Текст книги "Дай мне силы обуздать этот мир (СИ)"

Автор книги: Андрей О-Шай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 31 страниц)

Глава 16. На пороге войны

– Они близко!

Т’Адир вбежал в шатёр, распахивая полы в стороны, и остановился в нескольких ярдах от стола, за которым мрачно склонился Йоргрим. Старый некромант поднял на него взгляд и поджал губы.

– Понятно. Не отступили. Действуем по плану, бери отряд и выдвигайся.

– Слушаюсь, – коротко кивнул зверолюд и снова покинул шатёр. До ушей Афеля донеслись зычные выкрики главы элитного отряда. Он посмотрел на стоявших неподалёку пятерых капитанов и выпрямился.

– Выводите рыцарей и магов к утёсу, готовьтесь встречать войско из Глиммо. Мобилизуйте всю нежить, она нам пригодится, чтобы навязать бой на выгодных условиях.

– Как прикажете, – кивнул один из некромантов. – Каковы наши задачи?

– Рассредоточьте всех так, чтобы колдуны не смогли нанести массовый урон. Боевых магов в тыл, всадников по флангам. Пусть мобильные отряды будут наготове. Перекройте проход к убежищу, но не стягивайте туда слишком большие силы в ущерб основному войску. Рокс скоро прибудет для личного командования.

Пятеро, склонив головы, отправились выполнять указания. Йоргрим вышел наружу и осмотрел почти опустевший грот, который покидали последние готовые к бою отряды вооружённых солдат. В дальнем конце пещеры некроманты готовили к поднятию все имеющиеся трупы, бережно забальзамированные и ждавшие своего часа. Алан и его спутники куда-то пропали, но времени искать их по всей округе категорически не было, пусть они и могли бы оказать немалую помощь в бою.

После того, как птицы, отправленные в остальные убежища Альянса, вернулись, Афель рассчитывал, что начавшаяся суматоха отвлечёт внимание короля и посеет хаос, однако он всё-таки просчитался. Вероятно, угроза, которую в молодом некроманте чувствовал лидер Рэйвеллона, была более весомой, нежели вспыхнувшие по всему королевству стычки с отрядами нежити и боевыми магами смерти. А может, Эйзентар раскусил план Йоргрима, и потому никак не отреагировал на него. Из письма, попавшего в руки Афеля из убежища в столице, он узнал, что в сторону залива выдвинулись не только войска гарнизона Глиммо, но и несколько крупных отрядов из Финнесберга. Эта информация носила статус неподтверждённой, но Йоргрим предпочитал переоценить врага, нежели столкнуться со сложностями, в которые изначально не верил. Именно поэтому, когда ситуация приняла скверный характер, он уже подготовил запасной план. Он был рискованным, но в случае успеха у лидера осколка получилось бы изменить расстановку сил во всём северном регионе и основательно укрепить плацдарм для надёжной обороны и планирования дальнейших действий.

Последние звёзды покинули затянутое облаками небо, когда на широком прибрежном утёсе начали выстраиваться войска некромантов. Из-за разыгравшейся метели видимость ограничивалась сотней шагов. Рокс наблюдал, как боевые маги растягиваются вдоль утёса отрядами по 5–6 человек, выдерживая дистанцию. С флангов их прикрыли неживые лучники и солдаты-пехотинцы, насчитывающие по два десятка на отряд. Поднятая нежить неловко выстраивалась в передней линии группами от двух до трёх десятков. На флангах пехотной линии остановились небольшие отряды мёртвых рыцарей в тяжелых доспехах верхом на бледных гарцующих скакунах. Магов смерти для безопасности отвели в тыл правого фланга, где они при необходимости смогли бы отступить по тайной тропе на побережье. Основной путь отхода, тот, по которому Гизур провёл Алана и компанию, охраняли три десятка мертвецов с мечами и щитами. Личная спецгруппа Рокса из двадцати опытных воинов выжидала в нескольких сотнях ярдов от левого фланга армии, ожидая указаний.

Отправленная вперёд разведка на худых, но быстрых конях, вернулась вскоре после того, как войско заняло позиции. Предводитель группы подвёл лошадь к ставке Т’Адира, натянув поводья.

