Текст книги "Неприкаянная"
Автор книги: Анна Шнайдер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
– Семь убийств трудно назвать добром, даже с учётом цели.
– Восемь, – Агнес зажмурилась, будто ей было неприятно об этом вспоминать. – Точнее, пока убийство одно…
– Не понимаю. Ты о чём? – спросила Каролина, на самом деле отлично понимая, что женщина говорит о своей невестке.
– Об Ариадне. Так звали жену моего сына. Она была первой. Ты не шаман, не понимаешь… Прежде чем что-то делать, мне было необходимо закрыть информацию, чтобы никто из моей братии не смог увидеть ничего на картах, рунах или в видениях. Да, подобное не является доказательством, но я достаточно хорошо знаю Гектора Дайда – он смог бы раскрутить эту ниточку.
– Я всё равно не понимаю, – вновь соврала Каролина, про себя радуясь, что Агнес до сих пор не догадалась: шаманов здесь было больше одного.
– За возможность качественно закрыть информацию нужно заплатить. Лучшая плата – чья-то жизнь. Я собиралась использовать какого-нибудь бродягу, чтобы его пропажу как можно дольше не обнаруживали, но судьба распорядилась иначе. Ариадна после гибели своего мужа, моего сына, начала сходить с ума. Она несколько раз сбегала из дома, оставляя мне записки в стиле: «Агнес, я устала, больше не могу», но я находила её и возвращала обратно. И я никогда не подумала бы убивать её, если бы она вдруг не начала проявлять агрессию к Элли. Вбила себе в голову, что все наши беды из-за ребёнка без энергетического контура. Мне удавалось гасить её приступы лекарствами, но я понимала, что это временно.
– И о них никто не знал? – уточнила Каролина, вспоминая, что в досье не было ничего о сумасшествии Ариадны.
– Знал наш семейный врач, но он никому не рассказал, и не расскажет – профессиональная этика. Да и самоубийству Ариадны он не удивился – она была психически нестабильна и могла сотворить что угодно.
– Самоубийству? Ты же сказала…
– Я обставила всё как самоубийство, – вздохнула Агнес с такой болью, что у Каролины не возникло никаких сомнений – убивать невестку она действительно не желала. – Убедила выпить лекарство, в котором был яд, оставила на столе одну из её записок. Если бы наш семейный доктор раскололся, это бы только подтвердило мою версию, но он промолчал. Однако мне хватило и остальных фактов, чтобы дело квалифицировали как самоубийство.
– И ты смогла провернуть всё так, чтобы никто из шаманов не был способен увидеть что-либо о тебе и твоём замысле, да?
– Верно, – кивнула Агнес. – После я начала подготовку к дальнейшим действиям. Для начала ещё раз всё просчитала. Хотя я была уверена в собственных выводах, но всё равно несколько раз перепроверила, чтобы не ошибиться. И стала искать жертвы. Первая была очевидна – Эмма подходила идеально. Про Тори из твоей пекарни мне сама Эмма и рассказала, упомянув её несчастную влюблённость в Арьена. Ниту я увидела в ателье, когда делала примерку, разговорилась с ней и осторожно выяснила, что она влюблена в одного молодого человека по имени Шейл, но очень хочет избавиться от своей любви.
«Всё-таки Шейл», – подумала Каролина, вспомнив красивого парня из ателье «Шёлк и бархат», который переживал исчезновение девушки.
– Таким образом у меня появились три жертвы из семи, – продолжала Агнес. – Но нужно было действовать аккуратно, чтобы никто не проболтался и ничего не понял. С Эммой было проще всего – она всегда находилась у меня под боком, и убедить её в том, что мне дали контакты хорошего шамана, чтобы она перенеслась к нему с городской площадки, а потом оглушить и перебросить в безопасное место, оказалось совсем несложно. С Тори было не так просто – я не могла ходить в булочную постоянно, да и она у вас не в торговом зале работала. Я узнала, когда у неё обед, подкараулила пару раз, когда она любовалась на Арьена через витрину. Дала координаты для переноса, а заодно подарила ей маленькую брошку «на удачу» – шаманскую штучку, которая обеспечила мне её молчание. Такая же была и у Эммы, и у остальных девчонок.
