Текст книги "Вкусить её рождественские печеньки (ЛП)"

Автор книги: Алина Джейкобс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

34

ДЖЕК

– Они идеальны, – сообщила Ану, поедая одно из макарони Хлои. – Просто идеальны с технической точки зрения.

– И еще, я рад, что ты не стала готовить милых зверюшек или что-то подобное, – обратился Ник к Хлое. – Это просто идеально круглые, ароматные десерты. Текстура, разнообразие, консистенция – все безупречно.

Я посмотрел на макарони. Единственное, что когда-либо пекла моя мама, были макарони. Остальную часть готовки всегда брала на себя Белль. Мама любила готовить макарони, потому что ей нравилось демонстрировать, какой она замечательный повар. Я знал, что такое технически совершенные макарони, потому что моя мама, конечно же, умела их готовить. Макарони Хлои были идеальными. Однако – и, возможно, это влияние моей истории – они казались бездушными.

– Джек, – сказал Ник. – Комментарии?

– Вижу, что оборудование «Платинум Провижн» тебя не подвело, – поддразнил я.

Хлоя покраснела.

– Ты это слышал?

– Сделай ей поблажку, – пошутила Ану. – Макарони всех сводят с ума. Но ты молодец, Хлоя.

– Мне нужно выпить! – ответила она со смехом.

– После всего этого я бы сказал, что ты это заслужила, – рассмеялся Ник.

Остальные конкурсанты приготовили потрясающие блюда. Одна из девушек, Нина, подруга Хлои, приготовила особенный крокембуш. У нее были маленькие башни из слоеных пирожных с апельсиновым кремом. Башня состояла из слоев крошечных слоеных пирожных и вафель, покрытых засахаренной клюквой и апельсиновой цедрой, а затем покрытых карамелью. Он был похож на дерево.

– Этот десерт был великолепен, – сказал Ник. – Но именно макарони были технически безупречны.

– Именно так и называлось наше испытание, – согласилась Ану. – И она приготовила технически совершенные макароны с различными вкусами, в которых все еще чувствовалось Рождество.

Двум судьям, похоже, больше всего понравились макарони Хлои, поэтому я согласился. Я знал, что она хотела победить. Парня, который готовил панафорте, отправили домой.

Было уже поздно, а конкурсантам еще предстояло пройти интервью после конкурса. Не был уверен, что смогу провести время с Хлоей в этот вечер. Но потом я увидел, как она идет ко мне по коридору.

– Тебе понравились макарони? – спросила меня Хлоя, ее лицо порозовело.

– Э-э-э… – я был таким ужасным лгуном.

Ее лицо вытянулось.

– Ты же знаешь, я не люблю сладости, – поспешно добавил я. – Они были великолепны, просто я не очень люблю макарони.

– Я так старалась готовя их, – произнесла она.

– Знаю, и это было видно.

Мне было стыдно, что я не мог проявить больше энтузиазма. Вокруг было много людей, поэтому я не хотел вдаваться в долгие, тягостные объяснения.

– Но знаешь, что еще я бы очень хотел съесть, – прошептал я ей на ухо. Ее лицо стало красным, как свекла, и я ухмыльнулся.

– Сегодня вечером? – уточнила она, и ее голос слегка дрогнул.

– К сожалению, в следующий раз. Сегодня вечером у меня встреча. Семейное дело.

Кстати, о болезненных семейных воспоминаниях. У меня был запланирован ужин со старшим братом.

Оуэн ждал меня в баре, когда я пришел туда позже в тот же вечер.

– Мы сегодня пьем вместо ужина? – спросил я его, садясь за стол. Он поднял свой бокал в знак приветствия. – Как твои дела со Свенссонами? – поинтересовался я. Его фирма и «Свенссон Инвестмент» сотрудничали в реализации некоторых проектов.

– Не могу пожаловаться, – ответил он.

– Конечно, не можешь, мистер выдающийся биткоин-миллиардер, – пошутил я.

Оуэн сердито уставился на свой напиток.

– Белль – та, благодаря кому это произошло, – заявил он. – Ненавижу Рождество.

– Хах, расскажи мне об этом, – я подал знак бармену принести мне тоже, что пил мой брат.

– Ты с ней разговаривал?

