Текст книги "Марош. Командор крови (СИ)"
Автор книги: Андрей Быков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)
Рыцари Дермона, быстро развернувшись для атаки, зашли во фланг прорвавшемуся отряду рыцарей противника и выстроившись широким фронтом, атаковали.
Барон Редом слишком поздно заметил появившийся на поле битвы новый отряд противника. Изменить что‑либо было уже невозможно. Его конный отряд быстро накатывался на плотный строй резервного пехотного отряда дермонцев. Оставалась надежда на то, что, прорвав их строй, удастся выйти из окружения и, бежав с поля боя, выжить.
Тяжёлой волной захлестнули рыцари Редома небольшой отряд пехотинцев, стоявший позади основного строя дермонских войск. И почти не остановили натиска, сбивая их со своего пути. Почти… Лишь слегка замедлили свой бег на несколько секунд. И этих нескольких секунд хватило дермонской коннице для того, чтобы широкой волной охватить отряд редомцев справа. С левого фланга по ним ударила оправившаяся после отступления и перестроившаяся дворянская конница Дермона. Спустя несколько минут весь конный отряд барона Редом во главе с ним был полностью окружён. И началась бойня… Редомцы, став в круг, яростно оборонялись, не сдаваясь и не прося о пощаде. Сам барон Редом бился в первых рядах, прекрасно понимая, что в живых его не оставят в любом случае.
Тем временем с его дворянской конницей и пехотой было уже покончено. Тех, кто не пожелал сдаться, дермонцы, окружив, хладнокровно расстреливали из мушкетов и луков. Как только его мушкетёры освободились, барон Дермон дал приказ остановить бой и его рыцари, внезапно отпрянув от значительно поредевшего конного отряда противника, разошлись широким кругом. Вперёд выступили подошедшие к месту последней схватки мушкетёры. Установив перед собой высокие, до плеча, сошки, стрелки уложили в них мушкеты и приникли к прикладам, готовые открыть огонь.
– Сдавайтесь, рыцари! – раздался в наступившей тишине голос барона Дермон, – Сдавайтесь или будете уничтожены!
Барон Редом поднял забрало и взглянул на небо. В тишине, простёршейся над полем битвы, было слышно, как высоко в небе поёт жаворонок. Лёгкий ветерок пробежал по лицу барона. Глубоко вздохнув, барон коротко глянул на рыцарей справа и слева от себя, как бы прощаясь с ними. Ни слова не говоря, опустил копьё и, дав шпоры своему коню, ринулся на плотный строй мушкетёров. Далеко не все рыцари бросились за ним в эту последнюю атаку. Но под мушкетным огнём полегла половина из них. И барон Редом был одним из первых, кого сразу несколько пуль вышибли из седла… Остальных добили конные рыцари Дермона, вновь атаковавшие редомцев.
Битва эта закончилась во второй половине дня полным разгромом редомского войска. Сам барон Редом погиб. Где находились его наследники на престол, никто не знал. И барон Дермон поспешил объявить себя сюзереном бароната Редом.
О произошедшей между Дермоном и Редомом битве и о гибели барона Редом барон Торгус узнал, находясь на расстоянии в полдня пути к Саутанскому мосту.
А сообщение о том, что барон Дермон объявил баронат Редом своим, повергло его в ярость.
– Я убью этого мерзавца! – рычал он на Военном совете, проходившем в его походном шатре, – Собственными руками с него живого шкуру спущу! Выступаем! Немедленно!
– Но, Ваша светлость, – попытался возразить один из членов совета, – скоро вечер. Через пару часов стемнеет. Войска проделали дневной марш. Солдаты устали и голодны. А впереди ещё несколько часов ночного перехода. Как они смогут воевать, прибыв на поле боя в таком состоянии?
Несколько секунд барон, глядя перед собой отсутствующим взглядом, осмысливал сказанное. Потом, видимо придя в себя, вздохнул и повернулся к членам совета.
– Хорошо. Сейчас готовить ужин и – отдыхать. Подъём – за два часа до рассвета. Лёгкий завтрак и – выступаем. Обоз и личные вещи с собой не брать. Только оружие и снаряжение. Двигаться быстро и налегке. Немедленно выслать вперёд усиленные конные дозоры. Я не хочу подвергнуться внезапному нападению противника на рассвете. Всё понятно? Вопросы есть? Нет? Выполняйте!
