Текст книги "Судьба. На острие меча"

Автор книги: Анатолий Гончар

Соавторы: Ольга Гончар
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

– Этот таинственный слепец, которого ты называешь Непознанным, кто он?

– Непознанный потому и Непознанный, что никто не знает кто или что он. Говорят, ему подвластно многое и в его силах мгновенно найти мага, ступившего на путь зла, простых же людей он не видит или не замечает, а анимаг для него всё равно, что раскаленный кусок металла для коснувшейся его голой руки…

Наши глаза встретились и мне показалось, что Ильдарас знает…

А он продолжал:

– Утром мы стали думать, что делать дальше. В первую очередь нас волновала судьба мальчика. Поразмышляв, мы решили, что нужно отвести ребенка в его родовой замок, там было легче обеспечить его безопасность. Маркарад, несмотря на ранение, хотел ехать со мной, но я уговорил его остаться на постоялом дворе, пока не заживет рана. В то же утро я отвез мальчишку домой… – Ильдарас замолчал.

Мне же не терпелось узнать продолжение истории:

– Так что же стало с этим мальчиком?

– Я отвез его в родовой замок, единственным владельцем которого он стал в тот страшный вечер. И на протяжении многих лет незримо приглядывал как выздоровевший Маркарад занимается его воспитанием. Он учил его астрономии, арифметике и другим наукам, а больше всего – технике боя. Когда ребенку исполнилось десять, его отдали его в Королевскую школу воинов в крепости Копенфах, о которой так грезил наш воспитанник, – он грустно улыбнулся, – мы стали ему не нужны и разъехались по домам. Он долго не мог этого понять и принять. А я… я наконец-таки засел за магические книги. Я не пытался постигнуть Знание. Я понимал, что это невозможно – знать всё. Но пошёл по его пути и стал изучать стихии, вникая в суть происходящих процессов, а не разглядывая лишь внешнюю оболочку. Я понял, что одно проистекает из другого, огонь из воздуха, вода из огня, хотя именно она же может остановить пламя, а воздух и разжечь костёр до небес и потушить его, стихия Земли – это сила идущая от пышущих жаром глубин до покрытых льдом горных вершин, а жизнь и смерть вообще неразделимы, первая легко перетекает в другую, а вторая может сохранить первую.

"Смерть сохранит жизнь?" – я не спросила, но недоумение было написано на моём лице.

– Ты не веришь? Тогда скажи, разве гибель одного тирана не позволит спасти тысячи жизней?

Я вздрогнула. Надеюсь, что он не заметил этого. Кажется нет, говоря, он смотрел в пламя костра. И всё же мне надо быть осторожней…

– И в этот раз я сумел постичь многое, очень многое, – он закрыл глаза и совсем по-детски улыбнувшись, продолжил, – Знаешь, девочка моя, этот мир скрывает множество тайн, узнать которые дано далеко не всем…

Спрашивать, что это за тайны, я не стала. Глупо интересоваться тем, что тебе знать не положено.

– И вы так просто оставили мальчика одного? – я вернулась к оставленной магом теме.

– Почему же одного? У него было много друзей, – улыбнулся маг. – Да и насколько я знаю, с шестнадцати лет парень стал успешно продвигаться по служебной лестнице, назначения следовали одно за другим, и сейчас он занимает весьма высокую должность, – похвалился Ильдарас успехами своего воспитанника.

Я, убаюканная монотонностью его голоса, прикрыв рот ладошкой, зевнула.

– Ты устала, Авель, – ласково констатировал маг.

Я согласно кивнула, окутавшее меня безволие не позволяло облечь ответ в слова.

– Спи, Авель, – уже совсем тихо, почти не слышно, проговорил он, и я почувствовала, как сладкая пелена сна окутывает моё сознание.

