Текст книги "Замки из песка (СИ)"
Автор книги: Анастасия Князева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 36 страниц)
Так просто. Попросил прощения и отпустил, не сказав больше ничего. Поступил так, как должен был, но… Тогда, почему мне сложно покидать его. Я подошла к двери и вышла из его кабинета, хотя часть меня все-таки осталась там. Она не могла покинуть его, как бы громко не кричал рассудок и здравый смысл.
Сегодня, я впервые чувствовала не свою боль, а его. Я поняла, что за внешностью огромного бесстрашного чудовища скрыта такая же разбитая душа, как и моя. Да, мне никогда не забыть того, что произошло, но… Сегодня мне удалось приблизиться к своему маяку, а, значит, я выбрала правильный путь.
Дни тянулись бесконечно долго. Кажется, природа решила подшутить надо мной, устроив такое испытание силы воли. Каждый новый день я начинал с мысли о ней, просыпался и думал, как она сейчас, что делает, о чем думает. Чувства внутри меня не остывали, они крепли и росли, словно снежный ком.
Дмитрий
Моя прекрасная и неповторимая Мери. После того короткого разговора она стала казаться мне еще более родной. Девушка–загадка, которая хранит в себе грустную тайну. Я видел это в ее глазах, бездонных и глубоких. В них плескались слезы, бились о скалы, как бушующие волны. Ее боль передавалась и мне, заставляя переживать и страдать вместе с ней. При мысли о том, что кто-то мог причинить ей вред, сердце разрывалось на части. Этот страх передо мной и холодность со всеми представителями мужского пола был неспроста. Я знал это, и от того становилось только хуже.
Душа моя горела, обжигаемая адским пламенем. Ощущение, будто меня облили бензином и бросили в печь. Собственные переживания бесследно исчезли, оставив место только ей одной. Больше всего на свете я хотел забрать у нее все страдания и грустные воспоминания, сделать так, чтобы она забыла и вырвалась из плена прошлого.
«Если бы я только мог, – снова и снова думал про себя, тайком наблюдая за всеми ее передвижениями по офису. Я заметил, что Мери сдружилась с несколькими девочками, в том числе и Катей. Это не могло не радовать. Значит, еще не все потеряно. – Ты стала для меня мечтой и наваждением, воробышек. Как тебе это удалось?»
Наверное, мои переживания и чувства вызвали бы удивление у многих людей. Неважно, знают они меня или нет. Сам факт того, что можно полюбить кого-то, не зная о ней ровным счётом ничего, кажется абсурдным. Хотя, именно в этом и кроется смысл настоящей любви. Сердце и душа сами выбирают ее, разум здесь не причем. Никакие доводы рассудка не смогут тебе помочь, если в твоих венах уже течет любовь. Я понял это, когда увидел, как она улыбается.
Это произошло вчера. Я вышел, чтобы передать Кате кое-какие бумаги. Они с Мери стояли в коридоре, у внутреннего балкона, откуда открывался вид на нижние этажи. Здание «Swan's Architecture» было спроектировано таким образом, что в его центре находились винтовая лестница и столб стеклянного лифта. Все этажи были соединены таким образом, из-за чего можно было видеть, что происходит внизу. Я не слышал, о чем они говорили, но мне удалось поймать волшебный миг, когда Мери засмеялась. Ее смех был звонким и лучистым, совсем как у ребёнка. Такой чистый и искренний, что я сам, невольно, заулыбался. Он звучал для меня слаще самой прекрасной музыки, хотелось слушать и слушать его без конца. Именно тогда я и понял, что пропал. Эта девушка покорила меня, заворожила, заставила полюбить себя. Больше у меня не было сомнений. Мери – та самая, моя единственная и неповторимая любовь...