– Идут, – выдохнул он облачко пара, смешавшегося с морозным воздухом. – Больше сотни, пехота, конные, лучники и маги, в боевом построении. Не дальше тысячи шагов.

Зверолюд кивнул.

– Будьте готовы. Труби готовность, по сигналу отправляй посыльных к рыцарям. – Тадир перевёл взгляд на командиров отрядов. – Скорее всего, пустят конницу вперёд, клином, чтобы прорвать ряды пехоты. Магам – атаковать массовыми заклинаниями, как только попадут в зону видимости. Увязнут в пехоте – связывайте свободными отрядами, но не давайте прорваться. Пехота и лучники на флангах – для мобильной поддержки по ситуации. Всадникам – следить за обстановкой в тылу врага, увидите уязвимость – атакуйте строй с флангов и тут же отступайте, не давайте себя задержать, иначе задавят. Не подставляйтесь под лучников. Лансир!

– Да, господин, – выступил вперёд молодой и крепко сложенный парень в лёгком железном доспехе.

– Возглавишь моих людей. Услышишь сигнал – обходи армию врага с левого фланга и выискивай их лидера. Ваша задача – быстро атаковать, обезглавить войско и отойти с минимумом потерь. Всё ясно?

– Так точно, – в один голос отчеканили командиры, и зверолюд дал отмашку возвращаться к своим отрядам. Те быстро скрылись в снежных вихрях.

В воздухе витало напряжение. Плохая видимость играла отнюдь не на руку обороняющимся солдатам. Одно радовало: нежити было плевать и на холод, и на метель. Некромантам пришлось потратить все имевшиеся запасы укрепляющей эссенции, чтобы усилить мертвых, и теперь оставалось надеяться на благоприятный исход да отсутствие сюрпризов. Впрочем, Рокс не забывал, что лишь схлынет надвигающаяся на войско нежити волна, на этом всё не закончится: армия из Финнесберга, вероятно была уже в пути, и часть разведчиков отправилась в её сторону, чтобы выяснить, как далеко находится возможное подкрепление.

Из снежного тумана до чутких ушей Т’Адира донеслись громкие выкрики вражеских командиров. В белоснежной завесе начали приобретать очертания размытые силуэты солдат, марширующих в сторону утёса. Высокой нотой запел звонкий рог, пешие и конные отряды замерли, и только тёмно-синие знамёна с чёрной волчьей пастью развевались на усилившемся ветру.

– Остановились… – Посыльный почесал подбородок, прищурившись и пытаясь разглядеть всё лучше с невысокого холма, на котором расположилась ставка генерала. – Что они задумали?

– Не знаю, – рыкнул Рокс, дёрнув ушами с кисточками и на всякий случай подтягивая ремешки на доспехе. Он увидел, как между отрядами пехоты врага вперёд выдвинулись двое всадников на крупных боевых конях в цветастых попонах, с белоснежными флагами в руках.

– Переговоры? – удивился посыльный.

– Коня.

К Т’Адиру тотчас подвели скакуна, и генерал, оседлав его, выдвинулся навстречу, рассекая ряды мертвецов, безмолвно расступавшихся перед глухо фыркающим животным.

Они встретились аккурат посередине, между двух армий. Делегацию врага возглавлял невысокий тощий парень, прятавший длинные растрепавшиеся волосы под железным шлемом с поднятым наверх забралом. Его худое лицо выглядело измождённым, будто он не спал несколько дней подряд. Однако в глазах читалась полная уверенность в своих действиях. С ним рядом находился более плотный черноволосый мужчина в латных доспехах, сверливший зверолюда взглядом, полным неприязни.

– Сегодня не лучший день для бессмысленной схватки, – начал говорить закованный в броню юноша. – Я пришёл к вам с предложением.

– Твоё предложение позади тебя, малец, – оскалился Рокс.

– Я здесь не по приказу короля, если вы хотите знать. Меня привели личные счёты. Один из ваших некромантов убил моего отца на тракте к югу от Глиммо. Тот, за кем охотится всё королевство. Шпионы донесли, что он скрылся у вас. Отдайте мне его. Я отведу войско и дам вам возможность уйти.

Зверолюд хрипло рассмеялся, но в его смехе не было ни капли веселья.

