Текст книги "Магия любви (СИ)"

Автор книги: Анна Курлаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Бейлфайр недоуменно моргнул и мотнул головой.

– Нет. Я хочу вернуть вашего ребенка.

Малефисент отшатнулась, уставившись на него расширившимися глазами. В них полыхнуло нечто такое, что заставило Бейлфайра поежиться, с трудом подавив желание убежать подальше.

– Что ты знаешь об этом, мальчик? – прошипела она. – Кто ты, черт возьми, такой?

– Я знаю, что Белоснежка и Прекрасный похитили у вас яйцо. Они думали, что внутри дракон, а не ребенок. Это их не оправдывает, да. Но они собирались вернуть яйцо, они не знали, что так получится. И сразу же раскаялись в своем необдуманном поступке.

– Раскаялись? – рявкнула Малефисент, глаза ее опасно прищурились. – Да пропади оно пропадом их раскаяние! Оно не воскресит моего ребенка! – внезапно она поникла и едва слышно добавила: – Я ведь даже не знаю, кто у меня родился – сын или дочь.

– Постойте. Воскресит? Почему вы думаете, что ребенок умер?

Малефисент пренебрежительно фыркнула:

– Не вижу причин отчитываться перед тобой. Еще раз спрашиваю: ты кто такой?

Бейлфайр слегка улыбнулся:

– Я сын Румпельштильцхена.

Малефисент округлила глаза и вдруг расхохоталась:

– Вот это сюрприз так сюрприз! А не боишься стать заложником? – она мягкими кошачьими шагами обошла вокруг него. – Румпель мне ведь тоже много чего должен.

– Вы этого не сделаете, – твердо возразил Бейлфайр.

– Почему это? – искренне удивилась Малефисент.

– Потому что я – ваш единственный шанс вернуть своего ребенка.

– Даже Темный не может вернуть к жизни умерших, – мрачно произнесла она и продолжила тихим угрожающим тоном: – Ты думаешь, я не пыталась найти свое дитя? Да я заглянула в каждую щель – и все было напрасно. Пока… пока не убедилась, что его нет в этом мире.

Малефисент резко отвернулась, но через секунду снова посмотрела на него – холодным безразличным взглядом.

– В этом мире, – с нажимом произнес Бейлфайр. – В том-то и дело, что дитя оказалось в другом мире. Потому вы и не смогли его найти.

Малефисент долго молча смотрела на него в упор. Бейлфайр начал нервничать. А вдруг не поверит? Или не захочет поверить, потому что жажда мести окажется сильнее? Из ее слов следовало, что насолить его отцу доставило бы ей большое удовольствие.

– Ладно, – Малефисент с видимым равнодушием опустилась обратно в кресло. – Я тебя слушаю.

Но в ее глазах зажглась робкая надежда. Бейлфайр с облегчением перевел дыхание, постаравшись сделать так, чтобы это было не слишком очевидно, и начал излагать их план. Когда он замолчал, Малефисент долго не реагировала, о чем-то размышляя. Наконец, она посмотрела прямо Бейлфайру в глаза и ехидно произнесла:

– Положим, я соглашусь. Мне только одно непонятно. Юная принцесса мучится угрызениями совести и стремится искупить вину родителей. А тебе в этом какая выгода?

Бейлфайр пожал плечами:

– Я просто помогаю другу.

Малефисент скептично хмыкнула:

– Ты точно сын Румпельштильцхена?

Бейлфайр изобразил улыбку «Я оценил ваш сарказм» и тут же предложил:

– В качестве доказательства моей доброй воли. Я знаю заклинание, которое покажет, что случилось с вашим ребенком. Мне нужно только что-нибудь связанное с ним.

Малефисент одарила его заинтересованным взглядом и, наконец, кивнула.

– Погремушка пойдет?

– Вполне.

Малефисент подняла руку ладонью вверх, и в ней материализовался полупрозрачный фиолетовый шарик в серебряной оправе, сделанной в виде драконьей лапы. Бейлфайр порадовался своему исключительному везению. На это заклинание он однажды наткнулся в одной из папиных книг по магии, и тогда еще подумал, что оно может пригодиться – мало ли о чьей судьбе понадобится узнать, – и на всякий случай выучил его. А теперь очень кстати вспомнил. Собственно, заклинание использовало остаточную память предмета и могло показать только первое, что случилось с человеком после разлучения его с предметом. То есть в их случае – события восемнадцатилетней давности. Но и то хлеб.