– А с остальными то же самое? Все интересовались шаманами?
– Да. Как я и сказала, Нита мечтала об отвороте, а Мишель… певица из ресторана… Она просто была любопытна и хотела увидеть настоящего шамана. Вот с ней мне пришлось повозиться – я не могла ходить в ресторан под своей внешностью, это было бы слишком подозрительно. Поэтому создала иллюзорный артефакт на кровной магии, очень надёжный. И почти целиком скопировала внешность Арьена Вирагиуса, добавила лишь пару иных черт – чтобы создавалось ощущение, будто он намеренно изменил себя.
– Подставила его, в общем.
– Не переживай за него, – покачала головой Агнес. – Я слышала, что ты с ним встречаешься. От хозяйки твоей. После сегодняшней ночи его отпустят, всё будет хорошо.
Каролина вздохнула, про себя понадеявшись, что хорошо всё будет не только с Арьеном – ей тоже очень хотелось жить.
– А мальчик? Вроде ещё какой-то мальчик был похищен.
– Найджел, да, – Агнес тепло улыбнулась. – Хороший парнишка, и я его не стала бы трогать, если бы он не организовал собственное расследование. Он был влюблён в Мишель и после её исчезновения всё бегал по городу, разнюхивал. Арьена нашёл. Может, и не докопался бы ни до чего, но я опасалась, что он мне помешает. Сообщила ему прям на улице, что у меня для него есть информация, попросила прийти поздно вечером ко мне домой, но так, чтобы его не видели. Дала артефакт невидимости, а заодно подкинула в штаны камушек, заговорённый на молчание. Дальше – дело техники. Он пришёл, я его оглушила и перенесла сюда.
– Ловко, – пробормотала Каролина, глядя на шесть стоящих в ряд саркофагов. – А последняя девушка?
– Последняя девушка – ты, – хмыкнула Агнес. – И тебя я тоже заставила молчать, заговорив камень, который тебе показала Элли. Ну а предпоследняя – Хейди Эрн. На редкость пустоголовая девица, любовница одного влиятельного артефактора. Она постоянно бегала по театрам и выставкам, там я её и встретила. Хейди беспокоилась, что любовник ей отставку даст, сама спросила у меня про приворот, бывают ли такие артефакты. Я сразу сообразила, как это можно использовать, поведала ей про шаманство, инструкцию дала, когда и куда переноситься. Чтобы она молчала, заговорила бумажку, на которой написала координаты для переноса, и наказала носить всегда с собой – мол, если случайно потеряешь или кто увидит, беды не миновать. Девица была впечатлительная, послушалась, перенеслась ко мне вместе с бумажкой.
– Неужели дознаватели всё это не обнаружили? – поразилась Каролина. – Ну, тот факт, что ты с ней разговаривала в театре…
– И что? – засмеялась Агнес. – Хейди была общительной, она со многими разговаривала. У парочки артефакторов даже спросила про приворот, я об этом слышала от коллег.
– Но ты ей что-то писала на бумажке.
– Писала. Адрес своей лавки. Потому что визитки не взяла – в мою театральную сумочку они не помещаются.
– Всё равно подозрительно.
– Не спорю. Но я изначально понимала, что буду в числе подозреваемых. Уверена, Гектор давно догадался, кто стоит за этим делом, но пока не может найти основания для ареста. Я потому и подсунула ему Арьена – чтобы отвлечь.
– Ага, так это ты подстроила…
– Конечно. Нашла шамана, которому были нужны деньги, предложила разыграть спектакль – внушить коллеге Арьена посоветовать обратиться к этому шаману, а когда Арьен явится, шаман должен был сбежать. Понимала же, что его будут вести дознаватели. И всё получилось.
Поморщившись и подавив желание почесать грудь, которая при воспоминании о случившемся в доме престарелых непроизвольно начинала гореть, Каролина поинтересовалась:
– А где сейчас этот шаман? Ты же его не убила?