Ласковые лучи поднявшегося над горизонтом солнца скользнули над бортом повозки и коснулись моего лица. Я, сладко потянувшись, открыла глаза и почти сразу же, подобрав под себя ноги, села. Начинающееся утро назвать ранним было нельзя даже с натяжкой, тем не менее в нашем стане никто не спешил собираться в путь. Кони до сих пор бродили стреноженные, а мои спутники в большинстве своём спали. Только как всегда угрюмый Терм сидел на страже, да отсутствовал на своём месте Ильдарас. Его ярко-зеленое шерстяное одеяло небрежным комом валялось в какой-то паре метров от догорающего кострища. Термарель, так и не заметив моего взгляда, встал, лениво потянулся, подбросил в костёр свежих веток и, взяв котелок, с задумчивым видом направился к журчавшему неподалёку родничку. Да, похоже, мои спутники вчера так устали, что решили сегодня не торопиться и как следует отдохнуть перед предстоящей дорогой. А может быть всё дело в решившем поднакопить силы маге?

– Авель, ты не спишь? – камерлинец всё же обратил внимание на моё ёрзанье под покрывалом.

– Нет, – сухо ответила я. Язык едва ворочался в абсолютно высохшем за ночь рту.

– Вот и хорошо, – непонятно чему обрадовался он, но тут же пояснил, – постой на страже.

Я кивнула и, огорчённо вздохнув, вылезла на свежий воздух.

– Так я пошёл? – сделав шаг, он остановился.

Я махнула рукой. Мол, иди, иди, если что, завизжать я всегда успею. Тёрм ещё раз покосился в мою сторону и решительно зашагал дальше. Я не смогла удержаться, чтобы не посмотреть ему вслед. А аура у Терма чистая, светлая, лишь с небольшими и редко попадающимися серыми пятнами… Что?! Неужели я могу видеть ауру простого человека? Или Терм совсем не так прост, как кажется? Впрочем, на мгновение мелькнувшая на солнце аура почти сразу исчезла. Может показалось? Я задумалась, а затем покачала головой – вряд ли…

Новые способности вполне бы могли испугать, но за последнее время я уже устала бояться.

– Ложись, полежи ещё, я покараулю, – предложил выглянувший из-под своей дерюги Мардлоф.

– Не стоит. Я уже выспалась.

Старший Браузер втянул голову в плечи – утренняя свежесть всё же дала о себе знать – и, поплотнее закутавшись, закрыл глаза. Но, повалявшись минут десять, он всё же отбросил дерюгу в сторону и, сев на корточки, протёр кулаками глаза.

– Свежо, – то ли спросил – то ли констатировал он и, не дожидаясь ответа, поднялся на ноги, – пойду пройдусь.

Я добродушно усмехнулась. Пускай идёт, как вернётся, так надо будет и мне пройтись по окрестностям, и не только для того, чтобы отыскать обнаруженный Ильдарасом магический источник…

Человек, чувствующий магию, но не воспринимающий её – странный человек. Я уже более получаса бродила по окружающей местности, но всё никак не могла уловить направление обтекающего меня потока силы. Сначала показалось, что он приходит с севера, но, идя туда, понимала, что густая патока пронизывающей пространство силы начинает отдаляться. Я возвращалась к югу, но завихрения волшебной эманации настойчиво уводили поочерёдно то к востоку, то к западу. В конце концов бесплодное блуждание надоело, и я, определив направление к лагерю, почти не выбирая дороги, зашагала вперёд. Редкая, плетущаяся трава то и дело цеплялась за ноги, острые, словно раздробленные молотом камни впивались в подошвы сапог. В конце концов, я всё же выбралась на узкую, едва заметную тропинку, бегущую в нужном направлении. Идти стало значительно легче. Широко шагая, я на полной скорости вылетела в центр небольшой полянки, окруженной со всех сторон гранитными валунами.