Бейлфайр провел ладонью над погремушкой, и… ничего не произошло. Малефисент разочарованно поникла, а Бэй озадаченно нахмурился. Он был уверен, что ребенок жив. Разве что… дитя находилось в другом мире, а если это еще мир без магии, магической связи сложно проникнуть следом. Нужно нечто более сильное.

– А нет ли чего-то, что касалось ребенка? – осторожно спросил он.

Малефисент гневно сверкнула глазами, похоже, собираясь высказать ему все, что думает о самоуверенных юнцах, растравливающих ее рану, но почему-то передумала. Ее лицо прояснилось, и в следующее мгновение на ее ладони появился кусочек скорлупы.

– Это скорлупа от его яйца, – пояснила она. – Я… впрочем, неважно. Главное, что она связана с моим ребенком. В том числе и магически.

– Прекрасно, – Бейлфайр кивнул, аккуратно взял у нее скорлупу и провел над ней ладонью, активируя магический след.

На этот раз заклинание сработало: на поверхности заклубился дым, а когда он рассеялся, появилась картинка.

Женщина протягивала младенца молодому человеку.

– Как вы назовете ее?

– Лилит. Я назову ее Лили.

Изображение пропало, но Малефисент еще некоторое время не отрывала от скорлупы потрясенно-счастливого взгляда.

– Дочь, – едва слышно произнесла она. – У меня дочь. И она жива.

Когда она вскинула голову и посмотрела на Бейлфайра, ее лицо было уже спокойно и холодно.

– Давай свой артефакт.

Бейлфайр улыбнулся.

– Он снаружи – остался с девочками.

Малефисент резко кивнула, взмахнула рукой, преображая свою потрепанную хламиду в элегантное черное платье, и направилась к дверям, не потрудившись проверить, следует ли он за ней.

***

Колетт казалось, что прошла вечность, а Бэй все не возвращался.

– Может, ему нужна помощь? Может, его надо уже спасать? – вопросила она, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Успокойся и не мельтеши, – ответила Регина. – Он не так давно ушел, чтобы бить тревогу.

Она расстелила на земле плащ и спокойно сидела на нем, в то время как Колетт ходила из стороны в сторону, а Эмма то садилась рядом с Региной, то вскакивала и подбегала к лошадям.

– Легко тебе говорить! – вспыхнула Колетт. – Это не твой брат там наедине с драконом!

– Летти! – укоризненно воскликнула Эмма.

Регина слегка побледнела и демонстративно отвернулась. Колетт тут же устыдилась своих слов.

– Прости, я не хотела, – она опустилась рядом с Региной, пытаясь заглянуть ей в лицо.

Та покачала головой и слабо улыбнулась.

– Я прекрасно тебя понимаю. Но от того, что ты будешь дергаться, ничего не изменится. А, кроме того, Бейлфайр – взрослый мальчик и способен позаботиться о себе.

Колетт кивнула, протяжно вздохнув. Она начала понимать папу и Бэя, постоянно трясущихся над ней.

И вот ворота крепости открылись, и вышел Бэй в сопровождении величественной светловолосой женщины. Приблизившись к ним, она скользнула недоброжелательным взглядом по Эмме, равнодушным – по Колетт, и тут ее взгляд упал на Регину. Малефисент замерла, уставившись на нее расширившимися глазами.

– Регина? – недоверчиво спросила она.

Кажется, она засомневалась в своем здравом рассудке. Регина нервно усмехнулась:

– Малефисент.

– Я думала, ты умерла. И почему ты выглядишь такой юной?

– Долгая история. А у нас сейчас есть более важные дела.

Малефисент посверлила ее настороженным взглядом и кивнула. Колетт чувствовала, как в ней бушуют возрожденная надежда и нетерпеливая жажда. Пока они общались, Бейлфайр достал из сумки, привязанной к седлу, магический глобус. Малефисент уже протянула руку, чтобы уколоть палец о шпиль, но остановилась.

– Я пойду с вами, – решительно заявила она. – Это моя дочь, и я имею право участвовать в ее поисках.

