Текст книги "Дай мне силы обуздать этот мир (СИ)"

Автор книги: Андрей О-Шай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 31 страниц)

– Понятно. – Алан помешал железным прутком угли в костре. – Лангейр скоро должна вернуться с новостями. Если получится найти пристанище контрабандистов, мы убьём двух зайцев одной стрелой: подыщем тело для пацана, которого забрали в столицу вместо меня, и ты сможешь удовлетворить своё желание.

– Вот как, – хмыкнула Зарфи. – Всё ещё не до конца привычно слышать от тебя такие жестокие и прагматичные вещи.

Она усмехнулась, скользнув по обтянутому кожей черепу разноцветными глазами.

– Привыкай, делать нечего. Ну так что?

– Давай попробуем. Иначе не узнаем. Если сработает, можно будет взять с собой пару пленников…

– Пару? Тебе одного за глаза хватит. Только корми да давай возможность отдыхать. На двоих уйдёт слишком много еды, а нам ещё идти и идти.

– Справедливо, – протянула волчица. – Ну ладно. Поглядим. Сперва надо дождаться нашу кошечку.

Фисс вернулась через несколько дней с хорошими новостями. Ей удалось выйти на связного, который был в курсе дел контрабандистов, и выкупить у него на последние деньги нужную информацию об отправках ближайших караванов на юг. До выхода следующего обоза у спутников было двое суток, которые они посвятили отдыху: в дальнейшем возможность поспать в тепле появится ещё нескоро, а потому товарищи как следует насладились спокойствием, почти не покидая шахту. Зарфи и Лангейр отсыпались, а Алан посвятил время медитациям, практикуя виды заклинаний и изучая внутренние механизмы магических процессов, чтобы понять их на более тонком уровне.

Засаду троица устроила рано утром, остановившись в лиге от предгорья. Информатор не подвёл: ближе к полудню из разыгравшейся снежной бури в полусотне шагов показался караван. Лошади тянули десяток тяжёлых саней, доверху нагруженных товаром. Их сопровождали два десятка вооружённых копьями и мечами всадников в чашуйчатых и кожаных доспехах, замотанные в меховые плащи.

– Действовать будем быстро. – Алан внимательно изучил приближающихся воинов, скрываясь за снежной насыпью, и посмотрел на зверолюдку. – Зарфи, ты знаешь, что делать.

Волчица быстро кивнула и устремилась к тракту, встав в полный рост. Оказавшись перед первой повозкой, она вскинула здоровую руку. Возничий потянул поводья на себя и недовольно смерил незнакомку взглядом:

– Какого чёрта? Уйди с дороги!

– Я не… – Изобразив смертельную усталость, зверолюдка неловко упала на колени, покачиваясь под порывами ледяного ветра. Вперёд выехал один из всадников, вероятно, лидер отряда сопровождения. Он спрыгнул с коня и остановился в нескольких шагах от Зарфи, обхватив рукоять меча, покоившегося в узорчатых деревянных ножнах, обтянутых тонкой чёрной кожей. Мужчина не был настроен на разговор и собирался пнуть доходягу ногой, чтобы вынудить убраться с пути, но не успел: волчица подняла голову, хищно ухмыльнулась и размытым пятном бросилась в атаку, одним движением биомеханической руки оставив на железном шлеме вмятину и вырубив главаря. Лошади вскинулись и заржали, ведущий возничий в панике заметался, не зная, что предпринять, но охрана среагировала быстро: всадники пронеслись мимо, нацеливая копья на нападавшую. Волчица увернулась от первых атак, распорола стальными когтями бок одной из лошадей, подпрыгнула и сбила с коня мечника, которому в следующий миг одним резким движением свернула шею.

– Давай! – рявкнула она во всю глотку. В воздухе засвистели тонкие, светящиеся зелёным иглы, пронзая животных и наездников. Тогда же на поле битвы появилась Фисс. Набрав скорость, она выхватила висевшие на поясе кинжалы и влетела в самую гущу, вгоняя изогнутые лезвия в бока лошадей и подрубая им ноги, тем самым спешивая воинов, чтобы через мгновение пронзить их, валяющихся на снегу.