Именно ее я ждал всю жизнь. Теперь, мне стало ясно, почему она казалась мне знакомой. Дело в том, что эту девушку я придумал для себя много лет назад, еще, когда учился в закрытой школе в Санкт-Петербурге. Тогда, мне казалось, что ее не существует. Я сравнивал свой идеал с теми, кто встречался мне потом, на протяжении студенчества или после. Все они меркли перед ней, словно светлячки на фоне самой яркой звезды. А потом, я увидел ее. Мою Мери. Ту, что искал в каждой женщине, но никак не мог найти. Она сама пришла ко мне. Судьба решила смилостивиться надо мной и послать самый дорогой подарок из всех возможных. Подарок, от которого я уже никогда не смогу отказаться.
* * *
Мы договорились, что я заеду за ней домой. Пятница была для нас сокращенным днём, так как нас ожидал перелёт во Францию. Мери ушла сразу после обеда, ей нужен было собрать вещи и переодеться, а я остался чуть дольше.
Сидел в своём кабинете и думал о том, как круто начала меняться моя жизнь. С момента нашей первой встречи прошла всего неделя, а у меня было чувство, что я знал ее всегда. Каждый раз, когда смотрел ей в глаза, внутри все переворачивалось, меня бросало то в жар, то в холод.
Я терял голову, словно зелёный юнец, который влюбился впервые в своей жизни. Но, с другой стороны, несмотря на мой возраст, все так и было. Да, я встречался со многими, никогда не был монахом и сторонником воздержания, но это были ничего не значащие, ни к чему не обязывающие отношения, которые заканчивались, так и не успев начаться. Ни одна из тех девушек или женщин не вызывала во мне такой бури эмоций, как эта маленькая, хрупкая девочка.
– Я думал, ты уже уехал, – Макс, как обычно, появился без стука. Он окинул меня оценивающим взглядом и присвистнул. – Ну-ка, расскажи другу, что с тобой происходит, – он пододвинул стул ближе и сел напротив меня. – Я еще никогда не видел тебя таким.
– Каким? – спросил тоном, словно мне совсем неинтересно, что он скажет. Я отложил в сторону папку с документами и позволил себе немного расслабиться.
– Последние несколько дней ты ходишь с такой довольной улыбкой на лице, – начал друг, схватив с моего стола авторучку. – Такое ощущение, словно жизнь прекрасна и у тебя нет абсолютно никаких проблем. В чем дело, Лебедев? Это совсем на тебя не похоже.
Голубые глаза Макса немного сузились, но в них плескался тот самый огонёк, который говорил, что он все понял. Этот парень был слишком проницателен, от него невозможно ничего утаить. Порой, мне казалось, будто он читает мои мысли или видит меня насквозь.
– Думаешь? – мне нравилось играть с его терпением, а точнее с его отсутствием. Макс подался вперед, уперев локти в стол.
– Знаю, – парировал он. – Колись, брат! Я же знаю, в чем дело, просто хочу услышать это от тебя. Ну...
Кажется, от него вообще невозможно что-либо скрыть. Поляков прав, нет смысла притворяться. Шести лет дружбы достаточно, чтобы изучить все привычки и повадки человека. Притворяться не имеет никакого смысла.
– Я, вдруг, понял, – начал, старательно подбирая слова, – что жизнь слишком коротка, и нельзя ее тратить впустую, – рассказывать о своих чувствах я не собирался, но и делать из этого какую-то тайну тоже не хотелось. – Вот и все.
– Ага, конечно, – прыснул тот, словно едва сдерживал смех. – Тебе открылась великая тайна бытия... Кому ты заливаешь? Признайся уже, что втрескался по уши, вот и ходишь довольный, как сытый кот. Скажу тебе по секрету, – Макс поднялся и принялся мерить кабинет шагами, – о твоем «внезапном озарении», – изобразил пальцами кавычки, – уже судачить вся компания.
Хорошо это или плохо? Я не знаю. Да мне, по большому счету, и неинтересно, что обо мне говорят сотрудники. Если людям нравится обсуждать мое поведение, пожалуйста, какое мне до этого дело? Главное, чтобы не позволяли себе лишнего.
– Ну и пусть, – пожал плечами. – Какое мне дело до этих сплетен? – краем глаза взглянул на циферблат швейцарских часов. Ровно пять. Через два часа самолет ди Аллегро вылетает из Шереметьево, значит, пора ехать за моей Мери. Я выключил ноутбук и встал.
