Текст книги "Мертвая вода (СИ)"

Автор книги: Алиса Локалова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

«Может, это месть Беора? Говорят, маги крови способны влиять на психику и сосуды головного мозга…» – устало подумала Феликса. Она пыталась думать о Данатосе. Оборотень был единственным, кто не вызывал в ней неприятных ассоциаций или чувства вины.

Через какое-то время она продолжила движение. Феликса пыталась запомнить взаиморасположение темных трещин, чтобы понять, морок это или реальное место, шутка подсознания или злая магия. Двух похожих друг на друга она пока не замечала. В одной из расселин клубы черноты поднимались поразительно высоко и принимали причудливые формы. В какой-то момент они стали напоминать человеческую фигуру, неестественно худую и высокую.

– Надеюсь, это не чистилище для злых магов, – пошутила она вслух, пытаясь хоть как-то развеять тоску. – Не хотелось бы провести здесь вечность.

– Тебе это не грозит, – ответил ей вдруг дым. Феликса содрогнулась от этого звука. Голос казался одновременно знакомым – и запредельно чуждым.

– А что мне грозит? – спросила она.

– Забвение, – от фигуры к ней протянулся тонкий черный ус. – То, что ждет всех.

– И тебя?

– Я уже забыт, – пророкотала фигура. – Хотя может ты меня помнишь? У меня было имя, знаешь… давно. Или недавно – я не различаю здесь времени.

– Кто ты? – спросила Феликса.

– Тень, – фигура отшатнулась.

– Кто ты? – резко повторила Феликса, начиная прозревать.

– Заблудший странник, – фигура дернулась, как от порыва ветра.

– Вспоминай! – закричала Феликса. Ее голос едва ли изменился – но нужный эффект произвел.

– Нет! – от потустороннего крика равнина колыхнулась. – Если я вспомню, она найдет меня! Она узнает! Узнает!

– Ты помнишь море? – спросила она. – Знаешь, что это?

– Знаю, – успокоился призрак.

– У тебя был корабль?

– У меня было много кораблей. Да, я шел на корабле, когда мы с ней встретились…

– Что еще ты помнишь? – Феликса боялась двинуться и спугнуть его.

– Туман. Он… не такой, как здесь. Совсем другой. Не помню, как называется, – жалостливо протянул призрак.

– Белый, – подсказала Феликса. – А звук?

– Крики, – тут же ответил он. Черный дым внутри фигуры забеспокоился, забурлил. – Так кричат птицы там, на море. Которые летают вокруг корабля. Только эти крики страшнее.

– Мертвецы, кричащие, как чайки? – ахнула Феликса.

– Да, да! – еще один дымный ус протянулся к ней.

– Я знаю, кто ты, – прошептала она. – Я тебя помню.

– Не говори мне! – всполошился призрак. – Нельзя. Не хочу снова к ней. Только не к ней. Забвение лучше.

«Не знаю, что это за место, но похоже, никакой это не сон, – ужаснулась Феликса. – Чистилище? Ловушка для душ? Я могу застрять здесь и стать такой же». Она решила, что ни за что больше не подойдет к черному провалу. Забвение пугало ее куда больше, чем боль и смерть.

– Мир тебе, тень, – сказала она дымной фигуре. – Быть может, нам еще помогут.

– Тебе помогут, – уверенно ответил призрак. – За тобой уже идут. Оглянись.

Феликса обернулась. Она едва не ослепла от яркого, с силой тысячи солнц, света.

* * *

– Еще не очнулась? – Данатос зашел в каюту, присел на кровать у ног Феликсы.

Брисигида, сидящая в кресле в изголовье, покачала головой. С того дня, когда они столкнулись с Беором, прошла почти неделя. Всех убитых похоронили, раненых – лечили, а Феликса все так же лежала без сознания. Без сердцебиения и дыхания сложно было сказать, какова вероятность, что она вообще очнется. Брисигида поддерживала ее тело в жизнеспособном состоянии, но не могла понять, почему она не приходит в себя.

– Вы отвезли Кассандру? – спросила жрица. – Все прошло нормально?

– Да, – ответил Данатос. – Маронда договорилась с ректором.

– Она что, выдала себя? – ахнула Брисигида.

– Что ты, – улыбнулся оборотень. – Она использовала древний магический прием.

