Текст книги "Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1985-1991"

Автор книги: Аркадий Стругацкий

Соавторы: Борис Стругацкий,Виктор Курильский,Светлана Бондаренко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 41 страниц)

<…>

Февральский седьмой номер газета «Книжное обозрение» посвящает фантастике. Начать разговор предлагается Авторам.

АБС. Слово писателя

Есть идеал – коммунистическое человечество; вот с этих позиций и надо пером вытаскивать из всех щелей сегодняшнюю дрянь. И не удивляться ее шипению, а то и укусам. Ведь если советские фантасты будут искать спокойных бережков над речкой, у общества одним гребцом станет меньше. А этого быть не должно.

Мы рады, что «Книжное обозрение» свой специальный выпуск посвящает фантастике. Нам представляется это и своевременным, и симптоматичным.

Тридцать лет назад мы написали свою первую статью о положении в советской фантастике. Она не была напечатана, и слава богу, ибо читать ее сегодня было бы, наверное, и странно, и неловко.

То было время, когда девяносто пять процентов издательских работников и литературоведов искренне полагали, будто фантастика – это такая специальная научно-популярная литература для подростков. И что характерно – большая часть писателей-фантастов понимала фантастику так же. Издательства выпускали в год не более полдюжины названий – главным образом переиздания классиков (Жюль Верн, Г. Уэллс, А. Беляев), а писательский актив составляли авторы, имена которых сегодня помнят только специалисты да коллекционеры.

Впрочем, любителей фантастики было много уже и тогда, но никто из них не слыхал в те времена имен А. Днепрова, Е. Войскунского и И. Лукодьянова, С. Гансовского, И. Варшавского, В. Савченко, М. Емцева и Е. Парнова, Д. Биленкина, В. Михайлова, Кира Булычева. Михаила Булгакова знали только библиофилы. А. Азимова, Р. Брэдбери, С. Лема – только те, кто читал по-английски и по-польски. Р. Шекли, К. Воннегута, С. Кинга – вообще никто.

Как видите, кое-что все-таки переменилось за эти тридцать лет. Появились новые имена, наша фантастика пережила небывалый взлет 60-х и сокрушительный разгром в 70-х. Престиж ее внутри нашей страны и за рубежом неизмеримо вырос. Заявили о себе специалисты-теоретики этого вида литературы. Фантастика пришла в кинематограф.

И в то же время количество проблем не уменьшилось, а вроде бы даже возросло.

Казалось бы, названий литературной фантастики, издаваемой ежегодно, не так уж и мало, но ХОРОШАЯ фантастика по-прежнему остается дефицитом.

Казалось бы, авторский актив увеличился на порядок, но буквально десятки талантливых авторов пробиться к читателю так и не могут.

Казалось бы, уже и сами инстанции, от которых зависит издание высококачественной фантастики, на словах признали роль и важность этого вида литературы, но на практике не делают ничего для его успешного развития, а зачастую попросту мешают этому развитию.

И сегодня, как и тридцать лет назад, приходится объяснять, убеждать и ругаться.

В конце февраля АБС встречаются в Москве. Они собираются работать над сценарием ЖВМ, но отводят время и правке черновика ОЗ.

Рабочий дневник АБС

[Запись между встречами]

фотохромные очки

20.02.88

Вчера Б. прибыл в Мск писать ЖвМ-С.

Сделали 5 стр. (7)

Вечером сделали 5 стр. (10) (22)

21.02.88

Сделали 8 стр (18)(53)

«Симон же Петр, имея меч, извлек его, и ударил первосвященнического раба, и отсек ему правое ухо. Имя рабу было Малх».

Евангелие от Иоанна[47]47
  Глава 18, стих 10. Второй эпиграф к роману ОЗ.


[Закрыть].

Вечером сделали 5 стр. (23) (71)

22.02.88

Сделано 10 стр.(33)(107)

Вечером сделали 5 стр. (38) (137)

23.02.88

Сделали 11 стр.(49) (161)

Вечером сделали 6 стр. (55) (180)

24.02.88

Сделали 7 стр. (62) (209)

Вечером сделали 7 стр. (69) (217)

«…порожденные страхом, подозрениями и тайной»[48]48
  Финальные слова сценария ЖвМ: «Тем более что мы так и не знаем до сих пор, что же это было: проявление загадочной страшной программы или роковая цепь случайностей, порожденная страхом, подозрениями и тайной…».


