Текст книги "Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1985-1991"

Автор книги: Аркадий Стругацкий

Соавторы: Борис Стругацкий,Виктор Курильский,Светлана Бондаренко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 41 страниц)

Фильм называется «Трудно быть богом». Это экранизация одноименного романа братьев Стругацких.

– История, рассказанная в романе, гениальна, ибо она опрокидывает классические каноны научной фантастики, – увлеченно объясняет Фляйшман. – Здесь пришельцами и инопланетянами являются люди с Земли. И никаких «банальных» космических приключений и уродцев с заостренными ушками.

Режиссера всегда привлекал именно такой тип фантастики. Поэтому он твердо решил перенести на экран эту книгу, написанную двумя писателями-фантастами. Аркадий – социолог, Борис – астрофизик. Они живут в разных городах на расстоянии около тысячи километров друг от друга. Но каким-то чудом (может быть, при помощи телепатии?) братья ухитряются писать в «четыре руки».

– Роман создан 24 года назад, – продолжает режиссер. – Многие русские кинематографисты, включая Тарковского, в прошлом намеревались его экранизировать, и даже Коппола пытался увести его у меня «из-под носа».

Эта книга – символ, своего рода библия для целого поколения советских читателей. И в то же время это – зеркало, отражающее наше общее прошлое, нашу общую историю. В романе показана другая планета, где существует разумная жизнь и обитатели похожи на землян. Но они переживают стадию средневековья. Поэтому человек с Земли, вооруженный современной техникой, чувствует здесь себя… марсианином. Он всемогущ.

Фильм «Трудно быть богом» поведает нам историю Руматы, пришельца с Земли, который в этом средневековом мире находит чувства, казалось, навек утраченные: любовь, дружбу, сострадание. Но там есть и ненависть и желание убивать – «во имя справедливости». Используя свою «сверхъестественную» силу, Румата становится во главе восстания, направленного против местного диктатора. Причем диктатор изображен не отпетым злодеем, а скорее заурядным недалеким бюрократом.

Румату играет 32-летний польский актер Эдвард Зентара из краковского Старого театра, снимавшийся у Вайды. Кроме него, в фильме заняты французская актриса Анн Готье, немецкая актриса Кристина Кауфман, а также Олег Янковский, известный нам по ленте Тарковского «Ностальгия», многие другие советские актеры.

– Сила романа именно в том, что он универсален, написан на все времена. И поэтому очень хорошо, что его экранизирует не русский, а иностранец, – поясняет Фляйшман. – Как иностранец, я вижу в образе диктатора не только намеки на сталинизм, а нечто большее – размышление о тирании вообще. У меня возникают ассоциации и с Гитлером, и с Хомейни, и с Пиночетом…

«Трудно быть богом» – это, по сути, первое совместное производство эпохи гласности и перестройки, причем беспрецедентное по своим масштабам.

– Четыре года я тщетно пытался договориться об этой постановке, – объясняет режиссер. – За это время в СССР трижды менялось руководство… Чтобы добиться разрешения, пришлось вести переговоры с министрами, послами, с целыми делегациями.

Фильм – так называемая суперпродукция с бюджетом в 25 миллионов марок. Но на Западе он обошелся бы вдвое дороже. В картине заняты 200 актеров и 10 тысяч статистов. Грандиозные декорации созданы в Ялте и в Киеве. А еще «создан» пухлый том инструкций, предписывающих, когда и как поступать в каждом отдельном случае – в строгом соответствии с правилами бюрократии. Было бы неплохо ознакомить с этим томом Серджо Леоне, который собирается совместно с русскими снимать фильм «Блокада».