– Какой? – подняла бровь жрица.

– Деньги.

Брисигида натянуто рассмеялась. Уже который день она пыталась призвать душу Феликсы обратно в тело, но не могла даже выяснить, на каком плане она находится. Брисигида боялась, что она могла застрять на астральном плане или где-то между мирами, или вообще в каком-то неизвестном духовном пространстве. С каждым днем ее беспокойство росло.

Если бы не невозмутимость Маронды, Брисигида бы уже рехнулась от бессилия.

– Маронда ничего не сказала по поводу нее? – Брис кивнула на тело подруги.

– Почему ты сама ее не спросишь?

– Она отказывается со мной разговаривать о том, как спасти Фель, – поджала губы жрица. – Почему она так спокойна? Она знает что-то, чего не знаем мы?

– Она всегда знает что-то, чего не знаем мы, – закатил глаза оборотень. – И Маронда не скажет об этом, пока не сочтет нужным.

Брисигида вздохнула. Старая волшебница порой и ее доводила до исступления – что уж говорить о вспыльчивой Феликсе?

– И как они вообще уживались? – буркнула она. – Обе бывают просто невыносимы!

– Ты о ней и Маронде? – хмыкнул Данатос. – Брось. Именно поэтому у них такое взаимопонимание. Может быть, она только по этой причине и взяла ее в ученицы.

– Ну, это уж точно не единственная причина, – возразила Брисигида. – Хотя в целом ты наверняка прав. Ты пришел просто узнать, как она?

– Я бы хотел помочь, – тихо ответил Данатос. – Только не знаю, как.

– Знаешь, – жрица скрестила руки на груди и сжала губы. – Помолись со мной.

Оборотень вздохнул. Раньше он сбегал из храма на время молебнов и медитаций – пока не смог с чистой совестью уходить на задания с Лаэртом.

– Без этого никак?

– Участие Лаэрта мне не помогло, – мягко сказала ему сестра. – Я знаю, как ты этого не любишь. Не понимаю, почему, но знаю. Я бы не просила, если бы видела другой выход.

Данатос обхватил руками голову. Потом посмотрел вверх, сложив ладони на груди.

– Ладно. Давай попробуем.

Он опустился на колени рядом с кроватью и распустил волосы. Брисигида присела рядом и взяла его за руку. Данатос кивнул ей, и жрица начала очередную молитву. Рядом с братом она молилась беззвучно, едва шевеля губами. Ей и так было несложно сосредоточиться.

Данатос закрыл глаза и стиснул зубы. Его зазнобило; по телу прокатилась крупная дрожь. Казалось, что каждый нерв пронзает раскаленная игла, и вместе с тем – он испытывал нестерпимый восторг. Глаза заслезились. Из-под век скатывались горячие капли. В голове стало тепло и пусто – и все равно из груди рвался неистовый крик, нечто первобытное, дикое и своевольное.

– Ты сопротивляешься, – сердито шепнула Брисигида. – Прекрати с этим бороться! Ты родился таким.

Данатос распахнул глаза и выпустил на волю свой клич. Смесь воя и крика вспугнула чаек снаружи. Оборотень выгнулся в порыве жреческого экстаза – чтобы мгновением позже скорчиться на полу каюты.

– Дани! – Брисигида бросилась к брату.

– Он в порядке? – послышался хриплый шепот. – Кх-ха, к-х-ха…

Брисигида обернулась и увидела, как Феликса свесилась с кровати. Ее рвало желчью.

– Триединая! Слава Богине, ты очнулась, – всхлипнула жрица. – Я боялась, что ты уже не вернешься.

– А я не боялась, – простонала чародейка. – Я была уверена, что сдохла, причем окончательно.

– Я думала, что тебя не так просто убить… э-э-э… в твоем нынешнем состоянии, – смутилась Брисигида.

– Да, – Феликса утерла рот рукавом, – но ведь Беор оказался сангромантом. Вы его добили?

– Вообще-то, это сделала ты, – ответила Брисигида, нащупывая пульс Данатоса. – Когда мы добрались до его корабля, там все уже были мертвы.

– Все? – опешила Феликса. – Но как?

Брисигида пожала плечами. Тело Данатоса, скрученное спазмом, постепенно расслабилось, но он все еще не пришел в сознание.

