Текст книги "Распутье(СИ)"

Автор книги: Андрей Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

– ...Я хотел врезать этому щенку. И то сказать, он сам чуть не обгадился. На тачку глянул, въехал, что люди не простые. Я говорю: "Тебе пять минут. Хоть на себе уноси этот сраный грузовичок". Он лепечет: "Не знаю, почему его так поставили. Я только что пришёл на смену..." Правда, они быстро суетнулись. Передний мост подняли, отодвинули в сторону... Так ещё ворота заклинило. ..

– Мы потеряли время, – недовольно буркнул Жадов.

383

– А что ты хочешь? – миролюбиво вмешался Славик. – Эпоха беспредела. Ты можешь загрузить этого лоха, даже пришить, но в тот момент, когда у тебя стрелка на сотню лимонов, он сломает ворота и будет стоять и жевать сопли. Вместо того, чтоб вовремя их смазать. Эпоха беспредела. У нас всё время какие-то эпохи. Ленин – гражданская война, Сталин – террор, Хрущёв – оттепель, Брежнев – застой, Горбачёв...

– Трепотня!

– Горбачёв – перестройка. Сейчас – беспредел.

– Что-то у меня в глазах рябит... Не выспался...

– Давай, я за руль сяду.

– Нет. Должен я.

– Кому ты успел так много задолжать, Михаил Николаевич?.. Вести тачку должен сам, девку мочить – сам.

– Все мы что-нибудь получаем от жизни, а значит, кому-то должны... Тут недалеко. Вон за складами свернём. Там зелень, глазам легче.

– Ну да, матушка-природа. Сейчас хорошо помирать: весна, птички поют...

Жадов приготовился сбросить скорость и включить поворот, но странная лирика приятеля отвлекла его. И тут перед глазами пошли такие тёмные круги, что он почти перестал видеть. Надеясь, что напасть быстро пройдёт, он продолжал ехать, но, когда нужно было поворачивать, один из кругов вдруг превратился в кошачью морду, которая моментально выросла до метровых размеров, злобно посмотрела прямо в глаза и кинулась вперёд. Удар о животное оказался очень резким и бросил к стеклу, но Миха, хоть и не был пристёгнут, не потерял сознания. Совсем не ощущая боли, легко выбрался из машины. Боль, но не физическая пронзила душу: новый японский автомобиль вжался в бетонную стену русской гармошкой, и эта куча железа не годилась не то что для ремонта, но и вообще, для какого-нибудь употребления. Заскрипела задняя дверца. Славик выбил её ногой, резко выскочил, но тут же сел прямо на мокрый асфальт.

– Не добрались, – удивлённо сказал он.

Жадову почему-то стало весело, и он пошутил:

384

– Что, брат, чуть не уписался?

Приятель был в шоке и ничего не ответил.

Через эту же дверцу выбрался Володя, который тоже сидел сзади. Повернувшись к шефу спиной, он снова всунулся в машину и стал что-то делать внутри.

– Слышь ты?.. Бесполезно... Не добрались, – всхлипнул Славик.

– Помоги лучше! Ноги зажало!

– Бесполезно...

Миху заинтересовала возня телохранителя, и он сделал пару шагов в сторону, чтобы было виднее. Володя упёрся коленкой в измятую стойку и начал тащить из машины что-то крупное и тяжёлое. "Странно, мы же втроём ехали. Кто там ещё?" – удивился Миха.

– Помолчи, хлюпик! Я тачку разбил и не стону! – сказал он Славику, но тот не отреагировал, только тёр грязными руками лицо и размазывал грязь.

Володя, крепкий и рослый мужчина, всё-таки сумел сделать то, что хотел. Он вытащил и положил на дорогу какое-то тело, изломанное, с тёмно-красным кровяным лицом.

– Кто это? – спросил Миха.

Володя сел рядом на мокрую землю и смотрел так, будто потерял близкого человека. Шефу не ответил, но тот не обиделся: впервые он видел своего обычно жёсткого подручного с таким грустным лицом.