[Закрыть].

25.02.88

Сделали 6 стр.

И ЗАКОНЧИЛИ СЦЕНАРИЙ НА 76 СТР-ЦЕ.

26.02.88

Составляем планы изданий и вообще подбиваем всякие бабки.

1. Человек, который мог все.

2. Антиутопия. Конец перестройки.

27.02.88

Б. уезжает.

В мартовском номере журнала «Детская литература» выходит еще одна умная и основательная статья о творчестве АБС.

Из: Канчуков Е. …Каждый город и весь мир принадлежал им по праву: Детство в прозе Стругацких

<…>

Интеллект, способный к детальному анализу заданного предмета (костяк прозы Стругацких); развитое воображение, несомненные литературные данные, в частности склонность к игре, к мистификации, к актерству; упорное творческое совершенствование и, как следствие, успех у широкого читателя – все это обусловило создание уникального мира прозы Стругацких. Предметом своего исследования Стругацкие, повторяюсь, раз и навсегда избрали социум.

<…>

В начале шестидесятых «наступил естественный период разочарования. Мы потеряли ориентировку тогда», – скажет впоследствии Борис Стругацкий. Потеряли ориентировку не только Стругацкие. Проза тех лет дала резкий крен в сторону лиризации, романтизации действительности. Это как раз заставило Стругацких все более осознанно искать, моделировать «трезвые» варианты объективно-возможного будущего. Именно это, в конце концов, определило место и роль детства в их прозе. Детства – не возрастной категории, не розового периода развития личности, но категории философской. Воплощенного будущего. Принципиальной новизны в этом нет, но… Стругацких интересует неожиданная грань взаимодействия этих величин: мера и формы воздействия будущего на настоящее.

<…>

Детство как таковое присутствует уже в первой повести Стругацких («Страна багровых туч», 1957). Пока вполне номинально. Довольно уверенное тогда ощущение «коммунизма – в четыре пятилетки» как единственно возможного варианта будущего снимало какие бы то ни было споры о детях. Могут ли в коммунизме быть плохие дети?.. Конечно, нет, а поэтому и внимание Стругацких коснулось детства лишь однажды. И то вполне традиционно по тем временам: «Вообще назначение человека, – скажет Дауге, – превращать любое место, куда ступит его нога, в цветущий сад. И если мы не доживем до садов на Венере, то наши дети доживут…»

Но уже через семь лет, в шестьдесят четвертом, Стругацкие вполне сориентировались в ситуации, и, как следствие, доктор Опир из «Хищных вещей века» надует великолепный мыльный пузырь, внешне совершенно безобидный, но будящий странные ассоциации: «Еще несколько десятков лет, – провозгласит он, – и мы достигнем автоматического изобилия, мы отбросим науку, как исцеленный отбрасывает костыли, и все человечество станет огромной счастливой детской семьей. Взрослые будут отличаться от детей только способностью к любви, а эта способность сделается опять-таки с помощью науки – источником новых, небывалых радостей и наслаждений…»

А чтоб ассоциации эти обрели нужную интонацию, тут же соображения доктора Опира будут сведены к широко обобщенным понятиям: «Неооптимизм… Неогедонизм и неокретинизм… Неокапитализм… – брезгливо подумает Жилин, слушая его монолог. – Нет худа без добра, сказала лиса, зато ты попал в Страну Дураков. Надо сказать, что процент урожденных дураков не меняется со временем. Интересно, что делается с процентом дураков по убеждению». Действительно…

Что же до умственных построений доктора Опира на предмет «способности к любви», то к этому вопросу обратится через три года герой «Гадких лебедей» Виктор Банев. Глядя на детишек, он подумает с отчаянием: «Жалко их… подрастут… полезут друг на друга, размножатся, и начнется работа за хлеб насущный…»

Но это, напомню, случилось некоторое время спустя, а в пятьдесят седьмом отсутствие детей (будущего) в «Стране багровых туч» обозначит грядущее, превращенное в утопию. И это грядущее отчетливо проявится в «мечтании» героя.