– Я видела что-то странное, – проговорила чародейка, осторожно садясь на кровати. – Темную равнину. Черный дым в расщелинах…

– Расскажешь чуть позже, хорошо? – попросила жрица. – Все так переволновались из-за тебя. Нужно сказать Акыру, что ты очнулась.

– А Дани? Он из-за меня так?..

– Он будет в порядке, – кивнула Брисигида. – Смотри, он уже приходит в себя.

Оборотень шумно вдохнул, закашлялся и повернулся на бок. Он оперся на руки и замотал головой – так встряхиваются мокрые коты.

– Все еще не понимаешь, почему я не люблю молиться вместе? – недовольно прошипел он. – Ну за что мне это? Чем я так провинился? Это мое наказание?

– Брат. Она очнулась.

Данатос посмотрел на Феликсу, будто первый раз увидел. Со сдавленным воплем он бросился к ней и сжал так, что она едва могла протолкнуть воздух в легкие.

– Я так скучал, – шепнул он едва слышно.

Феликса молча обхватила его и прижалось лбом к плечу. «Ярче тысячи солнц, – подумала она. – Негасимый светоч».

* * *

Маронда и Акыр стояли на корме. Феликса их не увидела – услышала.

– Я с места не сдвинусь, пока ты не скажешь, что с ней! – орал горец.

– Орать будешь в своем ауле, старпер! – пристукнула посохом Маронда. – А у мудрой старушки Маронды все под контролем. Мне лучше знать!

– Я здесь капитан. Имей хоть каплю уважения, женщина!

– А я тебя очень даже уважаю, капитан, – фыркнула волшебница. – Я ведь все еще с тобой разговариваю.

– Я поклялся помогать ей живой, а не мертвой! – продолжал бушевать Акыр.

– Ты никогда не видел ее живой, – напомнила ему Маронда.

– Не смей тыкать в меня своими сраными софизмами! – вспыхнул капитан. – Ты знаешь, что я имею в виду!

– Софизмы! Ишь ты, какие слова горцы знают… Вы все беспокоитесь напрасно, – отрезала наставница. – Мертвяки не умирают. Ее возвращение – вопрос времени.

– Тогда и отплытие – вопрос времени, – парировал Акыр. – Все, ребята, швартовы на место и кыш отсюда. Дискуссия окончена.

Капитан кивнул Маронде и пошел на мостик. И только тогда он увидел усмехающуюся Феликсу.

– Вовремя я очнулась, однако, – съехидничала девушка. – Еще пара дней – и вы бы пересобачились тут насмерть.

– Ба! Слава Старому Когтю, – всплеснул руками Акыр. – Уж думал в трюм старуху упрятать.

– А я хотела околдовать его под шумок, – сверкнула зубами подошедшая Маронда. – С возвращением из тени, дорогая.

– Могла бы нормально их успокоить, – укорила ее Феликса. – Что все это значит, мать твою?

Маронда вздернула бровь и посмотрела по сторонам, будто искала зрителей.

– На том свете борзянку разливают что ли? – хмыкнула она. – Я что, уже не наставница?

– До тех пор, пока ты дразнишь и заставляешь напрасно беспокоиться моих людей, – Феликса сделала небольшую паузу, – неважно, кто ты. Мое уважение заканчивается там, где начинается твое высокомерие и жестокость.

Несколько секунд Маронда пристально смотрела на свою ученицу.

– Столько лет я проверяла тебя на прочность, девочка, – сказала она, – чтобы упустить момент, когда ты наконец повзрослела. Не зря девушку называют женщиной только после того, как у нее появляются дети.

Феликса не ответила. Маронде было нужно высказаться.

– Если ты намерена нести ответственность за – как ты сама сказала – своих людей, – она спустилась к ней по лестнице, – тебе не стоит больше так опрометчиво бросаться в бой.

– Хорошее же время ты выбрала для урока, Маронда Премудрая, – тяжело проговорила Феликса. – Не ты ли призывала меня продемонстрировать Стальную Гарпию?

– Это был урок не только для тебя, – Маронда стукнула ей пальцем по лбу, – а для всех. Во-первых, тебя довольно легко вывести из строя. Во-вторых – очень сложно вернуть обратно. Ну, и в-третьих: ты не можешь умереть. Вообще никак, совсем не можешь. Понял, о чем я, горная лаванда? – она повернулась к Акыру.