– Конечно, нам приходится нелегко, но кто боится трудностей, пусть сидит дома, – комментирует Фляйшман. – Две разные политические системы, два разных образа жизни: все это я понимал и предвидел. Уже в ФРГ мне пришлось столкнуться с предубеждениями: «Хочешь снимать кино вместе с русскими? Значит, ты – коммунист!» Потом – проявление недоверия в Москве: «А не будет ли фильм, чего доброго, направлен против нас?»…

Итак, в Ялте, у самого Черного моря, был выстроен Арканар – город на далекой планете, где разворачивается действие фантастического фильма. Этот «русский Диснейленд» привел в восторг жителей Ялты, охотно согласившихся участвовать в массовке. А в павильонах студии им. Довженко в Киеве был создан интерьер королевского дворца – подобие средневековой крепости с запутанным лабиринтом комнат, переходов, тайников. Здесь мимо вас проплывают женщины, похожие на римских матрон, мужчины в длинных серых париках и со свежим номером «Правды» в руках – чтобы было чем заняться во время томительных пауз, постоянно возникающих из-за каких-то мелочей, из-за вовремя не оформленной по всем правилам заявки на что-то и т. п.

Взлохмаченный, вымазанный в пыли, с толстой сигарой во рту, Фляйшман нетерпеливо следит за ходом переговоров, идущих на непонятном ему языке. Но когда он кричит: «Ахтунг!» – все его понимают, и съемка возобновляет свой трудный путь.

Кино – это искусство, которое не может существовать без соответствующей технологии. Но, с другой стороны, разве западные фильмы 20-летней давности, снятые «по старинке», были хуже, чем то, что мы снимаем сейчас?

– Русская действительность далека от нас, но не дальше, чем американский кинематограф, – говорит Фляйшман. – Меня интересует европейское кино: как нам совместно защищаться от наступающего на нас Голливуда.

Следующее интервью с АНом, опубликованное 8 сентября в тульской газете «Молодой коммунар», перепечатывалось достаточно широко в региональных комсомольских газетах: рижской «Советской молодежи», «Красноярском комсомольце», кемеровском «Комсомольце Кузбасса», челябинском «Комсомольце», «Орловском комсомольце», донецком «Комсомольце Донбасса». А в 11-м номере журнала «Трезвость и культура» была опубликована переработанная, более полная версия этого интервью.

АНС: «Личность превыше всего!»

Что больше всего интересует фантастов? Их интересует реальная сегодняшняя жизнь. Чтобы убедиться в этом, прочитайте в июньском номере «Юности» новую вещь Аркадия и Бориса Стругацких «Отягощенные злом». «Она не случайно имеет подзаголовок „Сорок лет спустя“: мы попытались предположить, что будет через сорок лет с момента начала перестройки, причем в области, которая представляется нам важнейшей, – в области отношений между трудящимися и нетрудящимися», – говорит наш собеседник Аркадий Натанович Стругацкий.

– Итак, своего рода прогноз на перестройку?

– И прогноз дальний. Как много мы сейчас слышим причитаний: три года прошло, а у нас так ничего и не происходит – в экономике, в искусстве… Только ведь три года – ничтожный срок. У нас происходит революция, которая должна привести страну к процветанию. Либо мы скатимся на положение третьестепенной державы.

– То есть альтернативы нет?

– Ну почему? Я думаю, очень многих устроит как раз пребывание на положении третьестепенной державы. Одно из самых страшных последствий сталинизма и периода застоя – из людей выбили гордость за свою Родину. Иногда встречаюсь с прежними товарищами – бывает, пути в свое время разошлись, – и слышу: а пропади все оно пропадом, вот водку не продают – это плохо, вот колбасы в магазине нет; и что это за перестройка, когда колбасы не купишь…

«Где сахар?» – вот что они спрашивают. «Где гордость за Родину?» – не спрашивают.

– И как переделать обывателя?

– Это вообще не вопрос. Сталиниста не переделаешь. Не переделаешь и тунеядца. Можно, конечно, его заставить вкалывать, но что это будет за работа? Вся надежда на то, что мы сумеем воспитать новых людей, свободных от предрассудков прежних лет. Когда я говорю «мы», даже не знаю, кого имею в виду. У нас катастрофическое положение с педагогической наукой.

– Но если рассчитывать на тех, кто сейчас только подрастает, то даже самых первых результатов перестройки можно ждать лет этак через двадцать?

