Текст книги "Марош. Командор крови (СИ)"
Автор книги: Андрей Быков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)
Андрей Быков
Марош. Командор крови
Андрей Быков
Марош. Командор крови
Император
Стоявший посреди Зала приёмов император обвёл тяжёлым взглядом замершую перед ним толпу придворных. Был он среднего роста, крепкого телосложения. Его мощная фигура в тугих узлах мышц производила на присутствующих внушительное впечатление. Густую гриву светлых волнистых волос, падающих на плечи, стягивала корона, плотно сидящая на голове. Сорок пять лет – самый расцвет для мужчины. А для мужчины, провёдшего полжизни в походах и войнах – тем более.
– Ну? – мрачно сказал он, – До меня дошли слухи, что среди дворян возникли серьёзные сомнения по поводу моего права на престол империи… Это так?
Присутствующие испуганно затаили дыхание. Все уже были наслышаны о крутом и жёстком характере нового императора. Никому не хотелось попадать ему под горячую руку. Лучше уж промолчать… На эти же мысли наводил и десяток воинов из личной гвардии конных стрелков, безмолвно застывших за спиной императора.
Их внешняя неподвижность была обманчива. Придворным были прекрасно известны их мгновенная реакция, и способность действовать, не задумываясь, в самых сложных ситуациях, каковые эти воины неоднократно демонстрировали и в битвах, и в одиночных схватках с противником.
Не дождавшись ответа, император заложил руки за спину и прошёлся перед кучкой придворных.
– Помнится, когда месяц назад я с триумфом входил в столицу, ни у кого таких сомнений не возникало, – как бы размышляя вслух, произнёс он, – а теперь вдруг возникли… С чего бы это? Что вы мне об этом скажете, старший советник? – резко остановился он перед графом Лексси, – Вы что‑либо слышали о подобных разговорах?
Советник смешался, не зная, что ответить. Конечно, и до него тоже доходили разговоры на озвученную императором тему, передаваемые придворными друг другу тихим шепотком в дальних комнатах дворца либо находясь у кого‑нибудь в гостях. Но он старался не вникать в них из элементарных соображений самосохранения. Слишком уж хорошую, хоть и беспокойную, должность он занимал. Ещё бы! Старший советник императора по вопросам экономики и финансов! Звучит! И надо быть последним идиотом, чтобы в его положении активно участвовать в обсуждении вопроса о правах нынешнего императора на престол.
– Что молчите, советник? – прервал его размышления император, – Не знаете, что ответить?
– Видите ли, Ваше величество, – судорожно сглотнув, заговорил финансист, – я просто попытался припомнить, слышал ли я где‑либо подобные слухи…
– Ну и как, припомнили? – поинтересовался император.
– Кхм… э‑э… как вам сказать, Ваше величество… Возможно, до вас дошли не совсем точные сведения. Это совсем не то, о чём вы думаете. Не в том смысле разговоры…
– Вот как? – жёстко усмехнулся император, – Ну так просветите меня, советник, в чём же я ошибаюсь?
– Видите ли, Ваше величество, – почувствовав уверенность, советник заговорил твёрже, – никому и в голову не приходит подвергать сомнениям ваше право на престол, взятый вами в период бесконечных смут и гражданской войны, раздиравшей империю на части на протяжении вот уже почти десяти лет… Вам единственному удалось прекратить всё это. Усмирить бунтовщиков, разгромить армии многочисленных самозванцев, претендовавших на престол. И это не смотря на то, что вы не являетесь уроженцем империи, а пришли со стороны, – советник вдруг осёкся, заметив, каким взглядом смотрит на него император. Было в этом взгляде что‑то такое, что дало повод советнику серьёзно усомниться в своих последних словах.
– Продолжайте, советник, – глухо произнёс император, отводя взгляд.
– Кхм, – у советника вдруг опять стало сухо в горле, – Кхм, да… Так вот, Ваше величество, никто не сомневается в вашем праве на престол, взятом вами, так сказать, на меч. Просто…
– Что? Я же сказал: продолжайте, советник!
Глубоко выдохнув, советник решился.
