Текст книги "Марош. Командор крови (СИ)"
Автор книги: Андрей Быков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)
В начале лета, узнав о первом нападении кочевников на пограничные посты Дермона, барон Редом, будучи в полной уверенности, что его союзники уже начали боевые действия, приказал выдвинуть артиллерию к самому берегу пограничной реки Шарки и начать обстрел Астинга с целью не допустить участия его батарей в отражении атаки. Одновременно войскам был передан приказ перейти реку и ударить на армию Редома, стоявшую на противоположном берегу.
Однако Редом очень умело сманеврировал картечным огнём своей лёгкой полевой артиллерии и обстрелом переправляющихся войск противника из луков и мушкетов. Обстрел вёлся почти в упор, с расстояния нескольких десятков саженей. В результате войска Дермона, перешедшие на вражеский берег, смешались и, теряя убитых и раненых, отступили на свой берег.
Дермон для предотвращения дальнейшего обстрела своих войск был вынужден перенести огонь с города на полевые войска противника, отгоняя их дальше от реки. Редом отвёл свои войска на расстояние, не позволявшее пушкам и мортирам Торгуса обстреливать его позиции, но вполне достаточное для обстрела моста со своей стороны и начал возводить полевые укрепления.
При любых попытках Торгуса форсировать реку артиллерия Редома тут же открывала огонь по его войскам.
Барон Торгус решил для начала максимально обезопасить себя от воздействия крепостной артиллерии Астинга. И баронские мортиры вели методичный обстрел города и его артиллерийских площадок.
Сам городок Астинг стоял на скалистом холме слева от моста. Изначально на этом холме была возведена небольшая пограничная крепость, охранявшая единственный путь через Шарку от вторжения вражеских войск. Постепенно вокруг крепости вырос небольшой городок, образовавшийся благодаря рынку, стихийно возникшему у пограничного моста. Но ни рынок, ни сам город не развились до сколько‑нибудь значительных размеров по той простой причине, что дорога через мост соединяла только два бароната, Торгус и Редом. От основных же торговых путей лежала несколько в стороне. Зато, минуя Могутан, столицу Редома, выводила напрямую к Саутану. Городу‑порту на Эльгуре. Вот там‑то и был крупнейший рынок всех баронских земель. Но кое‑что перепадало и жителям Астинга. Потому и не зачах небольшой городишко у моста через Шарку.
Барон Торгус несколько дней раздумывал над тем, как ему переправить свои войска на вражескую территорию для продолжения военной кампании. Дело в том, что сама река Шарка бежала по дну неглубокого (с десяток саженей), но обладающего обрывистыми, скалистыми берегами ущелья. Потому‑то и был столь стратегически важен мост у Астинга, что другой переправы через реку просто не существовало.
Через несколько дней к барону в палатку вошёл полковник Лагуш.
– Господин барон, – начал он после приветствия, – я могу предложить вам план дальнейшего ведения боевых действий у Астинга.
– Вот как? – прищурился барон, – Ну что ж, господин полковник, продолжайте.
– Пройдём к карте, – предложил полковник.
Когда карта была расстелена на столе, полковник несколько секунд разглядывал её, привязываясь к ориентирам, потом ткнул пальцем в русло реки немного ниже по течению от Астинга.
– Ваша светлость, – сказал он, – вот здесь русло реки перегораживает большая скала и берега ущелья сходятся до расстояния всего в несколько (может быть – до полутора десятков) саженей. Мы можем устроить тут подвесной мост и переправить по нему часть своих войск для вывода их во фланг либо в тыл Редому. А дальше нам остаётся только правильно использовать эту возможность, развить и закрепить успех.
Барон с интересом посмотрел на карту. Потом взглянул на полковника.
– А что? Мысль интересная! Я хочу лично осмотреть это место. Как далеко до него?
– Миль пять, не больше, Ваша светлость.
– Прекрасно! Дежурный!
Когда в палатку заскочил дежурный офицер, барон приказал седлать ему коня и приготовить эскорт.
Через четверть часа барон в сопровождении полковника Лагуша и своего эскорта мчался к месту предполагаемой переправы.
Барон Редом очень удачно расположил свои войска на большом поле, простиравшемся от подножия холма Астинга и от моста до лесов, на полмили полукругом отстоявших от города.
