Текст книги "Пришлый. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Андрей Платонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 35 страниц)

   Видимо, бедолага вышел по малой нужде. Такого шанса упускать нельзя. Рывок и, одним махом перепрыгнув забор, я оказался прямо за спиной писающего мальчика. Он что-то услышал и начал поворачивать голову, при этом мужик даже не соизволил прерваться. В таких ситуациях оглядываться надо моментально. Помогу, пожалуй, мужичку усвоить этот урок: левая рука на затылок, правая под подбородок, резкий поворот головы неудачника. Хруст шейных позвонков в ночной тишине прозвучал ударом хлыста. Интересно, успел ли охранник разглядеть своего убийцу? Подхватив обмякшее тело, аккуратненько положил под кустик, у которого оно недавно стояло.

   Теперь определимся с количеством людей в домах. Я обратился к своему дару: в бараках слышен пульс восьми человек, в доме пяти – двое на первом, трое на втором. В бараки идти нет смысла. Вряд ли хозяин сей обители обитает там. Нужно обдумать, как можно тихо проникнуть в дом. Напомнив себе, что самое верное решение – самое простое, я подошел к двери и подергал за ручку, а когда дверь не открылась, постучал.

   – Ну что, Ушлый, сделал свое мокрое дело? – раздался насмешливый голос.

   Дверь распахнулась. В проходе стоял мой подраненный приятель и, щурясь со свету, всматривался в проем. Быстрый взмах ножом, и мужичек мне уже улыбался вспоротым горлом. Он схватил себя за шею, пытаясь зажать порез, но с такими ранами не живу. Максиму сможет продлить себе существование на полминуты. Мужик пытался что-то крикнуть, но изо рта вырывался лишь хрип, и толчками выплескивалась кровь.

   – Что у вас тут происходит? – дверь одной из комнат распахнулась, и оттуда выглянул мой третий друг.

   Пока новый участник представления во всем не разобрался, я прыгнул вперед и ударил ножом в грудь. Раздался скрежет металла, нож, соскользнул (нагрудник был не цельнометаллическим, скорее он напоминал мелкопластинчатую бригантину). За ножом на мужика полетел и я. Инерция – она и в параллельном мире инерция. Не теряя времени, ударил вторым клинком в лицо – этот гад успел отдернуть голову, и лезвие вспороло лишь щеку. Встретились мы в дверном проеме: грудь в грудь, глаза в глаза. От этой встречи охранник влетел в комнату и начал вынимать меч, одновременно пытаясь крикнуть. Крик я сбил ударом ноги в солнечное сплетение – не очень-то покричишь, если из тебя весь воздух выбьют. Широко раскрыв рот, он попытался срубить мою голову мечом. Выпустив из одной руки нож, схватился за кисть с мечем, тем самым блокируя удар. Правой рукой, все еще державшей нож, нанес серию ударов под дых. Затем завершающий апперкот, и охранник отлетает с ножом в подбородке, так и не произнеся ничего кроме хрипов.

   Надеюсь, я никого не разбудил. Вынул из мертвеца нож, подобрал второй и поднялся на второй этаж. Там обнаружил три двери. Прислушавшись, определил: за одной два человека, за другой один. В третий комнате никого, про нее можно забыть. Сначала, пожалуй, разберусь с парочкой.

   Аккуратно открыл дверь. Обнаруженная за ней комната больше напоминала тюремную камеру. По бокам две кровати со спящими людьми и больше ничего. Всмотрелся в лица – какие-то незнакомые мужики. Видно, господин де Пристол привык, чтоб его приказание исполнялись как можно быстрее, и держит на этаже прислугу. Тут спящие начали приподнимать головы. Еще чуть-чуть и шуму не избежать. Пинок ногой в голову одному, рукояткой по макушке второму. И еще разок рукояткой ножа по голове первого – удара ноги чтобы его отключить не хватило. Демон внутри жаждал крови, но мне удалось сдержать силу ударов, иначе работяги проснулись бы уже в нижнем мире. Зверь во мне силен, но не всесилен. И я сделаю все, что б избежать невинных жертв. Взяв висящий на спинке кровати чей-то пояс, начал связывать несчастных. Это только в фильмах вырубленные лежат по полдня.