– Ваше величество, среди дворян империи кто‑то распускает слухи, что вы, якобы, являетесь единственным и последним наследником из рода имперской династии, свергнутой предыдущим правителем более двадцати лет назад. Именно эти слишком уж претенциозные слухи и вызывают справедливые сомнения у придворных.
– Тридцать лет, советник. Тридцать лет назад, – пристально глядя в глаза придворного, тихо произнёс император.
– Возможно, Ваше величество. Теперь уж мало кто помнит, – согласно кивнул советник.
– Зато я помню это очень хорошо, советник!
– Что вы хотите этим сказать, император? – осторожно поинтересовался один из придворных.
– Я хочу сказать, что это не слухи, – холодно ответил император, – Это так и есть. Мой отец сидел на троне империи, когда дворяне окраинных земель подняли восстание и, объединившись с предателями в столице, убили его. В последний момент мне удалось бежать с отрядом преданных отцу людей. А к власти пришёл узурпатор, не достойный даже того, чтобы упоминать его имя.
– Это очень серьёзное заявление, Ваше величество, – вперёд выступил глава Имперского Совета, – У вас должны быть очень веские аргументы для подтверждения этого. В противном случае мы рискуем получить ещё одну волну смут и бунтов.
– Вам нужны доказательства? – император посмотрел прямо в глаза придворного, – Хорошо… Пожалуй, вы правы. Пора расставить всё по своим местам. Я не буду показывать вам, господа, бумаги и родословную, подтверждающую истинность моих слов. Полагаю, для вас в данной ситуации этого было бы явно недостаточно?
Глава Имперского Совета кивком подтвердил это.
– Я так и думал, – кивнул в ответ император, – Я задам вам один вопрос. Скажите, господа, кто‑либо из вас слышал о личной сокровищнице императора?
По толпе придворных прошёл гул. Конечно, о ней слышали многие. Говорили, будто бы свергнутая десятки лет назад правящая династия хранила в этой сокровищнице несметные богатства. Но никто не знал, истинны ли на самом деле слухи? Ведь за все эти годы сокровищницу так и не смогли отыскать. Поначалу, говорят, искали со всем возможным рвением. Но постепенно пыл поисков иссяк. А лет десять назад и вовсе прекратился. Все посчитали, что разговоры о сокровищах императоров – всего лишь очередная сказка, сохранившаяся со времён свергнутой династии и не более того. И вот новый император вдруг сам заговорил о ней.
– Вижу, что для вас это не новость, – удовлетворённо заметил император, – Второй вопрос: сумели найти?
– Нет, Ваше величество, – осторожно ответил советник по финансам, – Уже давно считается, что это всего лишь сказка. И не придавали ей серьёзного значения…
– Ну, ещё бы, – усмехнулся император, – Раз не нашли, значит – сказка. Что ж, оно и к лучшему. Следует надеяться, что всё цело, не разворовали.
– Что вы этим хотите сказать, Ваше величество!? – поражённо воскликнул управитель императорского дворца, – Я состою на должности управителя вот уже более десяти лет. Я этот дворец знаю, как собственную усадьбу. Здесь нет сокровищницы!
Усмехнувшись, император крутанул головой и, повернувшись к своим гвардейцам, показал пальцем на управителя.
– Видали? Десять лет он тут служит! Всё знает! Да если бы вы в походах так потрошили захваченные дворцы, как он знает этот, я вам всем давно головы поотрывал бы!
Гвардейцы заухмылялись, поглядывая на дворян. Уж они‑то знали, как искать припрятанные богатства. Каждый из них мог на эту тему не одну историю припомнить.
– У меня к вам ещё один вопрос, господа, – вновь обернулся император к придворным, – Известно ли вам, кто имел доступ в сокровищницу при свергнутой династии?
– По слухам, Ваше величество, только члены императорской семьи, – ответил глава Совета.
– Верно, – согласился император, – Только члены императорской семьи. Рабов, периодически заносивших в сокровищницу новые богатства, сразу же после этого убивали в одной из дальних комнат дворца личные телохранители императора. Сами же они в помещения, ведущие к входу в сокровищницу, не допускались.
