Текст книги "Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1985-1991"

Автор книги: Аркадий Стругацкий

Соавторы: Борис Стругацкий,Виктор Курильский,Светлана Бондаренко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 41 страниц)

Мы обращаемся к советам всех этих организаций с просьбой обсудить поступок литератора Ю. Медведева и выразить свое отношение и к клеветническому пасквилю, и к его автору.

Есть такая старая немецкая пословица: «От каждого свинства можно отрезать кусочек ветчины», или, говоря по-русски, с паршивой овцы – хоть шерсти клок. Наш пасквилянт напомнил всем нам, что и странный обыск в квартире покойного, и воспоследовавшее затем искусственное забвение И. А. Ефремова – и по сей день остаются не только мрачным, но и весьма загадочным событием в истории нашей фантастики. Нам кажется, сейчас наступило, наконец, время попытаться расшифровать эту загадку.

Мы предлагаем всем Советам объединить усилия и от имени всех советских писателей-фантастов, а также от имени всех любителей фантастики обратиться в КГБ СССР с соответствующим запросом. По сути дела речь идет о ГЛАСНОЙ реабилитации И. А. Ефремова (негласная, слава богу, произошла уже давно).

Пусть нам объяснят:

– Какое такое ужасное преступление совершил крупнейший фантаст СССР, что много лет после его смерти имя его находилось фактически под запретом?

– Что искали в его квартире – на самом деле золото или (ходила и такая версия) рукопись некоего таинственного романа?

– Сейчас всем ясно, что произошла некая ошибка. Кто автор доноса? Имя? Должность? Какое понес наказание за ложь и клевету? Да и понес ли?

25 января БНу пишет Борис Штерн.

Из архива. Из письма БНу от Б. Штерна

Дорогой Борис Натанович!

До меня добралась эта грозная ВТОшная книжка «Ведмедев-Грушко-Бачило».

И мне показали умное, справедливое открытое письмо Славы Логинова к Пищенке. Молодец Слава! Я, конечно, буду везде и вслух и громко поддерживать его позицию. ВТО хотело войны – оно ее получит.

Очень хочу побыстрее опубликовать «Записки динозавра», чтобы Казанцев, Щербаков, Медведев и др. узнали себя – они узнаваемы. Сейчас отрывки из «Записок» взяла в № 1 «Советская библиография» (Володя Гопман пристроил). Там несколько острых кусков на двадцати страницах.

<…>

Волна публикаций в защиту АБС прокатилась по фэн-прессе. 1 февраля была опубликована статья в газете «Светлана», ведомственном издании одноименного ленинградского объединения электронного приборостроения.

Из: Угрюмов В. 10 лет забвения. Кто виноват?

<…>

Задето не просто честное имя писателей. Вызов брошен всем советским «фэнам» (так именуют себя любители фантастики всего мира). Открытый раскол грозит всей советской фантастике.

Вот почему 18 января в Ленинградском Дворце молодежи собралась конференция КЛФ Ленинграда и области. Представители всех пяти клубов единогласно присоединились к предложению привлечь внимание общественности и средств массовой информации к событиям, произошедшим после смерти И. А. Ефремова. Под вторым же письмом, требовавшим осудить деятельность Ю. Медведева, клуб «Метод-87» свою подпись поставить отказался.

Ленинградские «фэны» сказали свое слово. В этом их поддержали писатели-фантасты А. Ф. Бритиков, А. Д. Балабуха. Что же дальше? Затянется ли «черная дыра»?

Клубы любителей фантастики в своем большинстве поддержали Авторов. Формы этой поддержки были разнообразны – от вполне официальных открытых писем до стишков и песенок с обидными, а порой и неудобными для печати высказываниями в адрес автора «Протея» и ВТО МПФ. Несколько месяцев спустя на очередном конвенте «Аэлита» в Свердловске многие любители фантастики участвовали в стихийной акции протеста, дружно украсив свою одежду перевернутыми значками с олимпийским медведем…

Можно сказать, что у многих в отношении ВТО наступил тогда момент истины. Если при создании этой организации кто-то еще мог сомневаться в морально-этических установках людей, диктующих правила игры в этой организации, то теперь никаких оснований для иллюзий не осталось.

