Текст книги "Пробуждение (СИ)"

Автор книги: Аннит Охэйо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 32 страниц)

В этот раз взрывы полыхнули ещё ниже, и воздушная волна оказалась слабее. Тем не менее, грохот вновь больно ударил по ушам. Эалы быстро опускались, но их настиг четвертый залп, и почти сразу же пятый. Затем огонь прекратился. Йаати видел, что несколько тварей всё же уцелело, спустившись к самой земле, но с воздушных крейсеров они, наверное, были незаметны за лесом.

На месте сбитых тварей распускались дымные облака, быстро поднимаясь вверх. Дрон влетел в одно, и Йаати закашлялся от невыносимо мерзкой вони, похожей на вонь сгоревшего хитина – его он ощущал вовсе не один раз, поджигая в школе бумажки с завернутыми в них дохлыми мухами. Сейчас, правда, эта шутка вовсе не казалась забавной.

20.

Ещё несколько минут Йаати пребывал в прострации, отчаянно пытаясь собрать свои мысли и понять, реальность это или сон. Потом он вдруг заметил, что они заметно снизились. Высота составляла всего метров пятьсот, и, похоже, продолжала падать. К счастью, до крепости было уже всего каких-то километра три, и они, похоже, оказались внутри безопасной зоны. По крайней мере, безопасной с воздуха. Под ногами Йаати сейчас проплывала дорога, и по ней двигалась целая колонна фтангов. Их, словно собаки, сопровождали стаи «двупалов», ещё более многочисленные, и Йаати поёжился. Спускаться туда, к ним, ему совершенно не хотелось.

– В чем дело? – спросил он у Шу.

– Батареи дохнут, – вполне ожидаемо ответил тот. – До крепости не дотянем. Придется садиться раньше.

– Спасибо, – буркнул Йаати. Твари внизу, безусловно, заметили их. К счастью, у них, похоже, не оказалось оружия, способного достать их на такой высоте. Но, когда они спустятся на землю, ситуация изменится…

Сзади донеслось ещё несколько взрывов. Обернувшись, Йаати увидел, что воздушные крейсеры стреляют по зысытам, тоже устремившимся в погоню. На земле вспухали жуткие кровавые пузыри, тут же вспыхивая взрывами. В воздух летели какие-то лохмотья, и Йаати вновь ошалело помотал головой. Он никак не мог поверить, что всё это кошмарное сражение происходит только ради них.

21.

Ещё через пару минут дрон заглох. Жужжание винтов, ставшее для Йаати уже частью мира, вдруг стихло, он завис на мгновение, – а затем камнем пошел вниз. Йаати напрягся… но Шу, схватив винтовку, одной точной очередью перебил кабель. Дрон стрелой полетел вниз, а Йаати вдруг стал легче: гравистат тоже пошел вниз, правда, не так быстро. Тем не менее, ветер засвистел в ушах, и сердце у него замерло: теперь падение стало неизбежным. Он ошалело осмотрелся. К счастью, Шу всё же ухитрился дотянуть до безопасной зоны, и они должны были сесть – или упасть – уже за воротами, возле знакомого ему двухэтажного здания. Там, внизу, насколько хватал глаз, никого не было, – но всего в нескольких сотнях метров их поджидала целая армия фтангов и «двупалов». К счастью, они уже не могли войти сюда.

Главное орудие крепости раз за разом стреляло куда-то в зенит, выплевывая полосы слепящего белого огня. Задрав голову, Йаати увидел, как высоко в небе вспухают облачка взрывов. Там, наверное, уже над полем, плыли, кажется, сотни эалов, – а впереди полнеба занимала зыбкая полупрозрачная стена, смотреть вглубь которой не хотелось.

– Когда я скажу, бросай свой ранец вниз! – крикнул Шу, отчаянно возясь с лямками своего. – Потом прыгай! Это замедлит падение!

Йаати кивнул… и тут же заметил эала. Он падал сверху, словно камень, должно быть, с громадной высоты – очень быстро, как настоящая бомба. Сердце у него замерло, когда он понял, что тварь-камикадзе нацелилась прямо на блестящее здание генератора. Почему-то ни воздушные крейсеры, ни главное орудие крепости не стреляли по ней – должно быть, столь быстро падающая цель казалась им уже уничтоженной, да и времени на это уже не оставалось: наверху кружили целые сотни эалов, то и дело попадая на прицел.