Присутствие высококонцентрированной силы я почувствовала только когда в меня шибануло такой магической мощью, что едва не опрокинуло спиной на камни. Сознание помутилось, я медленно, шатаясь, сделала осторожный шаг назад, затем ещё один, и ещё, и, наконец, вышла за пределы ограниченного камнями круга. Здесь магия, значительно ослабев, лишь обтекала моё тело и сознание дуновением легкого бриза. Некоторое время я стояла, постепенно приходя в себя и приводя в порядок слегка перепутавшиеся мысли, затем осторожно шагнула вперёд и заглянула в проход между камнями. Поляна, ограниченная гранитом, по своей форме представляла собой почти правильный (слегка вытянутый с востока на запад) круг. Две скрещивающиеся в центре тропинки своими линиями указывали на четыре стороны света. Над перекрестьем клубился, вился и уходил вертикально вверх столб магической энергии. Его перенапряжение было столь велико, что разбрызгиваемые им капли искрили в лучах солнца, а, падая вниз, словно раскаленным металлом выжигали окружающую землю. Н-да, древние не зря окружили этот источник огромными валунами. Не создай они защитного кольца, энергия, беспорядочно растекаясь во все стороны, убивала бы всё живое на десятки лиг вокруг и если бы только убивала – под воздействием магии организмы могли измениться в своей сущности. Говорят, что скворхи когда-то были обыкновенными скворцами, поселившимися близ слабого источника магии. А что мог сотворить этот источник, можно представить по мне – девушке, почти невосприимчивой к магическому воздействию. Да, что ни говори, мощь, исторгаемая подземными глубинами была невероятно велика. Маг, засевший на этом перекрёстке, мог бы повелевать миром, правда, только в том случае, если бы весь мир располагался у его ног…

– Где тебя носило так долго? – Мардлоф с укоризной покачал головой, – я уже хотел будить ребят.

– Да вот прошлась, – рассеянно пролопотала я, внимательно оглядывая округу.

Мага нигде не было. Всё правильно, я так и думала – здесь поблизости имеется и другой, не такой мощный магический источник. То, что Ильдарас избрал другое место для пополнения своей силы нисколько не удивляло: магия «моего» круга могла даже волшебника с полностью наполненным резервом разорвать на части, а что говорить о маге истощенном, утратившим практически всю свою силу, израненном и исцарапанном?

Вексель, Ильлия и Мейхель, по-прежнему крепко спали. Нелоф беспокойно ворочался под одеялом. Терм так и не появился. А Ильдарас где-то приникал к источнику магии. Судя по всему, продолжать путь сегодня никто не собирался.

Увлекшись приготовлением завтрака, прихода мага я не заметила. Лишь когда отняла от костра пышущий жаром противень, Ильдарас оказался тут как тут и первым набросился на жареную рыбину, принесенную явившимся таки Термом. Остальные тоже не заставили себя ждать. Сама же я, вяло скушав пару кусочков во время готовки, к трапезе присоединяться не стала. Почему? Не знаю, может быть думы терзавшие моё сознание испортили мне аппетит?

– Авель, подсаживайся сюда, – Мейхель чуть потеснился в сторону, освобождая узенькое пространство между собой и одним из близнецов.

– Спасибо, – отказываясь, махнула рукой, – я не хочу.

– Да она поди пока готовила, половину съела, – беззлобно подтрунил надо мной обсасывающий рыбий хвост Вексель.

– И не сомневайся, – я улыбнулась.

– Смейтесь, смейтесь, теперь поди подложила яда, а когда мы того… соберёт караван, и только её и знали, – Мейхель подмигнул своим спутникам, и те весело засмеялись.

– Я бы не удивился, – Тёрм улыбнулся, но мне показалось, что сказано это было всерьез…

– Надолго ли мы тут застряли? – Нелоф словно читал мои мысли. Этот самый вопрос вертелся в голове не первый час, но я всё не решалась его задать.

– Сегодня заночуем здесь же, – Мейхель сгрёб с противня последний кусок, – продолжим путь завтра, ближе к обеду, – он бросил мимолётный взгляд на усиленно жевавшего мага, и тот едва заметно кивнул. Ну, вот, наконец-то всё прояснилось, а то ведь начинало казаться, что мы застрянем в этом месте по меньшей мере на неделю. Впрочем, я, пожалуй, была бы и не против, но и так не плохо, отдохну, погреюсь на солнышке, к тому же во время блужданий я видела поблизости земляничную поляну. Люблю землянику. С детства. Вот только последние годы мне было не до ягод. Зато теперь наемся от пуза и завалюсь спать. Хотя нет, что-то я себя не важно чувствую, вот прямо сейчас завалюсь спать, а наемся завтра. Никуда эта полянка от меня не денется. Но с другой стороны, что я буду делать ночью, если высплюсь днём?