– Не верю! – Поляков смотрел на меня огромными от шока глазами, пока я поправлял галстук и надевал синий пиджак. – Ты это серьёзно? Черт возьми, Дим, я не узнаю тебя! Это все она, верно? Из-за нее ты стал таким?
– Все может быть, – отозвался я, схватив со стола смартфон. Чемодан уже лежал в багажнике моего автомобиля, так что, я был полностью готов к поездке. – Ладно, мне пора. В мое отсутствие, все дела будут на тебе. Если возникнут какие-то проблемы или вопросы, сразу звони мне. Я пока не знаю, на какое время задержусь там, – желательно подольше, добавил про себя, – но всегда буду на связи.
Мы вместе вышли из кабинета, и подошли к лифту. Макс терпеливо дождался, когда за нами закроются автоматические двери, только после этого заговорил вновь.
– Если честно, я рад за тебя, – друг улыбнулся. – Было бы обидно переживать все это в одиночку...
– О чем это ты? – я заметил лукавую улыбку на его лице. Он, явно, что-то не договаривает.
– Да, так, мысли вслух, – засмеялся Макс. К этому моменты мы уже были на первом этаже. – Ладно, удачи тебе. Звони, если что, – пожав мне руку на прощание, Поляков ушёл в противоположную от выхода сторону.
Я подошел к своему автомобилю и, отключив сигнализацию, открыл дверь и сел за руль. Салон встретил меня приятным запахом одеколона, который навевал мысли о море и дуновениях свежего утреннего бриза. На мгновение позволил себе помечтать. Я представил, как мы с Мери окажемся на Лазурном берегу, как ветер будет играть с ее волосами, а я буду наблюдать за ней…
Эти мысли заставили меня улыбнуться. Совсем как глупый мальчишка, я был влюблен в нее так, как еще никого и никогда не смел любить. Она стала для меня волшебным источником сил и вдохновения. Ради нее я был готов стать другим, стать самим собой.
Единственное, что не давало покоя – это постоянные мысли об Алессандро. Я прекрасно помнил, как этот итальянец пожирал Мери глазами, а про букет, что он прислал ей после нашей встречи, я был наслышан. Розы. Он решил, что алых роз будет достаточно, чтобы покорить такую девушку, как она? Вздор! Банальщина, да и только. Мери не такая, как все и подарки ей нужно делать тоже особенные.
Неужели, он не видел этого по ее прекрасным глазам? Стоило мне заглянуть в них, как весь мир переставал для меня существовать. Ее взгляд таит целую вселенную, безграничный океан или бескрайний космос. Я бы готов тонуть в нем день ото дня, лишь бы быть рядом с ней, иметь возможность видеть ее и слышать, как она смеется.
Ей нельзя дарить простые розы. Они никогда не смогут передать всей глубины чувств, которые я испытывал каждый раз, думая о ней. Если бы только можно было узнать, почему она так неуверенна в себе…
В ее хрупком сердечке есть глубокая рана из прошлого. Именно эта боль не позволяет ей дышать полной грудью и наслаждаться настоящим. Я чувствовал ее страдания каждой клеткой своего тела. Они передавались мне, как если бы мы были одним целым. Сколько бы дней не прошло с нашей первой встречи, я никогда не перестану думать, что знал ее намного дольше. Еще задолго до того, как увидел в клубе «NEON». Только вот мне никак не удавалось вспомнить, где и когда это могло произойти. Я не верил, что мог не узнать ее тогда и не почувствовать той силы, которая заставляла снова и снова возвращаться к ней. Она соединила нас с Мери и ни один смертный больше не сможет нас разлучить. Никогда!
