Текст книги "Грезы Мануэлы"

Автор книги: Анжела Де Марко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Но Хуанхо был упрям, и адвокат вынужден был взять трубку.

– Адвокат Пинтос слушает, – сказал он.

– Это Хуанхо, – послышалось на другом конце провода.

– Да, я слушаю.

– Я хочу вам сказать, – заговорил, заикаясь, Хуанхо, – я уже давно хочу сказать, что я сыт вами по горло! Я сыт таким дерьмом, как вы! Я все рассказал о вас и о вашем дружке!

– Я советую вам помолчать! – сказал адвокат. – С меня довольно вашего вранья! Мне не нужно угрожать. Вы потом очень сильно пожалеете об этом, молодой чел… Ох, черт! Он положил трубку! – выругался адвокат.

– Наглец, – заметил Виктор.

– Не меньший, чем ты! – зло бросил ему Пинтос.

Виктор безразлично пожал плечами.

– Так что мы с ним теперь будем делать? – спросил он.

– Я думаю, что от этого придурка ты сможешь добиться всего, чего хочешь.

– Чего вы хотите, адвокат, – уточнил Виктор.

– Ладно, – сказал Пинтос, – того, чего хочу я.

– Мне нужно убрать его или просто проучить? – спросил Виктор.

– Дело очень серьезное, – сказал Пинтос, – и я думаю, что без чрезвычайных мер тут не обойтись. Иначе мы рискуем потерять все.

– Я вас понял, – хладнокровно сказал Виктор. – Когда дело касается собственной безопасности – тут долго раздумывать не приходится.

– Вот именно, – согласился Пинтос. – Похоже, что этот молокосос нам все наврал. Я думаю, что ты, Виктор, позволил ему нас обокрасть.

– Но я…

– Молчать! – прикрикнул на него Пинтос. – Теперь этот мальчишка угрожает нам, что все расскажет полиции и семье Салинос. Как все же быстро перестаешь доверять людям.

– Вы имеете в виду меня, сеньор? – спросил Виктор.

– Да, я говорю о тебе! – гаркнул адвокат. – Мне не нравится, когда меня обкрадывают и делают из меня дурака. И этот мальчишка угрожает мне. Ах, как я испугался! Слова какого-то наркомана и алкоголика против такого уважаемого адвоката, как я. Так не пойдет! Нет ничего хорошего в том, что это произошло с тобой, мой бедный Хуанхо.

Дворецкий Лоренцо занимался уборкой, когда зазвонил телефон.

– Сейчас иду! – крикнул старик. – Не дадут как следует поработать.

Звонили из полиции и сообщили, что Хуанхо доставлен в больницу в тяжелом состоянии.

– Ай-яй-яй! – запричитал Лоренцо. – Что теперь будет с сеньорой Терезой!

Тереза вернулась домой только к вечеру. Она прошла в гостиную и устало опустилась в кресло. К ней сразу же поспешил дворецкий.

– Какое безобразие, какой кошмар! – воскликнула Тереза.

– Слава Богу, что вы пришли, – обрадовался Лоренцо.

– О, Лоренцо, я так устала, что у меня нет сил выслушивать тебя. Сделай мне лучше коктейль.

– Хорошо, сеньора.

– Какой кошмар, – сказала Тереза. – Сейчас даже за покупками сходить невозможно. Хотела купить два платья от Диора, а пришлось довольствоваться одним. Такие цены!

Дворецкий принес коктейль. Тереза отпила несколько глотков и поставила стакан на столик.

– Как хорошо! Спасибо, Лоренцо.

– Сеньора, – начал Лоренцо.

– Что случилось? Говори, что ты сегодня опять разбил в этом проклятом доме?

– Ничего, сеньора, – ответил Лоренцо. – Просто звонили из полиции.

– Из полиции? Зачем?

– Хотели поговорить об одном человеке.

– О ком, Лоренцо, говори быстрее.

– О сеньоре Хуанхо. Похоже, он в тяжелом состоянии. Вам, сеньора, срочно нужно позвонить в полицию.

10

Человек с тремя огнестрельными ранениями умер. Он стонал три часа непрерывно. Морфий уже почти не помогал. Дежурный врач и медсестра знали, что его конец близок. Они могли бы избавить его от мучений, но не делали этого, ибо существует религия, проповедующая любовь к ближнему и запрещающая избавлять его от страданий. Человек должен пройти через все испытания.

– Вы сообщили родственникам? – спросила медсестра.