   – Убей, так быстрее и надежнее, – твердил кто-то в голове.

   Заткнув бедолагам напоследок рты подошел к последней двери. Вот и пришло время десерта. От нетерпения дрожали руки. Жажда, притупленная выплесками адреналина, от близости жертвы возвратилась с новой силой. Нет, пожалуй, я не убью его сразу. Уже представляя удивленное и испуганное лицо этого пижона, когда я разбужу его ударом ножей в ноги, тихонечко открыл дверь.

   Я успел увидеть его, даже успел мысленно помянуть всем известную маму и немного дернуться в сторону, и только поэтому арбалетный болт попал не в сердце, а в правую сторону груди, что там за органы не знаю – я не анатом, но больно было чертовски.

***

   Господин Дерзек ла Плаж де Пристол всего полчаса назад вернулся со званого вечера, который сегодня устраивала госпожа Ламиса ла Хук де Ур. Он разделся и лег в кровать.

   – Все-таки надо было позвать с собой эту столичную штучку, Сариту, – подумал молодой человек, устраиваясь поудобнее, – не должна была она мне отказать. Тогда бы сейчас не пришлось коротать ночь в одиночестве. Да и кроме нее на этом вечере хватало женщин. Подходи и бери любую – поразвлечься с ним мало кто отказывался, не урод какой-нибудь, а молод и красив, да и богат. А нравы в знатном обществе свободные, не то что у смердов. Дерзек несколько раз пытался поразвлечься с особо понравившимися ему смердками, но те почему-то почти всегда отказывались, как будто он предлагал им что-то страшное. Приходилось, иной раз, силой брать. Так сопротивлялись как дикие кошки, хорошо хоть охранники помогали держать, а то могли и лицо все исцарапать. А ведь он и ноготков им предлагал немало. Странные все-таки эти смерды, убудет что ль с них?

   Господин ла Плаж почти уснул, но из объятьев Морфея его врвал какой-то странный шум на первом этаже.

   – Опять, наверно, эти тупые охранники между собой передрались, – зло сплюнул молодой человек.

   Звуки быстро стихли, однако какое-то смутное беспокойство все равно терзало Дерзека. Он уже хотел продолжить свои попытки заснуть, как шум раздался уже на втором этаже.

   – Береженого свои боги берегут, а чужие не трогают, – подумал де Пристол и снял весящий на стене арбалет.

   Это была чрезвычайно мощная машинка, а стрелять из него можно даже одной рукой – настолько миниатюрный. Старая техника, таких уже не делают – секрет изготовления потерян. Достался арбалет парню от деда, его можно держать заряженным хоть вечно, и тетива не ослабнет. Заряжался малыш одним движением рычага, расположенного сбоку. Хитрый механизм давал возможность легко взвести его даже ребенку, следовало только несколько раз с силой дернуть рычаг. На зарядку оружия Дерзек не потратил и полминуты.

   Молодой человек навел арбалет на дверь и словно загипнотизированный смотрел, как она медленно открывается. Спохватился де Пристол только, когда дверь полностью распахнулась, и в проеме появился силуэт человека. Раздался звук спускаемой тетивы – никто в покои господина не смел заходить без стука. Болт прошил человека насквозь и воткнулся в стену где-то в коридоре. Незнакомец пошатнулся, сделал шаг назад и упал в коридоре. Да... древние мастера знали свое дело, арбалет был изготовлен так, что с ним не страшно было выйти и против латника, а прошить незащищенное доспехами тело ему все равно, что продырявить лист бумаги.

   – Посмотрим, что за незваный гость ко мне явился, – проговорил сам себе Дерзек и, взяв со столика рядом с кроватью свечку и огниво, двинулся к выходу.

   Осветив коридор зажженной по дороге свечой, парень увидел неподвижно лежащее тело. Мертвец был одет в плащ, в таком обычно ходят крестьяне, лицо незваного гостя скрывал надвинутый до самых глаз капюшон. Неподалеку лежали два ножа. Руки де Пристола затряслись, только сейчас он осознал насколько близко был от смерти. Этот гад пришел, чтобы его убить. Но кто он?

