Текст книги "Королевство поющих ветров (СИ)"

Автор книги: Анастасия Шевцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)

 -Сила Совета? – произнесла я, встав. – Колдовство и чародейство? Хитрость и подлость? Тьма, обличенная в формы? Что ваш мерзкий идол супротив Того, Кто сотворил весь этот мир? Вы боялись пророчества? Знайте же, ныне оно сбывается: Княжество аллотар уже присоединилось к Королевству, дни Совета сочтены! Слова Арматея будут исполнены, и никто уже не в силах помешать этому! Покоритесь и живите! Герцоги, лорды, дети Крови, дети Десяти родов, офицеры, солдаты… В ваших руках выбор – что скажете?

 И вновь тихий шепот, будто ветер, пронесся над головами. Моя пламенная речь, несмотря на убедительность, отражала лишь предполагаемый вариант будущего. Вариант, наиболее приемлемый и желанный для многих, но не для всех. Люди устали от смен власти, устали бояться за себя, за близких. Я понимала, как тяжело было делать практически слепой выбор, поворачиваться спиной к Ордену, который они чтили всю жизнь. Понимала, но как королева, невзирая на чувства и убеждения, подчинялась закону. А закон обязывал карать всякого, кто шел против моей власти.

 «Господи, – мысленно вздохнула я, вглядываясь в напряженные лица, – помоги им сделать правильный выбор, помоги мне довершить начатое и не обагрить руки кровью…».

 Якир Валлор, лорд Варут и Рэта задумчиво посмотрел на Карла, на крест, сияющий на моей груди… Наши взгляды на мгновенье встретились – мольба и колебание, надежда и страх. Время замерло, давая противоречивым чувствам возможность придти в равновесие. Как и когда-то в дни юности, я утонула в его зеленых глазах, забыв боль от предательства, обиду и ярость… Несбывшееся будущеет вновь обожгло каким-то странным почти греховным сожалением, вызывая одновременно отклик боли и облегчения.

 Не выдержав, мужчина опустил голову и тяжело вздохнул. Затем, резким движением вынул из-за ворота камзола цепь с медальоном и, сорвав ее, швырнул к моим ногам.

 -Отрекаюсь! – коротко сказал он и поклонился. – Простите и примите мою преданность.

 -Прощаю и принимаю, – выдохнула я и благодарно кивнула. Второй раз Якир преподносил мне бесценный подарок.

 Идти по проторенной дорожке всегда легче. За лордом Варута, последовал дядя Аурок и Али-Нари, а следом Фансел и почти все, кто был в зале… Это была победа, быть может, отчасти лишь видимая, но победа. И она обещала принести в будущем богатые плоды.

 Когда перед троном выросла целая гора золота и все, кто хотел сказать – сказали, я встала и, обнажив свой меч, торжественно произнесла:

 -Мир вам! Пусть этот день станет началом новой эпохи. Завтра я покину Замок, чтобы исполнить то, что велит мне судьба. Совет, руками герцога Кайла вынуждает развязать войну. Клянусь сделать все, чтобы предотвратить ее и не дать крови нашего народа вновь обагрить эту землю. В том случае, если я паду, вы признаете над собой одного из моих сыновей, регентом при котором я назначаю герцога Карла плоть до дня, когда род Валлора вновь не будет восстановлен. Такова моя воля.

 -Услышано и засвидетельствовано! – выкрикнул за моей спиной брат, и остальные хором вторили ему.

Глава 7.

 В ночь перед началом похода на Тир, мне так и не удалось уснуть. Я думала обо всех, кто невольно оказался связан с моей судьбой и думы эти, увы, были невеселые: Натан затерялся где-то на востоке, и вестей от него и Шаддана, я так и не получила; Параман, всегда отличающийся расчетливостью и осторожностью, находился теперь в руках Кайла, Витдан – погиб, а остальным жизнь раздала роли сложные и подчас им не свойственные. И все это случилось из-за ряда ошибок, растянутых по всей истории от ее начала до наших дней – огромный снежный ком из подогнанных друг под друга вероятностей. Карл был прав, когда говорил, что начало сегодняшних бед следовало искать в прошлом. Даже взгляд на одно поколение назад, уже многое объяснял.

