Текст книги "Собрание сочинений-3.Гиброиды"

Автор книги: Альфред Элтон Ван Вогт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 36 страниц)

Но были ли изменения? Разве этот человек действительно отличался по своим взглядам от беспощадного Джона Петти? А в живых он мог ее оставить действительно в чисто исследовательских целях. Был в его жизни период, когда он считал, что его будущее как политика зависит от ее существования. Но не более того. Не было у него ни сочувствия, ни жалости, даже интереса к беспомощному юному созданию тоже не было. Вот каким оказался диктатор, которым она восхищалась, которого она почти боготворила на протяжении стольких лет. И это был ее опекун!

Конечно, не было никакого сомнения и в том, что слэны в своем послании лгали. Что же им еще оставалось делать с людьми, в душах которых превалировали два чувства: ненависть и ложь? По крайней мере, они предлагали мир, а не войну; а этот человек, не задумываясь, отвергает предложение, которое положило бы конец более чем четырем столетиям преследований ее расы.

Неожиданно Кетлин заметила, что Кир Грей пристально смотрит на нее. На его губах появилась саркастическая улыбка:

– А теперь давайте послушаем так называемое послание, принятое этой девушкой во время… э-э… ментального контакта с командиром слэнов.

Кетлин глянула на него с отчаянием. Он не верил ни единому ее слову. Она была уничтожена его скептическим отношением. Самое лучшее было бы предложить его безжалостному в своей логике мозгу продуманное в деталях заявление, однако на это требовалось время.

– Я… – начала она. – Это было…

Внезапно Джем Лорри, нахмурившись, вскочил на ноги.

– Кир, – обратился он к председателю Совета, – это был чертовски умный ход– предоставить своей неподготовленной оппозиции столь важный вопрос и не дать Совету возможности обсудить его. Ввиду этого мне не остается ничего другого, как заявить, конечно, с оговорками, что я склоняюсь к тому, чтобы принять это предложение. Основная же моя оговорка заключается в следующем: слэны должны дать согласие на принудительную ассимиляцию с человеческой расой. Это означает, что они должны вступать в брак не друг с другом, а исключительно с людьми.

Кир Грей пристально и без тени враждебности посмотрел на него:

– Что, по вашему мнению, может дать подобное соединение людей со слэнами?

– Именно это я и собираюсь определить, – произнес Джем Лорри нарочито небрежным тоном, в котором только Кетлин уловила скрытое напряжение. Она подалась вперед, затаив дыхание. – Я принял решение взять в любовницы Кетлин, и мы все вскоре увидим, что из этого получится. Надеюсь, никто не возражает.

Молодые члены Совета пожали плечами. Кетлин не требовалось заглядывать в их мысли, чтобы убедиться, что у них нет ни малейших возражений. Она отметила, что Джон Петти вообще не следит за разговором, а Кир Грей настолько погружен в думы, что, казалось, тоже ничего не слышит.

Задыхаясь, она разжала губы, чтобы вмешаться в разговор, но передумала. Внезапно ей в голову пришла новая мысль. А что, если такие смешанные браки смогут решить проблемы слэнов? А что, если Совет согласится с предложением Джема Лорри? Пусть даже его единственным побуждением является страсть, вправе ли она отвергать его притязания, коль существует малейшая возможность того, что слэны согласятся с планом и таким образом завершатся сотни лет нищеты и преследований?

Она откинулась в кресле. Какую же злую шутку сыграла с ней судьба! Она пришла на заседание Совета с твердым намерением сражаться за себя, а сейчас не осмеливается даже заикнуться об этом.

– В решении, предложенном Джемом, нет ничего нового, – вмешался в разговор Кир Грей. – Еще Сэмюэль Лэнн пытался выяснить, что может получиться из такого смешанного брака, и уговорил одну из внучек выйти замуж за человека. От этого союза детей не было.

– Я должен сам проверить это, – упрямо вымолвил Джем Лорри. – Слишком это важное дело, чтобы полагаться на результаты только одного смешанного брака.

