Текст книги "Пробуждение (СИ)"

Автор книги: Аннит Охэйо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 32 страниц)

День 8

1.

Улицу заполнял глубокий синий полумрак, – как бывает, когда небо ясное и только начинает светать. Не горело ни одно окно, а бессчетные стекла отблескивали холодно и страшно. Синие ртутные фонари почему-то светили еле-еле, а на их проводах потрескивали разряды, – в метр или в два, но не трещали, а именно потрескивали, замедленно так…

Йаати стоял посреди этой улицы, ёжась от холода, почему-то совершенно нагой, испуганно оглядываясь, – но вокруг не было ни души. Лишь где-то далеко за крышами завывала какая-то сирена, – высокий, металлический, вскрикивающий звук, жутко чужеродный. От него туго сводило мышцы живота, а всю кожу покрывало мучительным ознобом. Сейчас всё кончится, с тоской подумал Йаати… и проснулся.

2.

Мальчишка вскинулся и сел, ошалело осматриваясь. Он был в небольшой шестигранной шахте, заваленной какими-то мягкими упаковками, – закопавшись в них он и спал. Или, скорее, бессовестно дрых, – голова у него была удивительно ясной и свежей, и он понял, что спал много часов.

При этой мысли Йаати подскочил, – он, наконец, вспомнил, что Нцхл обещал через девять часов открыть портал, – но нога соскользнула, и он опрокинулся на спину. Высоко над ним светила тусклая, мертвенно-синяя лампа, – она, наверное, перегорала и неритмично мерцала, мертвенно потрескивая. Разбудивший его металлический, вскрикивающий вой звучал на самом деле, только где-то далеко. Йаати ошалело закрутил головой, стараясь понять, откуда он доносится. Сперва шахта показалась ему совершенно глухой, – попросту говоря, готовым склепом, – но сейчас он разглядел в её стене узкое прямоугольное окно. Довольно высоко, – но он подскочил, уцепился за его край, подтянулся и выглянул наружу. Опять какой-то полутемный зал, освещенный лишь темно-синими, в черных и белых узорах экранами, закрепленными на стенах, – почему-то одними экранами без пультов. Тут никого, вроде бы, не было, и Йаати, перекатившись через край, мягко спрыгнул вниз. Как всегда утром, ему хотелось сразу в туалет, есть и пить. При всем этом он чувствовал себя очень даже бодро, – долгий сон явно пошел ему на пользу.

Осмотревшись, – как он уже и ожидал, весь зал был заставлен такими же шестигранными колоннами, – Йаати бодро побежал вдоль стены. Ему повезло, – вместо двери тут был проем, перекрытый силовым полем, и сквозь него он выскочил в коридор, ёжась от колючих разрядов. Здесь оказалось неожиданно холодно, и он ещё прибавил темп, – просто чтобы согреться. Он уже наловчился бегать по твердому, не долбя по полу пятками, а опираясь сначала пальцами и подушечками ног. Получалось легко, упруго и бесшумно.

Сам коридор был почти обычный по размерам, со странными розовато-синими лампами. Справа и слева тут мелькали двери, – тоже вполне себе обычные, – и Йаати, опомнившись, подбежал к одной. Судя по всему, его снова занесло в жилой блок, – за дверью оказалась казарма с двухярусными койками и единственной тусклой синей лампой на дальней стене.

Йаати шарахнулся назад и помчался зигзагом, высматривая туалет. Через минуту, к счастью, тот нашелся, и ещё через минуту он вернулся в коридор, чувствуя себя уже почти человеком. Живот, однако, тут же зверски заурчал, – шуулан, не шуулан, но он не ел уже больше суток, – и Йаати снова помчался зигзагом, высматривая столовую. Вскоре нашлась и она, – а за ней нашлась и кладовка с холодильником, набитым пищевыми рационами. Йаати нетерпеливо разорвал пакет и принялся жрать, – иначе он не мог назвать это. Есть ему действительно очень хотелось, к тому же, он понимал, что время истекает. При этом, страшно ему сейчас не было, – он чувствовал себя так, словно опаздывал в школу. Но не фатально, а чуть-чуть, – в общем, как обычно. Привычное за последние восемь лет ощущение, – и именно оно держало его сейчас на плаву.