Колетт переглянулась с Эммой. Это уже что-то новенькое: когда они успели узнать, что ребенок – девочка?

Бейлфайр покачал головой и спокойно ответил:

– Имеете. Но лучше не надо. Мы не знаем, как жила Лили. Может, она считает приемных родителей родными. Скорее всего, она и не подозревает о волшебном мире. Кто знает, как она отреагирует на такие новости?

– Вот именно поэтому… – начала Малефисент, но Бейлфайр перебил ее:

– Вы можете не сдержать свои эмоции и отпугнуть ее. И тогда она вообще не захочет ничего знать ни о вас, ни о своем родном мире.

Малефисент собиралась спорить, но неожиданно вмешалась Регина:

– Он прав, знаешь. Здесь нужна большая осторожность и сдержанность, на которые ты сейчас не способна.

Малефисент нахмурилась, но в итоге неохотно согласилась.

– Мы вернем ее, обещаю, – мягко произнес Бейлфайр.

– А я побуду с тобой – заодно расскажу свою историю, – неожиданно предложила Регина.

Бейлфайр повернулся к Колетт и Эмме, замерших в предвкушении приключения.

– Прежде чем мы отправимся, обещайте, что будете меня слушаться и не станете рисковать.

– А если нет? – тут же вскинулась Эмма.

От первоначального восторженного восхищения она перешла в стадию доказывания, что чего-то стоит, и постоянно спорила с Бейлфайром по любому поводу. Колетт подумывала, стоит ли рассказать подруге, что чувства Бэя тоже изменились: снисходительное отношение как к неразумному ребенку превратилось в нежность и любование. Или все-таки оставить их разбираться самостоятельно?

– А если нет – я немедленно возвращаю вас домой и иду на поиски один.

Эмма обиженно надулась. Колетт пожала плечами:

– Тебе торжественную клятву принести?

Бэй улыбнулся:

– Простого обещания будет достаточно.

Колетт выразительно посмотрела на Эмму, и та закатила глаза с видом: «Ой, ну ладно!» Обе торжественно обещали быть умницами, после чего началось самое интересное.

Малефисент уколола палец о шпиль, ее кровь упала на глобус, заставив его вертеться, растеклась по поверхности, а потом собралась в одной точке. Бэй достал из мешочка на шее волшебный боб и бросил его на землю, скривившись при виде завертевшейся зеленой воронки. Колетт озадачено покосилась на него: он испытывал легкую панику. С чего бы вдруг?

Но он не дал ей обдумать эту мысль – протянул руки ей и Эмме, велев им держаться крепче. А в следующую секунду они втроем прыгнули в воронку. Падение было недолгим, но крайне неприятным. Все вокруг вертелось, и казалось, будто сейчас вывернет наизнанку.

***

Когда головокружение прошло, Бейлфайр тряхнул головой, прогоняя неприятные ощущения. Прошло много лет, но от вида зеленой воронки его до сих пор передергивало. Он посмотрел на девочек, убедившись, что с ними все в порядке, отпустил их руки и огляделся.

Они оказались в довольно пустынной местности. Небольшая дорога, лес и кафе рядом с заправкой.

– Что это? – спросила Колетт, указывая на машины.

– Повозки. Что-то вроде здешних карет.

Эмма озадаченно огляделась.

– Но здесь нет лошадей.

– Они ездят сами по себе.

Девочки явно собирались продолжить расспросы, но Бейлфайр напомнил им:

– Мы сюда прибыли не для экскурсий по этому миру.

Обе согласились с доводом, но продолжали оглядываться с горящими любопытством глазами, пока они шли к кафе. Поскольку никаких других зданий по близости не было, значит, Лили находилась там. У Бейлфайра возникло нехорошее предчувствие, что, когда все закончится, Летти захочет прийти сюда еще раз – ради экскурсии.

Маленькое кафе – всего четыре столика – было полупустым. Только у окна сидела пара – мужчина и девушка. Быстро оглядевшись, Бейлфайр потянул за собой девочек, и они устроились за одним из столиков. К ним тут же подошла официантка – высокая брюнетка с уставшим выражением лица. Бейлфайр заказал всем троим кофе с булочками – не столько для того, чтобы поесть, сколько для того, чтобы присмотреться к окружающим, не привлекая к себе лишнего внимания.