Огромная, тяжелая туша врезалась в крышу, и серебристая коробка здания смялась, как бумажная. Затем там полыхнуло быстрое сиреневое пламя, и в небе вспух жирный клуб дыма. В животе у Йаати что-то оборвалось. Защитного поля, на которое он так наделся, больше не существовало.

22.

На дальнейшие размышления времени у него уже не осталось: высота составляла уже всего метров тридцать, и до удара оставались какие-то секунды.

– Бросай, бросай! – заорал Шу.

Развернувшись в кресле, Йаати сдернул с его спинки ранец, и швырнул его вниз. Мгновением раньше туда полетел ранец Шу. В тот же миг Йаати ощутимо вдавило в кресло. Падение замедлялось, и всего метрах в двух над землей гравистат остановился… чтобы тут же решительно двинуться вверх.

– Прыгай! – заорал Шу, уже в полете.

Высота уже быстро росла, и Йаати на миг испуганно замер… но выбора у него уже не оставалось. Собрав в кулак всю смелость, он прыгнул… и на мгновения полета сердце его остановилось. Земля ударила его по пяткам, потом – по заду и спине… и он пришел в себя, уже глядя в мутное сизое небо, в которое, сверкая на солнце, стремительно уносился гравистат. Так или иначе, но эта часть его пути закончилась.

23.

Какое-то время Йаати лежал на спине, бессмысленно глядя в смутную пустоту неба. Падение вышибло из него дух, сознание вроде как работало, но тело словно отключилось. Он не мог вздохнуть, не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, да и вообще, не мог понять, на каком он сейчас свете. Потом над ним появилось испуганное лицо Шу. Нагнувшись, тот схватил его за грудки, и без особой натуги поставил на ноги.

В голове у Йаати что-то щелкнуло. Он, наконец, судорожно вздохнул, тут же закашлялся… и мир вокруг словно включился. Волной накатился грохот орудийных выстрелов, на который накладывался сплошной, низкий гул, похожий на гул колокола, – как осознал Йаати, гудевшего внутри его собственной головы. Он ошалело мотнул ей и осмотрелся. Ранец с зарядами лежал всего шагах в пяти, и он, шатаясь, словно пьяный, пошел к нему, поднял, пошатнувшись от тяжести, и кое-как забрался в лямки. Его тут же пригнуло к земле, и Йаати, вздохнув, выпрямился. Голова у него кружилась, и он не вполне понимал, что происходит вокруг. За дырками в воротах мельтешило что-то желто-сизое. Он бездумно вскинул винтовку и нажал спуск… но выстрела вновь не последовало. Шу грубо рванул его за руку.

– Дурак! Бежим!

Йаати попробовал… но через несколько шагов упал на четвереньки. Спина, ноги, зад болели, да и тело подчинялось ему не слишком хорошо. Шу, выругавшись, вновь поставил его на ноги и потащил вперед, держа под руку. Йаати стало невыносимо стыдно, и он попробовал вырваться… но Шу держал его крепко, да и ноги пока слушались всё же не настолько хорошо, чтобы он мог идти сам и быстро.

Быстро оглянувшись, Шу потащил его куда-то в сторону, в заросли. Йаати не сразу понял, зачем… потом всё же вспомнил, что эта вот дорога ведет вообще не к крепости, а к уничтоженному уже генератору, да и маячить на виду у тварей не стоило.

Идти сразу стало тяжело, – ноги путались в бурьяне, его верхушки хлестали по лицу. К тому же, и сама земля под ногами оказалась неровная. Йаати несколько раз спотыкался, и точно упал бы, не поддерживай его Шу. Тот оказался на удивление сильным, и тащил Йаати, словно трактор. Стыд, правда, оказался ещё сильнее, – в какой-то миг Йаати всё же смог вырваться… и с облегчением понял, что вполне может идти сам, причем, достаточно быстро.

Наконец, впереди замаячил просвет, и довольно скоро они выбрались на новую грунтовую дорогу, в этот раз точно ведущую к крепости. Идти сразу стало легче… но, оглянувшись, Йаати заметил бегущих к ним «двупалов». За ними, вдали, маячило несколько вооруженных фтангов.