– Откуда вам это известно, император? – спросил глава Совета.
– Значит, вам нужны доказательства того, что я действительно являюсь прямым наследником правящей династии, – не отвечая на вопрос, задумчиво сказал тот, – Ну что ж, хорошо. Я представлю эти доказательства! Со мной пойдут трое. Во‑первых – глава Имперского Совета. Я думаю, что уж к вашим‑то словам Совет прислушается?
– Я надеюсь на это, Ваше величество, – поклонился тот.
– Дальше. Советник по финансам. В вашем ведении находится государственная казна. И уж вам‑то наверняка будет интересно взглянуть на то, что я покажу.
– Безусловно, Ваше величество, – с поклоном согласился советник.
– Ну и… – император, усмехаясь, посмотрел на управляющего дворцом, – и вы, господин управляющий. Только для того, чтобы убедить вас, что дворец этот я знаю гораздо лучше, чем вы! Остальные будут ждать нас здесь. Надеюсь, за пару часов не успеете соскучиться. Следуйте за мной, господа, – обратился он к выбранным им дворянам и, круто повернувшись, направился к выходу. Гвардейцы, чётко повернувшись, последовали за ним. Троим придворным ничего не оставалось как, попрощавшись полупоклонами с остающимися, проследовать за императором. Оставшиеся дворяне проводили уходящих тревожными и заинтересованными взглядами.
Пройдя из главного зала по боковой галерее, они поднялись на третий этаж, и некоторое время шли к левому крылу дворца, где находились личные покои императора. Однако, не доходя до них, в одной из комнат остановились и император, обернувшись к сопровождавшим его гвардейцам, сказал:
– Вы остаётесь здесь. Дальше иду только я и эти трое господ.
– Но… император… вы идёте один? – нерешительно сказал один из офицеров.
– Вы что, боитесь, что они на меня нападут? – усмехнулся в ответ император, – Не волнуйтесь. Этого не случится. Во всяком случае, уж от троих‑то я как‑нибудь сумею отбиться. Так что ждите нас здесь.
Император подошёл к шкафу, стоявшему в углу комнаты, и что‑то достал оттуда, спрятав за пазуху.
– Прошу за мной, господа, – обратился он к дворянам, направляясь в противоположный угол комнаты.
Они прошли не в высокие изукрашенные тонкой резьбой и золотой краской двустворчатые пальмовые двери, ведущие в императорские покои, а в небольшую дверь, проделанную в углу в стене и занавешенную бархатными шторами. За дверью оказалась ещё одна галерея, более узкая, чем предыдущая и протянувшаяся от императорских покоев до центральной части дворца. На всём протяжении эта галерея делилась перегородками на небольшие комнатки, сообщавшиеся между собой посредством узких дверей, проделанных в этих самых перегородках. Почти все во дворце знали об этой галерее. И идущие сейчас по ней придворные недоумевали, гадая, что такого необычного может быть в этих известных всем и каждому переходах.
В одной из комнаток галереи император остановился и обратился к сопровождавшим его дворянам:
– Господа. Я принял сегодня очень важное решение. Я решил показать вам троим императорскую сокровищницу. Но! Согласно незыблемому закону, завещанному предками, каждый, узнавший путь в сокровищницу, должен быть немедленно предан смерти. Однако, – добавил он, видя, как побледнели лица дворян, – каждый из вас по своему положению слишком ценен и для меня лично, и для всей империи в целом. И, кроме того, я ведь обязался представить доказательства по известному нам вопросу, – усмехнулся он, – Исходя из всего вышесказанного, я вынужден предложить вам, господа, завязать себе глаза вот этими платками, – император вынул из‑за пазухи три шёлковых платка чёрного цвета.
Дождавшись, когда дворяне повяжут платки себе на глаза, император удостоверился в надёжности предпринятых мер, и вложил всем троим в левую руку длинную палку, соединив их, таким образом, между собой.