Когда все (кроме Тёрма, опять ушедшего к реке, мага, снова умотавшего поправлять здоровье и Нелофа, стоявшего на страже) уселись играть в крантаты1, я, оставшись без мужского внимания, пошла собирать ягоды.

А все-таки в лесу хорошо. Я за последние дни уже привыкла к окружающей нас тревожной тишине, а тут птички поют, хвоей пахнет… Лепота… А вот и полянка с земляникой! Какие же в этом году ягоды! Крупные, сочные… М-м-м… Я уже и не помню, когда последний раз…

Никто и ничто не могло испортить этот праздник жизни. Никто, кроме…

– Вкусно? – Терм нагло улыбнулся. Причем, как мне показалось, вполне дружелюбно.

Я, вздрогнув от неожиданности, подавилась. Камерлинец присел на корточки. Было видно, что сейчас он расхохочется.

– Изверг, – прокашляла я.

– Кто? – он улыбнулся ещё дружелюбнее, – я?

– Ты, кто же ещё. И, кстати, что ты здесь делаешь? – снова принявшись за земляничку, поинтересовалась я.

– А ты?

– А то не видишь – ем.

Он сунул ягоду в рот:

– Я тоже, – и замер с блаженным выражением лица. Ничто не предвещало беды… – Тьфу! – Терм скривился от отвращения.

Я рассмеялась:

– Кислая?

– Хуже – клоп.

Я уже хохотала. Через минуту мы смеялись вместе. Странно, лучшая воительница Рустании и камерлинец… Я посмотрела на него и окончательно сникла. Терм продолжал смеяться и лишь мгновением спустя, обратив внимание на моё лицо, замолчал. Веселье в его глазах потухло, уголки губ опустились вниз, но он всё же вновь улыбнулся. На этот раз насмешливо.

– Сейчас ты был настоящий, – шепотом сказала я. – Сейчас…

Его улыбка исчезла:

– В смысле?

Я не хотела ничего пояснять, он поймёт всё и так. Камерлинец больше ни о чём не спрашивал, а только тупо молчал, уставившись в землю.

– Терм, – я замялась, – Ты никогда не упоминал своих родителей. Где они? Где твои родители, Терм?

– Погибли, – он отвел взгляд.

– Прости, – я зря задала этот вопрос. Спутник окончательно погрустнел, теперь у него не хватало сил даже на насмешку.

– Пойдем в лагерь. Уже вечереет. Скоро нас начнут искать, к тому же необходимо выспаться, завтра может быть очень трудный день.

Я согласно кивнула. Термарель встал, подал мне руку и больше не сказал ни слова.

Когда мы пришли в лагерь, он остался стоять возле тюков с товаром. Я же поспешила к своему Верному. Все-таки тяжело быть самой собой, когда от тебя требуется совершенно обратное…

– А ты? Когда ты снимаешь маску? – донеслось мне вдогонку.

Я обернулась. Камерлинец как ни в чём не бывало поправлял лямки у лежавшего под ногами баула.

* * *

К вечеру мы добрались до окраины Усманских болот. Здесь тракт разделился в первый раз: одна дорога повернула в обход, другая – прямая, как стрела – вела в болото. Широкая гать терялась за укрывающем даль туманом. Кони, постоянно всхрапывая, медленно ступали по осклизлым от плесени брёвнам. Я зябко поёжилась, но не от холода – где-то в глубине подсознания нарастало ощущение тревоги.

– Будет дождь, – едва слышно, себе под нос, пробормотал ехавший следом за мной Вексель.

Я недоуменно поглядела на небо. Ни облачка. Только клубились впереди белесые космы тумана. В поросшем кувшинками бочаге плеснула хвостом огромная рыба. Интересно, как ей удаётся добывать пропитание?

Вновь оглушительно шлепнуло. На этот раз звук раздался где-то далеко впереди, но ощущение было таким, будто кто-то изо всех сил ударил по воде огромной лопатой. Я вздрогнула. Взгляд снова коснулся небосклона. Он стал ощутимо темнеть, дунувший прямо в лицо ветерок принес ощутимую влажность, болотистую затхлость и смрад разлагающейся плоти. Окончательно стало не по себе. Настроение не улучшилось, даже когда порывы ветра разбросали по сторонам белесые лохмы укрывавшего болото тумана. Но разглядеть открывающуюся за ним перспективу было невозможно, внезапно рухнувший с небес дождь скрыл за собой всё пространство.