Дорога до ее дома пролетела совсем незаметно. Я и не понял, как оказался напротив многоэтажного жилого здания, адрес которого был указан в ее личном деле. Это был довольно известный, даже элитный район, где жили только люди с хорошим уровнем достатка. В моей памяти всплыли слова Макса, когда он рассказывал мне о своих приключениях. Когда мой друг привез девушку, она уже спала, и ему не хотелось ее тревожить. В этот самый момент ей на телефон пришел звонок от некой Амелии, как выяснилось позже, это была лучшая подруга Мери, у которой она и жила. Конечно же, девушка удивилась, услышав в трубке мужской голос.
– Кто ты такой?! – закричала она, набросившись на Полякова с обвинениями. – Откуда у тебя этот телефон?! Если ты посмел хоть пальцем тронуть ее, клянусь, я сдам тебя в полицию…
– Девушка, – Макс пытался вразумить ее, но сердитая Амелия не хотела и слушать.
– Где ты?! Где Мери?!
– Мы у вашего дома, – единственное, что ему удалось произнести, сквозь бесконечную тираду из угроз и обвинений.
Он, наверное, даже представить себе не мог, что в мире есть такие девушки. Макс прекрасно знал, что очень нравится женщинам. Его внешность (идеальный блондин с голубыми глазами) в сочетании со спортивным телом и природным обаянием сделали свое дело, превратив его в похитителя дамских сердец. Конечно же, он не был готов к встрече с той, что даже смотреть на него не захочет. А какой мужчина может устоять перед таким вызовом?
– Вот увидишь, – пообещал он, когда закончил рассказ о самом позорном моменте из своей жизни, – я сделаю все, чтобы она влюбилась в меня. Своим поведением она бросила мне вызов. Я не успокоюсь, пока не услышу от нее признания в любви!
– Смотри, – смеясь, предупредил его я, – чтобы самому не пришлось оказаться в плену ее чар. Раз эта девушка смогла дать тебе отпор в первую же секунду, как увидела, у тебя нет шансов, друг. Просто признай это и живи дальше.
– Ни за что, – Макс был невозмутим. – Это мы еще посмотрим, кто кого.
Теперь, вспомнив этот эпизод, я, кажется, начал понимать, что он имел в виду. Неужели, мой друг все-таки попался в сети купидона?
Вытащив из кармана пиджака смартфон, набрал номер Мери. Мне уже не терпелось снова ее увидеть, я словно весь целиком превратился в один большой комок ожидания. Сердце в груди забилось в несколько раз чаще, стоило мне услышать ее звонкий голосок.
– Дмитрий Владимирович, – она впервые обратилась ко мне напрямую. Пусть это звучало очень официально и неуверенно, но из ее уст я был готов слушать что угодно.
– Я уже подъехал, – заставил себя заговорить. – Жду вас у подъезда.
– Хорошо, – в этом коротком слове мне вдруг почудилась неуверенность. Будто ее вынудили сказать его, в противовес ее собственным желаниям.
Снова меня захватили мысли о том, что могло произойти с ней в прошлом. Мери не доверяет мужчинам, держится на расстоянии, не позволяет никому приблизиться к себе. Порой, она напоминала мне перепуганную лань, которую окружили охотники и готовились убить. Для нее этими охотниками были мы – мужчины…
Я почувствовал неприятное жжение в груди, словно старая рана вновь загноилась и напомнила о себе. Перед моими глазами возник тот шрам. Три сантиметра, которые не давали мне покоя на протяжении стольких лет. Я не знал, откуда он появился, не помнил ничего из той проклятой ночи. Она превратилась для меня в адскую машину для пыток. Никакие усилия не давали результатов. Я пытался ее разгадать, найти объяснение всему, что произошло 27 мая 2012 года, но весь этот день словно стерся из моей памяти. В голове всплывали только незначительные детали, которые никак не могли облегчить моих страданий.
– Ты вообще ничего не помнишь? – Магомед навестил меня в больнице лишь раз. Это случилось на следующий день после того, как я пришел в себя. Друг был крайне взволнован и не находил себе места. Я еще никогда не видел его в таком состоянии.
– Только обрывки, – мне было трудно говорить. Голова все еще болела, словно в ней поселился огромный рой пчел. – Врач сказал, что в моей крови была приличная доза наркоты, – мне было интересно, как на это отреагирует Мага. Он же был там, вместе со мной. Ему должно быть известно, что произошло той ночью. – Как это возможно?
