Текст книги "Судьба. На острие меча"

Автор книги: Анатолий Гончар

Соавторы: Ольга Гончар
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Я протянула ладонь, и связка железных отмычек, холодя кожу, сама упала мне в руки. Я склонила голову в знак прощания, Эвиль безнадежно сжала губы. Я обернулась, чтобы окликнуть Тёрма, прятавшегося в тёмной стороне зала, когда раздался едва слышимый топот ног.

– Здравствуйте, Ваше величество! – в дверях королевского зала показалась улыбающаяся рожа герцога Лемурийского.

– Сатар, я разве приглашала тебя в гости? – страх королевы передо мной ушёл на второй план, уступив место гневу.

– В гости? Какое забавное слово. А разве я сказал, что пришёл погостить? – улыбка на лице герцога стала откровенно издевательской. И куда делся тот встретивший меня в своем замке доброжелательный и милый человек?

– Прочь из моего дворца, – её рука, вскинутая вперёд, указала перстом на дверь. Из-за тяжелой портьеры, повинуясь её знаку, вышли сразу полтора десятка воительниц с тяжелыми боевыми копьями.

– О, как! Вы даже не дадите мне насладиться вашей милой беседой? – на роже герцога так и светилось самодовольство.

– Я сказала, пошёл прочь, иначе тебя вышвырнут словно помойную кошку!

– Тогда уж лучше кота. Хотя, – герцог трижды щёлкнул пальцами, – возможно сегодня кого-то отсюда и вышвырнут, но это будешь ты, моя милая родственница, – за спиной герцога, словно из тумана стали появляться стройные ряды воинов.

– Заклятие незаметности, – я раскрыла рот от удивления.

– Каким образом тебе удалось провести их через все магические ловушки? – с негодованием спросила Эвиль.

– Я же маг, – герцог самодовольно выпятил грудь.

– Маг? – я едва не рассмеялась, – твоей магии едва хватает, чтобы щелкать пальцами.

– Хорошо, – не стал отпираться тот, – мне помогли, – добавил герцог и перестал улыбаться.

– Кто? – голос Эвиль зазвучал звонко и громко, она всё же была королевой.

– Наши общие друзья.

– Врёшь? – теперь в голосе королевы сквозило недоверие.

– К чему мне это? Они сказали, что я могу действовать по своему усмотрению. Наверное, они не были уверены в желаниях вот этой милой дамочки. Вдруг она бы не захотела тебя прикончить? А я сделаю это с удовольствием.

– Ты лжешь, Арантранаида не могла… – королева запнулась.

– Вот видишь, ты сама прекрасно поняла, что тебя предали. Нет, я не так выразился, тебя посчитали неспособной нести столь тяжкую ношу и дальше. Так что я предлагаю окончить все миром. Ты можешь даже поселиться в моём замке. До тебя, как ты понимаешь, на самом деле нет никому дела, мне нужна лишь вот эта девчонка. Впрочем можешь убить её сама.

– И кто же теперь будет новым правителем? – спросила королева, хотя ответ был очевиден.

– Конечно же я. Разве ты видишь более достойного? – герцог самодовольно похлопал себя по груди.

– Сатар, я последний раз повторяю по-хорошему, пойди прочь, – сказала королева, и я услышала, как зазвенели тетивы натягиваемых луков.

– Ты пожалеешь об этом, – прячась за спины своих телохранителей процедил герцог, – воины вперед! Не щадить никого! Всё, что сможете унести, ваше.

Гул одобрения, раздавшийся вслед за его словами, потонул в свисте стрел. Передние ряды нападающих смешались. Но ворвавшихся в зал воинов были слишком много, чтобы один залп мог их остановить. Они сомкнули ряды и, прикрываясь щитами, двинулись вперёд.

Неожиданно в тылу врага раздались крики – выскочивший из-за колонны Тёрм, как коршун обрушился на воинов герцога, мигом прорубив в их рядах широкую дорожку. Едва не достав мечом Лемурийского-Ванийского, он срубил одного из его телохранителей и в несколько прыжков оказался подле меня. Шит силы, повинуясь приказу королевы, послушно расступился, уступая ему дорогу. Ряды защитниц королевы и воины герцога встретились. Завязалась сеча. Королева пристально всмотрелась в моё лицо.

– Уходи, Авель, мы их задержим.

