Текст книги "Запах магнолий(СИ)"

Автор книги: Анна Орлянская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

"Черный ворон увидеть во сне" – набрала она в поле поиска Яндекс.

"К появлению неприятностей" – первое обозначение, что она прочитала.

"Ворон во сне может говорить о том, что необходимо пожертвовать чем-то физическим ради обретения духовного".

"Черный ворон может быть символом греха".

"Если во сне доводится слышать, что птица говорит, то возможно, это пророчество. Его значение может быть двойственным, так как черный ворон может представлять собой не только зло, но и мудрость".

"Негармоничная жизнь. Для молодой женщины такой сон может подразумевать измену любимого человека".

Ева читала все это, не придавая особого значения прочитанному. Она еще не строила каких-то дальних планов на свое будущее, и уж тем более на какое-то общее будущее с ее новым мужчиной. В открытое окно проникали ослепляющие солнечные лучи, наполняя светом не только комнату, но и ее душу...

Потом Ева "забила" – "красный цвет во сне". Первое обозначение – "к большой любви".

Ева читала дальше: "Красный – это очень насыщенный, яркий и агрессивный цвет. Он символизирует страсть и сексуальность, опасность, агрессию, силу, тревогу, почет или стыд. Кровь тоже красного цвета и поэтому он также символизирует созидание, исцеление и ассоциируется с жизнью. Во многих случаях это цвет свободы, активности и независимости. Но может означать и жажду мести, тягу к насилию и разрушение".

Сопоставив все прочитанное, Ева решила, что этот сон означает любовь и неприятности, которые им придется преодолевать вместе.

Она не прочитала, что может означать густое вино. Если бы она набрала в поиске "густое вино" или "красное вино", то прочитала бы следующее:

"Очень густое вино – человек сойдет с ума от любви, но стоит учесть, что эти отношения могут принести не только радость, но и горе; такой сон предупреждает – не надо проявлять излишнюю доверчивость к любимому человеку, он этим бессовестно пользуется".

Но тогда, в самом начале отношений, даже прочитав такое, это ничего бы не изменило. Она еще не была влюблена в Константина, испытывая к нему лишь интерес. У нее не было и намерения строить с ним отношения. Он был старше. Он был женат. И это было минусами. Но он был легок в общении. Он любил, как и она, клубы и другие развлечения. И это было плюсами.

"Не спеши!", – вспомнила Ева слова из сна.

"Не буду спешить!", – подумала она.

"Вместе нам будет весело", – таким первым посылом был ее интерес к нему.

Следующая встреча с Константином была ровно через неделю. Они поехали в центр города.

Прогуливаясь по набережной, они останавливались у парапета, чтобы просто постоять, полюбоваться друг на друга, понаблюдать за прохожими, за мерным течением реки и рассекающими и оставляющими белые борозды по ней теплоходами и прогулочными катерами. Они шли и ловили на себе любопытные, завистливые или восхищенные взгляды людей. Ими нельзя было не залюбоваться. Только некоторые, например, влюбленные пары, или спешащие по своим срочным делам, не обратили бы на них внимания. Вместе они являлись красивой парой. Оба высоких, статных. Он – в меру, приятно, накаченный. Она со стройной, по женственному налившейся, фигуркой. Возможно, что та невидимая, скрепляющая их тела и души, связь, уже успевшая появиться, также ослепляла и прохожих.

Проходя мимо компании парней на байках, Константин попросил подождать Еву, а сам подошел к ним. Он о чем-то недолго разговаривал с одним из парней, одетым в джинсы, футболку, и, несмотря на летнюю жару, еще в грубые ботинки и джинсовую жилетку с множеством вышивок и эмблем. Ева видела, как он отдает ему свой паспорт. Приятное волнение от догадки пробежало по ее телу. Затем он сел на один из мотоциклов, с блестящим черным баком, без спинки и удлиненной передней вилкой, и сделав небольшой круг, подскочил к Еве, резко затормозив.