– А что у него чёрная кровь?.. – испуганно спросил Славик от забора, продолжая сидеть с вытянутыми ногами.

– Венозная...или артериальная, – ответил Володя. – Не разбираюсь. Это ж не царапина.

Сочувствуя, Миха тоже склонился над трупом, стал рассматривать и узнал одежду. Открытие ударило током.

– Володя, это я что ли? И совсем неживой?

Телохранитель посмотрел в его сторону и вздохнул:

385

– Вячеслав Игоревич, пойду искать телефон. Вам "Скорую" вызвать? Или только милицию?..

14

Костя открыл глаза и увидел в молочном воздухе рассвета, ещё не разогнавшего серый мрак из углов комнаты, Свету, которая стояла у окна и смотрела вверх. Он улыбнулся и так лежал несколько минут, любуясь ею. Потом тихо встал, на цыпочках подошёл к ней и посмотрел на небо, бледно-голубое над домом, розоватое у горизонта, но ничего особенного не заметил.

– Светуль, ты что?

Она не вздрогнула и не удивилась, словно уже почувствовала его.

– Звезда.

– Звезда?.. Где? Они ведь давно исчезли.

– Эта осталась. Смотри туда.

Костя проследил направление её взгляда и едва различил бледно-жёлтое пятнышко. Он тоже засмотрелся на одинокую точку. Как-то неуверенно висела звёздочка на небосклоне, словно понимала, что пора раствориться вслед за другими до следующей ночи, но не торопилась и будто хотела что-то сказать тем немногим, кто видит её.

– Знаешь, какую песню мы больше всего любили петь под гитару, когда заканчивали школу?

– Какую?

Костя склонился к самому уху Светы и тихо пропел:

А в небе голубом

Горит одна звезда.

Она твоя, о Ангел мой,

Она твоя всегда.

– Света, я понял.

– Да?

386

– Я дарю тебе эту звезду. Она не хочет исчезать, она хочет вечно быть с нами.

– Даришь... Ты начинаешь нашу совместную жизнь с таких дорогих подарков? Что же будет дальше?

– Этот мир заполнен красотой до краёв, и можно каждый день дарить любимым людям звёзды (их ведь бессчетное количество), небо (оно ведь каждую секунду разное, значит, небес тоже миллиарды и миллиарды)... А облака, а ветерки, а запахи весенних листьев и цветов?.. Всё это дано нам и совершенно бесплатно. Платить должны только одним, но это нетрудно.

– Чем?

– Любовью, конечно... Любить всех, любить мир. Разве это трудно?

– А ты знаешь, я как-нибудь побываю на ней. Обязательно побываю. Ты не думай, что я собираюсь оценивать твой подарок, просто однажды она приснится мне. Ведь если это моя звезда, я обязательно должна навестить её.

Света развернулась.

– Больше не будешь спать?

– Нет, не хочется.

– Тогда я приготовлю что-нибудь вкусное на завтрак.

– А я схожу к Петровичу за обещанной в подарок тяпкой. А после твоего вкусного завтрака пополю в саду.

– Разбудишь его?

– Что ты. Он встаёт, когда ещё половина звёзд на небе. Старики боятся много спать: торопятся пожить.

Через пару минут Костя вышел из подъезда и тут же замер: в отсутствии человеческих звуков воздух был наполнен щебетаньем, чивканьем и переливами птиц. Они пели так, как будто только что народились на свет вместе со всем этим ещё бледно-зелёным миром.

– Не хочется и вторгаться... – негромко сказал Костя сам себе. – Ну, здравствуй, новый день.

387

Он повёл плечами, глубоко вздохнул и отправился на восток, навстречу солнцу, туда, где в пяти кварталах от учительского дома жил Никита Петрович.

Ещё не свернув ко двору своего бывшего квартирного хозяина, Костя услышал разговор и сразу узнал второй голос, хотя это и был голос человека, которого он меньше всего ожидал здесь встретить – деда Семёна Тищенко. Костя отворил калитку и увидел мирную сцену: собаки и кошки тесно сидели у крыльца, прижимаясь друг к другу от утренней свежести, а на крыльце расположились два пенсионера и читали местную газету, точнее, один читал вслух, а другой прислушивался и заглядывал в текст. Собаки не залаяли, и потому старики не сразу заметили гостя.