– У него их, наверное, нет, – ответил врач.

– Ну хотя бы знакомым?

– У него нет никого.

– Никого?

– Да. Скорее всего, это так.

На лице медсестры отразилось сожаление, губы ее искривились, и она отвернулась к окну.

– Вы сообщили полиции? – спросила она, чуть помедлив. – Ведь надо кому-то позаботиться… И о похоронах тоже.

– Да, – ответил врач. – Я сразу же сообщил в полицию. Ведь пациенты с огнестрельными ранениями у нас бывают не часто. Сюда приезжал уже инспектор, который занимается этим делом. Возможно, он найдет кого-нибудь из родственников этого бедняги.

– Хорошо бы, – задумчиво сказала медсестра. – Мне искренне жаль этого человека. Ведь он был такой молодой и мог бы сделать в жизни еще много.

– Вряд ли, – возразил врач. – По результатам анализов, которые мы провели, этот парень употреблял наркотики.

– Наркотики? – удивленно вскинула брови медсестра.

– Да, наркотики. И скорее всего, из-за этого он и потерял жизнь.

– Но ведь его убили! – возразила медсестра.

– Конечно. Но убили его, вероятно, из-за наркотиков.

Врач посмотрел еще раз на умершего. За последние минуты лицо бедняги изменилось так, как, пожалуй, не менялось за все годы его жизни. Сквозь застывшую гримасу боли медленно проступал суровый лик смерти.

– И все же мне жаль его, – сказала медсестра.

– Что поделаешь, – ответил врач. – В конце концов, все мы смертны.

По-детски розовое лицо медсестры было открытым и ясным.

Ее волновало все, что творилось вокруг. Она еще не могла смириться со смертью, хотя сталкивалась с нею каждый день.

Медсестра вышла из палаты. В коридоре она столкнулась с инспектором, который сопровождал взволнованную Терезу.

– Пациент из пятой палаты умер, – сообщила медсестра и окинула Терезу изучающим взглядом.

– Уже умер? – нахмурился инспектор.

– Полчаса назад.

– Очень жаль, – сказал инспектор и пропустил Терезу вперед. – Прошу вас, сеньора! Он находится здесь.

Тереза вошла в палату. Ослепляющий белый свет, исходивший от стен и потолка, заставил ее зажмуриться.

Всего около часа назад, обеспокоенная тем, что сообщил ей дворецкий Лоренцо, Тереза набрала номер полиции. В первый момент она была потрясена известием, которое услышала: Хуанхо, ее друга Хуанхо, всего израненного нашли на одной из улиц! Инспектор сообщил, что опасается за его жизнь. Тереза едва не лишилась чувств. Дворецкий принес ей воды и предложил отвезти ее в полицейское управление. Тереза отказалась. Инспектор обещал заехать за ней. Нужно было опознать, действительно ли это Хуанхо.

По дороге инспектор более подробно рассказал ей о случившемся. На Хуанхо набрела случайно одна из нищенок, которые обитают в том квартале. Она и позвонила в полицию. У потерпевшего не оказалось никаких документов, кроме записной книжки, в которой и значился номер телефона и адрес сеньоры Терезы Салинос.

Рябь в глазах Терезы прошла, и она повнимательней присмотрелась к окружающей обстановке. Это была обычная палата, одна из тех, которые есть в каждой средней клинике. Кровати были пусты, только на одной, той, что стояла у дальней стенки, лежал человек, накрытый белой простыней. Инспектор подошел к кровати и откинул простыню.

– Подойдите сюда, сеньора Салинос, – попросил он. – Вы узнаете этого человека?

Тереза подошла поближе. Руки у нее тряслись, на глаза навертывались слезы.

– Это он, – проговорила она сквозь рыдания.

Инспектор опять набросил простыню и спросил:

– Вы давно с ним знакомы, сеньора?

Тереза была уже не в силах сдержаться и разрыдалась. Инспектор взял ее под руку, тихонько вывел из палаты.

– Успокойтесь, сеньора! Мне просто нужно знать, кем приходится вам этот человек.

– Кто? – непонимающе переспросила Тереза.

– Я спрашиваю о Хуанхо. Он вам кем приходится?

– Это мой знакомый, мой друг, – ответила Тереза.

– Ваш друг? Хорошо. Тогда вы, наверное, в курсе, что он употреблял наркотики?

– Да, я знала об этом.

Инспектор удивился.

– Тогда, сеньора, мне необходимо задать вам еще несколько вопросов. Не хотите ли проехать со мной в полицейское управление?