– Нет. Думаю, она нас ненавидит.

– Можно ли ее за это винить?

Мы промолчали. Белль уехала сразу после Дня благодарения два года назад. Мы с братьями все думали, что она когда-нибудь вернется, но этого так и не произошло. Затем она отправила нам электронное письмо, в котором написала, что не хочет иметь с нами ничего общего, что она устала помогать маме и папе создавать иллюзию идеальной семьи и что она порвала с нами все связи раз и навсегда.

– Ты писал ей? – спросил меня Оуэн.

Я покачал головой.

– Думаю, после того электронного письма, она четко дала понять, что не хочет ничего от меня слышать. Белль сама выйдет с нами на связь, если захочет поговорить.

– Если, – подчеркнул Оуэн. – Она общается с двумя младшими.

– Хотя, похоже, нечасто, – подметил я. С минуту мы молчали.

– Твой друг? – спросил он, кивнув головой в сторону большого окна в передней части бара. Санта стоял на тротуаре и наблюдал за нами.

– Возможно, – поморщился я. – Я плачу бездомному Санте, чтобы он был моим охранником. Просто потому, что…

Оуэн поднял руку, чтобы прервать меня.

– Даже не хочу знать. Так зачем ты хотел встретиться? Подожди, дай-ка угадаю: дело в той башне.

– Я не прошу денег, мне просто нужно, чтобы Свенссоны дали мне больше времени, – взмолился я. – Или, может, ты хотя бы поможешь мне найти арендаторов.

– Знаешь, Джек, иногда приходится пускать все на самотек. Ты всегда такой эмоциональный.

– Я не эмоциональный, – возразил я.

– Именно такой. У тебя эмоциональная связь с этой башней.

– Я потратил на нее много времени.

– И она не принесла результатов, – заявил он, – Так что тебе нужно бросить это дело. Именно это и сделала Белль.

– Пожалуйста, просто… Может быть, ты мог бы купить там квартиру?

Оуэн разразился лающим смехом.

– Если бы. Я не буду потакать твоим неверным решениям. Это то, что мы делали в течение многих лет с мамой и папой.

Бармен принес ему еще один напиток, и брат осушил половину, а затем сказал:

– Знаешь, что когда ты был маленьким, они ни разу не подошли, чтобы утешить тебя, пока ты плакал? Это делала Белль. Или я, потому что мне приходилось жить с тобой в одной комнате. Мама с папой, конечно же, или не обращали на это внимания, или им было просто плевать. Мамины друзья всегда отмечали, какой отдохнувшей и свеженькой она выглядела, в то время как ее дети выполняли за них всю работу.

– Я не прошу тебя подбирать за мной хвосты, – сказал я.

– Просишь, – заявил Оуэн. – Тебе пора повзрослеть.

Я сердито посмотрел на свой напиток, затем осушил его и подал знак принести еще. Это будет еще одно ужасное Рождество.

– Я говорил тебе, что видел маму? – спросил я его, надеясь снять напряжение.

– Правда?

– Она просто случайно столкнулась со мной на улице, – объяснил я.

– Дай угадаю, она хочет внуков.

Я удивленно посмотрел на своего старшего брата.

– Она рассказала мне об этом, когда я встретился с ней и папой, – объяснил он.

– Зачем тебе встречаться с ними?

– Я поступил вопреки здравому смыслу, – кисло протянул Оуэн. – Они клялись, что хотят загладить свою вину. Думаю, мама помешана на детях. У нее был построен план идеальной жизни, а теперь ее старшие дети достигли того возраста, когда, согласно ее расписанию, пора заводить внуков, так что теперь у них должны быть внуки.

Я нахмурился, и Оуэн серьезно посмотрел на меня.

– Мама говорила, что ты покупал нижнее белье для Хартли. Ты серьезно с ней встречаешься?

– Ни за что! – возмутился я. – Я потрясен, что ты вообще мог такое подумать!

– Какое облегчение, – выдохнул Оуэн. – Папа все говорил и говорил о том, что вы с Хартли будете идеальной парой, и вскоре у их сына и дочери их друзей будут дети. Где-то среди этого словарного поноса я услышал, как мама заявила, что ты собираешься переехать обратно домой вместе с Хартли.