БН высказывал следующее предположение об одной из возможных причин навета Медведева.

БНС. Воспоминания, сентябрь 2008

Сост.: В своем ответе на наш вопрос об одноклассниках Вы упомянули Марка Л. И дали ему исчерпывающую характеристику: приверженец русского национализма, державник, юдофоб. Можно ли сделать вывод о том, что Марк Л. явился прообразом Марека Парасюхина?

БНС: Безусловно. Но это – не для печати. Не хочу никого обижать, – все-таки он птенец из нашего гнезда, пусть даже и паршивый. Между прочим, Марека Парасюхина (говорили) примерил на себя небезызвестный Медведев. Страшно, говорили, обиделся и именно в отместку нам написал свой «Протей». Вот дурак. Мы о нем и думать не думали.

Другой возможной причиной могло быть его желание отомстить АБС за их упорство в издании «Неназначенных встреч», за обращения в оба ЦК, и в итоге – за принуждение к выходу вставшей поперек горла издательству книги. А впрочем, людям такого сорта совсем не обязательно мстить ЗА ЧТО-ТО. Они просто ненавидят.

Годом позже Андрей Измайлов в статье «Туманность», опубликованной в журнале «Нева» (№ 5 за 1990 г.), пытался разобраться в причинах обыска, проведенного КГБ в ноябре 1972 года в квартире только что скончавшегося Ивана Ефремова, того самого обыска, который в клеветнических, как мы видели, целях упоминал Юрий Медведев в своей повести «Протей». Измайлов встречался с вдовой Ефремова, Таисией Иосифовной, с сотрудниками органов, даже с самим Медведевым, однако никакой ясности внести так и не удалось.

Для полноты картины следует также заметить, что взрыв возмущения писателей и любителей фантастики руководство ВТО перенесло с олимпийским спокойствием, а скандальный опус Медведева был успешно переиздан в других сборниках этого объединения еще дважды…

И все же жизнь идет своим чередом. Вернемся вновь к началу 1989 года.

АБС продолжают заниматься привычными делами – пишут предисловия ко все множащимся публикациям молодых фантастов, общаются с зарубежными переводчиками…

Шестым февраля помечено предисловие к будущему изданию повести Андрея Столярова.

АБС. Аркадий и Борис Стругацкие представляют

Сравнительно недавно вошел в обиход новый термин «жесткая фантастика». Происхождение его неясно. Не исключено, что идет он от английского «hard SF», которое в свою очередь восходит к теперь уже международному «хард року». Никто не определил точно, что такое «жесткая фантастика», однако ясно, что речь идет о произведениях с резко обозначенной фабулой, ясной и конкретной социальной, философской или даже чисто научно-фантастической идеей, что произведения эти захватывают с первой страницы и не отпускают читателя до конца, но, вместе с тем, рассчитаны на интеллигентное воображение, превыше всего ценящее достоверность деталей и характеров.

Новое поколение нашей фантастики, поколение 70-х и 80-х, с удовольствием и небезуспешно отдает дань этому направлению, причем Андрей Столяров здесь – среди первых. Собственно, он начал сразу же с «жесткой фантастики», и большинство его опубликованных до сих пор рассказов сработаны именно в этой манере.

Ни одного лишнего слова, жеста, эпизода, – но и ни единого потерянного звена фабулы. Никаких туманных изысков в области психологии, минимум рефлексии, но это – совершенно необходимый минимум, без которого наступила бы атрофия художественного образа. Благородная скупость и отточенность детали, никакой кудрявой витиеватости, никаких сюжетных излишеств – только то, что абсолютно необходимо для создания достоверной и непротиворечивой картины мира, искаженного фантастическим допущением.

Почти канонический образец «жесткой фантастики», в известном смысле – эталон манеры.

