Текст книги "Верховный суд СССР"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

Наряду с работой в Главном штабе Красной Гвардии В. А. Трифонов выполнял и другие поручения партии. В частности, он был членом комиссии, созданной 21 ноября 1917 г. по предложению Ф. Э. Дзержинского для борьбы с контрреволюцией, которая послужила прообразом ВЧК. Постановлением СНК от 7 декабря 1917 г. В. А. Трифонов был введен в первый состав ВЧК.

В начале 1918 года партия направляет В. А. Трифонова, как одного из талантливых военных организаторов и руководителей, на работу по созданию и формированию Красной Армии. Вместе с Крыленко, Подвойским, Механошиным и Юреневым он вошел в состав специально созданной для этой работы Всероссийской коллегии. Вскоре В. А. Трифонов с мандатом Чрезвычайного представителя Наркомвоенмора был командирован на юг России. Здесь он совместно с Г. К. Орджоникидзе провел большую работу по объединению различных воинских подразделений и казачьих отрядов в регулярные части Красной Армии, организовал отпор немецким войскам и содействовал укреплению Советской власти.

Когда весной 1918 года вспыхнул мятеж корпуса белочехов, В. А. Трифонов был направлен на Урал для создания Третьей армии. Командующим армией стал Р. И. Берзин, членом Реввоенсовета – В. А. Трифонов.

В боях с белочехами и Колчаком В. А. Трифонов провел почти год. Он сформировал Камскую флотилию, четыре бронепоезда, ему удалось сохранить для Советского государства на много миллионов рублей золота и ценностей Ростовского банка, вывезенных на Урал.

Вместе с М. В. Фрунзе, Н. Д. Кашириным, В. И. Шориным, В. К. Блюхером В. А. Трифонов сыграл важную роль в разгроме колчаковцев.

В июне 1919 года в связи с наступлением Деникина на Царицын В. А. Трифонов был отозван с Урала и направлен на юг. Здесь он в качестве члена РВС Юго-Восточного, а затем и Кавказского фронта много сделал для претворения в жизнь стратегического плана разгрома войск Деникина.

После разгрома Деникина и Юденича коммунисты Кавказского фронта избрали В. А. Трифонова делегатом на IX съезд РКП (б).

До весны 1921 года В. А. Трифонов оставался членом РВС Кавказского фронта, войска которого участвовали в разгроме окопавшегося в Крыму Врангеля, подавляли контрреволюционные восстания на Кубани и Северном Кавказе, устанавливали Советскую власть в Закавказье.

По окончании гражданской войны, когда основной задачей стало восстановление разрушенного народного хозяйства, В. А. Трифонов был направлен на хозяйственную работу. В июне 1921 года его назначили заместителем начальника Главного управления по топливу, председателем Всероссийского нефтяного синдиката, членом Совета Промбанка.

Важной вехой в формировании Союза ССР явилось образование органов союзного государства, в том числе Верховного Суда СССР. Вошедшая в его состав Военная коллегия стала высшим военно-судебным органом. Партия вновь направила В. А. Трифонова в кадры РККА. 2 февраля 1924 г. он стал председателем Военной коллегии Верховного Суда СССР.

На посту председателя Военной коллегии ярко проявились многогранные способности В. А. Трифонова как политически зрелого руководителя, твердо и последовательно проводившего линию партии на укрепление законности и правопорядка. Ему, как руководителю высшего военно-судебного органа страны, приходилось решать много сложных организационных и кадровых вопросов. Стилем его работы и здесь были деловитость, принципиальность и оперативность.

В. А. Трифонов много сделал для совершенствования законодательства. Он принял активное участие в разработке и обсуждении на 1-ом Пленарном заседании Верховного Суда СССР (19-21 аореля 1924 г.) проекта Наказа Верховному Суду Союза ССР, а также в подготовке Положения о воинских преступлениях (утвержденного постановлением ЦИК СССР 31 октября 1924 г.), Положения о военных трибуналах и военной прокуратуре (утвержденного постановлением ЦИК и GHK СССР 20 августа 1926 г.) и других актов.

Крупным событием в деятельности Военной коллегии, военных трибуналов и военных прокуратур стало Первое Всесоюзное совещание военно-судебных работников, созванное по инициативе В. А. Трифонова в феврале 1925 года. На этом совещании присутствовали 54 представителя военных трибуналов, 44 представителя военной прокуратуры, а также представители РВС СССР, ГлавПУР, НКЮ РСФСР, Верховного Суда РСФСР и Прокуратуры РСФСР.