– Обхвати меня руками и держись крепче! – скомандовал он.

Она села сзади, обхватила его крепкий торс руками, и они понеслись.

Ева ощущала каждой клеточкой своего тела опасность от такой быстрой езды, адреналин в ее голове просто зашкаливал. Но прижимаясь к Константину, она чувствовала исходившее от него спокойствие. И она полностью ему доверилась.

Ева смотрела вперед, ветер беспощадно дул в лицо и глаза наполнялись слезами. Она не пыталась спрятаться от ветра за мощной спиной Константина, и подставляла свое лицо, только закрывая время от времени глаза, или любуясь его невероятно огромными руками, сжимавшими рукоятки руля. Восхищенно наблюдая, как он уверенно управляет "тяжелым стальным конем", Ева еще острее осознавала их мощь и силу. Быстрая, опасная езда и восторженное любование вызывали в ней колорит чувств – и страх, и радость, и вожделение.

Константин не собирался показывать абсолютные пределы скорости этого байка. Он понимал, что сейчас в ответе не только за свою жизнь, но и жизнь Евы. Они покатались недолго, так как он договорился взять байк только на десять минут. Но этого времени было достаточно, чтобы обоим испытать волнующее удовольствие. Она спросила название байка. И он ответил – "Ямаха".

Возвратив байк владельцу, они еще долго обсуждали незабываемое неожиданное "приключение".

– На байке руль так и называется руль, или как-то еще? – поинтересовалась Ева.

– Да. Говорят, например, "за рулем байка". Если же речь идет об описании байка, то говорят – "вилка". А рукоятки правильно называть клипонами.

Ева спросила Константина, что обозначают эмблемы на жилетке байкера, и он объяснял значения некоторых из них, которые сам знал.

– Буквы могут означать, к какому клубу он принадлежит. Эмблемы – это и защита, и определенные символы, обозначающие его убеждения, философию. Череп, например символ бесстрашия, – пояснил Константин.

– А цифры? У него было на куртке нашито девяносто девять процентов. Что это значит? – любопытствовала Ева.

– Такую нашивку носят те байкеры, которые считают себя законопослушными. А вот, если бы было нашито, что один процент, то это бы означало отрицание им законов. Это не просто так появилось. Однажды в Калифорнии, в городе, где проводились постоянные байкерские слеты, очередной такой слет вылился в беспорядок. И тогда для американцев образ байкера ассоциировался с человеком, не признающим закон и порядок. Если байкер, то бунтарь. А когда спросили представителя их Ассоциации на счет этого происшествия, то тот сказал, что из байкеров только один процент незаконопослушных. На основе тех событий позже был снят фильм, который в переводе на русский, так и называется – "Дикарь".

– А почему они все в куртках и жилетах даже летом? Разве им не жарко?

– Когда гоняешь на байке, не жарко. А потом, это своего рода их культура, святое правило. Что касается клубов – то их эмблемы строго контролируются. И по типу, как фэйс-контроль в клубах. Вообще для байкеров все это очень большое значение имеет. Куртка, наколки могут очень многое рассказать о человеке. Это, кстати, все недешево обходится.

– В общем, эти байкеры – крутые люди! – заключила Ева.

– Ну, на самом деле, как раз-таки эти байкеры не особенно круты. У них там есть своего рода ранги, которые еще нужно заслужить. Скажем так, эти байкеры с нижним рангом, – Константин не стал пояснять, как это определяется, решив, что для Евы и так более чем достаточно информации.

Ева с огромным интересом слушала, что рассказывал Константин. Она была восхищена его глубокими и обширными познаниями. Но еще больше она была очарована его неослабевающим благоговейным вниманием к ней. Он, словно верный пес – обегал ее кругами, словно услужливый раб – сдувал с нее пылинки и овевал веером, словно лепечущий ученый при царице – научно изъяснял интересующие вопросы, словно штатный эстет – с дотошной щепетильностью рассуждал о красоте, что совершенно не сочеталось с его внешней внушительностью, решительностью и твердостью характера.