Он буквально изменился в лице. Резко вскочив на ноги, обошел больничную койку и подошел к окну. На улице был яркий солнечный день. Кажется, ничего плохого и не происходило. Природа утопала в ярких изумрудных красках, приближение лета чувствовалось везде.
Я смотрел на напряженную спину друга. Он молчал, но по его позе можно было догадаться – что-то не так. Магомеду известно нечто такое, что не дает ему покоя.
– Твое молчание напрягает меня, – наконец, не выдержав, я снова заговорил. – Тебе что-то известно о той ночи. В чем дело, Мага?!
Нет ничего хуже, чем состояние полного неведения. Когда ты находишься в подвешенном состоянии и не знаешь, что будет дальше. Это как играть в русскую рулетку. Никогда не знаешь, когда револьвер выстрелит и раскрошит тебе череп…
– Какого черта ты молчишь?!
Мери вышла из подъезда и призраки прошлого рассеялись. Они растворились сразу же, как мои глаза «поймали» ее взгляд. Выскочив из машины, подошел к ней и забрала из рук девушки небольшой черный чемодан.
– Рад снова видеть вас, – я говорил искренне, мне нужно было открыть ей свои чувства, иначе мне грозило сумасшествие. – Надеюсь, вы успели подготовиться к поездке?
Как назло, из моей головы вылетели все варианты развития беседы. Никакие знания этикета не могли помочь мне прекратить смотреть на нее. Мери умудрялась выглядеть королевой даже в самой простой и скромной одежде. Она одевалась очень консервативно, я еще ни разу не видел ее в чем-то ярком или броском. Вот и сегодня, она отдала предпочтение простому легкому платью из шифона. Оно, как и многие другие, что девушка носила ранее, было черного цвета, с россыпью маленьких бежевых цветов. Длиною до колен, руки полностью закрыты, сверху – тонкий, почти невесомый, вязаный кардиган без рукавов.
– Да, – короткий односложный ответ. Наверное, я никогда не привыкну к ее немногословности. Раньше, еще до встречи с ней, считал себя слишком серьезным или молчаливым. Мне не раз приходилось слышать недовольные нотки в голосах своих бывших, когда они жаловались на мою привычку молчать. А теперь я сам оказался в подобной ситуации. С ней мне хотелось говорить обо всем на свете, обсуждать все, начиная с погоды и заканчивая самыми сокровенными мыслями. Но, вот незадача, Мери это было совсем не нужно. Она не видела во мне хорошего собеседника.
Мы подошли к машине и я убрал ее чемодан в багажник, к своему. В голове возникла ассоциация, словно мы – настоящая пара и собираемся ехать на совместный отдых. Собственная глупость вызвала на моих губах улыбку. Мери так и не проронила ни слова, она, молча, стояла в метре от меня, наблюдая за моими действиями.
Когда она смотрела на меня, было ощущение, что в тело вонзаются тысячи тоненьких иголочек. Каждая из них обладала неким электронным зарядом, который заставлял мои мышцы непроизвольно сокращаться. В такие моменты я представлял, что гуляю под палящими лучами африканского солнца, которое способно сжечь дотла, если так и не предпринять никаких мер. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы сдержать чувства под контролем и обернуться.
Я закрыл багажник и снова почувствовал нерешительность. В прошлый раз, когда подвозил ее, Мери, предпочла забиться на заднее сидение, чтобы держаться от меня как можно дальше. Сегодня, все будет так же? Она снова оттолкнет меня?
Мы смотрели друг на друга, но, впервые за все это время, я искренне не знал, что делать. Если раньше во мне жила хоть какая-то уверенность и желание преодолеть эту пропасть между нами, то на этот раз все было по-другому. Я уже знал, что мне следует быть максимально осторожным, поэтому, боялся совершить очередную ошибку.
– Кажется, – она заговорила первой, и меня словно молния ударила, – нам следует поторопиться, если мы не хотим опоздать.