– "На наш взгляд, – читал Абрамов, – главных итогов два. Ребята школы изменились на глазах. Стали более самостоятельными, ответственными..."

– Как, как? – переспросил Тищенко.

– От-вет-ственными!

– Понятно.

– Доброе утро! – объявил Костя о своём присутствии. – Пришёл за подарком к новоселью. А вы мою статью, наверное, ещё с вечера начали читать?

– Костя... Ну, залазь на чердак сарая, смотри сам... Вот рассказываю Семёну Петровичу, какие у нас в деревне юные казаки появились... Слышь, дед, это он, мой квартирант, казачат придумал!

– Знаю. Что ж не знаю? Всю зиму жил... Молодец, молодец...

Пока Костя лазил на чердак, новые друзья закончили знакомство с прессой и разложили на крыльце скромный завтрак: хлеб, сало, лук, редиску и початую бутылку "Русской".

– Ай-ай-ай! – осудил Костя стариков. – Как начинаете день!..

– Ты не думай, – отмахнулся Никита Петрович. – Мы по пятьдесят грамм и баста. Мне ещё на огороде работать... Мы ж не просто так. Слышал, наверное: Солженицын вернулся?.. Вот за его здоровье...

Пока Абрамов говорил, его сосед осторожно разлил в кружки и что-то тихо

388

спросил.

– Нет, он пить не станет. Женился только, пусть об этих, как его...генах беспокоится... А мы с тобой старые казаки. Гитлера победили...

– Семён Петрович пьёт за Солженицына? – не поверил Костя.

– А ты думаешь! Он даже "Ивана Денисовича" тогда ещё читал... Ну, дед, давай!

– Будем, сосед, будем...Твоё здоровье...

Костя улыбнулся и отталкивая игриво бросающихся на него собак, пошёл со двора. Уже за калиткой он услышал, как два сиплых, но ещё крепких голоса затянули:

Зачем вы, девушки, красивых любите?

Непостоянная у них любовь...

Птицы вторили примирившимся соседям. Костя шёл по переулку и с удовольствием смотрел вверх, где деревья соединялись лапами-ветками в зелёную арку, а роса на листьях заблестела от поднявшегося солнца тысячами жёлтых искр.

Где-то затарахтел трактор, оставленный на ночь под двором, по улице проехала машина, загоготали гуси, которых выгоняли пастись... Музыкой привычных звуков начинался долгий сельский день.

Во дворе учительского дома двое уже занимались утренними делами: муж Маргариты Львовны и Светлана Николаевна.

– Кто рано встаёт, тому Бог даёт! – весело закричал Крушак, увидев Костю.

– Эт точно! Здравствуйте!

Костя зашёл на свой участок, поставил к забору тяпку и присел у посаженной ранней весной абрикоски. Погладил его короткий, крепкий ствол, обрезанный так, чтоб пышнее разрастались ветки. Деревцо долго не принималось на чужой почве, болело, пока Костя по совету Крушака не срезал и не замазал небольшой нарост у самых корней. Теперь оно ежедневно выбрасывало новые листочки, словно раскрыло весь свой внутренний запас жизни и энергии. Как всегда, Костя мысленно пожелал дереву расти и

389

крепнуть, потом поднял голову и улыбнулся: окно его квартиры было распахнуто, а в проёме стояла очень красивая женщина, с улыбающимся лицом и распущенными по плечам волосами. Это была его жена, и это было всё, о чём он мечтал: любимый человек, семья, размеренная сельская жизнь и труд на земле, правду которого давно выверили сотни поколений русских людей. Света стояла в центре его мира, а обрамлялся он слева – лианами девичьего винограда, тянувшимися к окнам второго этажа, а справа – торжественно восходящим на небо, ослепительным жёлто-розовым диском общей звезды.