<…>

«Полдень. XXII век. Возвращение» (1960–1966) – книга, оказавшаяся для Стругацких необыкновенно важной. Собранная из рассказов, которые писались в течение почти десятилетия, она вдруг явственно обнаружила у Стругацких развитие. Развитие творчества Стругацких как такового, направление этого движения.

<…>

Мир детства, нарисованный как взрослый в миниатюре, – очень важная и принципиальная ступень в творчестве Стругацких: детский мир, идущий вслед за взрослым, здесь наконец догнал его и впоследствии уже неизменно будет впереди, вплоть до полного отъединения будущего от настоящего.

Здесь же, пожалуй впервые, Стругацкие осознанно разделили своих героев на «людей действия» (Кондратьев и иже с ним) и «философов» (Панин и другие). Отныне центр тяжести прозы Стругацких будет ощутимо смещаться в сторону духовного бытия человечества.

В «Полдне…», кроме того, появится формула, сути которой впоследствии авторы будут придерживаться неукоснительно: «…цель – это только средства… Счастье не в самом счастье, но в беге к счастью».

И уже в «Гадких лебедях», вслед уходящему будущему, Банев, герой повести, произнесет с чувством: «Трудность в том, чтобы представить себе их (детей. – Е. К.) работу, идеи, возможности – куда уж мне… Это вообще невозможно. Шимпанзе не может написать роман о людях. Как я могу написать роман о человеке, у которого никаких потребностей, кроме духовных?»

«Лебеди», на мой взгляд, – лучшее из всего написанного Стругацкими. По сути, это материализация извечных надежд отцов на то, что дети будут умнее их, нужнее. Дети не хотят больше жить так, как живут отцы. Не хотят они вырасти пьяницами и развратниками, мелкими людишками, рабами, конформистами…

«Лебеди», в целом, может быть, одна из самых земных повестей Стругацких, одна из самых горьких… Сказалось, конечно, и время их написания.

<…>

«…все это прекрасно, но вот что, не забыть бы мне вернуться».

Они не забудут вернуться. Они останутся с настоящим – всматриваться в окружающих, пробуя различить «щупальца» и угадать по ним будущее. Как сказал бы один из героев Стругацких времен «Далекой Радуги» Леонид Горбовский: «…их занимает вопрос об эволюции человека, и они строят модели».

Модели эти, выстроенные последовательно, при всей их внешней несхожести, укладываются тем не менее в определенную систему. Долго и трудно разрабатывая тему детства (дети как спутники будущего, дети как свидетели настоящего, его жертвы; дети как модельки взрослых, их мира; наконец, дети как предвестники будущего), Стругацкие в итоге сумели выделить из своего опыта очень важную мысль («внутри вида зарождается новый вид») и выразить эту мысль в необычной литературной ситуации. Терминологическое обозначение («вертикальный прогресс») она получит в «Малыше» (1970).

Намечена была эта ситуация еще в шестьдесят втором в «Далекой Радуге», потом откликалась в «Улитке на склоне» (достаточно посмотреть на эпиграфы), в «Хищных вещах века», в «Трудно быть богом», в «Полдне…».

«Лебеди» сумели подойти к решению многих вопросов, кроме, пожалуй, одного: этики взаимоотношений стремительно расходящихся отцов и детей, настоящего и будущего. Введя между отцами и детьми разницу таких масштабов, что она показалась сопоставимой с разницей между обезьяной и человеком, Стругацкие, естественно, не смогли снять единство земного происхождения этих видов. То есть отцы и дети неизбежно получались, с одной стороны, как бы очень разными, а с другой – совершенно одинаковыми.

Распутывать подобный узел оказалось нелегко. Его разрубили в «Малыше», введя в повествование, помимо землян, негуманоидную инопланетную цивилизацию, спасшую после катастрофы звездолета человеческого ребенка. Вырастившую его. Отталкиваясь от этого обстоятельства, можно было уже решать земные проблемы.