Налопавшись, Йаати страшно захотел пить, – и жадно присосался к ближайшему крану. Вода была холодная, отдающая железом, – но дома он привык и к такой. Вот теперь тело успокоилось, не напоминая о себе ничем, кроме полной готовности, – и Йаати вновь выскочил в коридор. В конце его зиял темный проем, – и он помчался в ту сторону.

Проем перекрывало силовое поле. Он невольно притормозил перед ним, – и лишь поэтому не улетел с ходу в пропасть. Проем выходил на узкую террасу, протянувшуюся вдоль очередного колоссального каньона. Увидев его, он затормозил уже окончательно, – и замер, запалено дыша. Слева каньон упирался в монолитную стену, справа расходился надвое под углом в сорок пять градусов, – и Йаати быстро пошел в ту сторону. Снова захотелось побежать, но это желание он подавил, – улететь в пропасть ему всё же не хотелось.

Справа в стене вновь открылся перекрытый силовым полем проем. Он вел в такой же высоченный полутемный зал, едва освещенный закрепленными на стенах экранами, и Йаати, чуть подумав, вошел в него. И тут же замер, словно натолкнувшись на стенку. Здесь пахло, – чем-то горьким, неприятно знакомым, но он никак не мог вспомнить, – чем. Зато то, что рядом с казармой должен быть и арсенал, он помнил даже слишком хорошо.

Проклиная свою глупость, – об этом ему точно стоило подумать раньше, – Йаати снова побежал вперед, к призывно светлевшему в дальней стене туннелю. И вновь замер, теперь уже окончательно.

Весь зал был полон зенгами, – их были тут буквально сотни. Вначале Йаати не рассмотрел их в полумраке… а теперь было уже поздно. Все эти твари стояли у стен, словно на танцах, – а теперь с мерзким писком и щебетом бежали к нему. К его невероятному счастью, это были просто зенги, без телепушек, – но они бежали к нему со всех сторон, и отступать было уже некуда. Он сам сдуру выскочил прямо в центр зала, предоставив тварям идеальную позицию. К счастью опять же, царивший здесь полумрак не давал разглядеть зенгов во всей их законченной мерзости, да и испугаться Йаати просто не успел, – бежали твари быстро, окружая его.

Теперь ему оставалось только драться. Окажись тут приснопамятные руммы, его в тот же миг смяли бы, – но зенги были ростом с десятилетнего ребенка, да и силой не очень от него отличались. Драться эти твари не умели – все упорно старались съездить ему кулаком по губам или просто схватить за руки. Йаати бил их без всякой жалости, стараясь попасть в поддых или в трубки-уши. Это почти не давало результата, – твари падали, но их тут же заменяли новые, – однако он отчаянно рвался к выходу на террасу, укрытому настоящей баррикадой из жутких тел. Ему почти удалось прорваться к ней, но за несколько шагов до цели дорогу ему преградил зенг с телепушкой, – к счастью Йаати, он всё же опоздал к первой фазе праздника.

Йаати подумал, что должен мгновенно замереть, чтобы его тотчас не пристрелили, – но когда он это понял, его тело уже рванулось в сторону, в самую гущу бледной нечисти. Плюхнувшись на пол, Йаати схватил одного зенга за руку и за ногу, поднял над головой легкое тело, – и изо всех сил швырнул его в вооруженную тварь. Ту сбило с ног. Телепушка покатилась по полу, – и Йаати наотмашь бросился к ней. Он перекатился на руках, сшибая зенгов, присел, схватил её…

Оружие оказалось неожиданно гладким и тяжелым, – но, опять же к его счастью, имело вполне обычный спуск, только миниатюрный, – Йаати едва смог просунуть палец в спусковую скобу. С замирающим сердцем он нажал на курок… и бледно-фиолетовый луч ударил в грудь ближайшего зенга.

Неуязвимыми для своего оружия эти твари всё же не были, – зенг упал с невыразимо мерзким скрипучим криком. Йаати вскочил и крутанулся на пятке, поливая других непрерывным лучом. Быстро оценив ситуацию, зенги отступили от него и от выхода, оставив десятки неподвижных тел. Потом оружие вдруг зашипело и стало невыносимо горячим.