– Но я не могу их бросить в беде, – я кивнула в сторону сражающихся и гибнущих воительниц. Я действительно не могла бросить своих пусть и бывших подруг.

– Уходите, – взгляд королевы стал жестче, она не питала ко мне любви, скорее хотела отомстить предавшим её магам, – вам еще многое надо успеть сделать.

– Она права, Авель, уходим, – Тёрм схватил меня за руку, – если мы погибнем, никто не сможет остановить шлотов.

– Никто не захочет, – поправила королева, величественным жестом отстраняя Тёрма и делая шаг на встречу битве, – за троном вход в подземелье. Чтобы открыть его, нажмите на серебряного льва.

– Идём, – стараясь не слушать и не смотреть на происходящее, я шагнула к королевскому трону и без всяких сомнений нажала на сверкающую серебром голову. Пол за королевским троном разошелся в стороны, открыв ступени ведущей в подземелье лестницы. Мы с Тёрмом переглянулись и, перепрыгивая через две ступеньки на третью, побежали вниз. На одном из переходов Терм споткнулся о какой-то лежавший на земле предмет и с приглушенной руганью покатился по каменным выступам лестницы.

– Ах, вы, марципаны заливные, рубленые, – более подходящих слов, чтобы выругаться у Тёрма на этот раз не нашлось. Он привстал, держась за разбитую коленку, и взглянул на виновницу своего падения. Прямо под ногами у него лежала огромная ржавая кувалда. Бывший полковник ухватил её за рукоять, примерился, забросил себе на плечо и, приподняв верх палец, глубокомысленно изрёк:

– Ничего на нашем пути не попадается просто так, если попался молот, возьми его, может тебе придется ковать меч.

– Скорее уж разбить кому-нибудь голову, – поправила его я, и Тёрм скривил рожицу, но промолчал.

Вскоре мы оказались на знакомой мне развилке нижнего, последнего перед подземельем яруса. Четыре двери, дальше, за каждой из них, начинался лабиринт. Я никогда не проходила его самостоятельно. Собственно я даже не знала, в какую дверь войти. Оказавшись теперь перед необходимостью выбора, я откровенно растерялась.

– Ты не знаешь, куда идти? – спросил Тёрм, и моё молчание было красноречивее любого ответа, – идём, – камерлинец взял меня за руку и потащил вперед.

– Стой, – воскликнула я, он послушно остановился. – Завяжи мне глаза, – я чувствовала, что у нас истекают последние отпущенные провидением секунды, рассусоливать, объясняя что-либо, было некогда. Мой спутник нерешительно покрутил в руках кувалду.

– Верь мне, – помнится, я это уже как-то говорила и оказалась права, может мне повезёт и на этот раз?

Вздохнув, полковник оторвал нижний край своей рубахи и выполнил мою просьбу. Я постояла некоторое время, стараясь отвлечься от всех посторонних мыслей. Затем, совершенно не раздумывая, шагнула вглубь коридора. Я не поворачивала ни влево, ни вправо, я просто шла вперёд и вперёд, не останавливаясь, не выбирая дороги, только время от времени касаясь холодных стен и не думая ни о чём. Когда под моими ногами оказались ведущие вниз ступеньки, я с огромным облегчением поняла, что не ошиблась. И, подняв руку, сдернула закрывающую глаза повязку.

– Мы пришли, – сказала я всё время шедшему за мной другу, впрочем, он уже понял это и сам и теперь, сбежав вниз, обходил огромный обвязанный множеством цепей сундук. Совершив вокруг него круг почёта, он присвистнул.

– Ничего себе гробик, – этот несносный полковник даже сейчас продолжал шутить. Хотя, надо признаться, сундук своими очертаниями основательно напоминал огромный гроб. – Авель, мы что так и будем стоять, наслаждаясь красотами этого помещения или попытаемся его открыть?

– Ах, да, сейчас, – я в задумчивости сунула руку карман, где оставила ключи и… обнаружила только дырку. – Тёрм… – я замолчала, не зная как ему сказать о потере, но он посмотрел на меня и всё понял.

– Эх, раззудись плечо, – тяжелое оголовье кувалды взлетело в воздухе.

– Стой, Тёрм, это же магия, – закричала я, бросаясь, чтобы перехватить его руку, но не успела. Удар был подобен грому, искрами сыпануло во все стороны так, что я невольно закрыла глаза, а камерлинец размахнулся для нового удара…

– Уф, вот, – выдохнул Тёрм, когда всё было кончено. Он опустил кувалду, точнее то, что от неё осталось, на пол и рукавом вытер выступивший на лбу пот. Одна из капелек, сорвавшись, полетела вниз, и я невольно проследила за её полётом.