<…>

Спустя почти пятнадцать лет в повести «Волны гасят ветер» у изголовья умирающего «дедушки Горбовского» будут произнесены важные слова: «Он был как из сказки: всегда добр и поэтому всегда прав. Такая была его эпоха, что доброта всегда побеждала. „Из всех возможных решений выбирай самое доброе“. Не самое обещающее, не самое рациональное, не самое прогрессивное и уж, конечно, не самое эффективное – самое доброе!»

Примерно этим и разрешилась ситуация «Малыша». Но, одновременно, возник следующий вопрос. Стась Попов, один из героев «Малыша», будет мучительно и совершенно бесполезно биться над ним уже тогда, в семидесятом: «Ведь нельзя же ставить вопрос: будущее Малыша или вертикальный прогресс человечества. Тут какая-то логическая каверза… Или не каверза? Или на самом деле вопрос так и следует ставить? Человечество все-таки…»

Зная за Стругацкими потребность в логической завершенности начатого, можно было предвидеть такой исход – разговор поднялся на общечеловеческий уровень и получился, на наш взгляд, не совсем мотивированным, скорее спонтанным, но он получился.

Из вопроса Стася Попова в значительной мере вырос «Жук в муравейнике». Только здесь уже Малыша звали Лев Абалкин, а его будущее стало синонимом будущего человечества. Судьба же его решалась человеком по имени Рудольф Сикорски, человеком, вольно и невольно исповедующим принцип, провозглашенный в «Лебедях»: «Будущее – это тщательно обезвреженное настоящее».

<…>

Постепенно настали новые времена, и времена эти заставили Стругацких, а вслед за ними и их героев иначе взглянуть на собственное прошлое, на эпоху.

В определенном смысле «Жук…» (равно как и «Полдень…» в свое время) – книга, подводящая итоги, завершающая второй цикл развития Стругацких.

«Волны гасят ветер» (1984) – уже начало следующего витка (так же, как «Лебеди» когда-то). В традиционной для Стругацких ситуации раскола человечества авторский интерес смещается в сторону новой расы – детей человечества.

«Боже, спаси взрослых, – истово произносит „господин беллетрист“ в „Гадких лебедях“, глядя на детей, – боже, спаси их родителей, просвети их и сделай умнее, сейчас самое время… А то построят они себе вавилонскую башню, надгробный памятник всем дуракам, которых ты выпустил на эту Землю плодиться и размножаться, не продумав как следует последствий акселерации. Простак ты, братец».

…Времена меняются, и Стругацкие очень тонко предчувствуют эти изменения. То, что было сказано «господином беллетристом» в шестьдесят седьмом, – в восемьдесят четвертом, когда писались «Волны…», повторено быть не могло и не было. Вместо насмерть испуганного «господина беллетриста» слово было передано Горбовскому.

«Да-а, – сказал он, будто назад оглянулся, – это серьезный вызов нашему оптимизму. Но если подумать, человечество принимало вызовы и пострашнее… И вообще я не понимаю вас, Геннадий (опять Комов. – Е. К.). Вы так страстно ратовали за вертикальный прогресс. Так вот он вам – вертикальный прогресс! В чистейшем виде! Человечество, разлившееся по цветущей равнине под ясными небесами, рванулось вверх. Конечно, не всей толпой, но почему это вас так огорчает? Всегда так было. И будет так всегда, наверное… Человечество всегда уходило в будущее ростками лучших своих представителей. Мы всегда гордились гениями, а не горевали, что вот не принадлежим к их числу»…

Ну, что ж, новые времена действительно наступили. Как-то они будут осмыслены Стругацкими?..

Не забывают имя Стругацких и критики «почвеннического» толка. В мартовском номере журнала «Молодая гвардия» публикуется статья Михаила Лобанова «История и ее „литературный вариант“», критикующая историческую прозу Б. Окуджавы. Дважды упоминаются и АБС. Оба раза практически всуе.