 Мой дядя, герцог Кайл Лаусенский, был внебрачным сыном короля Аритона и племянницы Тарэма – Марги Каэл. О том, что он, второй принц Королевства – полукровка, мало кто знал наверняка, а если и догадывался, предпочитал помалкивать. Но кровь есть кровь – Каэлы всегда считались неспокойным родом, и, право слово, Кайл не стал исключением.

 Узнав о своем не совсем законном и чистом происхождении, юный принц решил исправить несправедливость, и в возрасте шестнадцати лет женился на принцессе Налине, которая приходилась ему двоюродной сестрой. Не знаю, как Ведущая линия допустила столь близкородственный брак, но факт остается фактом. Впрочем, громкая свадьба была лишь началом. Спустя всего год, через месяц после рождения Парамана, последовала череда странных смертей: оба брата Налины и ее мать – герцогиня Лаусенса, были убиты. Конечно, мало кто мог заподозрить Кайла, ведь будучи принцем, он имел куда более обширные наделы, чем маленький Лаусенс. Да и доказательств его причастности, разумеется, не было. Только король Аритон знал своего сына лучше остальных. А потому, не поднимая шума, негласно отправил отпрыска с глаз долой. Это не было официальным изгнанием, но Кайл был горд и, прокляв всех и все, сгинул, не оставив следов.

 Подождав года полтора, жена Кайла – герцогиня Налина, испросив согласие рода, объявила брак их недействительным и вышла замуж повторно. Узнав об этом, пропавший муж тут же вернулся и заявил протест. Последовал громкий скандал, после которого принц, забрав у неверной жены сына, демонстративно удалился в Лаусенс. Все родственники, включая короля, вздохнули с облегчением. Однако радоваться они рано – Каэлы редко прощали обидчиков и еще реже отказывались от своей цели. А цель у дяди всегда была одна – власть.

 Подождав пока внимание родни переключиться на кого-нибудь другого, Кайл предложил Совету сотрудничество. Орден, для которого Ведущая линия всегда являлась бомбой замедленного действия, с радостью согласился поддержать своего ставленника. Небольшая размолвка, произошедшая между Тарэмом и Кайлом из-за брака с девицей Ведущей линии, была тут же забыта.

 К счастью, моему отцу удалось узнать о готовящемся против него заговоре заранее. Так же как и я, почти чудом избежав расправы, он бежал в Большой мир, решив на время затаиться. Осталось загадкой, почему он выбрал именно такой путь, а не прибег за помощью к своему отцу. Не хотелось думать, что король Аритон мог пойти против законного наследника, но других объяснений, я не видела.

 К радости Ордена, дядя вскоре был объявлен первым принцем и пребывал в блаженстве целых десять лет. Когда ждать ему надоело, король Аритон скоропостижно скончался. Трудно сказать, что именно Тарэм намеривался делать дальше, ведь корону Кайл надеть все равно не мог… Быть может, он рассчитывал, что герцог станет регентом при своем сыне, найдя какую-нибудь благовидную причину… Так или иначе, история уже вряд ли об этом не узнает.

 Тем временем, примерно через неделю после похорон Аритона, в Королевство вернулся мой отец. А еще спустя месяц, когда страсти поутихли, состоялась его коронация. Пять лет Лирдану удавалось держать на своей стороне большинство родов, не давая Тарэму и Кайлу возможности закончить начатое. Но история была беспощадна – после моего рождения, когда с севера пришли первые тревожные слухи о возрождении Княжества, даже те члены Совета, кто был против уничтожения Ведущей линии, сложили руки. Категоричный отказ Лирдана вступить в Орден и прервать свой род, лишив меня жизни, стал последней каплей.

 В один день, по приказу дяди Кайла и Совета, были убиты мои родители и принцесса Налина вместе со своим мужем. Последнюю, Кайл собственноручно прирезал на глазах шестнадцатилетнего сына, чем обеспечил себе неоспоримое алиби. Параман был вынужден свидетельствовать о невиновности отца в смерти короля и королевы, а взамен выторговал жизнь полуторагодовалой Али-Нари.