Командор вступает в дело
Тихим вечером тёплого летнего дня в небольшую деревеньку, лежащую у широкого торгового тракта, шедшего от столицы бароната Дермон – Гарлуна в сторону пограничного Саутанского моста на полном скаку влетела группа всадников из десяти человек, одетых в форму воинов барона Дермон. Ехали они со стороны границы. Вид имели усталый и запылённый. Лошади, покрытые пеной от долгой скачки, шумно дышали и храпели. Промчавшись мимо сторожевого поста, расположившегося на въезде в деревню, всадники направились на деревенскую площадь, прямо к таверне, бывшей одновременно и гостиницей и почтовым постом со сменными лошадьми.
Стражники, находившиеся на посту, молча пропустили их мимо себя. Но как только кавалькада свернула за угол, один из них опрометью бросился бежать по боковой улице. Пробежав пару переулков, он свернул налево и, пробежав ещё немного, без стука ввалился в двери дома, стоявшего на углу улицы, проходящей неподалёку от деревенской площади.
В комнате, куда прибыл стражник с поста, за столом сидели несколько человек, спокойно ужиная и ведя неспешный разговор ни о чём. Один из них вскинул глаза на вновь прибывшего.
– Стин? Что‑то случилось? – в голосе слышалось явное удивление. Уж он‑то знал, что стражник с поста просто так не прибежит.
– Капитан, – переведя дух, ответил стражник, названный Стином, – только что в деревню въехали гонцы барона. Видать, что долго скакали. Сейчас в таверну направились. Вот я и прибежал сообщить…
– Понятно, – кивнул капитан, – на‑ка, вот, вина выпей, – протянул он бокал стражнику, – а то вон как запыхался. Видать, в горле‑то пересохло, а?
– Благодарю, – кивнул Стин, беря бокал и одним глотком опустошая его, – ну, я обратно пошёл.
– Давай, – кивнул головой капитан.
Когда стражник вышел, капитан взглянул на одного из своих сотрапезников:
– Вот что, Милгун… сходите‑ка вы с кем‑нибудь к таверне. Приглядитесь к ним для начала. Послушайте, о чём говорят. Сами попробуйте с ними поговорить. Может, предварительно что‑то интересное они вам и расскажут. А часа через два и я туда подойду.
– Я понял, капитан, – из‑за стола выбрался высокий широкоплечий мужчина, одетый в простую рубаху и широкие штаны, заправленные в потёртые коричневые сапоги. Живот его был обмотан широким коричневым поясом. А его кучерявая шевелюра и густая борода делали его похожим скорее на местного крестьянина, чем на воина.
Командир десятка баронской конной гвардии, а это были именно гвардейцы, подъехав к таверне, спрыгнул с лошади и торопливо вошёл в дом. Остальные, слезая с коней, принялись их рассёдлывать и, проводя по двору, успокаивать после долгой скачки.
Офицер, войдя в таверну, направился прямо к барной стойке, за которой миловидная девица лет двадцати обслуживала немногочисленных посетителей, желающих после трудного летнего дня промочить горло доброй кружкой холодного пива.
– Приветствую вас, прелестное создание, – приподнял шляпу офицер, подходя к стойке, – не будете ли вы так любезны вызвать сюда хозяина таверны?
Стрельнув в бравого, покрытого дорожной пылью офицера своими чёрными озорными глазками, девица улыбнулась:
– А для чего вдруг понадобился хозяин господину офицеру?
– Мы – с дороги, красавица, – улыбнулся ей в ответ офицер, – устали, хотим поесть и отдохнуть.
– Хорошо, сейчас позову, – улыбаясь, качнула головой девушка, – одну минутку, – и скрылась за дверью, расположенной сбоку от барной стойки.
Вскоре к офицеру вышел сам хозяин таверны, невысокий плотный брюнет с явно выступающим брюшком, большой залысиной на голове в обрамлении коротких слегка вьющихся волос.
– Добрый вечер, господин офицер, – несколько суетливо поклонился он, – что вам будет угодно?