Зигзаг молнии впился с левой стороны гати. Воздух наполнился озоном, но так и не смог перешибить тяжёлого трупного запаха, идущего, казалось, со всех сторон. Рука сама собой потянулась к рукояти висевшего на бедре меча.

– Держать коней! – вопль мага перекрыл грохот раздавшегося грома, – оставаться на месте! Не сходить с…

Дальше я уже не слушала. Мгновенно соскочив с седла, для устойчивости широко расставила ноги и, удерживая коня за уздечку, застыла в ожидании. Пытаться действовать самостоятельно, когда абсолютно не понимаешь происходящего, было по меньшей мере глупо. Но то, что творившееся вокруг было не просто разгулом стихии, а несло в себе отзвук магических сил, я уже нисколько не сомневалась. С каждой секундой они усиливали свой натиск. Стена дождя стремительно приближалась. Крупные, тяжелые капли с грохотом барабанили по бревенчатому настилу всё ближе, и вскоре холодная влага накрыла наш маленький отряд непроглядной мглой. Гром гремел не переставая, извивающиеся плети молний беспрестанно били окружающее пространство, но ни одна не доставала гати и расположившегося на ней каравана. Они треща летели в нашу сторону, но когда до нас оставались считанные метры, словно ударялись о вставшее на пути стекло, отворачивались и били в мутную болотную жижу.

Стоявшая впереди вьючная коняшка сделала неосторожный шаг в сторону и, заскользив по настилу, будто тот внезапно накренился, плюхнулась в воду.

Жалобное конское ржание вывело меня из состояния ступора. Я кинулась вперёд и, ухватив за узду, потянула вверх всё глубже и глубже опускающееся в трясину животное.

– Брось, уйди от края! – грозу, шум ветра, стук дождя и конское ржание заглушил голос внезапно выросшего за спиной мага.

Я отрицательно качнула головой, и тут же из-под воды вырвалась черная, покрытая багровыми язвами рука-лапа и, схватив меня за лодыжку, дернула вниз. Я бы непременно плюхнулась в воду, если бы не Ильдарас. С вытянутой вперёд руки слетела острая метательная звездочка. Она резанула по ухватившей меня лапище и, полетев дальше, растворилась в воздухе. Именно растворилась, не упала в воду, не скрылась от взгляда в потоках дождя, а просто исчезла. Я уверена, что это был магический заряд первой степени. Зачем только магу потребовалось маскировать его под обыкновенную метательную звездочку? Чтобы не показать своей силы? Мысли прервал безжалостный рывок, опрокинувший меня на осклизлую поверхность гати.

– Жить надоело? – Ильдарас, держа меня за шиворот рукой, тем не менее продолжал другой, свободной, выводить какие-то пасы.

– Нет, – отрицательно покачала головой. Сейчас я чувствовала себя полной дурой. Не великой воительницей, которой многое по плечу, а бестолковой деревенской девчонкой, впервые отправившейся в дальнее путешествие.

– Я же приказал всем оставаться на своих местах, – казалось, маг был готов нарушить приличия и отшлепать вздорную девчонку за непослушание.

– Но ведь лошадь…

– Ступившему на поверхность болот уже не помочь. Разве ты никогда не слышала былей о здешних чудовищах?

– Нет, – гать ощутимо тряхнуло, тина в нескольких метрах от нас вспучилась, выпуская на поверхность странное многорукое существо. Впрочем то, что сперва показалось руками, скорее было щупальцами, оканчивавшимися чем-то похожим на вытянутую ладонь с длинными крючкообразными пальцами.