– Нет, зачем? – слегка удивилась Агнес. – Пусть живёт. Я ему хорошо заплатила. Вполне достаточно для того, чтобы купить квартиру. Не в столице, но в ближайших городах – запросто. Где он, я понятия не имею. Мы изначально так договаривались – чтобы связи друг с другом не было. Получил деньги, выполнил заказ и сбежал. Мне не нужны его проблемы. Он из-за этого даже цену повысил, – фыркнула Агнес. – Неприятный мужчина.
Мысленно согласившись с собеседницей, Каролина потянулась за очередным куском хлеба и неожиданно обнаружила, что умудрилась всё съесть. Да и чай тоже оказался допит.
– Думаю, хватит болтать, – заключила Агнес, закрывая термос, и закинула его обратно в сумку. – Мне пора делать артефакты. Ты предоставлена самой себе – можешь ходить, можешь посидеть рядом с Элли, там теплее. Только меня не отвлекай. Если ещё есть захочешь – возьми пряник из сумки. Правда, чая больше нет.
– Я умею топить снег, – сказала Каролина, вспомнив о своём образе дурочки, который, как ей чудилось, изрядно потускнел в прошедшие минуты, что она задавала Агнес все эти вопросы и особо ничему не удивлялась.
– Сейчас ты ничего не умеешь, на тебе же блокираторы, – напомнила женщина и отошла к саркофагам. Только теперь Каролина заметила, что возле саркофага с Эммой стоит небольшой деревянный ящик, по-видимому, с заготовками для артефактов, нужных для ритуала.
Осознав, что в ближайшее время придётся поскучать, Каролина приблизилась к спящей Ариэлле и опустилась на краешек пледа.
***
Агнес была не просто хорошим – она была отличным артефактором. И если бы не шаманский дар, Морган точно не нашёл бы ни её, ни Каролину. Точнее – если бы не его особенность дара, поскольку не все шаманы так умеют даже при близком знакомстве с тем, кого необходимо отыскать.
Однако найти – не значит увидеть. И Морган, даже стоя на краю леса перед поляной, на которой находились Агнес и Каролина, и глядя на скованную льдом реку, видел лишь абсолютно пустое пространство перед собой. Снег – и больше ничего.
А ещё здесь были установлены сильнейшие ментальные чары, и Моргану вдобавок ко всему хотелось развернуться и поскорее уйти. От позорного бегства он удерживал себя лишь силой воли, понимая, что в таком случае точно не поможет Каролине.
Однако как ей помочь? Он чувствовал эманацию установленных артефактов, но специалистом в артефакторике не был, поэтому проникнуть под сотворённый Агнес полог не мог.
– Морган, – позади раздался негромкий голос, и Рид вздрогнул, оборачиваясь.
Гектор! Конечно, это был он. Злой, со сверкающими недовольством глазами и поджатыми губами, в неизменной зелёной форме дознавателя, из-за которой он вечно был похож на ядовитую змею. И не один – за спиной Дайда маячили Рон Янг и ещё несколько сотрудников комитета, которые выглядели не менее раздражёнными.
– Я вынужден буду доложить императору о неповиновении, – процедил Гектор, глядя на Моргана с неодобрением. – Из-за тебя нам пришлось задержаться с переносом, потому что мы с Янгом сначала отправились к Роджеру.
– Как он? – спросил Морган, почувствовав неприятный укол. Да, виноват – Рид знал это. Настолько волновался за Каролину, что решил наплевать на Финли, которому требовалась срочная помощь. Гектор никогда не сделал бы ничего подобного – у него на первом месте всегда был долг, а потом уж всякие сантименты.
– Выжил, но исключительно благодаря Рону, – сквозь зубы ответил Дайд, а артефактор подтвердил:
– Шах действительно шарахнул Роджера шаманским проклятьем.
– И как же ты тогда?.. – не понял Морган, непроизвольно взъерошив волосы на макушке тем же жестом, что и обычно Рон. – Ты же не шаман…
– Я и не аристократ, – усмехнулся Янг. – Но к родовой магии имею некоторое отношение… Долго рассказывать. Что за проклятье было, я не понял, но жизненную силу сосало будь здоров. Как пиявка. Причём у обоих. Скорее всего, Шах применил это проклятье после того, как Роджер его поймал. Мол, я сгину, но и тебе не выжить.
– Есть у нас такие проклятья, да. Ты правильно сказал про пиявку – так они и называются. Только обычно жизненная сила кому-то передаётся.
