Текст книги "Пробуждение (СИ)"

Автор книги: Аннит Охэйо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 32 страниц)

Вдруг у него страшно закружилась голова. Йаати ошалело мотнул ей… но стало ещё хуже, и он, потеряв равновесие, плюхнулся на четвереньки, выронив винтовку. Но даже так стоять отказалось страшно трудно, – пол, казалось, вдруг ожил и качался, словно палуба корабля в шторм, стараясь его опрокинуть.

– Это какой-то газ… – выдавил Шу.

Йаати сейчас не видел его… но, как-то вдруг, заметил два десятка пузыреобразных кхринов – они плыли над полом, растопырив щупальца и издавая тихое шипение. Это был уже самый конец – но Йаати смог как-то встать на колени, и, словно во сне подняв винтовку, нажал на спуск гранатомета. Четыре квантово-химических гранаты, одна за другой, вылетели из ствола, – но мощь отдачи швырнула Йаати назад, и он с размаху грохнулся об стальной пол затылком. Мир взорвался белым огнем и погас.

20.

Очнулся Йаати от того, что его тыкали в живот чем-то острым, причем, сильно. Он отчаянно дернулся… напрасно, его руки и ноги были к чему-то привязаны. Он дернулся ещё раз, сильнее… и, наконец, открыл глаза…

…чтобы увидеть мерзкую лысину фтанга. Тот стоял прямо перед ним и тыкал его в живот когтистым пальцем. В голый живот – как-то вдруг Йаати осознал, что висит, растянутый в струну, так, что даже пальцы его босых ног не достают до пола. Совершенно голый. Вновь.

Голова у него по-прежнему дико кружилась и болела, соображал он сейчас не слишком хорошо – и лишь поэтому, наверное, не свихнулся сразу же от страха. Он снова был в навигационной рубке – но только не пустой. У пультов работал добрый десяток зенгов – а у окна стояло уже знакомое ему белесое чудовище. Сейчас, вблизи, оно казалось ещё более противоестественным – Йаати не мог даже сказать, какой же стороной оно к нему стоит. Вокруг него плавало несколько пузырей-кхринов, касаясь его тут и там своими щупальцами, – и лишь сейчас, увидев его иссеченную морщинами кожу, ощутив его запах, он понял, что существо это невероятно старое, – ему были, наверное, тысячи лет.

С другой стороны комнаты висел такой же голый Шу – он был растянут на стойке аварийного генератора, и Йаати догадался, что и сам растянут на такой же. Реакторная ниша была сразу за его спиной, и, если проклятая штуковина вдруг включится, он, как минимум, живьем поджарится – что, впрочем, уже почти не испугало его на фоне более близкой опасности. Глаза словно сами по себе косили в сторону чудовищной туши – её кисти походили на какие-то оскаленные корневища, и он очень даже хорошо представлял, что такая вот лапища может сделать с ним. Как и кхрины с их щупальцами-шприцами. Сейчас, впрочем, его занимал фтанг. Йаати казалось, что он уже видел его – и, когда существо заговорило, его подозрения подтвердились.

– Рад тебя видеть, – сказал Нцхл Кцыбызохх.

21.

Йаати понимал, что должен что-нибудь ответить – хотя бы просто вежливости ради – но в голову ему не пришло ничего. Он ещё раз слабо дернулся – уже почти рефлекторно. Тем не менее, Нцхл перестал тыкать в него, и отступил на шаг, словно рассматривая. Сейчас Йаати казалось, что с ним говорит какая-то странная голенастая птица. Хотя на самом деле Нцхл совсем не говорил, – говорила подвешанная под его «руконогами» коробка. Провода от неё уходили прямо в тело, и Йаати зябко поджал пальцы своих босых ног: получи он такой облик, он бы, наверное, сразу бы сдох, – и это стало бы ещё самым лучшим из возможных исходов…