– Дьявол, – оброненные мной ключи лежали прямо под нашими ногами. Проследив за направлением моего взгляда, Тёрм простодушно развёл руками.

– Подумаешь, у нас всё равно не было отпирающего слова, – сделав такой вывод, он ногой отпихнул кувалду в сторону и принялся приподнимать крышку гроба. В том, что это был именно гроб, а не сундук, теперь, когда он остался без магических пут, не было сомнения. Кажется я уже поняла, какой артефакт хранило это подземелье…

Крышка, поддавшись двойному усилию, приподнялась и грохотом соскользнула на пол. В деревянном гробу, опоясанный тонкими серебряными цепями лежало то, что когда-то очень давно называлось магом Рафаэлом. Кожа, обтянувшая почерневший скелет, ввалившиеся в череп глаза, прикрытые сморщенными веками, остатки некогда густой шевелюры, желтые зубы, прикрытые ниточками серых губ – все это едва напоминало человека, бывшего когда-то главным магом Прибрежного царства.

– Кто вы? – даже не прохрипела, а простонала эта человеческая мумия.

– Мы могли бы ответить тебе, но разве это имеет какое-то значение?

– Пожалуй, нет, – будь у мумии возможность двигаться, она, я уверена, пожала бы плечами, – вы пробудили мою сущность. Вы вновь принесли мне боль. Я хотел бы вам отомстить, но у меня нет для этого возможности. Зачем вы сделали это? Зачем сняли крышку моего гроба? Уж не для того ли, чтобы освободить меня? Нет? Я так и знал. Вы хотите, чтобы я дал вам часть своей силы? Так знайте, у меня её уже не осталось вовсе. Так зачем же вы пришли?

– Мы хотим уничтожить шлотов!

– Шлотов? – из гроба послышалось карканье, похожее на смех, – это невозможно. Разве что… хотя впрочем нет. Жаберы… Как я не способен покинуть это место, так и вы никогда не сможете убедить кого-либо из них вырвать свое сердце, – я не понимала, о чём он говорит, возможно, это всего лишь бред выжившего из ума старикашки? Или нет? А он продолжал бормотать. – К тому же сами вы слишком слабы, чтобы противостоять демонам. Но в ваших силах оказать мне милость.

– Мы не церковь святого Антония, чтобы оказывать милости, мы пришли требовать от человека, выпустившего в свет кровавые исчадия ада, выполнить свой долг и возвратить их обратно! – Терм уже начинал злиться, и я, кажется, тоже.

– Я не могу. Мои силы давно сломлены, даже если вы собьёте последние цепи, я так и останусь дряхлой беспомощной тенью. Помогите мне. Я не говорю о добродетели, я прошу только о милости.

– Уничтожьте шлотов, и мы подумаем над вашей просьбой.

– Я не могу, – искренне прохрипел маг. Я хотела что-то сказать, но этот момент тело мага дернулось, по окружающим его серебряным цепям побежали фиолетовые искры и, заскрежетав зубами, скелет испустил долгий пронзительный стон.

– Арантранаида, что же ты со мной делаешь?! – вопросил-пожаловался маг, и новая порция боли и страдания пронзила его тело. – За что? – прошелестели стенки гроба. И снова всёпроникающая боль прошлась по его телу. Я, почувствовав лишь отголоски той боли, едва сдержалась, чтобы не закричать.

Мы некоторое время стояли молча.

– Что это было? – тихо спросил Тёрм.

– Колумвират, они подпитываются моей силой, – и уже даже с некоторой гордостью в голосе, – я сам это придумал.

– Сами? Вы сами заточили себя в этот гроб?

– Да. Чтобы выжить и чтобы отмстить, – колдун сухо закашлялся-засмеялся.

– Вы пожертвовали собой с тем, чтобы привести к власти тайпрамиров?