– Держитесь крепче за палку, господа, и слушайте мои указания. Я проведу вас по тайному ходу в нашу фамильную сокровищницу. Поверьте мне, ничего подобного вы в своей жизни не видели! И помните, если кто‑либо попытается подсмотреть тот путь, по которому мы идём, я буду вынужден убить его на месте, не смотря ни на что. Так что – не искушайте судьбу, господа!
Весь остальной путь проходил для дворян в полном мраке. Судя по всему, они прошли ещё несколько комнат по направлению к императорским покоям. Потом остановились. Что‑то стукнуло, щёлкнуло, раздался протяжный скрип и скрежет. В нос пахнуло затхлым воздухом и, пройдя всего несколько шагов, они нащупали под ногами ступеньки.
– Будьте осторожны, господа, – послышался голос императора, – мы сейчас будем спускаться по винтовой лестнице вниз. Не споткнитесь.
Едва они прошли пару оборотов, как вверху раздался уже знакомый им скрежет и скрип и через секунду всё стихло.
"Вероятно, закрылась дверь, через которую мы вошли" – подумал советник по финансам.
"Странно, – подумал управляющий, – я не припоминаю никакой двери в этой галерее. Понятно, что она, скорее всего, замаскирована под стену. Но хоть какие‑то следы должны же оставаться!"
Спускались довольно долго. Создавалось впечатление, что это длинный спуск по винтовой лестнице крепостной башни. Уже давно был потерян счёт бесчисленным виткам, когда они оказались на небольшой горизонтальной площадке. Вновь раздался глухой шум, как – будто кто‑то волочит каменную плиту по полу. Когда он стих, император сказал:
– Пригнитесь пониже, господа. Здесь очень низкий проход. Не стукнитесь головой.
Вслепую нашарив перед собой верхнюю кромку прохода, придворные один за другим, согнувшись, нырнули в очень низкий и узкий коридор. Пройдя по нему всего с десяток шагов, они остановились и смогли выпрямиться. Позади них раздался шум и проход, судя по всему, закрылся.
– Мы пришли, – дрогнувшим голосом сказал император, – можете снимать повязки, господа.
Осторожно сняв платки, прикрывавшие глаза, придворные огляделись по сторонам. Чтобы им было лучше видно, император зажёг от своего факела, который держал в руке, ещё пару факелов на стенах.
Представшая глазам придворных картина потрясала.
Просторная квадратная комната шагов двадцать в длину и в ширину была почти полностью уставлена обитыми медными полосами сундуками с золотыми и серебряными монетами всех известных времён и народов. Здесь же стояли кувшины и чаши, наполненные алмазами, рубинами, сапфирами и прочими драгоценными каменьями. Там же были и чаши с золотыми и серебряными самородками, с драгоценными украшениями, заполнявшими их до верха. Стояла посуда из серебра и золота, украшенная сверкающими в свете факелов самоцветами. Прекрасные статуэтки, вырезанные из полудрагоценных камней, а так же из ценных и редких пород дерева украшали несколько столов с богатой инкрустацией из слоновой кости. По стенам было развешано оружие и доспехи, богато украшенные серебряной и золотой насечкой.
От всего этого невиданного богатства захватывало дух и кружилась голова. По стенам и лицам присутствующих пробегали волны неровного света самых разных оттенков и цветов, отражаемых всем этим великолепием благодаря пламени факелов, пылавших на стенах.
– Ваше величество, – внезапно охрипшим голосом сказал финансист, – но как вы узнали об этом?
– Просто первое, что сделал отец, когда мне исполнилось десять лет, так это привёл меня сюда и объяснил, как проходить по тайному ходу, – пожав плечами, ответил император.
– Невероятно! – потрясённо шептал управляющий дворцом, проходя по комнате и прикасаясь то к золотой посуде с драгоценными камнями и украшениями, то к оружию, висящему на стенах, то беря в руки статуэтку и разглядывая её в неровном свете факела, – Невероятно! Вы действительно сумели поразить нас, Ваше императорское величество!