Зарфи отрывалась, как могла: распарывала чешуйчатые доспехи, как консервные банки, сминала черепа вместе с железными шлемами, вырывала руки из суставов, чтобы ими же прикончить бьющихся в агонии врагов. Извозчики попытались погнать животных вперёд, но Алан предусмотрел эту возможность и уже поджидал их чуть дальше. Вытянув меч вперёд, он отправил в сторону повозок несколько гибких магических хлыстов, в мгновение прерывавших жизни смертных одну за другой без лишних мучений. Всё закончилось через несколько минут. Белоснежное полотно дороги окрасили пятна разлившейся крови. Лич подозвал спутниц к себе.

– Хватайте этих двоих, и уходим. Быстро.

С ценным грузом троица к ночи вернулась обратно в шахту. Зарфи связала бессознательное тело главаря охраны, а Лангейр по указанию некроманта разместила тело мёртвого, но не покалеченного воина неподалёку от костра. Погода замела следы отхода, поэтому опасаться погони не было нужды.

Пока Зарфи стаскивала с обездвиженного врага помятый шлем и обхаживала его, бинтуя травмированную голову чистым лоскутом ткани, Алан начал подготовку к ритуалу, питая надежду, что мальчишку уже казнили. Он по памяти начертил две магические печати на холодном полу, положил в центр первого круга отрезанный палец мученика и артефакт в виде глаза, а на втором расположил мёртвое тело. Вооружившись кинжалом Вельсигг, выколол трупу левый глаз, аккуратно вычистил глазницу и поместил в живот волшебный кристалл. Затем напитал маной рунические символы и под любопытным взглядом Фисс окропил кровью часть тела Кантера вместе с железным шаром, который через несколько мгновений начал бледно мерцать синхронно с печатями. В этот раз Алан ничего не говорил, действуя по наитию и понимая, даже чувствуя, что происходит в каждый момент времени. Ожидания оправдались: мальчик и правда был уже мёртв. Его душа откликнулась на зов, и лич позволил ей войти в артефакт, после чего взял глаз в сухие пальцы и осторожно втолкнул его в ещё кровоточащую глазницу. Магические нити потянулись из сферы, намертво скрепляясь с костями черепа, проникали всё глубже в тело и разрастаясь огромной сетью, пока не достигли кончиков пальцев на руках и ногах. Этот процесс отчасти напоминал вселение самого Алана в чужое тело, но с некоторыми отличиями: труп не менялся по воле души юного некроманта, и в случае смерти переродиться он уже не смог бы. Однако были и плюсы: являясь не совсем поднятым мертвецом, а скорее одержимым, труп под контролем души поддерживал своё «нормальное состояние», не загнивая, за счёт подпитки от магического кристалла, а если рядом был сам лич – то и от него.

– Кантер Сверн. – Алан тихо произнёс имя парня, когда тело начало трястись и дёргаться. – Возвращайся ко мне!

Если бы тело с подселенной в него душой могло вздохнуть, оно бы так и сделало. Но Кантер лишь подорвался с холодного пола, панически озираясь и переводя светящийся взор артефакта-глаза с лича на его спутников. Ему понадобилось несколько часов, чтобы понять, где он, кто он такой и как оказался в шахте. Но, несмотря на испуг, всё-таки сумел успокоиться и даже поблагодарил Алана за исполненное обещание. От него маг узнал, что король действительно не мучил паренька. Казнь была короткой – через обезглавливание. Палач хорошо знал своё дело, и Сверн не успел ничего понять, когда всё кончилось.

– Хоть что-то хорошее, – усмехнулась Зарфи, бросив взгляд на свежепризванного недолича. – Теперь от нас должны отвязаться, раз великое зло повержено.

– Будем надеяться. – Алан покачал головой и на какое-то время оставил Кантера наедине с самим собой, возвращаясь к костру.

Вскоре пришёл в себя и пленник. Волчица радостно сообщила ему, что теперь он будет находится у зверолюдки в сексуальном рабстве, чему тот не совсем обрадовался. Точнее, наоборот: после короткого взгляда на её жуткую биомеханическую лапу забился в истерике, чем обозлил Зар, и она с мрачным видом уволокла его в туннель. Алан не стал спрашивать, зачем.