Из: Лобанов М. История и ее «литературный вариант»

<…>

Знакомясь со студентами [Литературного института имени А. М. Горького] нового семинара, я обычно спрашиваю каждого из них о любимых писателях. И нередко можно слышать ответы вроде: «Толстой, Паустовский, братья Стругацкие»; «Достоевский, Ильф и Петров, Катаев»…

Как это возможно? Впрочем, подобное смешение в одном ряду великих имен с именами, мягко говоря, отнюдь не великими стало общим местом в литературной печати. Читатель уже привык к этому, и то, что казалось еще недавно диким, сейчас примелькалось. И если извинительна такая несообразность для молодого, начинающего автора, по неопытности еще не разбирающегося в ценностях (есть надежда, что со временем может разобраться), то уже совсем не так безобидно, когда нелепость такой всеядности не понимает человек вполне взрослый, с «литературным стажем». В науке немыслимо утвердить себя в качестве ученого, невозможно вообще работать, оперируя только арифметическими правилами сложения и вычитания. А в литературе, оказывается, можно и писать, и рассчитывать на известность, усвоив самые элементарные правила сочинительства, беря за образец посредственных авторов, даже не догадываясь о духовных глубинах подлинной литературы.

<…>

Вообще нет удержу авторскому «черному юмору». Один из офицеров говорит: «А знаете, почему князь Барятинский помчался на Кавказ сражаться? Великая княжна Ольга Николаевна предпочла ему, по желанию, естественно, своего папаши, принца Вюртембергского, и бедный князь вынужден был сделаться патриотом». «Патриот» здесь произносится со своим смыслом. В этом Окуджава не одинок. В свое время братья Стругацкие в одном из своих фантастических сочинений о будущих космических цивилизациях с той же многозначительной иронией поминали «патриотизм» в качестве дикого атавизма человечества.

<…>

9 марта БН пишет в болгарское издательство «Христо Г. Данов».

Из архива. Письмо БНа в болгарское издательство

Дорогие товарищи!

Я готов составить для вашего издательства сборник рассказов молодых советских писателей-фантастов.

Ориентировочное название: «Мы, поколение семидесятых».

Ориентировочный объем: 20 авторских листов.

Ориентировочное содержание: рассказы ленинградских молодых писателей, членов Ленинградского постоянного семинара при Союзе писателей. Большинство рассказов опубликовано, но попадаются и неопубликованные.

Ориентировочный список авторов: Вячеслав Рыбаков, Андрей Измайлов, Андрей Столяров, Святослав Логинов, Феликс Дымов, Наталия Никитайская, Андрей Карапетян, Николай Ютанов и др.

Не исключено, что я расширю географию сборника и включу туда молодых писателей Москвы и других городов, в частности, Виталия Бабенко, Владимира Покровского, Эдуарда Геворкяна, Михаила Веллера, Бориса Штерна и других.

Если такого рода сборник может вас заинтересовать, заключайте договор с ВААПом, причем с Северо-Западным (Ленинградским) отделением ВААПа, – они свяжутся со мной, и я возьмусь за дело.

Разумеется, я напишу к сборнику небольшое предисловие, в котором расскажу о судьбах советской молодой фантастики и об авторах сборника.

Всего доброго.

Б. Стругацкий

С 15 по 20 марта под эгидой ЦК ВЛКСМ в Киеве проходит Всесоюзная конференция Клубов любителей фантастики. Три дня в Киеве находится и АН. На конференции планируется рассмотреть организационные вопросы.

Из: Федоров И. Как построить машину времени?

<…>

По многим параметрам КЛФ можно отнести к тому, что сейчас называется «неформальными объединениями». Однако, как шутят сами члены клубов – «самые формальные из неформальных». Судите сами. Клубам по роду своей деятельности, так сказать из-за объекта любви, постоянно приходится иметь дело с бумагой – читать, собирать, писать. А фантастика, кроме всего прочего, воспитывает логику мышления, «дисциплину ума». Поэтому «фантасты» научены четко отличать бюрократизм от порядка, анархию от демократии. Еще одно важное отличие КЛФ от многих нынешних неформалов – активная жизненная позиция, обеспокоенность судьбами как всего мира, так и своих ближайших соседей. Этому тоже учит фантастика.

До недавнего времени это движение существовало несколько неоформленно, стихийно. Тому виной и неготовность к полному объединению некоторых клубов, и сомнения вышестоящих инстанций. Для полного объединения движение должно было «созреть». <…>

Нынче клубам предстоит выбрать центральный совет, утвердить типовое положение.