 Предвидя, какую реакцию среди рода вызовет убийство основных продолжателей Ведущей линии, дядя Лоиос, младший брат моего отца, немедленно созвал суд Крови. Под нажимом Совета, вопреки закону, Кайла оправдали, пожизненно сослав к южным границам. Разумеется, все это было спланировано и согласованно заранее.

 После моей победы над Миэлем, положение Совета сильно пошатнулось. Тарэм и Кайл понимали, что действовать нужно быстро – мое влияние и умелая политика Карла, могла нарушить их планы. Несогласных с готовящимся переворотом было так много, что им пришлось прибегнуть к крайним мерам: как только я исчезла, и о моей смерти было объявлено официально, головы верных полетели долой десятками.

 Параман, который благодаря связям догадался о готовящейся расправе несколько раньше остальных, сумел себя подстраховать. Кайл не питал на счет сына особых иллюзий, не такой он был человек, но так как народ и войска поддерживали моего кузена – его смерть могла поднять волну недовольств. То же относилось и к Карлу. Аармани, тетя Фалина и остальные родственники из Ведущей линии, не могли допустить казни принца Ведущей линии – для них самих это было слишком опасно. Кроме того, никто не верил, что Карл был действительно виновен. Ситуация сложилась не совсем такая, как планировалось. Я опять невольно смешала все карты.

 Как назло, циклы ветров совпали таким образом, что добраться до меня сразу же, было нельзя. Параман, вняв мольбам Карла, воспользовался первой возможностью, однако Кайл не мог об этом не знать. Кузену пришлось действовать открыто. То, что он вернет меня назад живую и невредимую дядя был уверен, а потому мешать не стал: у него наконец-то появлялся предлог избавиться от сына-изменника и надоедливой племянницы. Спасибо мудрому Лафасту, вовремя протянувшему Параману руку помощи – взяв опального герцога под свое покровительство, он спас его от неминуемой смерти.

 Кайл был вне себя от гнева. Еще бы – в тщательно расставленную ловушку не попало ни лисы, ни оленя. Однако гнев его был недолгим. Как только мой сын оказался у них в руках, игра приняла неожиданный и интересный оборот...

 Вздохнув, я остановила поток мыслей, и грустно улыбнулась. Была ночь, замок спал. Карл вытянулся на диване, укутавшись в красное покрывало, а Али-Нари разметалась на моей постели. Из нас троих она выглядела самой счастливой, ее мечты наконец-то сбывались…

 В небе ярким бисером горели звезды. Тонкий месяц серпом висел над Замком, бросая перламутровый свет на белые башни и серебря остроконечные шпили… Пахло мокрой травой и яблоками. Легкий прохладный ветерок доносил снизу шелест листьев, умирающих на ветвях, и ласково гладил мои волосы. Закрыв глаза, я позволила ему пройти сквозь себя и вымести прочь все тревоги. Душа не могла напиться этой гармонии, стараясь вобрать каждый миг, каждую деталь...

 Грядущее по-прежнему было во тьме. Желала бы я, что бы все это оказалось лишь сном. Я так много их видела – страшных и безумных, но реальность превзошла все ожидания. Я устала: устал мой разум, мое тело, сердце, даже бесплотная душа. Слава Богу, теперь рядом находился Карл, а с ним можно было выдержать все, что угодно. Он был для меня не просто братом – он был больше, чем матерью, больше, чем отцом, больше, чем другом. Он являлся частью меня самой. Наверное, только сейчас, пройдя через долгую разлуку, я поняла: ни Марк, ни Али-Нари не могли ослабить эту связь, как бы дороги не были нам обоим. Повторить те долгие годы, что пришлось провести в разлуке, не хотелось бы ни за что на свете.

 Открыв глаза, я еще раз оглянулась на спящую принцессу. Даже во сне она улыбалась. От ее счастья на душе становилось теплее. Кузина как никто заслужила быть любимой. Сколько слез было пролито ею из-за Карла, как самоотверженно она боролась! Брат всегда был крайне осторожен в чувствах. Ему понадобилось почти двенадцать лет, чтобы проникнуться симпатией к этой очаровательной девушке. Но обратного пути теперь не было. Я знала, что его любовь, если рождалась, то уже не могла умереть.