– Нет, что вы, инспектор! Я устала и плохо себя чувствую. Сегодня мне лучше отправиться домой.

– Я понимаю вас, сеньора, – разочарованно сказал инспектор. – Тогда, может, завтра?

– Да, конечно.

– Если вы не против, я отвезу вас домой.

Тереза отрицательно покачала головой. Ей не хотелось находиться в обществе инспектора.

– Нет, спасибо, инспектор, – поблагодарила она. – Я хочу позвонить домой, чтобы за мной заехали. Где здесь телефон?

Инспектор недоуменно пожал плечами. «Ох уж эти дамочки!» – подумал он, а вслух сказал:

– Вот сеньор доктор проводит вас.

– Да, конечно, не беспокойтесь, – отозвался молчавший все это время доктор.

– Так я завтра вам позвоню, сеньора? – спросил на прощание инспектор.

– Конечно, – отозвалась Тереза и направилась в другую сторону, где, как указал доктор, был телефон.

За Терезой заехал Лоренцо. Всю дорогу они молчали. Дома их встретила Бернарда и спросила:

– Сеньора, так что же произошло с сеньором Хуанхо?

– Сеньора Хуанхо больше нет, – подавленным голосом ответила Тереза. – Он потерялся в жизни, и сам в этом виноват. Что поделаешь, каждый выбирает свой путь.

Тереза медленно поднялась по лестнице к себе в комнату. Бернарда, проводив хозяйку взглядом, вслух повторила:

– Вы правы, сеньора, каждый выбирает свой путь, и кто знает, куда он приведет.

Лоренцо, наблюдавший за этой сценой, лишь слегка улыбнулся. Вспомнив о его присутствии, Бернарда сказала:

– Иди отдыхать, Лоренцо. Ужин сегодня уже не понадобится.

Исабель и Фернандо стояли на террасе, выходившей в сад. Здесь уже собралось множество гостей в маскарадных костюмах. Под раскидистыми деревьями росли розы. Свечи в лампионах горели неровным романтическим светом. Небольшой оркестр в павильоне играл старинный вальс. Молодые люди были счастливы. По случаю их отъезда супруги Стивенсон пригласили молодоженов на бал-маскарад к своим друзьям.

– Красиво? – спросила Исабель.

– Очень, – ответил улыбающийся Фернандо.

– Тебе правда нравится?

– Очень красиво, Исабель. По крайней мере, когда смотришь издалека.

– Давай пройдемся по саду.

Колеблющийся свет множества фонарей переливался на дорогих платьях и смокингах, ложился нежными бликами на волосы, обнаженные плечи дам; слышались мягкие звуки скрипок; степенно прохаживались пары и группы; в глубине сада темнели подстриженные самшитовые шпалеры.

Все прохаживались в масках, неузнаваемые ни для кого, и это обстоятельство прибавляло таинственности и веселья. Даже прислуга участвовала в маскараде.

– Сейчас пойдет дождь, Исабель… – сообщил Фернандо.

Он взглянул на небо. На руку упала тяжелая капля. Красноватый небосклон заволокло тучами.

– Нет. Это невозможно! – воскликнула Исабель. – Весь праздник будет испорчен.

– Все возможно. Идем быстрее.

Фернандо взял ее под руку и повел к террасе. Едва они поднялись по ступенькам, хлынул ливень. С неба извергался настоящим поток. Началась паника. Все бросились к дому, как вспугнутая стайка пестрых кур. Вода лилась на обнаженные плечи дам, смывала пудру и румяна. Вспыхнула внезапная молния, озарив сад голубоватым светом. Последовал тяжкий раскат грома.

Исабель неподвижно стояла под тентом, прижавшись к Фернандо.

– За то время, что мы здесь, такого еще не было, – растерянно сказала она.

– Действительно… Боже, как это неприятно…

По парку сновали слуги в дождевиках и с зонтиками. Их шелковые чулки под современными плащами выглядели крайне нелепо. Слуги вели к террасе последних заблудившихся и промокших гостей.

– Войдем внутрь, – сказала Исабель.

Дом был мал для такого количества народу. Видимо, никто не рассчитывал на плохую погоду. В комнатах еще стояла тяжелая духота летнего дня, и толчея как бы усиливала ее. Из-за тесноты почти нельзя было пошевелиться.