– Чтобы построить другое общество, нужно два-три поколения, не меньше. И воспитывать их надо совсем по-другому, не так, как у нас сейчас принято. А ведь есть талантливые, яркие педагоги! Надо создавать для них условия максимального благоприятствования – и тогда за ними потянется учительский «середняк». Каждый из таких учителей-новаторов, обрастая единомышленниками, способен создать свое направление, свою школу, из совокупности которых и должна родиться Школа – та самая, что формирует не среднеарифметического обывателя, а личность. Единая для всех школьная программа – вздор. Она готовит всего лишь очень посредственного участника производства.

И еще: педагогические таланты выявлять надо в самом раннем возрасте. Академик Колмогоров отбирал ребят с математическими способностями, кто-то занимается отбором детишек с шахматными наклонностями. Но никто до сих пор не додумался отыскивать потенциальных педагогов – тех, кто любит и умеет возиться с младшими. Что до государственных дотаций, то на образование они должны направляться даже прежде, чем на армию.

– Сейчас мы откровенно говорим о социальном расслоении в нашем обществе. Чьим же идеалом служил долгие годы миф о единстве?

– А это воплощение армейского идеала. Солдаты могут сколько угодно бить друг другу морду в казармах, но в строю они все – в одной форме, одинаково острижены. Какой офицер согласится командовать необученной, галдящей толпой, в которой каждый со своим мнением, своим взглядом на вещи? Это же противоречит главному армейскому принципу – принципу шеренги. Вот Сталин и выстроил весь народ в шеренгу. А кто чуть-чуть завертел головой – в лагеря: там, в опутанном проволочной колючкой строю, не повертишься.

– Но возможность иметь и высказывать свое мнение, плюрализм взглядов пока у нас приводит чаще к конфликтам, барахтаемся в демократии подчас очень неловко…

– А учиться надо – другого выхода нет. Мы еще не умеем спорить: из-за непривычки к демократии. Если уж дали возможность, то не напишешь: «Мне кажется, что предложение тов. Иванова несколько неразумно». А напишешь: «По-моему, Иванов – дурак. И осел в придачу». Редактор «осла» вычеркнет. А «дурак» останется.

– Но не опасна ли такая, мягко говоря, некорректность для самой демократии?

– Грош цена той демократии, перефразируя Ленина, которая не умеет защищаться. Пусть учится.

– И какую же роль писатель «братья Стругацкие» отводит сегодня себе?

– Мы будем писать. Возникают новые идеи, новые люди, ситуации. Обобщить все это – вот что от нас требуется.

Главный для писателя вопрос – как внешний мир, события влияют на личность? Живем ведь пока скверно, страшно неуютно. Так, наверное, не живут ни в одной из цивилизованных стран. Все – проблема. Ремонт, детский садик, квартира, переезд на дачу, сахар, водка, горячая и холодная вода… Что бы ни потребовалось, всюду натыкаешься на свинцовое мурло большого и крошечного начальника: не положено!

Больше воздуха, больше свободы – вот что сейчас нужно. Красный свет старому мерзкому лозунгу: государство превыше всего. Мы уже знаем, к чему это приводит. Нет. Нашим нынешним лозунгом должно быть: личность превыше всего.

9 сентября АБС предлагают издать двухтомник своих повестей издательству «Детская литература».

Из архива. Заявка АБС на 2-томник в издательство «Детская литература»

Предлагаем издать двухтомник наших избранных произведений, посвященных изображению людей и общества XXII века. Идея двухтомника: собрать воедино все наши повести такого рода, написанные на протяжении последних тридцати лет, объединенные многими общими героями, идеями и событиями в некий единый цикл.

Состав двухтомника:

том первый

«Полдень, XXII век»

«Попытка к бегству»

«Далекая Радуга»

«Трудно быть богом»

«Малыш»

том второй

«Обитаемый остров»

«Парень из преисподней»

«Жук в муравейнике»

«Волны гасят ветер»

Объем каждого тома – ок. 40 а. л. Общий объем «Избранного» – ок. 80 авторских листов.

Все названные повести неоднократно издавались и переиздавались в СССР и во многих странах мира.