– Таких браков было значительно больше, – мягко заметил Грей.

Тут в их разговор вмешался другой член Совета:

– Во всем этом деле ключевым является то, что подобная ассимиляция действительно может стать решением проблемы, и нет никаких сомнений, что выиграет от этого прежде всего человечество. Нас больше трех с половиной миллиардов против, скажем, пяти миллионов слэнов – это наверняка более точная цифра, чем указано в послании. Даже если в таких смешанных браках не будет потомства, мы все равно добьемся своего за каких-нибудь двести лет – средняя продолжительность жизни слэна сто пятьдесят лет, и за два века на Земле не останется ни одного слэна.

С ужасом Кетлин поняла, что Джему Лорри удалось отстоять свою точку зрения. Прощупав поверхностный слой его сознания, девушка убедилась, что он не собирается возвращаться к этому вопросу. Сегодня вечером он пришлет за ней конвоиров, и никто не сможет потом сказать, что среди членов Совета не было согласия по этому вопросу. Молчание этих людей было знаком согласия.

На несколько минут она утратила способность воспринимать что-либо. Наконец до нее дошла одна фраза. Ей с большим трудом удалось сосредоточиться. Это была фраза “можно было бы покончить таким образом”, и она осознала, насколько далеко за эти несколько минут они продвинулись в своих планах.

– Давайте внесем ясность, – оживленно сказал Кир Грей. – Прозвучавшая в начале совещания идея использования некоторого мнимого соглашения со слэнами для их окончательного уничтожения, кажется, затронула чувствительную струну. Это, в свою очередь, заставило вас полностью отказаться от мысли о действительном и честном соглашении, основанном, к примеру, на идее ассимиляции. В черновом варианте составленные нами планы таковы:

“План № 1: позволить им смешаться с людьми и, после их полной идентификации, захлопнуть ловушку, выловить большинство слэнов, застав их врасплох. Остальных выследить за короткое время.

План № 2: переселить всех слэнов на один остров, скажем, Гавайи, окружить боевыми кораблями и аэропланами и уничтожить.

План № 3: с самого начала настоять на снятии отпечатков пальцев и фотографировании и заставить их через строго определенное время отмечаться в полиции, что привнесет элемент порядка и законности”. Третий план может заинтересовать слэнов, поскольку после введения его в действие он будет как бы защищать их всех – за исключением незначительного процента тех слэнов, которых будут по каким-либо причинам вызывать в полицию когда угодно. Строгость этого плана дает дополнительный психологический эффект: он покажет, что мы тверды и осторожны, что, как ни парадоксально, постепенно успокоит умы слэнов.

Равнодушный голос продолжал вещать, и вся сцена выглядела как-то ирреально: просто не верилось, что можно сидеть и спокойно обсуждать, как обмануть и уничтожить такое число живых существ. Как могут семеро принимать от имени человечества решение по вопросу более важному, чем вопрос о жизни и смерти?

– Ну и дураки же вы, – с горечью промолвила Кетлин. – Неужели вы хоть на минуту допускаете, что слэны попадутся в ваши сети? Слэны могут читать мысли, и, кроме того, все ваши замыслы настолько очевидны и смехотворны, а планы настолько прозрачны, что я просто диву даюсь, как это я приняла вас за нормальных людей!

Собравшиеся молча повернулись в ее сторону.

– Ты заблуждаешься, моя девочка, – Кир Грей скривил губы в иронической улыбке. – Мы знаем, что они умны и подозрительны, и поэтому предлагаем простые идеи. Простота является залогом успешной пропаганды. Что касается телепатических способностей, то мы лично никогда не встретимся с лидерами слэнов. Мы передадим наше решение остальным пяти членам Совета, которые и начнут переговоры, будучи твердо уверенными в том, что мы ведем честную игру. Никто из подчиненных не получит другой инструкции, кроме той, как следует вести переговоры. Так что…

– Минуточку, – вмешался Джон Петти, и в его голосе слышалось такое нескрываемое торжество, что Кетлин, вздрогнув, повернулась в его сторону. – Основная угроза нашим планам таится не в нас, а в том, что этой слэнке известны наши замыслы. Она призналась, что вступила в ментальный контакт с командиром воздушного аппарата. Иными словами, теперь им известно, что она здесь. Предположим, появится еще один корабль; в этом случае ей представится возможность сообщить врагу о наших планах. Я предлагаю убить девчонку немедленно!