– А здесь она просто растворялась в пространстве, – кивнул Рон. – Не знаю, как было правильно бороться с таким проклятьем, а я быстро сделал два связных артефакта, используя доступ к родовой магии, который у меня есть, и замкнул обоих – и Роджера, и шамана – самих на себя. Ну, чтобы жизненная сила не в пространство шла, а обратно в них возвращалась. Теперь она так и крутится – сначала в пространство, потом в артефакт, а затем на место, внутрь тела. Твоя помощь всё равно нужна, Морган, но эта парочка хотя бы не помрёт через десять минут.
Рид смотрел на Янга вытаращенными глазами, всё сильнее понимая, что столкнулся с кем-то настолько же необычным, насколько и гениальным, и прохрипел, указав пальцем себе за спину, на поляну, где находились Агнес и Каролина:
– Защиту снять сможешь? Так, чтобы я туда прошёл.
– Смогу, – пожал плечами Янг, посмотрев в ту сторону. – Но время понадобится. Часа два. Может, три. И материалы кое-какие, которых у меня с собой нет.
– Скажи, что нужно, мы принесём, – вмешался Гектор и добавил, обращаясь к Моргану: – Собираешься уговорить Агнес сдаться?
– Попробую. В любом случае являться к ней всем сразу не стоит – уверен, это закончится плохо для всех.
– Однозначно, – подтвердил Рон, прищурившись и изучая воздух над поляной. – Агнес готовит опасный ритуал. Поняв, что попалась, она может вообще всё взорвать.
– Нет, – отрезал Гектор убеждённо. – Никогда в жизни Агнес Велариус не станет взрывать свою внучку. Это исключено. Но случайно зацепить кого-либо вполне может. В общем, сделаем так. Рон ослабит защиту, сначала войдёшь ты, Морган, и попытаешься убедить Агнес… Нет, не сдаться. Слушай внимательно…
***
Часа через три, то наблюдая за Агнес, которая что-то увлечённо собирала, разложив материалы на крышке саркофага, в котором спала Эмма, то глядя на небо, которое постепенно становилось всё темнее и темнее, сначала превращаясь в ало-серое, а затем всё больше уходя в насыщенно-синий, Каролина чувствовала, что ещё немного – и она тоже уснёт.
Хотелось, чтобы это побыстрее кончилось. Хоть как-нибудь. Когда Агнес рассказывала о том, как всё планировала и осуществляла, было легче, чем сейчас, в полнейшей тишине, тем более Каролина не знала, ищут ли её вообще. А если ищут, то когда придут?
Придут ведь?..
– Почти всё, – произнесла Агнес, чем-то щёлкнув – будто вставила одну металлическую деталь в другую. – Седьмой артефакт заканчиваю, как раз для тебя. Иди сюда, Каролина. Нужны твои волосы.
– А потом что? – спросила девушка, вставая, и поморщилась – за три часа сидения на пледе рядом с Ариэллой всё тело затекло. – Сейчас ведь ещё далеко не полночь. Темно, конечно, но это не ночь. Если бы не твой светлячок, или как называется эта штука над твоим рабочим местом, я бы совсем ничего не могла разобрать.
– Я скоро запущу магический светильник побольше, – пообещала Агнес, задумчиво вертя в ладонях последний артефакт. – Главное – не переборщить. Чем меньше здесь используется традиционной магии, тем лучше. С шаманской она несовместима. И так защитные артефакты стоят обычные.
– Кстати, – неожиданно вспомнила Каролина и даже остановилась, удивившись, что не думала об этом раньше, – а какой родовой дар у Арьена Вирагиуса? Я умудрилась не спросить.
– Ну, его отец не зря настаивает на том, чтобы отпрыски становились боевыми магами, – хмыкнула Агнес. – У Арьена огненный дар, и достаточно сильный. Отсюда и излишняя импульсивность. Но артефактор он хороший. Думаю, эта история пойдёт ему на пользу, и его наконец восстановят в институте в качестве извинений за подозрения.
– Надеюсь, – пробормотала Каролина, подходя к Агнес, и не возражала, когда женщина осторожно приподняла её волосы и состригла небольшую прядь.