– Ни в коем случае! – поверить не могу. Неудивительно, что Хартли охотиться за мной – моя мать взбаламутила ей остатки мозгов.

– Тогда для кого ты покупал то белье?

– Для… – я резко захлопнул рот. Оуэн ухмыльнулся мне.

– Джек, – произнес он, – ты заслуживаешь счастья, но, пожалуйста, сделай мне одолжение и убедись, что эта девушка будет совсем не похожа на нашу мать.

35

ХЛОЯ

Мне было так жарко после всей этой выпечки и после замечания Джека о том, что он хотел бы съесть что-нибудь другое, помимо моего печенья, что мне захотелось подышать свежим воздухом. Эдди в холле не было; он, вероятно, вышел купить алкоголя. Лишь надеюсь, что он не валяется в какой-нибудь канаве. Я осторожно огляделась, но не увидела ожидающих снаружи Санта-Клаусов.

В нескольких кварталах от нас был рождественский рынок, и мне захотелось сделать там несколько фотографий. Киоски были мило украшены, а несколько продавцов выставили великолепные рождественские украшения.

– У меня нет на это денег, – пробормотала я себе, с тоской глядя на украшения.

– Купи одно, а второе в подарок, – зазывала продавщица в киоске. – Мы добавим рождественского настроения в ваш дом!

– По сути у меня нет дома, – сказала я, чувствуя легкое смущение. – Думала купить что-нибудь для друга.

Продавщица подмигнула мне.

– Может, это принесет тебе рождественское обручальное кольцо.

Я рассмеялась, но все равно протянула свою кредитную карту. Сделка то выгодная, и украшения придадут пентхаусу Джека столь необходимую рождественскую атмосферу. Я недавно дала Коди пять долларов; конечно, я могу купить что-нибудь для Джека.

Когда я бродила по рынку, стараясь не испытывать чувства вины за то, что трачу деньги, которых у меня нет, ко мне подошел Санта. На секунду я подумала, что это Эдди. Но когда Санта оказался ближе, я увидела, что он слишком высок, чтобы быть Эдди или моим кузеном Коди. Санта остановился прямо передо мной. И это даже не Санта-Клаус, преследовавший меня в торговом центре. Почему я привлекаю столько мужчин, наряженных Санта-Клаусами?

– Это ты, – сказал Санта.

– Извините?

Я видела, как он улыбается сквозь фальшивую бороду.

– Я здесь, чтобы присматривать за тобой. За тобой следят. А я здесь, чтобы защитить тебя и твои рождественские булочки.

Я пристально посмотрела на него. Что-то в нем показалось мне знакомым, что-то в его голосе и глазах. Это был кто-то, кого я знаю? Голову можно сломать. Санта загадочно улыбнулся.

– Не бойся, малышка.

– Хорошо, спасибо, – я начала испытывать легкую тревогу.

– Эй ты! Оставь ее в покое! – крикнул кто-то из ближайшего ларька. Санта повернулся и широкими шагами скрылся в толпе.

– Ты ведь новенькая в этом городе, да? – спросила владелица ларька. – Не стоит уделять внимание этим психам. Тебе нужно быть решительной.

– Так и сделаю, спасибо, – поблагодарила я женщину.

Я выросла на Среднем Западе, и мы там совсем не конфликтовали. Если быть преследуемой сумасшедшими Сантами стало моей новой реалью, то мне определенно нужно набраться мужества.

Когда вернулась, Эдди уже снова был в холле. У него в руках была маленькая бутылочка водки, из которой он пил, любуясь рождественскими елками.

– Тебе тут посылка, – он пододвинул ко мне большую коробку, вероятно, от очередного поклонника. – У тебя хорошие поклонники.

– Я волновалась за тебя, – серьезно заявила я. – На улице творится настоящее безумие.

– Просто выскользнул на минутку, – ответил он, улыбаясь мне. – Вернулся прямо перед боссом.

– Джек вернулся?

– Да, мэм.

Вернувшись в квартиру, я открыла коробку. Внутри оказался еще более пикантный наряд, чем прошлый. На этот раз это был сексуальный наряд с карамельной тростью, полосатыми чулками до бедер, красно-белым корсетом и маленькой кружевной пышной юбкой. К нему также прилагалась полосатая шляпа. Я попозировала в этом наряде, аккуратно обрезав снимок так, чтобы он не был слишком откровенным.