Убежать в этот раз точно не вышло бы, так что Шу, развернувшись, сразу же открыл огонь. Его импульсная винтовка выплюнула узкий веер тусклых лиловых молний, и трех тварей сразу же снесло. Они, кувыркнувшись, упали в траву, пропав из поля зрения… но прочие – не менее дюжины – продолжали стремительно бежать к ним.

Йаати вновь вскинул оружие… но винтовка не выстрелила и в этот раз.

– Где предохранитель? – спросил он.

Шу удивленно взглянул на него… но лишь на мгновение.

– Тут, – он показал на большую плоскую кнопку над зарядным кольцом. Она была окрашена под сиренево-белый цвет корпуса, и потому Йаати не заметил её сразу.

– А! – он торопливо нажал на неё. В винтовке что-то пискнуло, и на прицеле зажегся злой желтый огонек.

Йаати приложил оружие к плечу, и, поймав в прицел ближайшего «двупала», нажал спуск. Отдача оказалась неожиданно сильной, – чем бы ни стреляла эта импульсная винтовка, оно имело вполне ощутимую массу. Сам же звук выстрела был смазанным, каким-то глухим. Мелькнула лиловая вспышка, «двупал» упал. За ним тут же появился второй, и он выстрелил снова. Тварь исчезла, но за ней, как чертик из коробочки, тут же появилась третья. Йаати зарычал и нажал на спуск сильнее. Винтовка тут же выдала очередь, и от силы отдачи он едва не упал. Тем не менее, он всё же удержал оружие, и заметил, как «двупал» рухнул, оставив лишь облачко желтоватого пара. За ним, наконец, показались фтанги. Они стремительным, птичьим шагом неслись к ним, сжимая в маленьких ручках оружие.

– Руби их! – крикнул Шу. Он плюхнулся на живот и выдал длинную очередь, сразу же сбив с ног трех первых тварей. Йаати растянулся рядом с ним, прижав к плечу винтовку. Из такого положения стрелять оказалось гораздо удобнее, и он нажал на спуск, выпуская весь заряд одной длинной, непрерывной очередью. Оружие билось и прыгало в руках, – но, по крайней мере, часть его выстрелов попала в цель.

Он сбил с ног двух фтангов, Шу застрелил остальных, тут же быстро поднялся, быстро выбросил пустой накопитель, достал из ранца и вставил новый. Йаати последовал его примеру, – правда, тут Шу пришлось помочь ему, хотя дело оказалось, в общем, несложное – повернуть, вынуть, вставить новый, снова повернуть до упора. Но даже столь простые движения требовали определенной сноровки и сосредоточенности, – а обстановка отнюдь к ней не располагала. Пока что на дороге никого не было, – но в любой миг на ней могли появиться новые твари. Переглянувшись, они бросились к крепости, – но почти сразу Шу остановился, словно налетев на стену. Несколько фтангов как-то обогнали их и появились впереди. Прежде, чем Йаати успел что-то сделать, плазменный заряд угодил ему в грудь.

Страшный удар опрокинул его навзничь, и он очнулся, оглушенный пронзительным звоном в ушах, с обожженным лицом. Энергожилет всё же отразил заряд, но Йаати чувствовал, что обречен: он не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой, да и вообще, едва их чувствовал. Он лежал на спине, слабо, бессмысленно дергаясь, словно выброшенная на берег рыба. В небе над ним плавно плыли разнокалиберные призмы. Одна из них с величавой медлительностью повернулась вертикально – и из трех растущих по углам «рогов» вниз ударили струи дрожащего голубого сияния. Вероятно, раздался дикий треск, – но сейчас Йаати совершенно ничего не слышал.

Призма поплыла куда-то вправо, быстро вращаясь вокруг вертикальной оси и всё время извергая огонь. Из её полой сердцевины одна за другой падали какие-то круглые штуковины. Йаати узнал шаровые мины и вспомнил, что о них ему говорил Шу. Он испуганно дернулся, и в этот раз всё же смог сесть… чтобы тут же увидеть, как фтанг стреляет в одну из них из своей пушки. В ослепительной вспышке мина отлетела назад, – но тут же вновь бодро покатилась к нему, опираясь на выскакивающие из её корпуса стержни. Второй выстрел задержал её лишь на мгновение, – а потом её и фтанга на миг соединила ослепительная молния длиной добрых метра два, и существо упало, как подкошенное.