Костя помахал рукой и, догадавшись, что Света приглашает его завтракать, показал пальцами пять минут. Он не мог идти сразу. Переполненная чувствами душа пела вместе с утренними птицами, выходила за границы тела и растекалась в чистом, нежном воздухе, оседая на впервые возделываемую землю будущего Костиного сада...

Света стояла у окна и думала о муже. Она внутренне усмехалась со своих прежних страхов, что никогда не выйдет замуж или выйдет за одного из тех городских, кто не считает себя порядочным человеком, пока не купит дорогую машину. Этот мужчина был глубже и интереснее. И сейчас она была благодарна ему за то, что она со своим знанием трёх языков, умениями печатать, стенографировать, программировать совершит величайшее чудо, для которого не требуется университетского образования и модных трудовых навыков – даст жизнь новому человеку, родит желанного ребёнка себе и любимому мужчине.

И за что ты в меня влюбилась?" – несколько раз спрашивал её Костя. "А что ты во мне нашёл?" – удивлялась она в ответ. И оба они не могли понять эту загадку. Теперь Света догадалась: на этой красивой земле должны рождаться только любимые дети.

Русская идея

(наброски статьи Аксентьева К.А.)

1

На исходе второго тысячелетия от рождения Христа Россия стала гигантским полигоном, где столкнулись два глобальных мыслительных течения, идущих из Европы. Причём тупиковых. Неприятие в начале 20 века

390

русскими одного из них, провозглашающего выгоду, обогащение, эгоизм вкупе с неразрешённостью старых аграрных проблем и военным поражением государства привели к смене формы правления и идеологии. Идеи утопического социализма ( коммунизма) с их равенством всех, скромностью, верховенством духовного над материальным в какой-то мере совпали с генетически усвоенными русскими людьми православными христианскими идеалами и потому нашли поддержку у немалой части населения России. Однако новая идеология рухнула, ибо имела в себе два существеннейших изъяна. Во-первых, она оказалась абсолютно искусственной, не учитывающей основы человеческой природы, и, навязываемая силой, начала обсыпаться, как шелуха. Во-вторых, социдеология имела в себе внутреннюю потенцию к видоизменению в нечто совершенно обратное, когда стремление к справедливости приводило к дикому произволу, когда идея, обещавшая всех осчастливить, возвела себя в культ и из служанки превратилась в царицу, божество, которому поклонялись просто ради поклонения.

Западный утопизм рухнул, Маркса прокляли. И вновь русские не нашли сил посмотреть в себя, вновь стороннее влияние оказалось сильнее самоуважения. Началась вторая попытка внедрения на русскую почку идеологии обогащения и выгоды. Не учитывалось ни то, что столетие назад эксперимент уже закончился крахом, ни то, что мы не можем встать на ту ступеньку, на которой стоит Запад, не пройдя того, что Запад прошёл. Прыжок в чужой поезд, мчащийся мимо с большой скоростью, должен был закончиться ударом и падением в канаву. Ветры дикого капитализма вновь задули над Россией. Но лишь малая часть людей всё сумела подавить в своей русской душе эгоистическим расчётом. Остальные оказались не у дел. Каково же человеку чувствовать себя чужим в родном государстве!

Созрел очень важный вопрос: а туда ли идёт Запад? Прогресс ли это? Будущее ли это для всего человечества? Не так уж много тех, кто ответит утвердительно на эти вопросы даже там, на Западе.