Поперёк этого поля был вырыт ров и насыпан вал длинной в сто саженей. По верху вала был установлен бревенчатый бруствер с амбразурами, из которых торчали жерла полевых пушек Редома. Вал располагался по самой кромке возможного обстрела артиллерии противника. И потому Редом не мог вести огонь по противоположному берегу. Но ему вполне достаточно было и того, что его орудия надёжно накрывали пространство перед мостом на его собственном берегу.
Там же, на валу, во время ведения боевых действий должны были располагаться и пехотинцы, вооружённые мушкетами. Планировалось, что они будут вести стрельбу по прорвавшемуся сквозь огонь артиллерии противнику из мушкетов.
С двух сторон вала располагались отряды пехоты, вооружённые копьями, мечами, топорами и прочим холодным оружием и поддерживаемые отрядами лучников. За валом, в тылу, находился отряд тяжёлой конницы, предназначавшийся для удара по противнику при возникновении опасности его прорыва, либо для преследования и окончательного разгрома отступающих войск врага.
Кроме того, барон рассчитывал так же и на гарнизон города, способный в решающий момент сделать вылазку и ударить в тыл либо во фланг наступающего противника.
Опасаясь ночного нападения, барон каждый вечер отправлял к мосту для наблюдения за ним несколько конных патрулей.
В общем, делая ставку на неуязвимость центральной части своих войск – Огневого вала, барон Редом считал выбранную позицию вполне удачной и неприступной в плане обороны. Но не учёл одной малости… флангового удара.
Предрассветным утром того дня, когда произошла решающая битва между войсками двух баронов спящий лагерь Редома вдруг был накрыт шелестом неизвестно откуда взявшегося ливня стрел.
Казалось, стрелы летели отовсюду, пробивая парусиновые стенки шатров и палаток. Раня и убивая сонных людей, выскакивавших из палаток на улицу.
Так же бесшумно по левому флангу войск барона Редом ударили пятьсот пехотинцев Торгуса, вынырнувших прямо из предрассветного тумана. Бурей пройдя по ошалевшей спросонья пехоте врага, круша, рубя и поджигая всё на своём пути, они ворвались на позиции артиллеристов и учинили там полный разгром. На какое‑то время прекратился и обстрел войск Редома из луков. Однако это произошло только потому, что триста лучников Торгуса, начавшие эту атаку, закинули луки за плечи и, вынув мечи из ножен, бросились на вал следом за своей пехотой.
В это время от реки прискакал один из дозорных и сообщил, что пехота Торгуса спешно переправляется по мосту через реку, таща за собой несколько лёгких полевых пушек.
Барон Редом отдал приказ отряду пехоты с правого фланга немедленно выбить противника с вала и начать обстрел моста. Одновременно приготовиться тяжёлой коннице для удара во фланг переправившимся частям противника. После этого отправил одного из своих офицеров на левый фланг собрать разгромленный внезапным нападением отряд пехоты.
Закрепившийся на валу отряд Торгуса, в свою очередь имел приказ держаться там любой ценой до подхода своих основных сил. Командовал этим отрядом полковник Лагуш. Воспользовавшись временным замешательством противника, он построил пехотинцев квадратом, упиравшимся своими загнутыми крыльями в бревенчатый бруствер. За ними полукругом расположил лучников, а перед строем навалил всё, что попадалось под руку, создав что‑то похожее на баррикаду.
Когда пехота Редома под прикрытием своих лучников бросилась на штурм вала, Лагуш готов был её встретить. В штурмующих полетели стрелы, камни, небольшие пушечные ядра. А когда они сумели подобраться ближе, то были встречены копьями, топорами и мечами оборонявшихся. После непродолжительной схватки пехотинцы Редома откатились назад, оставляя на склоне раненых и убитых.
Полковник Лагуш отёр пот с лица и глянул через амбразуру на поле перед валом.
Отряд пехотинцев Торгуса уже полностью переправился через реку и, развернувшись в боевые порядки, спешным маршем двигался к валу, постепенно принимая вправо. Перед собой они катили несколько пушек, заряженных, как было известно Лагушу, крупной картечью. За ними шли лучники, обязанные поддерживать атаку пехоты стрельбой навесом, через свои ряды. Следом за ними уже выстраивалась переправившаяся по мосту тяжёлая кавалерия в количестве тысячи всадников. Она имел задачу обойти вал слева и нанести сокрушающий удар по правому флангу противника.