   Дерзек присел над трупом и отодвинул капюшон: лицо замотанно какой-то тряпкой по самые глаза. Сдвинув ее до шеи, ла Плаж в недоумении уставился на физиономию недавно встреченного им в парке смерда. Удивлению не было предела. Де Пристол сам видел, как этому недоумку проткнули обе ноги. Как он мог попасть сюда? Может, просто похож? Он начал всматриваться внимательней, и тут глаза мертвеца распахнулись. Такого ужаса господину Дерзеку ла Плаж де Пристолу не приходилось испытывать никогда: через красные зрачки широко открытых глаз на него смотрел сам нижний мир.

Глава 9

   Я в тупом недоумении смотрел на деревянный потолок и не мог понять, где нахожусь. Мне понадобилось минут пять, чтобы более-менее прийти в себя и начать соображать. Оказалось: сижу в коридоре второго этажа дома господина Дерзека. Помню, поднялся на второй этаж, помню, заглянул в его комнату, а дальше темнота. Вроде бы видел летящий в меня арбалетный болт, но точно сказать не могу. Наклонил голову что б осмотреть грудь и обратил внимание на лежащее рядом со мной тело. Сфокусировав взгляд на трупе, опознал хозяина дома. Горло мертвеца разодрано, глаза вытаращены от ужаса, кровь из рваной раны на шее едва сочилась. Судя по всему, это я стал причиной преждевременной кончины де Пристола, пришла в голову логичная мысль, а соленый вкус во рту позволил отбросить последние сомнения. Смущало одно – ничего об этом не помню. Впервые жажда взяла надо мной верх настолько, что контролировала мое тело. А если бы ко мне подошел не мой мучитель, а женщина или, о боги... ребенок? Вот тут-то меня и проняло, на меня волной накатил страх. Надо заканчивать корчить из себя Зорро.

   Только сейчас я начал думать о сегодняшней ночи, насколько глупой была вся моя затея. Пошел незнамо куда и незнамо зачем. Можно же было выждать удобного момента и сделать все по-тихому. Можно, конечно, оправдывать себя и говорить: "мне туманила мозг жажда". Но то, что я сглупил – это очевидно. Вряд ли здешние власти оставят без внимания убийство знатного человека у себя дома. За мной будет охотиться весь город, особенно если найдут труп с разорванным горлом. Простые люди могут смотреть на убийство знатного выродка с одобрением, но если узнают обстоятельства его смерти, тогда на меня объявят охоту все – вампиров никто не любит.

   Правая сторона тела все еще плохо меня слушалась – для полной регенерации прошло слишком мало времени, но время не ждет, надо срочно заметать следы, пока никто не нагрянул. Пришлось вставать и идти в спальню покойного. Убираться, конечно, надо, но уходить без трофеев глупо, тем более у меня нет чистой одежды – вся изорвана и в крови, а купить среди ночи ее уже негде. Благо Дерзек был со мной одной комплекции и роста: такой же худощавый и не особо высокий. Сдернув с кровати простынь, начал копаться в шкафах и кидать на импровизированный мешок все, что приглянется. В тумбочке, около кровати обнаружил мешочек с ноготками, причем с довольно приличным количеством. Наверняка, тут где-то должен находиться тайник с основной денежной массой, но искать его нет времени.

   Закончив с грабежом, завязал простынь на манер мешка, закинул за спину арбалет (уж очень понравилась мне эта игрушка), болты к нему также прихватил. Подошел к обескровленному телу ла Плажа. А с тобой-то что делать?

   – Сожги дом, дурень. Сожги! Сожги! Сожги! – молотом ударило в голове.

   Я обернулся на комнату хозяина, где успел приметить огниво. И уже сделал неуверенный шаг в ее сторону, как перед глазами встали связанные в комнате слуги, да и бараки неподалеку тоже не были пустыми. Взвалил на плече мертвеца, кое-как пристроил мешок с трофеями и направился к лестнице.