Фернандо и Исабель стояли у самых дверей. Рядом с ними остановилась, тяжело дыша, какая-то дама в мокром слипшемся парике, с бриллиантовым ожерельем на шее. Она напоминала промокшую курицу. Запах дождя в неподвижном, душном воздухе смешивался с запахами духов, пота и влажных волос.

Фернандо взглянул на Исабель.

– Нам вряд ли удастся выпить, – сказала она. – Прислуге сюда не пробраться.

– Не беда.

Постепенно их оттеснили в соседнюю комнату, куда вскоре внесли столы с шампанским и расставили вдоль стен.

Фернандо показал на шампанское:

– Хочешь выпить?

– Нет. Слишком жарко. – Исабель взглянула на него. – Вот и дождалась я отъезда!

– Какого отъезда?

– Ведь завтра мы уезжаем домой.

– Не думай об этом, Исабель. Давай веселиться. Вот, смотри, и дождь скоро перестанет.

– Едва ли. А если и перестанет, все равно бал уже испорчен. Знаешь что? Уедем отсюда…

– А куда ты хочешь? – пожал плечами Фернандо. – Обратно в отель?

– В отель еще рано. Давай поколесим по городу.

– Давай!

Машина медленно ехала по вечернему Нью-Йорку. Дождь барабанил по крыше, заглушая почти все звуки. Исабель сидела б углу и молчала. Фернандо закурил. Он поглядывал на огонек сигареты и думал о своей жизни. Постепенно все стало казаться ему нереальным – эта поездка, этот скользящий под дождем автомобиль, улицы, плывущие мимо.

– О чем ты думаешь? – спросила его Исабель.

– О том, как я счастлив, – нашелся Фернандо. – А ты?

– О том, что нам осталось пробыть здесь всего одну ночь.

– Мы сможем вернуться сюда опять, когда ты захочешь.

– Мы сюда вернемся только с детьми, Фернандо. Не забудь об этом.

– Да, конечно, я с тобой согласен. Ведь тогда наше счастье будет полным.

– Да, милый мой Фернандо! А теперь я хочу побыстрее вернуться домой.

– Потерпи, дорогая. Завтра к вечеру нас уже будут встречать родные.

Формальности в аэропорту заняли мало времени. Фернандо почему-то не позвонил домой, а взял такси. Таксист погрузил их багаж, и они тронулись в путь. После величественного и шумного Нью-Йорка Буэнос-Айрес казался провинциальным захудалым городишкой. Они ехали мимо бедных кварталов, и это зрелище наводило тоску. Только когда они выехали в центр, Исабель почувствовала, что она дома. Фернандо повеселел и тихонько насвистывал какую-то мелодию.

Возле дома Салиносов такси остановилось, Исабель вышла. Ветер разметал ее волосы, и она рассмеялась.

– Это было замечательное путешествие!

– Тебе понравилось? – спросил Фернандо.

– Конечно, дорогой.

– Но ты ведь так торопилась домой.

– Я просто немного устала. Мы путешествовали целый месяц, а я к такому не привыкла.

Фернандо посмотрел на нее.

– Извини, дорогая, – заботливо произнес он, – в следующий раз я учту это обстоятельство.

– Когда это будет?

– Я надеюсь, что скоро. А теперь прошу пройти в дом.

Фернандо посторонился, пропуская Исабель вперед. Та посмотрела на вещи, оставленные у порога, и как бы невзначай, скороговоркой спросила:

– Фернандо, а зачем ты взял такси? Мы могли бы попросить Лоренцо заехать за нами.

– Лоренцо, Лоренцо… – в тон ей затараторил Фернандо. – По-моему, сюрпризы интереснее и приятнее. Разве нет?

Исабель пожала плечами:

– Не знаю. Но это такси…

– Давай сначала войдем мы с тобой, – заторопился Фернандо, – а потом попросим кого-нибудь внести наши вещи.

Исабель пошла вперед. Фернандо улыбнулся. Он почувствовал, что безумно любит ее.

Они вошли в залитый солнцем холл. Из широкого окна был виден парк. Фернандо смотрел на красивые прямые плечи Исабель, на ее волосы, блестевшие в ярком свете. Затем он перевел взгляд на портрет, который висел посреди холла. На нем на фоне голубого неба в полный рост была изображена Исабель. Она была прекрасна.

Фернандо заметил, что Исабель внимательно наблюдает за ним.

– Исабель! – воскликнул он.

– Что? – Исабель прижалась к его плечу.

– Я люблю тебя!

– Фернандо, ты самый главный человек в моей жизни. Я живу только тобой и для тебя.