Йаати напрягся, но мина покатилась куда-то в сторону. Он поджал ноги и кое-как сел, ошалело осматриваясь. Шу стоял всего шагах в трех, остервенело паля куда-то в сторону крепости – там под огнем метались и падали «двупалы». К ним также катилось несколько тускло поблескивающих мин. Сбросившая их призма ушла уже далеко в сторону. Её лучи погасли, но мины продолжали падать. Навстречу им летели огненные черты плазменных зарядов, ярко, но безвредно вспыхивая на монолитной металлической броне.

Йаати обернулся, ошалело осматриваясь. Позади них, над зарослями возвышались тонкие силуэты нескольких зысытов. Пушка одного из них выплюнула ослепительный луч, и в тот же миг по глазам ударила сиреневая вспышка. Инстинктивно повернувшись к ней, Йаати увидел, как на землю рушатся обломки разрубленной надвое призмы. Из них во все стороны настоящим водопадом сыпались мины.

Едва он повернулся обратно, зысыт исчез в зыбком сиреневом мареве, тут же вспухшем страшным кровавым пузырем, – а всего миг спустя там полыхнул взрыв, столь мощный, что ещё двух зысытов сбило с их неестественно тонких, длинных ног. Задрав голову, Йаати увидел наверху призму намного большего размера – высотой в двух или трехэтажный дом и длиной в добрых пятьдесят метров. На её переднем торце, в окружении трех фиолетовых, словно бы стеклянных треугольников зиял огромный круглый «глаз», затянутый смутной серой мглой.

Вдруг он налился густо-синим, словно жидким светом – и вниз вновь ударил толстый белый луч. Зыбкая багровая сфера поглотила ещё двух зысытов. Два уцелевших дали дружный залп, – но их синие лучи разбились о вдруг забурливший, словно жидкое стекло, воздух, не долетев до корпуса добрых метров десяти. Фиолетовые треугольники ярко засветились и потухли, а призма, неторопливо развернувшись, дала третий залп.

На сей раз, взрыв оказался гораздо мощнее. Ударная волна толкнула Йаати в грудь, и он плюхнулся на задницу, чувствуя себя сейчас кем-то вроде таракана: в небе над ним полыхал бой, лучи и плазменные заряды, казалось, раскалывали его на части, словно молнии в грозу. То и дело вспыхивали взрывы, тут же превращаясь в дымовых медуз, протянувших к земле следы-щупальца падающих обломков.

Понять, чья берет, не удавалось: вспышки взрывов и выстрелов били по глазам. К тому же, смотреть вверх удалось всего пару секунд. Потом Шу дернул его за руку, и Йаати, опомнившись, опустил слезящиеся от страшного блеска глаза. К ним, потрескивая, катилась целая волна шаровых мин, от которой им пришлось убегать со всех ног.

На полном ходу влетев в заросли, Йаати тут же наткнулся на «двупала». Тот ударил его стрекательными щупальцами – к счастью, безрезультатно. Йаати на ходу огрел его винтовкой и бросился дальше. Прямо перед ним рухнул здоровенный кусок раскаленного металла – вероятно, осколок взорванной призмы, – но он лишь шарахнулся в сторону, огибая его.

Обломки сыпались с неба дождем, и он, ошалев, мчался вперед, рассчитывая только на удачу. Она его не подвела, – навстречу выскочил фтанг, но, едва он успел вскинуть оружие, здоровенный кусок стальной бронеплиты вбил его в землю. Йаати на бегу перескочил через неё, уже совсем перестав соображать. Сейчас им управляли лишь инстинкты, а ошалевшее сознание болталось где-то высоко наверху. Заметив сразу пятерых фтангов, он налетел на них, – и свалил всех одной длинной очередью: подвиг, на который он никогда не осмелился бы, соображай он сейчас хоть немного.