– Ни чем я не жертвовал, – сердито отозвался скелет, – оказавшись в гробу, сковав себя серебряными цепями, я спрятался, укрыл свою сущность от преследующих меня врагов. Отдавая часть своей силы, я помог своим ученикам спастись бегством. Я надеялся через некоторое время, когда все про меня забудут, встать из гроба и, используя силы, накопленные за годы вынужденного заточения, вернуть себе всё, что у меня было отобрано. Страдания, которые я добровольно на себя принял, должны были пасть на моих врагов, а всё моё вернуться ко мне сторицей. Но моя супруга, моя любимая Арантранаида, не захотела расставаться с полученной властью. Я пребывал между жизнью и смертью, разрывался между страданиями души и телесной болью, а она правила миром. Правила тайно, ибо учла мои ошибки. Раньше, ещё лет триста назад, она иногда приходила ко мне, чтобы похвалиться своими успехами. Но не для того, чтобы поделиться, а чтобы поиздеваться над моим бессилием. Когда ей требовались очередные силы, она «дарила» мне боль, когда она затевала нечто грандиозное, мои мучения становились невыносимыми. За последние дни она взяла столько сил, что хватило бы перевернуть весь мир. Теперь я знаю, зачем они ей понадобились, она готовиться к битве. И я кажется знаю, кто её враги…

– Мы тоже, – и я, и Тёрм понимали, что кроме нас воевать ей уже не с кем, шлоты не в счёт, колдунья ещё не поняла, насколько те могут быть опасны.

– Значит, это вас она так боится?! – несмотря на свое положение, маг смеялся. И вдруг без всякого перехода, – я просил вас о милости.

– Мы не за этим сюда пришли, – Тёрм был непреклонен.

– Я сказал правду, я не могу этого сделать, – протрещала мумия.

Я коснулась рукой гроба и увидела воспоминания лежащего в нём человека: мечущийся по полю битвы маг, размахивающий мечом, кидающий огненные шары, сыплющий проклятия и не имеющий возможности остановить шлотов, уничтожающих его войско; а затем одно за другим пылающие селения, черный человек на чёрном коне, скачущий всё дальше и дальше и везущий с собой страшную весть; и вдруг картина опустошённого края, голые камни и голые оставшиеся от городов руины, шлоты, безраздельно царящие в воздухе, десяток магов, клепающих серебряную клеть, и снова опустошенная местность… Я внезапно представила, что такое вскоре может случиться и здесь.

– Прикажи им, прикажи, – закричала я, схватив кисть скелета и изо всех сил сдавив костяшки его пальцев. Они начали осыпаться мелкой пылью, но тот хранил молчание. – Они убивают, не останавливаясь…

– Прикончите меня, – проскрежетал скелет.

– Что? Ты хочешь, чтобы мы сами отняли нашу последнюю надежду?

– Прикончите меня, прошу, я так устал, – если бы у него были глаза, он бы наверное рыдал, я вновь почувствовала его страдания.

– Тёрм, – я не могла отказать нечастному в подобной просьбе, – сотни лет заточения слишком большой срок даже для такого злодея, как он.

– Но, Авель, нам нужен ответ, как уничтожить шлотов…

– Я не знаю, я действительно не знаю, – черные глазницы повернулись в мою сторону, в их провалах не было не видно ничего, кроме бездонного страдания, – даруйте мне смерть… Я не достоин милосердия, я знаю, но… будьте милосердны…

– Хорошо, ответь только на один вопрос, ты слеп?

– Ты ищешь слепого старца? Ха-ха, – смех как скрип несмазанных петель, – Великий Непознанный… я видел его однажды. Это он подсказал мне как уничтожить Островную Империю…

– Ты вызвал шлотов по его подсказке? – мне не нужно было быть провидицей, чтобы догадаться об этом.

– Да. Но он не назвал цену, – минутная пауза и крик боли, – она оказалась непомерно высокой, – и новый крик, – Непознанный! Его речи сладки и велеречивы, если он избрал жертву, ему не противостоять.

– Но ты же сумел?!

– Я думал, что да, но нет, он обвёл меня вокруг пальца, выбрав себе другую марионетку. Моя супруга, моя… – вздрогнувшие от страдания плечи…

– Кто он, этот слепец? Я уничтожу его.

– Это не возможно, он есть тьма… – стон боли, – смерть, прошу… – если бы мумия могла рыдать, нас бы давно залили потоки слез, но даже этого ей было не дано…

– Разрушь его, Тёрм… Пожалуйста.

В этой груде костей не осталось ничего, кроме вековой пыли. Его как и Непознанного нельзя было убить, но его можно было разрушить, развеять в мелкую пыль.