Йаати крутанул головой в поисках их одежды и оружия, но ничего не заметил – похоже, что их раздели прямо там, на месте, что было, в общем-то, логично: легче тащить. Шу был до сих пор без сознания, – его голова беспомощно откинулась назад. Йаати испугался за него… хотя и понимал, что за себя ему следует бояться куда больше – сейчас, по крайней мере, он отвечал за них двоих. Ладно, – в главном его план всё-таки удался: он попал, куда хотел. Остались лишь сущие пустяки – освободиться (Йаати чувствовал, что его привязали не веревкой, а каким-то, явно наспех содранным проводом, который при рывках ощутимо растягивался – пожалуй, он и впрямь сможет вырваться… если про него забудут всего на несколько минут), и как-то, голыми руками, поубивать толпу жутких чудищ, на которых и смотреть-то страшно, не то, что прикасаться к ним…

При этой мысли Йаати невольно улыбнулся – и тут же дернулся, как под электрическим током, когда Нцхл вновь ткнул его когтем в живот.

– Смелый. Это хорошо, – безжизненным механическим голосом констатировал фтанг. – Ты должен помочь нам.

– Как? – вырвалось у Йаати. Нет, он с самого начала понимал, что они нужны Хи`йык, иначе их бы просто убили на месте, – но вот чем он может им помочь, он действительно никак не представлял.

Нцхл замолчал, очевидно, формулируя мысль. Глаза Йаати невольно косили в сторону чудовищной туши – она не двигалась, и, казалось, даже не дышала, но он помнил, что это… существо перемещалось, и ему сейчас вовсе не хотелось, чтобы оно переместилось к нему.

– Мы провалились в мир гхатры, – наконец, сообщил Нцхл. – Пока что её нет здесь, но, когда она появится, мы умрем все, и вы тоже. Нужно ускорить запуск основного реактора. Запустить как можно больше аварийных генераторов. Но нас, мыслящих, тут очень мало.

– И всё? – вырвалось у Йаати. В голове у него всё перевернулось. Убраться отсюда ему очень хотелось… только вот он не знал, что это за «гхатра». Крэйны? В таком вот случае помогать бегству тварей не стоило: завладев Цитаделью, они и в самом деле могли попасть в итоге во все миры. В том числе, и на его родину тоже.

Нцхл помолчал, словно глядя на него. Глаз у него не было – правду говоря, не было даже мест, на которых они вообще могли быть, – но Йаати не оставляло ощущение, что это невообразимое создание как-то смотрит на него.

– Не всё. Аварийная сеть Цитадели вот-вот перезапустится. Начнут работать турели и шаровые мины. Мы не сможем выйти отсюда. Кроме того, ц`улины уже пробудились. Сейчас они не способны войти сюда, но, когда транспортная сеть заработает, смогут. Тогда мы тоже все умрем.

– Что это за ц`улины? – ошалело спросил Йаати. Он всегда был очень любопытен… и сейчас любопытство перебило даже страх.

– Мехи или наноборги, наверняка незавершенные… но может, уже и нет.

– Что? – сейчас Йаати вообще ничего не понимал.

– Неживое. Созданное для борьбы с у`уппа`рэ. Враги.

– А почему, собственно, я должен вам помогать? – лишь сейчас до Йаати дошло, что идея дождаться перезапуска реактора в его управляющей рубке была вовсе не такой уж плохой: охранные системы Цитадели и без них уничтожили бы нечисть.

– Чтобы сохранить свою жизнь, – ответил Нцхл, как показалось Йаати, даже удивленно. – И жизнь твоего друга. Я думаю, это очевидно.

– То есть, Шу останется здесь? – Йаати понял, что обморок друга не случаен. Твари, безусловно, понимали, что он-то никак не станет с ними сотрудничать… но может пригодиться для другого…

– Да. И его боль будет бесконечной, в случае чего.

Это Йаати мог понять и так. Ему хотелось гордо отказаться… но что-то уже говорило ему, что в таком случае уговоры начнут не с него.

– Что я должен сделать? – хмуро спросил он.

Нцхл вновь промолчал, словно разглядывая его.

– У нас здесь почти нет оружия. Ваше же оружие специально спроектировано так, что мы не можем им пользоваться. Ты должен защищать нас, сколько сможешь.

– И потом умереть? – такая вот сделка Йаати категорически не нравилась. К тому же, он не знал, что это за ц`улины, и выяснять никакого желания не имел. – В этом просто нет смысла.