Кетлин охватил ужас. Логика была прямо-таки железной. Она увидела, что остальные все больше склоняются на сторону Петти. Пытаясь избавиться от внимания Джема Лорри, она загнала себя в ловушку, в которой ее ожидает только смерть.

Девушка зачарованно смотрела Джону Петти в лицо. Оно раскраснелось от радости, которую он и не пытался скрыть. Несомненно, он и сам не ожидал такой легкой победы.

Кетлин с трудом оторвала взор от Петти и сосредоточилась на остальных. Слабые мысли, исходившие от них ранее, теперь начали принимать более отчетливые очертания. Было ясно, что решение не вызывало особого восторга у молодых людей, хотя они в отличие от Джема Лорри не питали к ней особого интереса. Однако и их решение было непреклонным – смерть.

Джем Лорри в тревоге повернулся к ней.

– Ты просто дура набитая! – прошипел он и принялся зло кусать нижнюю губу, откинувшись в кресле и мрачно уставившись в пол.

У нее закружилась голова. Кетлин в упор глянула на Кира Грея. Он сидел, наморщив лоб, не в силах прийти в себя от неожиданности. Это придало ей смелости. Он не желал ее смерти, иначе предложение его бы не встревожило.

Храбрость и пришедшая с ней надежда исчезли, подобно месяцу за темной тучей. Тревога лишь свидетельствовала о том, что Грей не видел выхода из этого весьма щекотливого положения. Лицо диктатора медленно приобрело бесстрастное выражение, но она не ощутила надежды до тех пор, пока Кир Грей не произнес:

– Возможно, девчонку действительно пришлось бы убить, если бы она на самом деле общалась со слэнами. К счастью для себя, она солгала. На самолете не было слэнов. Это был беспилотный корабль.

Кто-то возразил:

– Я думаю, беспилотные корабли можно перехватить при помощи радиопомех…

– Да, это возможно, – согласился Кир Грей. – Вспомните-ка, как корабль слэнов взмыл вверх, перед тем как исчезнуть. Слэны-операторы дали команду на маневр, как только поняли, что мы успеваем с перехватом.

Правитель мрачно улыбнулся:

– Нам удалось сбить корабль над Менчирскими болотами в сотне милях к югу. При падении, если верить докладам, он сильно пострадал, и до сих пор его не удалось поднять. Как только его добудут из болота, мы немедленно отправим его на заводы Каджена, где наши специалисты, несомненно, разберутся в механизмах. – Грей помолчал, потом добавил: – Вся загвоздка в том, что автопилот корабля действовал по другому принципу, поэтому для перехвата потребовалась новая комбинация радиосигналов.

– Все это не существенно, – нетерпеливо бросил Джон Петти. – Важно лишь то, что эта слэнка находилась с нами в одной комнате, слышала о планах уничтожения ее соплеменников и поэтому представляет для нас реальную опасность: она наверняка приложит все силы и способности, чтобы сообщить другим слэнам. Ее нужно убрать!

Кир Грей медленно поднялся с кресла, и, когда он повернулся к Джону Петти, его лицо приобрело суровое выражение. В голосе послышались металлические нотки:

– Я уже сказал вам, сэр, что провожу исследования этой слэнки, и буду вам весьма признателен, если вы впредь откажетесь от попыток казнить эту девушку. Вы только что сказали, что ежемесячно отлавливают и казнят несколько сот слэнов, в то время как сами слэны утверждают, что на Земле существуют одиннадцать миллионов. Надеюсь… – тут в его голосе прозвучала издевка, – надеюсь, мне будет предоставлено исключительное право оставить в живых одного слэна в чисто научных целях – того самого, которого вы, судя по всему, ненавидите больше, чем всех остальных вместе взятых…

Джон Петти резко перебил диктатора:

– Все это хорошо, Кир. Но мне очень хотелось бы узнать, с какой целью Кетлин Лейтон солгала о якобы установленной телепатической связи со слэнами?