– Добрый вечер, хозяин, – милостиво кивнул в ответ офицер, – с кем имею честь?
– Апирус, ваша честь. Хозяин таверны и местный почтовый смотритель Апирус, – вежливо ответил трактирщик, – а позволено ли будет узнать ваше имя, господин офицер?
– Я лейтенант конной гвардии господина барона, маркиз Парон. В сопровождении десятка конных гвардейцев следую в столицу с важным известием. Нам нужно почистить и покормить лошадей. Помыться и поесть самим. Ну и хорошенько выспаться. Завтра рано утром мы выезжаем. Вы сможете нас всем этим обеспечить, господин Апирус? Разумеется, всё будет оплачено.
– Да, конечно, господин лейтенант, – поклонился хозяин, – всё сделаем в лучшем виде. Проходите, присаживайтесь. А к вашим людям я тотчас отправлю мальчишку. Он им всё покажет и подскажет, – и, обернувшись к двери, крикнул, – Мисюк! Ты где, бездельник!? А ну, живо сюда!
Из‑за двери у стойки тут же выскочил мальчонка лет двенадцати и замер, глядя во все глаза на гвардейца.
– Чего застыл? – рявкнул на него трактирщик, – Живо на двор! Покажи господам солдатам конюшню, где взять воду и корм для лошадей. И воду для мытья согрей!
Кивнув, Мисюк вылетел за дверь.
– Не извольте беспокоиться, господин маркиз, – обратился с лёгким поклоном хозяин к посетителю, – Мисюк всё сделает. Он мальчонка расторопный, хоть и гуляет у него порой ветер в голове. Ну, тут уж ничего не поделаешь, возраст такой… Может быть, пока посмотрите комнаты, господин офицер? – перевёл он разговор на более практичную тему.
– Да, пожалуй, что так, – согласился лейтенант.
– Тогда прошу за мной, – сделал приглашающий жест трактирщик.
– Энига, передай на кухню – пусть готовят ужин на десять человек, – отдал он по пути распоряжение девушке, стоявшей за стойкой.
Осмотром комнат лейтенант остался доволен. Три комнаты, неплохо обставленные (кровати с матрацами и подушками закинуты шерстяными одеялами, у окна стол со стульями и шкаф у стены) на четыре человека каждая. И одна небольшая комната, специально для него.
– Свежее постельное бельё вечером принесёт Мисюк, – уточнил хозяин.
– Что ж, очень хорошо, господин Апирус, – кивнул маркиз после осмотра, – а где бы нам ещё смыть дорожную пыль?
– В мыльне, господин лейтенант, – ответил трактирщик, – у нас для таких случаев специальная мыльня имеется. Вот пока вам ужин готовят, можно и вам и вашим славным воинам в мыльню пройти. Это во дворе находится. Пойдёмте, я вам покажу. Там сейчас как раз Мисюк должен воду для вас греть.
Выйдя во двор, лейтенант огляделся по сторонам. Слева от таверны вдоль забора тянулся длинный навес, под которым, уже уткнув морды в ясли, доверху наполненные овсом, стояли рассёдланные и напоенные лошади. Кавалеристы, раздевшись до пояса, тем временем обмывали своих лошадей мокрыми тряпками, используя для этого стоящие рядом вёдра с водой. Попоны и сёдла были развешаны для просушки на жердях навеса. За белой в яблоках кобылой лейтенанта ухаживал лично конюх трактирщика, пожилой степняк, с детства росший при лошадях.
Удовлетворившись увиденной картиной, лейтенант прошёл следом за хозяином таверны через двор и, перешагнув порог довольно низкой двери, вошёл в мыльню. Первая комната предназначалась для раздевания. Вдоль стен стояли лавки, над которыми в стену было вбито несколько гвоздей. А на отдельной лавке стояли деревянные корытца, лежали мочалки, на полочке над ними лежало несколько кусков мыла.
– Вот, господин лейтенант, – показал Апирус, – здесь можно раздеться, одежду повесить на гвоздики. Вот тут корытца для воды и ковшики. Вот мочалки (они совсем новые) и мыло. А вот за этой дверью – сама мыльня и находится.
– А где же воду для мытья брать?