– Старая ты горгулья, – плюнул капитан. – Дина все глаза себе выплакала, а ты! Ты!..

– Скажи честно, ты знала, как меня пробудить? – спросила Феликса. – Признайся! Ты знала?

– Ну конечно я знала, – откликнулась Маронда. – Чрезвычайно неприятная процедура, должна заметить. В первую очередь – для тебя.

Феликса покачала головой и поджала губы.

– Это жестоко.

– Ну, дорогая моя, я ведь не всемогуща, – волшебница развела руками. – Да, постыдилась признаться. Я знаю этот ритуал только в теории, поэтому боялась его начинать. Все проверяла и проверяла…

Феликса не выдержала и прыснула от смеха.

– Я надеялась, что старческий маразм настигнет тебя позже, – съехидничала она. – Но такое оправдание я по крайней мере понимаю. У тебя было решение, но ты оказалась недостаточно уверена в себе, чтобы его воплотить.

– Ты настоящая змея, Ферран, – скривилась Маронда. – Однако я вынуждена признать твою правоту. Я слишком стара для всего этого, знаешь ли. Я вообще надеялась, что ты предусмотрела такой исход и сможешь ожить…кхм… выбраться сама. Так оно и произошло.

– Вообще-то нет, – отвела глаза Феликса. – Я понятия не имела, что со мной произойдет при смертельном ранении. И уж никак не ожидала увидеть то, что увидела.

Старая наставница помрачнела в мгновение ока.

– Я думала, тебя выбросит в подсознание, – проговорила она. – Ты ведь умеешь выбираться из ментальных ловушек, не так ли?

– Не самая сильная моя сторона, но с поддержкой Брис я наверное могла бы справиться. Сперва я подумала, что это сон, – вздохнула Феликса, – шутки гаснущего сознания. Потом решила, что морок. А потом я кое-кого встретила.

Маронда и Акыр переглянулись и снова уставились на нее. Феликса надеялась, что хотя бы наставница сможет объяснить, что с ней произошло. От озадаченного вида Маронды внутренности скрутило в холодный скользкий ком.

– Встретила, говоришь, – протянула Маронда. – Астральный план?

– Астральный план я бы распознала, – возразила Феликса. – Больше было похоже на лимб. Бескрайняя серая пустошь. Бесцветные молнии у горизонта. И расщелины, полные тьмы.

– Это не лимб, – нахмурилась волшебница. – Я о таком даже не слышала. Так кого ты увидела? И как ты выбралась?

– Данатос и Брисигида как-то вытащили меня. Рывком. Я не помню последних минут. Только яркий свет – и я очнулась в каюте.

Маронда опустила глаза и ухватилась за посох, будто боялась потерять равновесие.

– Если бы я знала, – прошептала старуха. – Прости меня. Как безответственно с моей стороны…

Феликса положила руку ей на плечо:

– Все обошлось. Мы сможем разобраться с этим позже, – сказала она. – Надо готовиться к отплытию в проклятые воды. Где мы сейчас?

– У берегов южной материковой Палании, – отозвался Акыр. – Пристроили Кассандру. Странная эта школа, конечно. Больше похожа на монастырь.

– Практически он и есть, – подтвердила Маронда. – У них очень строгие порядки, зато куча охраны. Адепток берегут, как зеницу ока – боятся пиратов.

– Правильно делают, – хмыкнул капитан. – Эти двуличные черти просились к нам в команду! Трусливые псы!

– Все прошло по плану? – поинтересовалась Феликса.

– Да, – кивнул горец. – Допросили выживших – те почти ничего не знали о договоре Беора с новым правительством Арделореи. Едва не обоссались, когда узнали, что их капитан мертв.

– Теперь понятно, как он держал в страхе острова, – заметила Феликса. – Я никогда прежде не встречала сангромантов. Закон преследует их почти во всех странах мира. Брисигида сказала, что на корабле все оказались мертвы, когда вы поднялись на борт.

Акыр кивнул.

– Да, и у многих была рана от удара под подбородок. Как та, что осталась у Блода от твоего кинжала.

– Мы его недооценили, – вздохнула Маронда. – Маг крови такой силы… Его сила распространялась на всю команду, связала его с ними. Но от повреждений мозга даже такая связь не спасает.