Совещание обсудило и приняло решения и рекомендации по ряду вопросов, назревших в практике военно-судебных органов. Эти решения в последующем были положены в основу организации и деятельности военной юстиции.

Важное значение имело одобрение совещанием предложения В. А. Трифонова о том, чтобы Военная коллегия стала кассационной инстанцией для всех военных трибуналов.

По докладу В. А. Трифонова 17 января 1925 г. на 4-м Пленарном заседании Верховного Суда СССР было одобрено решение о том, чтобы все военные трибуналы выносили приговоры именем СССР. Впоследствии это решение стало нормой закона.

По инициативе В. А. Трифонова в сентябре 1924 года был издан циркуляр, в котором разъяснялось, что на основании ст.ст. 13 и 17 Положения о Верховном Суде СССР военные трибуналы при рассмотрении дел должны применять УК и УПК той союзной республики, на территории которой совершено рассматриваемое преступление.

Много сил и энергии В. А. Трифонов отдал совершенствованию форм и методов работы судебных органов по оказанию помощи командованию и политическим органам в укреплении законности и правопорядка в Красной Армии и на флоте, по повышению воинской дисциплины, бдительности, боевой подготовки частей и соединений.

Он хорошо понимал, что одним из основных показателей эффективности работы военно-судебных органов в конечном счете является состояние воинской дисциплины и правопорядка в войсках. В. А. Трифонов постоянно информировал руководство Наркомвоенмора, а также Политическое управление о числе осужденных военнослужащих, вносил основанные на анализе судебной практики конкретные предложения по укреплению воинской дисциплины и порядка в частях Красной Армии и Флота.

В. А. Трифонов повседневно поддерживал связь с работниками военно-судебных органов, часто выезжал в военные округа для проверки работы трибуналов и помощи им.

Советский судья, говорил В. А. Трифонов, – это государственный деятель, политик, а не чиновник. Он должен быть высокообразованным человеком с широким кругозором, а поэтому обязан постоянно учиться, повышать свой идейно-политический уровень, свои военные и специальные знания.

Чуткий и отзывчивый товарищ, человек с горячим сердцем большевика-ленинца, интернационалист, блестящий оратор, В. А. Трифонов часто выступал на митингах и собраниях командиров, красноармейцев, рабочих и крестьян. Его любили за ум, человечность, высокие душевные качества, спокойный и твердый характер.

На посту председателя Военной коллегии В. А. Трифонов работал до 2 февраля 1926 г. Затем он находился на дипломатической и хозяйственной работе. В последние годы своей жизни он был председателем Главконцескома при СНК СССР.

АЛЕКСАНДР ФЕДОРОВИЧ ГОРКИН

В. X. ПЕТРОСЬЯН, помощник Председателя Верховного Суда СССР

А. Ф. Горкин родился 5 сентября 1897 г. в селе Рамешки Селищенской волости Бежецкого уезда Тверской губернии (ныне Калининская область) в многодетной крестьянской семье Федора Кузьмича Горкина. Изо всех сил старался Ф. К. Горкин «вывести в люди» своих детей, из которых в трудных условиях крестьянской жизни и отсутствия всякой медицинской помощи немногие остались в живых. Когда Александр, проявивший страстное желание учиться, успешно окончил двухклассное сельское училище (с пятилетним сроком обучения), отец отвез его в Тверь для дальнейшей учебы. Там он поступил в частное реальное училище, а через год перешел в гимназию.

С февраля 1914 года А. Ф. Горкин начал вести политическую работу в марксистских кружках. Он установил связи с большевистскими ячейками рабочих на тверских промышленных предприятиях, в железнодорожном депо. В марте 1916 года он был принят в члены тверской организации большевиков. А. Ф. Горкин принимал активное участие в событиях Февральской и Октябрьской революций в Твери.

После победы Великой Октябрьской социалистической революции А. Ф. Горкин работал в городском Совете, вел агитационную работу, выполнял различные поручения партийной организации. В 1918 году он был избран секретарем, а позднее – председателем Тверского губернского Совета рабочих и крестьянских депутатов, входил в состав губернского комитета партии.