Девушка перевела дух. Ощущение смертельной опасности, угрожавшей ей последние несколько минут, начало отступать, хотя в глубине души оставалось чувство тревоги. Она неуверенно сказала:

– Потому что я знала, что Джем Лорри собирается сделать меня своей любовницей, и мне хотелось, чтобы вы знали, что я против.

Она ощутила град мыслей, хлынувших из сознания собравшихся, увидела выражение их лиц: понимание, затем – нетерпение.

– Ради всего святого, Джем, – воскликнул один, – нельзя ли держать свои любовные дела подальше от Совета?

– При всем уважении к Киру Грею, – добавил второй, – следует признать, что то, что слэны осмеливаются возражать человеку, наделенному властью, недопустимо. Мне самому хотелось бы видеть, что получится в результате такой забавной связи. Ваши возражения, Грей, отклоняются. Джем, не обращай ни на кого внимания, вели охране отвести девчонку в свои апартаменты. Думаю, на этом можно, наконец, закончить!

Впервые за семнадцать лет Кетлин с удивлением поняла, что существует предел нервного напряжения даже для слэнов. Что-то натянулось у нее внутри, что-то жизненно важное, готовое вот-вот оборваться. В голове – пустота. Она до боли сжала пластиковые подлокотники. Вдруг в мозгу зазвучала мысль – резкий упрек со стороны Кира Грея: “Дурочка! Как тебя угораздило влипнуть в эту историю?”

Кетлин жалобно глянула на него и увидела, что он сидит, откинувшись в кресле, полузакрыв глаза и плотно сжав губы. Наконец Кир Грей процедил сквозь зубы:

– Со всем этим можно было бы согласиться, если бы результаты подобной связи требовали проверки, господа. Однако это лишнее. В нашей библиотеке под рубрикой “Аномальные браки” содержатся данные о более чем сотне случаев попыток воспроизводства детей. Причины стерильности объяснить трудно, поскольку люди мало чем отличаются от слэнов. Удивительная крепость мускулатуры слэнов объясняется скорее более высокой скоростью прохождения электрических импульсов, активизирующих мышцы, чем иным строением. Имеется также увеличение числа нервов в каждой части тела, что делает слэнов гораздо чувствительнее ко внешним раздражителям.

Он встал и продолжал тоном лектора:

– Оба их сердца являются не сердцами в обычном понимании, а некоей комбинацией одного, способного функционировать в раздельном режиме. К тому же вместе они весят ненамного больше человеческого. Это – всего лишь более совершенные насосы. И наконец, завитки, которые принимают и передают мысли. Как показали наши исследования, они произрастают из малоизученных образований верхней части головного мозга, которые, судя по всему, служили источником неустойчивого телепатического обмена, известного примитивным народам и все еще практикуемого людьми. Таким образом, то, что шесть столетий тому назад Сэмюэль Лэнн проделал со своей женой, родившей трех первых слэнов при помощи изобретенной им же мутационной машины, не добавило ничего нового к человеческому организму, а лишь изменило или побудило к мутации то, что уже существовало.