И была немедленно вознаграждена комментарием:

«Жажду больше фото!»

Появилось еще несколько десятков комментариев, а также множество лайков. Я не стала выходить в сеть, чтобы пообщаться со своими поклонниками, потому что сначала хотела сделать одно очень важное дело.

Желание и предвкушение заставили меня немного занервничать, когда я поднялась в пентхаус Джека. Я пожалела, что не выпила глоток бренди для успокоения нервов.

Майло залаял, как только я постучала в дверь. Открыл Джек. Он был без рубашки и выглядел немного опьяненным, когда его взгляд скользнул по мне.

– Я собирался извиниться и сказать, что мне нужно надеть рубашку, – протянул он, – но, очевидно, ты здесь именно за этим.

– Так ты собираешься пригласить меня войти? – уточнила я, выгибая спину, насколько это позволял тугой корсет, чтобы казаться как можно более соблазнительной.

Его улыбка стала властолюбивой.

– Ты так нарядилась ради меня? – его голос был глубоким, и я могла сказать, что он уж возбужден.

– Этот наряд подарил мне поклонник, – сообщила я, вальсируя в его гостиной, как будто была здесь хозяйкой. – Подумала, что тебе он может понравиться, – рука Джека легла на изгиб моей талии, и я почувствовала, как она скользнула вниз и задрала короткую юбку.

– И снова без подходящего белья?

– Не думала, что оно понадобиться, – он рассмеялся, и его хриплый голос прозвучал у меня в ушах.

– У тебя участился пульс, – подметил Джек. – Нервничаешь?

– Нет, – солгала я.

– Все же думаю, ты немного напугана, – прошептал он мне на ухо, – Но тогда зачем ты пришла сюда, если тебе не нужен был мой большой толстый член?

Его рука легко скользнула мне между ног.

– Жаль, что ты не любишь Рождество, – сказала я ему, – потому что я могла бы сделать для тебя отличный подарок.

– Могу делать его тебе в любой день недели.

– Хочу увидеть твой член.

– А я хочу увидеть твои сиськи.

Он притянул меня к себе лицом и поцеловал глубоко и страстно. Я уже знала, на что способен его рот. И почувствовала, что, возможно, мне следовало надеть трусики, я была такой влажной от его прикосновений.

Я расстегнула брюки Джека и спустила их, пока он продолжил целовать меня. Жадно провела рукой по его обнаженной груди, затем вниз, к шелковым боксерам.

– Ты такой потрясающий, – пробормотала я.

– Ты еще ничего даже не видела.

Затем Джек поднял меня и отнес в свою спальню. Я растянулась на его кровати, а он наполовину нависал надо мной.

Схватив корсет обеими руками, он разорвал его, обнажив мою грудь.

– Твои сиськи, – сказал он, целуя и по очереди облизывая соски, – потрясающие.

Он сорвал с меня тонкую юбку, затем его язык вернулся обратно. Джек целовал мою грудь, его рука скользила у меня между ног. Он продолжал целовать меня все ниже и ниже, а я запустила пальцы в его волосы, уговаривая его поторопиться. Джек медленно и осторожно провел языком по горячей розовой плоти у меня между ног, дерзко приближаясь к клитору, но не касаясь его. Я начала задыхаться.

– Быстрее, – умоляла я, вращая бедрами маленькими кругами, пытаясь заставить его двигаться туда, куда мне было нужно. Джек засмеялся, затем щелкнул по клитору языком, вызвав у меня стон. Он ввел в меня два пальца, затем поцеловал и пососал клитор, пока я не покрылась потом и не застонала.

Я кончила слишком рано.

– Ты опять не кончил, – я провела рукой по всей длине его члена.

– Так ты хочешь мой член? – спросил Джек, прижимая его к горячей влаге между моих ног.

– Да, ты обещал мне.

Он надел презерватив, глядя на меня, пока натягивал его на свой толстый член. Затем перевернул меня, приподняв мои бедра. Я все еще была расслабленной и влажной от его рук и языка, и он смог проскользнуть в меня одним движением. Он входил и выходил, задавая ритм, в то время как его пальцы яростно ласкали мой клитор, пока он трахал меня.