   Внизу пришлось задержаться и взять меч, привязал за спиной рядом с арбалетом. Подойдя к забору, сбросил труп и подтянулся на руках, осмотрел окрестности: все чисто. Перевалив покойника через забор, быстро перепрыгнул на ту сторону. Снова закинул мертвеца на хребет и прислушался: бьющихся пульсов нет.

   Этот поход слился в сплошные остановки и прислушивания. При малейшем подозрении на присутствие кого-либо приходилось прятаться или убегать, благо народу на улицах почти не было. Близилось утро, и даже стража уже ленилась патрулировать улицы. И вот, наконец, я достиг цели своего похода – речка, протекающая в хибарах. Видел ее в прошлое мое посещение этого замечательного уголка города.

   Скинул де Пристола на землю, постоял пару минут, охватив способностями окрестности: тихо. Мне предстоит очень неприятное, но необходимое дело. Я занес меч для удара, попытавшись мысленно отгородиться от действительности и представить, что рублю дрова. Голова Дерзека отделилась от туловища после второго взмаха.

   Развязав простынь, отобрал одежду попроще, остальное барахло оставил в мешке – взять надо как можно больше, типа для продажи. Пусть сыскари шарят на черных рынках. Насобирав вдоль берега камней, накидал в мешок, туда же пошла и голова де Пристола. Размахнувшись, кинул мешок в воду, пытаясь попасть на середину.

   Где-то я слышал, что тело человека не тонет в воде из-за накопленного в легких воздуха. На всякий случай еще раз проверил округу на наличие живых людей и приступил к делу. Разрубив грудную клетку, наложил туда оставшихся камней и, чтоб не вываливались, перемотал это все предусмотрительно оставленным плащом. Можно, конечно, и просто привязать к камню, но больших камней, как назло, поблизости не было. Пришлось совершить заплыв, чтоб тело оказалась на середине реки. Теперь если и всплывет, то только через пару дней, когда начнется разложение. Главное, если даже найдут тело, то без головы никто точно не скажет чье оно, а мало ли тел всплывает в этой речушке. Если даже труп опознают, то отсутствие в нем половины крови будет вполне объяснимо, и про вампиров никто кричать не будет.

   Выйдя из воды, сразу переоделся. Старую одежду можно выкидывать – она чуть ли не насквозь пропиталась кровью, но лучше сделать это в другом месте, дабы оставить меньше следов. Кто знает, какие тут методы расследования?

   Пришлось прогуляться по хибарам чуть ли не до крепостной стены, при этом стараясь никому не попасться на глаза. Там и оставил старую одежду, кое-как прикопав в кустах. К гостинице вышел уже на рассвете. Забраться в комнату через окно уже не мог – сверх силы меня покинули, а с человеческими буду туда до вечера залезать. Замотав в ворох одежды меч и арбалет, вошел в дверь. Повезло – в главном зале никого нет, и никто не сможет сказать, откуда я пришел. Поднялся к себе в комнату, положил меч и арбалет под кровать и лег в надежде провалиться в сон.

   Сон не шел. В голове роились мысли. В кого я превращаюсь? Режу людей как свиней – без жалости, без раздумий. Больше всего меня пугало то, что мне это нравится. А сегодня вообще пришлось человека расчленить. Да раньше меня выворачивало от одного вида крови, а сейчас разделываю людей как мясник тушу теленка. С этим надо что-то делать, иначе превращусь в маньяка – буду кромсать всех подряд.

   Мне даже уже не хочется убивать этих бандитов с большой дороги. Мой мстительный пыл охладила сегодняшняя ночь. Но убить их надо не только из мести – они единственные кто может связать меня дневного со всеми ночными убийствами. Они могут узнать меня. Хотя может это только отговорка для моего второго кровавого я? Ведь есть же более мирные пути решения проблемы. Я знаю, есть, но думать о них заставить себя не могу.

   После часа бесплодных попытках уснуть, спустился вниз. Кто-то гремел на кухне – наверно, хозяин уже встал.

   – Эй, хозяин! – окликнул я его.

   – Что хочет, уважаемый, этим ранним утром? – высунулась его заспанная физиономия из-за двери.

   – Вина мне неси. Самого крепкого, что у тебя есть, – перед глазами стояли картинки ночных событий, и нужно избавиться от них, а я знал только один достаточно надежный способ для этого.