А по мосту на этот берег уже бежали мушкетёры и копьеносцы Торгуса. Они должны были выстроиться перед воротами Астинга с целью не допустить вылазки городского гарнизона. А буде таковая случится, остановить противника и отбить его атаку.
Слева от вала выстраивались рассеянные было внезапным нападением пехотинцы Редома, уже собранные в один отряд посланным к ним офицером. Перед ними строились в три линии сброшенные с вала мушкетёры. Их задача состояла в том, чтобы тремя дружными залпами сбить первый напор атакующих и уйти в тыл, за ряды пехоты, вооружённой холодным оружием.
В этот момент пехота Редома вновь бросилась на отчаянный штурм вала, пытаясь выбить с него противника. И полковнику Лагушу стало не до обзора панорамы битвы. Он командовал своими людьми, перебрасывая отдельные десятки пехотинцев на наиболее уязвимые места; дважды, командуя собранным на скорую руку резервным отрядом, сам участвовал в ликвидации прорывов своих позиций; корректировал стрельбу лучников, сосредотачивая её то на слишком плотно напиравшем строе вражеской пехоты, то перенося стрельбу на вражеских лучников, слишком густо накрывавших своими залпами строй его отряда. Но в какой‑то момент напор противника вдруг сначала явно ослаб, потом редомцы просто развернулись и побежали с вала во все стороны. Полковник снял с головы помятый в схватке шлем и огляделся по сторонам.
Всё было кончено. Войска барона Редом бежали с поля боя. Отряд пехоты слева от вала был полностью разгромлен войсками Торгуса и бежал к лесу, бросая по пути оружие и преследуемый тремя сотнями конных пикинёров.
На правом фланге тяжёлая кавалерия Редома, поначалу встретив и приостановив удар такого же отряда Торгуса, в конце концов не смогла сдержать их напор в следствии явного численного перевеса противника. И сейчас медленно отступала по дороге на Магутан, сдерживая непрерывные атаки противника и давая возможность уйти к столице наибольшему количеству своих войск. Однако было заметно, что и этот отряд долго не продержится…
Гарнизон города попробовал нанести вспомогательный удар, но выйдя за ворота, был встречен столь мощным огнём пятисот мушкетёров и частыми залпами артиллерии Торгуса, расположенной на правом берегу, что был вынужден спешно ретироваться под защиту крепостных стен.
У самого полковника Лагуша уцелело едва половина отряда. Кругом вповалку лежали раненые и убитые. Воткнув шпагу в землю, он тяжело опустился на лафет пушки и откинулся на ствол, переводя дыхание.
К вечеру битва была окончена. Остатки войск Редома поспешно отступали к своей столице. Барон Торгус переправился через реку сам и перевёл на противоположный берег всю свою артиллерию, находившуюся на правом берегу реки на протяжении всей битвы.
Плотно осадив Астинг, он принялся приводить в порядок свои войска, подсчитывая потери и полученные трофеи. Гарнизону Астинга был отправлен парламентёр с предложением о сдаче. Однако комендант города, верный своей присяге, от сдачи отказался. Барон принял его отказ как должное и приступил к планомерной осаде.
Обратно в баронат были отправлены все раненые и погибшие. Совету бароната было направлено письмо с требованием ускорить прибытие ополчения из западных земель и о срочной доставке к Астингу дополнительных запасов пороха, ядер и продовольствия для обеспечения ими отряда, остающегося продолжать осаду города.
Сам барон Торгус, дав войскам пять дней на отдых, пополнение продовольственных запасов за счёт близлежащих деревень и переформирование, двинулся маршем к столице бароната Редом – Магутану. У Астинга под командованием графа Регинса, полковника, остался отряд в четыреста пехотинцев, триста лучников и две сотни пикинёров. При них же было оставлено для обстрела города десять мортир и пять пушек. В скором времени этот отряд должен был пополниться народным ополчением, чьё прибытие ожидалось в самое ближайшее время. Основной задачей отряда было довести истощённых жителей города до стадии сдачи из‑за угрозы голодной смерти.
Заканчивался первый летний месяц. Барон Торгус подходил во главе своей армии к столице Редома. Город садился в осаду. Барон Редом получил известие, что ему на помощь движется от северной границы отряд из гарнизона небольшого городка Генур, расположенного на пересечении границ Редома, Сигла и Ландора. С этим же отрядом прибывает и местное дворянское конное ополчение и пеший отряд крестьян и ремесленников. Гарнизон Генура вёз с собой и пять пушек с полным запасом пороха и ядер.