Имея рядом такого соседа, как Россия, Европа многому научилась. Сыграл свою роль и один очень важный принцип: человек как существо оптимистическое, с осознанным чувством самосохранения не может сегодня жить хуже, чем вчера, всё время ищет пути улучшения жизни, задействовав для этих целей лучшие из своих умов. В обстановке относительного мира и стабильности в послевоенной Европе этот процесс шёл со значительным

391

успехом. Но коренные противоречия Запада остались незатронутыми. Прежняя идеология – жить лучше – осталась. В число богатейших людей вошли киноактёры, певцы, спортсмены, и подражать стали им, а не бизнесменам. Но за что? За то ли, что они являются гармонично развитыми, высоко духовными личностями? Нет. Всё так же, как и столетие назад – за богатство, комфорт. Материальная озабоченность поднялась на более высокую ступень, но вовсе не ослабла. "Вместо свободы впали в рабство", – говорил один из героев пророческого романа Достоевского "Братья Карамазовы". Форма рабства сильно видоизменилась: деньги, престиж, слава, власть, развлечения, работа, бизнес... Лучшие ли люди мелькают на экранах телевизоров и даются для подражания населению? По-прежнему совершенствованием жизни считается преумножение её внешних проявлений, а духовная культура чаще остаётся в стороне от широкого потока развития общества. А что на высшем этаже этого общества? Всё те же грязные интриги в борьбе за власть и влияние, всё те же войны за рынки сбыта, за сырьё. Возможно, что самая высокая премия будет присуждена самой высокохудожественной книге, что Нобелевскую премию получит учёный, принесший более других пользы человечеству, но западный солдат вновь и вновь отправится отвоёвывать нефть для своей страны и растопчет в душах сограждан любовь, красоту, добро и справедливость.

И культ денег во имя денег, и культ идеи во имя идеи – одинаково подавляют и уничтожают личность, лишают её как внешней, так и внутренней свободы. Чем же это отличается от принижения себя перед Богом, сущностью с высшей властью и высшей справедливостью? Идея Бога (хотя для верующих это не идея, а мироустройство), во-первых, не требует поклонения, а предлагает свободу выбора и веру через понимание. Во-вторых, постулат "человек – образ и подобие Божие" даёт главное, без чего не может развиваться ни человечество, ни личность, – высшую цель жизни, которая заключается в стремлении к Богу, подражании ему (а значит, всему лучшему в нравственном кодексе людей), в попытке понять мироустройство с точки зрения идеала. Стремление к высшему, справедливейшему, суд над собой через собственную совесть, добропорядочность внутренняя, а не внешняя, показушная – всё это даёт человеку возможность духовного развития, устраняет вероятность нравственного кризиса, с одной стороны, и самовозвеличивания, ощущения, что уже всё достигнуто, с другой. Идеал недостижим, но если его нет, чем отмерять себе цель жизни? Стремление к

392

идеальной жизни облагораживает, организует, вынуждает не бросаться во внешние достижения, а обращаться внутрь себя, к душе, не даёт человеку отступить в сторону, к плохому, уродующему душу.

2

Не вызывает сомнения то, что России нужна идея, некая мысль, объединяющая нацию. Жизнь в стране не тронется с мёртвой точки без духовной идеи. Мёртвой останется и экономика, ибо кучка эгоистов будет богатеть, разоряя государство и миллионы его граждан. Знаменитая американская мечта, самоутверждение во что бы то ни стало, любым способом русским не подходит. Вряд ли она подходит в конце 20 века и самим американцам. Нашему народу должно быть предложено нечто, удовлетворяющее интересам самых разных индивидуумов, позволяющее подняться на ноги государству, а также обладающее долговременным и своего рода классическим характером. Русские очень жестоки ко всякого рода идеям. Малейший изъян мы быстро превращаем в смертельную болезнь, и идея гибнет. Предпочтительнее всего было бы искать в самых глубинах русской мысли и русской нравственности с соответствующим учётом того нового, что уже серьёзно и неоднократно проявило себя.