Когда все необходимые вопросы были решены, а потребности удовлетворены, лич объявил о необходимости как можно быстрее выдвигаться в путь. Четвёрке (Кантер не увидел иных вариантов, кроме как присоединиться к отряду) нужно было пройти вдоль хребта Анбе на запад до морского побережья и пересечь узкую зону предгорья, где можно было передвигаться без особых сложностей, а затем двинуться на север.

– Я не уверена, что нам хватит еды на обратный путь, – поделилась переживаниями Лангейр, изучая содержимое походных сумок, валяющихся рядом с костром.

– Обычных животных там нет? – уточнил Алан.

– Нет. Только монстры. – Зарфи, вклинившаяся в разговор, пожала плечами и клацнула стальными когтями, к которым был прикован взгляд юного некроманта.

– Понятно… А в море?

– Честно, не могу сказать. Никогда там не рыбачила. Но вероятность есть.

– Значит, придётся идти наудачу. Если вы хотите, конечно. – Лич посмотрел на Зарфи и Фисс, ожидая решения.

– Больше еды нам всё равно не унести. – Лангейр завязала сумки и поднялась с холодного пола. – Придётся рискнуть. Не впервой.

– Хороший настрой, – усмехнулась зверолюдка, подошла к девушке и положила родную лапу ей на голову, отчего та смутилась, пряча взгляд.

– Это ваш последний шанс отказаться. – В хриплом голосе некроманта не было ни намёка на шутку или несерьёзность. Но и спутницы ответили ему тем же, решительно кивнув.

– Не понимаю, зачем вам это, но раз так… – Алан склонил голову набок, подумал о чём-то своём и поднялся. – Тогда собирайтесь. Не будем тянуть время и выступим утром.

Обойти хребет на деле оказалось сложнее, чем товарищам казалось изначально. Неровный рельеф создавал ощутимые трудности, а встречающиеся тут и там провалы, расселины да возвышенности вынуждали постоянно менять маршрут, увеличивая и без того немалое расстояние. Чтобы дойти до западной оконечности Анбе, ушло добрых шесть дней. И если Алан с Кантером не испытывали сложности, будучи нежитью, то Лангейр и Зарфи не могли обходиться без сна и еды. Не добавляла лёгкости в пути и на душе погода: пронизывающие метели и ветра, спускавшиеся с гор, вымораживали из живых организмов всё тепло, а вечная белая пелена и серая дымка подкидывали мрачности в и без того невесёлый поход. Лишь волчица время от времени спасалась тем, что использовала пленника по прямому назначению, расшатывая его и без того не очень здоровую психику. После каждого акта безудержного соития зверолюдка оставляла на теле мужчины глубокие царапины, а на его душе – мучительную боль от осознания собственной участи. Порой Зар предлагала Фисс присоединиться, но та вежливо отказывалась. В такие моменты Алан чувствовал излучаемый девушкой стыд и даже страх. Он предполагал, что это было связано с её прошлым в гильдии воров и отношениями с главой организации.

Узкий проход между хребтом и морем тоже превратился в испытание: заметённые массивом снега склоны то и дело норовили сбросить путешественников к бушующим волнам. Несколько раз троице чудом удалось спастись от снежных лавин, сошедших по отрогам вниз, и пережить нападение невиданных прежде тварей, похожих на земных медведей, но с шестью гибкими лапами, увенчанными копытами, и тёплым меховым покровом. Алан счёл, что теперь, когда они попали на необитаемую местность, можно было спокойно пользоваться своими силами, не боясь раскрыть себя, и воскресил павших чудовищ, благодаря чему путь на край света продолжился ощутимо быстрее, пусть ветер и пробирал до костей.

Местность за хребтом, стоило отряду отойти от предгорья, превратилась в бесконечную снежную пустыню с промёрзшей на многие ярды вглубь землёй. Нападения голодных монстров стали обыденностью, и стоящий на страже во время привалов Алан успешно отгонял или убивал их вместе с мёртвыми шестиногами. Кантер и Лангейр разделали несколько крупных туш и сшили из их толстых меховых шкур, порезанных волчицей на лоскуты, два массивных спальника, в которых можно было защититься от непогоды. Порой Зарфи вслух жалела, что лич не был магом огня, ибо в таком случае можно было бы не беспокоиться о закончившихся дровах. Но придать тепла своему «мёртвому» пламени маг не мог, а потому приходилось после каждого короткого перехода закапывать в глубокий снег спальные мешки и отогреваться теплом живых тел. Даже Фисс пришлось через силу присоединяться к Зарфи с пленным контрабандистом на ночёвках – не похоти для, но согрева ради.