– Он перенаправил удар на всех сразу? – ахнула Феликса.

– Когда клинок пронзил его мозг, он едва ли мог сделать что-то осознанно, – покачала головой Маронда. – Думаю, их всех убила его предсмертная агония.

– Теперь у нас три корабля, – добавил Акыр. – Шлюп и шхуну мы оставили на рифах. Притопили только маленько. Пленных после допроса напоили этим вашим зельем для беспамятства и оставили на острове чуть севернее нашего.

– Хорошо, – успокоилась Феликса. – Как Дина?

Капитан покосился на Маронду и поджал губы.

– Цела, – вздохнул он. – Но страшно расстроена. Очень переживала за тебя, сама понимаешь.

– Я поговорю с ней, – пообещала Феликса. – Мы продолжим занятия в ближайшее время. Скольких мы потеряли?

– Благодаря вмешательству Маронды – немногих, – успокоил ее горец. – Похоронили троих. Трэверса, Оррана и Богсли. Двое матросов и офицер. Еще с десяток все еще отлеживаются, но Цефора говорит, что они идут на поправку.

– Мне жаль, – тихо сказала Феликса. Она не ожидала, что сражение дастся им легко, и все же трое погибших казались слишком большой ценой.

– Вот что я тебе скажу, девушка, – Акыр пристально посмотрел на нее. – Эти ребята погибли не по твоей вине. Они считали честью смерть в бою. Богсли – северянин, он всю жизнь провел в морских сражениях, – объяснил горец. – Трэверс потерял семью из-за паланийских пиратов. Уверен, он улыбался с небес, когда увидел у Беора в башке твой кинжал.

Феликса закусила губу. Она тоже это знала.

– Орран был уже староват для таких битв, – продолжил капитан. – Он говорил, что Кассандра похожа на его дочь. Не оскорбляй их память жалостью и чувством вины.

– Большой сложили костер? – спросила девушка после недолгого молчания.

– Пламя взлетало выше деревьев, – гордо ответил Акыр. – Будь уверена, мы похоронили их с честью.

* * *

После ужина все собрались в кают-компании. Дину тоже пригласили на совет – в качестве извинений. Феликса была страшно рада снова видеть девочку. Маленькая заклинательница расплакалась, увидев ее, а потом долго молчала. Только когда волшебница рассказала про то, как опасны сангроманты и как побывала в серой пустоши, Дина успокоилась и дала себя обнять.

Феликса знала, что они захватили два корабля. Но у них не хватало людей, чтобы укомплектовать их. Предстояло решить, как распорядиться лишними.

– Все три корабля стоят на якоре в одной бухте, – доложил Акыр. – Мы находимся на «Оке Бури». Второй арделорейский фрегат занял Ранжисона и его парни, – он кивнул Ранжисоне, который прибыл на совет на шлюпке, – третий сюда привел Кистень с парой ребят. Сейчас там только несколько часовых.

– Мы можем разделить команду на два корабля, но никак не на три, – пояснил Киттерс. – Самое простое, конечно, продать корабль.

– Но сделать этого мы не можем, – покачала головой Феликса. – Корабли слишком приметны.

– Любой дурак опознает фрегат Беора, – поддакнула Ринна. Харм согласно гавкнул у ее ног. – Проще уж продать арделорейский.

– Не уверен, что проще, – возразил Акыр. – Продать что-то в Палании мы можем только незаконно. А значит, судно снова попадет к пиратам. Если с нами вообще кто-то захочет торговать.

– У нас есть документы для дворян из разных стран, – напомнил Фабио. – Франциска Дебюсси мы уже использовали в Бедеране, но у меня есть бумаги и на других.

– Я бы все равно не рискнула продавать ни один из кораблей, – решила Феликса. – С Беором был антимаг. В Палании могут быть и другие. Императорский флот тоже слишком приметный. Даже просто заходить в крупные порты – большой риск.

– Согласен, – поддержал ее Лаэрт. Он выглядел свежим и отдохнувшим, а еще – непривычно серьезным. – Боюсь, что бывшая сеть Канцелярии тоже под контролем нового правительства. В школе магии наших агентов быть не могло, а вот в городах – запросто.

– Оставлять такие корабли где попало – не дело, – крякнул Кистень. – Подарить ведь тоже не вариант? Может, надо было затопить их, как другие?