На первое место здесь выходит Вера. Десять веков нашему христианству, которое сжилось и слилось с русским менталитетом, да во многом и сформировало его. И коммунизм был воспринят простыми людьми столетие назад как развитие идей Христа о царстве справедливости и добра, иначе не нашёл бы сторонников. Вера для многих сейчас – понятие надрелигиозное. Люди, не думая о Боге, идут в церковь для умиротворения, для того, чтобы ощутить себя среди порядочных и добрых людей, среди братьев. Мало кто даже среди верующих при вопросе, кто такой Бог, начнёт говорить о чём-то небесном. "Бог – это правда", "Бог – это добро" – такие и подобные ответы услышите вы. А зачем тысячи и тысячи взрослых людей проходят сейчас через обряд крещения? Один из ста ответит: "Я верую". Остальные скажут: "Мне так спокойнее". Собственно же вера христианская нисколько не посягает на свободу человека. Для одних – посты, религиозные праздники, воскресные литургии в местной церкви, благотворительность и молитвы перед сном, который тускло, но негасимо будет освещаться лампадкой у чудом сохранённой бабушкиной иконы. Для других – посещение церкви один раз в год, на Пасху, и жизнь вне религии, но с постоянной мерой своих поступков совестью, чтобы не стыдно было ни перед Богом, ни перед

393

людьми.

Таким образом, Вера – это нечто такое, что не надо предлагать, а тем более навязывать. Вера в том или ином виде была, есть и будет. Значит, проблема только в том, чтобы и высшая власть измеряла свои действия христианским судом и мнением сограждан, чтобы она провозгласила государственной политикой бескорыстное служение народу, провозгласила отказ от проповеди культа обогащения во имя обогащения, а также эгоизма, авантюризма, корысти и пошлости. Нужно, чтобы не только граждане на выборах и референдумах, но и Конституционный суд мог отвергнуть какой-либо орган власти за отступление от этой политики.

Вторым постулатом Русской идеи должно стать, по-видимому, понятие труда. Так же, как вера, трудолюбие давно укоренилось в народной нравственности. Любая работа, хоть на благо страны, хоть на благо семьи, всегда становилась предметом уважения. Труд облагораживает, труд благотворно влияет на моральные качества человека – эти истины вкупе с той любовью, которую всегда выражали к труду русская литература, фольклор, убеждают в том, что сохранение труда в Идее будет воспринято людьми положительно. Хотя здесь закономерно возникают некоторые возражения. Во-первых, тот восточный тип преданности работе, который мы видим в Японии и Корее и который помог этим странам совершить экономический рывок, нам не подходит. Вновь культ, вновь самоцель. Во-вторых, коммунистический тип труда, который очень близок восточному, также не может быть воскрешён для новой идеологии. Труд ради государства, укрепление государства ради укрепления государства, а не ради процветания граждан, труд ради "светлого будущего", а не ради нормального настоящего, труд подавляющий, уродующий, превращающийся в культ – такой труд тоже совершенно не подходит.

Как же должен трудиться русский человек и какое место в его жизни должна занимать работа? Начнём с того, что на первое место поставлена идея Веры. А всякий верующий прекрасно знает и воспринимает душой библейское изречение о том, что в поте лица своего нужно добывать хлеб насущный. Что за этими словами? Во-первых, честное и усердное зарабатывание средств на существование. Во-вторых, мысль о минимуме необходимого. Дальше этого минимума начинается бесконечная погоня за вещами. А разве эта идея малого не сидит в глубине души каждого русского? Сколько раз в жизни вам случалось слышать от разных людей: "Слава Богу,

394

дети сыты, обуты-одеты, в доме не пусто"? Голодные, неухоженные дети, жильё, в котором "шаром покати" – всё это считается позором и осуждается соседями и родственниками.

Но и другая крайность – накопительство, рабство перед собственным имуществом – также всегда вызывала насмешку и осуждение. Грехом считалось трудиться в воскресенье и в праздники даже при социализме. Эти дни – для души, для родственного общения, для большего внимания детям. В то же время русским людям свойственно очень добросовестное отношение к своим трудовым обязанностям. Устное народное поэтическое творчество не уставало клеймить лентяев и тех, кто работает "тяп-ляп", "абы как", "издевается над работой".