Июльские интервью с АНом, Булатом Окуджавой и Вениамином Кавериным в «Тюменском комсомольце» по поводу партконференции имели продолжение.

Из: Тихомиров К. С кем ты

<…>

Невозможно было обойти этот вопрос и в моей беседе с Аркадием Стругацким («ТК», 29 июля). Высказывания известного фантаста неожиданно разъярили местную писательскую организацию, о чем свидетельствовала статья О. Казанцевой «Как они „хоронят“ нас» («ТК», 10 августа). Последовали негативные отклики со стороны патриотического объединения «Отечество», и вообще – вдруг в нашей дискуссии о времени и месте тюменской литературы образовался националистический душок… Статью О. Казанцевой и ряд других материалов я переслал А. Стругацкому, Б. Окуджаве и В. Каверину – в надежде на то, что «снизойдут» до ответа на страницах областной «молодежки». Снизошли. Правда, Булат Шалвович в те дни был в отъезде… Ныне же, когда газета сворачивает порядком надоевшую дискуссию, вряд ли было бы этичным просить отклика – еще более запоздавшего, нежели публикуемые ниже. «Да и стоят ли эти граждане серьезного разговора», – таков был смысл недавней нашей с Булатом Шалвовичем беседы.

Несколько по-другому поступил Аркадий Натанович. В начале сентября я позвонил ему: «Прочитали?» – «Да-а… Впечатление такое, как будто таракана во время еды раздавил… Ну, это все ладно. Я бы и не стал вмешиваться, если б они только меня честили. Тут другое: надо газету защищать…» И вот мы имеем перед глазами труд, специально предназначенный для читателя «Тюменского комсомольца»…

С Вениамином Александровичем Кавериным, старейшим русским писателем и историком литературы, беседа была коротка: вопрос – ответ. Тут уж ничего не попишешь: 86 лет – не шутка. Но первое, что он мне заявил – и по телефону, и в письме – касательно литературных страстишек, взыгравших вокруг партконференции: «Я с вами совершенно согласен…».

Что ж, именно партийная конференция показала, что в нашей литературе пролегла трещина. Трещина эта, разделившая на два лагеря и деятелей искусства и культуры, возникла не вчера, и даже не весной 1987 года (на писательском пленуме) – это все были лишь отголоски давней борьбы. Но возобладание группировок среди тех же литераторов принароднее всего случилось на XIX партконференции. Я имею в виду выступления Ю. Бондарева – с одной стороны, и Г. Бакланова – с другой.

АНС. «…И будь здоров!»

Должен признаться: я испытал удовольствие от того, что навлек на себя неприязнь О. Казанцевой, З. Тоболкина, Н. Денисова и С. Шумского. Правда, имена их я слышу впервые, но их высказывания в статье «Как они „хоронят“ нас» вполне позволяют составить представление об их политических, культурных симпатиях и антипатиях. И если бы они отозвались обо мне хорошо, я ощутил бы определенное неудобство.

И дело не в том, что их статья проникнута неуместной злобностью и даже, не побоюсь этого слова, остервенением, это бы еще четверть беды. Главное – не обнаруживается в ней ни логики, ни здравого смысла. Ведь авторам, насколько можно судить по ходу этой маленькой дискуссии, всего-навсего и надо было, что выразить в нескольких фразах, пусть даже крайне резких, свое категорическое несогласие с мнением Б. Окуджавы и А. Стругацкого о любимом журнале «Наш современник». Но в какого диковинного публицистического монстра вылилась эта понятная задача!

О. Казанцева вдруг заявляет: «Какие, должно быть, „молнии“ метали не так давно в сторону Ельцина те же Окуджава и Стругацкий, когда Борис Николаевич, будучи первым секретарем Московского горкома партии, принял делегацию общества „Память“…» (Оговорюсь: ниже я буду говорить только за себя. Булат Шалвович Окуджава, если сочтет нужным, ответит от своего имени. Я не имею чести быть в числе его близких знакомых, что, разумеется, никак не мешает мне глубоко и благоговейно почитать его как писателя, барда и гражданина.)