В разгар гражданской войны, в условиях разрухи и голода губисполкому приходилось решать многие неотложные хозяйственные вопросы: снабжение населения продовольствием, заготовка топлива, мобилизация трудящихся на проведение ремонтных работ на железной дороге, подвозка телеграфных столбов, обеспечение оборудованием типографии, учет памятников старины и др. К этому присоединялась необходимость проводить твердые меры по борьбе с саботажем и разного рода бандитскими бесчинствами. Строжайшая экономия сочеталась с железной дисциплиной, с требованием неукоснительного соблюдения революционных законов, норм коммунистической морали.

Решая эти вопросы, рос политически, мужал и закалял свой характер А. Ф. Горкин. От трудящихся Тверской губернии он был избран делегатом IV и V Всероссийских съездов Советов и от тверских большевиков – делегатом VIII и X съездов партии. А. Ф. Горкин не ограничивался работой в Совете, он был инициатором создания губернских партийных курсов, организатором уголовного розыска.

В 1919 году А. Ф. Горкин был командирован в Курскую губернию, где работал членом коллегии губчека, а затем – на партийную работу в Пензенскую губернию. Летом 1920 года он был назначен заместителем начальника политотдела 2-й Московской стрелковой бригады курсантов и вместе с ней направлен на Кавказский фронт в действующую армию. По возвращении в Тверь в 1921 году на X губернской партконференции Александр Федорович был избран секретарем Тверского губкома партии. С 1922 по 1924 гг. он работал в агитационно-пропагандистском отделе Киргизского обкома партии, одновременно исполняя обязанности заведующего организационно-инструкторским отделом Оренбургского губкома партии.

В последующие годы (1924-1926) А. Ф. Горкин работал в Центросоюзе и в Сельскосоюзе, принимая активное участие в проведении в жизнь ленинского кооперативного плана. В 1926-1929 гг., а затем в 1932-1933 гг. он был на ответственной работе в аппарате ЦК ВКП(б), выполняя задания, главным образом по вопросам, связанным с коллективизацией сельского хозяйства. В конце 1933 года был избран вторым секретарем Средневолжского крайкома партии, а с 1934 по 1937 гг., после раздела края на области, работал первым секретарем Оренбургского обкома партии.

С июля 1937 года А. Ф. Горкин работал секретарем ЦИК СССР, а затем секретарем и заместителем секретаря Президиума Верховного Совета СССР.

На XVIII съезде ВКП(б) А. Ф. Горкин был избран кандидатом в члены ЦК ВКП(б), на XIX и последующих съездах партии – членом Центральной ревизионной комиссии. В 1959-1961 гг. он был председателем Центральной ревизионной комиссии КПСС.

Александр Федорович Горкин – депутат Верховного Совета СССР всех созывов.

Более 15 лет проработал он на посту Председателя Верховного Суда СССР (с февраля 1957 года). Переход его на работу в Верховный Суд СССР совпал с организационной перестройкой аппарата, вызванной изменением функций Верховного Суда СССР в соответствии с Положением о Верховном Суде СССР.

За минувшие годы Верховным Судом СССР была проделана большая работа по выполнению поставленной Программой КПСС задачи искоренения нарушений правопорядка и причин, их порождающих, обеспечения строгого соблюдения социалистической законности, дальнейшего развития и совершенствования демократических основ советского правосудия. Внимание Верховного Суда СССР, Верховных судов союзных республик и всех судебных органов было сосредоточено на осуществлении правосудия в полном соответствии с законом, при строжайшем соблюдении всех процессуальных норм.

Исключительно большое внимание А. Ф. Горкин уделял своевременной и тщательной подготовке руководящих разъяснений Верховного Суда СССР.

При активном содействии А. Ф. Горкина судебные органы существенно расширили свои связи с органами прокуратуры и внутренних дел, общественными организациями, участвующими в борьбе с преступностью.

Минувшие полтора десятилетия ознаменовались укреплением связей судебных органов с научными учреждениями. Одной из таких форм связи с наукой явилось образование в 1962 году Научно-консультативного совета при Верховном Суде СССР. Придавая большое значение деятельности этого органа, А. Ф. Горкин считал своим долгом присутствовать на его заседаниях.