Поняв, что оно сейчас взорвется, Йаати швырнул телепушку в лица зенгов и бросился на террасу. Ему повезло выскочить за силовое поле мигом раньше, чем полыхнул взрыв.

3.

Вконец ошалев, Йаати летел, как на крыльях, – прямо в пропасть. Осознав это, он отчаянно затормозил, – но сила инерции швырнула его вперед, и он плюхнулся на четвереньки, больно хлопнувшись руками и коленями. Ладони пришлись уже на самый край, лицом Йаати сунулся прямо в сумрачную бездну, – и замер, запалено дыша. Сердце, казалось, лезло прямо в горло, словно стараясь задушить его, и Йаати медленно отполз назад, опасаясь, что его сейчас стошнит. Сел на пол, стараясь успокоиться. Сейчас он опять чуть не сдох, – причем, единственно по собственной дури, – и это точно не улучшало настроения. Но сидеть здесь, как барану, не стоило, и он поднялся, осматриваясь. К счастью, зенги не смогли последовать за ним, – они сгрудились за силовым полем, буравя его своими пустыми глазницами. Их злобные взгляды ощущались совершенно физически, – словно по нагому телу ползают какие-то огромные отвратительные насекомые, – и Йаати, передернувшись, помчался назад.

Вернувшись в «родной» туннель, он снова побежал от двери к двери, высматривая арсенал. И быстро нашел, – но выступавшая тупым углом бронедверь оказалась, конечно, заперта.

Вздохнув, Йаати плюхнулся на пол перед ней, вновь скрестив босые ноги. Открыть эту дверь он не сможет, – это ясно и ежу. Однако, это и не нужно, если он сумеет…

Он опустил ресницы и замер, ровно дыша, вновь стараясь вызвать в себе… расщепление. Он уже примерно знал, как это всё работает, – не волноваться, не думать ни о чем, просто держать перед глазами ровные ряды винтовок… но, словно назло, у него ничего не получалось.

Вспомнив ещё кое-что, Йаати бешено замотал головой. Она, конечно, закружилась, его понесло… и он оперся рукой об пол, чтобы не треснуться об него лбом. Нет, и это тоже не работает. Что же тогда?..

Вскочив, Йаати вылетел в зал, высматривая аварийный генератор. Но, как назло, их тут совсем не попадалось. Развернувшись на пятке, он помчался в первый зал, с шестигранными колоннами, – но аварийных генераторов не оказалось и там. Это уже было какое-то издевательство, – и Йаати даже заорал от злости.

И замер, испуганный накатившимся со всех сторон эхом. Казалось, что на него из всех углов шипят какие-то злобные нечеловеческие голоса, и Йаати даже присел, ожидая, когда они затихнут. Но до него тут же вновь донесся этот высокий, вскрикивающий вой. Идти к нему совершенно не хотелось, но ничего больше в голову не пришло, и он побежал в ту сторону. Здесь в стене зала был ещё один проем, перекрытый силовым полем. За ним звук стал резче и громче, – но замер Йаати не поэтому.

Его вынесло в колоссальный треугольный зал, уставленный уже знакомыми ему блекло-фиолетовыми «танками». Они стояли ровными рядами, их были здесь, буквально, сотни, и Йаати вновь ошалело помотал головой. Только что он отчаянно мечтал хоть о кухонном ноже, – а теперь перед ним был арсенал, достойный целой армии. Только вот, увы, бесполезный, – даже заведи он как-то «танк», проехать на нем в рубку всё равно не вышло бы.

Стараясь успокоиться, Йаати глубоко вздохнул и осмотрелся. Да, всё верно, – его занесло в главный арсенал Цитадели. С потолка в сложных захватах свисали вертолеты-охотники, прозрачные колонны у стен заполняли шаровые мины. Потолок прорезала громадная дыра, ведущая на верхние ярусы. Ну да, оружия здесь точно хватит на армию, – и далеко не на одну. Правда, ему тут делать нечего, если…

Как и любой, наверное, мальчишка в Сарьере, Йаати выписывал научно-популярные журналы, и с вооружением родной армии был знаком буквально назубок. По крайней мере, он помнил, что в танке, помимо снарядов для пушки и пулеметных лент, хранится и личное оружие, – автомат с десятью магазинами и двадцать ручных гранат. Здесь устав мог быть и другим, – но экипаж в этих «танках» точно был, а значит…