Так вот, я поправляю О. Казанцеву: «тот же» я никогда не метал никаких «молний» в сторону Ельцина. Ни по поводу его встречи с делегацией «Памяти», ни по какому-нибудь иному. Начать с того, что я и сейчас не имею толком понятия об этой организации. А если бы даже и имел? Какое мне дело до того, с кем встречается первый секретарь Московского горкома? Я ему не сторож. У меня своих дел по горло. Кстати, надеюсь, что равномерно и секретарю, прошлому ли, нынешнему или будущему, тоже нет дела до того, с кем встречаюсь я.

О. Казанцева «просто и прямо, во благо читателей» задает вопрос: «Почему Тихомиров сделал судьями советской литературы именно этих писателей (Окуджаву и Стругацкого. – А. С.), чей образ мыслей и идейная платформа агрессивно направлены против „Нашего современника“? То есть против лучших советских писателей. Если он действительно ищет истину, то почему не поговорит с русскими писателями или ханты, манси, ненцами?»

Опять-таки возникают возражения.

1. Тихомиров обвиняется в совершенно непосильном для него грехе. Полагаю, даже О. Казанцевой надлежит знать: судьями советской (и всякой иной) литературы могут быть только Читатели во Времени. Впрочем, как я понимаю, О. Казанцева выдвинула это странное обвинение в полемическом запале, спутав советскую литературу с журналом «Наш современник». Бывает. Иногда кое-кто путает понятие «Отечество» с понятием «Ваше превосходительство».

2. Я никак не могу определить свое отношение к «Нашему современнику» таким активным словом, как агрессивность. Да, журнал этот в его нынешнем состоянии мне противен, но не до кровомщения же! И напрасно утверждает Николай Денисов, будто бы они (надо полагать, те же Окуджава и Стругацкий) «исходят бешенством и рады хоть сегодня его („Наш современник“) закрыть». Во-первых, как выражено, парнишка? Ведь ты говоришь о людях, которые по меньшей мере вдвое старше тебя. А во-вторых, это настолько несправедливо, что и оспаривать не хочется. Нет, пусть «Наш современник» живет и здравствует. Его читают несколько сотен тысяч человек. А кроме того, он довольно регулярно поставляет материалы для полемических выступлений «Огонька», знакомиться с каковыми поучительно и полезно.

3. Как явствует из контекста, О. Казанцева относится к образу мыслей и идейной платформе Б. Окуджавы и А. Стругацкого крайне неодобрительно. Мне представляется маловероятным, чтобы О. Казанцева имела сколько-нибудь ясное представление об образе мыслей и идейной платформе Стругацких, но уж творчество Окуджавы знать она должна. И должна она сердцем, совестью, разумом, наконец, сознавать, каким благом было бы для нашего общества, если бы наши дети и внуки причастились к образу мыслей и идей Булата Окуджавы.

4. Повторяю цитату из О. Казанцевой: «…агрессивно направлены против „Нашего современника“… то есть против лучших советских писателей…» (Оставим в стороне забавное обстоятельство: только что О. Казанцева обвиняла Тихомирова в выдвижении Окуджавы и Стругацкого на роль судей советской литературы и тут же, в том же абзаце, выступила в качестве судьи сама.)

Итак, дано: выступать против «Нашего современника» значит выступать против лучших русских советских писателей. И далее: выступать против «Знамени» («Невы», «Урала», «Сибирских огней» и т. д.) значит выступать против плохих русских советских писателей.

Конечно, никому не возбраняется ассоциировать журнал с его главным редактором, с его редколлегией, с его авторским активом. Но, с другой стороны, я, например, при всем моем неприятии культурно-политической позиции «Нашего современника», очень высоко ставлю талант Распутина и Астафьева и готов утверждать, что писатели эти прибавили немало славы советской литературе и мощно работают в развитии общественной мысли в стране. Что же до их членства в редколлегии «Нашего современника», то какое мне дело? Как и им, я надеюсь, до моего членства в редколлегии, скажем, «Уральского следопыта».

Пятый пункт.