Фернандо слегка отстранил жену от себя.

– Надеюсь, Исабель, что у нас с тобой так будет всегда, – задумчиво сказал он. – Для меня, любимая, ты самая важная в жизни.

– Я очень рада, Фернандо, что ты есть у меня. Но, однако, почему нас никто не встречает?

– Никто нас не ждет сегодня, – улыбнувшись, ответил Фернандо.

– Это неудивительно, ведь ты не сообщил о нашем приезде, – разочарованно проговорила Исабель.

– А мы подождем кого-нибудь здесь. Интересно, кто первый нас заметит?

– Давай, – улыбнувшись, сказала Исабель. – Только присядем на диван. Я так устала.

Фернандо подошел к бару.

– Я налью себе немного виски, – сказал он. – А ты что-нибудь хочешь?

– Нет, спасибо, – ответила Исабель, усевшись на диван.

Фернандо налил виски и присел рядом с ней. Он окинул стены задумчивым взглядом и сказал:

– Вот это наш дом, Исабель. Твой дом.

– Да, дорогой.

– Это дом семейства Салинос-Герреро, – продолжал Фернандо. – Осмотри наше любовное гнездышко как следует, Исабель. Это наша с тобой крепость. Будут проходить годы, приходить и уходить люди, а здесь ничего не изменится. И можно подумать, что время не властно над людьми, что мы вечно будем такими же, как сегодня. Будем так же любить друг друга, нуждаться друг в друге, сжимать друг друга в объятиях и думать о нашем хорошем прошлом и будущем.

– И все-таки за десять лет изменится многое. И в этом доме тоже, – возразила Исабель.

– Что тебе хотелось бы изменить?

– О, Фернандо! Мне хочется очень многого.

– Чего же именно?

Исабель взглянула на него.

– Я думаю, через десять лет здесь обязательно зазвучат другие голоса.

– Какие голоса?

Исабель улыбнулась. Ее глаза светились радостью.

– Голоса наших детей, Фернандо. Я рожу тебе много детей. Они будут играть в доме, бегать по парку. Это, конечно, произойдет не сразу. Но через десять лет в этом доме зазвучат детские голоса. Обещаю тебе и клянусь, что все так и будет!

– Исабель, милая!

Фернандо обнял жену, и их уста слились в долгом поцелуе.

– Милый, я задыхаюсь! – воскликнула, вырвавшись из его объятий, Исабель.

– Как ты не понимаешь? – возмутился Фернандо. – Ведь дети – это самое главное, что я хочу и чего хочешь ты.

– Я согласна. Но ведь пройдет немало времени, прежде чем я смогу родить тебе ребенка.

– Не волнуйся, Исабель, мы сделаем все, что только от нас потребуется.

В гостиную быстрым шагом вошел Лоренцо. Увидев сидящих молодоженов, от растерянности он стал заикаться.

– Сень… сеньор Фернандо! Сеньора Исабель! – воскликнул он. – Вы приехали?!

– Здравствуй, Лоренцо! – поприветствовал его Фернандо. – Вы не встречаете нас?

– Что вы, что вы, сеньор? Мы не ждали. А сеньоры Терезы нет дома. Вот будет рада, вот будет рада!

– Успокойся, Лоренцо, – остановил его Фернандо. – Скажи, а где остальная прислуга?

– Они все на кухне, сеньор. Сейчас позову.

Радостный Лоренцо мигом помчался на кухню. Исабель посмотрела на мужа и сказала с иронией в голосе:

– Сюрприз удался, Фернандо? Ты видишь, как нас встречают?

Фернандо только улыбнулся ей в ответ. В гостиную вошла раскрасневшаяся от волнения Бернарда. Лицо у нее расплылось в улыбке.

– Сеньор! Сеньора!

– Здравствуй, Бернарда! – с напускной серьезностью в голосе сказал Фернандо. – Я вижу, вы не очень-то радостно нас встречаете.

– Полно вам, сеньор, – запричитала Бернарда. – Почему же вы не предупредили нас, почему не позвонили? Мы здесь переживаем за вас, волнуемся.

– Все хорошо, Бернарда, все хорошо, – успокоил ее Фернандо. – Мы просто хотели сделать вам сюрприз.

– Сюрприз? – переспросила взволнованная Бернарда. – Ах да! В таком случае можно сказать, что он удался. Сеньора Тереза будет очень рада. Лоренцо, – обратилась она к дворецкому, – передай на кухню, чтобы готовили праздничный ужин.