Йаати подбежал к ближайшему «танку», и зацепившись пальцами ноги за удобный вырез в бортовом экране, вскочил на броню. Здесь, наверху, было несколько различных люков, – но большинство их носило явно технический характер. У знакомых ему танков люки для экипажа были на башне и на крыше передней части корпуса, здесь же всё оказалось наоборот, – квадратный, с закругленными углами люк нашелся на корме, за башней. Ухватившись за вдавленную в металл ручку, Йаати повернул её, и с натугой отвалил люк. Он оказался неожиданно толстым, – Йаати точно не смог бы поднять его, не помогай ему могучая пружина.

Внизу тут же вспыхнул свет, и Йаати осторожно соскользнул внутрь, в тесный отсек, неожиданно похожий на кабину самолета или даже космического корабля, – светло-серый гладкий пластик, два кресла, большие плоские экраны, сейчас темные. Под ними, – очередной местный набор ручек и кнопок. Ежу ясно, что управлять этим он не сможет. Ну и ладно, ему это и не нужно…

Плюхнувшись в кресло, Йаати покрутил головой, высматривая все места, в которых могло быть оружие. Мест тут было не так много, и он опять вскочил, заглядывая за кресла. Так и есть, – за правым крепилась импульсная винтовка и уже знакомый ему серо-фиолетовый автомат, а за левым висел такой же знакомый оружейный ранец.

Радостно вскрикнув, Йаати вытащил его, и, плюхнув на колени, начал разбирать. Всё оказалось примерно так, как он и думал, – кроме разряженных и бесполезных сейчас плазменных гранат и накопителей для импульсной винтовки тут нашелся десяток магазинов с патронами и тоже знакомые уже гранаты, обложенные коричневыми керамическими пирамидками, – как раз теми, которые пробивали силовые поля кхринов, и Йаати нехорошо усмехнулся: в этот раз ему и в самом деле повезло.

Тут же его осенила некая идея, и он быстро перебрал магазины с патронами. Так и есть: в трех пули были белые, фарфоровые на ощупь, – явно тоже керамические. Баллистика у них, с учетом низкой плотности, была наверняка отвратительной, – но при стрельбе в упор сойдет.

Выбросив на пол бесполезные сейчас накопители, Йаати быстро закончил ревизию. Ему досталось десять гранат и три сотни патронов, – вполне достаточно для боя, который он задумал, – два противогаза (очень кстати, учитывая милую способность кхринов выпускать в воздух всякую дрянь), большая аптечка и какой-то диковинный прибор, похожий на электробритву с рамкой-ручкой. Покрутив его в руках, Йаати выяснил, что эта штука предназначена для уколов, – в неё вставлялись большие ампулы, которых в аптечке нашлось аж четыре. Судя по всему, в них был тот же приснопамятный шуулан, но Йаати передернуло: тыкать себя иглой в зад он не смог бы, наверное, даже под страхом смерти. Впрочем, иглы у этой штуки не было, только какое-то сопло с проволочной петлей, чтобы его нельзя было прижать к коже, – но это внушало ему ещё меньше оптимизма. Судя по нанесенным на корпус картинкам, эту штуку надо было приставить к ране и сделать «укол» прямо в неё. Йаати вовсе не был уверен, что решится на такой ужасный подвиг. С такими вот штуками, пневматическими иньекторами, он уже был знаком: таким ему делали прививки. Врач уверял, что это ну совсем не больно, – и, как обычно, соврал: Йаати показалось, что в зад ему загнали раскаленную иглу, и он заорал не своим голосом. Пусть тогда ему было всего-то семь лет, – но вспоминать об этом до сих пор было стыдно…

При мысли, что он проделает что-то похожее со своим развороченным мясом, Йаати передернуло… но он тут же усмехнулся: вопя от боли и истекая кровью он что угодно сам с собой проделает, лишь бы это кончилось… к тому же, он уже знал, как действует шуулан…

Он опомнился и недовольно помотал головой. Сидеть тут было очень удобно и уютно, но не стоило, – вой сирены назойливо бил по ушам, и смысл его проникал даже в кости: «Гибнем! Враги! Все к оружию!». Йаати и так понимал, что гибнет: если Хи`йык откроют портал в свой мир, судьба его будет крайне незавидна. Он был уверен, что не попадет в руки тварей живьем, – к его счастью, глубокие пропасти попадались тут едва ли не на каждом шагу, – только вот помирать ему вовсе не хотелось, и он готов был сделать всё, чтобы победить и остаться в живых. По крайней мере, если он всё же умрет, ему будет почти не обидно.