– А там, как заходите, справа стоит большой бак с горячей водой. Его греют из кочегарки, что за стеной находится. А с левой стороны – бак с холодной водой. Там и скамьи для мытья есть. Не извольте беспокоиться, господин лейтенант. У нас всё сделано в лучшем виде.
Выйдя из мыльни во двор, лейтенант Парон подозвал к себе сержанта.
– Вот что, Ригор, распорядитесь, чтобы побыстрее заканчивали с лошадьми. Нам тут мыльню приготовили. Ужин через час. Так что – пусть поторопятся.
– Слушаюсь, господин лейтенант, – обрадовано ответил сержант, – Мыльня для солдата, да ещё после такой скачки – это первое дело. Так что, скоро закончим, господин лейтенант!
– Хорошо, – кивнул маркиз, – как закончите, разнесите вещи по своим комнатам. Хозяин покажет – куда. Потом позовите меня. Я буду в своей комнате.
– Слушаюсь, господин лейтенант, – лихо козырнул сержант и, чётко повернувшись, быстрым шагом направился к солдатам.
– Шевелитесь, олухи! – весело крикнул он на ходу, – Нас ждут жаркая мыльня и горячий ужин! А потом – мягкая и чистая постель!
Солдаты встретили столь обнадёживающее сообщение радостным гулом и шутливыми выкриками и ещё быстрее заработали скребками и тряпками.
В конной гвардии было принято, чтобы офицер, не чинясь, находился со своими непосредственно подчинёнными ему солдатами как можно чаще. Потому и мылся лейтенант вместе со своим десятком, а не отдельно. После трудной дороги особенно приятно было почувствовать всю прелесть чистого тела, свежего белья и мягкой постели.
Вымывшись, гвардейцы шумной компанией расселись за одним длинным столом, на котором сразу же появилось несколько кувшинов с вином, блюда с варёными и свежими овощами и кусками крупно нарезанного хлеба. На отдельном подносе посреди стола был водружён зажаренный целиком годовалый поросёнок. Его появление на столе солдаты встретили особенно радостным гулом.
– Господин лейтенант, – повернулся сержант к командиру, – окажите честь, разрежьте его первым.
Улыбнувшись и благосклонно кивнув, маркиз поднялся со стула, на котором сидел во главе стола. Не спеша вынул длинный, в две ладони длиной, и широкий нож и с размаху всадил его в свиной бок. Солдаты одобрительно закричали. Отрезав себе приличный кусок жареного мяса, лейтенант, положил нож рядом со своим блюдом и кивнул солдатам:
– Прошу вас, господа, начинайте!
Солдатам не надо делать предложения такого рода дважды. Через пару минут поросёнок был разделан практически полностью.
На какое‑то время в таверне повисла относительная тишина, изредка прерываемая только хрустом костей, бульканьем вина в стаканах и прочими подобными звуками, обязательно витающими над столом, за которым собралось не меньше десятка голодных мужчин.
Постепенно, по мере насыщения, языки начали развязываться, и вот уже в таверне стоит неумолчный гул здоровых мужских голосов, говорящих друг с другом и обо всём сразу.
– Хороший поросёнок, чёрт возьми! У моего папаши на ферме, помнится, были такие же. Пока степняки в прошлом году ферму не спалили.
– А вино такое же я этой весной пил в Карише. Меня туда гоняли кое‑какие бумаги тамошнему коменданту отвезти…
– …Да, Герик, если бы тогда вовремя пальнуть не успел, точно б меня на пику насадили… давай выпьем за дружбу.
– Господа! Господин сержант предлагает выпить за нашу воинскую дружбу! Предлагаю поддержать тост!
– Верно, Герик!
– Точно, сержант! За дружбу!
Ещё несколько голосов шумно поддержали тост. И, на мгновение сдвинув стаканы, солдаты дружно осушили их.
– Господин лейтенант, разрешите вопрос? – подал голос с места один из солдат.
– Да, Ланг, говори. Я тебя слушаю, – отозвался тот.
– Как вы думаете, господин лейтенант, что нас теперь ждёт дальше?
– Дальше? – переспросил лейтенант, – Дальше, Ланг, я думаю, нас ждёт только победа. Сначала заберём под себя Редом. А потом – и остальных прихватим!
