Текст книги "Собрание сочинений-3.Гиброиды"

Автор книги: Альфред Элтон Ван Вогт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 36 страниц)

Глава 2

Первый капитан, Достопочтенная Глория Сессилия, леди Лорр из Благородного рода Лорров находилась на командирском мостике за пультом управления военного корабля Земли. Через многоплановый иллюминатор-телескоп она вглядывалась в открывавшееся перед ней космическое пространство и обдумывала положение, в котором она оказалась.

За иллюминатором, настроенным на полную мощность, царила темнота, в которой тут и там сверкали звезды. При нулевом увеличении их виднелось немного; редкие, как бы размытые пятна света указывали направления звездных скоплений. Самое большое грязноватое облако было слева от нее: это главная Галактика, в которой Земля была одной из систем, песчинкой в космической пустыне.

Женщина почти не замечала этого. Меняющиеся картины этого фантастического зрелища уже многие годы были частью ее жизни. Сейчас она видела и не видела их.

Удовлетворенная принятым решением, она улыбнулась и нажала кнопку.

На экране появилось лицо мужчины. Она сразу заговорила о деле:

– До меня дошли слухи, капитан, что наше решение остаться в Большом Магеллановом Облаке для поиска цивилизации Пятидесяти Солнц вызывает недовольство.

Капитан смутился, затем ответил, тщательно продумывая каждое слово:

– Ваше Превосходительство, я могу подтвердить вам, что ваша решимость начать эти поиски не получила должной поддержки всего экипажа.

От нее не ускользнуло: ее формулировка “наше решение” была заменена на “ваша решимость”.

– Разумеется, я не могу говорить за всех членов команды, ведь нас тридцать тысяч, – продолжал он.

– Разумеется, – сказала леди Лорр. В ее голосе прозвучала ирония, но офицер, казалось, не заметил ее.

– Мне представляется, ваше Превосходительство, что по этому вопросу, возможно, следовало бы провести общее голосование.

– Нонсенс! Разумеется, вы проголосуете за возвращение домой! Десять лет, проведенных в космосе, превратили их в медуз. Короткий ум, и никаких целей. Капитан, – голос ее был мягок, но глаза сверкали. – В вашем поведении я ощущаю некую эмоциональную солидарность с этими… этим стадным чувством, которое было бы простительно детям.

Помолчав, она продолжала:

– Не забывайте, что старейший закон космических полетов гласит: кто-то должен до конца сохранять волю, чтобы идти вперед. Потому так тщательно подбирают офицеров для космических полетов, что они не должны поддаваться слепому желанию членов команды, их минутной слабости. Вам ведь хорошо известно: вернувшись домой, куда они стремятся как одержимые, они очень скоро вновь захотят попасть сюда, в космос, в долгосрочную космическую экспедицию. Мы очень далеки от нашей Галактики, поэтому не можем позволить себе роскошь расслабиться, потерять дисциплину.

– Мне понятен этот довод, – спокойно ответил офицер.

– Приятно слышать, – язвительно отозвалась леди Лорр и решительно прервала связь между ними.

Затем она вызвала отдел астронавигации. Ответил молодой офицер.

– Мне требуется ряд траекторий, по которым мы могли бы пройти через Магелланово Облако за возможно более короткое время.

Услышав приказ, юноша побледнел:

– Ваше Превосходительство, – с трудом выдавил он, – это самый удивительный приказ, который мы когда-либо получали. Это Облако имеет в диаметре шесть тысяч световых лет. Какую скорость вы имели в виду, учитывая, что нам ничего не известно о штормовой обстановке этого региона?

Несмотря на решимость леди Лорр, реакция юноши смутила ее. На какое-то время сомнения взяли верх. Действительно, ее представление о размерах и состоянии космического пространства, которое они намеревались пройти, было весьма смутным.