Во время стоянок Алан обучал нового подопечного азам магии смерти и знакомил с собственными записями. Запас маны у парня был мизерный, – сказалось воскрешение, – но он упорно тренировался и поглощал жизненную энергию встречавшихся им на пути чудовищ, чтобы восстановить те немногие запасы силы, которые имел.

– Как думаешь, что будет, когда мы доберёмся? – Сверн обвёл отсутствующим взглядом окрестности и посмотрел на лича, силуэт которого заметно контрастировал с белой пеленой, окружающей стоянку группы.

– Хотелось бы знать наверняка… – Алан неоднозначно покачал головой, помолчал, прислушиваясь к болезненным мужским вскрикам со стороны припорошённого снегом мехового спальника, в котором Зарфи спряталась вместе со своей живой игрушкой. – Но я могу только надеяться на то, что найду там ответ. В ином случае, если нам придётся возвращаться…

– Ты же не собираешься остаться в этой пустоши, если узнаешь, что хотел?

– Ещё не решил. – Лич потрепал шерсть сидящего рядом мохнатого чудища, которое таращило на Кантера свои зелёные глаза. – Но здесь… Немного скучно, если можно так выразиться. Даже у Зар и Лан начинают сдавать нервы.

– Это неудивительно, – усмехнулся юный некромант. – День за днём один и тот же вид, одни и те же действия. Скачем, спим, скачем, спим, убиваем монстров, скачем, спим.

– Угу. – Алан стряхнул крупные хлопья снега с плаща. – И холодает всё сильнее с каждым днём.

– Чем ближе к морю, тем холоднее ночи, – не то процитировал чью-то фразу, не то поделился мыслями Кантер. – Не хотелось бы тут задерживаться слишком надолго.

– Не будем. Доберёмся до места, где кончается Нельс, найдём это подземелье и ответы, а затем повернём назад. Куда – посмотрим.

На исходе третьей недели пути сил передвигаться самостоятельно у живых больше не осталось. Сказалась экономия еды и холод: девушкам просто не хватало внутренних запасов, чтобы восстанавливаться после сложной дороги. Поэтому некромантам пришлось привязать спальники к мёртвым зверям, чтобы те тащили их за собой. Небольшие стаи монстров несколько раз пытались подкрасться к путешественникам и улизнуть с лакомой добычей, но Алан отгонял их магическим хлыстом, лишая всякой надежды на сытную зимовку. Сверн пояснил, что большая часть чудовищ перед зимой запасается калориями впрок, а потом впадает в спячку до потепления, чтобы потом ринуться к предгорьям в поисках добычи. Самые неудачливые особи слоняются по ледяным полям, либо пожирая других таких же неудачников, либо умирая от голода.

Когда на линии горизонта взгляд Алана наткнулся на прибрежную полосу, воздух стал настолько обжигающе ледяным, что девушки вовсе перестали покидать спальники, за исключением справления нужд. И только приблизившись вдоль реки к устью, спутницы, пряча лица под капюшонами, выбрались на свежий воздух, чтобы своими глазами увидеть открывшийся им вход в подземелье, предварительно связав пленного.

Вход представлял собой высокую естественную пещеру под обрывом, уходящую во мрак. Чтобы попасть вниз, личу пришлось использовать магические плети: он осторожно обхватил ими товарищей и, применив хлысты в качестве щупалец, медленно спустился к прибрежной зоне, покрывшейся льдом, по острым скалам.

На поверку пещера оказалась гораздо глубже. Преодолев почти две сотни шагов и освещая пространство для спутников зелёными огоньками, лидер привёл группу к массивному каменному обвалу, на преодоление которого потребовалось некоторое время. За грудой валунов находился проход, который кончился круглой каменной дверью искусственного происхождения. На мегалите были вытесаны знакомые Алану символы – такие же, как в логове убитого Зарфи лича и его книгах.