Вскоре из Саутана прибыл гонец, сообщивший, что отряд пиратов, как и было оговорено, прибыл в город для оказания военной помощи баронату. Однако немного не успел. Основная часть гарнизона с десятью пушками и местным конным дворянским ополчением вышла из города и направилась по кратчайшей дороге к Астингу с двойной целью. Во‑первых, снять с города осаду и доставить в него продовольствие и огневой припас. А во‑вторых, зайти в тыл войскам Торгуса и в совместной с бароном Редом атаке разгромить противника.
Барон признал план хорошим и начал готовиться к вылазке из города с целью нанести сокрушающий удар Торгусу в тот момент, когда отряд из Саутана атакует врага с тыла.
Барон Торгус, прибыв со своими войсками к столице Редом, как водится, отправил парламентёров к барону Редом с предложением о его почётной сдаче. Как водится, получил отказ. И принялся готовиться к штурму города.
Напротив главных ворот города воздвиг земляной вал, на котором установил пушки. Там же расположил и основные силы своей пехоты и всю тяжёлую кавалерию. Потом объехал город вокруг, выбрал два участка стены, наиболее уязвимых с точки зрения возможности штурма и установил там мортирные батареи, прикрытые бревенчатыми брустверами. Возле них расположил крупные отряды пехоты при поддержке лучников и мушкетёров. Одна из таких позиций находилась напротив северных ворот города. А вторая – напротив довольно длинного участка западной стены, не прикрытой башнями.
После этого отправил отряды конных пикинёров по близлежащим деревням реквизировать продукты в пользу осаждающей армии. А солдатам был отдан приказ вязать штурмовые лестницы.
Осада началась…
Стараясь нигде не задерживаться, Легор прибыл в замок барона Ландор, доставив договор в целости и сохранности. После обмена любезностями и рассказа Легора обо всём, что с ним случилось в пути, барон вызвал своего юриста и принял из рук посланника запечатанный конверт с договором.
На следующий день барон, изучив договор, в присутствии Легора торжественно поставил свою подпись рядом с размашистым росчерком принца на обеих экземплярах договора, вложил один из них в конверт и, запечатав своей личной печатью, передал его Легору. Тот, приняв пакет и осмотрев печати, попросил разрешения откланяться, пояснив, что дело не терпит отлагательства и на счету буквально каждый час. Барон милостиво его отпустил, покормив на дорогу плотным обедом.
Легор действительно очень спешил. Со дня на день в столицу Ландора, стоящую на берегу Эльгуры, по реке на пяти баркасах должен был прибыть отряд Сапуна, замаскированный под лесорубов и углежогов. Легору необходимо было их встретить и сопроводить в своё поместье в кратчайшие сроки, пока у какого‑нибудь ушлого городского чиновника не возникли обоснованные подозрения по поводу прибытия такого количества незанятых мужчин в город в столь тревожное время.
Приехав во второй половине дня в Герлин, Легор снял комнату в ближайшей к речной пристани таверне и принялся ожидать появления Сапуна.
Через день отряд Сапуна прибыл. Но не весь. Сапун оказался достаточно умён и осторожен, чтобы привозить в город сразу такую уйму народа. А потому сначала прибыл он сам с частью отряда на двух баркасах. Остальные задержались на день, затаившись на небольшом, поросшем густым кустарником речном островке в полудне пути ниже по течению. Легору пришлось нанять несколько телег для доставки прибывших в поместье и выделить им в проводники одного из своих агентов, находившихся в городе. Передав при этом через него Сиджару на словах, что сам он с остальной частью отряда прибудет позже.
Отправив людей, Легор с Сапуном стали дожидаться остальной части отряда. Когда на следующий день прибыли и остальные, их быстро рассадили по нанятым телегам и в сопровождении уже самого Легора вывезли из города в направлении лесной усадьбы.
Прибыв наконец‑таки в усадьбу, Легор обнаружил там Тукара, благополучно пригнавшего табун ещё неделю назад. А через два дня прибыл и его дядя, Тагун, привёдший с собой в усадьбу целую сотню степных джигитов.
Отряд Сапуна, получив лошадей, сёдла и закупленное в соответствии с заказом Командора оружие, расположился в больших палатках, растянутых у дальнего края двора. Степняки, зная, что жить им тут долго не придётся, ночевали прямо под открытым небом. Спали у костров, подложив под голову сёдла. Коней отогнали к краю леса на выпас.