Кетлин показалось, что он прочитал лекцию только для того, чтобы выиграть время. Она чувствовала, что он полностью осознает сложившуюся ситуацию и понимает, что страсть такого человека, как Джем Лорри, нельзя победить обращением к логике и разуму. Голос Кира Грея продолжал звучать:

– Я сообщаю вам эти сведения, поскольку, как мне кажется, никто из вас не удосужился сопоставить сплетни с действительным состоянием дел. Взять, к примеру, пресловутое умственное превосходство слэнов, о котором шла речь в полученном сегодня письме. Имеется одна старая иллюстрация факта, сегодня почти забытый эксперимент, в ходе которого этот в высшей степени неординарный человек, Сэмюэль Лэнн, воспитывал детеныша обезьяны, человеческого ребенка и ребенка-слэна. Обезьяна развивалась очень быстро и за несколько месяцев обучилась тому, на что человеку и слэну понадобилось значительно больше времени. Когда же человек и слэн научились говорить, обезьяна безнадежно отстала. Далее дети до четырех лет развивались в одном ритме, пока у слэна не начали появляться телепатические способности. С этого момента ребенок слэна вырвался вперед.

Джон Петти нетерпеливо постукивал ногой по полу, но Кир Грей, не обращая на это ни малейшего внимания, продолжал:

– Тем не менее доктор Лэнн обнаружил, что за счет более интенсивного обучения человек способен догнать в своем развитии слэна, особенно в скорости мышления. Большим преимуществом слэна является его способность к телепатии, что облегчает доступ к образованию, в то время как человек способен усваивать знания только посредством слуха и зрения…

Джон Петти грубо прервал монолог диктатора:

– То, что вы нам тут поведали, давно известно: именно это и является главным препятствием на пути переговоров в мире с этими… проклятыми искусственными существами. Чтобы сравняться в знаниях со слэном, человеку требуются годы интенсивного обучения, тогда как слэну знания даются минимальными усилиями. Иными словами, за небольшим исключением, человечество не является для слэнов чем-то большим, чем рабами. Господа, речи о мире быть не может, скорее следует говорить об интенсификации методов искоренения чудовища. Мы не можем рисковать. Предложенные здесь планы достойны Макиавелли, однако опасность срыва слишком велика.

– Он прав! – согласился один из членов Совета.

Несколько голосов одобрили это утверждение, и приговор стал очевидным. Кетлин отметила жестокость взгляда Кира Грея, которым он по очереди окинул каждого члена Совета. Наконец он вымолвил:

– Если это ваше окончательное решение, то я считаю смертельной ошибкой, если мы в настоящее время позволим любому из вас взять ее в наложницы. Это может нарушить и без того неустойчивое положение.

Последовавшая тишина означала одобрение, и Кетлин быстро взглянула на Джема Лорри. Он холодно встретил ее взгляд и нехотя поднялся с места, когда она встала, чтобы выйти из зала.

Лорри открыл перед ней дверь и тихо сказал:

– Это не может долго продолжаться, моя госпожа, не стройте иллюзий, – и улыбнулся.

Но не об его угрозе размышляла Кетлин, медленно идя по коридору. Она вспомнила выражение, которое появилось на лице Кира Грея в тот момент, когда Джон Петти требовал ее смерти.

Здесь было что-то не так. Его мягкость по отношению к ней резко контрастировала с деловым тоном, которым он информировал о падении беспилотного воздушного аппарата слэнов. Если это ложь, тогда Кир Грей взял на себя громадный риск, солгав ради ее спасения…

Глава 9

Джомми Кросс задумчиво взирал на опустившееся, существо, которое называло себя “Бабулей”. Он даже не сердился на нее из-за предательства. Просто положение становилось катастрофическим, а будущее – непредсказуемым.

Прежде всего нужно решить проблему со старухой.

Она восседала на стуле в экстравагантном цветастом халате, который бесстыдно обтягивал ее костлявое тело. Она хихикала, глядя на него:

– Бабуле известно кое-что, да, Бабуле известно… – Ее речь превратилась в бессмысленный лепет, а затем она произнесла более членораздельно: – Денежки, господи боже мой. Бабуля нахапала кучу денег на старость. Смотри!

С доверительной наивностью старой пропойцы она вынула из-за пазухи туго набитую черную сумку, которую тут же сунула на прежнее место.

Джомми Кросс был поражен. Он всегда знал ее тайники, однако держать деньги на виду, когда вот-вот нагрянет полиция, – такая глупость заслуживала наказания.