– Странная она какая-то, – тихо произнесла Летти, когда официантка отошла. – Как будто… – она помолчала, пытаясь подобрать подходящие слова. – Отчаявшаяся. Я такого мрачного эмоционального фона еще ни у кого не встречала.

– Так может это она и есть? – у Эммы загорелись глаза, и она вся подобралась, словно приготовилась бежать следом за официанткой.

– Почему? – спросила Летти.

– Ну, смотри. Глобус направляет в место, максимально близкое к тому, кого ищут. В округе, кроме как в этой корчме, людей нет. Значит, Лили должна быть здесь.

– А может, это вон та девушка, – Летти кивнула на пару у окна.

Эмма тоже посмотрела туда, но сразу отвернулась.

– Не похожа, – мотнула она головой. – А у этой, ты сама сказала, мрачный эмоциональный фон. Почему? Может, потому что она чужая в этом мире?

– Разумные доводы, – вмешался Бейлфайр. – Вот только официантку зовут Старла, а не Лили.

– Откуда ты знаешь? – хором спросили девочки, уставившись на него.

– У нее на футболке приколота бумажка с именем – здесь так делают, чтобы посетители знали, как к официантке обратиться.

Они на мгновение разочарованно поникли, но когда Старла вернулась с их заказом, в глазах Эммы зажегся огонек. И прежде чем Бейлфайр понял, что она задумала, она позвала официантку:

– Лили?

Та вздрогнула, едва не расплескав кофе, и, поставив поднос на стол, резко выпрямилась, подозрительно прищурившись на Эмму.

– Откуда вы знаете мое имя?

Эмма бросила на Бейлфайра победоносный взгляд, в ее глазах так и читалось: «Я же говорила!» Пока он думал, как лучше ответить, Летти сориентировалась первая:

– Мы от вашей матери. Она очень хочет с вами встретиться.

– Матери? – презрительно фыркнула Лили. – Мои родители отказались от меня – слишком много проблем приношу. Так с чего бы вдруг обо мне вспомнить?

– Нет, вы не поняли, – подхватила Эмма. – Мы от вашей родной матери.

Лили напряглась как струна и, сузив глаза, впилась в них пронзительным злым взглядом. Летти вздрогнула и инстинктивно придвинулась поближе к Бейлфайру. Эта ее способность чувствовать чужие эмоции порой приносила неудобства.

– Та, что бросила меня и восемнадцать лет не вспоминала? – тихим ледяным голосом произнесла Лили. – Зачем же я теперь ей понадобилась?

– Она вас не бросала! – запальчиво возразила Эмма. – Вас… похитили.

– И все это время она думала, что вы мертвы, – добавил Бейлфайр.

Лили долго молчала, поочередно разглядывая их, будто пытаясь выявить ложь по их лицам. Но по тому, как посветлела Летти, Бейлфайр понял, что она, по крайней мере, оставила враждебность. Наконец, Лили подтянула от соседнего столика свободный стул, села рядом и коротко потребовала:

– Рассказывайте.

Взглядом велев девочкам молчать, Бейлфайр поведал историю Малефисент – отредактированную так, чтобы не упоминать магию и другие миры. Летти и Эмма следили за реакцией Лили, затаив дыхание. А та задумчиво смотрела в окно, ее лицо смягчилось, и в глазах появился свет. Такой до боли знакомый свет надежды. Бейлфайр как никто понимал ее в этот момент. Когда он замолчал, она повернулась к нему, посмотрев в упор, и ровным тоном, за которым явно скрывались желание и страх поверить, произнесла:

– Хорошо. Я согласна с ней встретиться. Где она живет?

– А вот тут начинается самое сложное, – вздохнул Бейлфайр.

Лили недоуменно приподняла брови. Осторожно подбирая слова, он поведал о другом мире.

– Вы сами-то понимаете, насколько бредово это звучит? – скептично спросила она.

– Понимаю, – усмехнулся Бейлфайр. – Тем не менее это правда.

Лили хмыкнула:

– Предположим. Тогда докажите – сделайте что-нибудь волшебное.

– Мы не можем, – мягко ответила Летти. – Этот мир лишен магии, в нем невозможно колдовать.

– И вы хотите, чтобы я вам поверила?