Позже они спустились ниже по лестнице к воде. У берега стоял прогулочный катер. И хотя хозяин катера вначале отказывался их везти, сославшись на свой обеденный перерыв, Константин убедил доставить их до островка с правой стороны речки, и оставить их на пару часов.

Когда они остались одни, то долго разговаривали, наслаждаясь теплой погодой, свежестью от воды, заходящим солнышком, разукрашивающим лазурное небо в яркие пурпурные и багряные краски, и наблюдая за проворными чайками, ныряющими в реку.

– Искупаемся?! – предложил он.

– Как искупаться? Я же не взяла купальник! – спросила его Ева, озорно прищурив глазки, на самом деле понимая, в каком виде он предлагает искупаться.

Он первым начал раздеваться. А когда разделся, то подошел к Еве и стал нежно ее целовать, одновременно раздевая.

Здесь среди зелени, в лучах заходящего солнца, она была еще более прекрасна и притягательна. Он наблюдал ее сзади, когда она входила в воду, медленно, оборачиваясь на него, как ее руки мягко проводили по поверхности воды, оставляя извилистые следы на ней, как вода, уже достающая до ее упругих полушарий ягодиц, то накрывала их, пряча от его глаз, то снова оголяла, словно специально дразня. Темные волосы, колышущиеся от ветерка, спадали кудрявыми прядями на плечики и спину, еще больше подчеркивая ее светлую кожу. Так, стоя вполоборота, и смотря на него томными глазами, полными страсти, нежности, предвкушения, она была похожа на Богиню. Он желал ее. Безумно желал.

Стоя в воде, они начали опять целоваться. Прижимаясь к нему, Ева ощущала, как пульсирует и напрягается его горячая плоть. Ее накрыло безудержное желание только лишь от осознания, что он испытывает такую же сильную страсть к ней, как и она к нему. Даже прохлада воды не могла погасить этот пылающий взаимный огонь.

Она обняла его шею руками, а он ее приподнял и крепко прижал к себе. Ева скрепила ноги за его бедрами, чтобы было удобнее, и почувствовала, как он слегка входит в нее, погружая только кончик своей накалившейся пружины. И от ощущения его плоти внутри себя, она испытала еще одну обжигающую волну страсти. Они вышли из воды, и продолжили в зарослях какого-то кустарника. Константин развернул ее от себя, наклонил вперед, и крепко схватив за бедра, начал несдержанно, решительно в нее проникать, одновременно притягивая ее руками. Когда он почувствовал, что вот-вот дойдет до последней точки блаженства под Евины "Да! Да! Да!", он высунул свою раздавшуюся во всю мощь плоть, прижал Еву сильнее к себе, совершил еще немного толчков, и остановился, растворяясь в блаженстве.

Через какое-то время, приятно уставшие, они сидели за столиком в кафе. Уже окончательно стемнело. Они пили шампанское, и наслаждались, как лопаются во рту его пузырьки, и как холодная, бодрящая жидкость, спасительная в жаркий вечер, устремляется быстро вниз. С соседнего кафе доносилась живая музыка. Она не была назойливой и томительной, а наоборот, была приятна слуху своей мелодичностью и звучанием.

Константин передвинул стул так, чтобы можно было обнимать Еву сзади, и нежно поцеловал ее хрупкую шею. Он уже знал о том, какая она чувствительная, и потому, желая ей снова и снова доставлять удовольствие, стал осыпать поцелуями шею, плечики, и наконец, приник к ее губам.

Их губы сомкнулись в поцелуе, полном нежности, желания, приятных уже общих воспоминаний. Казалось, чем дольше длится их поцелуй, тем сильнее и глубже становятся их чувства друг к другу.

– Я тебя люблю! – прошептал он, нехотя, оторвавшись от ее губ.

– И я тебя люблю! – ответила Ева, преисполненная радостью и счастьем.

– Правда, любишь? – уточнил он, интонацией показывая, что сомневается. – Так быстро успела влюбиться?