– Хорошо, – на скулах Терма заиграли желваки, он взял отставленный в сторону молот, – отвернись.

Я пожала плечами, но отвернулась. Удар, звон разлетающихся осколков и короткий, как вскрик, вздох облегчения. Всё кончено, надежд больше нет. Но мы будем бороться. Мы будем бороться до самого конца.

– Нам надо уходить, – камерлинец взял меня за плечи и повернул к себе лицом. Мой взгляд скользнул вниз к полу. Там не было ничего, кроме разбитого в щепы ящика и покрывавшего его толстого слоя пыли, – я думаю, что скоро все маги соберутся во дворце.

– Что мы будем делать, Тёрм? Шлоты не остановятся, пока не будет уничтожен последний из живущих.

– Мы что-нибудь придумаем, обязательно что-нибудь придумаем, – уверял он, гладя меня по волосам. Ох, как бы я хотела ему поверить… – Поспешим.

– Думаешь, у нас есть шанс уйти отсюда живыми?

– Нет, – на этот раз Тёрм посчитал лукавство излишним, – но мы попробуем.

– Мы умрём с честью, – я поцеловала Тёрма в щёку.

– Ага, – сказал он, развернулся и зашагал к выходу из подземелья. Я кинулась за ним следом.

Мы поднимались вверх, перескакивая через ступеньки, и даже не надеялись успеть к выходу раньше тайпрамиров. Но нам хотелось встретить их с гордо поднятыми лицами, глядя на солнце, а не здесь, в темных и узких коридорах лабиринта. Мы бежали вперёд, ни разу не остановившись, чтобы отдышаться. Я слышала, как за нашей спиной трещат и осыпаются каменные стены, как рушится, не выдерживая внезапно свалившегося на него давления, фундамент, как само здание, стонет и покрывается трещинами, как расползается, истаивает в ничто удерживавшая его магия.

– Дай руку, – потребовал Тёрм, увидев, что я начала отставать. Наши ладони соединились, я почувствовала исходящую от Тёрма волну нежности и… мы побежали дальше.

Королевский дворец рухнул, едва мы выскочили на дворцовую площадь. Продолжая бежать, я обернулась на грохот падающего строения, и мне показалось, что в одном из окон мелькнула худенькая фигурка королевы Эвиль, но в следующее мгновение окно закрыло рухнувшим вниз балконом верхнего этажа. Всё скрылось в ужасающе-сером облаке пыли.

В самом центре площади Тёрм вдруг остановился как вкопанный, я едва успела притормозить, чтобы не врезаться ему в спину. Прямо перед нами разверзлась огромная чёрная воронка. В растерянности я отпустила руку друга и даже отступила пару шагов назад. Мы ждали нечто подобного, но всё же её появление стало для нас неприятной неожиданностью, за грохотом падающих вниз перекрытий не было слышно шипящего звука открывающегося портала. Наконец чёрный провал сиренево замерцал своим зевом и из его глубин один за другим начали выскакивать посвященные Колумвирата – тайпрамиры. Одетые в оранжево-серые балахоны они выглядели поистине близнецами-братьями. Я успела насчитать их более полутора десятков, когда в черной дыре показалась одетая в багровое платье женщина. Я видела её в своём сне, я видела её в воспоминаниях мага и где-то еще, но едва узнала. В её глазах светились знания и опыт сотен, если не тысяч лет. Она гордо прошествовала вперед и встала во главе своего маленького и одновременно великого войска.

– Вот мы и встретились, барон Термарель Бернард Каннер – женщина смотрела на меня, но её слова были обращены не ко мне, – принц Термарель, истинный наследник Риварда Смелого.

– Терм – принц? – вопрос сам слетел с моих губ.

– Ты удивлена? И разочарована? Ты думала, что это ты – наследница трона Эскалиора? Ты ошибаешься. Твои родственники славно поводили всех за нос. Даже я не сразу разгадала их замысел. Но они поступили мудро, очень мудро, противопоставить магам человека слабого, никчемного, ни на что неспособного, но не восприимчивого, почти не уязвимого для магии, до этого надо было додуматься. А чтобы окончательно убедить меня, они свели вас вместе. И мой магический кристалл, должный указать последнего наследника престола показал мне вас двоих. Я ошибочно решила, что это ты, мерзкая девчонка. Если бы я знала, что ошибаюсь… Тогда всё было бы гораздо проще и не нужно было бы гоняться за дочерью самозванки, ведь стоило мне направить всю свою мощь на уничтожение Каннера, всё давно было бы кончено.