Солдаты отозвались восторженными криками.
– За это стоит выпить, господа! – воскликнул сержант.
Такое предложение солдаты не могли не поддержать. За победу, а потом и за приобретение новых земель, пили стоя. Чего греха таить – каждый надеялся, что после победы ему обязательно перепадёт хороший кусок ленных владений. С деревнями, полями и лесами. Они всё же гвардия! И уж свою‑то гвардию господин барон точно милостями не оставит.
Когда первый всплеск бурного веселья как‑то поугас и вошёл в более менее ровное русло, за стол к солдатам подсел крупный бородатый мужчина, одетый просто, по‑крестьянски, тихо сидевший до того за соседним столиком с двумя сопровождающими его молодыми парнями.
– А позволено ли будет спросить у вас, господа солдаты? – вежливо поинтересовался он.
– Чего тебе? – подал голос сержант.
Опускаться до разговоров с крестьянином в данном случае лейтенанту было ни к чему, а солдаты в присутствии начальства предпочитали помолчать.
– Да вот, спросить хотелось бы, – снова заговорил крестьянин, – насчёт господина барона… и насчёт войска его…
– Что? – нахмурился сержант, – Уж не лазутчик ли ты!?
– Да нет, что вы! – замахал руками мужик, – Просто знаем мы, что ушёл господин барон со всем своим войском на землю редомскую. Они же через нашу деревню проходили. А вот чего там дальше, нам не известно. И вот хотелось бы знать, чем там всё закончилось? С победой господин барон? Или как?
– Ах, вот ты о чём, – протянул сержант и покосился на командира.
Лейтенант, прожевав кусок мяса, проглотил его и запил парой глотков вина. Потом внимательно посмотрел прямо в глаза крестьянина и, довольно усмехнувшись, ответил:
– С победой, уважаемый, с победой!
– Вот как! – выпрямился крестьянин, – Славно! А можно ли поподробнее об этом услышать?
– Ну, если подробнее, – ответил лейтенант, – сначала мы разгромили и почти полностью уничтожили армию барона Редом. Сам барон пал на поле боя, поражённый десятком мушкетных пуль. Я, да и все присутствующие здесь, видели это своими собственными глазами. А после того, через пару дней, мы с великим трудом разгромили и армию барона Торгус, нагло ворвавшегося в баронат Редом и, надо признать, неплохо там повоевавшего. С ним справиться было посложнее, чем с редомцами. Но, с Божьей помощью, мы, в конце концов, одержали победу и над ним. Хоть и с великими потерями…
– А что же сам господин барон Торгус? – полюбопытствовал крестьянин.
– А сам барон Торгус бежал с остатками своей армии обратно в свои земли. Ну да ничего. Придёт время, мы его и там достанем! Верно, солдаты!?
Дружный рёв десяти глоток и стук стаканами о крышку стола в поддержку слов лейтенанта было ему ответом. Над столом вновь зазвучали тосты. Пили за окончательный разгром Торгуса и за его поимку.
Тем временем крестьянин потихоньку пересел за соседний стол и углубился в беседу с молодым человеком, дожидавшимся его там. Второй вышел во двор.
Спустя несколько минут дверь с шумом распахнулась и в помещение таверны вошёл небольшой, человек на десять, отряд вооружённых людей, одетых кто во что горазд. Внешне они скорее напоминали шайку разбойников, чем воинское формирование. Но по тому, как они держались, сразу было заметно, что это опытные и умелые воины, участвовавшие не в одной боевой стычке. Командовал ими высокий загорелый мужчина лет сорока. Его мощное тело, перевитое крепкими мышцами, производило на собеседника неизгладимое впечатление. Одет он был в свободную белую рубаху, такие же свободные чёрные штаны. На ногах были надеты высокие, выше колен, ботфорты. Голову покрывала широкополая шляпа, чьи поля были загнуты кверху, образуя из себя нечто вроде треугольника. На поясе слева висел морской абордажный кортик внушительных размеров, а впереди за пояс была заткнута пара пистолетов. На его правом боку был прикреплён нож, размерами своими явно превосходивший нож гвардейского лейтенанта.