Бейлфайр достал из кармана погремушку:

– Но кое-что у нас все-таки есть. Некоторые артефакты действуют и в этом мире. В том числе те, что созданы на основе магии крови. Эта погремушка позволит нам убедиться, что вы – точно та, кого мы ищем. Возьмите ее.

Лили недоверчиво посмотрела на него, но в ее глазах зажглось любопытство. Она протянула руку и осторожно взяла погремушку. Та мягко засветилась, в ее глубине вспыхнул огонь, который сложился в изображение дракона. Бейлфайр удовлетворенно кивнул:

– В конце концов, вы ничего не теряете. Если вам там не понравится, вы всегда можете вернуться обратно.

– Ладно. Я подумаю, – Лили встала. – Завтра сообщу свое решение.

Эмма с Летти радостно заулыбались и кивнули.

– Что скажешь? – спросил Бейлфайр сестру, когда Лили отошла.

Та пожала плечами:

– Она удивительно спокойно отреагировала на наши откровения. Словно… словно в глубине души всегда об этом знала. Или подозревала.

Бейлфайр кивнул:

– Вполне возможно. Что ж, это упрощает нашу задачу, – немного помолчав, он добавил: – Однако нам надо где-то заночевать, пока ждем ответа.

– Могу проводить до гостиницы – здесь недалеко, – вдруг раздался рядом голос Лили, заставив их вздрогнуть. – У вас деньги-то есть?

– Деньги у нас есть. У нас документов нет, – вздохнул Бейлфайр, только сейчас задумавшись об этом упущении.

А ведь родители, когда приходили за ним в этот мир, умудрились же как-то устроиться в гостинице. Тоже ведь без документов.

Лили приподняла брови и, поколебавшись, предложила:

– Можете переночевать у меня, – и тихонько пробормотала себе под нос: – Надеюсь, я об этом не пожалею.

Пока у Лили не закончилась смена, они отправились погулять – лучше уж сейчас устроить девочкам экскурсию по этому миру, чем потом они решат посетить его еще раз. Кто знает, что из этого выйдет.

Неподалеку от заправки обнаружился маленький городок – тихий, сонный, с ровными чистыми улицами, на которых редко встречались прохожие. Эмма с Летти увлеченно вертели головами, разглядывая дома и людей, отпрыгивая от проезжавших изредка машин. Хорошо хоть не с визгом. А, когда над ними сравнительно низко пролетел самолет, обе, вздрогнув, прижались к Бэю и принялись расспрашивать, что это такое.

Он посмеивался на их реакции, объяснял, попутно сам вспоминая уже слегка подзабытые реалии этого мира и любовался их горящими энтузиазмом мордашками. Пожалуй, не зря он взял с собой Летти: опасности им здесь не угрожали – так пусть сестренка порадуется, узнавая что-то новое. Любознательность и жажда посмотреть другие миры и страны досталась ей от матери. Впервые Бэй подумал, что Летти, пожалуй, достаточно взрослая, чтобы перестать держать ее дома.

От сестры его мысли перешли на Эмму, которая тоже незаметно выросла и стала настоящей красавицей. Даже в джинсах и рубашке она выглядела принцессой. Доброжелательная и улыбчивая, но в то же время держащаяся с неизменным достоинством. Казалось, на ее светлой головке невидимо сияла корона.

Бейлфайр и сам не заметил, в какой момент он перестал видеть в Эмме ребенка, подругу сестры, и увидел девушку. Красивую, умную, добрую. И принцессу. Последнее обстоятельство как раз смущало его больше всего. Пусть его отец сейчас могущественный маг, которого большинство боится, это не меняло того обстоятельства, что они были крестьянами. Не чета принцессе. Правда, если подумать, отец Эммы тоже не был благородного происхождения, и это внушало надежду.

– Бэй! Бэ-э-эй, ау! О чем задумался? – веселый голос Эммы отвлек от размышлений.

Бейлфайр почувствовал, как начинает краснеть.

– Может, вас оставить наедине? – ехидно спросила Летти, получив от подруги возмущенный тычок локтем в бок.

– Ну уж нет, – Бейлфайр усмехнулся сестре. – Я тебя одну не отпущу гулять по этому миру – кто знает, во что ты умудришься вляпаться.

– То есть сама по себе идея у тебя протеста не вызывает? – хитро спросила она.