Терм вытащил меч из ножен и шагнул вперед.

– Стой, ни шагу! – Арантранаида, обладала достаточным опытом, чтобы суметь разгадать его намерения, – ты всё равно умрёшь, но сначала я скажу вам всю правду, – надо же, этой тетке хотелось эффектной концовки, – а потом мы кое-что обсудим.

– Мы слушаем, – Тёрм, несмотря на предупреждение, сделал ещё один шаг, и по едва уловимому движению бровей я поняла, что решение он уже принял…

– Не знаю, каким образом Амертоны и Натремы оказались замешаны во всём этом, но именно они придумали хитрую историю для спасения наследника, именно они подтасовали факты, документы, подкупили свидетелей, должных в нужный момент направить преследование по ложному следу, они даже не пожалели свою дочь. И они же принимали самое активное участие в судьбе юного наследника, брат её матери даже оказался от своего имени, избрав путь бродяги. А мы… Мы слишком долго считали, что Ривальд Смелый не оставил после себя потомков, что его супруга погибла, не успев разрешиться от бремени. Мы ошибались. Увы. Но слишком многое свидетельствовало об обратном, и мы начали поиск. Но, как я уже говорила, Натремы и Амертоны сделали все возможное, чтобы обвести нас вокруг пальца. Тут-то и была придумана история, в которой у Ривальда была дочь. Хотя теперь мне доподлинно известно, что у короля был лишь один ребенок, мальчик. Его подкинули в семью барона Артура Каннера, который еще до раскола страны жил на нынешней территории Камерлина. Артур не имел собственных детей, так что ребёнок пришёлся как нельзя кстати. Потом мальчик вырос и стал никем иным, как Бернардом Каннером, отцом Тёрмареля. Всё было бы благополучно, но старый барон, приёмный отец Бернарда ни разу за свою жизнь не совершивший ни одного необдуманного поступка незадолго до своей смерти проигрался на скачках. Некто, уже тогда возможно подозревавший о происхождении его приёмного сына, перекупил его долг и, чтобы предоставить отсрочку, потребовал залог крови, и кроме того процент в виде кулона-амулета, единственного предмета связывавшего Бернарда с его настоящей семьёй. Не знаю зачем ростовщику, – ("А был ли он ростовщиком? – внезапно подумалось мне, – или же под его маской скрывался некто другой?"), – потребовалось это украшение: может быть для того, чтобы добраться до Корунда, а возможно лишь чтобы убедиться в королевском происхождении мальчика. Как бы там ни было, но старый барон согласился и поставил свой росчерк под кровавым договором. Где он собирался найти деньги неизвестно, поговаривали о несметных сокровищах царского двора, ключи от которых были доверены барону. Но судя по тому, какую скромную жизнь влачил барон, вряд ли это могло быть правдой. Увы, Артур умер, так и не успев рассчитаться. Бернард же узнал о долге своего приёмного отца, когда все сроки подходили к концу. Не стану утомлять вас дальнейшими подробностями, я думаю вам о них уже поведали, естественно, как всегда нагородили кучу лжи, но и это не важно, верным остаётся лишь одно: каравану каким-то чудом удалось преодолеть Картенминский лес, и их никто не тронул. Но Бернард оказался слишком самонадеян, а Натрем слишком молод, и ночью на них напали наемники. Уцелело лишь двое. Казалось бы, долг не будет уплачен и наконец-то королевская кровь окончательно утечёт в землю. Лишь по случайности, караван прибыл вовремя, но планы «ростовщика» переменились, он уже хотел всё, а не только возврата долга. На свою беду «ростовщик» недооценил нашего юного мага. Баронессу убили…

Арантранаида внезапно запнулась, на её лице промелькнула смесь противоречивых чувств, на лбу выступили капельки пота. Она заговорила вновь, выдавливая из себя каждое слово:

– Я поняла… Я наконец-то поняла… Великий с самого начала знал, в ком именно течёт королевская кровь. Да-да, именно так, он знал, – она стала говорить увереннее, – мальчонка несомненно тоже должен был погибнуть, но его смерть не входила в планы Непознанного. Именно его мощь дала возможность Натрему спасти ребёнка. Наёмники были перебиты, а мальчишку, теперь уже единственного наследника трона двух государств, маг отвез в родовой замок Каннеров. Вот видите, как всё просто. Непознанный с самого начала знал всё, – ведьма вновь запнулась, – тогда почему… почему он… не сказал мне? Значит ли это, что смерть этой девчонки ему важнее, чем жизнь королевского наследника?! Неужели всё это было предпринято лишь с одной целью выявить и уничтожить младшую Амертон, это никчемное порождение славной семьи? Ведь даже анимаг из неё вышел никудышный, – и ткнув скрюченным пальцем в мою сторону, – ты даже не в состоянии сопротивляться заклятиям старой магии.