Лично нам эта манера нравится чрезвычайно. Столярову, видимо, тоже. Недаром же, как мы полагаем, он решил выбрать из своих (теперь уже обширных) архивов именно эти произведения для своего первого серьезного сборника. Мы приветствуем это его решение.

Мы также надеемся, что читатели со временем увидят и другие ипостаси Столярова, – он писатель талантливый, разнообразный и умеет практически все. От научной фантастики – до магического реализма. От новаций абсурда – до вещественности «жестокой сказки». Но знакомство с новациями еще впереди. А сегодня мы предлагаем: Андрей Столяров – жесткая фантастика высокого класса!

Приятного чтения!

Между тем продолжается переписка немецкой переводчицы с БНом. Дата письма Хельги Гуче не проставлена, но имеется помета БНа: «Ответ 5.02.89».

Из архива. Из письма БНу от немецкой переводчицы

<…>

Осталось еще несколько вопросов насчет «Понедельника»:

стр. 211 откуда стихи «чины, краса…»?

стр. 240 (16-я строка снизу) кто такой Гонзаст?

стр. 240 (9-я строка снизу) кто такой Зекс?

стр. 253 откуда стихи «Видел я сам…»?

стр. 335 (15–16-я стр.) летательные мутанты или летальные мутанты?

(издание Библ. совр. фантастики, 7–1966)

Вы спросили, что могу сказать о качестве перевода «Понедельника», который издавался неоднократно в ФРГ. Я читала перевод Германа Бухнера и могу сказать, что «перевод» никуда не годится: переводчик, к сожалению, не знает ни русского, ни немецкого языка. (То же самое впечатление произвел, между прочим, и тамошний перевод – другого переводчика – «Сказки о Тройке».) Всё, что трудно переводить, он просто – как Выбегалло – вымарывает, многое неправильно переводит, и имена, даже исторических личностей, и персонажи греческой мифологии свободно изменяет. Или у него был совсем другой вариант текста «Понедельника».

После «Понедельника» переведу содержание «синей папки», а всё, что вокруг – «Хромая судьба», – переведет другой переводчик. Это уже для издательства «Das Neue Berlin». <…>

Пятого февраля АБС предлагают издательству «Советский писатель» начать новую серию книг.

Из архива. Заявка АБС на серию «АБС предлагают» в «Советский писатель»

Предлагаем издательству выпустить серию произведений современной фантастики под общей рубрикой «Аркадий Стругацкий и Борис Стругацкий предлагают…».

Главная цель такой серии – создать достаточно мощный и равномерный поток хорошей фантастической литературы, которой так не хватает нашему читателю последнее время.

Серию можно было бы развернуть в трех основных направлениях:

1. Регулярные сборники лучшего, отборного материала, как бы подводящие итоги достижений жанра за определенные периоды времени. Первые три тома (по 25–30 а. л.) могут быть составлены из рассказов и небольших повестей трех основных поколений современной советской фантастики: поколения 60-х, 70-х и 80-х.

2. Небольшие (8–10 а. л.) сборники новых и наиболее интересных произведений молодых писателей. Отдельными сборниками уже сейчас достойны быть представлены молодые писатели со всех концов страны: А. Измайлов, В. Жилин, С. Казменко, С. Логинов, В. Рыбаков, А. Столяров, И. Тибилова, А. Тюрин, И. Шарапов, А. Щеголев (Ленинград), В. Бабенко, Э. Геворкян, А. Лазарчук, А. Молчанов, Б. Руденко, В. Покровский (Москва), М. Веллер (Таллин), Е. и Л. Лукины (Волгоград), Ю. Брайдер и Н. Чадович (Минск), В. Пирожников (Новосибирск), Б. Штерн (Киев) и многие другие. [на полях рукописно: А. Зинчук]

3. Небольшие сборники лучших и новейших произведений маститых авторов. В первую очередь это сборники А. Житинского, Н. Катерли, В. Шефнера, А. Щербакова (Ленинград), К. Булычева, Е. Войскунского, С. Гансовского (Москва), В. Савченко (Киев), Г. Прашкевича (Новосибирск) и т. д. [на полях рукописно: И. Варшавский]

Мы ни минуты не сомневаемся, что серия такого рода – по сути, серия отборной, лучшей, истинно ЛИТЕРАТУРНОЙ фантастики – способна принести издательству, как говорится, и честь, и деньги.