– Сама по себе – не вызывает, – спокойно подтвердил Бейлфайр.

Летти торжествующе посмотрела на Эмму, а та покраснела, заулыбалась и поспешила отвернуться, пряча сияющие глаза. Пожалуй, ерунда все эти происхождения и попытаться стоит в любом случае.

Пока же он завел разговор на другую тему, осторожно спросив:

– Эмма, ты все еще злишься на родителей?

Она нахмурилась, отвернулась, буркнула:

– А ты как думаешь?

– Думаю, злишься.

Видимо, почувствовав улыбку в его голосе, Эмма повернулась, посмотрела удивленно.

– Поверь, я тебя прекрасно понимаю, – проникновенно продолжил Бейлфайр, заглянув ей в глаза. – В свое время я был смертельно обижен на отца. И у меня была более серьезная причина, чем у тебя, поверь.

– И что же потом? – заинтересованно спросила Эмма.

– А потом я понял, что каким бы он ни был, что бы ни сделал, он все так же любит меня. И я люблю его. И это важнее любых размолвок и обид. Подумай над этим.

Эмма опустила взгляд себе под ноги, и некоторое время они шли молча. Летти, кажется, даже дышать перестала, чтобы не спугнуть размышления подруги. Кстати, о сестре. Как-то она слишком спокойно восприняла его слова, как будто… как будто все знала. Бейлфайр вопросительно посмотрел на нее, и она улыбнулась, пожав плечами. Точно – знала. Вряд ли ее просветил отец – он всегда до дрожи боялся их разочаровать. Значит, мама. Зачем? Летти сочувственно посмотрела на сосредоточенно размышлявшую Эмму, и Бейлфайр понял: чтобы избежать именно такой реакции, чтобы разбитый идеальный образ отца не ранил ее слишком больно. Он удивленно покачал головой: все-таки у них удивительно мудрая мать.

Эмма вскинула голову и солнечно улыбнулась:

– Знаешь, Бэй, ты прав.

Бейлфайр улыбнулся в ответ и обменялся с сестрой понимающими взглядами.

Когда вечером они в сопровождении Лили шли к ее дому, девочки уже едва передвигали ноги, устав и от ходьбы, и от обилия впечатлений. Бейлфайр и сам чувствовал себя вымотанным. Так что к квартире Лили он особо не приглядывался. Впрочем, она ничем не выделялась: две комнаты и кухня с самой простой обстановкой.

Зато у Эммы и Летти открылось второе дыхание, и они принялись увлеченно изучать бытовые приборы.

– Интересно, можно у нас такое сделать? – задумчиво спросила Летти, внимательно рассматривая плиту.

– Чем тебя печь не устраивает? – усмехнулся Бейлфайр.

– Тебе не понять, – Летти задрала нос с видом превосходства, а через секунду они уже смеялись.

К его изумлению, все четверо.

За ужином Лили общалась с ними гораздо доброжелательнее, хотя все еще настороженно. Но ее можно понять: не каждый день к тебе являются гости из другого мира и предлагают встретиться с родной матерью. И это они еще про дракона не рассказывали…

Девушки устроились в комнате хозяйки. Чтобы не сгонять ее с кровати, они настояли, что будут спать по-походному – на полу.

– Нам не привыкать, – храбро заявила Летти. – В Неверлэнде было хуже.

Бейлфайр же устроился в соседней комнате – тоже на полу. Уж ему-то точно было не привыкать. Но долго не мог заснуть, прислушиваясь к шуршанию и перешептыванию девочек. Наконец, они затихли, и Бейлфайр тоже погрузился в сон.

Утро началось с энергичного звонка в дверь и грозного крика:

– Откройте – полиция!

Они все недавно проснулись и собирались позавтракать. Летти с Эммой недоуменно переглянулись. Лили испуганно подпрыгнула, в панике посмотрев на дверь. Бейлфайр вопросительно посмотрел на нее.

– Надо быстро уходить, – прошептала Лили.

В дверь тем временем начали колотить – еще немного и вышибут.

– Что происходит? – так же шепотом спросил Бейлфайр, на всякий случай поманив к себе девочек.

– Некогда объяснять, – Лили заметалась по квартире, подбежала к окну, видимо, оценивая возможность сбежать через него. – Извините, что втянула вас в это.