Нцхл вновь замолчал, словно отключился. Йаати вдруг пришло в голову, что он вовсе не собирается с мыслями, а говорит с кем-то… может, даже с этим белым чудищем. Никаких антенн из него, правда, не торчало, – но, быть может, они скрывались внутри или фтанг владел телепатией, кто знает?..

– Нам нужно продержаться двадцать один час, – наконец, сказал Нцхл. – Девять часов до запуска реактора и ещё двенадцать до открытия сверхпортала. Фактически девять часов, потому что потом мы сможем открыть портал в наш мир и призвать своих собратьев, а полностью активная Цитадель станет крепким орешком даже для гхатры, – эта вот новость Йаати совершенно не понравилась. Он понимал, что после появления здесь армии Хи`йык их ценность для тварей мгновенно упадет до нуля. Нцхл, тем временем, продолжил. – Но до перезагрузки сети осталось примерно полчаса. Потом нас атакуют ц`улины, шаровые мины, дроны… Вместе с главным реактором включатся и генераторы Волны. Здесь её сдержит мощь Господина, – Нцхл сделал странный жест ногоручкой в сторону белесой туши. – Но мы будем заперты здесь, в этой башне. Низшие слуги вне неё погибнут. Мы не знаем, на что способны аварийные программы. Если из ангара выйдет хоть один воздушный крейсер – мы погибнем сразу же.

– А я-то тут причем? – спросил Йаати. Правду говоря, новости сильно подняли ему настроение: помирать, конечно, как-то невесело, но вот помирать вместе с врагами совсем не так обидно…

Нцхл снова помолчал, то ли собираясь с мыслями, то ли опять консультируясь с кем-то.

– Ты человек, – наконец, сказал он. – Охранные системы не считают тебя целью. Сверх того, ты можешь проходить через дверные поля. Проще говоря, ты можешь свободно перемещаться по Цитадели.

– Я понятия не имею, как обращаться со всей этой техникой, – хмуро сообщил Йаати. Это была чистая правда… вот только он как-то сомневался, что в неё поверят.

Нцхл снова помолчал.

– Это несущественно, – наконец, сообщил он. – Мы можем дать тебе устройство связи. Я буду указывать тебе, что и как делать.

– А что делать-то? – Йаати не мог пока составить хоть какой-то план… но что угодно лучше, чем беспомощно встречать смерть голым и привязанным.

Пауза. Эти паузы начали уже страшно злить Йаати – казалось, он не говорит, а общается с кем-то по почте… возможно, так оно и было. Наконец, Нцхл заговорил.

– Пройти в ангар. Вывести одно из воздушных судов. На нем мы будем вне зоны охранных систем Цитадели. Потом вернемся и откроем портал.

– А почему вы сами этого не можете?

Пауза.

– Ведущие туда ворота отключены от питания. Когда оно включится, ангар будет защищен турелями. Сверх того, тогда нас атакуют ц`улины. Шансов не будет.

– Вы же сами эти… у`уппа`рэ. Шу сказал, что вы можете… перемещаться.

– Здесь не можем, – сразу же ответил Нцхл. Он всё же помолчал и добавил: – Мы можем входить из мира в мир, но не можем… перемещаться внутри мира. Но сейчас мы… слишком далеко, чтобы вернуться на родину.

И слава богу, чуть было не сказал Йаати. Частично мозаика сложилась… но ничего полезного это пока ему не дало. Тем более, что голова всё же упорно болела, и это здорово мешало ему соображать.

– А что потом? – нервно спросил он. – После всего? Вы нас убьете?

Пауза.

– Неверный вопрос. Мы вас в любом случае не убьем. Но, если твоя… помощь будет… бесполезна, вас превратят в у`цао… в то, что вы называете «зомби».

Йаати передернулся. Нет, конечно, такого и стоило ожидать, но всё же… всё же…

– А если нет?

Пауза.

– Вы удостоитесь счастья служить Господину.

Спасибо, всю жизнь мечтал, подумал Йаати. Но сказал он всё-таки иное:

– Какому Господину? Кто он? – или что, но это слово Йаати всё же благополучно проглотил.

– Господин бесконечно велик, – Нцхл коротко склонил голову. – Он вывел наши народы из рабства Крэйнов и дал нам новые земли.