   – Сколько вина хочет, уважаемый?

   – Неси бутылки четыре, – бутылки в этом мире были где-то по пол-литра, я решил взять с запасом.

   – Сию минуту, уважаемый, – мужик скрылся где-то на кухне.

   Не обманул корчмарь. Буквально через пару минут на моем столе уже стояло четыре бутылки вина.

   – Принеси еще чего-нибудь на закуску, а то с обеда вчерашнего ничего не ел, – человеческие силы тоже требуют подпитки.

   – Через пять минут будет готова яичница с салом и мясом.

   – Хорошо, сколько с меня?

   – Сорок медных ноготков.

   – Держи.

   – Благодарю, уважаемый.

   Уважаемый, хм... видно даже в обновках, я еще не тяну на господина. А может господа в таких гостиницах не живут? Ну да ладно, мне-то нет большой разницы как ко мне обращаются, лишь бы жрать быстрее принес.

   До того, как мне принесли яичницу, одну бутылку вина уже осушил. Вторую выпил за ранним завтраком. Остальные прикончил у себя в комнате и, наконец, достиг нужной стадии опьянения, чтоб забыться без всяких мыслей.

Глава 10

   Господин Шеп де Норт был одним из тех немногих людей в Ролесте, кто сам достиг своего нынешнего положения, а не получил по наследству или по протекции знатных родственников. Еще зеленым юнцом де Норт понял: он не будет пахать землю как его отец. Это занятие на него всегда нагоняло тоску. Весной посеял урожай, осенью собрал, и так из года в год. Маленький Шеп всегда хотел приключений, поэтому, когда ему исполнилось шестнадцать, записался в рекруты. Шла очередная война с песиглавцами, и в солдаты брали всех, кто хотел. Царь (тогда еще правил Ферон третий) решил на этот раз преподать нелюдям серьезный урок, дабы прекратить набеги. Собрав практически всю армию, он двинул ее в степи. Война длилась девять лет. Ценой огромной крови, безумного количества ноготков и неимоверных усилий песиглавцев удалось откинуть от границ Зарийской империи. На расстоянии дня пути от границ страны были насыпаны валы, вырыты рвы и построены сторожевые крепости для наблюдения за степью. В каждой крепости всегда должно находиться четыре коня, что позволяло всадникам, двигаясь одвуконь, в кратчайшие сроки предупредить ближайшие гарнизоны о приближении противника и выставить на его пути достойный заслон. Некоторые из советников короля считали слишком расточительным и глупым держать столь большое количество таких дорогих животных как кони неизвестно где – ведь каждый стоит как дом в Столице. Но благодаря этому, вот уже двадцать лет песиглавцы не беспокоят Зарийскую империю. Тем более царь себе это может позволить – со времен самого Зара Основателя лошадиный остров принадлежит царскому роду.

   Лошадиный остров, наравне с короной Зара, был всегда символом царской власти – именно с продажи лошадей казна получает львиную долю своего дохода. Именно поэтому на продажу никогда не идут полноценные жеребцы, только мерины и кобылы – царский род крепко держит монополию на ценных животных в своих руках.

   После трехмесячного курса молодого бойца в школе рекрутов Шепа направили прямо на передовую. Туда отправляли всех необстрелянных рекрутов, особенно если ты не знатного рода – не жалко.

   Шел пятый год войны. Империя давила, песиглавцы сопротивлялись все отчаянней, бои случались все чаще. Из тех молодых крестьянских парней, что пришли из школы рекрутов, к концу первого года осталась едва ли треть, но это были уже не желторотые юнцы, а умудренные опытом ветераны. Они по мере сил хотели спасти наивных глупцов, которые шли сюда в надежде на приличное жалование и последующую военную пенсию, таких же, какими когда-то были сами.

   Отслужив до конца воины, Шеп заработал достаточное количество ноготков, чтобы купить небольшой домик в городе и должность в сыске. Город выбрал самый ближний к его деревне. Так он стал господином Шепом де Нортом, и вот уже двадцать лет работает сыщиком, из них десять его считают лучшим на всем севере. Он мог давно переехать в Столицу, но ему нравилось в Ролесте. Тут он проработал двадцать лет, тут все знакомо, налажены контакты и связи, тут и дорабатывать.