За последние годы при активном участии А. Ф. Горкина значительно расширились и окрепли связи Верховного Суда СССР с юридическими учреждениями зарубежных стран. Прием иностранных делегаций и поездки советских юристов за границу способствовали развитию и укреплению деловых контактов между юристами разных стран, улучшению взаимопонимания, обмену опытом работы. А. Ф. Горкин принимает деятельное участие в работе Парламентской группы СССР.

Александр Федорович большое значение придавал выступлениям в печати (за последние 10 лет в центральной печати опубликовано более 20 его статей).

Особо требовательно подходил А. Ф. Горкин к рассмотрению поступающих в Верховный Суд СССР жалоб и заявлений граждан, к подготовке заключений и представлений в Президиум Верховного Совета СССР и Президиумы Верховных Советов союзных республик по ходатайствам осужденных о помиловании.

Нельзя не упомянуть о деятельности А. Ф. Горкина как избранника народа – депутата Верховного Совета СССР. Несколько созывов подряд трудящиеся Киргизии избирают его своим депутатом в высший орган государственной власти СССР. Александр Федорович поддерживает тесные связи с избирателями, регулярно встречается с ними и отчитывается о проделанной работе.

За заслуги перед Коммунистической партией и Советским государством Александр Федорович награжден тремя орденами Ленина, орденом Октябрьской революции и многими медалями.

Звание Героя Социалистического Труда, которого был удостоен А. Ф. Горкин в день своего семидесятилетия, – высшая оценка его труда и заслуг перед Родиной, Коммунистической партией, советским народом, которому он беззаветно служит всю свою жизнь.

О А. Ф. Горкине можно сказать коротко: вышел он из народа и по настоящий день всего себя отдает народу. Простой и скромный в жизни, внимательный к чуткий к нуждам и запросам трудящихся, гуманный, благожелательный и вместе с тем требовательный и твердый при решении принципиальных вопросов – всем этим, вместе взятым, в сочетании с большим кругозором, житейской мудростью и огромным трудолюбием он снискал себе заслуженный авторитет и искреннее уважение многих людей не только в нашей стране, но и за ее пределами.

И. Т. Голяков,

Председатель Верховного Суда СССР 

с 1938 г. по 1948 г.

А. А. Волин,

Председатель Верховного Суда СССР 

с 1948 г. по 1957 г.

А. Ф. Горкин,

Председатель Верховного Суда СССР 

с 1957 г. по 1972 г.

Л. Н. Смирнов,

Председатель Верховного Суда СССР

СУДЕБНЫЕ ПРОЦЕССЫ

СУД ИСТОРИИ (ДЕЛО БОРИСА САВИНКОВА)

Ю. Д. КОЗЛОВ, член Верховного Суда СССР

Среди первых уголовных дел, рассмотренных Военной коллегией Верховного Суда СССР, большое внимание привлекло к себе дело Бориса Савинкова, которое слушалось в открытом судебном заседании 27-29 августа 1924 г.

Выходец из мелкобуржуазной среды, сын судейского чиновника Савинков был одним из самых непримиримых и активных врагов Рабоче-Крестьянской России, совершившим ряд тягчайших преступлений против государства рабочих и крестьян.

Бежав после Октябрьской революции за границу, Савинков возглавил так называемый Союз защиты родины и свободы и активно руководил вооруженной борьбой против молодого Советского государства.

Совершаемые этим, по меткому выражению А. В. Луначарского, «артистом авантюры» преступления были столь общественно опасны, что было принято решение о их быстрейшем пресечении. С этой целью органами ВЧК – ОГПУ была проведена умело разработанная и тщательно подготовленная операция, известная под названием «Синдикат». В ходе ее была установлена связь с центрами савинковекого Союза в ряде стран Европы и осуществлен через якобы существующую внутри страны антисоветскую организацию вывод Савинкова на советскую территорию для его ареста и предания суду.

Так, Борис Савинков, он же по имевшимся у него при аресте документам Виктор Степанов, 45 лет, предстал перед советским судом.

В вину Савинкову вменялось, что, будучи до революции одним из руководящих деятелей партии эсеров, он после революции направлял всю свою деятельность и деятельность созданного нм Союза защиты родины и свободы на свержение власти Советов.

Будучи тесно связан сначала с генералами Красновым, Калединым, Корниловым и Алексеевым, а затем с Колчаком, Юденичем, Деникиным и Врангелем, Савинков руководил созданием в годы гражданской войны различных контрреволюционных отрядов и организаций, занимался провокаторской, шпионской, террористической деятельностью и бандитизмом.

