермакове, на какие кнопочки души можно надавить, чем заинтересовать. Оказалось, что он неисправимый романтик и женщин любит до безумия, но с ними ему не везет. Как выразился Рожко, не там Вова ищет избранниц. Снимает девиц на улице, но при этом требует от них манер светских львиц. «У тебя есть все шансы, чтобы его увлечь», – сделал мне комплимент Рожко. Я долго ломала голову, на какой крючок подсадить Ермакова. Перебрала много вариантов, а потом решила выманить его за границу. Здесь у него проблемы, он держится на стороже. И хотя налоговая инспекция им занимается, за решетку его садить никто не собирается. В крайнем случае, уплатит штраф или даст взятку – и дело замнут. А вот за границей он расслабится и его можно будет взять тепленьким.

И тогда я вспомнила о нашем разговоре с Ритой. Сокровища! Ермаков, по словам Рожко, неисправимый романтик. Индиана Джонс – так его называли в мальчишестве. Всё хорошо обдумав, я начала игру. Позвонила Ермакову и сказала, что надо встретиться. Оделась пооткровеннее, макияж несколько вызывающий сделала – в обычной жизни я так не одеваюсь и не крашусь – и пошла на свидание. Скажу сразу, он оценил мой внешний вид. Мы встретились в кафе. Ермаков подозвал официанта, заказал шампанское, фрукты. О деле ни слова не сказал, только все ближе и ближе ко мне подвигался. Но я-то не за тем к нему пришла, чтобы сначала шампанское пить, а потом натурой за долги расплачиваться. «У меня к вам, Владимир Иванович, деловое предложение, – с придыханием начала я. – Денег у меня нет, но они обязательно будут. Я знаю, где их взять. Игра стоит свеч, надо только рискнуть. Речь идет о драгоценностях, которые долгие годы ждут своего хозяина, а он не спешит их забрать. Почему бы нам не воспользоваться чужой нерасторопностью? Если драгоценности продать, то не только на новый ресторан хватит, но и на жизнь внукам». «У меня нет внуков». «Будут, обязательно будут», – краснею и отвожу глаза, будто только и мечтаю о том, чтобы создать с Ермаковым семью. «Слушаю, тебя». Смотрю, а у него уже глаза блестят алчным блеском. «Где твои драгоценности?» «Не здесь, в Испании». Он немного погрустнел. И тут я рассказала ему душещипательную историю о Риткиной бабушке и ее предке. «Место указано со всеми подробностями. Дворец не перестраивался. Я проверяла. Все камушки и плиты лежат на своих местах так, как их шесть веков назад положили. О кладе не знал и не знает никто, кроме потомков рода Лафарга, но единственный на сегодня потомок – это Рита Кошевая, моя подруга. Она мне сболтнула о сокровищах под сторожащим секретом». «А подругу не жалко?» – спросил Ермаков. «Нет, она все равно в Испанию не поедет. У нее денег нет. И о разговоре нашем не вспомнит, потому что мне доверилась в состоянии алкогольного опьянения». «Может все выдумки? Пьяный треп?» «Какие выдумки?! А это видел?» – я показала ему копию дневника, предусмотрительно убрав страницы об описании места захоронения. «Хорошо, – согласился Ермаков. – Можно и съездить. Даже, если сокровищ не найдем, будет, о чем вспомнить». «Только не забывай, что я доверила тебе чужую тайну. Поклянись, что никому о сокровищах не скажешь. Кстати, тебе визу дадут? Твои счета не арестованы?» «Что-то придумаем. С Ивановым поедешь?» Я испугалась, думая, что Ермаков решил отправить меня со своим доверенным лицом. «Нет, только с тобой». «Да ты не бойся, Иванов это я. Есть у меня на всякий случай паспорт на чужую фамилию». Мы договорились, что билетами занимается он, а визами каждый сам по себе.

– Отчего же вы решили ехать самостоятельно? – спросила я.

– Видите ли. Должна же я была убедиться, что сокровищ там нет, – усмехнулась Настя. По тому сожалению, которое отпечаталось на ее лице, я поняла, что она все же не исключала возможности их найти. – Потому я и поехала в Испанию одна. Кстати, мой неожиданный отъезд только подстегнул Ермакова. Он решил, что я передумала брать его в сообщники. Мой расчет оказался верным. Вы бы видели ту сцену, которую он закатил мне при встрече.

– Не перескакивайте, Настя, – попросила я.

– Да-да, – кивнула она. – За неделю до нашего с Ермаковым предполагаемого вылета я рванула с вашей группой. Ох, и трудно мне пришлось первые два дня, – она покрутила головой. – Ну и группу вы мне предложили! Все ко мне липли как назойливые мухи. Один Литовченко всю дорогу дремал на заднем сидении. Это потом он мне сказал, что ему дома маленький сын не дает спать, а сначала я подумала, что ему вообще женщины неинтересны. Вот его-то, Антона, я и взяла в попутчики, чтобы другие мужики отстали.

– А еще в качестве грубой мужской силы, – подсказала Алина. – Вы ведь его за этим в Гранаду уговорили ехать?

– Нет, о сокровищах я ему ни слова не сказала, а на счет грубой мужской силы вы угадали. Если бы я увидела в Альгамбре то, что искала, возможно, я бы и раскрыла перед Литовченко душу. Но до этого не дошло. Я ведь не только поехала в Гранаду, чтобы подставить Ермакова – мне хотелось найти Риткиных родственников. Испанцы такие сентиментальные. Кто-то из потомков рода Лафарга да должен был осесть в Гранаде. И точно – Педро Лафарга! Как оказалось, он даже работал в Альгамбре, ночным охранником! Вот ведь везение! Честно, в тот момент у меня екнуло сердце. А вдруг то, о чем писала бабушка Маня, правда? Я встретилась с Педро и попросила показать мне музей – ночью. Кажется, он меня не правильно понял. Он, конечно, мужчина красивый, но слишком уж избалованный женским вниманием. Педро подумал, что я одна из тех, кто приезжает в Испанию, чтобы с ним переспать. Тем не менее, наверное, в счет будущих отношений, он провел меня ночью в музей, туда, куда я его попросила: в помещение с колоннами и фонтаном. А я совершенно забыла об ориентации в пространстве, – с сожалением сказала Настя. – Где север, где восток – поди разбери при дежурном освещении. Но и без этого я сообразила, что искать в Альгамбре сокровища глупо. Следовательно, смело можно было вызывать Ермакова. Увы, у Педро на меня были другие виды. Утром он вывел меня из музея, я хотела его поблагодарить за экскурсию и проститься, но он силой втолкнул меня автомобиль. Там он втолковал мне, что так дела не делаются. Он рисковал из-за меня работой, а я так вот возьму и уйду? Где же благодарность? Короче, или он меня сдает с потрохами в полицию, или я провожу с ним уикенд. Есть недалеко уютный городок. У его друга там гостиница. Туда и поедем.