Джомми все еще пребывал в нерешительности, но напряженность росла: давление мыслей тех, кто находился снаружи, становилось все более невыносимым. Десятки людей стягивали оцепление, выставив вперед тупые рыла автоматов. Джомми помрачнел. Он имел моральное право оставить предательницу на растерзание одураченным охотникам, на милость закона, который недвусмысленно говорил, что любой человек, уличенный в укрывательстве слэна, будет повешен.

Перед мысленным взором юноши возникла жуткая картина: Бабулю волокут на виселицу, Бабуля, молящая о милосердии, пытающаяся сбросить веревку с шеи, она лягается, царапается, пускает слюни.

Он нагнулся, схватил ее за обнаженное плечо и встряхнул с такой силой, что у старухи звякнули зубы и она запричитала от боли, а в глазах появилось осмысленное выражение. Он резко сказал:

– Вы сгинете, если останетесь здесь. Разве вы не знаете закона?

– Уф! – Она на минуту отрезвела, затем опять погрузилась в сточную канаву своего сознания.

“Быстрее, быстрее”, – подгонял себя Джомми и, напрягшись, заставил себя погрузиться в этот клубок убогих мыслей: удалось ли ему пробудить в ней остатки здравого смысла? Он уже был готов махнуть на все рукой, когда неожиданно обнаружил наполненный тревогой крохотный участок благоразумия, почти погребенный под тяжелой, аморфной массой.

– Все в порядке, – пробормотала старуха. – У Бабули куча денег. Богатых не вешают. Это ясно каждому, у кого в голове есть хоть одна извилина.

Джомми отступил в нерешительности под натиском мыслей полицейских, стягивавшихся вокруг лачуги. Его встревожила численность отряда. Когда град пуль начнет дырявить хлипкие стены, самое мощное оружие может оказаться бесполезным: достаточно одной-единственной пули, чтобы перечеркнуть мечты отца. /

– Тьфу, черт! – выругался он. – Какой же я дурак! Что мне с вами делать, даже если удастся вытащить вас отсюда? Они заблокируют все дороги, ведущие из города. Остается один лишь выход, но даже и без пьяной старухи на руках это практически безнадежно. Не представляю, как можно вскарабкаться по стене тридцатиэтажного здания с такой ношей на спине.

Логика подсказывала, что от нее следует избавиться. Он отвернулся от старухи – и снова воображение нарисовало кошмарную картину: Бабуля на виселице. Сколько бы у нее ни было пороков, само ее существование обеспечило ему возможность оставаться в живых все эти годы. То был долг, который следовало вернуть. Резким движением Джомми вырвал у нее из-за пазухи черную сумку. Она что-то спьяну проворчала, однако, когда он, дразня, поднес к ее глазам заветную сумочку, до затуманенного сознания старухи стал постепенно доходить смысл происходящего.

– Глядите, – дразнил Джомми, – вот они, ваши денежки, ваше будущее. Без них вы ничего не стоите. Вас заставят драить полы в ночлежке. Вас будут избивать и, вполне возможно, убьют!

Она отрезвела на каких-то пятнадцать секунд и наконец со всей ясностью закоренелой преступницы осознала, что происходит.

– Бабулю повесят! – выдавила она, задыхаясь от ужаса.

– Наконец до вас начало доходить, – сказал Джомми Кросс – Вот возьмите свои деньги. – Он мрачно улыбнулся, когда старуха вырвала сумочку у него из рук. – У нас есть туннель, чтобы выбраться наружу. Он начинается в моей комнате и ведет в частный гараж на углу Четыреста седьмой улицы. Я достал ключи от автомобиля. Мы доберемся до Центра Воздушных Сообщений, а там постараемся угнать один из…

Он замолчал, сознавая неубедительность завершающей части плана. Вряд ли недослэны так уж неосторожны – и уж точно ему вряд ли удастся захватить один из этих сказочных космических кораблей, которые они по ночам запускают в небо. Правда, однажды ему удалось на удивление легко ускользнуть от них, однако…

Тяжело дыша от напряжения, Джомми опустил старуху на плоскую крышу здания, внутри которого помещались космические аппараты, и рухнул рядом, задыхаясь от усталости. Впервые в жизни он чувствовал физическую усталость.