Феликса задумалась. Она никак не ожидала, что два прекрасных корабля на ходу могут быть такой обузой. И что будет так трудно придумать, куда их деть.

– Наставница Ферран, – вполголоса позвала ее Дина. Маронда хмыкнула и беззвучно передразнила ее реплику. Феликса когда-то клялась, что ни за что не станет никого учить. – Могу я кое-что спросить?

– Не возражаю, – ответила чародейка.

– Мы не можем взять третий корабль, потому что для этого недостаточно людей, верно? – начала девочка.

– Все так, – подтвердил ее отец.

– И не можем продать, потому что это опасно? – уточнила Дина.

– Верно, – снова кивнул Акыр.

– Почему бы нам их не спрятать?

Акыр открыл рот и тут же закрыл. Феликса прикусила губу. Лаэрт постучал себя костяшкой пальца по лбу. И только Маронда озвучила их общую мысль:

– И как мы раньше до этого не додумались?

Дина покраснела, но решительно продолжила:

– Прежние наставницы как-то на уроке рассказывали нам, как один моряк спрятал сокровища на морском дне. И никто не мог их найти, – пояснила девочка. – Сундук был деревянный, но моряк немного владел магией воды, и протолкнул сундук на глубину. А потом под тяжестью воды он сам пошел на дно.

– А как же он его достал потом? – недоверчиво спросил Кистень.

– Магией, конечно же, – Дина сложила руки на груди. – Не нырять же за сундуком на самое дно!

Кистень развел руками – мол, ну раз ты так говоришь, так оно и есть. Дина улыбнулась в ответ. Штурман вел себя так непосредственно, что девочка не воспринимала его, как взрослого мужика – или страшного одноногого пирата, каким его видела первое время Кассандра.

– Задача нетривиальная, – присвистнула Феликса, – но в целом выполнимая. Выпустить якоря, чтобы течением не снесло…

– А потом-то мы куда их денем? – поинтересовался Лаэрт. – И где будем прятать?

Феликса еще не думала о «потом». Все мысли крутились вокруг того, что ждало их на проклятых островах. Будет ли вообще какое-то «потом»?

– Паланийские острова приняли нас не слишком дружелюбно, – она начала рассуждать вслух. – Да и не место нам там, пока Вольница правит бал. Если выплывем из мертвых вод целыми, попытаем счастья на юге, – решила Феликса.

– В Сарданафаре много ничейных земель, – прогудел Ранжисона. – Я был бы рад повидать родные берега.

– А что, там хотя бы тепло, – пожал плечами Кистень. – Кости свои старые погрею.

– Есть предложение, где спрятать корабли, – подал голос квартирмейстер Киттерс. Джереми говорил редко, зато всегда – по делу. – Что если утопить их на самой границе архипелага Смерти? Глубина там невелика, а рыскать никто не станет.

Маронда одобрительно кивнула.

– Я и сама об этом подумала, – призналась старуха. – Для нашей авантюры лучше места не придумаешь. Больше одного раза всяко не умрем, а так хоть по пути будет. Мы ведь готовы к отплытию, не так ли?

– Припасы пополнены, если ты об этом, – отозвался Акыр. – Команда приходит в себя после боя. Я бы подождал еще дня три.

– Торопиться некуда, – согласилась Феликса. – Будь за нами погоня, мы бы уже знали. Стоим еще неделю здесь, в бухте. Сколько пути до тех островов отсюда?

– Чуть больше суток, максимум – двое, – ответил капитан. – Не так уж и далеко. Отплывать лучше ночью, если хочешь быть там засветло.

– Брис, – позвала Феликса подругу, – ты все еще планируешь благословить корабль?

– Конечно, – устало улыбнулась жрица. Она все еще выглядела бледной от недосыпа после недели, проведенной в молитвах у постели Феликсы. – Только отдохну немного. Спокойная неделя на берегу мне не помешает.

– Добро, – резюмировала чародейка. – У нас наконец-то есть внятный план. Отдохните как следует.

* * *

Зеркало исказилось зеленоватой рябью. Человек в черно-белом плаще с капюшоном невольно вздрогнул. «Говорят, это не магия, – подумал он. – Но ведь и не наука. Что же тогда?» И тут же одернул себя – мысль в высшей степени неуместная. Почти кощунство – подозревать в магии самого Владыку.