4.

Быстро собрав ранец, Йаати выпихнул его на крышу, вылез сам, влез в лямки, легко соскользнул на пол. Теперь он был вроде бы готов… только вот идти в бой нагишом не хотелось: он чувствовал себя слишком беззащитным, да и стеснялся предстать перед врагами в таком виде, как ни смешно это было. Время, не время, – но это казалось ему очень важным, и, недовольно мотнув головой, он помчался в казарму.

К его счастью, склад обмундирования нашелся очень быстро. И не только форма, но и то, что надевали под неё, так что Йаати оделся по полной программе, – в конце концов, очень скоро он мог отдать концы, а на столь важном событии (ничего важнее в его жизни точно не случится), надлежало присутствовать при всем параде. Трусов тут, правда, не нашлось, только какие-то штаны, вроде тренировочных, и фуфайки, – на взрослого они налезли бы в обтяжку, а Йаати пришлись почти впору, он был всё же рослый для своих лет. Форменные штаны из какой-то противно шуршащей, синтетической, наверное, непромокаемой ткани, – с резинками на щиколотках. Серый длинноватый свитер. Куртка. Все ботинки, правда, оказались Йаати велики, и с ними он решил не морочиться. В своих босых ногах он не видел ничего ужасного, да и здесь, на гладких металлических полах, они оказались очень цепкими, что только что спасло ему жизнь, – если бы он поскользнулся, то просто улетел бы в пропасть.

К своей невероятной радости, в казарме он нашел длинный нож с черной, резиновой рукоятью, – он лежал на постели в синевато-серых пластмассовых ножнах, вероятно, забытый второпях своим прежним владельцем, и Йаати немедленно цапнул его. Жуткая эта штука не походила ни на один нож, виденный им в своей недолгой жизни, – острым углом срезанная на конце, заточенная с одной стороны толстая полоса сиренево-черного металла, ни разу не похожего на сталь. По лезвию густо бежали мелкие, как крупа, зазубрины, очень неприятные даже на вид, а длиной оно было сантиметров в тридцать, – собственно, не нож даже, а уже почти тесак. Таким голову, наверное, снести можно… но как раз такой штуки ему тут и не хватало. Даже очень не хватало.

Йаати вспомнил, как голыми руками отбивался от толпы зенгов, и передернулся. Хорошо всё же, что там было темно, и можно было думать, что это просто толпа злобных карликов в дурацких костюмах или просто какие-то нелепые ожившие куклы, – иначе он точно свихнулся бы от страха…

Нашлись в казарме и энергожилеты, – они висели у постелей, и Йаати бодро влез в один. Тяжело, – но всех его карманов и пристежек как раз хватило, чтобы распихать по ним запасные магазины и гранаты, так что ранец он с легким сердцем бросил. Нашлось крепление для аптечки и даже для иньектора с шууланом. Вот противогаз неясно было, куда деть, – и Йаати, поразмыслив, надел его. В нем оказалось затхло и душно, – но лучше уж так, чем снова грохнуться в обморок от газа и попасть живьем в лапы тварей. Нашлись тут и странные многогранные каски, – как оказалось, тяжелые, но Йаати всё же напялил одну, – наверняка, носили их тут вовсе не красоты ради, а значит, и ему она не повредит.

Каска пришлась ему почти впору, – то ли башки у местных были маленькие, то ли у него большая, под стать широкой физии, – вот только каска упиралась в воротник энергожилета, и крутить в ней этой башкой оказалось не очень удобно. Ну и ладно, – если он опять куда-то грохнется, то не сможет свернуть себе шею. Нашлись тут и батареи к энергожилетам, – но они после перехода оказались, конечно, разряжены, и с ними Йаати решил не связываться. В конце концов, он и так получил сильно больше того, на что смел надеяться.