Но сомнения были подавлены, и вновь зазвучал ее твердый голос:

– Полагаю, плотность штормов в этой системе ограничит наши возможности примерно одним световым годом на каждые тридцать минут полета. Передайте, пожалуйста, вашему командиру, чтобы он доложил мне о выполнении задания, – закончила она.

– Слушаюсь, Ваше Превосходительство, – ответил молодой человек упавшим голосом.

Она отключила связь, присела, коснувшись клавишей иллюминатора, превратила его в зеркало и стала разглядывать свое отражение: стройная, довольно красивая тридцатилетняя женщина с решительным выражением лица. Отражение улыбалось слегка иронично – она явно была довольна собой, своими действиями. Весть о ее приказе разнесется по кораблю, и люди начнут понимать ее замысел. Сначала будет отчаяние, потом они смирятся. Сожаления не было. Она сделала то, что должна была сделать. Уверенность в том, что Пятьдесят Солнц не выдадут себя, росла с каждой минутой.

Возбуждение ее улеглось. Она попросила, чтобы ей подали завтрак на капитанский мостик. Сидя в одиночестве, она думала о той борьбе, которую ей предстояло выдержать. Борьба за контроль над “Звездным роем” была неизбежна. Что ж, она к этому готова. Пока она завтракала, звонили трижды. Она установила автоматический сигнал “Занято” и не отвечала на звонки. Сигнал означал: “Я у себя, но не мешайте, если нет срочной необходимости”. Каждый раз звонок вскоре стихал.

После ленча она прилегла отдохнуть и подумать. Но вскоре поднялась, подошла к трансмиттеру, настроила аппарат и, включив его, оказалась в Центре психологической разгрузки в полумиле от капитанского мостика.

Из соседней комнаты вышла женщина средних лет – лейтенант Неслор, главный психолог корабля. Она тепло поздоровалась с Первым капитаном. Леди Лорр кратко рассказала о своих проблемах.

– Я знала, что вы спуститесь повидать меня, – сказала Неслор. – Минутку! Я передам пациента своему помощнику, и мы поговорим.

Когда лейтенант вернулась, леди Лорр вдруг поинтересовалась:

– Много у вас пациентов?

– Мой персонал проводит около восьмисот часов процедур еженедельно, – ответила женщина.

– С вашим оборудованием это потрясающе. Лейтенант Неслор была согласна с этим.

– Уже несколько лет число пациентов растет.

Леди Глория пожала плечами и хотела переменить тему разговора, но внезапно неожиданно для себя спросила:

– А в чем дело? Ностальгия?

– Думаю, это можно назвать так, но у нас существует специальная терминология, – Лейтенант Неслор помолчала. – Прошу вас, не судите их строго. У людей, работа которых не отличается разнообразием, нелегкая жизнь. Корабль большой, а возможностей для творчества мало.

Достопочтенная Глория Сессилия открыла было рот, чтобы возразить, что и в ее работе много рутины, но вовремя спохватилась, поняв, что это замечание прозвучало бы фальшиво. Прервав собеседницу, она нетерпеливо покачала головой:

– Не понимаю! На корабле все есть. Равное число мужчин и женщин, разного рода работы в достатке, продуктов питания в изобилии, а уж развлечений – больше, чем на одну жизнь. Прогулки под ветвями цветущих деревьев, по берегам никогда не смолкающих водных потоков…

Можно жениться, можно разводиться, хотя, конечно, о детях говорить не приходится… Есть веселые холостяки, милые одинокие девушки. У каждого своя каюта, каждый знает, что на Земле на его счет зачисляется немалая зарплата, на которую он может спокойно жить после окончания экспедиции. – Она недоуменно пожала плечами, нахмурилась. – А теперь, когда мы ищем Пятьдесят Солнц, экспедиция особенно интересна!