– Бог мой! – прошептал он, – Кто бы мог подумать, что старуха окажется такой тяжелой?

Старуха никак не могла прийти в себя от ужаса, который охватил ее во время этого кошмарного восхождения на крышу. Мозг Джомми уловил первые признаки надвигающейся грозы. Его усталые мышцы мгновенно напряглись. Быстрым движением он зажал ей рот.

– Заткнитесь! – приказал он. – Или я сброшу вас вниз, как мешок картошки. Мы находимся здесь из-за вас, поэтому рекомендую запастись терпением.

Его слова подействовали подобно ушату холодной воды. Джомми отдал должное тому, как быстро она справилась с потрясением. Старая тварь, оказывается, обладала немалой выдержкой. Она оттолкнула его руку и угрюмо спросила:

– Что дальше?

– Нам нужно как можно скорее проникнуть в здание и… – он посмотрел на часы и встрепенулся. Без двенадцати десять! До старта ракеты оставалось двенадцать минут. Двенадцать минут на то, чтобы овладеть кораблем!

Он приподнял Бабулю, легко закинул ее на спину и помчался к центру крыши. Времени на поиск входа, тем более на изучение и отключение сигнализации, которой, несомненно, он был снабжен, не оставалось. Но где-то здесь находилась шахта для разгона кораблей перед запуском в отдаленные районы Солнечной системы.

Джомми почувствовал под ногой небольшую выпуклость и остановился. Судя по всему, это была крышка шахты Юноша выхватил из кармана атомный пистолет отца. Ослепительное пламя лизнуло крышу.

Образовалось отверстие добрых четырех футов в диаметре. Он заглянул внутрь туннеля, который шел вниз под углом градусов шестьдесят. Сто, двести, триста футов сверкающей металлической стены, а далее – размытые контуры ракеты, которые становились все отчетливее по мере того, как глаза Джомми привыкали к темноте. Он видел острый, как у торпеды, нос, ракетные двигатели. Аппарат походил на хищного зверя в логове.

Мальчику казалось, что он смотрит в ствол громадной пушки, на снаряд, которым вот-вот выстрелят. Сравнение произвело на него настолько сильное впечатление, что Джомми охватило сомнение: сумеет ли он спуститься по гладким как стекло стенкам, ведь в любую секунду ракета может помчаться, сминая его, в открытое небо?

По спине пробежал холодок. Джомми с трудом оторвался от завораживающей глубины туннеля и перевел взгляд на смутно вырисовывающееся в отдалении великолепие дворца, сначала неосознанно, затем со все возрастающим восторгом. Сознание прояснилось, тело стряхнуло напряжение. Он постоял, собираясь с мыслями, несколько долгих секунд, впитывая великолепие сверкающего бриллианта, в который дворец превращался по ночам.

С этой высоты дворец хорошо просматривался в щель между двумя небоскребами. Он сверкал огнями, но это не было туманящее взор сияние. Он светился мягким, живым, чудесным светом, который ежесекундно менял окраску: то был великолепный, искрометный пламень, который то затухал, то разгорался с новой силой тысячью новых комбинаций, каждая из которых ни разу не повторялась.

Дворец, казалось, жил своей особой цветной жизнью. Вот случай окрасил прозрачную пятисотфутовую башню в бирюзово-синий цвет, вот нижняя часть осветилась глубоким рубиновым цветом. Еще мгновение – и вся комбинация распалась на миллион разноцветных стекляшек: голубых, красных, зеленых, желтых. Не было ни одного цвета, и одного оттенка, который не присутствовал бы в этом молчаливом взрыве света.

На протяжении тысяч ночей наслаждался он красотой этого огня и сейчас вновь почувствовал его волшебное очарование. Силы возвращались к нему, вернулась смелость. Он стиснул зубы и сурово посмотрел в глубь круто уходящего вниз туннеля с гладкими как стекло стенами. он представил себе бешеную скорость, с которой ступивший в него смельчак понесется навстречу далекому и твердому дну.