– Здесь какие-то выемки, – негромко сказал молодой некромант, обратив всеобщее внимание на едва заметные углубления в левой, правой и центральной части двери. Приглядевшись, лич узнал в их очертаниях что-то знакомое, но далеко не сразу понял, что именно они ему напомнили. Мертвец опустил сухую руку в походную сумку, выискивая необходимый предмет, но найти его так и не успел: отвлёкся на звук, донёсшийся сверху. Характерный свист и ощущение угрозы заставили его рефлекторно сместиться в сторону. О каменный пол звякнул метательный кинжал.

– Какого… – Зар не успела закончить мысль и отскочила на несколько шагов назад, когда из тени под потолком показалась стремительно приближающаяся размытая тень. Не останавливаясь после первой атаки, она начала осыпать зверолюдку молниеносными ударами, и Алан никак не мог понять, кто перед ним – совершенно не ощущал ауру существа. Зарфи и неизвестный бились с такой скоростью, что пытаться применять магию было бесполезно: либо промахнёшься, либо зацепишь союзника. Алан напитал клинок энергией, вогнал усиленное остриё в камень на несколько дюймов и продолжил следить за схваткой, подготавливая заклинание.

Бесконечно в таком темпе сражение идти не могло, и вскоре волчица начала сдавать позиции: несколько ран на её теле обильно кровоточили, и она сильно замедлилась, а потом и вовсе получила мощный удар поддых, отлетев в сторону. Таинственный враг допустил ошибку, на секунду замерев перед зверолюдкой, чтобы размахнуться своим оружием: из-под земли вырвались магические плети и опутали конечности недруга, с силой прижав его к земле. Звякнул металл: на пол упали два коротких кинжала, источавщие слабый красноватый свет.

Только теперь некромант смог рассмотреть причину спонтанной стычки: это была молодая, лет семнадцати, девчонка, яростно размахивающая копной длинных рыжих волос и скалящая зубы. Она с ненавистью сверлила членов группы зелёными глазами, не переставая дёргаться. Но в её движениях было что-то странное. Неестественное, чужое, нечеловеческое. Даже взгляд казался каким-то неправильным. Тем не менее, у лича появилась догадка, и он, приблизившись к обездвиженной девчонке, присел перед ней на одно колено:

– Однажды мне поручили найти похищенную девушку, которая по описанию очень похожа на тебя… Ты Мерлина Дьяги?

Напавшая, однако, не сказала ни слова – словно дикий зверь, она металась из стороны в сторону, не подавая ни намёка на адекватность. Подойдя к ней, Зарфи с отвращением поморщилась и хрипло выдохнула:

– Ни разу не видела такую скорость… Она не просто человек… – Прижавшись спиной к стене, волчица начала осматривать полученные раны и лязгнула когтями, зло посмотрев на рыжеволосую. – Конченная сука…

– Охлади пыл, Зар. – Алан поднял руку, бросив на спутницу ничего не выражающий взгляд зелёных огоньков, и повернулся к пленнице. – Если будешь молчать, окажешься бесполезной, и мне придётся тебя убить. Маг покопался в походной сумке и, наконец, достал оттуда то, что искал. Протянул к предполагаемой дочери герцога Дьяги сухую ладонь с покоящимся на ней амулетом, доставшимся от Вельсигг. Зелёные глаза расширились так сильно, что личу даже не нужно было подтверждение: напавшая узнала этот предмет. Но вместо того, чтобы заговорить, она начала смеяться, как будто выиграла в лотерее королевский титул. Хохотала до хрипа и сорванных связок, пока Зарфи, которой этот цирк начал надоедать, не вырвала кусок плоти из её глотки, сомкнув на ней стальные когти.

– Она холодная, – с удивлением в голосе констатировала волчица, у которой с лица пропала вся злоба. – Как труп!

Алан прикоснулся кончиками пальцев к побледневшему лицу уже мёртвой девушки, подтвердив для себя слова спутницы.

– Необычно… Ни разу не встречал живых с такой температурой тела.

– А ты уверен, что она была жива?