 Я вдруг с грустью вспомнила о Марке, которого не видела почти два года. Мы были счастливы друг с другом, у нас росли замечательные дети... Пока еще было так. Но я совсем не была уверена, выдержит ли его любовь испытания, которые ждали впереди? Сможет ли он принять и понять меня такой, какой я была на самом деле? Вместит ли тот путь, которым нам суждено было идти через боль и бесконечные потери…

 Горизонт постепенно светлел, и над миром, золотя небо тонкими лучами, занимался рассвет. Часов в семь, когда солнце упало сквозь стекло на мои руки, я сказала «аминь» и, задернув портьеры, спрыгнула с подоконника на пол. Нужно было потихоньку собираться, по крайне мере, сидеть без дела не осталось ни сил, ни времени.

 Бесшумно проскользнув мимо спящего брата, я зашла в сокровищницу и прикрыла дверь. Мой внешний вид был далеко не последним пунктом в предстоящем спектакле – даже малые детали сейчас имели большое значение. Белый и серебряный цвета, изначально принадлежащие роду Валлора, надоели смертельно и совершенно не отражали того настроения, которым был пропитан воздух.

 Перебрав несколько вариантов, я выбрала платье и костюм цвета крови. Ярко-алая ткань не только радовала глаз, но и давала намек тем, кто мог его увидеть. Пора было менять некоторые традиции. Переодевшись, накинула плащ, и выглянула в гостиную. Карл все еще сладко спал. Он чувствовал себя намного хуже, чем показывал, но меня обмануть было непросто, хотя я и старалась делать вид, что верю.

 Ко времени, когда я вернулась, Али-Нари уже встала и спешно приводила в порядок прическу. На ее бедре красовалась новая перевязь с короткими ножнами. Было очевидно, что кузина решила следовать за нами.

 -Доброе утро, – шепнула я, жестом предлагая перейти в спальню.

 Она понимающе кивнула, и мы тихо вышли, прикрыв массивную дверь.

 -Ты так и не поспала? – нахмурилась она, скользнув взглядом по моему осунувшемуся лицу.

 -Али, ты не поедешь с нами, – твердо сказала я, пропустив вопрос мимо ушей.

 Ее янтарные глаза вспыхнули недоумением.

 -Почему?

 -У меня есть особое поручение, и доверить его больше некому.

 -Но… – она выглядела такой несчастной, что стало не по себе. Увы, ради ее же блага, следовало забыть о родственных чувствах.

 Покачав головой, я взяла принцессу за руку.

 -Ты ведь знаешь, в какой опасности находится Параман? Кайл не может сейчас расправиться с ним, но его семья абсолютно беспомощна. Я дам людей, чтобы защитить Фло и детей. Это очень важно, понимаешь?

 -Да, – девушка с готовностью кивнула и вновь положила ладонь на эфес меча. Этот воинственный жест, смотрелся в ее исполнении настолько трогательно, что я не удержалась и поцеловала кузину в щеку:

 -Спасибо.

 Мы сели на кушетку, оббитую белым бархатом, и немного помолчали.

 -Что будет с моим братом? – тихо спросила она, подперев голову ладонями.

 Я отвела взгляд и пожала плечами.

 -Не знаю. Лафаст сделал все возможное, остальное зависит от времени.

 -А ты сама, что чувствуешь? Чем все это кончится?

 -Я? Теоретически надежда есть всегда, – мне почему-то вспомнились горы и ястреб, парящий в небе. Помотав головой, я оборвала воспоминание. – Если спрашиваешь про предчувствие… Знаешь, когда Миэль держал меня в плену, я не сомневалась, что погибну. Как видишь, этого не произошло. С тех пор, я просто живу. Не знаю, что ждет нас впереди. И, если честно, не хочу знать.

 Принцесса облокотилась о стену и задумчиво посмотрела в потолок. Белый свод аркой уходил ввысь метров на десять.

 -Скажи, – едва вздохнула она, – умирать страшно?

 Я в замешательстве пожала плечами. Ее манера задавать неожиданные вопросы всегда заставала меня врасплох.

 -Наверное, не страшнее, чем жить. Смерть похожа на сильную усталость, когда все становиться безразлично, и в тоже время душа наполняется сожалением, а время исчезает… Не думай об этом, Али, все будет хорошо.