Савинков ставил ближайшей целью воссоздание белой армии «на основе настоящей воинской дисциплины». Он лично направлял белогвардейские полчища на уничтожение завоеваний Октябрьской революции, устанавливая тесные связи с враждебными Советской России империалистическими государствами.

Непосредственным результатом активной контрреволюционной деятельности Савинкова было формирование так называемой Добровольческой армии, а также создание связанных с нею подпольных белогвардейских организаций в Москве, Петрограде и других городах России.

Прибыв нелегально в 1918 году в Москву, Савинков связался с тайной монархической организацией гвардейских и гренадерских офицеров, которые с его ведома и по его заданию занимались бандитизмом, участвовали в грабежах, захвате зданий и налетах на склады.

На деньги, полученные от империалистических держав, Савинков создал Союз защиты родины и свободы – подпольную контрреволюционную организацию, с помощью которой были подняты восстания в Рыбинске, Ярославле и Муроме, способствовавшие мятежу белочехов и организации контрреволюционных правительств в Самаре и Уфе. Именно в это время Савинков организовал слежку за В. И. Лениным с целью покушения на его жизнь.

После подавления восстаний и разгрома офицерских банд Савинков пробрался в Казань и вступил в отряд генерала Каппеля. В этом отряде он воевал против Красной Армии, занимался карательной деятельностью, лично возглавлял группы, действовавшие в тылу Красной Армии, взрывавшие мосты, разрушавшие железные дороги и средства связи.

Борьбу с Красной Армией он продолжал и на территории, занятой белочехами, и в рядах Колчаковской армии в Сибири, и тогда, когда, будучи представителем Колчака в Париже, обивал пороги общественных и государственных деятелей капиталистических стран с целью распространения ложной информации о положении дел в Советской республике и получения помощи для белогвардейских генералов. Продолжая именовать себя военным министром Временного правительства, Савинков деятельно участвовал в создании частей Булак-Булаховича, которые, сражаясь против Советской России на стороне панской Польши, чинили невероятные насилия над населением занятых ими районов Белоруссии, особенно над партийным и советским активом.

В дальнейшем Савинков заключил ряд соглашений с Врангелем и Петлюрой, безоговорочно признал первого в качестве Верховного главнокомандующего и декларировал право второго на самостоятельную национально-политическую деятельность.

Поняв, что силами внутренней контрреволюции Советскую власть свергнуть не удастся, Савинков с присущей ему энергией добился личных свиданий с такими антисоветски настроенными политическими деятелями, как Черчилль и Мильеран, Пилсудский и Бенеш. Получив их поддержку, он начал организовывать вооруженную интервенцию против молодого Советского государства, привлекая к этому наиболее политически активные эмигрантские элементы различного толка, начиная от монархистов и кончая меньшевиками.

В 1921-1923 гг., пользуясь всемерной поддержкой Пилсудского, на средства, полученные от генеральных штабов ряда империалистических стран, Савинков возобновил деятельность Союза защиты родины и свободы для проведения шпионско-разведывательной и иной подрывной работы на территории Советской России.

Союз засылал на территорию России банды, а также отдельных террористов и диверсантов для уничтожения Советов, ревкомов и исполкомов в городах, штабов воинских частей и других советских органов на местах, взрывов мостов и разрушения железнодорожных путей и телеграфных линий, для массовых убийств и грабежей, а также убийств отдельных коммунистов и работников советского аппарата.

В обвинительном заключении по делу Савинкова указано, что одной из наиболее выделявшихся по жестокости была банда ближайшего соратника Савинкова и его друга, руководителя оперативного отдела Союза полковника Павловского. Эта банда в начале 1922 года, проникнув на территорию нашей страны в районе гг. Холм, Старая Русса, Демьянек, совершила 18 вооруженных нападений на советские учреждения, ограбила ряд советских казначейств я убила свыше 60 человек.

Союз производил активную вербовку в свои ряды как эмигрантов, так и лиц, находившихся в России и недовольных Советской властью.

Задачей Союза было также постоянное обслуживание разведок некоторых европейских государств. С этой целью Савинков направлял в Россию своих агентов. Перед отъездом они давали присягу, что, прибыв в Россию, будут вести непримиримую борьбу с Советской властью и действовать, «где можно открыто с оружием в руках, где нельзя – тайно, хитростью и мужеством».