В конце февраля БН приезжает в Москву. Пока еще не для работы.

Рабочий дневник АБС

25.02.89

Вчера приехал в Мск Б<орис> – говорить, а также на Пленум Совета по ф<антасти>ке СССР.

26.02.89

Сюжет: в мир ПXXIIВ вторгаются уэллсовские марсиане. Что делать?

27.02.89

Едем на пленум Совета по ФиП СССР.

Были на пленуме и в ресторане.

28.02.89

Б. уезжает.

Полемика с «молодогвардейцами» не прекращается. Во втором номере журнала «Советская библиография» опубликовано интервью Кира Булычева Владимиру Гопману.

Bз: Булычев К. В «обойме» или вне ее?

<…>

…Разгорается борьба, по удачному выражению одного критика, «за право писать плохо». Если вчера тебя превозносили, а сегодня читатель предпочитает тебе настоящих писателей, то перестаешь быть «признанным и известным», да и вообще рискуешь выпасть из «обоймы» (слово-то какое придумали…), в которой так долго и так уютно жил. Отсюда борьба, на которую толкают ощущение своей художественной неполноценности, страх за свое будущее, и если раньше в руках у тебя был издательский процесс, ты руководил издательством или журналом и чувствовал себя в полной безопасности – всегда можно было организовать восторженный отзыв о собственном сочинении или сочинении соседа по «обойме», то теперь надо спасать монополию.

– Как оцениваете подобные процессы в фантастике?

– Здесь также обостряется противостояние, усиливается «поляризация сил». Например, Стругацкие выступают с критикой научно-фантастических книг, выпускаемых «Молодой гвардией». Раньше бы такие выступления никто не напечатал, а если бы они и увидели свет, то можно было бы олимпийски их проигнорировать – монополии это не угрожало. Теперь необходимо спешно отвечать, стараясь уничтожить «критиканов» любыми способами, даже в собственном ежегоднике «Фантастика-87».

От имени анонимных, но «известных» писателей, ученых и космонавтов Стругацкие обвиняются в «откровенной ругани», напористом стремлении навязывать свои «вкусы и групповые симпатии», в «передергиваниях, подтасовках и даже фальшивках», что в душе они «рапповцы», применяющие дубинку и оглоблю. Но и этого мало. Чтобы не оставалось сомнений в том, каково же истинное лицо этих авторов, дается оценка их творчества с помощью цитаты из статьи дружественного критика. Оказывается, искусство Стругацких «смыкается с массовой культурой самого низшего сорта», а сами они «пропагандируют пошлость, зарабатывают дешевую славу и популярность».

Я читал эту реплику и думал, что еще вчера подобный окрик был поистине «дубинкой и оглоблей» с последующими выводами. А сегодня такое выступление напоминает крики из осажденного обоза, охваченного паникой… Надеюсь, что Стругацкие воспринимают подобные наскоки с юмором и не обижаются на брань – она свидетельствует лишь об испуге бранящихся. Можно захватывать места в редколлегиях и редакциях, можно уподобиться легендарному голландскому мальчику, бегающему вдоль плотины и пытающемуся заткнуть пальчиком отверстия в ней, но процесс, объективно происходящий в обществе, остановить нельзя. Кстати, интересно было узнать, кто те космонавты, которые обвиняют Стругацких в фальшивках и пошлости. Может быть, они отзовутся? Или это мифические космонавты? Скажем, пришельцы из космоса…

<…>

25 марта в волгоградском «Молодом ленинце» печатается интервью БНа Юрию Флейшману.

БНС. Веселые беседы при свечах

– Борис Натанович, в интервью, данном недавно газете «Железнодорожник Поволжья» (Саратов), писатель А. Вайнер сказал, что братья Стругацкие и братья Вайнеры работают над совместным произведением. Так ли это?