– Отлично. А теперь… – начала Агнес, но продолжить не успела – со стороны реки раздался голос непонятно как там оказавшегося Моргана Рида:
– А теперь давай поговорим, Агнес.
Каролина вздрогнула, резко оборачиваясь и покрываясь холодным потом от страха за Моргана – потому что айла Велариус на месте не стояла, она ринулась вперёд и моментально кинула в незваного гостя чем-то, похожим на сгусток огня и пепла.
«Родовая магия!» – догадалась Каролина, ощутив, как кровь в её жилах чуть нагрелась. И закусила губу, помня, что защититься от родовой магии можно лишь родовой магией – которой у Моргана, ясное дело, не имелось.
Но защищаться он и не стал – отпрыгнул в сторону, и горячий сгусток пролетел мимо, рухнув в реку и за секунду растопив лёд. Теперь посреди реки красовалась круглая проталина в несколько метров диаметром, и в ней шипела вода, будто злясь на то, что её потревожили.
– Не глупи, Агнес! – воскликнул Морган, поднимая руки вверх. – Я не собираюсь тебе мешать! Я хочу предложить сделку.
– Сделку? – изумилась женщина, однако очередной сгусток родовой магии растёрла в ладонях – и на снег посыпался пепел. – Какую ещё сделку ты можешь мне предложить?
Вот и Каролина не понимала какую – однако только сейчас ей впервые за весь вечер стало по-настоящему страшно.
– Всё просто. Я не хочу, чтобы пострадали мои товарищи. Те, которые остались за твоим куполом. Они могли войти сюда сразу, кстати, как и я, но не стали. Меня запустили вперёд, чтобы я договорился с тобой. Я и собираюсь договориться, но немного иначе.
– Ты мне зубы заговариваешь, Морган, – рассмеялась Агнес, качая головой. – Я тебе не верю!
– Клянусь, что сегодня я буду говорить только правду, – выпалил Морган, опуская одну ладонь и касаясь ею груди. Он явно поразил этим поступком Агнес, потому что она замерла, не спеша что-то предпринимать. – Помнишь, я поклялся, что не сотрудник дознавательского комитета? Так вот, это правда. Я не сотрудник, а осуждённый. Пожизненное заключение мне заменили государственной службой, тоже пожизненной, и теперь я сам себе не хозяин. Я исполняю волю императора. В данном случае – Гектора Дайда. А знаешь, за что меня осудили? Уверен, ты слышала эту историю, только не знала имени.
Агнес, нахмурившись, пробормотала:
– Да быть того не может… Ты – тот самый осуждённый, который брал жизненную силу других людей, чтобы жила его дочь? Император помиловал тебя, потому что она сделала что-то для него. Никто не знает, что именно.
– Она спасла ему жизнь, – криво усмехнулся Морган. – И за это он помиловал меня. На моей совести четыре человека, Агнес. И думается мне: только я в этом городе способен по-настоящему понять тебя.
Каролина по-прежнему не знала, что предпринять, так и продолжая стоять возле саркофага с Эммой Коп, пока Морган и Агнес разговаривали возле реки. Вода уже перестала бурлить, но всё равно выглядела крайне мрачной и будто бы недовольной, чернея на фоне снега и льда в предночных сумерках.
– Что ты предлагаешь? – глухо спросила Агнес, и Морган ответил такое, из-за чего у Каролины зашевелились волосы на затылке.
– Освободи меня от пожизненного рабства, Агнес. Знала бы ты, как оно меня раздражает! Я уверен, что ты, в отличие от меня, хочешь жить. Смотреть на успехи своей внучки, которая наверняка станет знаменитым артефактором. Хочешь ведь?
– Смеёшься? – в голосе Агнес звучала горечь. – Кто даст мне смотреть на это? После убийства такого количества людей меня наверняка казнят!
– А ты не убивай никого, кроме меня. Рон Янг, которого ты хорошо знаешь, сообщил нам, что всё заготовленное тобой сработает как надо и без необходимых семи жертв, если соблюсти всего два условия. Тот, кто проводит ритуал, и жертва – разные люди, это первое. И второе. Добровольная жертва – одновременно очень сильный маг и шаман. У меня семьдесят семь магоктав, Агнес. Думаю, Элли вполне хватит.