– Чужие земли, – не удержался Йаати. – Шу много рассказывал мне, как вы на них напали.

– Вы. Все. Люди. Сумасшедшие, – раздельно сказал Нцхл, подтверждая каждое слово тычком когтя в живот. Йаати каждый раз дергался. – То, что вы называете нашим уродством – дело рук Крэйнов. Вы – союзники Крэйнов. Мы не хотели войны с вами. Мы хотели только мира. Места для жизни. У вас хватало места. Но, когда мы пришли в ваш мир, вы первые напали на нас. Что мы, по-твоему, могли сделать? Умереть?

Расскажи это Шу, мрачно подумал Йаати. У которого вы и ваши твари убили родителей и двух младших братьев. Но вслух он всё же это не сказал. В голове у него начался кавардак. Нцхл, разумеется, врал – во многом или же почти во всем. Но он сам видел людей и фтангов, превращенных Крэйнами в жутких биороботов, – и это вот воспоминание нельзя было ни забыть, ни оспорить.

Йаати вдруг вспомнились мерзкие плакаты в караулке – особенно тот, где здешний солдат стрелял в голову собрату Нцхла. Нет, военная пропаганда, всё такое… но в ней было что-то… глумливое и злобное. Это он тоже не мог отрицать. С другой стороны, Шу ему очень нравился. В нем-то уж точно не было ничего… вот такого. Но, может быть…

– Вы. Все. Люди. Сумасшедшие, – вновь повторил Нцхл, старательно тыкая когтем в голый живот Йаати. – Вы ненавидите всё, что не похоже на вас. Я говорю с тобой лишь потому, что ты не кажешься мне таким сумасшедшим, как другие.

Спасибо, зло подумал Йаати. Эта манера разговора, когда один собеседник свободно стоит, а второй распялен, как бабочка в коллекции, и в него всё время тычут, уже начала его утомлять. Страшно хотелось просто послать Нцхла с его Господином подальше – а там будь, что будет. С другой стороны… правда в словах фтанга была. Если бы он появился вдруг дома, в его комнате, – Йаати сразу набросился бы на него, дубасил бы стулом или что там ещё попадет под руку, и не остановился бы, пока бы не понял, что гадина мертва. И потом бы, конечно, испытал радость и облегчение. Так что реакция здешних людей на появлений Хи`йык ничуть его не удивляла, честно говоря. Но они, в конце концов, были у себя дома, – а в то, что Хи`йык рвались принести им благо, он всё же совершенно не верил. Пусть даже они беглые рабы Крэйнов – он не знал, как они попали в рабство. Просто вот так? Или… за что-то? Но разве бывает преступление, столь ужасное, что за него можно обратить в рабство целый народ?..

Йаати не знал, до чего бы он в итоге додумался, и на что решился, – то есть, совершенно, – но тут за спиной у него что-то мягко зашелестело, и он почувствовал, как волосы поднимаются на голове. Не от ужаса, нет – воздух вокруг наполнился электричеством.

Генератор запускается, понял Йаати. Отвяжите! – он захотел это крикнуть, но слова словно застряли во рту. Что-то мягкое заструилось по его спине, заду, по ногам – включилось силовое поле. Нцхл стоял, как баран, очевидно, не видя, в чем дело – впрочем, он в любом уже случае безнадежно опаздывал… За спиной резко зажужжало, загудело, зашипело, её волной обдало резкое тепло… и ещё что-то, колючее, обжигающее током. Зуд от колючих разрядов расползался по всему телу, отдаваясь где-то глубоко – то ли в голове, то ли в самой его сути…

Это же… – начал думать Йаати. В тот же миг мир вокруг вновь рассыпался на сотни взглядов-осколков, и он отчаянно бросился в них, стараясь не думать вообще ни о чем.

22.

Мир вокруг закружился, земля под ногами пропала, и Йаати словно полетел куда-то. Через миг всё прекратилось, но пейзаж изменился совершенно: он стоял на обочине пыльного шоссе, рассекавшего болотистый пустырь, окруженный далекими серыми башнями – наверное, домами. Мутно-багровое, чудовищное солнце висело низко на западе. В лицо ударил сухой, жаркий и дымный воздух вечера позднего лета. Йаати перевел взгляд в сторону… и рванулся назад, в то последнее мгновение, что у него ещё оставалось.