Проекты документов, разработанные рабочей группой, снимают много вопросов и сомнений. У будущего объединения четыре организации-учредителя – Союз писателей, ВЛКСМ, Общество книголюбов и Федерация космонавтики. Согласно проекту документов, в Центральном Совете КЛФ две трети мест обеспечены клубным делегатам.

Всесоюзная конференция КЛФ проходит так.

Из: Харламов И. I Всесоюзная конференция КЛФ

<…>

На конференцию, организованную киевскими КЛФ «Световид» и «Перевал» при помощи ЛКСМ Украины, приехали представители около 100 КЛФ со всего Советского Союза, писатели-фантасты: А. Н. Стругацкий, В. Д. Михайлов, С. Ф. Гансовский, Е. И. Парнов, Б. Штерн, А. Дмитрук, И. Росоховатский, П. Амнуэль, Ф. Дымов, В. Головачев, Л. Козинец, В. Заяц, О. Бердник, В. Щербаков, А. Больных, представители общественных организаций – заведующий отделом культуры ЦК ВЛКСМ М. А. Шмойлов, заведующий отделом пропаганды ВОК А. Симонян, заместитель заведующего главной редакции художественной литературы Л. В. Ханбеков, главный редактор издательства «Молодая гвардия» А. Вышовец, работники журналов «Уральский следопыт», «Техника – молодежи», «Советская библиография», ЦК ЛКСМ Украины. Конференция проходила в здании издательства ЦК ЛКСМ Украины «Молодь».

16 марта и первую половину дня 17 марта с докладами выступали участники конференции. В большинстве выступлений прозвучало много добрых слов в адрес любителей фантастики и КЛФ. Было сказано, что КЛФ являются одним из наиболее плодотворно работающих воспитателей подрастающего поколения. Движение КЛФ привлекает много способных людей, которые стремятся развивать фантастику в нашей стране. КЛФ помогают в развитии технического творчества.

Но были отмечены и проблемы – как движения КЛФ в нашей стране, так и советской фантастики в целом: отсутствие материальной базы, недостаток помещений у клубов, малые тиражи книг фантастики, отсутствие помощи со стороны комсомольских организаций на местах, незначительное количество названий книг, низкое качество выпускаемой фантастики.

Одна из наиболее острых проблем КЛФ в нашей стране – отсутствие собственного периодического органа КЛФ, несмотря на уже более чем двадцатипятилетние разговоры о нем. <…>

Прозвучало много критики в адрес издательства «Молодая гвардия». Выпускаемые в последнее время годовые сборники «Фантастика» и книги серии «Библиотека советской фантастики», за редким исключением, очень низкого качества.

<…>

В конце дня 16 марта проходила встреча с известным советским писателем-фантастом Аркадием Натановичем Стругацким. На встрече он рассказал о 45-м конвенте мировой научной фантастики, проходившем в Брайтоне (Великобритания) с 27-го августа по 1-е сентября 1987 года, на который он был приглашен вместе с братом Борисом Натановичем в качестве почетных гостей. На конвенте братьям Стругацким был вручен приз «За независимость мысли». Затем А. Н. Стругацкий ответил на вопросы, рассказал о творческих планах, о ближайших публикациях в журналах. В 1989–1990 годах планируется выпуск двухтомника их произведений.

Вторая половина дня 17 марта была посвящена выборам Всесоюзного Совета КЛФ. В Совет вошли 31 человек, из которых 20 человек от КЛФ, 4 человека от творческих организаций (их избирала конференция), 7 человек от организаций-учредителей. От КЛФ были избраны: И. Г. Халымбаджа (Свердловск), Б. А. Завгородний (Волгоград), М. А. Якубовский (Ростов-на-Дону). Л. Куриц (Николаев), В. Борисов (Абакан), А. Лукашин (Пермь), Р. Арбитман (Саратов), В. Орлов (Москва), М. Исангазин (Омск), В. Черник (Горловка), А. Белошистая (Мурманск), А. Сидорович (Ленинград), Л. Ткачук (Одесса), И. Вахтангишвили (Тбилиси), А. Ливенцев (Краснодар), Ю. Шмаков (Хабаровск), Л. Хаес (Кемерово), Б. Сидюк (Киев), В. Пидоренко (Ставрополь), Г. Береснявичус (Вильнюс). От творческих организаций были избраны: редактор журнала «Уральский следопыт» В. И. Бугров (Свердловск), писатели A. Н. Стругацкий и В. Д. Михайлов (Москва), критик B. Гопман (Москва).