– Эта история началась в 1986 году. Действительно, тогда мы с братьями Вайнерами решили написать совместное произведение. Мы должны были написать фантастическую часть, в конце которой герой попадает в тюрьму, откуда Вайнеры его вытаскивают.

Мы придумали такой ход: в некоем современном городе ходит человек и скупает души. Властям не нравится его деятельность, но они никак не могут придумать, какую статью уголовного кодекса применить в данном случае. Наказание за такую деятельность у нас не предусмотрено.

Эта идея нас увлекла, была сделана подробная разработка сюжета. Вайнерам все это страшно понравилось, они говорили нам: «Давайте, ребята, продолжайте в том же духе, а там и мы…» К сожалению, по ряду причин идея не была доведена до конца. Нам же стало жалко своего труда, и одна из линий написанного была вставлена в «Отягощенные злом».

Идея написать что-нибудь совместно окончательно никем не отброшена. У нас она находится на стадии обдумывания. Видимо, этим и объясняется фраза А. Вайнера.

– В интервью, которое Аркадий Натанович Стругацкий дал газете «Комсомолец» (Ростов-на-Дону), было сказано, что вы сейчас работаете над пьесой под условным названием «Веселые беседы при свечах». Хотелось бы узнать об этом подробнее.

– Да, есть такой замысел. Но пока это только замысел, не больше. О чем пьеса? О живущих сейчас людях, их проблемах, перестройке. Как сказали бы в рецензии или статье, пьеса на современную тему.

– А фантастика в ней будет?

– Конечно. Только фантастика дает такую большую возможность взглянуть на все под необычным углом зрения.

– Это ваш первый опыт подобного рода?

– Нет! Одну из написанных нами пьес хотели поставить в некоем облдрамтеатре, но… не поставили.

– Выступая перед читателями, главный редактор «Невы» Б. Н. Никольский сказал, что журнал ведет с вами переговоры о публикации вашего нового произведения в 1990 году.

– Мы обещали «Неве», что новое произведение будет предоставлено им в первую очередь.

– Какие новые ваши книги ожидают читателя в 1989 году?

– Скажу только по Ленинграду. «Художественная литература» планирует выпустить «Град обреченный», причем иллюстрировать его предложено очень талантливому, на мой взгляд, художнику и члену ленинградского семинара фантастов А. Карапетяну. В Ленинградском отделении «Советского писателя» должен выйти наш большой том «Волны гасят ветер». Кроме заглавного произведения, в него также войдут «Отягощенные злом», «Улитка на склоне» (обе части и в нужной последовательности) и «Хромая судьба», в которой содержимым «Синей папки» будут «Гадкие лебеди», как мы и планировали сделать на определенном этапе.

– И последний вопрос. Среди «фэнов» ходят упорные слухи, что вы работаете над еще одним романом о приключениях Максима Каммерера, действие которого происходит в Островной Империи. В нем будут сведены воедино многие линии, которые намечены в трилогии, даны ответы на ряд вопросов как общего плана, так и частных. Например, таких как: «Почему сорвался Лев Абалкин». Или: «Кто такие хонтийские проникатели». Не могли бы вы рассеять или подтвердить этот слух?

– Сюжет такого романа продуман нами довольно давно. Но по ряду причин я не уверен, что мы его напишем. Могу сказать точно: если он будет написан, то мы не будем касаться мелких вопросов, вроде хонтийских проникателей или чего-то подобного. Что же касается остального…

Роман действительно посвящен приключениям Максима Каммерера в Островной Империи. Это операция «Вирус» (или операция «Белый Ферзь», откуда Максим получил свое прозвище) – о ней мы упомянули в повести «Волны гасят ветер». Одна из главных задач Максима – выяснить, что произошло с Львом Абалкиным и Тристаном; время действия – несколько лет после событий «Жука в муравейнике». И вообще имейте в виду: чем больше вопросов вы задаете, тем меньше шансов, что этот роман будет написан.

– В таком случае я умолкаю.

29 марта «Литературная газета» дает слово одному из «молодогвардейцев». Конечно, у него – свое мнение об ОЗ.