Старшая женщина мягко улыбнулась:

– Глория, дорогая, не будьте так наивны! Это стимулирует вас и меня, с учетом наших особых интересов и положения. Лично я мечтаю увидеть и понять, как эти люди думают и живут. Я изучила историю так называемых деллианских и неделлианских роботов и вижу здесь возможность открытия нового мира. Но это интересно для меня, для вас, а не для человека, готовящего нам пищу.

По лицу капитана было видно, что она готова решительно возразить.

– Боюсь, что вашему повару придется с этим смириться. А теперь перейдем к делу. У нас двойная проблема: удержать контроль над кораблем и найти Пятьдесят Солнц. Думаю, именно в такой последовательности.

Разговор их продолжался долго. Корабль уже спал. Наконец леди Лорр вернулась в свои апартаменты, примыкающие к капитанскому мостику. Теперь она твердо была убеждена в том, что обе проблемы должны быть решены на психологическом уровне.

Неделя перемирия прошла без неожиданностей. На следующий день Первый капитан собрала капитанов – начальников отделов своего огромного корабля. Как она и предполагала, уже первые слова, произнесенные на совещании, задели за живое офицеров-мужчин.

– Леди и джентльмены, – начала она. – Я полагаю, мы должны оставаться здесь до тех пор, пока не найдем эту цивилизацию, даже если нам предстоит провести здесь еще десять лет.

Капитаны переглянулись друг с другом и беспокойно зашевелились. Их было тридцать, из них четыре женщины.

Достопочтенная Глория Сессилия Лорр из Благородного рода Лорров продолжала:

– Как вы поняли, на повестке дня стоит проблема выработки долгосрочной стратегии. Прошу высказаться: будут ли какие предложения процедурного порядка?

Поднялся капитан Уэйлесс, начальник летного состава. Он заявил:

– Лично я – против продолжения поисков.

Глаза Первого капитана сузились. По выражению лиц остальных она догадалась, что Уэйлесс выражает точку зрения большинства присутствующих. Она поняла и то, что союзников у нее меньше, чем она предполагала. В душе у нее кипела буря негодования, но она ответила очень спокойно:

– Капитан, существуют законные процедуры признания недействительными решений командира. Почему бы не прибегнуть к одной из них?

Капитан Уэйлесс побледнел:

– Отлично, Ваше Превосходительство, – сказал он, – я обращаюсь к пункту четыреста девяносто два нашего Устава.

Несмотря на самообладание и готовность ко всему, леди Лорр потрясло, с какой быстротой Уэйлесс принял вызов. Она знала эту статью, поскольку она касалась ограничений ее власти. Никто, естественно, не мог знать всех предписаний, регулирующих в мелочах подробности контроля над персоналом, но она знала, что каждый человек хорошо ориентируется в предписаниях, касающихся его самого. Когда дело шло о личных правах человека, каждый становился знатоком законодательства по космосу.

Теперь она сидела и с побледневшим от волнения лицом слушала, как капитан Уэйлесс четким голосом читал устав:

– Ограничения… обстоятельства оправдывают собравшихся на совет капитанов… большинство… две трети… первоначальная цель экспедиции…

Подобное случилось впервые. Команда против своего капитана. Да, “Звездный рой” был направлен в картографическую экспедицию. Да, задание выполнено. Да, настаивая на изменении цели полета, она нарушала пункт четыреста девяносто два.

Дождавшись, когда Уэйлесс, закончив чтение, положил текст устава на стол, она мягко спросила:

– Будем голосовать?

Результат был двадцать один – “против”, пять – “за”.

Четверо офицеров воздержались.

Капитан Дороти Стердевант, руководитель канцелярии, состоявшей из женщин, сказала:

– Глория, это должно было произойти. Мы очень давно не были дома. Пусть кто-нибудь другой отправится на поиски цивилизации.

Первый капитан нетерпеливо постучала карандашом по длинному полированному столу.