Я не мог поверить собственным ушам. Ее наивное и такие невинные «мы» и «нам» вызвали во мне целый фейерверк. Мозг будто отключился, только повторял за ней эти местоимения, вкладывая в них значение и смысл, о котором она, скорее всего, и не подозревала.
Когда подошел к задней дверце, чтобы помочь ей сесть, девушка сделала еще один шаг, о котором я не смел и мечтать. Она открыла пассажирскую дверь и села на место рядом с водительским.
– Больше я не ваш водитель? – вырвалось у меня, когда я сел за руль.
– Вы бы хотели продолжить эту игру? – Мери ответила вопросом на вопрос, но в ее карих глазах, впервые за все наше знакомство, я увидел смешинки. Она, невольно, отвечала на мою улыбку, а для меня это было намного важнее, чем тысячи восхищенных взглядов других.
– Так мне нравится намного больше, – отозвался я и завел двигатель. Мотор тихо заурчал, автомобиль выехал с парковки перед ее домом. Мне было сложно удерживать внимание на дороге, когда она была рядом. Я хотел смотреть и смотреть лишь на нее одну.
Сегодня моя мечта немного приблизилась ко мне. Возможно, впереди меня ждет длинный и полный испытаний путь к ее сердцу, но я был готов пройти его. Я сделаю все, чтобы она снова начала улыбаться и радоваться жизни.
– Могу ли я доверять тебе? – сквозь шум автострады, до моего слуха долетел знакомый голос. Если честно, я уже успел соскучиться по нему. – Не станет ли это очередной фатальной ошибкой?
– Просто, – отозвался мой внутренний голос, я повернул голову и встретился взглядом с Мери, – посмотри мне в глаза. Ты увидишь в них намного больше, чем я смогу произнести вслух. Они никогда не смогут тебя обмануть.
– Они говорят, – я заметил, как тяжело девушка дышала, ее пальцы нервно вцепились в ремень безопасности, словно он был спасательным кругом, который спасет ее от нашего океана, – что я должна поверить в тебя. Это так странно…
Я заставил себя вновь сосредоточить все свое внимание на дороге. Руки, сжимавшие руль, пульсировали от нестерпимого желания коснуться ее. Они, как и моя душа, рвались ей навстречу.
– Иногда, – снова этот голос прозвучал в моей голове, – мне кажется, что ты действительно слышишь меня…
13. Мери
Мне было интересно, как далеко я смогу зайти в своем сумасшествии. Каждый новый день представлял собой некую борьбу противоречий, которую две половины моего естества вели между собой. Каждая из них гнула свою линию, пытаясь найти оправдание моему желанию снова и снова видеть Дмитрия, даже, несмотря на все, что было в прошлом.
Этот человек манил и притягивал меня к себе. Каждый раз, находясь в компании, мне постоянно казалось, что он где-то рядом. Его взгляд, голос и запах преследовал на каждом шагу. Ощущение, будто он способен читать мои мысли не давало покоя.
Приближалось время нашей поездки во Францию, а вместе с ним росло и мое внутреннее напряжение. Оно дошло уже до такого пика, что казалось, стоит поднести ко мне горящую спичку и, случится взрыв.
– Почему мне кажется, что ты стала какой-то другой? – подруга испытующе смотрела мне в глаза. Мы сидели на кухне и ужинали. Каждая из нас была погружена в свои мысли, но и это не помогало восстановить баланс в душе. Я чувствовала, как внутри все разрывается на части, словно тонкое полотно.
– Что? – только почувствовав ее внимательный взгляд, поняла, что она обращалась ко мне. Переживания были настолько сильными, что я не слышала ни одного слова Амелии.
– Тебя что-то беспокоит, – в ее голосе не было вопроса, только констатация факта. – В чем дело, милая?
От ее внимания и добра на глаза навернулись слезы. Весь тот груз, что лежал на моих плечах, вдруг ударил меня изо всех сил. Я поняла, что плачу. Мои плечи содрогались от рыданий, мокрые дорожки бежали по щекам, капая на белоснежную столешницу. Уронив голову на ладони, спрятала от Амелии лицо. Мне было неприятно осознавать, что моя единственная подруга вынуждена сейчас все это видеть.