– Ваше величество! – глава Имперского Совета опустился на правое колено и склонил голову, – Ваше Императорское Величество! Я, глава Имперского Совета, потомок старинного дворянского рода в двенадцатом поколении, герцог Сердиш, здесь, в императорской сокровищнице, признаю Вас истинным наследником нашей древней правящей династии императоров Ликсургов, о чём и буду открыто свидетельствовать на заседании Имперского Совета. Позвольте ещё раз принести вам, Ваше величество, мою вассальную клятву верности и чести. Клянусь верно служить вам до своего последнего вздоха. И завещать роду своему служить Вам и вашим потомкам так же преданно, как и я сам.
Встав перед герцогом, император вынул из ножен шпагу, возложил её на склонённую перед ним голову и торжественно произнёс:
– Герцог Сердиш! Я, император Марош Ликсург, принимаю вашу вассальную клятву! И в свою очередь клянусь вам заботиться о вас и ваших потомках по мере моих сил и возможностей. Встаньте, герцог!
А перед императором, преклонив колена, уже стояли советник по финансам, граф Лексси и управляющий императорским дворцом, граф Эрки.
Когда в тронном зале перед начавшими терять терпение от бесконечного ожидания придворными появились император и трое сопровождающих его дворян, все взоры устремились к ним. Торжественный вид троих придворных, вернувшихся с императором, поражал. А то, что они держали в руках, вызывало изумлённые возгласы.
Герцог нёс в руках большую золотую чашу, до краёв наполненную древними золотыми монетами, совсем не потерявшими свой блеск от времени. Советник по финансам держал обеими руками большой серебряный кубок, доверху заполненный драгоценными камнями. А у графа Эрки в одной руке был старинный меч в ножнах, богато украшенный золотом, алмазами и рубинами. В другой он бережно нёс невероятной красоты статуэтку древней богини, в локоть высотой, вырезанную из цельного куска прозрачного нефрита.
Поставив чашу с золотыми монетами перед собравшимися полукругом придворными на стол, глава Имперского Совета выпрямился и торжественно произнёс:
– Господа! Только что мы трое видели императорскую сокровищницу! Я, герцог Сердиш, свидетельствую, что наш император является истинным наследником рода Ликсургов и там, в сокровищнице, я принёс императору вассальную клятву. И присутствующие здесь граф Лексси и граф Эрки могут подтвердить мои слова.
– Это истинно так, господа, свидетельствую о том, – подтвердил граф Лексси.
– И я, граф Эрки, так же свидетельствую истинность этих слов, – выступил вперёд управляющий.
– Вам показали проход в императорскую сокровищницу, и вы до сих пор живы!? – раздался чей‑то насмешливый голос, – Это что‑то невероятное! Не кажется ли вам это странным, господа?
– Признаюсь откровенно, нам не был показан сам ход, – ответил герцог, – нам завязали глаза. Но когда мы были уже в самой сокровищнице, у нас было достаточно времени и фактов, чтобы убедиться в истинности сказанного. А если кто‑либо из присутствующих сомневается в честности герцога Сердиша, то я готов заплатить за это кровью!
Отвечать на вызов никто не решился. И не потому, что герцог слыл прекрасным фехтовальщиком и стрелком из пистолета. Просто глупо было бы отрицать очевидный факт: сокровищница императоров существует. И она найдена. И путь к ней показал человек, всего месяц назад вошедший в императорский дворец.
Остров Бархоза
– Обходи его справа! Чаще бей! Не давай от стены оторваться!
Рубка шла жестокая. Двое нападавших, разбойного вида, пытались достать третьего, молодого мужчину лет двадцати пяти, прижимая его к стене дома и лишая возможности маневрировать. Он же, вооружённый абордажной саблей и дагой, вертелся на обе стороны, уходя от ударов, прикрываясь, делая обводки и нанося в ответ быстрые жалящие уколы и секущие удары. Его белая рубаха потемнела от пота, а чёрные широкие шаровары и лёгкие сапожки уже были рыжими от пыли. День выдался жарким, и горячее солнце обжигало троих мужчин в маленьком открытом дворике и слепило защищавшемуся глаза, мешая контролировать нападающих. Очень уж удачно его прижали к стене, не давая свободно перемещаться…
Вот один из нападающих, огромный, с выбритой головой и густой чёрной бородой качнувшись вправо, повёл туда же правой рукой, держащей прямой меч и, сделав быстрый шаг вперёд и в сторону левой ногой, провёл крест‑накрест два рубящих удара справа и слева. Однако противник нырками и проворотами ушёл от обоих ударов. В следующий миг уже самому бородачу, откинувшись назад, пришлось уклоняться от свистнувшей прямо перед глазами сабли. И тут же в грудь ему змеёй метнулась дага, зажатая в левой руке противника. Чтобы спастись от неминуемого удара, бородачу пришлось, падая на спину, уходить кувырком в сторону.