Из: Плеханов С. когда все можно?

<…>

Если напечатанное «Даугавой» на рассвете перестройки «Время дождя» братьев Стругацких еще читалось как нечто значительное или уж во всяком случае многозначительное, то вышедший годом позже роман «Отягощенные злом, или Сорок лет спустя» («Юность», №№ 6 и 7, 1988) воспринимается как некий анахронизм: а стоит ли намекать на некие толстые обстоятельства, если и так все можно сказать, открытым текстом? Не был ли порожден интерес к так называемой социальной фантастике ее генетическим родством с идеологией застоя? Пишу «так называемая», держа в уме контекст мировой фантастики. Лучшие книги Стругацких также были составной частью этого контекста: в таких произведениях, как «Трудно быть богом» или «Улитка на склоне», впервые в отечественной НФ были поставлены под сомнение социально-политические аксиомы, много десятилетий господствовавшие в сознании людей. Это и определило популярность авторов, обеспечило доверие к ним – ведь факт, что любая их новая повесть и роман вызывали широкий резонанс, несмотря на то, что печатались иные из них в малотиражных провинциальных журналах. Помню, как лет пятнадцать назад на книжном рынке мне предлагали фотокопию «Улитки…», опубликованной в «Байкале». Помню, с каким наслаждением разгадывали поклонники Стругацких намеки и головоломки в «Миллиарде лет до конца света»… Но то, о чем раньше только намекалось, нынче говорится впрямую, в открытую. И иносказания уже «не звучат». Эзопов язык недаром создан рабом, а навык к разгадыванию его культивировался в рамках сообщества несвободных. Думаю, одна из назревших задач историков – выяснить, не было ли падение рабства трагедией для скоморохов, специализировавшихся на «организации досуга» невольников…

Стругацкие взяли сюжет из времен первохристианства и параллельно ему протянули линию поступков и поучений некоего Учителя из ближайшего грядущего (оно до скуки похоже на то настоящее, которое в последнее время явлено газетами и еженедельниками). «Терпимость и милосердие» – написано на знамени мессии близкого завтра. Благая Весть новоявленного Богочеловека, который будет вознесен в иное измерение промыслом Демиурга (он же Саваоф, Сатана, Воланд и подобные им ипостаси), не расшифровывается. Скорее всего, в разъяснение ходячего лозунга авторам сказать нечего. Оттого и образ не получился: марионетка с этикеткой. Оттого, наверное, и понадобилась грубая подсказка в конце романа: Агасфер Лукич, один из свиты Демиурга-Саваофа-Сатаны, рекомендует вознесшегося с грешной земли милосердца: «Эссе хомо!» Теми же словами («се Человек») определил Пилат выведенного на суд иудейской толпы Христа. Не будь откровенного нажима со стороны авторов, читателю и в голову не пришло бы уподобить добродушного педагога евангельскому Спасителю.

Параллель из времен становления христианства выдержана в стилистике оживляжа: Иоанн Богослов, любимый ученик Иисуса, изъясняется на идиш («киш мири ин тухес»), жаргоне, представляющем собой испорченный немецкий язык, занимается воровством, проводит время со шлюхами, а ежели последних нет под рукой – скотоложествует. Измышления Агасфера Лукича о земном пути Иисуса и его учеников поданы как свидетельства очевидца, как некая объективная истина. Хотя замешаны они на заурядном полуинтеллигентском невежестве. Чего стоит хотя бы утверждение о том, что во время ареста Иисуса Иоанн вступил в схватку с людьми первосвященника и потерял при этом ухо. Ведь во всех четырех евангелиях говорится, что ухо было отрублено у раба первосвященника, а евангелист Иоанн (тот самый, который выведен у Стругацких в личине уголовника) свидетельствует: меч поднял Петр, будущий апостол.