Всё было готово для выступления. Под командованием Легора находилась сотня драгун Сапуна, больше сотни степняков Тагуна и около сотни смешанного конно‑пехотного отряда Сиджара. Кроме того, в самом городе к нему готовы были присоединиться до полусотни конных дворян со своими слугами и оруженосцами, дабы стяжать себе славы и почестей в этой войне. Ну, и разжиться заодно тоже… Легору оставалось только выбрать подходящий момент для начала боевых действий.
И вскоре такой момент настал.
Пользуясь тем, что и барон Ландор, и барон Сигл придерживаются в начавшейся войне нейтралитета, комендант гарнизона небольшого пограничного городка Генур принял решение отправить на помощь своему барону почти весь гарнизон города, присовокупив к нему пять пушек из десяти, бывших в городе. А по пути присоединить к этому отряду ещё и местное ополчение, состоящее из конных дворян и пехоты крестьян и ремесленников.
Комендант решил возглавить этот отряд лично. По всему округу Генура были разосланы гонцы с призывом присоединиться к экспедиции, направленной на помощь "нашему истинному сюзерену, барону Редом". В несколько дней отряд был сформирован и выступил из города по направлению к столице. С каковой вестью и был направлен к сюзерену гонец. За себя командовать в городе комендант назначил молодого капитана, оставив ему пять пушек с минимальным запасом пороха и человек семьдесят залуженных солдат‑ветеранов.
С тем и убыл… Даже не подозревая о том, что под боком у городка томятся от безделья почти четыре сотни вооружённых до зубов опытных вояк, только и ждущих момента, где бы применить свои силы и умение.
Легор лично, под видом купца, съездил на разведку в городок. Надо признать, что молодой капитан развил бурную деятельность по защите города от возможного нападения. И сумел дополнительно к своим ветеранам набрать ещё почти полторы сотни ополченцев из горожан, обещая им по окончании войны хорошую плату. Горожане, не видя непосредственной угрозы городу и польстившись на обещанные деньги, пошли на службу довольно охотно. Вот только уровень их военной подготовки оставлял желать много лучшего. Этим и решил воспользоваться Легор.
Вернувшись из разведки обратно в усадьбу. Он собрал командиров всех подразделений и изложил первоначальный план захвата города. После его доработки и корректировки остальными членами импровизированного штаба план принял свои окончательные очертания и был утверждён к исполнению. Началась подготовка к захвату города. Требовалось провести его так, чтобы на самого барона Ландор не упала даже тень подозрения в причастности его к тем людям, что захватят Генур.
В течение нескольких дней в город под видом самых разных людей засылались воины из пехотного отряда Сиджара. Наконец, туда прибыл и сам капитан Маурон.
Одновременно в окрестностях города начали бесчинствовать степняки, нападая на деревни, грабя их и поджигая. А после этого исчезая в неизвестном направлении. Действовали они двумя полусотнями, появляясь в разных местах. Пару раз даже показывались в непосредственной близости от городских стен, но подойти к городу не решились.
Молодой капитан, оставленный командовать гарнизоном города, решил, что это один и тот же отряд, стремительно перемещающийся по округу. И пожелал внести свою лепту в дело обеспечения безопасности и спокойствия жителей бароната. То есть – найти и покарать разбойников, избавив таким образом округу от этой напасти. И заслужить этим благодарность соотечественников и расположение самого барона.
Посадив на‑конь всех, способных держаться в седле, что‑то около ста человек, капитан бросился на поиски разбойников‑степняков.
А в городе оставил за себя командовать ветерана, пехотного сержанта во главе с остальными престарелыми пехотинцами, в подавляющем большинстве своём – из народного ополчения.
Пока капитан целую неделю мотался со своим отрядом по окрестностям города, повсеместно натыкаясь на следы недавнего пребывания степняков, но нигде не находя их самих, Легор вывел свои основные силы к городским воротам и потребовал немедленной сдачи города. Старый сержант, видя, что за войско стоит под стенами (пираты, всякий сброд и немного обедневших дворянчиков, решивших поправить свои дела за счёт грабежа), только посмеялся и посоветовал убираться подобру‑поздорову, пока не вернулся сам капитан и не надрал им задницу всем скопом. А он, старый солдат, в свою очередь не преминёт помочь в этом господину капитану, расстреливая бездельников со стен из пушек и выпустив на них тех славных воинов, что остались в городе.