– Жабер, – едва слышно выдохнул маг, и я наконец-то почувствовала себя свободной. Обе руки Ильдараса приподнялись вверх. Я ощутила, как перетекает в его ладонях и накапливается магическая сила. Меж тем жабер не стал дожидаться, когда наш маг наберёт достаточное количество энергии, чтобы испепелить его в пламени, а, ударив по воде своим хвостом, бросился в атаку. Огромная разинутая пасть надвигалась на нас с быстротой разящего клинка. Вспышка, и оплавленная туша нечисти грязным жирным пятном растеклась по поверхности водоёма. Дождь продолжался, и какой-то посторонний, очень знакомый шум, пробивавшийся сквозь звуки льющейся воды, заставил меня замереть в волнении и напрячь слух. Тревога оказалась не напрасной – в голове каравана шла шумная схватка. Мечи стучали не переставая, и, казалось, было слышно, как трещат под ударами чьи-то кости.

Страшно, почти по-человечески, закричал умирающий мул.

– Оставайся на месте, – отрывисто проговорил маг и со всех ног бросился в направлении разгорающегося боя.

Впереди полыхнуло магическим разрядом. Ветер донес запах горелой тухлятины, и всё стихло. Небо над нами начало светлеть. Но, кажется, я слишком сильно увлеклась, входя в образ мирной девушки, ибо в следующую секунду меня сдернули с настила. От неожиданности я вскрикнула и выпустила уздечку своего коня. Вода захлестнула со всех сторон. Кто-то упорно тащил меня вниз. Верный, пронзительно заржав, шагнул к краю настила и прыгнул за мной в зловонную жижу. Мутная вода окончательно сомкнулась над моим телом. Я попыталась вытащить из ножен меч, но мои руки были крепко притянуты к туловищу щупальцами жабера. Под копытами коня вода забурлила, и державшая меня нечисть дернулась, ослабляя хватку. "Ну, погоди!" – мелькнула мысль, и я, выхватив оружие, стала бить по склизким щупальцам. Такого издевательства тварь не выдержала. Ее объятия ослабли, и лапы соскользнули с моего тела. Я, отчаянно загребая, рванулась туда, где сквозь коричнево-черную жижу окружающей меня мути проглядывал едва улавливаемый отблеск дневного света. С выдохом-криком я вырвалась на поверхность и жадно глотнула наполненный вонючими болотными испарениями воздух.

…Второй раз вдохнуть мне не дали – ногу обхватила неправдоподобно толстая щупальца и с неотвратимой беспощадностью потянула вниз. Сил, чтобы кричать и звать на помощь не было, воли сопротивляться тоже. Я ещё успела нанести два-три удара клинком, прежде чем запас воздуха в легких закончился, и моё сознание погасло…

– Вексель, где она? – ещё горячий от закончившейся схватки Тёрм метался по настилу в поисках пропавшей спутницы.

– Там, – тот равнодушно ткнул пальцем в направлении бьющегося в трясине Верного. До тонувшего коня никому не было дела.

– Почему ты не пришёл ей на помощь?

– Я не успел, – вполне искренне ответил тот, разведя руками, – всё произошло очень быстро.

– Я не думал, что в ней столько тупости, безрассудства и самоуверенности – подошедший маг был с ног до головы перепачкан вонючей жижей, а его пальцы – окровавленными и обожженными, – должно быть, она думала, что легко сумеет справиться с жабером.

– Скорее она слишком близко к сердцу приняла происходящее, – Вексель продвинулся вперёд.

– Ты хочешь сказать, она переживала за исход битвы? – подошедший Мейхель скептически покачал головой. – Какое ей дело до наших жизней?

– О чем мы говорим? – Тёрм с недоумевающим видом оглядел своих спутников, – она уже давно мертва, а мы…

– Да, пожалуй, ты прав, но мы должны были доставить её живой, – буркнул Мейхель и Вексель согласно кивнул, – но никто не говорил нам, что мы обязаны сделать это любой ценой. Теперь уже ничего не исправить. Садитесь на коней, мы движемся дальше.

– А кто сказал, что она мертва? – Ильдарас, потиравший обожжённые руки, несмотря на боль, улыбался.

– Что? – Тёрм, уже было двинувшийся к голове каравана, резко развернулся, – как она может оставаться живой, она что, рыба?

– А кто сказал, что она всё ещё в воде? – спутники недоуменно взглянули на мага, тот улыбнулся ещё шире. – Под этими болотами каменная полость, охраняемая заклятием проникновения воды. Я почувствовал ее, когда створы заклятия распахнулись, пропуская внутрь короля жаберов и его добычу.