   Обычно Шеп всегда просыпался сам именно тогда, когда ему нужно выходить на службу – это была многолетняя привычка. Однако сегодня его разбудил слуга, деликатно постучав в дверь.

   – Где сейчас солнце? – недовольно проворчал де Норт спросони.

   – Господин, солнце недавно встало, – робко пробормотал слуга.

   – Так какого нижнего мира ты меня будешь?

   – К вам пришли стражники. Говорят дело срочное. Происшествие из ряда вон.

   Как сыщику не было бы охота еще немного погреть старые кости в кровати, но пришлось вставать, одеваться и выходить к страже. Просто так его бы беспокоить не стали.

   – Ну, что там у вас случилось? Неужели это не могло подождать до утра? – проворчал разбуженный.

   – У нас убийство, господин де Норт.

   – Ну и что? Мало людей чтоль каждый месяц убивают? Это не повод будить человека ни свет ни заря.

   – Это не просто труп в парке, господин. Убили трех охранников господина Дерзека ла Плаж де Пристола. Убили у него дома. А сам господин ла Плаж пропал.

   – Что-то я спросони плохо соображаю. Вы сказали: дома у Ла Плажа три трупа его охранников, а его самого нет?

   – Так точно, господин де Норт.

   – Да... дело действительно из ряда вон. Я сейчас даже не припомню, когда к особам такого уровня воры залезали, а не то что убивали кого либо. Ладно, пошли, на месте разберемся. Весело, однако, денек начинается.

   – Дом уже оцепили. Молодцы, – проговорил де Норт, подходя к месту преступления.

   – Кто обнаружил тела?

   – Олс, сейчас мы его вам приведем. Мы пока всех слуг заперли в доме для прислуги. До выяснения.

   – Молодцы. Правильно. Ведите пока Олса ко мне.

   Через минуту перед Шепом стоял испуганный паренек лет шестнадцати. От страха у пацана тряслись ноги.

   – Как тебя зовут, парень? – начал допрос сыщик.

   – Олс, господин.

   – Расскажи мне, как ты обнаружил убитых?

   – Я видел только одного. Я иду, а он там... – зачастил парень.

   – Стоп, стоп. Помедленнее и все по порядку. Почему ты проснулся так рано? Где обнаружил тело?

   – Хорошо, господин. Вчера я не успел поколоть дрова. Поэтому Хана приказала мне проснуться с утра и наколоть дров, иначе не на чем будет готовить завтрак для прислуги.

   – Кто такая Хана? – тоном терпеливого учителя произнес сыщик.

   – Она старшая среди прислуги.

   – Давай, рассказывай дальше.

   – Я проснулся, оделся и вышел на улицу. Пошел к колоде с дровами – она, как раз, практически возле забора стоит, чтоб стуком никому не мешать. Тут я и заметил его. Он лежит, не двигается. Я, значит, подхожу, может, думаю, напился вдрыск – такое уже случалось. Смотрю, а он там сам на животе, а голова повернута и на меня смотрит так страшно, страшно. Я испугался и побежал к дому прислуги. Все Хане рассказал.

   – Ладно, отведите его обратно и приведите мне Хану. – Сказал де Норт, обращаясь уже к стражникам.

   Через пару минут перед Шепом поставили дородную бабу лет сорока пяти.

   – Рассказывай, Хана, все по порядку. Что ты делала, когда к тебе прибежал парень?

   – Все расскажу, господин. Все как было расскажу, – затараторила Хана. – Ну, так, прибегает, в общем, ко мне этот мальчишка. Сам весь трусится, что-то бормочет. Я спросони мало что понимаю. Он тащит, значит, меня куда-то. Ну, я накинула тулупчик на ночнушку и за ним – Олс парень такой, зря панику поднимать не будет. Смотрю, а там Ушилый – охранник нашего господина, лежит мертвее мертвого. Ну, я не растерялась, побежала остальным охранникам сообщить. В дверь дома давай стучать. Никто не открывает. Я за ручку дернула, дверь и открылась. А там... весь коридорчик кровищей залит, у стенки сидит охранник тоже весь в кровищи. Я чуть сознание от страха не потеряла, туда заходить побоялась, дверь сразу захлопнула. Олса я послала за стражниками, а сама к дому прислуги побежала всем рассказать, чтоб никто не выходил.