– Пусть сперва принесет наши вещи, – перебил ее Фернандо. – А мы пока подымимся наверх, очень устали с дороги.

– Да, конечно, сеньор. Вам что-нибудь нужно?

– Нет, Бернарда. Ступай.

В дверях Бернарда остановилась и проводила взглядом уходящих Исабель и Фернандо.

Исабель сидела на террасе. Она ощущала какой-то внутренний холод и глубокое одиночество. Бернарда ей сообщила, что с теннисного корта звонил Фернандо и просил не ждать его к обеду. «Дался ему этот корт!» – раздраженно подумала Исабель, но ничего поделать с этим увлечением мужа она не могла. Так уж заведено – по четвергам он с Эмилио играет в теннис.

Исабель тяжко вздохнула. Уже десять лет как они с Фернандо женаты, а изменений в их жизни, в сущности, никаких. Фернандо все это время терпеливо ждет от нее ребенка, но терпению его, как ей кажется, скоро придет конец. Скольких врачей она посетила, сколько было разных исследований, но желаемого результата до сих пор нет. Сегодня, видимо, угаснет ее последняя надежда. Если и на этот раз все усилия окажутся напрасными, тогда Исабель ожидают плохие перспективы. Фернандо, скорее всего, бросит ее. Он ведь так хочет иметь детей.

Трезво и бесстрастно размышляла Исабель о будущем. Оттяжка возможна, она это знала – мало ли существует разных уловок. Но она знала также, что никогда не воспользуется ими. Все зашло слишком далеко. Уловки хороши для мелких интрижек. Ей же оставалось лишь одно – выстоять, выстоять до конца, не поддаваться самообману и не прибегать к уловкам.

Исабель опять вздохнула и подняла к небу печальные глаза. «Все неминуемо оборвется, – подумала вдруг она. – Разве все в жизни рассчитаешь? Невинно и ни с чем не считаясь, словно растение к свету, тянется она к соблазнам, к пестрому многообразию легкой жизни. Ей хочется красивого будущего, а жизнь не обещает даже жалких крох. Правда, еще ничего не произошло. Но это не важно. Все всегда предрешено заранее, а люди не сознают этого и момент драматической развязки принимают за решающий час, хотя он уже давно беззвучно пробил».

Десять лет ждала детей Исабель, и вот сегодня ее последний шанс. Все решится или уже решено в эти самые мгновения. Нужно довериться судьбе и надеяться на лучший исход.

Исабель поднялась и прошла в дом. Ей навстречу поспешил Лоренцо.

– Уже едем, сеньора? – спросил он.

– Да, Лоренцо. И передай, пожалуйста, прислуге, что, если будет звонить сеньор Фернандо, – я уехала в клинику.

– Хорошо, сеньора.

Через полчаса они уже выехали за ворота поместья. Машина мчалась по шоссе.

– Не слишком быстро, сеньора? – спросил Лоренцо.

– Нет. Поезжай быстрее. Так, чтобы ветер пронизывал меня, словно листву деревьев.

– Вот как? – удивился Лоренцо и прибавил газу.

Через четверть часа Лоренцо остановил машину рядом с невысоким забором. За ним находилась клиника.

– Вас проводить? – спросил он у Исабель.

– Нет, обожди меня здесь, – сказала та и направилась к массивным решетчатым воротам.

У ворот никого не было, и Исабель беспрепятственно прошла в небольшой ухоженный дворик. Затем поднялась на второй этаж к знакомой уже двери, на которой крупным шрифтом было обозначено:

ДОКТОР ВИЛЬЯ.

Собравшись с силами, Исабель тихонько постучала.

– Да, входите! – послышался ответ.

Исабель осторожно открыла дверь и заглянула в кабинет.

– Пожалуйста, проходите, сеньора Салинос! – пригласил ее доктор.

Исабель прошла и села в кресло напротив врача. От нахлынувшего волнения у нее слегка дрожали руки. Доктор оторвался от бумаг на столе и внимательно посмотрел на нее.

– К сожалению, мне нечем порадовать вас, сеньора, – грустно произнес он.

– Как? – тихо ахнула Исабель. – Я не понимаю вас, доктор.

– Сегодня я получил результаты вашего обследования, сеньора Салинос, – продолжал прежним тоном доктор. – Мне нечем вас порадовать. Результаты все те же.

Исабель вздрогнула. В этот момент ей показалось, что земля уходит из-под ее ног.

– Может, вы ошиблись? – все так же тихо проговорила она.