Таким образом, прямого и точного ответа на вопрос "как трудиться, чтобы не удариться в крайности" нет, но русский народ веками сформировал своё отношение к труду, поставив ограничения и с той, и с другой стороны, отношение, никем и ничем не вытравленное, не искажённое никакими государственными идеологиями. И можно надеяться, что оценка любому труду – и государственного деятеля, и рядового столяра – будет правильной. К тому же понятия Веры и Труда во многом уравновесят друг друга: верующий человек всегда оценит своей совестью всё, им сделанное, бытовые заботы о благе семьи уберегут от религиозных крайностей и т.д. При возведении понятия труд в ранг государственной идеи и власть имущим придётся внимательнее относиться к собственным достижениям и по-другому отчитываться за свою работу на благо государства и его граждан.

В разгар технологической революции Россия оказалась у разбитого корыта. Извращение экономических законов в течение семи десятилетий должно было привести к краху. И проблема здесь не только в том, что нет денег на перестройку экономики в соответствии с достижениями мировой научной мысли. Важнее то, что из года в год коммунистические порядки унижали и уничтожали наиболее трудолюбивых граждан. Особенно большие потери ген хозяина, "трудяги" понёс в аграрном секторе из-за геноцида сельского населения в 1920-1930-е годы. Люди отвыкли работать на себя. Советский менталитет "дайте" укоренился в сердцах. Но время неумолимо, и скоро "дайте" заменится на "не мешайте". У русских огромный потенциал сил и ума. Даже в годы его невостребованности создана не худшая в мире экономика, мощные вооружённые силы, космическая техника, высочайшее искусство. Если государство не будет мешать умным и талантливым, они

395

распрямятся. Если государство будет поощрять их и уважать – они воспарят.

Третьей составной частью Русской идеи и должно стать нечто, относящееся к государству. Каждый гражданин зависит от власти и законов своей страны, и гармоничные отношения властей и граждан – залог общего процветания. Эта третья идея – Родина, патриотизм. Именно патриотизм поможет поднять экономику до уровня, на котором России можно будет избежать судьбы полуколонии, сырьевой базы более развитых стран. Патриотизм поможет навести порядок в стране. Для этого он должен состоять из патриотического отношения к месту работы, к родному селу, городу, краю или области, а потом уже ко всему государству. Детям необходимо прививать также патриотизм своей школы. Только польза будет от того, что люди будут стремиться сделать родное предприятие, учреждение лучше, свой населённый пункт краше, свой родной край более процветающим, а Россию– уважаемой в мире страной.

Как вера, труд, патриотизм сидит в душе каждого русского. Со времён Дмитрия Донского наши предки гордились Отечеством и ради него отдавали жизни. Сильна была традиция патриотизма и в Российской империи, и в СССР. Модное же сейчас презрение к родине, постоянное самоуничижение наносит нам серьёзный вред, лишает платформы власть и жизненной позиции многих граждан. Не стоит здесь опасаться ура-патриотизма и национализма. Эта шелуха есть у любой нации и быстро отсеивается здравомыслящими людьми. Тем более всё будет обстоять нормально, если идею патриотизма возьмут в свои руки государство и средства массовой информации. Националистические потуги будут широко освещаться и получать осуждение. Конечно, не обойдётся без перехлёстов, и придётся потрудиться, чтобы сформировать отношение к патриотизму без крайностей и фанатизма. Но эта работа гораздо легче, чем исправление страшных последствий массового самоуничижения. К тому же процесс публичного формирования патриотической идеи вовлечёт в общественную дискуссию миллионы граждан, заставит их определиться с собственным мнением. Трудно усвоить ту идею, которая даётся кем-то в готовом виде, гораздо легче, когда сам участвуешь в её оформлении.

Без гордости за свою страну не может жить старшее поколение, не сумеет и новое. Всякий русский должен чувствовать себя уверенно и в своей стране, и за границей.

396

Четвёртым постулатом Русской идеи должно стать то, что ближе всего каждому человеку, иначе идея рискует превратиться во что-то отвлечённое, что вспоминается только во время праздников и дат. Это Семья. Счастливая, большая, обеспеченная жильём, достатком, возможностями дошкольного, школьного и специального образования, отдыха, социальной защиты. Имеющая грамотно рассчитанное соотношение прав и обязанностей перед обществом.