Но когда она заговорила, голос ее был спокойным, слова – взвешенными:

– Пункт четыреста девяносто два Устава позволяет мне действовать по собственному усмотрению в течение пятидесяти процентов времени от общей продолжительности полета, но не свыше шести месяцев. Поэтому я решила: мы останемся в Большом Магеллановом Облаке еще шесть месяцев. А теперь давайте обсудим пути и способы того, как определить местонахождение хотя бы одной из планет Пятидесяти Солнц. Вот мои соображения на этот счет. Она невозмутимо начала излагать их.

Глава 3

Раздался сигнал: “Все по местам!”. Молтби находился в своей каюте на борту военного корабля Пятидесяти Солнц “Атмион” и читал. Сирены молчали, значит, тревога не была боевой. Он отложил книгу, быстро надел китель и направился в отсек астронавигаторов. Когда он вошел, несколько офицеров, включая начальника, были уже там. Они кивнули ему довольно сухо, но Молтби не обратил на это внимания: это было в порядке вещей. Сев за стол, он вынул из кармана главное орудие своего труда – вычислительную линейку с радиоприставкой. Этот прибор обеспечивал связь с ближайшим механическим мозгом, сейчас – с главным компьютером корабля.

Молтби вынимал из стола карандаши и бумагу, когда палуба под ним вздрогнула. Одновременно ожил громкоговоритель, и голос командира корабля вице-адмирала Дриана произнес:

– Сообщение только для офицеров. Как вам известно, немногим более недели тому назад земной военный корабль “Звездный рой” предъявил нам по радио ультиматум, срок действия которого истек пять часов назад. Местные власти утверждают, что никаких новых известий нет. Однако около трех часов назад был получен второй ультиматум, который содержит неожиданную угрозу. Мы думаем, что, если население узнает о содержании ультиматума, начнется паника. Поэтому местные власти будут придерживаться прежней позиции: второго ультиматума не было. Исключительно для вашего сведения передаем содержание нового ультиматума.

Молчание. Затем низкий, твердый, четкий мужской голос произнес:

– Ее Превосходительство, Достопочтенная Глория Сессилия, леди Лорр из Благородного рода Лорров, Первый капитан боевого корабля “Звездный рой”, вторично обращается к народу Пятидесяти Солнц.

Пауза. Затем послышался голос адмирала:

– Меня попросили обратить ваше внимание, – сказал он, – на этот внушительный перечень титулов. Очевидно, вражеским кораблем командует женщина так называемого “благородного происхождения”. Разумеется, это очень демократично: командир корабля – женщина. Это говорит о равноправии полов. Но как она получила свою должность? Благодаря титулам? И еще: само существование рангов общественной иерархии косвенным образом указывает на тоталитарный характер правления в главной Галактике.

Молтби не был согласен с Дрианом. Титулы – это слова, истинное значение которых определяется только обычаем. История Пятидесяти Солнц знала эры тоталитаризма, а их лидеры называли себя “слугами народа”. Были “президенты”, от прихоти которых зависели жизнь и смерть граждан, “секретари”, обладавшие абсолютной властью над правительством, – целая плеяда чрезвычайно опасных деятелей, официальный титул которых скрывал жестокую действительность. Желание иметь устный символ успеха пронизывает все области человеческой деятельности при любом типе политической системы. А взять “адмирала” Дриана. Даже выступая, разве он не использует свое положение, свой ранг? А возможность услышать запись ультиматума с грифом “секретно” была предоставлена “капитану” Молтби в качестве особой привилегии, связанной с его воинским званием и должностью. “Глава деловой фирмы”, “владелец” какой-то собственности, опытный “эксперт” – все это в своем роде “титулы”. Каждый из них дает их обладателю эмоциональное удовлетворение, подчеркивает степень его значимости.