– Ошибки быть не может, сеньора Салинос, – сказал доктор, пряча глаза. – Это не первое исследование, которое мы с вами проводим. У вас не может быть детей.

– Это ваш окончательный приговор? – сухо спросила Исабель.

Доктор развел руками.

– Поверьте, сеньора, я не властен его изменить. Вы бесплодны. К сожалению, вы не способны к зачатию. По крайней мере, на сегодняшний день.

– Что это значит, на сегодняшний день?

– Я хочу сказать…

– Вы полагаете, что может произойти чудо? – перебила его Исабель.

– Чуда я не жду, но в науку верю, – ответил доктор. – Вполне возможно, что в дальнейшем появятся новые методики лечения, которые помогут вам зачать ребенка.

Исабель занервничала и отвела взгляд.

– Давайте не будем обманываться, доктор, – сказала она. – Вот уж десять лет я прохожу тщательные и весьма болезненные обследования и в конце концов убедилась, что мой случай безнадежен.

Доктор недовольно закачал головой.

– И все-таки нужно верить в науку, сеньора.

– Наука… Когда появятся новые средства, я уже буду слишком старой, чтобы рожать.

Доктор опять развел руками и обнадеживающе, как ему показалось, произнес:

– На вашем месте, сеньора, я бы не терял надежду.

– Какая тут может быть надежда, – разочарованно сказала Исабель. – Я уж точно знаю, что мне никогда не родить. Прощайте, доктор!

Исабель встала и направилась к выходу.

– Всего доброго, сеньора, – услышала она и прикрыла за собой дверь. Мир для нее померк, из глаз катились слезы.

Идя к машине, Исабель с болью думала: «Ребенок… Десять лет мы с Фернандо ждем ребенка. И все кончено. Если я не могу иметь детей – значит, так суждено. Будь проклята такая судьба!»

Исабель подошла к машине. Лоренцо, который ожидал ее, открыл дверцу.

– Поедем, – сказала Исабель. – Уедем отсюда.

– Что-нибудь случилось? – спросил Лоренцо.

– Нет. Ничего. Просто мне надоела эта клиника.

– Минутку… – Лоренцо подозвал цветочницу, стоявшую неподалеку. – Сеньора, – сказал он ей, – давайте все ваши розы. Сколько за них?

– Вам я продам подешевле, – сказала цветочница. – За то, что вы дали мне рецепт от ревматизма. Он точно поможет?

– Поможет.

– Дай Бог! Ведь я всю ночь стою в этакой сырости.

– Поможет, вот увидите.

– Зачем ты купил цветы? – спросила Исабель.

– Сеньор Фернандо приказал, – ответил Лоренцо и завел мотор.

Исабель грустно улыбнулась.

– Цветы надо любить, – заметил Лоренцо и, видно, уже обращаясь к самому себе, добавил: – Но не следует с ними очень церемониться.

Медленно двигаясь по узкой мостовой, Лоренцо осторожно маневрировал среди машин. Потом они вырвались на широкое шоссе и через несколько минут были дома.

Исабель стояла у двери во мраке. За плечами у нее струился серебряный свет. Все в ней было тайной и загадкой. Она прислонилась к стене и задумалась.

Когда-то они с Фернандо мечтали, что у них будет много детей, но сегодня эти мечты окончательно развеялись. У них никогда не будет счастья, не будет будущего.

«Как нет на свете Исабель Герреро, – подумала Исабель, – так у меня никогда не будет того, на что я претендую. У человека, который не существует, – не может быть детей».

В глубине дома появился силуэт Бернарды.

– Исабель, ты уже вернулась? – спросила она, подойдя поближе.

Исабель ничего не ответила и отвернулась.

– Что тебе сказали? – опять спросила Бернарда.

– Ты о чем?

Бернарда взяла ее за локоть и подвела ближе к окну.

– Что сказал врач? Как результаты анализов? – спросила она, всматриваясь в лицо Исабель.

– Каких?

– Что с тобой? – изумилась Бернарда. – Ты не знаешь каких? Я спрашиваю, что сказал тебе врач?

Ничего не ответив на ее слова, Исабель медленно поднялась к себе в спальню, заперлась и упала на кровать.