Легор ничего не ответил и отъехал от стен. А ночью отряд капитана Маурона ударил изнутри по стражникам, охранявшим ворота, и впустил в город отряд Легора. К полудню город был взят, все защитники перебиты, а на центральную (и единственную) площадь города было снесено всё ценное, что удалось захватить в нём.
Легор объявил себя временным комендантом города, сказав, что постоянного коменданта назначит сам Командор, когда прибудет в город после разгрома барона Редом. Вслед за этим Командору, уже высадившемуся в Карише, был отправлен гонец в сопровождении десятка драгун Сапуна с известием о сдаче города. И с особым пакетом, опечатанным печатью барона Ландор.
В подтверждение союзнических обязательств, взятых на себя пиратами, барону Торгус так же был отправлен гонец с известием о взятии города.
После этого Легор вызвал к себе владельцев портняжных мастерских, присутствовавших в городе. Таковых оказалось целых пятеро. Когда они прибыли к "временному коменданту", тот сказал им следующее:
– Господа, у меня имеется к вам крупный заказ. Необходимо в кратчайшие сроки пошить форму на сто человек. Вот образец этой формы, – Легор выложил на стол перед собравшимися портными костюм, пошитый ему старым Семишем, – только штаны должны быть чёрного цвета, а камзол – тёмно‑зелёного. Работу надо начать немедленно. Людей, которых вы будете обшивать, я направлю к вам сегодня же. Разумеется, вся работа и материал будут оплачены. Нам остаётся только сойтись на приемлемой для всех нас сумме.
Когда через пару дней усталый конный отряд под командованием капитана – бывшего временного коменданта города, прибыл с бесплодной охоты за степняками, то был неприятно удивлён закрытыми воротами.
После долгих криков, требований "открыть немедленно, иначе он всех перевешает" и препирательств с людьми, охранявшими ворота, капитан увидел, как на крепостную стену поднялся человек, одетый в потёртый коричневый камзол. На вопрос капитана, в чём дело и с какой стати перед ним вдруг закрыты ворота, Легор (а это был именно он), стоя на крепостной стене, посоветовал капитану и его людям просто сложить оружие. Так как город взят пиратами и капитану лучше не рисковать ни своей жизнью, ни жизнями своих подчинённых.
Сначала капитан, рассвирепев, долго ругался, грозя "бандитам во главе с их разбойным вожаком" всяческими карами со стороны господина барона. Потом, увидев, что угрозы его не возымели должного действия, решил отойти от города. Однако вдруг обнаружил у себя в тылу больше сотни невесть откуда взявшихся степняков, перекрывших путь отступления к лесу. А из ворот, внезапно распахнувшихся перед самым его носом, вихрем вылетела ещё сотня всадников и, выдернув из седельных кобур тяжёлые пистолеты, взяла на прицел его отряд. Со стен в сторону капитана так же недвусмысленно были направлены с полсотни мушкетных и пистолетных стволов.
Капитану после недолгого размышления ничего не оставалось, как бросить шпагу на землю.
Весь его отряд был разоружён, ссажен с лошадей и отправлен в городскую тюрьму. "До принятия решения Командором" – как выразился Легор.
Таким образом пограничный город Генур был окончательно взят.
Когда пиратская эскадра из пятнадцати кораблей под общим командованием Шамаха встала на рейде устья Эльгуры, к ним смело направился рыбачий баркас. Подойдя поближе, он поднял на мачте личный вымпел Командора.
"Не трогать! Свои!" – передал приказ по эскадре Шамах.
Навстречу баркасу от борта флагмана вышла шестивёсельная шлюпка. Состыковавшись с баркасом бортами, приняла к себе его капитана и направилась обратно к флагману.
После того, как принятый на борт капитан был доставлен на флагман, его провели в каюту командующего эскадрой. Вскоре туда же были вызваны и все капитаны кораблей.
Через полчаса весь командный состав эскадры был в сборе. Коротко представившись капитаном Коста, прибывший быстро и внятно сообщил дальнейший план действий.
Для прохода по устью реки пиратский десант перегружается на баркасы, которые подойдут завтра к утру. В каждый баркас помещается до тридцати человек. Необходимо выяснить, какое количество баркасов потребуется и соотнести это с возможностями агентурной сети. Узнав про пушки, поинтересовался их весом, габаритами, а также объёмом и весом их боезапаса. Быстро подсчитав всё это на бумаге, сообщил, что для каждой пушки и её огневого припаса, с учётом гребцов, понадобится отдельный баркас.