 Она, похоже, не поверила, но промолчала. Я понимала, как тяжело ей было отпускать Карла в тот момент, когда наш мир находился на краю катастрофы. Но выбор сейчас, не было, ни у кого из нас.

 Звук моих шагов тонул в длинном ворсе ковра, но брат все равно услышал и повернул голову. Он уже не спал.

 -Отдохнул? – спросила я, подойдя вплотную к дивану.

 -Я – да. А вот ты, как погляжу, всю ночь занималась самоистязанием.

 Я рассмеялась и, наклонившись, поцеловала его в бородатую щеку.

 -Не ворчи. Мы с Али-Нари уже давно на ногах. Отоспаться смогу и потом, а пока – дела, дела! Разве это не твое кредо?

 -Мое. Наконец-то нашла образец для подражания? – Карл откинул покрывало и со стоном сел. – Какие у тебя еще дела здесь, если не секрет?

 -Якир, – коротко объяснила я. – Хочу разобраться с этим прежде, чем…

 -Можешь не продолжать. Хотя времени у тебя будет достаточно и после. Не надо думать о плохом – это не самый лучших способ спланировать будущее.

 Увидев краем глаза подошедшую кузину, я согласно кивнула и поспешила уйти. О Карле теперь было кому позаботиться – мне не следовало им мешать.

 ***

 «Якир, Якир…», – с болью думала я, спускаясь по каменным ступеням. – «Что же мне с тобой делать?»

 Мне вспомнились счастливые дни до войны, когда я была девочкой, а будущее казалось доброй сказкой. Юная, полная жизни и смеха, я рада была его вниманию. Он был галантен, мужественен, с ним всегда было интересно. Марк остался далеко, а я так хотела жить! Жить… Все мне было в радость: учеба, новые люди, впечатления. О проблемах, которые неумолимо надвигались со всех сторон, думать не хотелось – и Якир помогал в этом. Он был хорошим другом, благодаря ему, я стала чувствовать себя уверенней в родном и таком чужом для меня мире.

 Я понимала, что обязана разобраться и постараться понять лорда так, как если бы сама находилась на его месте. Неужели лишь обида двигала им? Да, я принимала ухаживания, но никогда не давала прямого повода надеяться на нечто большее. И не лгала. Малодушествовала, но не лгала. Может быть, и в самом деле любила, а может, мне только казалось. Но его предательство задело сердце больнее, чем можно было ожидать. С таким грузом неясности я не хотела отправляться в Тир, из которого могла не вернуться.

 Поискав минут двадцать, я спросила служанку и, получив ответ, улыбнулась. Если бы потрудилась подумать и вспомнить, не пришлось бы тратить зря столько времени. Якир, когда хотел убежать от проблем, всегда отправлялся в конюшни. Там я его и нашла.

 Увидев меня, Снежок радостно заржал. Мужчина, осматривающий на полу новорожденного жеребенка, резко обернулся и, поспешно встав, склонил голову.

 -Привет, – сдержанно поздоровалась я.

 -Ваше величество…

 -Ты когда-то хотел поговорить, Якир… И я обещала сама найти тебя. Извини за ожидание. Видимо, и тему разговора нам уже придется поменять.

 -Мне нечего добавить к тому, что я сказал вчера в Тронном зале, Ваше величество, – спокойно ответил мужчина и, скользнув по мне задумчивым взглядом, опустил глаза.

 Я вздохнула.

 -Хотелось бы узнать правду о твоей роле, Якир. С той правдой, которую предлагает логика, я жить не смогу.

 Он усмехнулся и скрестил на груди руки.

 -Думаешь, я действовал по указке Совета? – в его голосе послышалась обида. – Нет, Лирамель, моя любовь к тебе стала личной инициативой. Планы Тарэма просто совпали с моими... Это был один из вариантов будущего – хороших вариантов. Но началась война, ты замкнулась, отдалилась... На тебя свалилась ноша, которую никто не мог разделить. Я стал всего лишь твоим подданным, одним из многих – и ты перестала меня замечать. Это было нелегко выносить. Да, я чувствовал, что готовиться нечто серьезное, Тарэм довольно прозрачно намекал на свои планы... Собственно я и собирался предупредить вас, но не было повода, за мной тоже следили. И да – я был зол! Ты не хотела быть спасенной мною, а ведь чувства, которые были между нами, позволяли сказать тебе «да»!