Об уровне историзма этого сочинения Стругацких говорит и такой факт: автором знаменитой фразы «Верую, ибо нелепо», издревле приписываемой Тертуллиану (II в.), назван Блаженный Августин (IV в.). По приговору римского суда героя романа ссылают «в одну из самых занюханных колоний Рима, в Азию, а именно – на островок Патмос». А ведь на деле-то Асия (так правильнее) была одним из райских уголков империи. Достаточно сказать, что здесь находились богатейшие и культурнейшие города – Эфес, Милет, Смирна, Пергам, Сарды. В тамошнем Иераполе – любимом курорте императоров – собирался весь цвет римской державы. Одна, другая неточная деталь такого рода – и возведенная на зыбком фундаменте домыслов романная постройка начинает разрушаться.

Пожалуй, единственное, что безусловно удалось авторам, – это достоверно передать накал злобы по отношению к «почвенникам», «широким славянским натурам». Один из героев Стругацких с мазохистским удовольствием перечитывает роман «Во имя отца и сына». Похоже, поэтика забытого памфлета настолько заворожила наших фантастов, что они, позабыв о читателе, решили совершить некое магическое действо для изничтожения зловредного арийско-славянского фантома. Его воплощением на сей раз становится Марек Парасюхин – еще не видя его, мы (по авторскому замыслу) пропитываемся ненавистью: «Кто-то поднимался по лестнице, да так бодро, с энергичным, напористым ширканьем одежды, мощно, по-спортивному дыша и даже напевая что-то классическое – „Рассвет на Москва-реке“, не то „Боже, царя храни“. И я (главный герой – alter ego Стругацких. – С. П.) подумал злобно: это же надо, какой веселый энергичный клиент у нас пошел, наверняка с какой-нибудь особенной гадостью, с гадостью экстра-класса, с такой гадостью, чтобы уж всех вокруг затошнило, чтобы женщины плакали, сами стены блевали и сотня негодяев ревела „Бей! Бей!“…» Ну, а затем следует целая пригоршня определений: фашист, педераст, тля, «сючка», дрянь поганая и т. п… Не только элементарная воспитанность оставлена, но и забыто, похоже, ради чего сие писано, какое отношение имеет все это к фантастическому повествованию. Желание уколоть, погуще мазнуть грязью во имя групповых амбиций – зачем приобщать к этой возне три миллиона читателей (таков тираж «Юности»)?

Аборигены Австралии в недавнем прошлом рисовали на земле желаемую добычу, а затем поражали ее копьями. Они полагали, что это принесет удачу в охоте на означенного зверя. Но сегодня даже аборигены стесняются этой примитивной магии. Очень неловко за опытных прозаиков, когда попадаешь на устроенное ими убогое камлание… <…>

15 апреля, в свой день рождения, БН выступает перед участниками слета любителей фантастики в Сосновом Бору. Публикация записи имела место во втором номере фэнзина «Измерение-Ф». Первый же вопрос был задан о недавней статье Плеханова.

Из: БНС. Фрагменты выступления Б. Н. Стругацкого на региональном слете любителей фантастики в Сосновом Бору 15 апр. 1989 г.

<…>

Вопрос: Недавно в «Литературной газете» была опубликована статья Сергея Плеханова о повести «Отягощенные злом». Что вы думаете по этому поводу?

Стругацкий: Что я могу вам сказать по поводу этой публикации… Во-первых: Плеханова я знаю довольно давно, и его прежние работы производили на меня впечатление скорее положительное. Мне казалось, что это довольно интеллигентный молодой человек, который умеет логически мыслить и ему есть что сказать. Не всегда, конечно, я был согласен с его выступлениями, но тем не менее относился к нему, в общем-то, вполне доброжелательно, хотя понимал, что он из когорты молодогвардейской…