– Если на этом всё, то предлагаю приступать к делу.

– Постойте, – нахмурился юноша. – Если это вас не устроит… Я готов сразиться в поединке. Проигравший выполнит условие победителя. Моё условие – вы выдадите мне мага, убившего моего отца. Если согласны, озвучьте ваше условие.

– Посмотри на себя, – поморщился кот. – Веришь в собственную победу?

– Это моё дело. – Генерал вражеского войска сжал зубы и с вызовом посмотрел в глаза зверолюда. – Вы согласны на поединок?

– Хочешь сдохнуть здесь – не буду тебе препятствовать. В случае победы я отрублю твою руку, в которой ты держал свой меч, как напоминание о твоём позоре, и ты уведёшь отсюда своё войско.

– Господин, – хрипло возразил юнцу его взрослый спутник. – Не нужно рисковать собой. Вы не ровня этому монстру.

– Если правда на моей стороне, Великий Дракон поможет победить, – нахмурился генерал и снова посмотрел на Рокса. – Я принимаю условия.

– Вы глупец! – вскрикнул мужчина, отчаянно закатив глаза. – Ставите свою дурацкую честь во главе всего! И ради чего?!

– Ради моего отца, – отрезал парень, чем даже вызвал у зверолюда толику уважения.

Генерал армии живых кивнул спутнику, приказывая отойти в сторону, слез с коня, вышел вперёд, извлекая из ножен одноручный меч с навершием в виде волчьей головы и пристёгивая к руке каплевидный щит.

Т’Адир спешился и отвёл скакуна в сторону, после чего вернулся к месту поединка, вытянул из-за спины бородатый топор и перехватил его двумя руками.

– Я, Дроги Чейндли, сын Аркьяса Чейндли, – начал говорить юноша, но не успел закончить: зверолюд уже начал первую атаку, занося топор над его головой. Вражеский генерал принял длинное лезвие на обитый железом щит, отступив назад, однако контратаковать ему не хватило времени: кот схватился лапой за край щита и со всей силы дёрнул его в сторону, отбрасывая соперника на несколько шагов в снег. Дрого мотнул головой, пытаясь сориентироваться, и лишь в последний момент закрылся от мощного удара кованым навершием древка в форме шипа, направленного ему в грудь. Он ударил железным сапогом по лапе зверолюда и после быстрого переката поднялся на ноги, перехватывая инициативу: бросился вперёд, нанося несколько быстрых ударов сверху и сбоку. Но предводитель нежити умело парировал атаки толстым древком, обитым железными листами у основания. Зверолюд был на полторы, а то и две головы выше, однако в силу кошачьей ловкости умело пользовался ростом, постоянно возвращая инициативу и изматывая врага сильными, точными ударами, выбивая из щита крупные щепки. Несмотря на явную проигрышную позицию, сын графа не собирался сдаваться. Даже когда лезвие топора едва не прикончило его, прорубив металл нагрудника возле подмышки. После нескольких мощных атак щит оказался бесполезен, и парень отбросил его, перехватывая меч двумя руками.

– Сдавайся, малец, если жизнь дорога, – покачал головой Рокс, готовясь к очередному удару. Дроги стиснул зубы, морщась от боли: видимо, топор всё-таки ранил его под доспехом. Ответом зверолюду стал направленный в его сторону меч. Кот зло рыкнул и взмахнул оружием по широкой дуге, вынуждая врага отступить на несколько шагов, чтобы в следующий момент пнуть его в живот лапой. Юнец повалился на спину, выронив меч, и тщетно пытался вдохнуть воздух, выбитый из лёгких. Но Рокс не дал ему этого сделать: придавил к земле лапой, воткнул в снег топор и, присев, схватил за правую руку.

– Договор есть договор, – ощерился он крупными клыками. Быстрый, почти незаметный для глаза взмах когтями – и снег окрасился алым, а из глотки юноши вылетел пронзительный крик, разнёсшийся по округе. Т’Адир, однако, не оставил врага в таком состоянии: оторвал от валяющегося под ногами белого знамени лоскут и ловко затянул им предплечье молодого генерала. – Ты проиграл. Проваливай и больше не появляйся здесь со своей армией.