– Я устала, – неожиданно, сорвалось с моих уст. Это признание далось мне с трудом, но и притворяться сил совсем не осталось. – Я так устала, Мел! Это просто невыносимо… Я не знаю, что со мной происходит…
Амелия стала вторым человеком после бабушки, кому я осмелилась признаться в своих чувствах. В этот вечер слова лились сами собой. Неизвестно как, но мне удалось раскрыть ей свое сердце, сохранив при этом тайну той ночи. Я рассказала подруге о том, как мне трудно находиться в обществе мужчин, как сильно я боюсь снова пережить все то, что мечтаю забыть. Больше всего меня пугал Лебедев. Его умение видеть меня насквозь будоражило, заставляло бояться и желать смотреть ему в глаза одновременно. Каждый раз, стоило мне услышать его голос, как все внутри трепетало от страха и еще каких-то непонятных, неизвестных мне чувств. Он был моим самым большим страхом и искушением. Я знала, что должна его избегать, но не могла ничего с собой поделать.
– Ты боишься его? – дождавшись, когда я успокоюсь, спросила Амелия. Она сидела рядом с мной, держала меня за руки и смотрела с таким участием, что становилось только хуже. Рядом с ней, красивой, доброй, чистой Мел, я чувствовала себя самым грязным и ничтожным существом на планете.
– Я не знаю…
В моем ответе не было притворства или лжи. Если бы этот вопрос мне задали еще неделю назад, мой ответ прозвучал бы без тени сомнений. Я бы закричала «да», не раздумывая ни секунды. Но теперь все было по-другому. То, что раньше мне казалось таким понятным и неоспоримым, вдруг приобрело другие краски. Мир, который я видела исключительно в черно-белых тонах, начал преображаться. И все только из-за него. Дмитрий Лебедев заставил меня взглянуть на все другими глазами. Его поведение, внимание и забота обо мне, все это не могло оставаться незамеченным.
Как в одном человеке могут ужиться две столь противоречивые личности?
Он напоминал мне доктора Джекила и мистера Хайда. Тот, что встретился мне в ночном клубе «Paradise», несомненно, был Хайдом. Его жестокость и хладнокровие не знали границ. Он был насильником, настоящим чудовищем, который заставил меня пройти через ад. Из-за него моя душа оказалась запятнанной и вываленной в сточной канаве. Я ненавидела его каждой клеткой своего тела, не было дня, чтобы я не просила Господа Бога покарать этого монстра…
А потом… Потом, в моей жизни, вдруг, снова появился Лебедев. Только, на этот раз он предстал передо мной в образе чуткого и внимательного доктора Джекила. Его серые, цвета грозового облака, глаза преследовали меня во снах. Его голос, такой нежный и теплый, словно бархат, вызывал отклик в самых глубинных и тайных уголках его души. Он звучал в моей голове, даже когда Дмитрий молчал. Порой, мне действительно казалось, что я способна слышать его мысли. Это было нечто невероятное, невообразимое, притягательное. Мне хотелось снова и снова видеть его, несмотря на робость и страх. Каждый раз, когда он оказывался поблизости, мое тело пронзало сильнейшим электрическим зарядом, который заставлял сердце биться в несколько раз чаще. В такие моменты я чувствовала, что снова живу. Он был для меня чем-то вроде сильнодействующего болеутоляющего, который мог заглушить все страдания прошлого, но и вызывал привыкание. С каждым разом, мне все больше хотелось узнавать его, проникнуть в его голову и понять, что таится за этим взглядом. Меня пугала моя собственная смелость. Она толкала меня на совершение безумных поступков, на которые прежняя Мери никогда бы не решилась.
До аэропорта Шереметьево мы ехали молча. Ни один из нас не стремился завязать разговор, за что я была искренне благодарна Дмитрию. Его присутствие рядом уже являлось для меня большим испытанием, а если бы он еще и заговорил, не знаю, что произошло бы с моей психикой.