– Есть вести от Насиры? – высокий холодный голос сразу перешел к делу, без приветствий и расшаркиваний.

– Нет, господин, – ответил человек в плаще. – Она не выходила на связь с отплытия из Бедерана.

– Ты передал ей сведения о готовящемся нападении?

– Передал, – пролепетал человек. – Боюсь, она слышала сообщение не целиком. Как будто вошла в зону, где действуют помехи. Когда я попытался связаться с ней снова, она не ответила.

– Скоро мы разберемся с этим треклятым архипелагом, – пообещал высокий голос Владыки. – Слишком много помех. Постоянные искажения, – зеркало еле слышно вздохнуло. – Что насчет беглеца?

Человек в черно-белом плаще нервно сглотнул. «Черт меня дернул согласиться на работу координатора, – пронеслось в его голове. – Чую, ждут меня тренировки…»

– Джамира преследовали до южных болот, – проговорил антимаг. – Он должен был погибнуть от жажды, однако… его тела так и не нашли. Но поиски продолжаются, господин, мы делаем все возможное…

– Хватит лебезить! – рявкнуло зеркало голосом Владыки. – Меня не волнует, сколько усилий вы приложили! Мне нужен результат, а его нет!

Рябь на зеркале улеглась на несколько мгновений. Этого координатор боялся больше всего.

– Вы слишком мало тренируетесь, – снова раздался голос. – Выдернуть тебя на три дня ради тренировок, увы, невозможно. Надеюсь, за один день ты вспомнишь, как ловить святотатцев и дезертиров. А теперь скройся отсюда.

Зеркало помутнело и снова разгладилось, налившись мягким блеском отраженных свечей.

«Пронесло. Что ж, моя вина. Нельзя подвести Владыку снова», – подумал человек в черно-белом и утер пот со лба.

* * *

За последнее время Феликса начала привыкать к тому, что с ней обращаются, как с больной. В каком-то смысле она и была больна. Тело вело себя так, будто его одолевала болезнь: порой ее знобило, по ночам прошибал холодный пот, воздух приходилось проталкивать в легкие. Раньше она не замечала своего сердцебиения, а теперь ей казалось, что оно неистово колотится, пытается сломать свою реберную клетку.

– Я здорово перепугался тогда, знаешь, – Данатос, как всегда, подошел бесшумно. – Надеюсь, у демона в логове подобного не случится.

Феликса смотрела на «Око Бури». Корабль стоял на якоре недалеко от берега. Два других укрылись в маленькой бухте в нескольких перестрелах к югу.

– Там может случиться что-то похуже, – закусила губу чародейка. – В таком состоянии я очень уязвима к демонической энергии. Я ведь слышала ее зов.

– Мы присмотрим за тобой, – улыбнулся оборотень. Он вздохнул и сел рядом с ней на нагретый солнцем камень. – Я и Брис. И Лаэрт.

– Маронда сказала, что это он разделался с антимагом, – Фель выжидательно посмотрела на Данатоса.

– Жаль, ты не видела его в деле, – сверкнул глазами полиморф. – Это ведь лучший меч канцелярии. Лаэрта взяли на службу вовсе не за то, что он способен проводить Силу. В первую очередь он первоклассный фехтовальщик.

– Так в Тайной канцелярии не знали о его способностях проводника? – удивилась Феликса. – Я думала, ему поэтому разрешили работать с тобой и Брис.

– Они узнали об этом не сразу, – признался Данатос. – Его пытались ставить в пару с магами, но они не справлялись. Маронда удивилась, когда почувствовала его силу, помнишь? – Волшебница кивнула. – И ему, и напарникам моментально становилось плохо, когда он направлял поток энергии.

– А как они познакомились с Брисигидой? Ты представил его ей? – полюбопытствовала Феликса. Лаэрт говорил, что с Данатосом он встретился, когда пришел на задание, но никогда не упоминал, откуда он знает жрицу.

– Нет, я тогда еще не настолько ему доверял, – помотал головой перевертыш. – У него начался припадок от очередной попытки работать с магом. Маг вообще упал без сознания, а Лаэрт никак не мог закрыть свой энергетический канал, – оборотень тяжело вздохнул. – Брисигида оказалась среди жриц, которых позвали на помощь. Обычные средства не помогли, и Брис влилась в его поток.