– Неужели ты не врёшь… – в шоке пробормотала Агнес, подняла руки и потёрла ладонями лицо. – Я не рассматривала подобную возможность… Я вообще не рассчитывала формулу с участием сильного мага в качестве жертвы! Но… почему ты думаешь, что меня не казнят после такого? Пусть не семь, но одна смерть будет. Точнее, две. Я убила ещё одного человека…
– Я догадываюсь, – кивнул Морган, глядя на Агнес будто бы даже с сочувствием. – Что касается казни… У тебя будет свидетель, что всё случилось добровольно. Вот она, – Рид махнул рукой в сторону оторопевшей от происходящего Каролины. – Ты ведь подтвердишь всё, что я сейчас здесь сказал, девочка?
Пренебрежительное «девочка» заставило Каролину выйти из ступора, и она почти заорала:
– Ты с ума сошёл, что ли?!
Конечно, это была ошибка – но Агнес не сообразила, что незнакомая Моргану девушка не станет так орать на него. И цыкнула на Каролину:
– Что тебе не нравится? Это хороший вариант. Для тебя уж точно. Насчёт меня – не уверена, что всё пройдёт настолько гладко, но это лучше, чем смерть. Я хочу побороться по крайней мере за жизнь, и за возможность регулярно видеть Элли.
– Вот и отлично, – вполне довольно кивнул Морган, вызвав у Каролины волну искреннего возмущения подобным самоуправством. – Тогда я сейчас помогу тебе закрыть вход сюда с этой стороны. Рон потратит ещё какое-то количество времени на взлом контура, а ты пока доделаешь то, что нужно доделать.
– Да, собственно, я почти всё сделала, – улыбнулась Агнес. Она явно испытывала облегчение – умирать ей совсем не хотелось. – Осталось только…
И тут Каролина не выдержала.
Её магия была заблокирована браслетами, но толку от неё всё равно никакого – как маг Каролина не представляла из себя ничего, что можно было бы противопоставить Агнес Велариус.
Единственным её козырем было шаманство. Шаманство, о котором Агнес до сих пор не знала благодаря амулету Тайры Рид, алой нитью обнимавшему запястье Каролины, отчего-то дарившему ощущение уверенности.
«Всё получится», – сказала себе девушка, вспоминая уроки Моргана.
Она вспоминала, как он говорил, что силу для обрядов можно брать из эмоций. И надеялась, что, несмотря на масштабность её замысла, сила мира не потребует слишком уж большую плату – ведь Каролина хотела совершить хорошее дело.
Она хотела оставить всё как есть. Так, как было изначально. На своих местах. Так, как решила сама судьба. Не зря же она сделала Ариэллу Велариус магом без энергетического контура?
Просунув пальцы под нить Тайры, Каролина сжала жемчужину, глубоко вздохнула и посмотрела на Моргана, подумав о том, как сильно полюбила его. Сопротивлялась, не хотела, уговаривала себя, что всё ерунда, – но тем не менее полюбила. Вопреки всем уверениям, всем предрассудкам…
И сейчас она безумно хотела, чтобы он остался жив.
Затем она взглянула на Агнес, которая, стоя возле Моргана, отреза́ла у него прядь волос. Каролина не злилась на неё, понимая, что на месте этой женщины могла бы быть любая бабушка или мать, будь у неё столько таланта и возможностей. Агнес тоже вела любовь.
Посмотрела Каролина и на Элли – маленькую девочку, вокруг которой в последние месяцы крутилось столько страстей и событий, – и мысленно попросила у неё прощения. Впрочем, Каролина не сомневалась: Элли не согласилась бы пожертвовать ни своей бабушкой, ни Эммой, ни чьей-либо чужой жизнью ради того, чтобы получить энергетический контур. У неё была чистая и добрая душа, полная справедливого достоинства.
Ощущая, как наполняется любовью и смирением, желанием сохранить всё как есть, Каролина обратилась к реке, которую своим неосторожным заклинанием пробудила Агнес. Коснулась холодного разума и искренне, от сердца попросила помочь.
Разрушить.
Не топить.
Позволить войти остальным.