– Не знаю, – покачал головой некромант и посмотрел на лежавший в руке амулет. Тот выглядел таким же безжизненным и пустым, как прежде, и это разрушало догадку об одержимости Мерлины, если это, конечно, действительно была пропавшая дочь герцога из Штаркхена.

Троица приблизилась к двери, и под взглядом двух пар глаз Алан аккуратно поместил артефакт в одно из углублений. Тот встал, как родной, но ничего не произошло: ни единого всплеска магии лич не почувствовал. Ни свечения, ни звука, ни подвижки. Тогда некромант достал амулет с зелёным камнем, принадлежавший Мортис, и вложил его во вторую ячейку по левую руку от себя. Сияние кристалла медленно угасло, но на этом всё закончилось.

– Не понимаю, – прохрипел некромант. – У нас есть два из трёх амулетов, из них один – пуст, хотя должен был…

Слова Алана прервал звонкий, отдающий эхом свистящий смех. Мгновенно обернувшись на шум, троица вновь столкнулась взглядами с Мерлиной, которая только что валялась на земле с разорванным горлом. Сейчас она стояла на подгибающихся ногах, похожая на сломанную заведённую куклу, и дёргано двигала головой, совершенно не обращая внимания на смертельную рану, кровь из которой успела залить её кожаный доспех. Алан прекрасно видел разодранную гортань и даже часть позвоночника, что с трудом удерживал болтающуюся из стороны в сторону голову.

– Что за… – Зарфи сделала шаг назад, не веря собственным глазам.

– Она не нежить. Это точно. – Лич не чувствовал в ней маны и жизни, но при этом не мог назвать её мёртвой. Больше всего девушка походила на марионетку, с телом которой кто-то играл, подобно кукольному мастеру. Когда смех Мерлины оборвался так же резко, как начался, она, сохраняя нечеловеческую ловкость, бросилась вперёд на четырех конечностях, будто придуманное безумным химерологом животное. Такого издевательства над мертвецами не понимал даже лич. Лишь благодаря Зарфи ему удалось не оказаться на линии атаки: волчица прыгнула наперерез и снесла марионетку своим телом, припечатав её к стене. Та, однако, не сдалась. Хрустнул коленный сустав, и её нога, неестественно выгнувшись вперёд, ударила зверолюдку в прикрытый кожей пах, вынудив ослабить хватку и отступить назад. Мерлина воспользовалась преимуществом, пригнувшись. Когда Зарфи рассекла воздух над её болтающейся головой когтями, она проскользнула у волчицы между ног смазанным пятном и нанесла ей в спину несколько быстрых ударов, за которыми почти невозможно было уследить. Лангейр, наконец, очухавшись от ступора, выхватила кинжалы и кинулась на врага. Она уклонилась от хлёсткого удара рукой с разворота, нырнула за спину марионетке и вогнала кривые клинки в спину, разрубая позвоночник. Мерлина безвольно рухнула на пол искалеченным мешком с костями, раскинув конечности в стороны. Алан направил на неё меч, с появившейся возле острия печати сорвались крупные зеленоватые иглы, пригвоздившие тело к камням. Мёртвая плоть начала пузыриться, преображаясь, пока труп не превратился в густую чёрную жижу.

Лич перевёл взгляд на всхрипнувшую Зар: слабо покачнувшись, она привалилась спиной к холодной стене, осела на землю и посмотрела на здоровую лапу, покрытую кровью. В глаза спутников бросилось собирающееся под ней и расплывающееся в стороны пятно.

– Су… – Закончить фразу у зверолюдки не хватило сил. Присев рядом, Алан положил руку на нагрудник Зарфи, чтобы залечить её раны. Она стиснула его предплечье стальными пальцами, подняла на лича разноцветные глаза и медленно качнула головой из стороны в сторону:

– Не надо…

– Хочешь умереть тут? – удивился маг, не совсем понимая логику Зар.

– Не хочу, но… – Она хрипло закашлялась, сплюнула кровь на камни и прикрыла глаза, собираясь с силами. – Придётся. Оглянись…

Некромант обернулся и увидел, что красный кристалл, установленный на двери, начал светиться.

– Причём здесь ты? Частица из этого амулета была в Мерлине.