От этой публикации у меня осталось впечатление довольно странное… У меня сложилось впечатление, что Сергей Плеханов до такой степени был возмущен образом Марека Парасюхина несчастного, что эта ненависть, раздражение и гнев совершенно залепили ему очи, как говорят на Украине. Он даже, собственно, и не прочитал повесть, такое у меня ощущение. Он ее не понял абсолютно. То, что он прочитал повесть невнимательно, очевидно каждому читателю, который прочитал ее внимательно. Он даже не заметил эпиграфа к повести, который взят из Евангелия от Иоанна: «Симон же Петр, имея меч, извлек его, и ударил первосвященнического раба, и отсек ему правое ухо. Имя рабу было Малх». Эпиграф этот был поставлен авторами совершенно сознательно, как раз на тот случай, если кому-то из читателей покажется вдруг, что Стругацкие не знают Евангелия. Плеханов просто не заметил этого эпиграфа, поэтому он и обвиняет нас в том, что мы не знаем, кто кому там отрубил ухо… А в самом деле ведь эпизод с ухом – очень любопытный эпизод. Это один из немногих эпизодов, которые почему-то повторяются во всех четырех евангелиях. Каждый человек, который пытался сравнивать разные евангелия, вдруг обнаруживал, что везде присутствует этот, согласитесь, второстепенный эпизод. За что ему такое внимание всех четырех евангелистов? Во всех четырех евангелиях присутствуют меч, раб и отрубленное ухо. Отрубают ухо разные люди, иногда они названы, как в Евангелии от Иоанна, в других евангелиях имен нет. Но всегда этот эпизод присутствует. Нам показалось это знаменательным, и мы специально вынесли эти несколько строчек в эпиграф. Не заметив этого эпиграфа, Плеханов не понял и всей вещи. «Отягощенные злом» в общем-то повесть многоплановая, в ней нет одной-единственной идеи, не содержится какого-то одного-единственного смысла, и одна из идей этой вещи как раз и состоит в том, что история – это чрезвычайно недостоверное знание человечества. Недаром мы вынесли в эпиграф цитату из Евангелия с очень странным эпизодом. Недаром у нас несколько раз повторяется фраза: «Не так все это было, совсем не так».

Человек, который не заметил этого, конечно, много теряет. Он перестает понимать, о чем речь, о чем авторы пишут, что они хотят сказать. Вот с Плехановым это и произошло.

Вопрос: Почему, по-вашему, Плеханов написал статью не летом, не осенью, даже не зимой, а именно сейчас? Может, что-то уже случилось и что-то готовится против вас? Мы приучены, что просто так ничего не происходит.

Стругацкий: Ну, видите ли, мы не знаем, когда Плеханов написал статью. Может, он написал ее летом, а опубликовали только сейчас, это вполне возможно. Почему «Литературка» вообще опубликовала эту статью? Это, конечно, вопрос не праздный, потому что для «Литературки» статья, прямо скажем, не находка. Я знаю многих людей, которые мне звонили и писали, которые обрушат, по-видимому, на «Литературку» сейчас поток возмущенных писем, поскольку статья Плеханова – это, можно сказать, «непроверенный материал». Она открыта не для полемики, а буквально для разгрома. «Литературку» будут спрашивать: «Как же так, вы напечатали статью человека, который вообще не читал повести, как вам не стыдно?» Но почему «Литературка» все-таки решилась на это? Дело темное… Тут, по-видимому, какая-то политическая игра. Вы, наверное, замечали, что «Молодую гвардию» частенько ругают в «Литературной газете». Вероятно, «Литературку» пилят за то, что она все время ругает «Молодую гвардию», молодогвардейцев, почвенников. Вот, чтобы соблюсти некий баланс, она и решилась предоставить им слово.

Что же касается «готовится против вас»… Вы знаете, я как-то уже больше ничего не боюсь. Понимаете, застойные годы – это не времена сталинские. В застойные времена человеку, как правило, не грозили ни отсидка, ни высылка. То есть нужно было пойти на прямой конфликт с государством, чтобы посадили в тюрьму или выслали из страны. Максимум, что тебе грозило, – это потеря работы. Для писателя это угроза довольно серьезная – непослушные писатели лишались возможности печататься. Сейчас же, сегодня, этой угрозы, по-моему, нет. Я боюсь только одного: что меня не будут печатать, а такой угрозы я пока не ощущаю.

<…>

Вопрос: В последнее время опубликованы произведения, написанные вами около двадцати лет назад. Были ли они переработаны под влиянием сегодняшнего дня?