18 марта в первой половине дня проходила встреча участников конференции с писателями-фантастами. Во встрече участвовали писатели: В. Д. Михайлов (Москва), C. Ф. Гансовский (Москва), Б. Штерн (Киев), А. Дмитрук (Киев), П. Амнуэль (Баку), Ф. Дымов (Ленинград), В. Головачев (Днепропетровск), В. Заяц (Киев), О. Бердник (Киев), В. Щербаков (Москва), А. Больных (Свердловск). На встрече писатели ответили на вопросы и рассказали о своих творческих планах.

Во второй половине дня 18 марта театр пантомимы показал спектакль «Люди и роботы» (автор сценария А. Дмитрук), затем были показаны фантастические мультфильмы киностудии «Киевнаучфильм» и японский мультфильм «Корабль-призрак».

<…>

Из: Ермолаев А. Великое кольцо КЛФ: Заметки со всесоюзного совещания в Киеве

<…>

Громом аплодисментов встретили участники совещания Аркадия Натановича Стругацкого, занявшего свое место в президиуме вместе с другими писателями и представителями общественных организаций. Первое заседание открыл М. А. Шмойлов, зав. отделом культуры ЦК ВЛКСМ. Два дня сменяли друг друга на трибуне писатели и издатели, члены различных клубов – любители фантастики в возрасте от 20 до 50 лет. Они говорили о том громадном значении, которое имеет фантастическая литература для развития подрастающего поколения, о влиянии ее на формирование личности человека эпохи НТР, о той огромной работе, которую ведут КЛФ среди молодежи, и о задачах КЛФ-движения. К сожалению, у многих молодых людей чтение книг перестало быть социальной потребностью, и необходимо использовать все возможности, чтобы противостоять этому мировоззренческому инфантилизму.

Немало слов было сказано о необходимости иметь в нашей стране журнал, специализирующийся на фантастике. Говорится об этом давно, и мы надеемся, что теперь ЦК ВЛКСМ примет соответствующее решение. Скорее всего, НФ-журналом станет «Уральский следопыт», который и сейчас уже ведет «журнал в журнале» – фантастический раздел «Аэлита».

Не были обойдены и проблемы издательской политики, так как проблема снабжения читателей хорошей фантастикой сегодня стоит очень остро. (По меткому выражению М. А. Шмойлова, «чтобы быть любителем, надо иметь, что любить».) Заслуженные упреки в свой адрес выслушало издательство «Молодая гвардия» в основном за то, что издаваемая им серия «Библиотека советской фантастики» давно уже не соответствует уровню современной литературы. Выяснилось, например, что это издательство не сотрудничает с лидерами отечественной фантастики братьями Стругацкими и по всей видимости не собирается налаживать контакта с ними в дальнейшем (как сказал редактор издательства В. Щербаков, «я никогда не видел автографа Стругацких»). Таким образом, судьба «Библиотеки советской фантастики» вызывает серьезные опасения.

<…>

АН на Совете выступал так:

Из: За фантастику действия

<…>

А. Н. Стругацкий: Я никого не представляю, кроме писательских масс братьев Стругацких. Я ехал сюда в легкой растерянности и не вполне представлял, чем вы тут собираетесь заниматься. Мы не представляли, каков истинный объем деятельности КЛФ. Вы – клубы профессиональных читателей, элитных читателей. Поэтому мне было весело, когда академик К. М. Сытник рассказывал вам, что такое фотосинтез. Он перепутал: наверное, думал, что выступает перед писателями-фантастами – вот они, действительно, часто не знают… Я с облегчением понял, что работа идет. И еще какая большая работа. Где-то проводятся Ефремовские чтения, фестивали. Журнал «Уральский следопыт» стал прообразом печатного органа клубного движения. Тогда вокруг него может складываться все остальное.