Пройдя тяжёлым шагом прямо к столу гвардейцев, командир прибывшего отряда остановился перед лейтенантом.
– Я – капитан Эриш, командир передового поста войск Командора Мароша. Потрудитесь представиться, господа, кто вы такие, откуда, куда и с какой целью следуете? – гулким голосом спросил он.
За столом установилась нехорошая тишина. Солдаты выжидательно поглядывали на своего командира. Лейтенант медленно поставил стакан на стол. Помолчал и, не глядя на капитана, процедил:
– Любезнейший… разуйте глаза. Перед вами – гвардия барона Дермон! А посему не считаю нужным хоть как‑либо отчитываться перед наёмниками, куда и с какой целью мы изволим следовать. Немедленно избавьте нас от своего присутствия!
Капитан Эриш, оперевшись одной рукой на край стола, а другую положив на спинку лейтенантского стула, всей своей массой навис над офицером.
– Вот что я вам скажу, господин гвардеец, – недобро усмехнулся он, – приказом Командора, утверждённым графом Гарушем, я назначен военным комендантом данной деревеньки. И все воинские части, следующие через неё, обязаны сообщать мне любую запрошенную мной информацию. В противном случае я волен поступать по своему разумению, сообразуясь с конкретной ситуацией. В связи с этим считаю нужным уведомить вас, что на дворе меня ожидают ещё более полусотни моих людей. Ну, так как? Мне повторить вопрос?
Скрипнув зубами, лейтенант бросил быстрый взгляд на сержанта. Тот, предостерегающе шевельнув пальцами, едва заметно качнул головой.
– Покажите мне этот приказ! – потребовал лейтенант.
– Пожалуйста, – широко улыбнулся Эриш, вынимая свёрнутый лист бумаги из‑за отворота ботфорта, – вот он, ознакомьтесь.
Бегло прочитав текст, лейтенант осмотрел две печати, Командора и, в особенности, графа Гаруша, и вернул приказ капитану.
– Ну, что ж, господа, всё верно, – со вздохом развёл он руками, – этот капитан… э‑эм… Эриш и в самом деле является военным комендантом этой захудалой деревушки.
При этих словах гвардейцы в открытую заухмылялись. Капитан Эриш не мог не почувствовать издёвки над его статусом в словах лейтенанта. Но пока решил помолчать.
– Так о чём вы меня спрашивали, господин комендант? – как бы припоминая что‑то незначительное, поинтересовался маркиз Парон.
– Я попросил вас представиться и сообщить мне, откуда, куда и с какой целью вы направляетесь, – терпеливо повторил Эриш.
– Ну, кто мы такие, я вам уже сообщил, – чуть усмехаясь, ответил маркиз, – Повторяться считаю излишним. А следуем мы оттуда, – лейтенант ткнул пальцем куда‑то за спину, – туда, – и он, нагло улыбаясь, показал пальцем вперёд.
Гвардейцы дружно заржали.
– Точно! – раздалось несколько голосов, – Так оно и есть! Оттуда и – туда! Верно, лейтенант!
Недолго думая, капитан Эриш схватил лейтенанта за волосы и с силой шарахнул его носом об стол. Потом, отпустив мгновенно отключившегося офицера, с разворота влепил в челюсть сидевшему слева от командира и вскочившему со своего стула сержанту. Сержант, отлетев к стене, не потерял сознания, подобно лейтенанту а, встряхнув головой, ринулся на противника. Однако изрядная порция выпитого явно мешала ему точно координировать свои действия. В результате нападение его было не столь стремительным, как того хотелось бы.
– Взять их! – скомандовал капитан, встречая гвардейца прямым ударом ноги в живот. После этого с размаху двинул левой рукой в ухо, и соперник рухнул на пол, не издав ни звука.
Короткая команда бросила пиратов на изрядно подвыпивших гвардейцев, вылезавших из‑за стола и пытавшихся организовать сопротивление. Но тут в помещение таверны с улицы ворвалось ещё пара десятков бойцов, и через несколько минут всё было кончено. Изрядно помятые, в синяках и ссадинах, связанные гвардейцы аккуратным рядком лежали на полу.
Широко расставив ноги и уперев руки в бока, капитан Эриш какое‑то время молча разглядывал их. А потом отдал приказ:
– Под замок. До утра. Завтра будем разговаривать.