23.

Он пришел в себя, лежа на холодном металлическом полу. Застонал, сжав руками голову, потом кое-как сел. Вокруг был сумрачный металлический коридор, едва освещенный темно-синими лампами. Пустой. Судя по нему, он был опять где-то в Цитадели, и Йаати замер, зажмурившись, стараясь вспомнить, что он видел. Ничего не получалось – ужас оказался столь диким, что просто вышиб породивший его образ из памяти. И самого Йаати – из того странного места, за ничтожный миг до того, как он утвердился в нем окончательно. Теперь он чувствовал, что ничего такого вот… прыгучего в нем не осталось – может, если он вновь влезет в силовое поле, оно и вернется, но сейчас ему этого вовсе не хотелось. Ему вновь невероятно повезло – причем, дважды подряд, – но во второй раз везение было совсем уже… отчаянным. Он совсем не понимал, что сделал, как вообще смог… вернуться, но сейчас это не очень его занимало. Он вернулся к тому, с чего тут начал – голый, неизвестно где, в одной лишь дисрапторной сети. Она была приклеена столь прочно, что даже Хи`йык не смогли её содрать – и, похоже, даже не пытались. Вещь эта была не то, чтобы совсем бесполезная, – она позволяла ходить в даймерном поле, да и в обычном силовом поле тоже, – но сейчас Йаати очень хотелось самой обычной одежды, потому что тут было холодно…

Поёжившись, он встал – чтобы до минимума сократить контакт с ледяным металлом – потом осмотрелся. Слева свайные ворота, – конечно же, закрытые, – справа коридор поворачивал, и оттуда падал более яркий свет. Не долго думая, Йаати поплелся в ту сторону. Так или иначе, он вырвался из лап Хи`йык, и, если верить словам Нцхла, им в ближайшие же полчаса может прийти конец. Правда, в таком вот случае конец наверняка придет и Шу – но думать на эту вот тему не стоило, если он не собирался сам себя свести с ума…

Йаати яростно помотал головой. Она сразу же мощно закружилась, его повело в сторону, и он едва не свалился. Точно свалился бы, если бы не налетел на стену. Йаати оперся об неё, пережидая приступ слабости – он ещё не оправился от газа, да и удар затылком об пол тоже давал себя знать. Живот то и дело судорожно поджимало к спине – хотя на нем и не осталось ничего, кроме царапин.

Отдышавшись, Йаати побрел дальше… и вскоре вышел в обширное пространство, тоже сумрачное, но освещенное более яркими, зеленовато-голубыми лампами на стенах. Под ними стояли уже знакомые пульты, середину занимали колоссальные стеклянные кубы, в которых замерли зысыты.

Увидев их, Йаати дернулся назад, опять позорно сев на задницу, но чудовища были неподвижны – то ли спящие, то ли отключенные. Похоже, что его занесло во что-то вроде вивария… или казармы, если Крэйны создали и зысытов тоже. Сейчас, впрочем, это не очень занимало его.

Заметив на стене щиток «заправочной станции», Йаати побрел к нему. Сунув в рот «пистолет», он нажал спуск – и не отпускал его несколько секунд, пока струи шуулан, казалось, не вырвались у него из ушей. Потом вдруг тихо засмеялся и прошелся колесом по полу, – мир вокруг словно… включился, каждая щербинка на стенах, каждая пылинка в воздухе выступили со сверхестественной четкостью, тело же словно бы вообще исчезло, – сейчас оно не напоминало о себе ничем, кроме полной готовности, и Йаати даже поверить не мог, что минуту назад чувствовал себя паршиво.

Сейчас ему просто хотелось взлететь… и, не стараясь сдерживать себя, он побежал к высоченному проему в дальней стене зала. Сверху донизу перекрытому силовым полем – но сквозь него Йаати проскочил, не задерживаясь. Потом всё же замер, осматриваясь. Этот коридор был прямоугольный, со стенами из темных металлических плит, привычно уже освещенный тусклыми бело-зелеными лампами. С грязным полом – словно тут ездили машины.