И Бейлфайр подумал: вот она возможность уговорить ее:

– Лили, это твой шанс – пошли с нами: мы откроем портал прямо отсюда, и никакая полиция тебя не найдет.

Лили несколько мгновений изучала его.

– Если не откроете, мы выломаем дверь! – предупредили снаружи.

Лили кивнула:

– Давай.

Бейлфайр достал из мешочка на шее волшебный боб и бросил его. Перед ними закрутилась зеленая воронка.

– Лили, возьми Эмму за руку, – велел Бейлфайр, в свою очередь сжав ладони девочек.

В этот момент дверь распахнулась, выбитая ногой, и в комнату влетели двое полицейских.

– Ни с места! – крикнул один из них.

– Прыгаем! – скомандовал Бейлфайр.

Последнее, что он слышал, прежде чем портал закружил их, был звук выстрела.

========== Глава 22 ==========

Румпельштильцхен занимался с Алардом зельем, заживляющим царапины и ссадины, а Белль здесь же в лаборатории сидела с книгой, уютно устроившись у окна. Правда, она не столько читала, сколько наблюдала за мужем и сыном. На картину «Румпельштильцхен общается со своими детьми» она могла смотреть вечно. Все-таки он был очень хорошим отцом: нежным, заботливым, терпеливым. Он слегка нервничал из-за очередного визита Летти к деду, но успешно сдерживал свои страхи, не позволяя себе перенестись следом за дочерью, чтобы проследить за ней и Марком. Хотя Белль знала: ему очень этого хотелось.

Идиллию нарушил послышавшийся снизу голос Белоснежки, полный панических ноток:

– Румпельштильцхен!

Тот приподнял бровь, оторвавшись от работы, и насмешливо протянул:

– Надо же – на этот раз сама изволила пожаловать…

Белль невольно фыркнула, но одарила его укоризненным взглядом. Румпельштильцхен его как всегда проигнорировал. Однако внезапное появление Белоснежки встревожило Белль: действительно, что могло случиться, что она пришла сама в их замок, а не просто позвала или не связалась через зеркало?

Вопреки ироничному тону Румпельштильцхен тоже был озадачен, и в его глазах мелькнуло беспокойство.

– Закончим позже, – сказал он Алу и повел рукой, гася огонь под котлом.

– Но оно же испортится! – возмутился Ал.

– Значит, начнем заново, – ехидно сообщил Румпельштильцхен.

Алард тяжело вздохнул, сделав невероятно несчастное лицо, и Белль обменялась с мужем веселыми взглядами. Летти порой тоже любила поиграть на публику, но Алу в этом деле не было равных.

В зал, куда открывался постоянный портал между их замком и дворцом Прекрасных, они спустились все вместе. Белоснежка пришла не одна – вместе с мужем. И у обоих было такое перепуганное и несчастное выражение лица, что становилось страшно.

– Что опять случилось? – страдальчески спросил Румпельштильцхен.

– Эмма пропала! – выпалила Снежка, проигнорировав его тон.

– То есть? – озадаченно нахмурился Румпельштильцхен.

Снежка с Дэвидом, перебивая и дополняя друг друга, принялись рассказывать о том, как Эмма узнала об их тайне, которая все это время лежала грузом на их совести, но которую они не решались открыть дочери. Честно говоря, Белль их понимала: она тоже боялась бы поведать о себе такое. До сих пор она была уверена, что Белоснежка – добрая, отзывчивая и великодушная Белоснежка – не способна на подобные поступки. Но, видимо, у всех бывают моменты, когда, не подумав, совершаешь нечто, о чем потом жалеешь всю жизнь.

– Последний раз мы видели ее вчера – она была в компании Колетт и Бейлфайра, – заключила Белоснежка, едва не плача.

– Так. Стоп, – Румпельштильцхен вскинул руку, в его глазах вспыхнула тревога. – Вот с этого места поподробнее.

Белль в свою очередь напряглась, чувствуя, что ничего хорошего это не предвещает. Бэй вроде бы собирался на очередную операцию – он же для этого брал у отца магический глобус? – а Летти должна быть в гостях у деда. Каким же образом оба оказались во дворце Прекрасных?