– Как можно не влюбиться в такого, как ты?!

Ева восторженно смотрела в его глаза. "Какие необыкновенные глаза!". Она вспомнила их первую встречу год назад. И этот необычный проникновенный взгляд. Тогда она не могла объяснить этот взгляд. Сейчас она уже поняла – это был взгляд "самца", "покорителя дамских сердец".

– И когда ты поняла, что влюбилась?

– Только что!

– А я тебя любил еще до того, как встретил!

Лето заканчивалось ее совершеннолетием. И вот уже наступала дождливая осень. Это была не промозглая, а золотая пора, с уютными, бархатными вечерами, с шелестом опадающих листьев, и даже, когда капанье мелкого дождичка сменялось на сильный грозовой ливень, влюбленными все это воспринималось, как изумительное, трогательное время. Своими объятиями они согревали тела, а души согревали словами любви.

Пастельная осень уступала время сказочной зиме. Нанежившиеся и засидевшиеся, они спешили в увеселительные заведения, пропаренную баньку или бассейн, радуясь, что сменили теплую одежду на купальник. Когда было много снега, они, как малые дети, резвились, валялись в сугробах и кидались снежками друг в друга. Обычно так долго длившееся холодное время года, пролетало легко и стремительно.

Весной, даже, когда еще было жутко холодно, и лежал снег, их души уже пели и ликовали от предвкушения и ожидания теплой поры. Весна – цветущая, пахнущая, звучащая, будила природу! И, как положено, оживляла чувства!

Во время паводка, они ехали в пойму, покататься на лодке среди затопленных водой деревьев и кустиков. Уже успевшие разукраситься разными оттенками зелени, деревца, издали казались плывущим по воде, а их наклонившиеся кроны образовывали романтичные туннели и арки. Длинные, тонкие березки, отражаясь в речной глади, вытягивались еще сильнее, а лапки ветвистых деревьев, создавали четкую симметрию. Даже коряги и гигантские голые стволы не портили восхитительного ощущения, а наоборот, составляли непременный атрибут завершенного произведения.

Кустарники, пеньки и пригорки с молодой травкой, поглощенные водой, создавали ощущение целой жизни под водой, навевая нереалистичные фантазии. Ева представляла настоящее подводное царство, речных богов и их служителей в различных образах – завораживающе красивых и чудовищно отвратительных.

Она смотрела на своего "рыцаря", подарившего ей восхитительную романтику, и утопала в его серо-голубых, словно пасмурное небо, глазах. Ей хотелось петь, и если бы она умела, она бы точно что-нибудь сейчас спела, а если бы она помнила хоть одно прекрасное стихотворение, она не удержалась и рассказала бы его. Только внутренний трепет от созерцания всего великолепия, не давал возможности сосредоточиться на каких-либо воспоминаниях.

Ей казалось, что и ее любимый ждет от нее слов, но они не находились. Они вообще противились быть произнесенными, словно нарушившаяся из-за них тишина разрушила бы всю красоту природы.

На фоне этой природной экспрессии ее любимый казался греческим атлетом, державшим в руках не весла, а копья. А если уж сравнивать с древнегреческими богами, то он скорее являл собой образ Зевса и своим крепим, рельефным, но не перекаченным телом и царской умиротворенностью, выраженной на безмятежном, спокойном лице, и своими испепеляющими глазами, приоткрывающими царство его небесного пребывания. Его руки под тонкой материей рубашки, притягательно напрягающиеся от гребли веслами, сводили ее с ума.

– Хочешь попробовать? – спросил он, уловивший ее пристальный взгляд, устремленный на его руки, державшие весла.

– У меня не получится!

– Как можно говорить – не получится, о том, что не пробовала?

– Какие тяжелые! – воскликнула Ева, когда весла были уже в ее руках. – Когда я смотрела на тебя, как ты ловко ими гребешь, мне казалось, что они очень легкие. А это просто ты такой сильный!

– Вот, ты глупышка! – он рассмеялся простоте ее рассуждений.