– Зато я вижу твою ауру, насыщенную цветами страха. Ты боишься, – от моих слов ведьма зашипела как кошка и всем телом подалась назад.

– Заткнись, разве ты не поняла, что это именно твоей смерти жаждет Великий? Почему-то именно ты представляешь для него опасность, и ты бы умерла, но к твоему счастью планы Великого противоречат моим планам. Но ты, ты всё равно умрёшь, не сейчас, чуть позже. А что касаемо тебя, Термарель… Пожалуй, судьба какое-то время была милостива к тебе, но стоило блистательному офицеру встретиться с этим, – она ткнула в меня пальцем, – недоразумением природы, человеком, на которого не действует магия, как всё твоё благополучие кануло в небытие. Если ты думаешь, что то, что ты до сих пор жив – удача, то ты ошибаешься. Тебе было бы лучше умереть гораздо раньше, когда у тебя для этого ещё были возможности. Теперь же ты будешь умирать целую вечность, хотя ты и я можем договориться, и тогда у тебя появится шанс спасти эту никчёмную девчонку.

– Почему я должен захотеть её спасать?

– Ты знаешь почему, – Лицо Терма исказилось не совсем понятной мне гримасой боли. Колдунья победно улыбнулась. – Я так понимаю, ты почти согласен? Я рада, что на этот раз не ошиблась.

– Что я могу предложить в обмен на её жизнь?

– Что? – переспросила колдунья, продолжая улыбаться, – мы, тайпрамиры, давно завоевали бы весь мир, но дело в том, что для этого нам нужна жертва истинно королевской крови.

– Так что же вам мешает её взять? – Тёрм не спешил выпускать из рук рукоять своего меча.

Арантранаида посмотрела на меня, перевела взгляд на Тёрма, и её улыбка стала ещё шире.

– Взять? Зачем же? Убив тебя и собрав твою кровь, мы ничего не достигнем. Она бесполезна, как и всякая иная, потому как уже мертва. Нам нужна добровольная жертва, добровольная кровь. Только она способна сделать нас непобедимыми.

– Если я соглашусь, вы пообещаете не трогать её?

– Да, – не раздумывая ни секунды, ответила ведьма.

Я сдёрнула с плеча лук. Мы и наши настоящие враги стояли лицом к лицу. Их было много, слишком много – крепких, обученных убивать мужчин, подпитывавших свои силы магией, в одной руке державших магические посохи, а во второй уверенно сжимавших великолепные мечи из кривградской стали. И с ними одна гораздо более опасная, чем они все вместе взятые, женщина. Я была готова броситься и разорвать их в клочья. Но ярость не захлестнула в моей душе холодную расчётливость. Прежде, чем я скрещу с ними клинки, у меня должны кончиться стрелы.

– А какие гарантии, что вы не передумаете? – Тёрм уже не пытался приблизиться к противнику.

– А кому она нужна? – Арантранаида даже хмыкнула.

– Действительно, – вынужденно согласился Тёрм, и меч с привычным движением рухнул в глубину ножен.

– Так ты согласен принести себя в жертву?

– Нет, Тёрм, нет, пожалуйста, прошу… Терм! – мой крик потонул в рёве вздымающихся крыльев. Вынырнувшие из-за леса шлоты стремительно летели в нашу сторону.

– Да, – полковник отцепил от пояса меч с ножнами и швырнул себе под ноги. Затем выпрямился и гордо расправил плечи, – я готов.

– Не-ет! – я бросилась в его сторону, но обхватившие левую ногу магические кандалы приковали меня к земле. Арантранаида победно улыбнулась, но в следующую секунду её взгляд застыл, лицо превратилось в каменную маску.

– Великие шлоты, примите добровольную жертву, взяв себе тело и душу и оставив мне драгоценность крови.