На Пятидесяти Солнцах стало модным выражать презрение королям и диктаторам в истории человечества. Такое отношение, не учитывающее конкретных обстоятельств и личностей, так же несерьезно, как его противоположность – насаждение культа личности. Гиброиды, оказавшись в отчаянном положении, с большой неохотой пошли на назначение наследственного вождя для того, чтобы избежать соперничества друг с другом амбициозных деятелей. По их замыслам был нанесен серьезный удар, когда “наследник” их вождя был пленен. Однако начавшаяся борьба за власть вынудила их подтвердить его статус. Сначала Молтби казалось, что никакой другой человек не чувствует себя таким ничтожным, как наследственный правитель. Но, приняв пост и титул, он понял, как необходимо было это сделать, как велика возложенная на него обязанность решительно действовать в кризисных ситуациях.

Мысли его были прерваны выступлением “Ее Превосходительства”.

Первый капитан, Достопочтенная Глория Сессилия продолжала:

– Мы, представители земной цивилизации, глубоко сожалеем о том, что правительства Пятидесяти Солнц продолжают упорствовать, вводя народ в заблуждение. Расширение власти Земли на Большое Магелланово Облако будет выгодно и каждому отдельному человеку, и сообществам всех планет. Земле есть что предложить. Она гарантирует каждому человеку основные права в соответствии с законами Земли, а социальным группам – свободу и экономическое процветание, но требует, чтобы все местные органы власти избирались путем тайного голосования. Земля не потерпит существования каких-либо суверенных государств в любой части Вселенной.

Такая независимая военная держава, – продолжал требовать и убеждать женский голос, – может нанести удар в самое сердце Галактики, давно освоенной человечеством, осуществить бомбовые удары по густонаселенным планетам. Такое случалось. Ну а какова была участь подобных правительств, вы можете догадаться сами…

Помолчав, она заговорила решительно и властно:

– Вам не скрыться от нас, мы вас все равно найдем. Если это не сумеет сделать сейчас наш “Звездный рой”, в течение ближайшего времени десятки тысяч кораблей устремятся на поиски. Откладывать на потом это серьезное дело нельзя. С нашей точки зрения, безопаснее уничтожить одну цивилизацию, чем позволить ей существовать подобно раковой опухоли внутри более значительной культуры, от которой она произошла.

Однако мы верим в удачу. Сейчас мой боевой корабль отправляется по определенному маршруту через Большое Магелланово Облако. Нам потребуется несколько лет, чтобы на расстоянии пятисот световых лет пролететь мимо каждого солнца вашей системы. По пути мы вынуждены будем подвергать выборочной бомбардировке планеты солнц в любом заданном районе космоса путем сбрасывания на них специальных устройств – бомб космического излучения.

Сознавая, что подобная угроза подрывает ваше доверие к нам, я объяснила, почему мы прибегаем к таким, по общему признанию, безжалостным мерам. Но вам еще не поздно дать знать о себе. В любой момент правительство любой планеты может сообщить нам о своей готовности открыть местонахождение Пятидесяти Солнц. Планета, которая сделает это первой, станет на все времена столицей Пятидесяти Солнц. Первый человек или группа людей, сообщившие нам ключ к разгадке вашего расположения, получат миллиард платиновых долларов, имеющих хождение в главной Галактике, или эквивалентную сумму в местной валюте.

Ничего не бойтесь! Мой корабль способен защитить любого, кому угрожает совокупная мощь вооруженных сил Пятидесяти Солнц.

А сейчас, в доказательство нашей решимости, главный астронавигатор “Звездного роя” сообщит данные, которые позволят вам следить за курсом корабля в Облаке…

Передача неожиданно была прервана. Вновь зазвучал голос адмирала Дриана:

– Через минуту я передам эти данные в отдел астронавигации, поскольку мы собираемся следить за “Звёздным роем”, за его действиями в соответствии с объявленной программой. Однако я уполномочен властями обратить ваше внимание еще на один момент “обращения” леди Лорр. Ее манера говорить, тон и выражения наводят на мысль, что она – командир огромного, хорошо вооруженного корабля. Не подумайте, будто мы делаем поспешные выводы, – быстро добавил он, – но проанализируем некоторые моменты ее ультиматума. Она утверждает, что “Звездный рой” готов сбросить бомбы космического излучения на большинство планет Облака. Если руководствоваться здравым смыслом, можно предположить, что она намеревается сбрасывать по одной бомбе на одну из ста планет. Даже при таком раскладе потребовалось бы несколько миллионов бомб. Наши собственные военные заводы способны изготовить одну единицу оружия космического излучения только за четыре дня. Для размещения подобного завода нужна как минимум площадь в одну квадратную милю.