И, повернувшись, таким же быстрым шагом, как и входил, вышел из таверны.
Неудачно повернувшись на бок, маркиз Парон ткнулся во что‑то носом и тут же, взвыв от резкой боли, перевернулся обратно на спину. Поднёс руки к лицу, но в последний момент, боясь неловким движением причинить себе боль, замер, не касаясь его. Так он полежал какое‑то время, не открывая глаз. Постепенно приступ острой боли утих. Остались только постоянно ноющая в районе переносицы точка и глухой гул в голове. Осторожно приоткрыв глаза, маркиз, не поворачивая головы, огляделся по сторонам. Над ним был потолок, забранный широкими и, видимо, толстыми досками. Справа и слева виднелись стены, сложенные из больших обтёсанных брёвен. А сам он, судя по ощущениям, лежал на толстом слое соломы, устилавшем пол.
"Чёрт! Что вчера было? – попытался он припомнить, закрыв глаза, – Так сидели в таверне, пили, ели. Потом… А! Да! Пришли эти… наёмники. Какой‑то приказ показывали… Чёрт! Ничего не помню! Как это я так умудрился отключиться? Ладно, с этим потом. Где, чёрт возьми, остальные?"
Лейтенант снова открыл глаза. Потом, опираясь на локоть, приподнялся. Увиденная картина его не обрадовала, но несколько успокоила. Все его люди были здесь же. Валялись, как и он, на соломе. Кто‑то до сих пор спал. Кто‑то начал уже приходить в себя, открывать глаза, покряхтывая и постанывая, приподниматься, оглядываясь по сторонам.
– Господин лейтенант, – от противоположной стены маркизу слабо махнул рукой сержант Ригор, – как вы себя чувствуете?
– Неважно, сержант, неважно, – криво усмехнулся лейтенант, – вы тоже, как я погляжу, не в лучшей форме…
С левой стороны челюсть сержанта наливалась радужным лилово‑багровым цветом, а правое ухо распухло и тоже отдавало синевой.
– Да уж, – проворчал сержант, – чёрт бы подрал этих пиратов. Навалились такой кучей, что в таверне и повернуться было негде…
– Ну‑ка, сержант просветите меня, что вчера стряслось? А то я, признаться, вообще ничего не помню.
– Да где ж вам помнить‑то, господин лейтенант, – осторожно качнул головой Ригор, – вас ведь ихний капитан так носом об стол приложил, что вы тут же, не в обиду вам будь сказано, в полную отключку ушли. Остальное‑то уже без вас случилось…
– Поточнее, сержант, поточнее…
– Ну, – поморщился сержант, – кинулись они на нас всей толпой сразу. Да следом за ними ещё со двора целая полурота набежала. Говорю ж, в таверне не повернуться было. В общем, повязали они нас. Да сюда, в этот сарай всех и снесли. До утра, значит. Капитан ихний так и сказал напоследок: утром, мол, разбираться будем. Вот и всё на этом.
– Понятно, – протянул лейтенант, подходя к большой кадке с водой, стоявшей посреди сарая. С наслаждением запустив в неё руки по локоть, он постоял так с минуту. Потом осторожно, стараясь не делать резких движений, плеснул себе несколько раз в лицо. Подумал, и медленно опустил голову в воду. Постоял и так же медленно выпрямился. С облегчением переведя дух, отошёл к стене и присел рядом с сержантом.
– Ну и как вы думаете, сержант, что дальше? – спросил он, глядя на гвардейцев, подходивших к кадке для умывания.
– Я думаю – разберутся, господин лейтенант. Вчера у нас на пьяную голову очень уж бурный разговор получился. А сегодня, я думаю, можно будет уже и спокойно потолковать. Мы ведь с ними, что ни говори, одному барону служим. Нам особо делить нечего…
– Дай Бог, – пробормотал лейтенант, опять вытягиваясь на соломе и прикрывая глаза. В голове до сих пор гудело. А распухший нос отказывался нормально дышать. Постепенно лейтенант задремал.
И проснулся только после того, как дверь с шумом распахнулась и властный голос громко приказал:
– Встать! С вами будет говорить военный комендант капитан Эриш!