Он и дальше бы, наверное, бежал, куда глаза глядят, бесполезно размахивая уже разряженной винтовкой – что, неизбежно, кончилось бы очень быстро и очень печально для него, – но тут, наконец, его догнал Шу, и, грубо дернув за руку, развернул к крепости. Немного опомнившись, Йаати осознал, что бежал совсем не к ней, а куда-то в сторону – туда, где ещё вяло дымилось смятое падением эала здание генератора.

Ошалело осмотревшись – в непосредственной близости врагов вроде бы не было – он помчался к крепости. Её, правда, он пока не видел, – лишь из-за леса в небо раз за разом били ослепительные выстрелы пушки. Шу хотел вернуться на дорогу, – бежать по зарослям оказалось всё же очень тяжело, – но на ней уже обосновались фтанги, встретив их огнем. На таком расстоянии их пушки не добивали до цели, – но цепочка плазменных зарядов взорвалась, казалось, перед самым лицом Йаати, вновь оглушив его и опрокинув назад.

Беззвучно зарычав от ярости, он перезарядил винтовку и поднялся, – проклятый бурьян не позволял стрелять лежа или даже сидя. За это время фтанги успели подойти ближе, – и, не успев опомниться, Йаати получил второй заряд в энергожилет. Мир перед глазами вспыхнул и куда-то полетел…

24.

Он очнулся от оглушительного звона в ушах. Казалось, что мерзкий пронзительный звук впивается прямо в мозги, и он невольно потянулся к ушам, чтобы зажать их. Но его руки наткнулись на ещё чьи-то, вцепившиеся в ремни ранца. Одновременно он почувствовал, что его тащат куда-то. Йаати инстинктивно дернулся, – и, наконец, открыл глаза.

И вновь дернулся, заглянув прямо в черное треугольное жерло парящей над головой призмы, – она висела над ними на высоте метров в двадцать, быстро вращаясь вокруг своей оси. Там, в темноте, виднелись какие-то клещи или крепления, но, к счастью, пустые, – похоже, что призма уже сбросила весь свой груз мин. То, что он издали принял за ножки, оказалось шестигранными стволами длиной метра по три. Всё время двигаясь, они, однако, смотрели прямо на него, и Йаати невольно зажмурился – ничего больше он пока не мог сделать. Но, едва он опустил ресницы, ему стало ещё страшнее, и, не выдержав даже секунды, он приоткрыл один глаз. Призма, всё так же вращаясь, плавно уходила в сторону. На вид она казалась страшно тяжелой, – толщина монолитных металлических стенок составляла добрых сантиметров двадцать, – и он не представлял, как она держится в воздухе. Никаких видимых двигателей эта штука не имела, и, если она издавала хоть какие-то звуки, всё равно, сейчас он не слышал ни фига.

На фоне блеклого мертвого неба появилось испуганное лицо Шу, – он склонился над ним, что-то спрашивая, но сейчас Йаати всё равно не слышал его. Тем не менее, у него отлегло от сердца – в какой-то миг ему представилось, что его вновь схватили фтанги, – или кто похуже, – и, окажись так на самом деле, он бы, наверное, просто умер на месте от испуга. Неплохой подарок судьбы, если подумать, – но прямо вот сейчас помирать Йаати не хотелось. Он испуганно задергал руками и ногами, потом пошевелил всеми пальцами, о которых только смог вспомнить – к его невероятной радости, все были на месте и слушались. Тело под энергожилетом тоже, вроде, сохранилось неплохо, – по крайней мере, по нему не текла кровь, и там, вроде, даже ничего не болело. Зато голова просто раскалывалась, а в ушах звенело так, что в мозг словно закручивали винты. Йаати страдальчески сморщился и всё же дотянулся до ушей, – но это, естественно, не помогло. Мерзкий писк рождался где-то глубоко внутри, и он яростно мотнул головой, инстинктивно стараясь вытряхнуть его. В тот же миг она закружилась так резко, что его едва не вывернуло – уже вторая за последние несколько минут контузия явно не пошла ей на пользу.

Йаати крепко зажмурился, стараясь выгнать боль и писк просто отчаянным усилием воли. Как ни странно, это помогло, – по крайней мере, в голове вдруг словно что-то щелкнуло, встав на место, и застрявшие в ней мысли вновь задвигались. Йаати осознал себя как целое, а не как какое-то облако растрепанных обрывков, случайно влетавших в почти погасший луч его сознания. Он был жив и почти цел, только оглушен, – сейчас он понял это совершенно точно. Энергожилет всё же смог отразить второй удар, – хотя, взглянув на контрольный браслет, Йаати увидел, что в нем осталось лишь двадцать процентов заряда. Третий такой выстрел точно прикончил бы его – и, подняв голову, он испуганно осмотрелся.