За период 1921-1923 гг. органами ВЧК – ОГПУ только в Москве было ликвидировано 23 отдельных савинковских резиденции и было обезврежено более 300 агентов. Среди них посланный в июле 1921 года Савинковым в Москву и снабженный оружием, деньгами, подложными документами полковник Свежевский, имевший задание убить В. И. Ленина.

Установка Савинкова, принимавшего в Союз всех врагов Советского государства независимо от их партийной принадлежности, позволила Союзу иметь средства из самых различных источников.

В 1922 году он вновь обратился за помощью к государственным деятелям империалистических держав, добился нового свидания с Черчиллем, беседовал е Муссолини. С первым он говорил о дальнейшей изоляции Советской России и поддержке Англией активной борьбы с большевизмом и пролетарским движением вообще. Со вторым обсуждал проблемы фашизма как мощного и единственного средства борьбы с коммунистической революцией на европейском континенте.

До самого последнего времени перед нелегальным прибытием в Россию Савинков активно руководил работой созданного им Союза, направляя его деятельность на нанесение возможно большего ущерба государственным и международным интересам Союза ССР.

Судебный процесс над Савинковым стал крупным политическим событием не только внутреннего, но и международного масштаба. Красной нитью через весь процесс прошла подлая, грязная роль в деятельности Союза зарубежных вдохновителей и организаторов борьбы с молодым Советским государством. Это был суд истории. Суд над царскими генералами. Суд над буржуазными сатрапами, стремившимися задушить нашу страну голодом и интервенцией. Суд над эсерами и меньшевиками.

В присутствии советской общественности в ходе судебного заседания были еще и еще раз тщательно проверены показания свидетелей Росселевича, Оперпута, Кошелева, Свежевского, Гнилорыбова и других сподвижников Савинкова по его контрреволюционной деятельности. Были осмотрены вещественные доказательства, среди которых: прокламации и брошюры Союза защиты родины и свободы, написанная Савинковым книга «Борьба с большевиками», документы о его деятельности и связях, опубликованные в первом томе «Красной книги» ВЧК.

Особый интерес вызвали показания Савинкова.

На первый же вопрос, признает ли Савинков себя виновным в том, что, начиная с 1917 года и по день ареста в августе 1924 года, он вел непрерывную вооруженную борьбу против Советской власти, участвуя в ней в качестве руководителя вооруженных отрядов и создавая контрреволюционные организации, имевшие целью свержение Советской власти путем вооруженной борьбы, а также путем провокаторской, шпионской, бандитской и террористической деятельности, подсудимый ответил: «Да, я признаю себя виновным», а затем дал развернутые ответы на все вопросы суда.

Из стенограммы процесса видно, что Савинков давал по каждому пункту предъявленного ему обвинения подробные показания, излагал свои мысли свободно и четко, опровергая всем своим поведением утверждения буржуазной прессы, что Савинков – это не Савинков, а сам процесс – спектакль большевиков.

В борьбе с большевиками Савинков, как это видно из его показаний, не брезговал ничем. Осуществляя «священный союз» во имя «любви к отечеству», заявил Савинков, мы наряду с черносотенными монархистами имели в Союзе немало тех, кто именовал себя социалистами-меньшевиками и эсерами. Партийная принадлежность была безразлична. Методы борьбы также.

«Я стоял на точке зрения, – показывал суду Савинков, – что если я веду войну, то веду ее всеми средствами и всеми способами. Наша организация имела в виду всевозможные способы борьбы, вплоть до террористических. Мы считали, что нужно сделать все усилия, чтобы вас свалить. Так что на этот вопрос мой ответ будет совершенно категорическим: в тактическом отношении мы допускали все средства против вас. Мы имели в виду прежде всего вооруженное восстание, но мы не отказывались и от террористических актов».

Процесс показал не только всю глубину падения Савинкова, он свидетельствовал, что борьба с Советской властью активно субсидировалась иностранными державами.