Напарник бородача, молодой парнишка, запоздало махнул вслед вырвавшемуся из окружения противнику лёгкой ширванской саблей, но уже не успевал его достать…
Оказавшись на свободе, тот развернулся к нападающим и, отерев с лица пот рукавом рубахи, серым от пыли, усмехнулся:
– Ну, что, не получилось? Продолжим?
– Ничего, – ощерился бородатый, – сейчас получится…
Молодой, ничего не сказав, прикрылся небольшим овальным щитом, и двинулся на противника в обход справа. Бородатый встал прямо перед объектом атаки и вытянул из ножен длинный кинжал.
– О! – усмехнулся тот, – Меча уже не хватает? Дополнительные силы требуются?
– Так ведь и ты, принц, тоже не ребёнок…
– Не надо называть меня принцем, – предупреждающе качнул клинком его противник.
В этот момент молодой боец сделал стремительный бросок вперёд, и его сабля веером вспорхнула несколько раз там, где мгновение назад стоял тот, кого назвали принцем.
Но, вот незадача, там уже никого не было. А воин, получив сильный удар по ногам, свалился спиной в пыль. В горло тут же упёрся кончик сабли:
– Что поделать, молод ещё, – с сожалением произнёс принц, – опыта не хватает…
– Ничего, наживёт, – отозвался бородатый, – отпусти его. Продолжим вдвоём.
– Командор! Позвольте вас отвлечь. Важное дело! – раздался вдруг громкий голос у них за спиной.
Человек, названный принцем, обернулся и недовольно бросил:
– А, адмирал, это вы… Что‑то случилось?
Адмирал Кардеш прекрасно знал, что Командор не любит, когда его отвлекают от сабельных тренировок. Но и ждать тоже не мог. Несколько минут назад прибыл долгожданный гонец. И привёз важные, очень важные, надо сказать, известия. Они ожидались уже давно. И Командор дожидался их едва ли не с большим нетерпением, чем сам адмирал.
– Командор, прибыл гонец. С того берега, – слегка склонился в поклоне адмирал.
Его собеседник понимающе кивнул и оглянулся на своих соперников:
– Спасибо, Сапун. На сегодня, пожалуй, достаточно. А сына своего подучи… Техника и боевая дерзость есть, а вот опыта явно не хватает. Пойдёмте в мой кабинет, адмирал. Там и поговорим.
Он положил саблю и дагу на лавку у стены и, ополоснув лицо и руки прямо из кадки, стоявшей тут же, ушёл в дом. Адмирал двинулся за ним.
Сапун, опытный воин лет пятидесяти, состоявший на должности личного обучителя сабельного боя у Командора на протяжении уже пятнадцати лет, присел на лавку и принялся протирать тряпкой оружие. Его сын присел рядом и занялся тем же.
Всё оружие, конечно же, было учебным, не заточенным. Но вес имело вполне реальный. Так что пропускать удар даже учебных меча или сабли было крайне опасно для здоровья. Могло и рёбра переломать, и голову разбить.
– Отец, как же так получилось, что принц меня с ног сбил, а я его и не увидел?
Сапун не спеша обтёр меч и, поставив его в деревянные козелки, прикреплённые к стене, повернулся к сыну.
– Во‑первых, Манис, никогда не называй его принцем. Запомни это хорошенько…
– Но ведь ты сам его так сегодня назвал!
– Закрой рот и слушай, что тебе старшие говорят! – прикрикнул на него отец.