– Ты такая тугая, – Джек нашептывал непристойности мне на ухо. – Твоя киска такая горячая и узкая.

В ответ я не могла сказать ничего вразумительного. Мои бедра не знали, чего они хотят – прижаться к его руке или к члену. Мое дыхание стало прерывистым, пока он методично трахал меня.

Я поняла, что Джек близок, когда он начал жестко трахать меня. Каркас кровати скрипел, ударяясь о стену, в то время, как его яйца ударялись об меня с каждым толчком. Я кончила, выкрикивая богохульства и ругательства, а он продолжать трахать меня, растягивая мое удовольствие от оргазма, а потом кончил и сам.

Весь в поту, он прижал меня к себе, целуя в шею.

Когда я оправилась от прилива эндорфинов, то поняла, что переспала с судьей шоу, на этот раз по-настоящему. Если кто-нибудь узнает об этом, я могу потерять место в конкурсе и шанс на денежный приз.

Джек уткнулся носом мне в шею.

– Это было просто прекрасно, – проговорил он.

«Нет, не было»! – подумала я в панике. – «Это катастрофа»!

36

ДЖЕК

Проснувшись рядом с Хлоей, я почувствовал себя более расслабленным и умиротворенным, чем когда-либо. Поцеловал ее, радуясь тому, что могу это сделать, потому что она, наконец-то, моя.

Она моргнула и поцеловала меня от щеки до уха.

– Собираюсь приготовить тебе что-нибудь хорошее на завтрак.

– А я уже знаю, чего хочу, – сказал я, опуская ее обратно на подушки.

Она была такой же горячей и упругой, как и прошлой ночью. А ее стоны, когда я входил в нее, были опьяняющими.

– Думаю, я мог бы трахать тебя весь день, – проговорил я ей, пока она тяжело дышала и хныкала напротив моих губ. Хлоя вскрикнула, когда кончила, и я растягивал ее удовольствие, наслаждаясь тем, что именно я заставил ее кончить. Она была мягкой и расслабленной в моих объятиях, а я покрывал поцелуями ее лицо и грудь.

– Все еще хочу для тебя что-нибудь приготовить, – пробормотала она, сморщив носик, когда я нежно поцеловал ее. – Мне до сих пор снятся кошмары о тех отвратительных печеньях, которые ты испек.

– Давай вначале прогуляемся с Майло, – предложил я после того, как мы приняли душ, – и закажем что-нибудь, когда вернемся. Вижу, как ему нетерпится, – Майло слегка махал хвостом.

– Думаю, мне нужно пойти и взять что-нибудь из одежды, – сказала Хлоя, затем прикрыла зевок рукой.

– Подожди, у меня есть кое-что подходящее, – я подошел к шкафу и вытащил коробки, которые доставили вчера.

– О-о-ох! – воскликнула Хлоя. – Тебе не следовало покупать это для меня, это слишком дорого.

– Это все было на твоей доске в Пинтересте, – объяснил я, пока она открывала коробки.

Я купил ей платье-свитер с длинными рукавами и очень красивое нижнее белье, которое, хотя и не было бархатным, как то рождественское, оно было кружевным, белым и очень сексуальным.

– Знаю, и это все такое дорогое, – Хлоя, казалось, почти испытывала благоговение, когда надевала это белье. – Оно такое мягкое, как котенок. Потрогай, – приказала она, и я протянул руку и погладил ее грудь, обтянутую кружевным лифчиком. Он был мягким.

– И как раз моего размера, – сквозь белую ткань виднелся нежно-розовый сосок. Я уже хотел просто сорвать его с нее. – Даже не думай об этом, – предупредила она, погрозив пальцем. – Это самое красивое белье, которое у меня когда-либо было, – затем она исправила: – Которое я когда-либо носила.

– Оно твое. Я купила его специально для тебя, – ответил я.

– Не люблю милостыню, – Хлоя поморщилась. – Я и сама усердно работаю.

– Знаю, – сказал я, – но на самом деле, если подумать, я купил это белье скорее для себя, чем для тебя.

Она поджала губы.

– Я не пытаюсь оказать тебе финансовую помощь, – объяснил я. – Просто хотел сделать тебе что-нибудь приятное. Рождественский дух и все такое.