Таким образом, идея нации, предложенная властью народу, может звучать так: Вера, Труд, Родина, Семья. Или – чтоб никто не спорил о степени важности постулатов – по алфавиту: Вера, Родина, Семья, Труд.

3

Рассмотрим некоторые пути реализации Идеи. Во-первых, выдвигаемые властью постулаты не должны получать статуса идеологии, т.е. чего-то насаждаемого через законы, очередного государственного эксперимента. Идея провозглашается и отдаётся на суд граждан и прессы. Дальше идёт процесс её саморазвития. Только пройдя через сердце и ум каждого гражданина, Идея станет живой и получит право на существование в общественной жизни. На этом первом этапе всё лучшее, что происходит в стране, должно перекликаться с национальной идеей, но только то, что является лучшим для всех слоёв и групп граждан, что не вызывает споров и разделения. Таким образом, Идея проверяется на соответствие этому лучшему – в традициях, действиях властей и поступках отдельных граждан, событиях культурной жизни и т.д.

По прошествии некоторого времени, когда в СМИ и в оценке общественным мнением Идея получит поддержку и обоснование, можно будет говорить о государственной поддержке. Но и на этом этапе ни в коем случае нельзя доверять Идею чиновничьему аппарату, способному "внедрить", "распланировать", "провести в рекордные сроки", "разработать ряд мероприятий", "держать под контролем ход выполнения"... Какие же общественные институты избрать для распространения новых (старых) ориентиров жизни? Лучше всего те, которые сами этого захотят. Если Идея не "заденет", не заинтересует, значит, общество ещё не созрело для согласного движения вперёд. Развитием постулатов Идеи могут заняться СМИ, школа, общественные и культурные организации.

Особо следует пропагандировать мысль о том, что не должно появляться

397

чьих-либо заявлений типа "враг идеи". У неё не может быть врагов. Помимо соблюдения принципов свободы слова и плюрализма, здравый смысл подсказывает, что из возможного многоголосья мнений в сформированной через некоторое время Идее останутся только те принципы, которые будут поддержаны всеми. Что же касается роли государства в формировании национальной идеи, то, наверное, любое государство, даже самое свободное, имеет право в целях самосохранения и процветания ненавязчиво пропагандировать некоторые идеи, не идущие в разрез с нравственными нормами и общечеловеческими ценностями, а также пресекать покушения на общественную мораль и устоявшиеся традиции.

Работа по развитию Идеи не может быть краткосрочным и одномоментным актом. Идея вообще никогда не может быть сформирована окончательно, и в этом залог её живучести. Если она действительно живая и совпадает с реальным общественным развитием, то всякий раз будет открывать какие-то новые грани, расширяться и углубляться. В русле общей работы государство должно взять на себя масштабные мероприятия, проводимые периодически и заставляющие общественность вновь и вновь дискутировать о том, что соответствует Идее, а что ей противоречит. И это не только праздники или спортивные мероприятия мирового уровня, но и такие акции, которые протяжённы во времени и охватывают всю страну, например, восстановление храмов, часовен, кладбищ, памятников, поисковая работа, восстановление имён граждан, принесших большую пользу стране и т.д.

Есть такое избитое понятие, как передовой опыт. И тем не менее, когда официальная пропаганда перестала говорить о А. Матросове, П.Корчагине, молодёжь сама заполнила образовавшийся вакуум шварцнеггерами, рембами и проч. нереальными героями. Ясно, что примеры нужны. Но не идеологические и не искусственные. Кто может выступить сейчас в этой роли? Фермер, у которого порядок в делах и большая трудолюбивая семья. Предприниматель, у которого нет проблем с законом и который без помпы занимается благотворительностью. Врач, работающий не за деньги, а за совесть и пользующийся уважением всего своего города. Путешественник-романтик. Офицер в отставке, создавший патриотический клуб. Кого-кого, а замечательных людей в России очень много, и это главное богатство страны. Будет это богатство на виду – страна расцветёт. Но власть должна обеспечить спокойствие. Никаких войн, никаких гражданских противостояний.