Здесь тоже оказалось холодно, да ещё и ощутимо влажно, и он вновь насторожился, – где вода, там и жизнь, а встречаться с ней сейчас ему совершенно не хотелось. Похоже, что его занесло в нижние ярусы Цитадели, и Йаати вздохнул: «взломщик» остался у Хи`йык, а без него он не смог бы открыть и одну дверь, не то, что лифтовые шлюзы. Да и здешние пульты-терминалы были для него не полезнее обычного стола – что с ними делать, он не знал совершенно. Ладно, подумал он, вздохнув. Буду делать то, что могу. Задача номер один: найти ближайшее помещение охраны и раздобыть оружие. А потом я вернусь – и убью Господина.

24.

Ещё один удар пятки – и массивная решетка всё же вылетела из гнезда и с грохотом рухнула на пол. Йаати замер, прислушиваясь – но, когда отголоски шума смолкли, не услышал совсем ничего, кроме слабого, едва уловимого жужжания ламп. Тишина эта, правда, была ощутимо нехорошая. Пугающая даже – но это Йаати уже откровенно надоело. Он попросту устал бояться – и хотел сейчас только одного: покончить со всем этим побыстрее.

Он вновь пополз вперед (вернее, назад, потому что в этой проклятой вентиляции приходилось ползти ногами вперед, памятуя тот, самый первый, неудачный опыт, когда он чуть было не свернул себе шею, выбираясь из такой же норы вниз головой), выскользнул из люка, повис на руках, мягко спрыгнул… прямо в кольцо ожидавших его руммов.

Их совсем не было видно под стеной, когда он в первый раз выглядывал через решетку, и в первый миг Йаати просто не поверил глазам… а потом вообще крепко зажмурился, чтобы не свихнуться. К его счастью, твари были уже слишком близко, чтобы атаковать его Куклами, а потому просто набросились со всех сторон и схватили его, оглушая диким не то воем, не то писком – от одного этого запредельно чужеродного звука все волоски на его теле встали дыбом.

Йаати бешено задергался от прикосновений их отвратительно холодной, гладкой плоти, – казалось, что в него вцепились мертвецы, скрипя и стрекоча, словно орда каких-то невыразимо мерзких, чудовищных насекомых, – но десятки цепких лап всё же пересилили его и повалили на пол.

Йаати оцепенел, уже совсем не думая от страха, – и тут весь этот треск и писк перебил мощный гул очереди. В лицо, на все тело брызнуло что-то горячее, остро и страшно запахло кровью и озоном. Десятки вцепившихся в него лап сжались так сильно, словно вместо пальцев у них вдруг проросли стальные стержни.

Ну, вот и всё, подумал он почти с облегчением. Потом в нем словно что-то лопнуло и обрушилась тьма.

25.

Но это, однако, был ещё не конец. Когда на него навалилась воющая орава, затрещали выстрелы и сверху полилась горячая кровь, в голове у Йаати словно выбило пробки. Следующее его воспоминание, – он стоит у монолитной стены, залитый кровищей, но целый. В голове ухало и гудело, мир вокруг плыл, кружился и куда-то проваливался, – но уже не пытался исчезнуть. Йаати ошалело помотал ей, потом осмотрелся. Он стоял по пояс в груде мертвых, порубленных очередями руммов, в облаке невыразимо мерзкой дымной вони, похожей на вонь сгоревшего хитина. Метрах в десяти из люка в высоченном потолке свисала уже знакомая ему турель, которая и устроила всё это кошмарное побоище. Коротко пискнув, она поднялась вверх, люк закрылся, – но Йаати успел разглядеть рельсы, по которым она двигалась. Похоже, что вдоль всего монолитного на вид потолка шли ряды таких вот откидных панелей. Враг никак не мог знать, откуда ему ждать «сюрприза». Такое вот решение было не в пример разумнее обычных, стационарных турелей, всё же уязвимых к огню противника…

Йаати какое-то время думал об этом, просто чтобы не свихнуться (для одного дня переживаний набралось уже, пожалуй, многовато), потом, всё ещё жмурясь и кашляя от едкой вони, распихал груду чудовищных тел и выбрался на пол. Сейчас он разглядел, что залит вовсе не кровью, а всё той же густой оражневой жидкостью, удивительно похожей на сок, но пахнущей металлически-остро, как кровь. От отвращения его тело свело резкой судорогой… но ничего, похожего на душ, поблизости не было, так что оставалось терпеть. В конечном счете, ему всё же повезло – по крайней мере, он смог вырваться из того замкнутого… комплекса, в который его первоначально занесло.