Открыв глаза, лейтенант приподнялся и, опираясь на руки, встал. Рядом собрались все остальные гвардейцы.
В дверь прошёл Эриш и, встав перед ними, с усмешкой оглядел потрёпанное воинство.
– Ну, что, господа гвардейцы, проспались?
– По какому праву вы нас здесь держите? – возмущённо спросил лейтенант.
– Надо же вам было где‑то переночевать, – равнодушно пожал плечами капитан, – Почему бы и не здесь?
– Мы могли бы переночевать и в своих собственных, уже оплаченных, комнатах!
– Могли бы, – согласился капитан, – если бы не были вчера вечером в разговоре со мной столь заносчивы и дерзки. Пришлось преподать вам небольшой урок. Надеюсь, он пошёл вам на пользу.
– Да вы хоть представляете себе, что с вами всеми будет, когда господин барон узнает о том, как в этой деревеньке обошлись с его гвардейцами!? – высокомерно спросил маркиз Парон.
– Послушайте, лейтенант. До господина барона вам ещё доехать надо. А я вот он, здесь, рядом. Не забывайте об этом! Это – во‑первых. А во‑вторых, как я слышал, ваш барон в битве с Торгусом понёс большие потери. Так что вряд ли он захочет ссориться с таким союзником, как наш Командор. А то ведь нам недолго сесть на корабли да и уйти отсюда. И разбирайтесь тогда сами и с Торгусом, и с остальными баронами.
Скрипнув зубами, лейтенант промолчал. Что делать, пират был прав. Ссориться с ними сейчас господину барону было не с руки…
– Хорошо, – помолчав, более миролюбивым тоном сказал он, – признаюсь откровенно, я несколько сожалею о том, что вчера произошло. Мы действительно несколько погорячились. Но это можно объяснить чрезмерным количеством вина, выпитым нами после долгой и непрерывной скачки. Надеюсь, на этом произошедшее между нами недоразумение можно считать исчерпанным?
– Извинения ваши, господин лейтенант, принимаются. Но всё же мне необходимо переговорить с вами. Будьте любезны пройти со мной.
– А мои люди?
– А они пусть пока побудут здесь. Отдохнут, придут в себя. Не волнуйтесь, им сейчас принесут поесть. Поверьте мне, в данном случае это для них же будет лучше. Скажу по секрету, наши ребятки ещё не совсем успокоились после вчерашнего. Могут быть инциденты…
– В таком случае, верните нам наше оружие! – воскликнул лейтенант.
– С оружием подождём. Я пока считаю это излишним.
– Так мы что же, под арестом?
– Считайте это временной изоляцией во избежание ненужных осложнений. Однако довольно болтать. Попрошу вас следовать за мной, господин лейтенант.
– Поглядывайте тут, Ригор, – шепнул лейтенант, направляясь следом за комендантом. Сержант в ответ лишь сдержанно кивнул.
Выйдя из сарая, Эриш с лейтенантом прошли через просторный двор и, поднявшись по ступенькам невысокого крыльца, вошли в обычный деревенский дом, пройдя через короткий полутёмный коридорчик в просторную и светлую комнату. Посреди комнаты стоял длинный и широкий стол со скамьями по обеим сторонам. За этим столом, вероятно, собиралась пообедать или поужинать вся семья хозяина дома. Но сейчас тут не было никого, кроме капитана Эриша и маркиза Парона.
– Присаживайтесь, лейтенант, – махнул рукой капитан в сторону стола. И сам уселся на одну из скамеек. Лейтенант разместился напротив.
– Итак, господин лейтенант, судя по всему, вы мало что помните из вчерашнего разговора. Представлюсь ещё раз. Капитан Эриш. На данный момент являюсь военным комендантом данной деревни согласно приказа, подписанного Командором Марошем и утверждённого старшим советником вашего барона, графом Гарушем. Вот этот приказ, – капитан подал собеседнику лист бумаги, – согласно существующего военного положения, вы обязаны отвечать на все мои вопросы. Не так ли?
Положив приказ на стол после ознакомления, лейтенант был вынужден с этим согласиться.
– Хорошо, – кивнул Эриш, – итак, для начала – представьтесь.