Далее, она заверила, что ее один-единственный корабль сможет защитить всех предателей от возмездия со стороны вооруженных сил Пятидесяти Солнц. В настоящий момент мы имеем в строю более сотни боевых кораблей в дополнение к четыремстам, совершающим регулярные грузопассажирские перевозки, и тысячам малых судов. Уместно вспомнить также о первоначальной цели полета “Звездного роя” в Большом Магеллановом Облаке. По их собственному признанию, это была картографическая экспедиция к звездам. Наши собственные картографические корабли – небольшие суда устаревших моделей. Трудно поверить, что Земля направила бы один из своих крупнейших и мощнейших кораблей для выполнения столь рутинной задачи.

Адмирал сделал паузу.

– Прошу всех офицеров подготовить для меня свои соображения по вышеизложенному. У меня практически все. Отделам астронавигации и метеорологии сообщим данные о траектории полета, переданные “Звездным роем”.

Потребовалось свыше пяти часов напряженной, кропотливой работы над переводом координат “Звездного роя” в систему картографии, принятой на Пятидесяти Солнцах. Тогда только стало ясно, что “Атмион” находится примерно в 1400 световых лет от земного корабля.

Впрочем, расстояние не имело большого значения. Точно зная пути перемещения бурь в Большом Магеллановом Облаке, нетрудно было рассчитать траекторию, которая допускала скорость корабля приблизительно в половину светового года в минуту.

Продолжительная работа утомила Молтби. Закончив свою часть задания, он вернулся к себе в каюту и заснул. Разбудил его сигнал тревоги. Он быстро включил телевизор, соединенный с рубкой командования. На экране сразу появилось изображение. Это значило, что офицерам позволили следить за ходом событий. При максимальном увеличении можно было видеть на экране отдаленную световую точку. Она передвигалась, но система автоматической настройки удерживала ее в центре экрана.

Из динамика послышался голос:

– По данным, полученным с помощью наших автоматических калькуляторов, корабль находится сейчас на расстоянии примерно одной трети светового года.

Молтби усмехнулся. Формулировка страдала явной неточностью. Говоривший имел в виду, что оба корабля находятся в пределах действия полей верхнего резонанса друг друга – побочного явления субкосмической радиосвязи, что-то вроде приглушенного эха нижнего резонанса с практически неограниченным радиусом действия. Нельзя точно сказать, как далеко находится земной корабль, ясно одно: он не далее чем в одной трети светового года. В принципе он мог быть всего в нескольких милях от них, хотя это маловероятно, так как на “Атмионе” есть радарные установки для обнаружения объектов на малых расстояниях.

– Мы снизили собственную скорость до десяти световых дней в минуту, – продолжал информировать голос. – Поскольку мы следуем курсом, указанным по радио “Звездным роем”, не потеряв противника из вида, можно предположить, что наши скорости сравнялись.

И это утверждение было неточным. Можно было сблизиться с кораблем, но никак не сравняться со скоростью корабля, летящего быстрее света. Ошибка будет заметна сразу после разъединения полей верхнего резонанса каждого корабля. Не успел Молтби это подумать, световая точка на экране замерцала и пропала.

Молтби ждал. Наконец диктор горестно изрек:

– Прошу не волноваться. Меня заверили, что это, скорее всего, временная потеря контакта.