– Мы должны спасти ее, – сказал Тёрм и, не дожидаясь согласия спутников, начал стаскивать с себя левый сапог.

– Собрался нырять? – насмешливо спросил Мейхель. Но в его глазах промелькнула грусть, и последние три слова он сказал совсем другим тоном, – она тебе нравится?

– Тогда может быть будет лучше, если она умрёт от укуса жабера? Говорят, это совсем не больно, – подал голос Мардлоф.

– Нет, я не хочу, чтобы эта огромная уродливая пиявка капля за каплей высасывала её кровь, – Терм был непреклонен.

– Как поступим? – Ильдарас легким и непринуждённым движением-пасом вытащил барахтающегося в жиже коня и плюхнул его в относительно чистую водяную проплешину.

Верный громко заржал и, мотая головой, снова устремился к злополучной трясине.

– Вот ведь чёрт упрямый, – маг выкинул вперед руку, и рвущийся к трясине конь оказался заключён в матово-блестевшей сфере.

– Ты сможешь открыть проход? – Мейхель наклонился к воде и несколькими резкими движениями ополоснул клинок от облепившей его грязи.

– Вполне, – Ильдарас посмотрел на израненные руки, и в первый раз за всё время на его лице отразилась гримаса боли, – я отхлыну воды, но с вами не пойду. За охранными вратами магия бессильна. Даже не знаю, что может случиться, если я попробую преодолеть закрывающее полость заклятье…

– Я и не рассчитывал на тебя. Ты гораздо нужнее каравану, чем я или он, – Мейхель кивнул в сторону разувшегося Тёрма, и сказал уже ему, – одевай сапоги, дружище, мы пройдём сквозь воду яки посуху.

– Будьте осторожны и поторопитесь – не знаю, сколь долго смогу удерживать проход открытым, – сказал маг и грустно добавил, – эти места отнимают у меня слишком много сил…

– Пустое, – Мейхель отмахнулся от предостережения словно от надоедливой мухи, – ты проведи нас вниз, а наверх мы уж как-нибудь выберемся.

– Надеюсь, – в голосе мага скепсиса было гораздо больше, чем оптимизма. – Вы готовы?

Терм едва заметно кивнул.

Окружающие воды всколыхнулись. Прямо у ног стоявшего на краю гати мага зазмеилась узкая трещина. Убегая вдаль, она постепенно расширялась, образуя в том месте, где ещё совсем недавно барахтался конь, вполне широкий туннель, уходящий куда-то вниз под разросшуюся во все стороны водяную растительность.

– Яки по суху, – ворчливо пробормотал Тёрм и прыгнул в воду. Болотная жижа обжигающе коснулась разгорячённого тела. Несколькими резкими гребками Термарель доплыл до того места, где трещина становилась достаточно широкой, чтобы вместить в себя человеческую фигуру, и на мгновение остановился, словно раздумывая. Но, затем вдохнув полной грудью, решительно двинулся вперёд в направлении провала. Следом туда отправился громко ругающийся Мейхель, и последним, подняв водяной бурун, в трещину провалился освободившийся из ослабевшей сферы конь. Едва его тёмная грива скрылась в темноте, как стенки тоннеля схлопнулись, оставив за собой лишь недовольно журчащую воду.