Он повел плечами и вздохнул. Теперь он был более-менее готов, – а значит, надлежало начинать.

5.

Что делать дальше, он не слишком представлял, а потому рысью выбежал в ангар, – сейчас он уже не мог стоять на месте. Бег в противогазе оказался, правда, тем ещё удовольствием, – Йаати начал натурально задыхаться. Он сорвал резиновое рыло и замер, упершись руками в колени. Сердце опять подкатывало к горлу, – всё же, для таких вот подвигов он был тренирован неважно, да и вес снаряжения тоже давал себя знать, – на нем сейчас было килограммов двадцать, если не больше. Недаром в армию берут лишь с восемнадцати, – да и то, только тех, кто тянет не меньше семидесяти килограммов. В самом же Йаати набиралось чуть больше полусотни, – по крайней мере, было прошлой осенью, когда его взвешивали на школьном медосмотре. С тех пор он здорово подрос, – но за своим весом он никогда не следил, к чему? – и не знал, сколько весит вот сейчас. А, уже и неважно, – времени расти и отъедаться у него всё равно нет…

Отдышавшись, Йаати подобрал автомат (задыхаясь, он бросил оружие, вот стыдоба-то…), напялил каску. Противогаз некуда было деть, и он кое-как запихнул его за пазуху. Вновь недовольно мотнул головой, – и помчался к подъемнику. Здесь, к его счастью, были просто кнопки, и он поехал наверх на огромной прозрачной платформе. Сердце билось часто и туго, но страшно ему сейчас не было, – ладно, не настолько, чтобы зубы выбивали дробь и тряслись руки, но, в основном, потому, что он не мог поверить, что всё это происходит с ним наяву. Останься он дома, – он бы, разинув рот, бродил сейчас по улицам Тай-Линны или волновался перед первой в жизни поездкой на троллейбусе…

Йаати скосил глаза вниз, на свои босые ноги. Казалось, он стоит прямо на затвердевшем воздухе, и в это в самом деле с трудом верилось. От одного взгляда вниз, в пропасть между сходящихся ребристых стен, закружилась голова, и он недовольно мотнул ей, – собственная пугливость уже начала его злить. Ладно, – совсем скоро, где-нибудь через полчаса, всё это вообще кончится, – так или иначе, – а уж эти полчаса он как-нибудь потерпит…

Лифт поднял его метров на пятьсот, – потом его шахта кончилась, и сам ангар тоже. Йаати миновал проем с силовым полем и рысцой побежал по коридору, осматриваясь, – он искал аварийный генератор, времени сидеть и заниматься медитацией у него больше не было…

Вдруг он остановился, буквально налетев на стену густой, невыразимо мерзкой вони, уже знакомой ему, – примерно так же воняли порубленные турелью руммы. Но здесь пахло и чем-то ещё, не таким гадким, но намного более чужеродным. Вонь была совсем ещё свежая, теплая, и желудок тут же сжался, комом подкатывая к горлу.

Благословив свою предусмотрительность, Йаати вытащил противогаз и торопливо влез в него. Напялил поверх каску, отдышался. Сейчас затхлая резиновая вонь казалась чудесным ароматом. Он подобрал автомат, – проклятая штуковина почему-то не имела ремня, что оказалось страшно неудобно, – потом пошел дальше, осматриваясь.

Совсем недавно тут бушевала немыслимо жестокая битва, – стены забрызганы зеленоватой липкой жижей, пол завален какими-то скользкими лохмотьями, – поначалу босой Йаати старался обходить их, но они покрывали пол сплошь и пришлось идти прямо по ним. Пальцы ног сводило от отвращения, но выбирать не приходилось, и он, ёжась и невольно передергивая плечами, шел вперед. У стены лежала длинная тонкая рука, – оторванная у плеча рука ц`улина, – и Йаати догадался, что тут, наверное, всего несколько минут назад, бушевал такой же адский бой, какой он видел здесь, на второй день, на мониторе в подземелье…