Прошел час, но точка не появлялась. Молтби уже давно перестал внимательно следить за обзорным экраном. Его мысли занимало сообщение Дриана о размерах “Звездного роя”.

Он понимал, что командир добросовестно изложил факты. Действительно, ситуация была сложнейшей. Казались невероятными огромные размеры корабля, о которых говорила капитан Лорр. Что это, блеф? Не преувеличено ли количество бомб, которые она обещала сбросить на планеты? Вопросы, сомнения, неясности. Однако по крайней мере частичной проверкой слов леди Лорр могло стать количество бомб, которые на самом деле были бы сброшены на планеты.

Шесть дней подряд “Атмион” входил в поле верхнего резонанса земного корабля, и каждый раз поддерживал контакт столько, сколько мог. После этого, проверив курс неприятельского корабля, они подвергали тщательному изучению состояние планет ближайших солнц. Только на одной были обнаружены следы разрушений. Да и то нападение было явно неточным: бомба попала в крайнюю на орбите планету, слишком холодную, чтобы быть населенной живыми существами.

Теперь планета превратилась в пекло ядерной реакции, сжигавшей ее скальную скорлупу и проникавшей в ее металлическое ядро. В этом месте, казалось, сверкало миниатюрное солнце.

Это зрелище никого на борту “Атмиона” не испугало. Математический расчет показал, что возможность попадания одной из ста бомб в населенную планету настолько близка к нулю, что ею можно пренебречь.

На шестой день поиска на светящемся экране появилось лицо вице-адмирала Дриана.

– Капитан Молтби, прошу вас явиться ко мне.

– Слушаюсь, сэр.

Молтби не медлил ни секунды. Дежурный адъютант кивнул ему и пропустил в каюту Дриана. Адмирал сидел за столом и изучал нечто, похожее на радиограмму. Увидев капитана, он положил документ текстом вниз и указал Молтби на кресло напротив себя.

– Капитан, каково ваше положение среди гиброидов?

“Опять они вернулись к этому больному вопросу”, – подумал Молтби. Страха у него не было. Он смотрел на адмирала глазами, в которых, по мысли Молтби, должно было сквозить уместное для данного случая замешательство.

Перед ним сидел средних лет деллианин, прекрасного телосложения, красивой, своеобразной внешности.

– Я сам не могу решить для себя, как они ко мне относятся. Некоторые, думаю, как к предателю. Когда они обращаются ко мне, о чем я всегда докладываю начальству, я пытаюсь убедить каждого беседующего со мной доложить руководству, что я советую следовать курсу примирения и единства.

Дриан, казалось, задумался над сказанным, затем спросил:

– Что гиброиды думают о случившемся?

– Я могу только предполагать. Мои связи с ними слишком слабы.

– И все же, каково ваше мнение?

– Как я понимаю, – отвечал Молтби, – незначительное количество гиброидов считает, что рано или поздно Земля обнаружит Пятьдесят Солнц и, значит, надо воспользоваться ситуацией. Большинство же, уставшее жить в подземелье, решительно выступает за взаимодействие с остальным населением планет.

– Каково соотношение?

– Четыре к одному, – солгал Молтби не моргнув глазом. Дриан явно засомневался в этом.

– Может ли случиться, что инакомыслящее меньшинство начнет действовать в одностороннем порядке?

– Они хотели бы, – быстро ответил Молтби, – но не могут – так меня заверили.

– Почему?

– Среди них нет настоящих метеорологов – специалистов по космосу.

Это тоже ложь. Проблема была сложнее: Ханстон хотел добиться господства над гиброидами законным путем. Пока он верит, что это ему удастся, он закона нарушать не будет. Так по крайней мере информировали Молтби его советники. Именно на этой информации он создал свою тончайшую паутину из лжи и правды.

Подумав, Дриан сказал:

– Правительства Пятидесяти Солнц обеспокоены характером последнего ультиматума, потому что он создает своего рода идеальную возможность для гиброидов. За свое предательство они могут получить такое вознаграждение, как если бы предшествующее поколение выиграло войну.