– Все дело в технике, – пояснил Константин. – Их не нужно поднимать от лодки, не нужно сильно напрягать руки, весла и так поддерживаются крючками. Когда приподнимаешь весла из воды, запястья нужно немного вперед от себя выкручивать, чтобы лопасти развернулись параллельно воде. А когда опускаешь их в воду, они должны быть перпендикулярно в воде, для этого нужно отклониться назад, а запястья немного развернуть к себе. Нужно грести быстро, но не рывками.

Ева в очередной раз восхитилась познаниями Константина. Раньше ей казалось, что ничего сложного нет в гребле веслами, а, оказалось, тут есть определенные тонкости.

– Оставляю это право тебе! – сказала Ева, возвращая весла.

– Я не возражаю!

Ева продолжала любоваться его мускулистыми руками. Они оба долго молчали. Казалось бы, не было чего-то необычного в этом уже испорченном от дачных застроек, местечке. И при этом природное великолепие остро ощущалось сейчас, здесь, внутри леса, затопленного водой.

– Ну, расскажи мне что-нибудь! – попросил он, первый нарушивший молчание.

"Расскажи что-нибудь", – эхом отозвались его слова в ее мыслях. Столько всего было в голове в этот момент, и ничего не получалось соединить вместе. Всегда такие просьбы, особенно от него, заставляли ее чувствовать себя неинтересной.

– Что рассказать? – спросила Ева. – Я не знаю, что рассказать.

– Тебе хоть нравится здесь? – спросил Константин. Романтика, которую он ей дарил, казалась ей не нужной.

– Конечно!

Он стал обращать ее внимание на деревца, на коряги, на пенёчки, утопленные в воде. Он пытался рассказать ей о том, что видит сам, как будто она этого не видела! Она же не только видела, она еще и многое фантазировала. Ева подумала о том, что он требует от нее большей реакции, чем может быть, чем у нее есть. Он требовал поделиться своими ощущениями, открыть ему душу. А ей думалось, что и так все должно ощущаться, он и так должен понимать, как ей нравится, без слов. И разве найдутся слова, с помощью которых это возможно описать – не природу, ее и так наблюдают они оба, а свои чувства?!

Первые несколько лет их отношений прошли ярко, насыщенно, и в то же время неуловимо быстро. Константин покорил Еву, что было и не удивительно. Перед его мужественностью, уверенностью, остроумностью, образованностью, внимательностью, чуткостью, ненасытностью, нежностью, тонкостью, эстетичностью и, можно было бы продолжать до бесконечности, она не могла устоять.

Сказав первый раз слова любви, она ощущала лишь свою заинтересованность и трепет. Но в какой-то момент она влюбилась. Влюбилась крепко, пылко, страстно, отдаваясь всецело этому чувству. В какой именно момент это произошло, она и сама не поняла. Может быть, постепенно, по мере продолжения отношений, нарастали и чувства.

И уже она жила мыслями и чувствами только о нем. Другие сферы жизни мало интересовали ее. И родители, и подруги, и работа, и учеба – все было лишь преградой, мешающей быть с ним. Он стал всем для Евы – и любимым, и любовником, и другом, и учителем, и идолом.

Ева дала ласковое прозвище Константину. И теперь редко обращалась к нему по имени. Он стал – котиком, котей. Ева так называла его из-за созвучного имени – Костя, Константин, и из-за того, что он действительно походил на ласкового кота. Ей не нравилось называть его Костей, и потому даже если обращалась к нему по имени, то называла его полное имя.

Она же стала – ангелочком. Так она была записана в его телефоне. Но Константин все-таки чаще называл ее по имени. Оно и так было очень красивым и кратким, чтобы что-то придумывать.

– Я хочу познакомить тебя с мамой, – неожиданно сказала ему Ева спустя какое-то время после знакомства.

– Не нужно меня с ней знакомить. Я и так давно ее знаю – по твоим рассказам. Я отчетливо представляю ее, даже внешне, – возразил он.