Там, к его счастью, никого не оказалось, – но все двери и ворота, конечно, оказались заперты, а единственный незагороженный туннель вел в кромешный мрак, в котором дышало что-то чудовищное – по крайней мере, когда дующий в спину ветерок вдруг сменился ударившей в лицо волной жаркого, влажного, пахнущего сырым мясом воздуха, Йаати просто бежал со всех ног. Он и представить не мог, что такое там находится, так что в итоге ему пришлось лезть в какие-то коммуникации, явно не рассчитанные на людей. По ним он выбрался в бездонное, безверхое пространство, заполненное тускло светящимся зеленоватым туманом, похожее на какой-то завод, – вдоль стен сплеталась сложная сеть рельсов, с которых свисали сегменты каких-то непонятных механизмов. Пересечь его удалось только с очень большим трудом, – но он всё же забрался в вентиляцию, и в итоге в этот вот туннель, где сразу же едва не сдох…

Йаати ошалело помотал головой. Смешно, – но пробираясь нагишом по трубам над мрачно-зеленой смутной бездной, или, едва дыша, вдоль стены по карнизу, столь узкому, что пальцы босых ног уже висели в воздухе, даже не дрожа, а натурально корчась в судорогах от холода, он чувствовал себя удивительно живым, словно создан был для жизни в этом мрачном, ледяном, металлическом лабиринте…

Сейчас он едва мог поверить, что, выбравшись на крышу какого-то непонятного огромного блока, к которому снизу сходились бессчетные кабели – блока, с которого дальше не было дороги, – он просто сиганул вниз, как-то ухватившись на лету за один из кабелей, и перебрался по нему через туманную пропасть, последние несколько метров поднимаясь уже почти вертикально, только за счет силы рук, и при этом не боясь ни черта…

Вдруг до него донесся уже знакомый металлический грохот – где-то поблизости открывались свайные ворота. Йаати замер… и, когда отголоски этого грохота стихли, услышал ровный глухой шум – словно шла целая армия. Звук шагов был совсем нечеловеческий, но в Йаати сейчас словно вселился бес, – он вдруг помчался в ту сторону, влекомый, прежде всего, любопытством. Соображал он сейчас точно не слишком хорошо.

Добежав до поворота, он замер, словно налетев на стенку. Из ворот в дальнем конце коридора выходила колонна уже знакомых ему «кувшинов». Или ц`улинов, как он вдруг понял. Они и в самом деле «пробудились», и теперь шли вперед, медленно, но неудержимо, размахивая длинными руками и нелепо качаясь из стороны в сторону. «Крышки» их вразнобой приоткрывались, выпуская облачка пара в холодный воздух коридора. Йаати вспомнил вырывавшиеся из-под них пучки страшных бледных щупалец… но страшно ему сейчас не было, напротив. Скорее… интересно. Весело даже. Они шли громить Хи`йык – и проблема, как найти этих тварей, отпала. Йаати просто пристроился к колонне, тут же окунувшись в густой запах солярки – работают они на ней, что ли?..

Идти рядом с ц`улинами было всё же страшновато – вид у них был совсем нечеловеческий – но они, как и раньше, не обращали на него внимания. Наверное, и не могли, – различимых глаз, ушей или носов у них попросту не было, – но они вели себя так, словно видели всё происходящее, и Йаати невольно подумал о том, что у них могли быть какие-то другие чувства, недоступные для человека. Или же они могли видеть всё так же, как он, когда его сознание… расщеплялось.