К этому Молтби ничего не мог добавить.

В несколько измененном виде он повторил свою ложь:

– Думаю, что большинство гиброидов предпочитает остаться верными народам Пятидесяти Солнц. Как я сказал, соотношение приблизительно четыре к одному характеризует основную тенденцию в настроениях гиброидов.

Наступило молчание. Молтби размышлял, что стоит за этим разговором. Верят ли они ему? Едва ли они могут в своих расчетах полагаться только на заверения капитана Питера Молтби.

Дриан откашлялся.

– Капитан, я много слышал о так называемом двойном разуме гиброидов. Но никто не мог мне толком объяснить, как он функционирует. Не могли бы вы, так сказать, просветить меня в этом отношении?

– На самом деле это не так опасно, как кажется некоторым, – солгал Молтби в третий раз. – Думаю, что страх перед этим феноменом, родившийся во время войны, в значительной мере связан с ожесточенностью последних боев. Вам известно, как выглядит обычный мозг – бесчисленное количество клеток, каждая из которых соединена с соседними. На этом уровне мозг гиброида ничем не отличается от обычного. Спускаясь на уровень ниже, мы находим в каждой клетке мозга гиброида целые цепочки больших протеиновых молекул. В обычном мозге они не соединены в пары, у гиброида – соединены.

– А что это дает?

– Гиброид обладает деллианской способностью сопротивляться попыткам сломить его дух и волю, и неделлианскими потенциями в творческой деятельности.

– И это все?

– Это все, что я знаю об этом, сэр, – продолжал свою линию Молтби.

– Ходят разговоры, что они обладают устрашающими способностями к гипнозу. Хотя, по правде говоря, никто не знает, как он действует. Что вы скажете об этом?

– Возможно, – ответил Молтби, – они пользовались специальными гипнотическими устройствами… Но это совсем другой вопрос.

Похоже было, что Дриан принял решение. Он взял в руки радиограмму и передал ее Молтби.

– Это адресовано вам, – сказал адмирал. – Если это шифровка, то мы не смогли ее прочесть, – честно признался он.

Это действительно было кодированное сообщение. Молтби понял это с первого взгляда. Так вот для чего вызывал его адмирал.

Сообщение гласило:

Капитану Питеру Молтби,

военный корабль “Атмион”.

Правительство гиброидов благодарит вас за посреднические усилия в переговорах с правительствами Пятидесяти Солнц. Вы можете быть уверены, что достигнутые договоренности будут выполнены полностью и что гиброиды как сообщество хотят получить предложенные привилегии.

Подписи не было. Это означало, что сообщение было в действительности просьбой о помощи. Оно было послано по субкосмической радиосвязи и перехвачено на “Атмионе”.

Придется, конечно, сделать вид, что он ничего не понял, по крайней мере да тех пор, пока не решит, что предпринять.

– Я вижу, что здесь нет подписи, – озабоченно произнес Молтби. – Что, ее опустили сознательно?

Вице-адмирал выглядел обескураженным.

– Я подумал то же самое.

На мгновение Молтби стало жаль адмирала. Ни один деллианин, ни один неделлианин никогда не смогли бы расшифровать код, использованный для этого сообщения. Это было под силу только тем, кто обладал двойным сознанием, двумя умами, привыкшими взаимодействовать друг с другом. Обучение этим навыкам считалось настолько важным в воспитании гиброидов, что Молтби успел пройти его в полном объеме еще до своего пленения, более двадцати лет тому назад. Суть реального послания сводилась к тому, что меньшинство заявило о своем намерении установить контакт со “Звездным роем” и начало кампанию в поддержку своих действий, которая длится уже неделю. Они, представители этого меньшинства, предупреждали, что все привилегии, обещанные Первым капитаном земного корабля, получат только те из гиброидов, кто выступит на их стороне.