– Полагаю, тогда я приму твои подарки, – драматично произнесла она и надела платье-свитер. Оно подчеркивало ее изгибы, а глубокий вырез выделял небольшую ложбинку между грудей. Я протянул ей следующую коробку.

– Еще? – она открыла ее и крикнула: – Сапоги!

Натянув темно-коричневые кожаные сапоги до колен, Хлоя начала позировать.

– Тебе придется меня сфотографировать, – заявила она и принялась поправлять прическу перед зеркалом. – Мне следовало взять с собой немного косметики.

– Ты выглядишь великолепно, – сказал я ей, сделав несколько снимков.

– Ты просто так это говоришь, – ответила Хлоя, показав мне язык. Но она правда хорошо выглядела. Подводка для глаз, нанесенная прошлой ночью, немного размазалась, но она выглядела сияющей.

– Ты выглядишь очень по-ньюйоркски, – проговорил я ей, пока она рассматривала фотографии.

– Подай-ка мне пальто, – попросила она. – Похоже, идет снег.

Хлоя начала рыться в моем шкафу.

– У меня есть кое-что получше, – и я вытащил последнюю посылку. Это была огромная белая коробка, я открыл крышку и достал объемное меховое пальто.

– Та-дам!

Хлоя закричала и осела на пол. Майло подбежал понюхать пальто.

– Оно такое красивое! – сказала Хлоя, вытирая слезу. – Я не могу его принять.

Я накинул пальто ей на плечи.

– Нет, забери его обратно, оно слишком дорогое, – перечила она мне.

– Я уже снял все ярлыки, и, если ты не возьмешь его, Майло будет использовать его как свою кровать.

Она прижала серебристо-серое пальто к своей щеке.

– Такое мягкое, – промурлыкала она. – Оно же стоило слишком огромных денег.

Я уже начал сомневаться, не переборщил ли я немного. Однако пальто было в центре всего на ее странице в Пинтерест, и Хлоя даже написала комментарий под фотографией, что в буквальном смысле отдала бы почку за это пальто. Возможно, она не это имела в виду. Зачем размещать пальто на свою доску в Пинтерест, если оно ей даже не нужно?

Хлоя встала.

– Я не могу носить его на улице. Оно должно быть выставлено в музее.

– Ты должна хотя бы надеть его для тест-драйва и сделать несколько снимков, – сказал я ей.

– Я хорошо выгляжу? – спросила она меня после того, как я помог ей просунуть руки в рукава пальто.

– Ты выглядишь… – в этом пальто она выглядела загадочно, сексуально и почти эротично. Мне доставляло огромное удовольствие видеть ее в вещах, которые я купил для нее.

– Красивое пальто! – похвалил Эдди, показывая ей поднятый большой палец, когда мы выходили из вестибюля.

На улице падали ледяные хлопья снега. Я увидел наше отражение в окне вестибюля Фрост-Тауэр.

– Мы выглядим как пара знаменитостей, – Хлоя рассмеялась.

– Ты выглядишь как знаменитость, – поправил я. – Я выгляжу немного неряшливо, – на мне не было костюма, вместо этого я выбрал ботинки, плотные парусиновые брюки и кофту с длинными рукавами.

– Ерунда, – она взяла меня за руку. – Ты отлично выглядишь в чем угодно, хотя в такую погоду ты похож на инопланетянина. Не могу поверить, что тебе не холодно.

Майло потянул меня в сторону парка. Когда мы пришли, на улице никого не было, поэтому я спустил его с поводка.

Хлоя позировала, а я фотографировал ее на фоне падающего снега. Получился отличный снимок ее и Майло. Она не позировала, а просто играла с ним с искренней радостью на лице. Я не мог сдержать улыбки, наблюдая за ней.

Пальто было огромным. Но мне нравилось, что она выглядела как горячая пышная булочка. Сунув телефон в карман, я подбежал к ней и обнял. Провел рукой по пальто, ощущая изгибы ее тела под ним.

– Хочу отвезти тебя домой и сорвать с тебя всю эту одежду, – сказал я, целуя ее.

Хлоя злобно посмотрела на меня.