 -Якир…

 -Не перебивай. Я достаточно хорошо изучил тебя, чтобы это утверждать. Знал от Карл и о твоем прошлом, и о сомнениях, которые тебя тревожили. Все знал и, тем не менее пытался что-то изменить. Пока не стало уже слишком поздно! Когда ты исчезла, начался хаос: массовые убийства, все боялись друг друга, всюду были шпионы. Кайл хорошо умеет подобрать ключик к человеку. надо было жить, и я жил как мог. Когда он нашел твоего сына... Да, я, как и многие, понял его замысел. Но что следовало сделать? Как бы ты сама чувствовала себя на моем месте? – тяжело дыша, он удивленно нахмурился: – Почему ты плачешь?

 Я вытерла слезы, но они вновь предательски покатились из глаз.

 -Извини, сейчас успокоюсь. Это просто усталость. Ты был мне дорог Якир, в тот период жизни, когда я была по-настоящему счастлива... И я любила тебя, по-своему, не так как ты… Или как Марк. Вы оба любите безусловно – мне это не доступно… Тогда, из-за своего обещания, я не могла ответить на твои чувства, а решимости сказать об этом прямо, не хватало. Было трудно разобраться в себе и, честно, не знаю, как бы сложилась жизнь, если бы мы встретились раньше. Скорее всего, многое бы изменилось. Но сожалеть нет смысла – случилось, как случилось. У нас с тобой разные пути. Прости, что была жестока и постарайся понять: вокруг одна измена, ложь и трусость. Уже не хватает сил прощать и прощать…

 Мужчина подавленно насупился и вздохнул.

 -Все были уверены, что ты погибла, Лирамель. Так или иначе, после того, как Кайл стал господином в Замке, твоя смерть стала вопросом времени. Я понимал, что ничего не могу уже сделать. Но теперь – все иначе. Я искуплю измену верностью, а если надо, то и жизнью. – Он подошел и, взяв мое лицо в ладони, поцеловал в лоб. – Позволь быть хотя бы братом, раз судьба так подло вмешалась в наши жизни…

 Я грустно улыбнулась и, отстранившись, отступила к Снежку. Мне надо было взять себя в руки. Разговор потребовал много сил… Погладив белоснежного жеребца по шелковой гриве, повернулась, чтобы взять седло.

 -Оставь, – поймав мою руку, тихо сказал Якир. – Сам его приготовлю. Заодно и конюха вздую, уже который раз не застаю его на месте. Карл возьмет Звезду?

 -Наверное… – кивнув, я отыскала взглядом поджарую черную кобылу.

 -Ну и хорошо. Иди, Ли… Моя королева. И, удачи вам с герцогом!

 -Спасибо. Надеюсь, по возвращении, ты подготовишь торжественную встречу, лорд Варута и Рэта?

 -Не сомневайся, – он улыбнулся и погрозил мне пальцем. В родных зеленых глазах снова заплясали веселые искорки.

 Все раны тихо затянулись...

 -Теперь – нет! – сказала я и величественно склонила голову в знак благодарности. А потом, мысленно обрубив между нами невидимые нити, повернулась и решительно пошла прочь.

 Тихое мурлыканье слева от тропинки, заставило меня остановиться и взглянуть в окаймленную высокой травой, тень. Я любила своих кошек, они верно служили нашему роду и были очень сообразительны. Хотя и не все.

 -Эн сатим лет корвет, – на всякий случай шепнула я и тут же увидела взметнувшиеся над стебельками черные уши. Одно из них, проколотое насквозь в нескольких местах, напоминало пушистый дуршлаг.

 -Рата! – изумленно воскликнула я, в три шага оказавшись рядом со старой пантерой. – Откуда ты здесь?

 Вместо ответа кошка боднула меня, требуя ласки. Покорно сев на корточки, я провела по широкой голове ладонью и ахнула: спрятанный в плотной шерсти, на мускулистой шее был закреплен ошейник: черный на черном, он был, практически, невидим. Нащупав застежку, я сняла его и внимательно осмотрела. В Королевстве никогда не надевали ошейники на пантер, это считалось дурным тоном, поэтому вывод напрашивался сам собой. Повертев кожаную полоску так и этак, аккуратно вспорола ее стилетом.