Увидеть что-то такое наяву ему совершенно не хотелось, – и он шел медленно, держа наготове автомат, осматриваясь и прислушиваясь. Каска и противогаз не слишком помогали в этом, но снять их он не осмеливался, – здесь, в самом центре побоища, его бы просто вывернуло наизнанку от вони. Кто здесь победил, оставалось неясно, – скорей всего, никто. Даже если победители и были, они наверняка убрались отсюда со всей возможной скоростью, и Йаати вполне мог их понять, – ему тоже хотелось убраться отсюда… но прежде нужно было найти генератор. Без него он никак не успел бы попасть в рубку. Нет, наверное, он мог подняться наверх и по обычным лифтам или лестницам, – но заняло бы это точно не один день, а такого времени у него просто не было…

Вдруг до него донеслись какие-то странные похрюкивающие звуки, и Йаати мгновенно развернулся, вскинув к плечу автомат. Здесь, в каком-то узком тупике, у выступающей тупым углом бронедвери лежал громадный, метра в полтора, шипастый фиолетовый шар. Он неритмично подергивался, словно пытаясь катиться к нему, – но нелепо торчавшие короткие ноги мешали ему. Лишь по ним он узнал ц`улина… вернее, то, во что он превратился после адской схватки с руммами. Ему очень захотелось добить существо, – но тут же, очень кстати, он вспомнил предупреждение феммы. Пока что ц`улины не трогали его, – но кто знает, что будет, если он пристрелит одного из них, даже настолько… поврежденного?

Он опустил оружие, вздохнул, – и побежал дальше.

6.

На сей раз, ему всё же повезло. Попетляв по комнатам и коридорам каких-то минут пять, Йаати всё же попал в небольшой, почти темный зал, у стен которого стояло три или четыре аварийных генератора, – работающих. Вздохнув, он подошел к ближайшему, протянул руку к полю… и замер, не касаясь её. Вот теперь ему на самом деле стало страшно, – и, что ещё хуже, резко расхотелось что-то делать. Черт знает, куда его выкинет, – может, прямо в лапы Господина, может, в бездонную шахту, может, вообще в море, на поживу местным чудищам. Не так жалко помирать, как обидно отдавать победу этим тварям. И Шу тоже жалко. Кем бы он там ни был, – Йаати страшно хотелось это узнать. К тому же, Шу спас ему жизнь, – и далеко не один раз, – и бросать его тут было совсем уже не по-человечески…

Эта мысль, наконец, пересилила страх, – и он всё же прижал ладонь к полю.

7.

Смешно, – но теперь он боялся, что у него ничего не получится. Напрасно, конечно, – колючий зуд волной растекся по телу, и мир вокруг Йаати вновь… раскрылся. Он увидел знакомый уже ангар, какие-то коридоры, шахту лифта… только вот навигационной рубки с Господином нигде не было. Как Йаати не старался её представить, – не выходило ничего.

В конце концов, у него закружилась голова, и он плюхнулся на пол, не вполне уже понимая, где он и кто он. Ну да, способность видеть, что происходит сейчас в других местах, конечно, сверхестественная… вот только и она, похоже, имела свой предел. Лучше всего Йаати видел то, что находилось поблизости, в каких-то сотнях метров. Дальнее, – реже, так обрывочно, что и не успевал даже ничего разглядеть.

Здесь, в Цитадели, наверное миллион разных комнат, с тоской подумал он, глядя на дрожащий шнур плазмы. И до самой этой рубки, – добрых километра два. Как её тут разглядеть, если у меня мозги выносит?.. И если я даже не могу понять, где я что вижу?.. Вот вроде и простое дело, – внезапно появиться в рубке, разрядить весь магазин в белесую тушу Господина (Йаати не знал, есть ли у него личное силовое поле, но вставил в автомат магазин с керамическими пулями, – просто на всякий случай), – только вот попасть-то никак не выходило… Дурацкая на самом деле ситуация, – словно стоишь перед книжным шкафом и стараешься вспомнить, в какой книге так нужная тебе сейчас картинка. Вроде и фигня, – с полки возьми и открой… но это если помнишь. Если нет, – будешь, как баран, листать все книги подряд, попусту убъешь полдня, а потом попрешься на улицу, злой, как сто собак, – чтобы по дури не нахамить родителям… и будешь бродить по окраинам до самого вечера, замерзший, мокрый, грязный и голодный… а всё из-за чего?..