После долгих расчётов и прикидок сошлись на следующем. Так как барон Редом заключил с пиратами соглашение о военной помощи, то вряд ли их встретят в городе стрельбой. А потому переправлять десант можно в несколько заходов, в один из которых перевезти в город и пушки.
Пиратам в городе вести себя прилично, никого не грабить и не задирать. По крайней мере – до известного момента. О чём строго‑настрого предупредить весь личный состав десанта. Капитанам же, командующим десантными отрядами, жёстко пресекать любые попытки нарушений приказа Совета капитанов. После этого гость убыл обратно на свой баркас, а сам баркас ушёл в устье реки. Капитаны кораблей убыли к себе. Эскадра начала готовиться к высадке десанта.
На рассвете следующего утра, как и обещал капитан Коста, к пиратской эскадре начали подходить баркасы с минимальным количеством гребцов на борту. Пираты должны были сажать на вёсла своих гребцов.
Посадка и погрузка на баркасы проходила быстро и слаженно. Пираты грузили оружие и боеприпасы, прыгали на борт сами. Несколько минут, и к устью Эльгуры устремляется первый баркас, следом за ним – другой. Потом ещё, ещё… Вскоре главная протока реки была забита плоскодонками, заполненными людьми.
Через несколько часов баркасы уже подходили к главной городской пристани. Предусмотрительный комендант гарнизона выстроил свою пехоту вдоль причала. За пехотой располагались лучники. Правда, солдат было значительно меньше, чем ожидалось увидеть.
"Хм… интересно, а где же остальные?" – подумал капитан Грай, сбегая по переброшенным сходням с баркаса на берег. Оглядевшись по сторонам, он безошибочно распознал коменданта, стоявшего в окружении офицеров неподалёку от места высадки.
Подойдя к офицерам, Грай небрежно поднёс два пальца к краю своей шляпы.
– Приветствую вас, господа, – сказал он, обращаясь к офицерам, – меня зовут капитан Грай. Я командую этим десантом. Где будут располагаться мои люди?
– И я приветствую вас, капитан, – вяло махнув рукой, суховато ответил комендант, – для начала давайте познакомимся. Полковник Альедо, маркиз, комендант гарнизона города.
– Очень приятно, маркиз, – услышал он в ответ, – Так как на счёт нашего расположения, господин полковник? Время не терпит. Баркасам нужно сделать ещё не одну ходку. А мы не можем чувствовать себя спокойно до тех пор, пока все наши люди не будут переправлены на берег.
Полковник недовольно дёрнул головой и остро взглянул на пирата.
– Буду с вами откровенен, господин капитан, – сказал он, – мне ни в коей мере не нравится затея нашего барона с наймом вашего отряда на службу. И я буду крайне удивлён и потрясён, если вдруг окажусь не прав. Но – такова воля барона. Я не в силах её оспаривать и противиться ей. Однако всё, что в моих силах сделать для безопасности города, я сделаю. Надеюсь, что ваш отряд пробудет здесь не долго. А пока вы можете занять вон те пустующие складские помещения на краю порта, – указал полковник вправо от себя.
– Ну, что ж, по крайней мере – честно, господин полковник, – отозвался Грай, глядя собеседнику в глаза, – да и стоило ли ожидать иного приёма нам, "свободным странникам", обладающим известной репутацией по всему миру? Только вот что‑то маловато солдат нас встречает для такой репутации. Вам не кажется, маркиз?
– К сожалению, вы прибыли несколько позже, чем хотелось бы, – недовольно поморщился полковник, – позавчера на помощь осаждённому Астингу убыла основная часть наших сил и вся поместная дворянская конница. Так что, если вы поторопитесь, то ещё можете их догнать и совместно с ними начать боевые действия против барона Торгуса.
– Да, господин полковник, мы сможем это сделать, – согласно кивнул Грай, – но только после того, как последний человек и последний мушкет из моего отряда окажутся на этом берегу.
Полковник понимающе кивнул головой и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
Грай усмехнулся и, круто повернувшись, пошёл к своим людям. "Напыщенный индюк! – скрипел он зубами, идя к баркасам, – мерзавец! Ну, погоди… я лично снесу тебе с плеч твою перезрелую тыкву, по недоразумению именуемую головой!"