Шу тащил его через какие-то заросли, так что он не видел толком, что происходит вокруг. И, естественно, не слышал. Воздух вонял дымом, озоном, и ещё чем-то гадким, похожим на сгоревших мух, – наверное, обломками сбитых эалов. Он уже ощущал этот смрад во время воздушного боя.

Сражение в небесах, между тем, продолжалось, но уже не так яростно: количество участников с обеих сторон очень существенно уменьшилось. От армады Цитадели уцелело только пять или шесть огромных летающих призм – воздушных крейсеров, как называл их Шу, – и несколько призм поменьше. Их атаковало десятка полтора эалов – по крайней мере, столько их вмещалось в поле зрения Йаати. Они раз за разом били по призмам, – но их плазменные заряды разбивались о защитные поля неровными сполохами жидкого, текучего сияния, в то время как сами призмы медленно вращались, стараясь поймать врага в прицел своих страшных орудий. Что получалось у них плохо, – маневренность точно не являлась сильной их стороной. Время от времени до тварей, правда, доставало главное орудие крепости – тогда в небе вспухали облака мерзкого буро-желтого пара, а вниз, кувыркаясь, летели дымящиеся обломки, – но на место уничтоженных эалов тут же приплывали новые, так что число их, в общем, не менялось. Он понял, что исход сражения ещё далеко не решен, и судорожно замахал руками, ища винтовку. Тут же Шу рывком поставил его на ноги. Йаати пошатнулся, но всё же устоял, сумев, наконец, осмотреться.

К своему удивлению, он стоял всего метрах в пяти от дороги. К счастью, пустой. Метрах в ста позади фтанги остервенело дрались с наседающими на них шаровыми минами – молнии и вспышки плазменных выстрелов мелькали беззвучно, как во сне.

Вновь потерев уши, Йаати обернулся. К его невероятной радости, его винтовка висела на плече Шу. Тот, впрочем, тут же скинул оружие и протянул ему. Йаати осторожно взял её. Руки слушались его, но вот ощущались как-то плохо, и потому казались чужими – не самое приятное ощущение. Шу молча, – он явно понял, что говорить с ним пока что не имеет смысла, – указал на дорогу, и Йаати, продираясь сквозь заросли, побрел к ней. Идти было трудно, – ноги путались в бурьяне, да и ощущались тоже плохо, – но, по крайней мере, он добрался до цели, не упав. Шу молча указал ему вперед, а сам повернулся к побоищу, подняв винтовку. Йаати не двинулся, – ему совершенно не хотелось бросать друга, – но Шу, поняв его, быстро попятился, и, сделав несколько шагов, вновь оглянулся. Поняв, наконец, его задумку, Йаати, как мог быстро, пошел вперед, внимательно осматриваясь. Теперь они двое видели всё, что происходит вокруг, так что никто не мог наброситься на них со спины. Это, конечно, не мешало внезапно напасть из зарослей, так что Йаати всё время нервно крутил головой. Она от такого обращения кружилась, что невероятно его злило, – сейчас он чувствовал себя преданным собственным телом, таким прежде послушным.

Опасения его оказались не напрасными, – почти тут же на дорогу выкатилось несколько шаровых мин. Вскинув винтовку, Йаати стал стрелять по ним. Проклятая штуковина прыгала в руках, как живая, отдача отзывалась болью в голове, несколько первых раз он вообще промазал – но мина, в которую он всё же попал, перестала двигаться, а с остальными ему удалось разобраться раньше, чем они добрались до него.