Манис послушно опустил голову.
– Я – не ты, немного мягче продолжил Сапун, – то, что он может позволить мне сейчас, тебе позволено будет ещё не скоро. Даже несмотря на то, что ты – мой сын, что знает он тебя с детства и ты младше него на десять лет.
– Да, отец, я понял, – отозвался Манис.
– То‑то, – удовлетворённо кивнул отец, – А что касается того, что он тебя с ног сбил… Ты, когда на него кинулся, на мгновение щит выше, чем нужно, поднял. Вот и потерял его из виду. Он просто в сторону ушёл. А уж не подбить тебе ноги при этом просто грех было… Так что – сам виноват!
Манис огорчённо опустил голову. Сапун подошёл к сыну и приобняв за плечи, потрепал ему волосы:
– Ладно, не горюй! Тебе только пятнадцать лет! Ещё учиться и учиться. Неужели ты думаешь, что своего собственного сына я обучу хуже, чем своего повелителя? – весело подмигнул он.
Манис облегчённо улыбнулся. Отец в хорошем настроении. Значит, он действительно неплохо себя показал в сегодняшнем бою.
– Пойдём домой, Манис, – позвал сына Сапун, надевая широкополую шляпу, – мать, наверно, уже обед сготовила.
Пройдя прохладным сумеречным коридором, Командор с адмиралом поднялись на второй этаж и вошли в просторный кабинет с окнами, выходящими в сторону Ялайской бухты.
Дом Командора стоял на одной из террас северного склона острова, полого спускавшегося к бухте, почти полностью прикрытой отвесными скалами со всех сторон. Из окна кабинета был прекрасный вид, как на весь морской горизонт, так и на узкий вход в саму бухту. Хорошо просматривался и Дозорный остров с выстроенной на нём небольшой крепостью, точнее даже – фортом. Располагался островок мористее, в полумиле от входа в бухту и служил естественным оборонительным укреплением на подходах к ней.
Командор перевёл взгляд на длинный причал, протянувшийся вдоль южного и западного берегов бухты. Сейчас причал был заполнен пришвартованными судами примерно на две трети. Около двух десятков судов самых разных классов, от корветов до фрегатов находилось в бухте на данный момент. Ещё полтора десятка судов ушли в море на свободную охоту пару недель назад и пока не возвращались. Личная эскадра капитана Мароша, впервые избранного на должность Командора "свободными странниками" три года назад, в полном составе (два фрегата, две шхуны и бригантина) стояла в бухте. И только лёгкий корвет нёс дозорную службу милях в десяти от берега.
Командор обратил внимание на небольшую белую яхту, стоявшую у южного причала.
"Видимо, на ней и прибыл наш вестник" – пришёл он к выводу.
– Итак, адмирал, – обратился он к своему собеседнику, усаживаясь в кресло, – какие новости?
– В баронских землях начался раздор. Союз между ними нарушен. Два бароната, самое крупное – Торгус и самое богатое – Аланзир, готовы вцепиться друг другу в глотки.
– Чего не поделили?
– Торгус повысил пошлины за проход купцов по своим землям в сторону речного порта в землях Редома. Аланзир, в свою очередь, поднял цены на добываемое в его землях золото и драгоценные камни и на свои ювелирные изделия.
Командор понимающе кивнул.
– Редом, справедливо опасаясь потерять прибыль, получаемую в виде пошлин с ювелиров, обозлился на Торгус. Так что на данный момент Аланзир и Редом в некотором роде в союзе. Но их разделяют земли Торгуса, Линка и Сигл.
– Понятно… А что эти двое?
– Баронату Сигл, с одной стороны, выгодно, что Торгус поднял свои пошлины. Это означает, что теперь основной товар ювелиры повезут в обход этих поборов. То есть – по землям Сигл. И на этом можно что‑то поиметь. С другой стороны – Торгус гораздо богаче и сильнее Сигла. А значит, ссориться с ним не с руки. Так же, как и с Редомом, который тоже является очень сильным баронатом. Приходится занимать выжидающую позицию… В любом случае, им будет выгодно ослабление любой из сторон. В свою очередь, Линк ожидает, что следующими на повышение пошлины стоят их купцы.