Рокс позволил спутнику пацана оттащить его к лошади и погрузить в седло, но когда зверолюд собирался вернуться к своей ставке, со спины до него донёсся короткий вскрик. Обернувшись, кот увидел, как бездыханное тело его противника валится с коня. Острый взор уловил едва различимый на таком расстоянии блеск стилета, торчавшего из незащищённого сочленения возле подмышки.

«Вот тварь», – оскалился генерал, догадавшись, что происходит. Он ударил коня по бокам, на ходу снял притороченный к седлу рог и подул в него. Звонкое пение разлетелось эхом во все стороны, и войско встрепенулось, будто после сна. С обратной стороны тоже донеслись звуки рогов.

– Готовьтесь к атаке! – сверкнув янтарными глазами, выкрикнул генерал, останавливаясь на холме. – Сейчас пойдут!

Рокс не прогадал: вернувшийся к армии спутник молодого генерала, чьё тело так и осталось лежать в снегу, взял командование на себя, и после непродолжительной паузы тяжелая конница, которой удалось насчитать не меньше четырёх десятков, галопом ринулась вперёд, а следом за ней бегом выдвинулись стройные ряды пехоты с щитами, мечами и топорами. Позади перебежками двигались отряды лучников и магов, прикрываемые небольшими группами пеших рыцарей.

– Магам и лучникам – в бой! Поддержку на пеших! Пехоте – сплотиться! Конным – готовность! – выкрикнул Рокс. Посыльные подстегнули коней и метнулись прочь. Колдуны принялись читать заклинания, неживых солдат в кожаных и железных доспехах окутала зеленоватая полупрозрачная дымка. Лучники потянулись за первыми стрелами, натянули тетивы и замерли, ожидая, когда враг приблизится на подходящее расстояние. Когда всадники пересекли половину пространства между двумя армиями, с обоих флангов войска нежити в небо поднялись облака стрел. Они пролетели по высокой дуге и полились на землю. Конные рыцари почти не почувствовали этой атаки: железные наконечники звенели и отскакивали от доспехов, лишь несколько лошадей рухнули в снег, хороня под своими массивными тушами наездников. К этому моменту колдуны закончили читать заклинания: в воздухе засияли десятки небольших огненных шаров и ледяных острых шипов, устремившиеся в сторону конных. Раздался грохот, пространство рассекли кривые линии сверкающих молний, и плотный строй рыцарей рассыпался. Всадники старались избежать магических снарядов, однако нескольких из них волшебники всё-таки достали, и те с воплями свалились в снег.

Штурм тяжелой кавалерии, выстроившейся клином аккурат перед стройными рядами мертвецов, прошил построение на удивление легко, но Т’Адир видел, как зомби расступались перед этим клином, специально впуская его вперёд почти наполовину, прежде чем навязать бой, а усиливающие заклинания ослабили реакцию врага. Засверкали мечи и топоры, кони яростно заржали, когда неживые стали подрубать им ноги, сбрасывая седоков. Часть упавших на землю тут же зарубили, не дав подняться, но некоторые успели дать отпор, а самые удачливые сумели вырваться из плотного строя и отступить назад – но таких набралось не больше десятка.