   – Все понятно Хана. Отведите ее назад. Стражников ко мне. Тех, кто тут первыми были.

   Стражники не заставили себя ждать, подошли тут же – стояли неподалеку.

   – Пусть говорит только командир, – приказал Шеп.

   – Наша смена уже почти закончилась, – начал седоватый сержант, – как к нам подбежал мальчишка. Он затараторил что-то о мертвом охраннике и о господине де Пристоле. Мы пошли за ним. Он показал нам покойного охранника и сказал, что в доме тоже есть трупы. Я приказал рядовому Тонку – это тот, что с арбалетом, осмотреть территорию. Сами же мы с Кверком, достав мечи, пошли осматривать дом. Проверив все комнаты и всю территорию, мы обнаружили два трупа охранников в доме и один на улице. Также, в комнате на втором этаже, было двое связанных слуг. Мы их изолировали вместе с остальными, в доме для прислуги. Посторонних обнаружено не было. Я сразу послал Кверка за капитаном стражи.

   – Все ясно сержант, вы свободны.

   – Вести связанных? – спросил капитан стражи.

   – Да нет, капитан, пока не надо. Лучше скажи: какие были твои действия после доклада Кверка?

   – Я тут же пошел к начальнику стражи на доклад. Он еще спал, но я его разбудил и сообщил о происшествии. Он-то меня и послал за вами.

   – Все ясно, капитан, время осмотреть место преступления.

   Шеп пошел к первому трупу, за ним как тень следовал капитан стражи. Остальные стражники остались на середине двора – лишние люди могут затоптать улики. Мертвец лежал на животе возле кустов, голова повернута на девяносто градусов. Шеп внимательно осмотрел землю вокруг покойного и забор.

   – Что думаете, господин де Норт? – спросил капитан.

   – А что тут думать? Судя по еще не просохшей земле, стоял тут этот бедолага, делал свои маленькие дела, как кто-то, достаточно ловкий и сильный, чтоб одним прыжком перепрыгнуть забор, не опираясь на него ногами, дабы не создать шума, приземлился сзади и свернул ему шею как куренку. Пойдем посмотрим, что с другими трупами.

   Хана не преувеличила, крови действительно было много. У стены сидел охранник, руку держал у горла в тщетной попытке зажать смертельную рану. Шеп подошел к трупу, отодвинул руку остатки крови медленно растеклись по груди покойного.

   – Похоже достал самым кончиком, – пробормотал де Норт.

   – Где третий труп? – повернулся он к капитану, вдоволь налюбовавшись на убитого.

   – В комнате отдыха охранников, господин де Норт.

   Шеп долго осматривал тело, приглядывался к доспеху. Что-то его смущало.

   – Очень интересно, и очень странно, – прошептал он.

   – Вы что-то узнали, господин де Норт? – спросил капитан.

   – Капитан, ты видишь эти вмятины на стальных пластинах бригантины?

   – Вижу, господин де Норт.

   – Так вот, капитан, это следы от ударов.

   – Чем же его били, что оставили вмятины в стальном доспехе? – удивился капитан.

   – Это-то и удивительно. По всей видимости, его сначала ударили ногой, а потом продолжили мутузить руками. Ты представляешь, капитан, какой силы и скорости должны быть удары, чтоб оставить такие следы?

   – Боюсь себе представить, – выдохнул капитан.

   – И еще. Ножом он работает непрофессионально.

   – Как вы это определили?

   – Видишь эту борозду на пластине? Если бы он держал нож прямо, он, вероятно, смог бы даже ее пробить, во всяком случае, нож бы не соскользнул с пластины. Но держал он его немного под углом – поэтому нож ушел в сторону. Мастер ножевого боя не позволил бы себе так небрежно держать кинжал. Да, и расспроси прислугу, какой был меч у этого охранника, может, повезет, и кто-то нам его опишет – меч убийца забрал.