Он сорвал тонкую травинку покрутил в руках. Некоторое время молчал. Потом посмотрел Феликсе в глаза:

– Она первая, кто смог использовать его силу, – тяжело выговорил Данатос. – И, похоже, это связало их каким-то образом. Она даже не заметила, как это тяжело. Удивлялась, что маги отказываются с ним работать…

– А ты?

– Прошел почти год, прежде чем мы смогли с ним так сражаться, – оборотень опустил глаза. – Пришлось сказать ему, что она моя сестра, хотя обычно мы никому об этом не говорим. Даже другие жрицы считали меня сиротой.

– Он ведь влюблен в нее, правда? – Феликса коснулась его плеча.

– Правда, – Данатос снова посмотрел на нее. Его лицо приобрело какое-то жалобное, почти отчаянное выражение. – Раньше я не понимал, что он чувствует. Думал, что врет. Мы с ним даже подрались из-за того, что он спал с другими девушками, а ухаживал за Брис.

– Серьезно? – подняла брови чародейка.

– Еще бы, – он хмыкнул, но улыбка вышла грустной. – Мы с ней не привыкли думать о личной жизни. Я служил тайным храмовым стражем, она со временем стала бы верховной жрицей. Мы оба считали, что не имеем права на семью.

– Но священнослужителям Триединой ведь не запрещено ничего, – нахмурилась Феликса.

– Это добровольные ограничения, – пояснил оборотень. – Мы боялись, что если свяжем себя с кем-то, эти люди будут с нами несчастны. Потому что не смогут примириться с нашим долгом.

– Чушь, – отрезала волшебница. – Лаэрт жизнь за нее готов отдать.

– А я – за тебя, – разозлился вдруг Данатос. – Но что толку, если вы обе готовы умереть во имя каких-то своих высоких целей?! Кому из нас с ним от этого легче?

Феликса ошарашенно умолкла. Перевертыш смотрел на нее неотрывно, просто сверлил глазами. Ей казалось, что он вот-вот бросится на нее, как хищник на свою добычу. Она снова почувствовала себя хрупкой и одинокой и нуждалась в защите. В ком-то, кто будет ограждать ее, даже когда в этом не будет необходимости. Как в детстве.

– Ты ведь знаешь, каково это, – продолжил он. Голос становился громче с каждым словом. – Каково это, когда твои близкие сознательно подвергают себя опасности! Я едва смирился с тем, что Брисигида избрала для себя такой путь. А теперь мне нужно смириться с тем, что и ты идешь той же дорогой!

– Дани, я… я ведь смотрела, как отец отдал жизнь, чтобы защитить меня. А потом и мама. Я думала, что и Маронда тоже… – она всхлипнула, но слез не было. – Мы не должны умирать друг за друга. Мы должны ради друг друга жить. Все, что мы сейчас делаем, мы делаем для этого. Чтобы я смогла прожить жизнь ради вас. Ради тебя.

Данатос встал с камня и сел еще ближе к ней, прямо на траву, и обхватил ее обеими руками. Феликса прижалась к нему и уткнулась лицом в воротник его куртки. Он гладил волшебницу по волосам, а она с наслаждением вдыхала запах меда, телячьей кожи и дыма, которым пропитался оборотень.

* * *

Неделя пролетела почти незаметно. Здоровые моряки каждый день уплывали на шлюпке в ближайший портовый город, где пьянствовали, дрались, искали любовных утех и играли в азартные игры. Когда они еще были на островах, Лаэрт обменял золото из сокровищницы Пигсвеллов на местную валюту, так что матросы спускали свое жалование, не вызывая подозрений.

Акыр, Кистень, Ранжисона и большая часть офицерского состава в город не совались. Предпочитали резаться в кости между собой.

– Три пятерки! – хлопнул по импровизированному столу Кистень. – Переброс?

– Ранжисона пас, – поджал губы канонир. – А ты бросай, сколько хочешь. Не перебьешь все равно!

– Перебрасываю все, – отреагировал Джереми Киттерс. – Фартит тебе сегодня, чертяка!

– Ранжисону любит фортуна, потому что он лишен любви невесты, – сверкнул зубами сардан. Его кости выстроились ровненько от двойки до шестерки. – Бросай давай!