Спикировавший демон изрыгнул пламя, и окутанная адским пламенем фигурка Тёрма повалилась на землю. Я рванулась изо всех сил, и спеленавшие меня цепи рассыпались серебристыми искрами. Больше я ничего уже не видела. Мои глаза застило слезами.

– Пропади ты пропадом! – закричала я, накладывая на тетиву стрелу с рубиновым наконечником…

Натянутый лук жалобно затрещал и стремительно распрямился. Стрела взвилась вверх, но, пролетев мимо цели, бессильно рухнула на землю. А с вышины небес донёсся злорадный смех потешающихся демонов.

– Я всё равно вас уничтожу, – новая стрела легла в мою руку.

– Остановись, – донесся откуда-то из небытия тихий спокойный голос. Воздух вокруг меня задрожал. В багрово-сиреневом мареве выплыла призрачная фигура мага Рафаэла.

– Я должен остановить зло, которое сотворил, – пророкотал призрак и, протянув руку, вырвал у меня из рук рубиновые стрелы. Одну за другой он метнул их в пронзительно завизжавших и в панике кинувшихся в разные стороны шлотов. Тщетно, демоны старались оторваться от устремившихся за ними стрел, те, разгоревшись огнём и превратившись в вытянутые в длину огненные факелы, огромными золотыми копьями вошли в их тела и вспыхнули багровым пламенем. Через секунду в безоблачном небе уже ничего не было. Только легкие перистые облака, неторопливо вытянувшиеся к горизонту и блестки осыпающейся вниз серебристой пыли.

Призрачная рука коснулась моего заплаканного лица.

– Всё кончено, – тихо, успокаивающе шепнул Рафаэл, и слезы на моих щеках мгновенно высохли, – хорошие стрелы подарил тебе хитрый жабер. Наверное, это ему подсказала твоя мать.

– Почему хитрый? – не смогла не спросить я. Мне показалось, призрак засмеялся.

– Он единственный, в ком билось два сердца. Добровольно пожертвовав одним, он больше выиграл, чем потерял. В сердцах каждого из жаберов содержится капелька добровольно отданной королевской крови. С помощью неё и были призваны к жизни эти демоны. Брат короля Остана, Эльмер, умер, пожертвовав собой, он, как и я хотел спасти своё царство от разграбления, но мы были не правы в своих предположениях. Мы ошибались, жестоко ошибались. Но речь не о наших былых ошибках, а о королевской крови, только с помощью её и было возможно остановить шлотов. Не смотри на меня так, девочка. Я не настолько злой, чтобы убивать меня взглядом. Даже жаберам я не желал столько зла, сколько его сотворили алчные люди. Да, я был зол на жителей Синего озера, отказавшихся помочь мне, но зол не так сильно, чтобы заставлять людей устраивать на них охоту. Я хотел спасти Прибрежное царство, но вместо этого чуть не погубил весь наш мир. Только случайно, ценой неимоверных усилий и ухищрений мне удалось заманить шлотов в серебряную ловушку. Уничтожить я их не мог, тогда мне не были ещё известны всё свойства королевской крови. Когда же я это узнал, на меня уже вели охоту всё окрестные царства, я даже не успевал добраться до пещеры, в которой находились демоны, но я знал, что когда-нибудь клетка будет открыта, и шлоты будут освобождены и выпушены на волю. А они повинуются только одному приказу – убивать. Чтобы подчинить их снова или уничтожить, нужна была новая жертва. Итак, я знал, точнее, был уверен в своих предположениях, что когда-нибудь у людей появиться такое желание – выпустить их на волю. Тогда я превратил людей в жаберов, использовав последние капли оставшейся у меня королевской крови, и их сердца, чтобы удержать в себе горячую королевскую кровь, стали рубиновыми. Афин и его народ знали об этом всегда. Мне же, чтобы не быть убитым, пришлось притвориться мёртвым. Я зашёл слишком далеко позволив заключить себя в цепи и добровольно отдав на время свою силу «надёжным» помощникам и горячо любимой супруге. Как они распорядились мной и моей силой, ты знаешь. Лучше бы я умер ещё тогда, хотя нет, страдания позади, а призванные мной демоны мной же и уничтожены. Будь счастлива, девочка, – он простёр призрачную руку, и словно дуновение теплого ласкового ветра коснулось моих волос. Затем Рафаэл повернулся лицом с застывшим в безмолвном ожидании магам.