Волчица, глухо простонав от боли, вытащила из-под себя походную сумку и полминуты наощупь шарилась в ней здоровой лапой, прежде чем достать оттуда амулет – точь в точь такой же, как и покоящиеся в двери, но пустой, с небольшим жёлтым камнем. Протянула его магу и уронила руку на землю.

– Извиняй уж, Ал… – Она виновато усмехнулась, снова закашлявшись. – Что раньше… Кх… Не сказала…

– Откуда он у тебя?

Мысли в голове у некроманта впервые за долгое время превратились в кашу. Он был уверен, что это недостающий кулон, но такое странное совпадение? Чтобы он оказался у спутницы, когда так нужен? Всё это выглядело совсем уж подозрительным и притянутым за уши. Будто настоящий бог этого мира решил поиздеваться над его обитателями.

– В заливе… – Волчица с трудом сглотнула ком в горле. – Он был у того лича… Я надела, и голос… Там был голос…

– Ты заключила договор? – начал догадываться маг. Зарфи медленно кивнула и снова посмотрела на соратника.

– Он приказал найти тебя… Незадолго до нашей встречи.

Алан восстановил в памяти события тех дней. После смерти Вельсигг в пещере Мортис он несколько месяцев провёл в подземелье герцога, потом бежал в Оссам, и уже после этого оказался в Финнесберге. Если загадочная Госпожа, руководившая действиями Мортис, была той же сущностью, с которой заключила контракт Зарфи, то всё складывалось. Она наверняка знала, что вся сила, собранная в том логове, будет заключена в единственном выжившем.

– Зачем? Почему ты не сказала про это?

– Потому чт… – Всхлипнув, волчица замолчала и начала мелко дрожать. В её глазах некромант увидел тень страха. – Быстрее…

Объяснять, о чём говорила зверолюдка, не приходилось. Даже Лангейр, стоявшая чуть в стороне, всё поняла и молча отошла в сторону, отвернувшись. Зар не хотела, чтобы с ней случилось то же самое, что с Мерлиной. К тому же, другой возможности переместить сущность из тела в амулет, как бы того ни хотелось, не знали ни Алан, ни его товарищи. Поэтому же волчица не хотела, чтобы он вылечил её раны, ведь тогда они окажутся в тупике.

– Нет. – Лич покачал головой, надавил на грудь Зарфи и направил плотный поток магической энергии в её тело, заставляя раны затягиваться.

– Какого… Ты творишь?! – Зар начала дёргаться в руках некроманта, но он крепко держал её, пока не закончил процесс. И только после этого поднялся. Достал из сумки магический кристалл и бросил зверолюдке.

– Заставь своего раба впитать его и убей. Ты нужна мне полной сил.

– Зачем? – Медленно поднимаясь на шатающихся ногах, волчица ошалело смотрела на Алана, не веря во всё происходящее.

– Я хочу выполнить твоё желание.

– Моё желание?.. – Она встряхнула головой и явно не понимала, о чём речь.

– Когда-то давно ты пошла со мной, потому что хотела сделать меня сильнее, чтобы сразиться с достойным противником.

– Вот как, – хрипло усмехнулась зверолюдка, всё ещё скалясь от боли. Посмотрела на кристалл в лапе, прикрыла глаза и после долгого молчания медленно кивнула. – Будь по-твоему, Ал. Молитесь, чтобы эта тварь не сломала меня раньше… Кажется, она в бешенстве.

Развернувшись к выходу, Зарфи побрела по туннелю, исчезая во тьме. Фисс мрачно посмотрела ей вслед и перевела взгляд на Алана:

– Это правда?

– Что именно?

– То, что она присоединилась к тебе из-за этого?

– Да. – Маг кивнул, провожая удаляющийся силуэт Зар. – Говорила, у меня большой потенциал. И когда я стану сильнее, она бросит мне вызов.

По взгляду Лангейр было ясно, что она не понимала мотивацию зверолюдки, но ничего не сказала по этому поводу. Молодой некромант и вовсе выглядел потерянным. Впрочем, учитывая, что он не знал о прошлом группы практически ничего, это было не удивительно. А делиться с ним историями и воспоминаниями – по крайней мере, сейчас – личу не хотелось.