– Почему?
– Серебро, – пояснил адмирал, – У Линка два серебряных рудника. И если Торгус недополучит ожидаемую с ювелиров Аланзира прибыль, то поднимет пошлины на их серебро.
– Так… А остальные баронаты?
– Дермон не хочет терять связей с Торгусом. Оттуда они вывозят и перепродают восточным кочевникам (симпакцам) ткани и зерно, а в обмен гонят из степи табуны коней, везут буйволовые кожи, краски, шерстяные ковры и степные лекарственные травы. А так как везти приходится через земли Редома, то на время этих раздоров, которые (не дай Бог!) перерастут в войну, о торговле можно забыть. Это ж какие убытки! – усмехнулся адмирал, – К тому же, по последним сведениям, Торгус именно сейчас ведёт активную закупку степных коней. Цены на них уже выросли в два с половиной раза по сравнению с прошлым годом. И Дермон тоже, не будь дурак, поднял пошлины на проходящие через его территорию степные табуны. Да! И ещё… Торгус заказал крупную партию мушкетов и палашей у оружейников Сигла.
– Интересно… – протянул Командор, – Собрались воевать?
– Похоже на то, – кивнул адмирал.
– С Аланзиром?
– Не только. По сведениям наших лазутчиков, барон Торгус очень недоволен тем, что единственным морским портом на их побережье владеет Дермон. И, соответственно, получает с этого львиную долю прибыли. Он считает это несправедливым, – развёл руками адмирал.
– Вот как! Забавно, – усмехнулся Командор и, налив себе в кубок вина, подошёл к окну, – Выходит, что Дермон оснащает армию, направленную против него же?
– Дермон надеется на Редом. Для того чтобы Торгус до него добрался, нужно сначала пройти по землям Редома. А в свете последних событий, вряд ли барон Редом согласится на это. Значит, сначала Торгусу надо разделаться с ним. А уж потом двигаться на Дермон. А там, после решающей битвы этих двух баронов, Дермон может выступить в роли этакого миротворца и ввести свои дружины сначала на территорию соседнего Редома, а там, глядишь, и – Торгуса! Так что, есть, ради чего оснащать армию "вероятного противника". Потом он этих коней заберёт в качестве военного трофея…
– Да, – согласился Командор, – в этом есть смысл. Но там имеется ещё один баронат…
– Ландор. – напомнил адмирал.
– Да, точно! Ландор. Что у них?
– Эти в намечающуюся свару не лезут. Основные события проходят как бы мимо их земель. Выбирать, на чью сторону вставать, им пока ещё рано. А если ошибёшься, то можно попасть "под раздачу" просто за компанию. Вот и сидят тише воды, ниже травы. Кроме того, сам барон Ландор стар и болен. Наследников у него нет. В случае вступления в войну руководить войсками просто некому. Так что, ему уж лучше переждать и дожить до спокойной смерти в своей постели, чем от меча захватчика в чистом поле или на стенах своего собственного замка, осаждённого пришлым врагом.
– Так, с этим всё понятно. Ситуация складывается крайне удачная. Грех не воспользоваться! Вот только… Не получится так, адмирал, что попадём мы между армиями двух, а то и трёх баронов, как между молотом и наковальней?
– Для того чтобы этого не случилось, Командор, нужно сделать так, чтобы эти армии перестали существовать…
– И что вы предлагаете?
– Как вам известно, Командор, за прошедшие четыре года нам удалось ввести своих людей в ближайшее окружение каждого барона. Где‑то это купцы и ювелиры, где‑то умелые воины, а кое‑где – просто умные, сведущие в управлении делами люди… Вот они и должны сделать так, чтобы нарыв созрел поскорее, – тонко улыбнулся адмирал, – мы же, "вольные странники", в свою очередь пообещаем каждому из участников конфликта свою помощь. Кому‑то пообещаем заблокировать торговые пути соперника. Кому‑то – помочь наёмными войсками.