Пехота тем временем стремительно сокращала расстояние, передвигаясь рассыпным строем под плотным обстрелом колдунов, раз за разом читающих атакующие заклинания. Следующие за воинами лучники и маги, оказавшись на расстоянии прямой атаки, выстроились неплотными рядами и открыли ответный огонь, то ли забыв, что среди мертвецов всё ещё пытались выжить их конные товарищи, то ли не обращая на это внимания. Два десятка вражеских колдунов прикрывали отдельные пехотные группы. Дождавшись, когда пешие солдаты графа достаточно оторвутся от союзных стрелков, во флангах мертвого воинства оживились конные рыцари. Бледные кони всхрапнули и понесли ездоков, закованных в тяжёлую броню, по широкой дуге, скрываясь от взора основного отряда пехоты за снежной пургой. Проскакав не меньше двух сотен шагов, всадники оказались в глубоком тылу и развернулись, набирая ход. Они метили в нестройные ряды магов и лучников, которые услышали приближение кавалерии, но оказалось поздно: даже два пущенных в рыцарей залпа стрел не спасли ситуацию. Наездники атаковали плотным строем и буквально смяли пытавшихся разбежаться лучников, как набегающая волна, чтобы затем, не останавливаясь, начать резню. Отряды страхующей пехоты не сильно выигрывали ситуацию: мертвым было плевать на порезы и уколы, а в суматохе битвы отрубить всадникам головы не представлялось возможным. Лошадиные же ноги были защищены низкими тяжёлыми попонами с металлическими пластинами, нашитыми поверх них, и клинки просто скользили по этой броне. А вот рыцари махали мечами на удивление бодро: они не останавливались ни на минуту, прорывали строй, чтобы набрать скорость, и снова врезались в общую сумятицу. Волшебники и оставшиеся лучники пытались увеличить расстояние, но мертвые, повинуясь воле хозяев, не отступали от них ни на шаг, тесня ближе к середине поле боя. Со стороны живого воинства прозвучал рог, и отряд пехоты, штурмующий первые ряды зомби, отхлынул прочь, возвращаясь к прежним позициям, чтобы спасти оставшиеся без поддержки дальнобойные отряды, ослабленные паникой.

Увлечённый схваткой предводитель армии графа не сразу заметил приближающийся с севера отряд из двадцати легкобронированных всадников.

– Защищайте! – зычно вскрикнул он, приказывая гвардейцам встретить врага, и повернул коня в сторону глубокого тыла. Ситуация на поле боя складывалась не в его пользу: рыцари окончательно увязли в бою и проигрывали по численности, пехота, вымотанная беготнёй, не сумела грамотно перехватить мертвых всадников, и часть конных атаковала отряд с флангов, разрывая строй на куски, а маги и последний десяток лучников в панике бежали прочь, спасая свои жизни.

– Болваны, – зло выругался советник графа Чейндли, и ударил коня по бокам, бросая остатки войска на погибель. Это не скрылось от глаз ещё сражавшихся, и отряды окончательно погрузились в панику, так что рыцарям смерти оставалось лишь догнать и добить всех, кого смогут. Рокс довольно ощерился, дёрнул ушами и сел на невысокий табурет, смахивая с головы снежные хлопья.

– Ничтожества. Добейте выживших, соберите всё ценное и подходящие трупы возле убежища, остальных уничтожьте. Пусть некроманты начинают приготовления.

– Да, господин, – склонился посыльный и ускакал прочь.

Битва была выиграна, а вот война… Война только начиналась. И очень скоро эти земли снова утонут в крови живых, которые придут сюда, чтобы упокоить мёртвых окончательно. В этом зверолюд не сомневался.

Не предугадал кот лишь одного, и это стало ясно, когда из сгустившегося тумана донеслось множественное созвучие рогов. Рассеявшиеся по полю боя отряды встрепенулись и через несколько мгновений бросились назад. Т’Адир сжал лапы и прищурился, вглядываясь в молочную пелену, пока воины спешно выстраивались перед холмом. То, что он смог увидеть, заставило командующего потянуться к рогу и командовать отступление.

Из белесой мглы, постепенно проявляясь, маршировали один за другим отряды королевских войск под знамёнами Эйзентара, закованные в тяжёлые доспехи. В первых рядах двигались всадники из личной гвардии Его Величества – элита элит, сопровождающая главу королевства во всех битвах.

– Дерьмо, – ошалело сплюнул зверолюд и поднёс к губам рог, сигналя отступление. Войска неживых тут же ринулись к тропе, ведущей на побережье, однако королевская армия не спешила бросаться вдогонку. Она всё так же планомерно приближалась к утёсу. Дожидаться подхода врага Рокс не стал: оседлал коня и, соединившись с собственным элитным отрядом, погнал коня следом за своими воинами, скрываясь в ведущем вниз ущелье.

Весть о прибытии армии Эйзентара Йоргрим воспринял с явным беспокойством:

– Чего не ожидал, того не ожидал… Нам не выстоять против этой силы, Рокс. Придётся попробовать устроить переговоры. Отправь к ним посыльного с предложением о встрече. Пока есть время, пусть маги поднимают павших, которых вы успели забрать с поля боя. И отправь людей обыскать каждый угол грота. Найдите Алана и его девок, они – наш козырь и шанс выбраться живыми из этой передряги.