Йаати вздохнул. Особо скверной памятью он, всё же, не страдал, учился хорошо, – по крайней мере тогда, когда отец уже совсем всерьёз обещал отвернуть ему ухи, – но его подводило слишком буйное воображение. Случайно промелькнувшая и вроде бы успешно забытая картинка месяц от месяца становилась всё более необычной и волнующей, – и, наконец, он душу был готов продать, лишь бы увидеть её наяву. А когда проклятая картинка всё же находилась, – тупо смотрел на неё, как баран, искренне не понимая, с какой балды ему такое померещилось. Картинка как картинка, а волнений, – хоть роман пиши…

Он ещё раз вздохнул и недовольно мотнул головой. Дом вспоминать, – это здорово, конечно, но если он не попадет в рубку прямо вот сейчас, то никаких картинок точно больше не увидит, и даже ухи ему никто не надерет…

Йаати прижал ладонь к полю. Он изо всех сил представил себе рубку, отчаянно нырнул в безумный вихрь образов, готовый буквально ко всему, – даже к огненной бездне здешнего кровавого солнца под ногами… и ошалело моргнул, вновь оказавшись в ангаре.

Проморгавшись, Йаати заорал, – просто чтобы его не разорвало на месте от злости, – потом вздохнул, и, наконец, задумался. Сейчас ему на самом деле повезло, – огненный океан солнца представился ему как-то даже слишком отчетливо, – но верить в то, что везти будет и дальше, было уже просто глупо. С прыжками у него не выйдет, – это следует просто принять и придумать ещё что-нибудь…

Йаати тут же вспомнил, как лихо пристроился к ц`улинам… но их тут, разумеется, не было. Зато были «танки». Он помнил, что они тоже управлялись автоматикой, и, если он сможет как-то завести один, то, может быть… но как?…

Вспомнив, как искал в них оружие, Йаати треснул себя по лбу – вот уж точно, баран так баран! – и вскочил на броню ближайшей машины. Это вышло у него не так лихо, как в прошлый раз, – вес снаряжения давал себя знать, – но он всё же не сорвался и быстро скользнул внутрь машины. Здесь справа и слева от кресел было по три небольших массивных люка, ведущих в непонятные пустые ниши, – у каждого из них была большая кнопка, и теперь он догадался нажать на одну. Так и есть, – свет в кабине потускнел, но в нише зашелестело, и, сунув в неё руку, он наткнулся на силовое поле. Генератор! Надо лишь как-то запустить его…

Йаати снова осмотрел кабину, прикидывая, где бы он разместил тут пусковые гранаты. Ну да! Внизу, у пола, между пультами, был массивный стальной шкафчик, – к его невероятному счастью, не запертый. Повернув ручку, Йаати откинул массивную дверку. Так и есть, – внутри лежало шесть восьмигранных коробок с пусковыми гранатами. Всё остальное было уже делом техники: Йаати выдернул чеку и забросил гранату в нишу генератора. Она тут же начала раскручиваться, и он, не дожидаясь вспышки, захлопнул дверцу. Глухо ухнуло, свет в кабине вспыхнул ярче. Почти тут же загорелись экраны, по ним побежали строчки непонятного текста. Не глядя на них, Йаати запустил другие генераторы. Текст исчез, на экранах появилось изображение ангара, расчерченное какими-то значками и шкалами. Йаати окружило ровное, мощное гудение, – но «танк» не двигался.

Несколько секунд он, моргая, растерянно смотрел на них, не понимая, в чем дело, потом, – словно его ткнули шилом в зад, – вскочил и с усилием опустил люк. Тот захлопнулся с глухим мощным стуком, больно отдавшимся в ушах. Йаати вновь плюхнулся в кресло, глядя на экраны. На них вновь запрыгали непонятные значки. Сердце у него тоже прыгало, – где-то у горла. Он даже слишком хорошо понимал, что если сейчас «танк» не двинется, ему останется думать лишь о том, как подороже продать свою жизнь, других вариантов не будет… но тут опять мигнул свет, что-то глухо, мощно бухнуло, на сей раз, где-то впереди… а потом кресло под Йаати резко дернулось, и лишь тогда он понял, что «танк» всё же едет.