В ходе судебного заседания было установлено, что от французского посла Нуланса Савинков получил 2 млн. франков на организацию вооруженных восстаний на Верхней Волге. От будущего президента Чехословакии Масарика – 200 тыс. руб. для поддержки Союза защиты родины и свободы. От правительства Англии Савинков получал вооружение и снаряжение. По этому поводу он в суде заявил: «Для армии Колчака и армии Деникина нам удалось реально получить чрезвычайно много... Я думаю, что добрая половина... была получена благодаря тому, что мы, в частности, я, околачивали пороги в Англии». Не случайно, говорил Савинков на суде, военный министр Англии Черчилль у себя в кабинете, показывая карту юга России, где флажками было отмечено расположение белогвардейских частей, заявил: «Вот это – моя армия».

Савинков не отрицал, что в его казну для поддержания деятельности Союза и иных находящихся под влиянием Савинкова контрреволюционных организаций шли поступления от диктатора Польши Пилсудского, бывшего царского министра Маклакова, нефтяного короля Нобеля, министра иностранных дел Чехословакии Бенеша и других «благотворителей».

За продажу разведывательных данных о Советской республике Савинкову платили французский и польский генеральные штабы. Брал он деньги у иностранных государственных деятелей и на подготовку террористических актов против руководителей Советского правительства.

На вопрос, какие же цели преследовали иностранные «благотворители», Савинков заявил: «...для меня было совершенно ясно, что они, конечно, стремятся получить возможно больше выгоды... Под этим крылось следующее... Ну что же, русские подерутся между собой, тем лучше, чем меньше русских останется, тем слабее будет Россия. Пускай красные дерутся с белыми возможно дольше. Страна будет, возможно, больше ослаблена, и когда страна будет окончательно ослаблена и обойтись без нас будет не в силах, тогда мы придем и распорядимся. Поэтому на ваш вопрос я ответил: ясно, что в их интересах было, чтобы Россия была истощена возможно больше и чтобы они могли сделать из России свою колонию».

В ходе судебного следствия были проверены и полностью подтверждены все пункты предъявленного Савинкову обвинения. Савинков был неразборчив в средствах борьбы с Советским государством и шел в этой борьбе на все: «приказы отдавал, в детали не входил».

Материалы уголовного дела убедительно подтверждают, что в ходе следствия по делу, а затем на суде Савинков впервые открыто заявил, что вся его борьба была ошибкой и заблуждением, что он отказывается от дальнейшей борьбы, безоговорочно признает Советскую власть. Правда, и в судебном заседании Савинков, подводя итоги прожитого, не смог не покривить душой и пытался убедить суд, что он не был врагом советского народа, что он только заблуждался и, поняв полную бесполезность борьбы с большевиками, прекратил ее весной 1923 года.

Весь свой артистический талант, изворотливость и ораторские способности Савинков использовал для того, чтобы убедить суд, что он хотел служить русскому народу и служил ему, что он никогда лично для себя ничего не искал и ничего не хотел.

О последнем слове Савинкова присутствовавший на судебном процессе корреспондент «Правды» писал: «Это была яркая по форме, отточенная, временами художественная, мучительная речь».

Не все в последнем слове Савинкова соответствовало истине, но главное он признал, что, войдя в горнило назревающей русской революции с лозунгами свободы как один из борцов за народовластие, он вышел из него врагом революционного народа, союзником монархистов и белогвардейских золотопогонных генералов, наемным агентом европейского империализма, смешавшим себя с грязью предательством народа России.

В ночь на 29 августа 1924 г. был оглашен приговор Военной коллегии Верховного Суда СССР по делу Савинкова. Приговор содержал подробное изложение всех преступных деяний Савинкова против Советского государства, которые суд признал доказанными.

За совершенные Савинковым тягчайшие преступления против советского народа и рабоче-крестьянского государства суд приговорил его к расстрелу с конфискацией всего имущества.

Принимая, однако, во внимание, что Савинков признал на суде всю свою политическую деятельность с момента Октябрьского переворота ошибкой и заблуждением, приведшим его к ряду преступлений и изменнических действий против трудовых масс СССР; принимая, далее, во внимание проявленное Савинковым полное отречение и от целей, и от методов контрреволюционного и антисоветского движения, его разоблачения интервенционистов и вдохновителей террористических актов против деятелей Советской власти и признание им полного краха всех попыток свержения Советской власти; принимая во внимание заявление Савинкова о его готовности загладить свои преступления перед трудящимися массами искренной и честной работой на службе трудовым массам СССР, Верховный Суд СССР постановил ходатайствовать перед Президиумом ЦИК СССР о смягчении приговора.