– Слушаюсь, господин, – склонился зверолюд.

***

– Остановись, – вложив в свой голос как можно больше властности, приказал Алан. Но волчица не слышала ничего – в её глазах плескалось неестественное безумие, какого парень не видел даже тогда, когда она рвала на куски стражников у ворот Финнесберга. Зверолюдка явно не принадлежала себе. Она перестала говорить и лишь низко рычала, сокращая расстояние. Маг прижался спиной к холодному камню и понял, что выбора у него не осталось. Пальцы обхватили рукоять меча, и когда Зарфи бросилась вперёд, намереваясь распороть тело некроманта от горла до паха, рывком сместился вправо, уклоняясь от смертоносной атаки. Убивать спутницу не хотелось, особенно зная, что она себя не контролирует, но и умирать – тоже. Когти с лязком врезались в выставленный плашмя клинок, оставив на нём глубокую выщербину, Алан отшатнулся назад и лишь в последний момент сумел пригнуться, когда над головой просвистела лапа. Маг напитал клинок маной, разрывая дистанцию, чтобы сформировать плеть, однако волчица не позволяла этого: она шаг за шагом теснила его в другой угол комнаты, не прекращая попыток дотянуться когтями до горла и сбивая концентрацию. Чтобы достать её хоть раз, некроманту пришлось рискнуть и подставиться: когти полоснули по груди, разрезая ткань, парень стиснул зубы от острой боли, но вытянул усиленную магией руку, схватил волчицу за горло и со всего маху впечатал её в стену. Зарфи громко заскулила и чуть не отсекла конечность товарища – он едва успел отдёрнуть руку назад. Уперевшись в стену, волчица кинулась на него молниеносным рывком, сбивая с ног, несколько раз перекатилась и поднялась на четвереньки, скалясь во все клыки. Следующий её прыжок маг принял в уязвимом положении – лёжа на спине, за что чуть не поплатился жизнью и получил ещё одну рваную рану на животе. Кожу обожгла горячая кровь, и Алан, зашипев, приподнялся, уперев острие меча в пол. Зарфи собиралась кинуться в следующую атаку, но замерла, дёрнув ушами. Позади неё, за массивной закрытой дверью, раздались приглушённые голоса. Надолго это её не отвлекло. Зар большими прыжками ринулась вперёд. Некромант спешно визуализировал заклинание, и каменный пол вокруг меча засиял. Волчица запнулась, повалилась на землю, и в ту же секунду её начала опутывать магическая плеть, пронзавшая камни и прижимающая к ним тело зверолюдки. С трудом поднявшись, Алан равнодушным взглядом посмотрел на спутницу. Он не знал, что делать: Зарфи не собиралась успокаиваться и билась в плену его чар, а звуки за дверью не стихали: кто-то изо всех сил лупил по камню, пытаясь его проломить. Догадка, поселившаяся в разуме некроманта, ему не нравилась.

Время для размышлений, однако, истекло: волчица сумела усилить себя маной и разорвала путы, вскакивая на ноги и устремляясь в атаку так быстро, что в глазу мага превратилась в размытое пятно. Получив в грудь могучий удар, выбивший воздух из лёгких, он отлетел на несколько ярдов и рухнул на пол безвольной куклой. В левой руке что-то неприятно хрустнуло в момент падения, сознание захлестнула режущая боль, прострелившая повреждённую конечность, и Алан не сдержал болезненного вскрика. Зарфи облизала пересохшие губы, оскалилась и приблизилась, занося левую лапу для последнего удара.

«Прости, Зар», – успел подумать маг, напитывая маной лежавший рядом меч. Лезвие со свистом рассекло воздух, и на землю рядом с Аланом с влажным шлепком приземлилась отрубленная по локоть конечность. Волчица отпрянула, ошалело хватаясь за обрубок, и завыла от боли. Вой, смешавшийся с хрипами и скулежом, оглушительно хлестнули по ушам, заставив мага поморщиться. Он собрал последние силы, поднялся на ноги и рванул к спутнице, налегая на неё всем телом. Повалил на спину, прижав здоровую лапу к камням своим коленом, и нанёс несколько тяжёлых, сильных ударов по лицу зверолюдки, продолжая серию до тех пор, пока она не потеряла сознание от боли и шока. Лишь когда Зарфи затихла, истекая кровью, маг потратил часть драгоценной маны, чтобы оплавить плоть на обрубке, а также затянуть свои раны от когтей девушки.