Шу не пришел ему на помощь, но по очень уважительной причине – обернувшись, Йаати увидел, как он быстро стреляет по бегущим по дороге фтангам. Уцелевшие твари бросились в заросли, чтобы обойти их с флангов, и дело могло кончиться плохо, – даже в бурьяне эти руканоги двигались гораздо быстрее людей, – но над зарослями взлетела вдруг шаровая мина, потом ещё несколько. Шу не стал ждать, чем кончится сражение, вновь толкнув Йаати к крепости. Тот как мог быстро зашагал вперед, внимательно осматриваясь и крутя головой, как сова, – после контузии поле зрения явно сузилось и как-то неприятно мерцало, словно он смотрел через заполненную водой банку. Мерзкий писк в ушах, правда, стал стихать, – а может, он привык к нему, но теперь он не казался столь мучительным. Тело тоже стало понемногу оживать, – Йаати уже не заносило на каждом шаге, и он не тратил все силы только на то, чтобы не упасть. Боль в голове, правда, стала ещё ярче и сочнее – теперь, когда оцепенение отступило, он почувствовал её во всей полноте.

Йаати даже остановился и ощупал её свободной рукой, – но наткнулся лишь на забитые растительным сором волосы. Ничто ниоткуда не текло, мозги оставались на отведенном им природой месте, – хотя в это уже слабо верилось. Казалось, что от удара они перевернулись внутри головы и никак не могут встать на место – не самое приятное из ощущений. Йаати даже стукнул себя основанием ладони по лбу, – и всё тело прострелило болью так, что он едва не свалился. В ушах, правда, словно что-то щелкнуло, и сквозь писк стали пробиваться звуки – глухо, словно сквозь подушку, но сейчас он был очень рад и такому. Слышал он сейчас только треск и грохот – над головой, словно горизонтальные молнии, то и дело мелькали полосы ослепительной плазмы. Главное орудие крепости раз за разом било по чему-то, что оставалось за его спиной, но туда Йаати старался не смотреть, доверив Шу прикрывать отступление. То, что творилось впереди, волновало его всё же куда больше. Дорога там поворачивала, скрываясь за стеной леса, и он пока не видел крепости. Зато в самом лесу могло скрываться, что угодно – он уже убедился, что фтанги передвигаются в нем куда быстрее человека. Глаза же не могли проникнуть в глубь зарослей, и внезапный выстрел из засады наверняка стал бы первым её признаком. А заодно и последним – почти разряженный энергожилет точно не смог бы отразить даже один выстрел.

Йаати постарался вспомнить, взяли ли они с собой запасные батареи к ним, – но тут на дорогу впереди рухнула сбитая призма, буквально взорвавшись чудовищным облаком искр. Земля под ногами подпрыгнула, больно ударив по пяткам, и Йаати едва устоял. Он ошалело взглянул вверх, – чтобы заметить, как от удара главного орудия крепости взрывается сбивший призму эал, – потом краем глаза заметил, как из уцелевшего её торца волной выкатываются мины.

Он рывком вскинул винтовку, но та не выстрелила – похоже, накопитель разрядился полностью. В голове что-то испуганно взвыло, но, к его счастью, руки его сейчас жили, словно сами по себе. Йаати с удивлением смотрел, как они быстро выбросили пустой накопитель, достали из клапана ранца запасной и вставили его в обойму. Вскинув винтовку, он открыл огонь, стараясь поразить все мины раньше, чем они раскатятся. Винтовка прыгала в руках, толчок каждого выстрела бил в голову болью, словно по ней лупил отбойный молоток, так что из этого мало что вышло, – но Йаати перезарядил оружие и вновь начал стрелять. Умирать ему очень не хотелось, и в этот раз ему всё же повезло, – по крайней мере, когда винтовка вновь замолкла, исчерпав заряд, на виду не было ни одной движущейся мины. Часть их наверняка закатилась в кусты, но с этим он уже ничего не мог поделать.

Быстро перезарядив винтовку, он пошел вперед, испуганно глядя то вперед, то вправо, то влево. Сбитая призма на треть зарылась в землю, разбросав её, – она и впрямь весила, наверное, сотни тонн. В её задней или верхней части зияла огромная дыра, окаймленная желто-багровым свечением – в её глубине что-то искрило, оттуда лениво шел дым. Монолитный металл от удара расплавился и буквально расплескался, застыв длинными сосульками, и Йаати передернуло, – мощь оружия эалов была просто чудовищной.

Он дошел до последней подбитой им мины, – на вид она казалась совсем целой, но не двигалась, – и на миг испуганно замер. Идти дальше совершенно не хотелось, – если бы одна из мин вдруг «ожила», она убила бы его тут же, – только вот выбора, к сожалению, не имелось.