– Я не знаю, что ты там про нее напредставлял себе, но она современная, – встала на ее защиту Ева.

– Да уж современная. Я представлял то, что ты сама рассказывала. И мне как-то страшно с ней встречаться.

– Я ей уже пообещала, что познакомлю вас. Чтобы она знала с кем я и не волновалась, когда я не прихожу домой. Я объяснила ей, что мы просто встречаемся, что ничего серьезного.

– Не знаю. Не уверен, что это хорошая идея. Она будет засыпать меня вопросами.

– Я заранее с ней поговорю. Все будет хорошо.

Ева познакомила его с мамой, которая сразу после его ухода, заявила:

– Он женат, и никогда не уйдет из семьи. А ты будешь страдать. И вообще я не понимаю, чем он мог тебя заинтересовать?!

Еву не удивили слова мамы. Она сама обратила внимание на то, что Константин даже не пытался ее очаровать. Такой всегда обходительный и чуткий с ней, для знакомства с ее мамой он пришел без цветочков и даже без тортика, и совершенно не пытался скрыть своей напряженности и антипатии.

Маме Ева сказала, что он старше ее, умолчав, насколько именно, и еще умолчав, что он женат.

– Не буду я страдать, – уверяла она маму.

– Он тебя обманывает, Ева, – объясняла мама, – Он женат.

Но не могла же Ева ей сказать, что она это знает. Что тогда мама про нее подумает?! Она сформировала для родителей образ "хорошей" девочки, самостоятельной, умной. И не хотела, чтобы они думали иначе.

Мама продолжала отговаривать Еву от общения с Константином, а Ева ее не слушала. Мама никогда ее не понимала, и сейчас не понимает.

Мама решила, что увлечение ненадолго, и потому никак этому вначале не воспрепятствовала. Наоборот, зная, что она всегда с одним и тем же мужчиной, ей было даже как-то спокойно.

Когда же она стала понимать, что дочь ее уже слишком долго увлечена женатым мужчиной, то стала запрещать ей с ним встречаться. А Ева считала себя абсолютно взрослой и независимой. Ее больше не напугать угрозами – "что-то не купить". Ева не слушала маму, и по первому звонку Константина выбегала из дому.

С Зоей поначалу они часто виделись в те дни, когда Константин был занят работой или семейными заботами. В те же дни, когда он сообщал Еве, что может с ней увидеться, даже если у нее были уже свои планы и договоренности, она все ради не него отменяла. Из-за этого и из-за того, что одна из подруг была уже "не свободной", а другая все еще "свободной", они стали видеться реже и реже.

А Ева стала чаще разговаривать сама с собой и записывать свои мысли в дневник:

"Я люблю, люблю по-настоящему! Я не выбирала. Наоборот, начиная только общаться с ним, я думала о временных отношениях. А сейчас не мыслю жизни без него. Это любовь, потому что нет никаких сомнений в этом, и потому что я это ощущаю! Я люблю, несмотря на то, что все и всё против этих отношений. Все – это люди, окружающие нас, и отговаривающие нас от этих отношений. Всё – это обстоятельства и принципы, которые мешают нам быть вместе. Я уверена, что это любовь, потому что чувствую всей своей душой болезненную тоску по нему, когда он не рядом, и безграничную радость, когда мы вместе. Каждая клеточка моего тела любит его – его руки, его губы, его прикосновения, его голос. И это взаимно! Потому что взаимность я тоже чувствую. И потому что такая любовь просто не может быть не взаимной!