О. Казанцева упрекает Тихомирова в том, что он предоставил слово Окуджаве и Стругацкому, а не РУССКИМ писателям или, на худой конец, писателям народов ханты, манси и ненецким.

Упрек опять несостоятелен. Я, например, именно РУССКИЙ писатель. Мои предки жили в России. Я думаю и пишу именно на русском языке, а не на английском и не на японском. И, если я правильно понял Ваш любезный намек, О. Казанцева, не на еврейском, из которого знаю всего одно предложение: «Куш мир ин тохес унд зай гезунд», что означает, кажется, «поцелуй меня в… и будь здоров (здорова)». Это предложение я выучил недавно со слов одного моего приятеля-украинца.

О. Казанцевой вторит З. Тоболкин: «…я не понял, это наша газета или чья? Почему мне, русскому литератору, приводят сплошь нерусских божеств?» (Бог знает что. Где З. Тоболкин учился русскому языку? В Одессе на Привозе? Или это такой юмор?)

Оно, пожалуй, и лестно, когда тебя публично обзывают божеством. Но опять-таки, зачем же нерусским? Нет уж, лучше я не буду божеством, а останусь, как и был, простым русским литератором. И что означает слово «сплошь» в применении к двум индивидуумам? «Иванов и Петров были сплошь членами кооператива»?

Или вот страшащийся захоронения Николай Денисов…

Впрочем, и так ясно.

Как ни посмотри, нелепая получилась статья. И я повторяю: мне приятно, что авторы ее меня не любят. Должен признаться, мне они тоже не нравятся. Истеричные они какие-то. И с большими претензиями при ограниченных данных. Если все литераторы, выступающие за «Наш современник», на таком уровне… Но этого, конечно, быть не может. К счастью для «Нашего современника».

На этом и заканчиваю.

Спасибо за внимание.

г. Москва 31.08.88.

А. Стругацкий

16 сентября, как явствует из пометки на письме «Ответ 16.09.88», БНу приходится отвечать на очередное письмо от немецкой переводчицы Хельги Гуче. Право же, по одним этим вопросам можно смело утверждать: АБС именно и только РУССКИЕ писатели.

Из архива. Письмо БНу от немецкой переводчицы

Уважаемый Борис Натанович,

благодарю Вас за письмо, которое Вы мне писали 29-го марта. Осмелюсь еще раз беспокоить Вас и попросить Вас помогать мне в устранении трудностей, с которыми столкнулась при переводе сказки «Понедельник начинается в субботу».

У меня издание «Библиотека современной фантастики», седьмой том, 1966:

194. Где Гоголь это сказал?

197. (внизу) От добра добра не ищут

201. По здорову ли, баушка

206. А. Уэда

208. Лежнёво?

210. Тинктура… Магифтериум… Как это выглядит лат. буквами?

211. От кого стихи?

211. В. В. Битнер русский?

214. В песне: Ото так копають мак

215. А. Свенсон и О. Вендель

220. доставил в Е. И. В. академию наук

224. играли в чижа

224. Стиляга!.. Папина «Победа»!

224. бревенчатые избы-редуты

225. кинофильм «Козара»

225. ФЦУ

225. искра – зверь, слона убьет, а ни шиша не схватывает (насчет машины?)

229. принять в багинеты

240. Раньше я левитировал как Зекс

241. Бальзамо в юности сматрицировал себя

241. просочиться через канализацию на десяток лье

243. умклайдет

244. кинопогони

248. «Устремив свои мысли…», «Бхагават-Гита»

249. Что вы все сепетите?

249. Дёмин?

253. Лев бен Бецалель (ист. личность? Где в литературе можно встретить его?)

250. Змей Горыныч… (похоже на скелет диплодока…)

267. не забивай мне баки

272. (седьмая стр.) брякни

273. (внизу)… так ты его по сусалам

275. (первая стр.) уравнение Стокса. Stoks?

277. Кристофер Лог. Log?