Исходившая от туннеля опасность символизировала его будущее: загадочное и еще менее предсказуемое, чем когда бы то ни было раньше. Здравый смысл подсказывал, что слэны без завитков были уже осведомлены о том, что он находится на крыше. В здании наверняка была сигнализация.

– Чего это ты уставился в дыру? – захныкала Бабуля. – Где дверь, которая нам нужна? Время…

– Время! – промолвил Джомми Кросс. На его часах было без четырех десять. Пролетело целых восемь минут, на покорение цитадели оставалось четыреминуты. Он вновь уловил мысли Бабули, которая вдруг поняла, что он задумал. Он вовремя закрыл ей рот рукой, чтобы не слышать ее трусливого визга. Еще секунда – и они рухнули вниз.

Они почти не почувствовали удара о стенку шахты, безвозвратно предав тела силе тяготения. Джомми ощутил под собой не столько твердый, сколько упругий материал, а скольжение было таким плавным, что практически не ощущалось. Но сознание и зрение не дали себя обмануть: тупой нос космического корабля стремительно приближался. Иллюзия того, что корабль на полной скорости мчался им навстречу, была настолько полной, что ему едва удалось сдержать панику.

– Живо! – прошипел он Бабуле. – Тормози ладонями, ладонями!

Старуху не пришлось уговаривать. Из всех инстинктов, оставшихся в этом потасканном теле, самым сильным оставался инстинкт самосохранения. Она не могла позвать на помощь, однако ее губы дрожали от страха даже тогда, когда она боролась за свою жизнь. Глаза-бусинки блестели от ужаса – тем не менее она боролась до конца! Она цеплялась за скользкий металл, растопырив руки ц ноги, прижимаясь всем телом к поверхности; какими бы тщетными ни выглядели со стороны эти усилия, они помогли.

Внезапно над Джомми навис нос корабля – выше, чем он ожидал. Отчаянным усилием он ухватился за утолщение первой ракетной камеры. Пальцы прикоснулись к рубчатому окисленному металлу, скользнули по поверхности – и снова потеряли опору.

Он упал на спину и настолько сильно ударился, что едва не потерял сознание, однако тут же, напрягая присущие только слэнам силы, поднялся на ноги. Его пальцы мертвой хваткой вцепились в одну из толстых труб второй ступени камер сгорания, и неуправляемый спуск прекратился. Почувствовав громадную слабость от перенапряжения, он отпустил опору и присел, стараясь преодолеть головокружение, и только сейчас заметил пятно света как раз под огромным корпусом, на металлическом полу.

Между корпусом корабля и стенкой шахты оставалось довольно узкое пространство, так что пришлось согнуться чуть ли не пополам. “Люк!” – пронеслось в мозгу. Открытый люк за несколько секунд до старта! Отверстие диаметром в два фута в металлическом корпусе толщиной в добрый фут. Джомми не мешкая пролез в открытый проем, он сжимал в руке грозное оружие, готовый пустить его в ход при малейшем подозрительном движении. Но внутри было пусто.

С первого же взгляда он понял, что попал в рубку управления. Несколько кресел, сложная на вид приборная панель и какие-то огромные изогнутые светящиеся пластины по обе стороны. Дверь, ведущая в соседний отсек, была открыта. Мгновение – и он проскочил внутрь, волоча за собой перепуганную насмерть старуху. Еще мгновение – и Джомми оказался у второй двери.

На пороге он остановился. Второй отсек был заставлен креслами, такими же глубокими и удобными, как в рубке управления. Свободное пространство было завалено контейнерами. Из отсека куда-то вели две двери. Одна – по всей вероятности, в третий отсек – была приоткрыта, за ней виднелись контейнеры, дальше – еще одна дверь, в четвертый отсек. Одного взгляда на эту дверь было достаточно, чтобы Джомми замер на месте.