Я никогда не понимала фанатиков. Как можно фанатично любить человека, который даже не догадывается, что ты его любишь? Я вообще не понимала такую любовь – фанатичную, самозабвенную. Но вот готова признать, я стала таким же фанатиком по отношению к нему. Только я не отношусь к сумасшедшим фанатикам. Я не собираюсь кричать о своей любви, я не собираюсь его преследовать, я вообще не хочу показывать ему, как сильно его люблю. Почему? Потому что мужчины не любят таких женщин – назойливых, как мух, надоедливых своими нежностями и слезами. Им не нужны лишние проблемы. Они идут не к той, которую нужно выслушать, утешить и пожалеть. Они идут к той, которая знает, какие чувства и когда стоит проявить, а когда обуздать. Они идут к той, которая встретит их улыбкой и спокойствием. Они идут к той, которая еще не сломлена, которую нужно добиваться вновь и вновь, несмотря на то, что она давно уже отдалась. Можно подумать, что я не достаточно люблю своего идола, раз могу контролировать себя. Но это не так! Я люблю его так сильно, что готова об этом кричать. Я люблю его так сильно, что уже не представляю своей жизни без него. И поэтому я буду такой, какой он хочет меня видеть. Буду такой, чтобы быть с ним. Потому что люблю!

Любовь – это мое вознаграждение за все муки, когда его нет рядом!

Мой любимый, почему Бог так не справедлив к нам? Почему соединив нас, подарив нам любовь, он в весомый довесок добавил и мучительные страдания? Почему мы не можем быть вместе? По твоим ли причинам? Или по причине злого рока? Судьба, в которую я так верила всегда, проверяешь ли ты меня или ведешь к счастливому будущему? Но как же ожидание и неизвестность болезненны и томительны! Мира больше не существует. Есть только он. Он – это и есть мой мир! Чтобы любить его, мне приходится ненавидеть все остальное и всех остальных, мешающих и отвлекающих меня от него".

Врагами становились все, кто пытался ее настроить против него. Ненавистным становилось все, что мешало думать о нем и мешало их встречам. Ожидания встреч были мучительны и нестерпимо бесконечны, а встречи – сладки и скоротечны.

Она ненавидела своих родных и его родных. Она ненавидела все свои дела, и все его дела.

Она проклинала его работу, а он потом сообщал о проблемах в делах. Она проклинала его жену, а потом выяснялось о его семейных неурядицах.

Возомнив, себя злой ведьмой, она считала, что своими негативными посылами разрушает его жизнь. Хотя это и было не более чем совпадениями.

"Я не имею права рушить его жизнь", – решила она. И никогда уже не позволяла себе даже думать плохое о том, что окружает его.

Она не рушила его жизнь. Хотя одно ее появление в его жизни, перевернуло все с ног на голову, наполнив ее смыслом и пробуждая что-то потаенное в нем.

Эта девушка – его прошлое, настоящее и будущее! Эта девушка вихрем ворвалась в его опустелую жизнь, наполнив ее яркими красками, несмотря на то, что ожидание этой встречи было всегда. И вот таким же вихрем он сейчас несется к ней, не замечая скорости автомобиля, отложив все дела, которые возможно было отложить.

"Любовь! Неужели это любовь? Нет. Это какое-то безумие, помешательство! Дикая страсть и неизвестно откуда взявшаяся беспредельная нежность.

Вот очередная долгожданная встреча. Любимые глаза, в которых утопаешь, как в сладостном колодце. Любимые губы, поцелуй с которыми, соединяет души и уносит в небытие. Любимые руки, дарящие незабываемые ласки, которые хочется бесконечно целовать в знак благодарности. Любимый голос – бархатистый, обволакивающий, особенный и родной. Крепкие и нежные объятия. Чувственная интимная близость – апогей любви. И упоительное блаженство от растворяющихся ощущений и от смакования воспоминаний", – это было мыслями их обоих.

Он провалился в пропасть сразу, как ее увидел. Она проваливалась в пропасть постепенно, погружаясь в нее медленно и верно, и в итоге уже не могла и не хотела выбираться из нее.

– Я люблю тебя! – бесконечно повторял Константин. – Ты мой смысл жизни! Ты лучик света в темном царстве! Ты проросла в меня, и сделала меня зависимым от тебя! Ты мое счастье! Ты идеал женщины и женственности! Ты мой идеал! Ты моя Богиня!