После конференции АН возвращается в Москву, туда же приезжает БН – они готовят рукописи для двухтомника в издательстве «Московский рабочий».

Рабочий дневник АБС

23.03.88

Б. прибыл в Мск организовывать объединенный вариант СоТ.

Был Мирер.

24.03.88

Закончили обработку СоТ.

25.03.88

Сделали коррекцию СоТ.

26.03.88

Сделали коррекцию ГО и ПкБ.

27.03.88

Сделали коррекцию зМЛдКС.

Сделали коррекцию ТББ.

28.03.88

Б. уезжает.

29 марта БН, вернувшись домой, уделяет время почте. Среди прочего он пишет ответ на очередное письмо от немецкой переводчицы Хельги Гуче.

Из архива. Письмо БНу от немецкой переводчицы

Уважаемый Борис Натанович,

Спасибо большое за Ваше письмо и за объяснения. Разрешите еще раз обратиться к Вам с некоторыми вопросами к «Сказке о Тройке» и к «Повести о дружбе и недружбе», которую перевожу для журнала «Сов. литература».

Сначала еще раз к «Сказке»:

Вы согласны следующие имена и фамилии латинскими буквами писать таким образом:

Christobal Junta

Gian Giacomo

Janus Poluektowitsch

Kin (он русский?)

«Смена» номер 13 стр. 31/2:

Плеть сломалась раньше духа (или плоть?)

И вот вопросы к «Повести о дружбе и недружбе» («Мир приключений», изд-во «Детская лит-ра», М., 1980)

Стр. 400 Если человек дал списать контрольную, человеку ставят «банан» за то, что он списал…

Грибановская караулка (местечко так называется? домик Грибановых? домик в Грибановском?)

стр. 400 декабрь – последний месяц второй четверти?

Стр. 403 в позе Багиры, Черной Пантеры

421 хоть рыбы не есть, зато и в воду не лезть (смысл мне непонятен)

421 только здесь вам не отломится

421 теорема о бесконечном количестве пар

424 опять тебя, родимого, зациклили

424–425 филуменисты, бонисты

431 густые и кудрявые (оч-чень попсовые!) волосы до плеч

434 И был еще там попсовый – нет, не просто попсовый, а прямо-таки забойный молодой человек

434 роскошная зажигалка «ронсон»

<…>

В апрельском номере журнала «В мире книг» продолжилось обсуждение издательства «Молодая гвардия». Было помещено открытое письмо В. Щербакова.

Из: Щербаков В. О нуль-критике фантастики

Следует ли отвечать на анонимное письмо? Вопрос вновь актуален в связи с публикацией «Кто поднимет шлагбаум на дороге в неведомое?» («В мире книг», № 10, 1987).

В письме «преподавателя Р. А.», пожелавшего скрыть свое имя, речь идет о фантастике. Казалось бы, разговор на страницах журнала мог быть открытым: тема его простая, ясная и интересная. Однако, дав высказаться Р. А., журнал не предоставил такого же права издательству «Молодая гвардия», выпускающему фантастику, а ведь именно к ней Р. А. предъявляет претензии. Пригласив в арбитры братьев Стругацких, ссылающихся на критика В. Ревича и др., журнал лишил слова автора этих строк, работающего в жанре с начала шестидесятых годов по настоящее время, причем в последние годы в качестве руководителя редакции той самой фантастики, которой посвящено письмо. Можно было бы закрыть глаза на неравноправие с автором анонимного или полуанонимного письма, – а именно в этом неравноправном положении оказался автор этих строк. Но дело не только и не столько в этом. По милости журнала я был лишен возможности ответить и автору анонимки, и братьям Стругацким, и критикам, упоминаемым в публикации.

Как это могло получиться в условиях гласности и демократизации? Ответ на этот вопрос мне неведом. После письма «преподавателя Р. А.» помещено сообщение «От редакции», и тоже без подписи.

<…>

Аноним «шьет политику», говоря простым языком. Ему помогают братья Стругацкие, избранные некой верховной инстанцией. Они, в свою очередь, избирают в эксперты В. Ревича. Ни в одном из справочников Союза писателей имени критика В. Ревича не значится, но ссылок на его публикации предостаточно. <…>