Мерседес стояла у крыльца и провожала взглядом скачущую на лошади по тенистой аллее парка Мануэлу. Глаза у матери были задумчивы и излучали ласковый, нежный свет. Мерседес улыбнулась и помахала вслед Мануэле рукой. Было утро, а для дочери вошло уже в привычку совершать верховые прогулки в это время. Каждое утро Мануэла объезжала парк по периметру несколько раз. С детства она любила лошадей: эта любовь, видно, передалась ей от отца. Мерседес препятствовала поначалу увлечению дочери, но потом сдалась. Верховая езда, конечно же, не женское дело, но Мануэла так прекрасна, так жизнерадостна и беззаботна, когда едет верхом. За десять лет она выросла, стала совсем невестой.

«Мануэла у нас просто прелесть!» – думала счастливая Мерседес. В глазах ее вспыхивали озорные огоньки и тут же гасли. Она вспомнила, как и сама когда-то была молода и красива. Но те времена уже прошли, и теперь у нее осталась единственная забота – дочь.

Мерседес вдруг заметила какое-то движение слева от себя. Она повернулась и воскликнула:

– Руди! Боже мой!

К ней с распростертыми объятиями шел улыбающийся Руди. В его манерах было что-то по-мужски статное и элегантное.

– Тетя Мерседес, я вернулся!

Он подошел поближе, обнял ее за плечи. Руди был на голову выше ее, повзрослевший и возмужавший.

– Руди! Какой сюрприз! А я думала, что ты приедешь только завтра.

Руди вытер платком вспотевший лоб.

– Я решил не откладывать свой приезд на завтра. Я очень соскучился по всем, тетя Мерседес!

– Мы тоже скучали, Руди. Как у тебя дела, успехи?

Мерседес не сводила с него глаз. Руди чуть сконфуженно замялся.

– Я получил диплом и документы, тетя Мерседес. Вы просто не представляете, какое количество бумаг нужно оформить, чтобы уехать учиться в аспирантуру в Италию.

– Но ведь еще рано! – заметила Мерседес.

– Да, тетя, но я решил отправиться туда пораньше.

– Но зачем?

– Я хочу привыкнуть, немного обжиться там, прежде чем начнется учеба.

– Может, ты и прав, – сказала Мерседес. – Италия – прекрасная страна. Скажи мне, как все прошло? Как вручали дипломы, как вы отмечали? Все расскажи.

– Как обычно, – развязным тоном сказал Руди. – Немного музыки, немного слез… Так, ничего особенного.

Мерседес с удивлением посмотрела на него. У нее сложилось впечатление, что Руди не понравился выпускной вечер.

– Глупенький, – сказала она. – Ну почему ты не захотел, чтобы мы приехали? Тогда ты был бы не один.

Руди отвел взгляд.

– Я захотел устроить праздник здесь и только для вас.

– Ты что-то ищешь? – спросила Мерседес, заметив, что Руди завертел головой.

– Нет, что вы? – сконфузился он. – Главное, я хочу чтобы праздник был здесь. Я хочу кое-что вам объявить. – Руди опять замялся. – Я об этом долго думал и… в общем, это имеет отношение к Мануэле… Поймите меня правильно.

Мерседес улыбнулась, и Руди опять отвел глаза.

– Наша Мануэла – шальная девчонка, – сказала Мерседес. – Ты только посмотри на нее!

– Где? – встрепенулся Руди.

– Вон она, скачет верхом. Мануэла!

– Мануэла! – прокричал Руди.

– Иди встречай ее! – сказала Мерседес и толкнула Руди в бок.

– Мануэла! Мануэла! – закричал Руди и побежал ей навстречу.

Мануэла, завидев бегущего Руди, пришпорила коня. Подъехав к нему, она проворно соскочила на землю.

– Мануэла! – воскликнул Руди.

– Руди! Как дела?

– Прекрасно! – ответил улыбающийся Руди.

Мануэла поправила выбившиеся из-под шляпы волосы.

– Как я рада тебя видеть, Руди!

Руди переминался с ноги на ногу. Ему казалось, что в глазах Мануэлы он выглядит чудаком.

– Ты чудесно выглядишь, – сказал робко он.

Мануэла взглянула на него, и в ее глазах Руди заметил усталость.

– Ты тоже прекрасно выглядишь, Руди. – Мануэла похлопала лошадь по крупу. – Узнаешь?

– Это Серафим! – догадался Руди.

– Да, он самый!

– Прекрасная лошадь! Когда я уезжал, он был еще жеребенком.

– Да, – сказала Мануэла. – А сейчас он самый любимый мой скакун.

– Я узнал его сразу, – сказал Руди и восхищенно добавил: – Какая ты красавица, Мануэла! Какая у тебя чудесная шляпа!