– И я тебя люблю! Это ты в меня пророс! Это ты мой идеал! – вторила ему Ева, не умеющая говорить красивых слов.

– Ты веришь в души? – спросил как-то Константин.

Как же она могла в них не верить?! Ее душа была особенной! Ее душа обладала тайной.

Только недавно она сделала запись в своем дневнике:

"Мне приснился сон, в котором были люди, окружающие меня. Некоторые из тех, кто мне дорог. Они предстали в обычном своем облике и в обычных своих делах. Но мир, в котором мы все находились, был необычным. В нем было больше, намного больше жестокости и агрессии, чем есть в реальности. Кругом – грязь и разруха. И еще он кишил всякими непонятными существами. Да и сам мир был, как некая нестабильная субстанция. Вот твердая поверхность, а через мгновение – во что-то проваливаешься или застреваешь.

Вот люди, прилично одетые, улыбчивые, едут в поезде. Он останавливается. Все выходят. А кругом – разбои, грабежи, изнасилования. Мы бежим в разные стороны. Затем наводнение, сметающее даже многоэтажки. И я. Я одна. Почему?

Я кричу. И тут же просыпаюсь от собственного крика.

Я сейчас не пытаюсь анализировать этот сон. Мне часто снятся такие непонятные сны, которые, наверное, даже не стоит пытаться расшифровывать.

Дело в другом. Я знаю, что это был не сон.

Я все еще не сошла с ума. А следовало бы! Тогда бы все эти мои рассуждения были бы объяснимы.

Да, бывают яркие и реалистичные сны. И я уже иногда отличаю, когда сон, а когда не сон. Это был не сон.

Как же я это объясняю?

Вначале у меня было такое понимание:

Помимо нашего "человеческого" мира, включающего и землю, и другие планеты, есть еще и другой мир или миры. И в этих мирах все мы проживаем свои жизни. Не знаю, как течет там жизнь. Но возможно, просто это сложно объяснить с позиции человека, проживающего в этом мире. Когда тело отдыхает, во время глубокого сна, наши души оказываются в другом мире. А когда в том мире случается что-то плохое с душой, например, если падает или тонет, она или начинает спасать себя, меняя все окружающее, или, если не получается справиться, перебрасывается обратно в мир человеческий, возвращаясь в свое прежнее тело. И думаю, если человек не спал, а умер, то душа после еще одной своей смерти в том мире, переходит в новое тело, таким образом, заново рождаясь, при этом теряя всю свою прежнюю память. И вот здесь хочется добавить, что некоторая память остается. Человек на протяжении всей своей жизни, бывает, так и не может себе это объяснить, он ищет то, что ему не хватает для полного счастья. Мы называем это смыслом жизни. И бывает, найдя себя в чем-то, рано или поздно, понимает, что и это все не то, что есть какой-то иной смысл.

И все-таки если сравнивать жизнь в том мире, и этом, то там жизнь течет по-другому, там нет времени. Там может пройти час, а может целый день, или даже неделя, и ты это не чувствуешь. А здесь, оказывается, прошел час-два-восемь, время, пока ты спал. Время там и здесь может совпасть, а может и различаться.

Так я раньше размышляла. Сейчас думаю немного иначе. В тот мир мы попадаем только после смерти физической. А все мои путешествия туда – это или память, которая с каждым годом начинает все больше и больше просыпаться, или все-таки у меня есть некий дар – я могу перемещаться между мирами. Однако пока я не научусь себя понимать хотя бы в этом мире, я не смогу понять себя и в том, и тем более не смогу осознать всего этого смысла.

Еще различие миров в том, что в нашем мире мы можем контролировать только себя, и от этого менять свою жизнь, а в том мире, наоборот, от тебя мало что зависит, зато можно контролировать сам мир. Например, представить ветку, когда летишь с горы и зацепиться за нее. Но это также трудно контролировать, как трудно контролировать себя самого в этом мире.

И мы все этому учимся! Там мы учимся познать и изменить мир. Здесь мы учимся познать самих себя".