Волчица вернулась через час с небольшим. Появившиеся на её лице и броне свежие брызги крови говорили больше любых слов. Маг, неподвижно находившийся возле круглой двери, обернулся. Зарфи выглядела заметно свежее: её движения приобрели былую лёгкость, а на лице покоилась едва заметная улыбка.

– Спасибо. – Она замерла в нескольких ярдах от лича и благодарно кивнула, прикрыв глаза. – Я признательна тебе за эту возможность, Ал. Но биться буду в полную силу, сам понимаешь.

– Понимаю. – Некромант склонил голову набок и извлёк из ножен меч. – В этом и смысл. Иначе я убил бы тебя сразу после сражения.

Время для слов закончилось, но двое, неподвижно стоя друг напротив друга, медлили. Вернее, так казалось их спутникам. Соратники, прекрасно зная, чем всё закончится, отдавали друг другу дань уважения, вспоминая весь пройденный бок о бок путь. Возможно, он был не таким длинным, как мог бы быть, встреться они в иных обстоятельствах. Но судьба сложилась именно так.

Битва началась с первым движением Зарфи. Она рывком бросилась вперёд, занося стальную когтистую лапу для удара, и лич сместился вправо, отводя смертоносную конечность лезвием меча, чтобы в следующий момент перехватить вторую руку, устремившуюся к его горлу, отбросить волчицу на несколько ярдов и снова схлестнуться в потоке ударов, уворотов и парирований. Алан не ощущал в зверолюдке ни ярости, ни злости, обычно присущих ей в бою. Лишь лёгкий флёр возбуждения и мощное биение звериного сердца, опьянённого сражением. Волчица выкладывалась на полную: время от времени она дотягивалась до некроманта, оставляя на сухой коже рваные раны, а когда маг на секунду потерял бдительность – мощным усилием когтистой лапы оторвала руку товарища, сжимавшую меч.

– Давай, Ал! Не сдерживайся! – подначивала она, весело скалясь, будто не дралась насмерть, а играла в пятнашки. – Ты сильнее!

– И то верно, – слабо усмехнулся некромант, выпуская из кончиков пальцев левой руки гибкие магические хлысты, чтобы в следующий миг послать их в сторону зверолюдки. Та, однако, довольно умело рассекла плети магически усиленным протезом, сокращая дистанцию, и только поток из длинных тонких игл заставил её сменить курс. Алан сконцентрировался на обрубке собственной руки, формируя на конце локтевого сустава длинный изогнутый клинок, похожий на саблю, который слабо мерцал в сумраке пещеры. Когда волчица приблизилась, маг взмахнул временным оружием, и лишь чудом Зарфи удалось не напороться на него: вовремя подавшись назад, она проскользнула мимо некроманта, не упустив шанса подрезать его ногу. Лич потерял равновесие и припал на колено. Со стороны могло показаться, что он сдался, но Зарфи, наоборот, почувствовала, как её накрыло хорошо ощутимой волной маны. Радостно оскалив зубы, зверодевушка пригнулась к земле, готовясь к смертоносному прыжку, только совершить его не успела: из-под земли вырвались хлысты, оплетая её ноги, как лианы. Замешкавшись в попытке разорвать их, Зар не заметила, как некромант исчез из поля зрения, чтобы тут же появиться у неё за спиной. Воздух рассекли стальные когти, вынудив лича отскочить, а потом в спину спутницы вонзились несколько тонких игл, от которых по телу пронеслась волна жгучей боли. Зверолюдка мобилизовала все имеющиеся в организме запасы маны, напитывая силой конечности, и, сделав элегантное сальто, зарядила по голове мага ногой в кожаном сапоге. На каменный пол упали несколько выбитых из челюсти зубов, ещё два покинули рот, когда волчица ударила товарища лбом по лицу. Но третий её удар, рассчитанный на попадание в горло, лич прервал: остановил «живую» лапу своей рукой, направив в неё собственную энергию. Кожа начала чернеть, иссыхать, и Зарфи завыла от наполнившей её боли, падая на землю. Сухая конечность от кисти по плечо упала рядом. Алан возвысился над ещё живой волчицей, снял с пояса кинжал Вельсигг и оседлал спутницу, приложив острие клинка к нагруднику в области сердца, которое бешено стучало, будто вот-вот разорвётся.