Его запах был повсюду. Кажется, кожаный салон автомобиля пропитан им. Каждый раз, когда я делала вдох, аромат его парфюма проникал в меня, заполнял собой легкие. Осознание этого нервировало и будоражило. Мне пришлось изо всех сил вцепиться в ремень безопасности, чтобы его давление на внутреннюю сторону ладони заставляло меня оставаться здесь, в реальности. Он служил мне спасательным кругом в бушующем океане моих чувств.
Последние несколько дней я ловила себя на мысли, что называю его по имени. Пусть, обращаться к нему мне приходилось крайне редко, и это всегда было официальное «Дмитрий Владимирович», но в моих мыслях он больше не был «Лебедевым». Постоянно думала о том, как быстро ему удалось заглушить голос разума в моей голове. Каждый раз, когда пыталась отмотать время назад и представить его в образе чудовища, перед моими глазами возникал тот Дмитрий, которого я видела после заседания совета директоров «Swans’s Architecture». Его поникшие плечи и грустная улыбка на губах, которая, однако, не затрагивала глаз, будили во мне совершенные иные, противоположные ненависти, чувства. Мне казалось, никто лучше меня не может понять его. В тот момент мы словно перестали быть прежними Мери и Дмитрием, которых некогда судьба столкнула в одну темную майскую ночь.
Передо мной стоял не грозный монстр, способный убить меня одним своим прикосновением. Я, вдруг, увидела перед собой грустного, бесконечно одинокого и уставшего человека. Его, как и меня, покинули все родные. От него отвернулись те, кого принято называть «семьей». Родной дядя делал все возможное, чтобы лишить его любимой компании и работы, которая была для него всем миром. Я знала, что «Swans’s Architecture» досталась ему от отца. Мама Дмитрия умерла, когда он еще был ребенком, а отец погиб незадолго до нашей первой встречи. Работа стала для него спасательным кругом, как этот ремень безопасности для меня. Постепенно, пропасть, разделявшая нас, становилась все меньше. Это не давало мне покоя.
Самолет Алессандро Маттиа ди Аллегро ожидал нас на взлетно-посадочной полосе. Это был небольшой современный бизнес-джет, украшенный эмблемой компании и витиеватой надписью «Mattia di Cara». Для посадки, к самолету уже был подогнан трап. Наверху нас ожидала стюардесса в красивой бордовой униформе. На фоне ее загорелой кожи ярко выделялась белоснежная голливудская улыбка. Темные волосы девушки были собраны в аккуратный пучок, а голове была пилотка в цвет ее формы.
Дмитрий, галантно, пропустил меня вперед. Даже это он умудрился сделать молча, не проронив ни слова. Просто, указал мне рукой на лестницу, приглашая подняться первой. Ноги едва слушались, руки немного дрожали. Конечно, мне не раз приходилось летать на самолете, и я не боялась высоты или полетов. Но сам факт того, что мне предстоит пережить путешествие с ним, не давал покоя. Смелость как рукой сняло, и я снова превратилась в робкую трусишку.
– Здравствуйте! – девушка заговорила приятным грудным голосом с характерным акцентом. Она говорила по-русски очень уверенно, но произношение выдавало в ней иностранку. – Добро пожаловать на борт! Меня зовут Симона, – она отступила назад, пропуская нас в салон, – и я буду сопровождать вас во время полета. Прошу вас, проходите. Ваш багаж доставят через минуту. Что бы вы предпочли: чай, кофе, прохладительные напитки, что-нибудь алкогольное...
Она говорила медленно, улыбка не сходила с ее губ, но, если честно, я ничего не слышала. Все мое внимание было сосредоточено на созерцании невероятной красоты ультрасовременного убранства вокруг. Я еще никогда в жизни не летала на частном самолет. Что говорить, мне даже не приходилось пользоваться услугами бизнес класса. Мои родители никогда не были богатыми, все наши путешествия из России в Армению и обратно проходили эконом классом, так что я и понятие не имела, что самолет может быть таким.