Вздохнув и покрепче сжав зубы, – чтобы не стучали, – Йаати вновь пошел вперед. От развороченной брони разило жаром, как из печки, под ней застыли лужи тусклой стали. Йаати повернул налево, чтобы обойти плоский, в непонятных выступах, нижний торец призмы – и тут над его головой взвизгнули пули. Ошалело оглянувшись, он увидел, как, взмахнув руками, падает Шу.

25.

Взгляд Йаати испуганно метнулся назад. Фтангов там не было, – но вдали, у другого поворота, метров за триста или больше, он заметил несколько светло-серых, с желтыми полосками фигурок – таких же солдат, каких он видел в доме у ворот и у Малой Цитадели, но только живых. Вскинув автоматы к плечу, они стреляли по нему одиночными. Пули отчетливо свистели вокруг, и Йаати сиганул за призму.

На секунду он замер, ошалело хватая ртом воздух и не зная, что делать. Пули взвизгивали над головой, с резким звоном били по металлу, – не упади эта призма вот сюда, его сейчас точно подстрелили бы.

Смелости выглянуть у Йаати точно не хватило бы – но, едва он начал собираться с силами, чтобы всё же сделать это, огонь прекратился сам собой.

Высунувшись из-за призмы, он заметил, что солдаты бегут к нему. Йаати упал на колено и, прижавшись плечом к торцу призмы, открыл огонь. В этот раз ему повезло больше, – один из солдат получил заряд в грудь и упал, – но другие с пугающей быстротой бросились в стороны, залегли и снова открыли огонь. В воздухе опять завыли пули, – на этот раз стреляли чаще и точней, – и Йаати вновь шарахнулся назад. За призмой враги его не видели – и сознание буквально вопило о том, что, если он бросится бежать прямо вот сейчас, то успеет добежать до поворота раньше, чем они до призмы, – а там его уже прикроют бессчетные турели крепости. Так он, наверное, и поступил бы, – будь он один. Но…

Йаати осторожно выглянул. Шу лежал на спине, слабо шевеля руками, и это решило всё: если бы Шу не двигался, он бы, наверное, всё же бросился бы бежать, но бросить раненого друга было просто… немыслимо.

Заорав что-то непечатное, он выкатился из-за призмы, и прошелся огнем по кустам, выпуская весь заряд одной длинной очередью. Отсюда он не видел, попал ли он в кого-нибудь, – но стрелять оттуда прекратили.

Не дав себе задуматься, Йаати, пригнувшись, бросился вперед. На груди энергожилета Шу зияла дырка, из которой лениво шел дымок, внутри что-то искрило – похоже, пуля пробила броню, что-то повредив в механизме, но заглядывать туда Йаати не стал, – схватив Шу за ремни ранца, он как мог быстро потащил его назад. Тут же вокруг опять завыли пули, – враги быстро опомнились.

Перезарядив винтовку, он вновь открыл огонь, целясь по смутным вспышкам выстрелов. Их было четыре или пять, и Йаати чувствовал, что ему сейчас придет конец – в кого-то он точно попадет, но другие…

Что-то со страшной силой ударило его в живот, и Йаати упал на четвереньки, выронив оружие, отчаянно пытаясь вдохнуть. Перед носом у него была лишь засохшая дорожная грязь, – очень обидно было умирать, глядя только на нее, – но тут от его рук вдруг протянулись черные густые тени, а всего через секунду мир стал багровым, – и взорвался.

26.

В ушах вновь словно что-то щелкнуло, и взрыва он не услышал, – зато волна раскаленного воздуха ударила его по лицу, едва не повалив на землю. Вокруг тучей поднялась пыль, и Йаати расчихался, отчаянно протирая глаза. Потом всё же кое-как поднялся. Там, где были солдаты, полыхал поваленный лес, – а высоко над ним в небе плыла призма. Воздушный крейсер. В этот раз им повезло, – но Йаати понимал, что везение не продлится долго. Число эалов возросло, – он видел сразу два или три их десятка, – и защитные поля призм всё время полыхали от плазменных ударов. Не приходилось сомневаться, что в какой-то миг они не выдержат, и…