279. Хома Брут

288…отловил и зачаровал дюжину дюжин ифритов

289. Питирим Шварц

290. Мария Тринидад (см.) Португалец

296. (внизу) принимать телепатемы

298. гомеостат Эшби

302. (внизу) хороший дубль, развесистый

311. где Пушкин это писал?

315. (девятая строка внизу) Милай!

319. (пятая стр. снизу) и оно бы этот магнитофон заимело

333…где отряхнул бы вам пыль с ушей и проткнул насквозь

333. кафолин недорезанный

344. где Бёль это сказал?

345. набрал полную грудь праны

346. девица Ленорман

350. В задних рядах резались в функциональный морской бой в банаховом пространстве

353. под сень струй

357. робот на тригенных куаторах

373. Попугай крикнул: «Проксима Центавра!»

374. Вдруг попугай заорал: «Оверсан!»

385. (первая стр.) побрекито

388. Драмба

394. Ришар Сэгюр (как лат. буквами?)

403. село Карелинское?

Благодарю Вас сердечно и заранее за Вашу помощь и желаю Вам всего доброго.

С глубоким уважением

Ваша Helga Gutsche

Редактор издательства «Фольк унд Вельт» Ханнелоре Менке 18 сентября пишет письмо Авторам.

Из архива. Письмо к АБС из немецкого издательства

Уважаемые Борис Натанович и Аркадий Натанович!

К сожалению, не застала Аркадия Натановича по телефону. Была на командировке в Москве с 25 августа до 14 сентября. Хотела рассказать Вам о планах издательства «Volk und Welt» и спросить Вас, над чем Вы сейчас работаете и каковы Ваши дальнейшие писательские планы.

Наш перевод «Сказки о Тройке» в типографии. Сказка должна выходить в серии «Спектрум» в начале следующего года. В конце этого года переводчица Хельга Гуче окончит работу над романом «Понедельник начинается в субботу», он должен выходить в начале 90 года.

К нашему большому сожалению, мы не смогли принять в наш план Вашу прекрасную повесть «Время дождя», так как изд. «Neue Berlin» заказало, видимо, раньше нас. NB хотел отдать нам «Хромую судьбу», но раз обе книги принадлежат вместе, пусть NB издает и «Хромую судьбу».

«Отягощенные злом» прочла в Москве, но надо сознать Вам, что не в восторге из-за этих двух линий. Старую рукопись не совсем поняла, часто не видела связи с дневником, но это мое личное мнение, ждите решения издательства. «Отягощенные злом» и «Обреченный город» чем-то связаны между собой?

Нас интересует «Улитка на склоне». В редакции журнала «Смена» мне сказали, что печатали полный текст.

Берлинское издательство для детей «Kinderbuchverlag» хочет издать Вашу «Сказку о дружбе и недружбе», но объем слишком маленький. Они хотели бы составить сборник объемом не меньше чем 150 страниц. Можете ли Вы рекомендовать «Kinderbuchverlag»’у другие рассказы или повести из Вашего пера или из пера других советских писателей-фантастов для пополнения сборника? Он должен обратиться к детям 12–14 летним.

Пожалуйста, не забывайте написать нам о Ваших планах.

С большим уважением

Ханнелоре Менке

На это письмо АБС отвечают только в декабре. Копия письма в архиве отсутствует, но пометка на письме гласит: «Ответ 10.12.88. „Московский рабочий, 1988. Уч.-изд.≈10. Экспедиция в преисподнюю (совр. сказка). С. Ярославцев“».

Тем временем наметившийся ранее раскол среди писателей-фантастов все углубляется. Его обрисовывает БНу Борис Штерн.