Эта вот мысль ему не понравилась – очень уж хотелось ощущать себя уникальным и неповторимым – но никакого отвращения или, тем более, желания напасть на них он, вопреки словам Нцхла, не испытывал. Удивление, потрясение – это да, сколько угодно. Но какой-то природной, нутряной ненависти – нет. Ощущения противоестественности – тоже, хотя, видит бог, естественными ц`улины совершенно точно не были, и держать одного из них у себя в комнате он ни за что не согласился бы…

Тут же ему пришло в голову, что вместе с достопамятным шууланом в него проникло и что-то ещё… или сам шуулан подействовал на него как-то так, что всё вокруг казалось ему привычным и естественным. Эта мысль не на шутку напугала его, и Йаати даже замер на минуту, пытаясь найти в себе что-то… рабское. Конечно, не нашел – по крайней мере, припадать к стопам Крэйнов или, тем более, лобызать их, ему совершенно точно не хотелось (впрочем, никаких стоп у Крэйнов и не было…). Да и шариться по всяким заброшенным местам он любил попросту до самозабвения – наверное, даже больше, чем любой обычный, нормальный мальчишка. Иногда даже в голом виде – потому, что лезть в дренажную трубу под шоссе, например, в одежде было бы совсем уже бессмысленным идиотизмом. Он даже не надеялся отыскать там какой-то клад – удовольствие доставлял сам процесс. Не раз и не два во время таких вот экспедиций он мог сломать себе шею, упасть, утонуть, задохнуться, или отдать концы ещё каким-нибудь замысловатым образом, – но опасность ему, на самом деле, нравилась. Опять же, как и любому обычному мальчишке. Необычным было только то, что все эти походы и полазы он предпочитал совершать в одиночку – и совсем не потому, что боялся, что о них кто-то узнает (конечно, если бы узнали, ему, как минимум, надрали бы уши, а может быть и зад, но тогда он совсем не думал об этом). Просто другие ребята мешали ему всласть бояться и обмирать от страха, как ни смешно это теперь звучало. Не то, чтобы ему нравился сам страх (Йаати всё же не считал себя до такой степени повернутым), – но он чудесно обострял все чувства, обострял ощущение присутствия его в мире, и вот это как раз казалось ему очень важным. Ну что ж, неудивительно, что он в итоге попал вот сюда, в этот вот мир, где мог пугаться и обмирать сколько угодно…

При этой мысли Йаати ошалело помотал головой – сейчас он сам, домашний, казался себе каким-то странным (и глупым, честно говоря…), но и себя теперешнего он тоже как-то не слишком узнавал – словно тут был ещё какой-то третий Йаати Линай, уже вовсе взявшийся непонятно откуда, и не на шутку удивленный тем, откуда тут вся эта компания…

Ц`улины, тем временем, вышли к шахте лифта. Основного лифта, судя по размерам, и Йаати встрепенулся: он помнил, что его шахта идет до самого верха Цитадели, как раз туда, где засели проклятые Хи`йык (и где сейчас томился в их плену Шу…), а значит, всё кончится прямо вот сейчас.

При этой вот мысли Йаати всё же почувствовал страх (ни разу, кстати, не волнующий), только вот выбора у него уже не было. На большой платформе лифта поместилась добрая сотня ц`улинов (ещё минимум несколько сотен остались ждать в шлюзе и в коридоре за ним, правду говоря, Йаати даже не видел конца их колонны), и он едва смог пристроиться с краю. С неогражденного краю, что совсем ему не нравилось – если бы кто-то из ц`улинов случайно толкнул его, он просто полетел бы вниз, – но, как всегда, выбирать не приходилось.

Хотя никто не прикасался к кнопкам, лифт загудел и плавно пошел вверх.

26.

Поднимались они долго, до самого верха, – добрых полчаса, как показалось изнывавшему от нетерпения Йаати. Ворота шлюза открылись перед ними – но за ними, в туннеле, никого не оказалось. Правда, непонятно было, тот это туннель или другой. Плотной когортой ц`улины дошли до ближайшего поперечного коридора и повернули налево, к видневшимся в их конце свайным воротам… но те отказались открываться, – похоже, что Хи`йык испортили или отключили и их тоже, и ц`улины замерли у них, нерегулярно выпуская пар и бессмысленно покачиваясь. Что делать в таком случае, аварийная автоматика Цитадели не знала.