И даже после этого боя ничего не произошло. Дверь не открылась, голоса за ней стихли, а статуя всё так же сверлила мага зелёными глазами.

– Что тебе нужно? – устало выдохнул некромант, не обращаясь ни к кому конкретно.

«Кажется, я начала понимать», – раздался в голове тихий голос Мортис. Алан поморщился. И когда она успела научиться взаимодействовать с ним без прямого контакта с кинжалом?

– Что ты поняла?

«Если всё так, как я думаю… Для ритуала нужна жизнь».

– Я уже думал об этом… Но я не хочу убивать Зарфи по прихоти какой-то неведомой сущности.

«Тогда убей себя? Если всё так, как я поняла, разницы нет. Один умрёт, второй освободится».

– Ещё не легче, – вымученно усмехнулся Алан. – А если никто не умрёт?

«Либо вы оба подохните от голода и истощения, либо твоя подружка всё-таки вскроет тебя рано или поздно… Она потеряла контроль, разве не видишь?»

– Вижу. – Маг посмотрел на рвано вздымающуюся грудь волчицы. Мортис была права, как бы ни хотелось это признать. Но убить Зарфи у парня отчего-то не поднималась рука. Ему не было жалко, стыдно, страшно, ни одно из известных ему чувств не походило на нежелание обрывать жизнь Зар.

«Может, стоило дать ей убить себя?», – мысленно усмехнулся Алан, приближаясь к статуе женщины в балахоне.

«Может, и так», – отозвалась Мортис.

«Прекрасно, ты теперь и мысли мои читаешь?»

«Всегда читала, – усмехнулась душа. – Просто весело было наблюдать, как ты бормочешь мне что-то, словно сумасшедший».

«Заткнись». – Обмениваться словоблудием уже не было ни сил, ни желания. Маг бросил вымученный взгляд на череп в руке скульптуры, безвольно опустив здоровую руку.

– Скажи мне, молчаливая сука, чего тебе надо? – В голосе некроманта не было ни ненависти, ни злости, ни раздражения – только усталость и полное непонимание. Но ответа не было, и лишь глупец мог надеяться его услышать. Статуя была беззвучна и бесстрастно взирала на маленького человека холодным взглядом зелёных глаз.

– Жизнь…

Одновременно с ледяным, проникающим в сознание шёпотом Алан ощутил, как в его тело вошло нечто. Чуть ниже его взгляда в отсветах горящих глаз статуи сверкнуло окровавленное лезвие меча некроманта, который он оставил на земле неподалёку от неподвижной спутницы. Клинок торчал из груди, и на миг магу даже показалось, что он чувствует, как разорванное в клочья сердце делает последние попытки прогнать кровь по венам. Но алая жидкость вместо этого поднималась выше, увлажняя губы и оставляя на них привкус железа. Боль, которая в первые мгновения ощущалась очень чётко, стала какой-то размазанной, будто её разметало по всему организму одновременно, глаза заслезились, и мир начал плыть. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Перед тем, как безвольным мешком рухнуть на твёрдый пол, Алан почувствовал на шее горячее дыхание волчицы, хладнокровно прикончившей его ударом собственного меча в сердце. Он хотел о чём-то подумать, но мысль ускользнула из влажных пальцев окровавленного разума, а на большее не хватило сил. Нутро заполнила холодная, безжизненная пустота.

Впервые за долгое время сознание, вечно задававшееся вопросами «кто я?», «где я?» и «зачем я существую?», было кристально чистым от, несомненно, важных тем мироздания и самоопределения. Не были больше важны ни имя, ни принадлежность к биологическому виду, ни даже такие вещи, как жизнь и смерть. Место, то самое ничто, нигде и никогда, в котором оказалась бессмертная душа, было девственно чистым от всего, что характеризовало любые «земные» свойства объекта или субъекта.

К сожалению, преисполниться этой звенящей тишиной тому, кого прежде звали Аланом, не дали.