Из архива. Из письма БНу от Б. Штерна

<…>

Вы, конечно, слышали про новосибирские «Румбы-юмбы», про ВТО МПФ, про его директора Пищенко и про детей лейтенанта Шмидта, разделивших СССР на зоны-регионы, назвавших себя ответственными секретарями и начавших получать зарплату (нет, жалованье) в 300 р., паразитируя на этих самых МПФ (молодых писателях-фантастах). От этой ситуации явно распространяется этакий литературно-фельетонный душок. Надо подождать выхода в свет первых «Румбов», чтобы окончательно убедиться, что «Молодая гвардия» решила тиражировать свою халтуру в двойном, а то и в тройном размере. Я посмотрел на Суркиса в Одессе и послушал его (в начале сентября там состоялся «фестиваль КЛФ»). Впечатление: ого! Молодой писатель Дымов. Хорош. Толст. Энергичен. На зарплате. Зазывает в ВТО. Решает вопросы. Которые сам же и создает. Обещана ему книга (правда, одна на пару с Силецким. Но все равно, книга). Жалуется, что нет времени для писательства – потому что дела, дела… Я его понимаю.

В общем, идея этого ВТО как идея неплоха, но люди, осуществляющие ее… Ах, какая полезет халтура!

Бабенко сзывает в этом году в Дубултах тех, у кого уже вышли первые книги и есть крепкие публикации (и не продавшихся еще Медведеву с Пищенко). Оно правильно. Надо бы потолковать. <…>

В октябре АБС пишут предисловие к так и не состоявшейся публикации статьи Владимира Савченко в журнале «Радуга».

Из архива. АБС. Предисловие к публикации В. Савченко в «Радуге»

Период застоя (который мы еще недавно именовали «развитым социализмом») не миновал и фундаментальные науки, в коих накопилось немало требующих разрешения принципиальных проблем – см. на этот счет, например, статью академика Р. З. Сагдеева в «Известиях» № 119 за 1988 год. Поскольку же дистанция от теорий до практического воплощения как идей, так и заблуждений ученых все укорачивается, ситуация эта драматична не только для теоретиков.

В свое время, в 50-е и 60-е годы, в фундаментальных науках, особенно в физике, решение трудных проблем стимулировали так называемыми «безумными идеями» – в соответствии с высказыванием великого физика XX века Нильса Бора: «Перед нами безумная теория. Весь вопрос в том, достаточно ли она безумна, чтобы оказаться правильной?»

Возрождение жанра «безумных идей» невозможно без участия в этом деле писателей-фантастов. Поэтому закономерна публикация в журнале «Радуга» нижеследующей статьи живущего и работающего на Украине писателя-фантаста с мировым именем Владимира Ивановича Савченко – кстати сказать, наиболее научного из всех ныне здравствующих советских фантастов, по предыдущей профессии исследователя-физика, автора научных трудов и изобретений.

Читатели вправе воспринять излагаемые в его «Штормовом предупреждении» идеи как «безумные» – потому что по своей необычности они являют вызов устоявшимся представлениям, а для присяжных физиков просто оскорбительны: радиоактивные постоянные – непостоянны, распад ядер не извечное явление, а «молодое» (в геохронологических мерках) и только еще набирающее силу! Но в то же время, учитывая вес ядерных установок в оборонных делах, в энергетике… да и в морском транспорте, было бы непростительным легкомыслием не изучить все приводимые автором доводы, не задуматься над ними.

В плане же фантастики «Штормовое предупреждение» лежит в том же русле работ Владимира Савченко, как и его повесть «Черные звезды», приобретшая международную известность еще в 60-е годы, и актуальная поныне повесть-пьеса о гонке ядерных вооружений «Новое оружие» (1966).

В ноябрьском номере «Студенческого меридиана» публикуется интервью с БНом, главными темами которого являются теория воспитания и будущее.

Из: БНС. О настоящем во имя будущего

<…>

– Где же спасение?..

– Спасение, сказали мы себе, в создании теории воспитания. Но как она должна выглядеть, что это должна быть за теория – мы не знали. В «Далекой Радуге» у нас полуосознанно вырвалась одна мысль: человеку нужен не хороший отец, а хороший воспитатель. И постепенно мы приходили к выводу, что это вообще единственный путь. В «Трудно быть богом» мы попытались выделить тот класс, который, как нам казалось, поведет человечество в будущее. Класс интеллигенции. Вопреки теории о том, что самым передовым и прогрессивным является рабочий класс, мы утверждали, что существует другой класс, без которого жить нельзя, класс интеллигенции.

– Однако впоследствии и от этой теории пришлось отказаться?