– Ты можешь осторожно, нежно снять с меня эту прекрасную одежду, а уже потом можете поступать со мной как вам угодно, мистер Фрост.

– Полагаю, нам придется пойти на компромисс, – прошептал я ей в губы. Прижал к себе Хлою – пушистый комочек и закружил ее.

– Все это словно из рождественского фильма, – посмеялась она и притянула меня к себе для еще одного поцелуя, а затем сфотографировала нас.

– Хартли может удавиться, – пробормотала она.

– Неприятности в кондитерском раю?

– Ничего страшного, это мелочи. Не имеет значения. Я же выиграла прошлый раунд.

Я увидел красную вспышку среди деревьев. Майло посмотрел в ту же сторону и принюхался.

– Пойдем, – сказал я напряженным голосом.

– Ой, подожди, у тебя же нет никаких продуктов, – сказала Хлоя, когда мы выходили из парка.

– Я же говорил, что закажем что-нибудь.

– Пока я здесь, никакой еды на вынос, – решительно заявила она. – Я все приготовлю.

Мы зашли в магазин, и я приготовился к долгому походу за продуктами. Мы оставили Майло привязанным снаружи, и Хлоя вручила мне корзинку.

– Я быстро, – пообещала она.

Но это было не так.

Я бросал обеспокоенные взгляды на витрину и вздыхал, пока она выбирала картошку, спорила с продавцом за рыбным прилавком о состоянии лосося и выбирала сыр. Пошел оплачивать продукты, а она пошла отвязывать Майло. Когда я вышел, с ней разговаривал тощий Санта. Хлоя выглядела рассерженной.

– Оставь ее в покое, – рявкнул я на него.

– Извини, чувак, – произнес он, подняв руку.

– Ты знаешь этого Санту? – потребовал я ответа.

– Почему все думают, что я их знаю? – воскликнула она. Хлоя выглядела измотанной, а я не хотела портить нам день, настаивая на своем вопросе.

– Просто потому, что ты у нас самопровозглашенная королева Рождества, – пошутила я.

Она слегка улыбнулась.

– Думаю, так и есть.

Когда мы вернулись в мой пентхаус, Хлоя прошла в мою спальню и медленно сняла пальто, сапоги и платье-свитер.

– Я думал, ты приготовишь яичницу, – предположил я, наблюдая за ней, – но я хочу на завтрак тебя.

– Не хочу, чтобы еда попала на мою одежду.

– Так ты собираешься готовить в этом? – спросил я, расстегивая ее лифчик. Ее сиськи вывалились наружу, и я наклонился, взяв одну из них в рот, перекатывая сосок языком.

Хлоя застонала и сказала:

– Я собиралась надеть одну из твоих футболок.

– О да, думаю, что мог бы смириться, если бы ты ходила по моему дому в одной футболке, без лифчика и трусиков, – заявил я.

– Я должна готовить завтрак, – она слегка запыхалась.

– Но после этого все будет намного вкуснее, – сказала я ей.

Я подцепил пальцем трусики.

– Не порви их! – выдохнула она. Я медленно потянул их вниз, спустил с ее бедер, а затем позволил силе тяжести опустить их на пол. К тому времени мои пальцы уже оказались у нее между ног, а ее бедро обхватило меня.

– Нечестно! Ты все еще весь одет, – запротестовала она.

Я сорвал кофту, затем скинул ботинки и брюки и снова заключил ее в свои объятия.

– Ты был без нижнего белья, – заметила она, поглаживая меня.

– Я возлагал большие надежды на это утро, – сказал я и, натянув презерватив, провел своим членом между ее ног, покрывая его ее влагой. Затем я посадил ее на комод и одним рывком вошел в нее.

– Ты такая тугая, – прошептал я Хлое.

Ее ноги обхватили меня, затягивая мне еще глубже. Я прижался лицом к ее сиськам, посасывая их и обнюхивая носом. Тихие всхлипы и стоны, которые она издавала, доводили меня до грани потери самообладания. Я наклонил ее вперед, чтобы мой член стимулировал ее клитор при каждом толчке. Чувствовал, как ее ногти впиваются мне в кожу головы. Она была так близко.

– Ты моя, – заявил я ей, когда мы кончили. – Мне все равно, преследуют ли тебя Санта-Клаусы, ты все равно вся моя.