 «Моя Госпожа, – выводил незнакомый отрывистый почерк на небольшом клочке бумаги. – Если путь ваш еще лежит в Тир, прошу поспешить. По приказу Кайла, генерал Морлот снят с должности и заменен лордом Пафором. Я нашел сочувствующих вам людей и готов поднять их по вашему приказу. Через месяц гарнизон снимается, чтобы присоединиться к основным войскам. Если до этого времени от вас не поступит иного приказа, буду вынужден действовать сам.

 Ваш должник».

 -Шаддан! – одними губами произнесла я и, в волнении вскочив, путаясь в юбках, побежала к замку.

 ***

 Брат ласково потрепал Рату по холке и улыбнулся.

 -Молодец, старушка!

 Кошка довольно заворчала и зажмурила глаза. Толстый черный хвост мерно подрагивал в такт ее дыханию.

 Я сидела на меховом плаще, вытянув ноги и запрокинув голову к небу. Солнце, уже почти не грея, скользило по лицу, превращая мир в сплошное яркое пятно. Почти две недели как мы были в пути. Карл решил идти через леса несколько иным путем, нежели шла я. Благодаря Якиру, который в свое время изучил эти места вдоль и поперек, нам удалось составить хороший маршрут.

 Для осени в этой части Королевства, погода стояла довольно теплая и сухая, поэтому путешествовать было легко и радостно – моя душа невольно наслаждалась тихой, печальной красотой засыпающего многоцветного леса. Лазоревое небо и желто-красный ковер листвы с редкими, словно ненароком забытыми прожилками зелени – это было навечерие года, его подвенечный наряд.

 Карл заметно окреп. Как ни странно, долгие года заключения не только не оставили на нем отпечатка, но и исцелили от горечи совершенной когда-то ошибки. В его глазах больше не было боли, только мерцал иногда какой-то странный огонек, заставляющей меня волноваться. Нет, я верила брату больше, чем себе и была рада, что он рядом… И все же, страх упорно подтачивал сердце сомнением. Зная цену его любви, я боялась, что в решающий момент, желание защитить меня, может стать непреодолимой преградой на пути судьбы. Карл был слишком упрям, чтобы покоряться обстоятельствам, и слишком умен, чтобы их не предвидеть.

 Впервые за долгие месяцы удалось позабыть о тревогах и отдохнуть. Сосновые и березовые леса, дикие яблони, запах прелой земли… Это была моя страна – мир редкой девственной красоты. Я не могла насытиться ею, напиться ее чистотой и величием. На краткий миг, отпущенный судьбой, жизнь вдруг позволила вкусить какого-то тихого счастья. Я все помнила и понимала, но такова была моя натура: когда сердце пело, я пела вместе с ним. На считанные дни, я стала такой, какой была в детстве. Может быть, присутствие брата так влияло, не знаю, но Карл тоже радовался, хотя в его глазах, часто мелькала грусть – он упорно пытался найти выход там, где его не существовало. А я… Я не могла и не хотела думать, мне нравилось жить настоящем, оглядываться на самое светлое, что было в прошлом и стараться не смотреть будущее пристальнее, чем того требовала необходимость.

 Лес пел, и солнце сверкало в маленьких капельках тумана, распыленного по коричневым ветвям и пожелтевшей траве. Ветер шелестел в облетевших на половину кронах, иногда спускаясь вниз, чтобы растрепать гривы лошадям и поиграть в полах наших плащей. Нити паутины, переливаясь, разрезали воздух, прилипая к розовому носу Снежка. Мы мчались по заросшей тропинке, извивающейся между толстыми стволами, и лучи света, прорезая красно-желтую листву, пятнами ложились на черную шкуру скользящей впереди Раты.

 К вечеру небо затянулось серой дымкой, и заморосил запоздалый дождь. Привал пришлось устроить немного раньше. Пока Карл разжигал костер, чтобы разогреть остатки вчерашнего жаркого, я залезла под тент и, завернувшись в меховой плащ, задремала. Звук дождя убаюкивал быстрее любой колыбельной.