– Теперь и ты знаешь, как это – умереть. Правда здорово? – Смутно, отдалённо знакомый голос звучал со всех сторон, от него нельзя было спрятаться или закрыть несуществующие уши. Правда, голос этот даже не то чтобы именно звучал – душа просто понимала, что это кто-то, кого прежде доводилось встречать там, внизу.

– Здо… Здорово…

– Да-а, сначала очень тут непривычно, – снова зазвенел голос бесконечным эхом. – Но ты быстро освоишься.

– Что… Что теперь будет?

– Не знаю. Твоя подружка пырнула тебя насмерть. Технически, если я правильно думала, она должна была закончить этот ваш странный ритуал. Но когда ты умер, меня тоже отрезало от мира.

– Подружка…

Память, если её можно было так назвать, подбрасывала смутные образы, проносящиеся мимо, как на ускоренной перемотке. Все последние события медленно выстраивались в вердикт, который не получилось бы опровергнуть при всём желании.

– Значит, я умер.

– Какой догадливый, – усмехнулся голос, в котором душа Алана наконец распознала Мортис.

– Но… Ты была заточена?

– С твоей смертью чары утратили силу. Мы оба снова в этой дурацкой, скучной пустоте.

– Больше никого?

– Тебе стоит радоваться, что ты не один. Я чуть с ума не сошла, когда вечность слушала только свой голос.

Душа Алана осознала, что уже забыла, как чувствовать радость, настолько чужеродным и блеклым было это ощущение. Осталась лишь потерянность: неясно, что делать теперь, оказавшись в этой пустоте, где не было ничего. Звенящая тишина, сначала казавшаяся облегчением, начала обретать неприятную тяжесть.

Грудь волчицы сдавило незримыми канатами, когда безжизненное тело товарища ухнуло на каменный пол, заливая его потоками тёмно-красной крови, ритмично изливающимися из раны, окрашивающими его побелевшие губы в цвета смерти. К тупой, пульсирующей боли в отсечённой лапе, которую Зарфи как будто ещё чувствовала, прибавилась другая: она обжигающе-ледяной хваткой стискивала внутренности, пытаясь выдавить из зверолюдки жизнь. Плотный туман, окутывавший сознание Зарфи, начал рассеиваться, и необъяснимая ярость, вынудившая её биться со смутными размытыми образами, сменилась осознанием всего случившегося, ломая реальность.

Мелко трясясь, Зарфи села на колени рядом с холодеющим телом, чувствуя, как её штаны начали пропитываться кровью парня, и посмотрела в его остекленевший глаз. Артефакт в левой глазнице потух и выглядел таким же безжизненным, как и сам Алан.

Она даже не обратила внимание на то, что череп в руке у статуи подёрнулся дымкой, глубокие глазницы его начали сиять тем же проклятым бледно-зелёным светом, пульсирующим в том же ритме, что и покидающая тело Алана кровь, как будто издеваясь. Не заметила волчица и того, что этой пульсации начал вторить амулет, валяющийся возле выкопанного не так давно мешка. Зверолюдка дотронулась окровавленными пальцами правой руки до лица парня: кожа была холодной и больше не излучала того привычного тепла, что раньше. Она на глазах начала сначала бледнеть, а потом сереть, истончаться, словно лист, иссыхающийся из года в год лист бумаги, и осыпаться, медленно превращая безмятежное лицо мёртвого товарища в уродливое изваяние сумасшедшего скульптора. Вместо истлевшего носа показалось отверстие в черепе, здоровый глаз стал зияющей глазницей, под губами открылись слегка пожелтевшие зубы, торчащие из скалящихся челюстей. Волосы осыпались на камень горкой сухой серой соломы, которую вместе с кусочками кожи разметал по комнате сквозняк. На глазах у Зарфи Алан превратился в покрытый одеждой скелет, но даже это длилось недолго: кости пошли сетью мелких трещин, с хрустом ломаясь под собственным весом, и стали россыпью костной муки, покрывшей снаряжение спутника. Лишь металлический глаз, валяющийся в этой кучке пыли, смотрел на волчицу крохотным магическим камнем, когда по комнате эхом прокатился душераздирающий вой, сорвавший голос зверолюдки до сиплого хрипения.