Дэвид вздохнул и пояснил:

– Ну, после… всего Эмма ушла – очевидно, к Колетт. И мы ждали, когда она вернется, чтобы попытаться поговорить и объяснить. Но когда они появились втроем, Эмма не захотела с нами разговаривать, только сообщила, что они пришли к Регине.

– Интересно, – Румпельштильцхен бросил на Белль быстрый взгляд. – Значит, Эмма пришла к Летти пожаловаться на свою беду. А той, пока она утешала подругу, похоже, пришла в голову мысль, – он сделал паузу и с видом озарения воскликнул: – Так вот для чего Бэю нужен был глобус! И понятно, зачем им понадобилась Регина: они ж не знают, где искать Малефисент, а она знает.

Белоснежка с Дэвидом озадачено смотрели на него, не уловив хода его мыслей. Зато Белль поняла сразу и вздрогнула. Ну почему у них такие непоседливые дети? Во что они опять впутались? И когда они научились так спокойно врать – не моргнув глазом?

Румпельштильцхен слегка побледнел, едва слышно произнеся:

– Нет. Только не снова.

– Но они всегда могут вернуться – на этот раз у них есть волшебные бобы, – попыталась Белль успокоить его и себя заодно.

– Эти умудрятся и с бобами вляпаться, – мрачно ответил Румпельштильцхен и решительно объявил: – Я к Малефисент.

И тут же растворился в воздухе, оставив гостей осмысливать происшедшее. Белль закатила глаза – вот же любитель театральных эффектов. А она еще удивляется, в кого у нее младший сын такой артист!

Усадив Белоснежку и Дэвида за стол и налив им чаю (успокоительного), Белль объяснила им выводы Румпельштильцхена: дети решили отыскать и вернуть Малефисент ее ребенка, для чего им понадобилась ее кровь, чтобы активировать глобус.

Прекрасные немедленно успокоились, перестали нервно дергаться. Белль подумала, что Румпельштильцхен прав: он их избаловал, и теперь они считают, что он способен спасти их от любой напасти.

Итог ее рассказу подвела возмущенная реплика Аларда:

– Значит, Летти отправилась с Бэем в путешествие, а меня с собой не взяла? Почему я никогда – никогда! – не участвую в их приключениях?!

Белль вздохнула и, улыбнувшись, притянула к себе надувшегося сына и попыталась его утешить, про себя подумав: «Мне не хватало только, чтобы еще и ты куда-нибудь пропал». Но вслух она этого, конечно же, не сказала.

***

Когда Бейлфайр с девушками материализовались в замке Малефисент, там обнаружилась живописная сцена. Злой и встревоженный отец шипел на хозяйку своим лучшим угрожающим тоном:

– Если мои дети не вернутся оттуда, я придушу тебя собственными руками.

Видимо, Регина успела возвратиться домой, пока их не было. Малефисент, хотя и пыталась сохранять невозмутимый гордый вид, выглядела, если и не напуганной, то сильно напряженной.

– Папа, не пугай ее – с нами все в порядке, – произнес Бейлфайр, выпустив ладони девочек и шагнув вперед.

Отец резко повернулся. На его лице мелькнуло безграничное облегчение, которое тут же сменилось гневом. Летти благоразумно спряталась за спиной Бейлфайра, слегка испуганная бурлящими эмоциями отца. Тот уже собирался начать отповедь о безрассудных юнцах, но Бейлфайр не дал ему этого сделать.

– Малефисент, это ваша дочь – Лили, – представил он настороженно присматривающуюся к присутствующим девушку.

Что касается Малефисент, она все это время не отрывала от дочери жадного взгляда, позабыв о том, что здесь есть кто-то еще.

– Бэй… – угрожающе произнес отец.

Но начать ругаться он не успел, поскольку стоявшая рядом с Бейлфайром Эмма вдруг покачнулась, схватившись за него, чтобы не упасть. Он встревоженно посмотрел на нее, с ужасом обнаружив, что у нее все плечо в крови. И он вспомнил звук выстрела, раздавшийся, когда они прыгали в портал.

– Эмма?

Она перевела на него взгляд, а в следующую секунду он едва успел подхватить ее обмякшее тело.

– Эмма!

Бейлфайр поднял ее на руки, в панике не в силах сообразить, что делать. Сердце замерло. В голове стучала одна мысль: только не насмерть, пожалуйста, только не насмерть! Рядом тихо вскрикнула Летти.