 Мне снился Большой мир: муж, играющий с детьми в железную дорогу на полу, тетя Мари на диване с вязанием в руках и старый ленивый кот, растянувшийся на подоконнике. Все было так реально, что проснувшись от резкого гудка синего паровозика, я некоторое время не могла понять, где нахожусь.

 Снаружи уже стемнело. Редкие капельки, падая с ветвей, барабанили по тенту, стекаясь в небольшую лужицу, отчего ткань немного провисла. Повернувшись на бок, я заметила, что сапог на мне нет, а ноги укутаны в одеяло.

 -Карл… – шепотом позвала я в темноту.

 -Ммм…. – недовольно откликнулся брат.

 -Ты спишь?

 -Почти да. Проголодалась?

 -Нет, выспалась.

 -А я нет.

 -Извини…

 Я задумалась… Что-то в его тоне, заставило на миг обернуться в прошлое.

 -Ты как-то обещал рассказать об отце, Карл, – прошептала я в темноту. – Только так и не сделал этого. И, мне кажется, нарочно.

 Он хмыкнул и повернулся, шурша одеялом.

 -Пожалуй, и так, – его голос прозвучал немного глухо. – Видишь ли, я старался никогда не лгать тебе. Но это не значит, что всегда говорил правду. Есть вещи, Лирамель, о которых до поры до времени, лучше молчать. Просто запомни это на будущее.

 -Хорошо. Расскажи хотя бы то, что считаешь нужным. Я давно потеряла вкус к твоим тайнам и секретам.

 Задев боком палатку, снаружи фыркнул Снежок, и минуты на три повисла тишина.

 -Мне исполнилось восемь, когда отец ушел, оставив нас на тетю Лиз, – начал Карл, нащупав мою руку. – Это была добрая и набожная женщина, она знала всю его историю и искренне переживала. Ты, наверное, плохо ее помнишь – вы редко виделись, хотя и жили под одной крышей.

 Я положила голову ему на плечо и вздохнула.

 -Мы боготворили отца, – чуть увереннее продолжал брат, – не отпускали ни на шаг. Никогда не встречал человека, который бы так беззаветно отдавал себя детям. Я помню его веселым и добрым. Он него всегда веяло такой уверенностью и спокойствием, что не верить или не слушаться было невозможно. Отец каждый день занимался с нами, развивая ум и тело. Со мной несколько серьезнее, потому как Кристиан часто болел и был очень рассеян. Однажды осенью, через месяц после того, как тетя Лиз переехала в наш дом, началась буря. Я сразу вспомнил о Поющих ветрах, и когда он сказал, что должен уйти, почувствовал, что это навсегда. Мы плакали и не хотели его отпускать. Наверное, в тот день отец впервые вспылил... Отругав меня за малодушие, он нехотя отдал свой меч и ушел. Больше я его не видел. Наутро ветер стих… Конечно, мы остались не одни: была тетя, да и мы сами были друг у друга, но Большой мир без него перестал быть домом и превратился в изгнание.

 Карл тяжело вздохнул, словно заново пережив те грустные дни, и замолчал.

 -А потом? – по инерции спросила я, и сжала его холодную ладонь.

 -Прошло почти пять лет. Однажды в конце ноября, на рассвете, меня разбудил тихий стук в дверь. Неясное предчувствие развеяло остатки сна. То был не страх, а лишь отголосок пути, на который предстояло ступить. Взяв отцовский меч, я подошел и посмотрел в глазок. Никого не было, а стук больше не повторялся. Открыв дверь, я увидел на пороге большой сверток и, взяв его, поспешил в комнату. Хотелось разобраться, что к чему прежде, чем проснуться остальные. Как ты догадалась, в свертке оказался ребенок, девочка. Плакать ты уже не могла, только тихо стонала. Поскольку признаки обезвоживания были налицо, я поспешил напоить тебя. Попив, ты уснула, а я стал искать письмо. И нашел. Почерк отца нельзя было спутать ни с каким другим, хотя писал он явно в спешке. В двух словах объяснив ситуацию, Лирдан просил позаботиться о тебе и дал инструкции, как поступать в будущем.