Разбудить…
И река ответила.
***
В чём состоял замысел Гектора, Морган не знал. Дайд сказал, что знать он и не должен – иначе клятва не сработает, – и Рид, холодея от неприятного предчувствия, просто передал Агнес всё, что попросил сказать и сделать Гектор.
Морган думал, что дело лишь в отвлечении внимания, до тех пор, пока за одну долю секунды вдруг не оказался в ледяной воде, погрузившись туда по самую макушку.
Мгновением ранее он стоял на берегу и наблюдал за Агнес, отрезающей ему прядь волос, а потом словно провалился под землю. Только вместо земли оказалась вода. От неожиданности Морган открыл рот и даже испугался, что сейчас нахлебается, – но вода внутрь отчего-то не залилась, более того, сердито вытолкала его на поверхность, буквально выплюнула, как пробку из бутылки, и ещё хлестнула по спине, словно указывая направление – давай, туда плыви!
Морган огляделся. Вечерний полумрак почти сменился тёмной ночью, но кое-что всё-таки можно было рассмотреть – и Рид обнаружил, что река на самом деле вышла из берегов, захлестнув волной не только его, но и Агнес, и все шесть магических стационарных «колпаков», в которых лежали похищенные, и Элли, которая ревела, цепляясь за шокированную бабушку, и… Так, а где Каролина?!
Внезапно накатила ещё волна, потопив саркофаги, и они каким-то образом открылись, вывалив в ледяную воду шестерых человек, – сразу со всех сторон послышались вопли, визг, ругань…
И хохот.
Это хохотала Агнес. Она хохотала, словно безумная, прижимая к себе плачущую Элли, явно не понимающую, где она находится, и качала головой, повторяя:
– Провёл меня всё-таки… Ну Дайд, зараза! Девчонка, хитрая девчонка…
– Боюсь, что до хитрой ей ещё далеко, – послышался вдруг голос Гектора, и Морган, покрутившись в воде, наконец заметил, что берег всё-таки есть. Однако теперь он начинался рядом с лесом. – Морган, выбирайся и ищи Каролину. Утонуть она не могла.
Рид погрёб к берегу, стуча зубами от холода, и сквозь плеск воды услышал несчастный голос Ариэллы.
– Бабушка, что происходит? – захныкала девочка. – Мы шли домой пить чай…
– Элли! – неожиданно позвал её надтреснутый женский голос.
Ариэлла тут же замолчала. Прошла секунда, вторая… а затем над водой раздался радостный истошный визг ребёнка, которому подарили мечту.
– Эмма-а-а-а!!! – вопила Элли, прыгая в воде и будто бы забыв о леденящем холоде. – Эмма, ты живая-живая-живая!
– А почему я должна быть мёртвая? – недоуменно ответила девушка, подплывая к своей подопечной и обнимая её. – Я совершенно не понимаю, что происходит, как и ты, но умирать точно не собираюсь.
– И я не понимаю, – прохрипел другой женский голос. – Но очень хочется на берег.
– И мне.
– Да, и мне…
– Выплывайте все, – посоветовал Гектор. – Будем греться и возвращаться в столицу. Думаю, река, как только вы покинете её воды, отступит обратно в привычное русло.
– Скорее всего, – пробормотал Морган, принимая руку Янга, который помог ему выбраться на твёрдую землю и мгновенно высушил все вещи и волосы заклинанием. Жаль, что ломоту в костях таким заклинанием было не убрать – и Моргану, несмотря на то, что он провёл в ледяной воде не дольше пяти минут, по-прежнему было стыло внутри.
Хотя, скорее всего, это оттого, что Каролины до сих пор не было видно. На берег выбирались по одному все похищенные, Ариэлла и даже Агнес – но никаких следов Каролины.
– Гектор, ты уверен, что она вообще жива? – негромко спросила Дайда Агнес, глядя на воду, которая на самом деле потихоньку отступала. – Такое взаимодействие со стихией даром не проходит.
– Должна быть жива. Она мне ещё пригодится, – ответил Гектор невозмутимо – будто так и планировал. Хотя, возможно, и правда планировал, кто его знает?