В пещере стояло невероятное зловоние. Повсюду валялись кости и плоть разлагающихся животных. Теперь мне стало понятно, откуда исходил тот мерзостный запах, заполнивший всё окружающее болото пространство. Здесь же вонь была абсолютно непереносимой. Меня вывернуло едва ли не наизнанку. Отмучавшись, я вытерла ладонью губы и прислонилась спиной к холодной стене грота. Стало чуть легче. Спустя несколько минут, немного отдышавшись, я внимательно осмотрелась. Неподалеку от меня валялась спутанная по ногам вьючная лошадь. Время от времени по её спине пробегала едва заметная волна дрожи. Я лежала на боку, руки оказались крепко спеленаты за спиной, а ноги скручены вместе. Попробовала освободиться от пут, но тщетно. Узлы и петли были затянуты на совесть. Будто сыромятные ремни, высыхающие на солнце, в тело всё сильнее впивались сохнувшие на воздухе водоросли-путы. Я попыталась пошевелить кистями и к своему ужасу поняла, что перестала чувствовать пальцы. Стало совсем не по себе. А в дальнем углу пещеры послышалось какое-то шевеление. Приподняв голову от холодной поверхности камня, я посмотрела в ту сторону. Как я этого не заметила раньше? Сердце заколотилось от ужаса – прямо напротив меня черной громадиной высилась уродливая фигура огромного двухметрового жабера. Шесть толстых, покрытых отвратительными бородавками щупальца, непрестанно извиваясь, тянулись в мою сторону. Огромное, бочкообразное, покрытое множеством складок и наростов тело поддерживали две коротких уродливых ножки. Жабер скользнул глазами по нашим (моей и лошади) скрюченным фигурам, и на его лице появилась довольная ухмылка. Но назвать его приплюснутую морду лицом, а ухмылкой – гримасу на вытянутой вперед присоске можно было лишь с огромным натягом. Тем не менее, он действительно довольно ухмылялся. Утробно хрюкнув, толстая образина шагнула в мою сторону. Раздвоенный хвост волочился по земле, загребая за собой и белые от времени кости, и куски ещё гниющей плоти, оставшейся от недавних пиршеств, и валяющиеся на полу грота камни.

– Успели, – Мейхель облегчённо перевёл дух, – а ты куда поперся? – он вопросительно посмотрел на перебирающего копытами конягу, – хозяйку он, видите ли, потерял. Ишь, действительно Верный. Вот сгинешь вместе с нами, и никто о тебе не пригорюнится… Впрочем, о нас тоже. Ладно, раз уж ты здесь, то идём с нами, может и пригодишься, хотя бы в качестве дополнительной и бесплатной закуски для жабера… – он взял коня за поводья и пошел следом за поспешно идущим вперед Термом.

– Давненько я не пробовал человеческой крови, – вполне разборчиво сказало приближающееся ко мне чудовище, – мне стоило бы растянуть удовольствие и полакомиться твоей кровью дважды – сейчас и после захода солнца, но я слишком голоден и не стану тянуть с пиршеством. Слуги, – урод трижды шлепнул псевдоладонями. Секунду спустя появились двое некрупных, в человеческий рост жабера. Они тащили большое кресло, сплетённое из неизвестного мне растения.

– Здесь, – главная «лягушка» ткнула щупальцем в пол, ровно посередине между мной и лошадью, обозначая место, где следовало установить «трон».

Король-жабер плюхнулся в кресло, а его сородичи, распинав ногами догнивающие остатки, освободили перед своим господином небольшую площадку и по очереди вытащили на неё сначала взбрыкивающую ногами лошадь, а затем меня. Получился вполне приличный импровизированный стол.

– Сперва лошадь, – присоска с резко выступившими по краю острыми зубами резко вытянулась вперёд прямо к шее перепуганного животного, но затем отдернулась назад и потянулась в мою сторону, – нет, пожалуй, сперва человечек.

Похоже у монстра даже было чувство юмора. Довольно специфическое. Он играл, забавлялся моими страхами.

– Или все же отложить десерт на ужин? – урод мечтательно задумался. – А вечерком, пред камельком, – рифмованная строчка и после короткой паузы, – отворить вену, нацедить бокальчик крови и выпить её медленными глотками… И так бокал за бокалом, – вновь пауза и грозный взгляд в мою сторону, от мечтательности не осталось и следа, – что скажешь, человек? – и без всякого перехода, я даже не успела раскрыть рот, – кстати, меня зовут Афин, – чудовище было не так голодно, каким хотело казаться.

– Афин? – усмехнулась я, – странное имя для такого урода.

– Урода? – подводный царь захохотал, – я отдаю себе отчёт в том, что я не слишком изящен, но ты что искренне считаешь, что более красива? По мне, так уродливее тебя разве что лежащая у моих ног лошадь. Твой маленький рот не способен заглотать рыбу даже средних размеров, у тебя нет ни малейшего намёка на хвост, а твоё уродливое гладкое тело? Вы так стыдитесь его, что прикрываете жалким тряпьём.