   – Будет исполнено, господин де Норт.

   – Теперь пойдем наверх, посмотрим, что произошло в покоях господина де Пристола.

   Шеп заглянул в комнату прислуги, затем в спальню ла Плажа, в коридоре он чуть ли не ползал по полу, обнюхивая каждую пядь. Дольше всего он задержался у болта, воткнутого в стену.

   – Все страньше и страньше, – пробормотал Шеп, в своей обычной манере.

   – Какие-то новые факты, господин де Норт? – спросил капитан.

   – Видишь этот болт, капитан?

   – Вижу, господин де Норт.

   – Он весь в крови. А знаешь, что это может значить?

   – Нет, господин де Норт.

   – А значит это, капитан, то, что кого-то этим болтом продырявили насквозь. И что у нас получается? Кто-то заглянул в спальню пропавшего и получил болт, куда нам пока не известно, но в любом случае рана должна быть очень серьезной. Болт летел с такой силой, что человека прошило насквозь, после чего он упал в коридоре – это видно по пятнам крови на полу. Тогда куда делся труп нападавшего и, собственно, сам хозяин дома? Все это мне непонятно и очень странно. Пойдем теперь поговорим со связанными слугами.

   Перед Шепом стояли два испуганных человека. У обоих на головах повязки с проступающими красными пятнами. У одного кроме этого значительная гематома над правым глазом, из-за этого глаз заплыл, и выглядел парень довольно смешно. Но де Норту было не до смеха – это дело ему не нравилось все больше.

   – Говори сначала ты, – ткнул он пальцем на слугу с заплывшим глазом.

   – Я мирно спал, когда мне показалось, что дверь открылась – сон у меня чуткий, господину де Пристолу могло ночью что-нибудь понадобиться, а промедлений он не терпел. Я открыл глаза и успел увидеть только смазанную тень в проходе, как почувствовал удар по лбу, а потом почти сразу боль в затылке, очнулся я уже связанным и с заткнутым ртом.

   – А что можешь мне рассказать ты? – обратился Шеп ко второму слуге.

   – Извините меня, господин сыщик, но я совсем ничего не помню, очнулся с головной болью и связанный.

   – Да. Толку от вас не много. Увидите их. Капитан, изолируйте место преступления, – Шеп начал отдавать распоряжения. – Изолируйте всех слуг, пусть живут в своем доме для прислуги. Обеспечьте их всем необходимым для нормального существования. В дом никого не пускать и стражникам не заходить. Оцепить место убийства первого охранника, и чтоб туда тоже никому ни ногой. Оцепить дом по кругу, исключая возможность чужого проникновения через окна и запасную дверь. Все понятно, капитан?

   – На какое время нужен контроль?

   – Пока я не скажу: хватит! Делай, что приказано, капитан.

   – Что мне доложить начальнику стражи? Он очень обеспокоен этим делом.

   – Скажи, что мне надо все обмозговать, свои версии и домыслы смогу изложить не раньше полудня. А теперь я пойду домой. Мне надо подумать.

   – Я с вами отправлю тройку стражников. Ваша охрана ведь дома осталась.

   – Давай, капитан. Пусть хранят тебя твои боги, а чужие не трогают.

   – И вам того же, господин де Норт.

***

   Господин Уралис ла Пронеж де Карлиос находился на должности мэра Ролеста уже двенадцать лет. Все это время он старался приумножить и развить богатство города, а заодно и свое собственное. Эта должность, и владение практически всем производством города досталась де Карлиосу от отца. Отец с рождения готовил маленького Уралиса к судьбе мэра. Он всегда ему говорил: "Если хочешь хорошо управлять своим городом, ты должен знать обо всем, что в нем происходит и понимать причины всего. Только тогда ты сможешь сохранить, а может и увеличить богатство нашего рода". С тех пор прошло немало времени, но Уралис следовал завету отца и всегда пытался вникнуть в саму суть всех событий, имевшие место быть в его владениях. Благодаря этому все происходящее в городе находилось под его четким контролем. Находилось... до сегодняшнего утра.