Морган, вполголоса ругаясь, побрёл за отступающей рекой. Наклонился, коснулся ладонью воды и попросил:
– Верни Каролину, пожалуйста.
Вода под его ладонью завибрировала, отвечая ему, но не словами – эмоциями.
Не верну. Никто её здесь не любит. А я любить буду.
– Неправду говоришь, – укоризненно произнёс Морган и, приоткрыв собственное сердце, искренне признался, говоря это не реке, а самой Каролине, которая – он был уверен – слышит каждое слово: – Я люблю тебя, Каро.
Так-то лучше…
Волна вновь хлынула на берег, обдав Моргана и остальных тучей брызг, а затем отступила, оставив на мокрой и грязной земле, перемешанной со снегом и льдом, его Каролину.
Она лежала на боку и счастливо улыбалась, подложив под щёку маленькую ладонь.
Эпилог
Очнувшись в Императорском госпитале спустя трое суток после всего случившегося, Каролина с трудом смогла осознать разом свалившиеся на неё новости. И пожалела, что почти всё пропустила – сразу после обращения к реке она отключилась, словно уснула, и снилось ей что-то очень хорошее, но что – Каролина совсем не помнила. А оказалось: пока она спала, столько всего интересного произошло!
Во-первых, Моргана в наказание за неповиновение приказу, из-за чего едва не погиб Роджер Финли, сослали на север, к пробудившейся Геенне, и пока он не мог оттуда вернуться – Геенна ещё бушевала.
Во-вторых, перед тем как перенестись в штаб охранителей, Рид всё-таки вылечил Роджера. Да и Шаху помог. Обоих в итоге определили куда надо: Роджера – в госпиталь, шамана – в следственный изолятор. Так как в розыск он был объявлен в Альтаке, ожидалось решение императора о передаче Шаха соседям, и Каролина искренне надеялась, что больше с этим человеком не столкнётся.
В-третьих, все похищенные были живы и здоровы, но, узнав подробности того, что с ними произошло, отреагировали по-разному. Эмма Коп безумно обиделась на Агнес, но тут же приняла решение, что Ариэллу не бросит, увольняться не хочет и свидетельствовать против своей работодательницы не станет. Тори Кейс и Нита Гейдер были в ужасе, но не особенно разозлились, лишь констатировали: хорошо то, что хорошо кончается. Найджел Минт был рад, что жива его Мишель, а на всё остальное ему оказалось наплевать.
По сути, всерьёз разозлились на Агнес лишь Мишель и последняя похищенная, Хейди Эрн, любовница артефактора. Мишель – за то, что Агнес притворялась перед ней мужчиной, чтобы познакомиться поближе и задурить голову шаманами, Хейди – за то, что потеряла своего любовника. Хотя уж за последнее, на взгляд Каролины, айлу Велариус можно было только поблагодарить, но Хейди была не слишком умной девушкой.
Да, эта парочка разбушевалась. Хейди и Мишель ходили к дознавателям, ругались, что будут добиваться справедливости, обращались к журналистам. Мишель даже встречалась с Арьеном, пыталась перетянуть его на свою сторону, но ничего не получилось – Вирагиус, сразу после освобождения получив право вернуться в институт артефакторики, как и предрекала Агнес, ничего не желал слышать про судебные разбирательства и аресты. И вообще заявил, что понимает Агнес и, будь у него дочь-«пустышка», тоже, возможно, решился бы на что-то подобное.
– Видела бы ты лица Хейди и Мишель, когда они пересказывали эти слова Арьена дознавателю, который ведёт дело Агнес, – хихикнула Кэт. Она и поведала Каролине все новости в день пробуждения. – Я думала, девчонки Вирагиуса взглядом испепелят! Но для Агнес это хорошо, разумеется. Почти все пострадавшие, кроме двоих, не имеют к ней претензий.
– Что с ней будет? – поинтересовалась Каролина, которой совсем не хотелось, чтобы Агнес сажали в тюрьму. Несмотря на то, что эта женщина собиралась совершить ужасное преступление, Каролина всё равно ей симпатизировала. Хотя чему тут удивляться, если сама Каролина искренне влюблена в настоящего преступника? Каким бы хорошим ни был Морган, он – убийца, и этого не изменить.
