Текст книги "Блеск и нищета Великого Инквизитора (СИ)"

Автор книги: Алексей Завальнюк

– Бертран, ты устала? Хочешь вздремнуть?

– Немножко. Но я не хочу засыпать, я боюсь, что когда проснусь, тебя не окажется рядом.

Мне стало грустно от этих слов. После ухода Дженналит меня постоянно терзало чувство одиночества. Эта девочка была моим ребёнком, ребёнком которого у меня отняли ещё до рождения и скрыли сам факт существования. На миг мне даже захотелось, чтобы память ко мне вновь вернулась.

– Не бойся. Вплоть до самой свадьбы я буду поблизости, так что мы обязательно увидимся. Ты прекрасная девочка, но даже таким прекрасным ясноглазым принцессам необходим отдых. Поспи, а я посторожу.

– Хорошо. Если ты просишь, я посплю… но мне немного грустно. Я плохо засыпаю.

– Ну-у, эта проблема решаемая. Хочешь я сыграю для тебя на флейте?

– Ты умеешь играть? Как здорово. А ты можешь сыграть и спеть что-нибудь?

– Вообще-то, я играю на флейте, но если ты очень просишь, и будешь вести себя хорошо, я готов показать один фокус.

– Да! Очень хочу. Я буду самой послушной девочкой. – Бертран улыбнулась мне и я понял, что сейчас совсем растаю.

Я поудобнее устроил малышку у себя на коленях и сконцентрировался. Единственное, что я не разучился делать, так это создавать фантомов. Один из них повинуясь моему приказу возник передо мной, а я взял в руки флейту…

«Хочу признаться вам, мои читатели, я разучился писать стихи и песни, но помню, что сыграл печальную сказку со счастливым концом, в которой рассказывалось про слепую принцессу. Я долго пытался написать слова, но у меня так и не получилось, пока я не услышал песню «Сказка» написанную Екатериной Медведевой более известной московскому бомонду как Лора Московская. С её позволения я воспроизвожу строки этой песни».

 
   В дальней стране за горами и морем, золотом блещут
   Столицы шпили, люди про беды давно забыли, а во дворце
   Такое горе.
 
 
   Король и королева, молили небеса, наполнить её чрево,
   Ей ниспослать дитя. Тянулись ленты годы и радость,
   Наконец, свои явила всходы, дочь подарил творец.
 
 
   В дальней стране за горами и морем, золотом блещут
   Столицы шпили, люди про беды давно забыли, а во дворце
   Такое горе.
 
 
   Малышка просто диво, прекрасней не сыскать, как ангелок
   Красива, и вся в отца и мать, но омрачает счастье всесильная
   Судьба, ужасное проклятье, что девочка слепая…
 
 
   В дальней стране за горами и морем, золотом блещут
   Столицы шпили, люди про беды давно забыли, а во дворце
   Такое горе.
 
 
   Король созвал по миру, учёных докторов, но только эликсира
   Создать никто не смог, и горе надломило, измученную мать
   Постелью ей могила на вышине холма…
 
 
   В дальней стране за горами и морем, золотом блещут
   Столицы шпили, люди про беды давно забыли, а во дворце
   Такое горе.
 
 
   С печального момента прошло семнадцать лет, принцесса
   Лучик света, прекрасен каждый жест, но только безутешный
   Король издал указ – о слепоте безгрешной не нужно дочке
   Знать…
 
 
   В дальней стране за горами и морем, золотом блещут
   Столицы шпили, люди про беды давно забыли, а во дворце
   Такое горе.
 
 
   Вот рыцари собрались, просить её руки, и сидя в общей зале
   Сказанья повели, о Жизни и о Смерти, о Боге и Любви, о том
   Что птицам вместе гнездо весною вить…
 
 
   В дальней стране за горами и морем, золотом блещут
   Столицы шпили, люди про беды давно забыли, а во дворце
   Такое горе.
 
 
   Чудесные предания остались позади, и было пожелание, ей
   Поднести дары. И взглядом озарились прелестные черты, когда
   Влюблённый рыцарь, ей преподнёс цветы…
 
 
   В дальней стране за горами и морем, золотом блещут
   Столицы шпили, люди про беды давно забыли, больше в стране
   Не будет горя.
 

Закончив играть я тяжело вздохнул. Не так-то просто управлять фантомами, особенно поющими. Бертран сладко посапывала у меня на коленях, я погладил спящую девочку по голове и вдруг ощутил чужое присутствие, в комнате словно дохнуло холодом. Полуобернувшись я увидел королеву, Сириина и незнакомого мне мужчину стоящих в проходе. Лицо Сириина помертвело, он смотрел на Бертран и мне показалось что его сердце покрывается ледяной коркой. Второй мужчина без сомнения человеческого происхождения смотрел на меня немного виновато, в карих глазах читалось лёгкое сожаление. А вот королева была в ужасе, её лицо пылало и непонятно от чего, от стыда или от гнева.

– Что вы здесь делаете, Фьёрн? – шепотом спросила она.

– Я услышал странный зов, на который не мог не откликнуться, и пришёл сюда. Майвен позвала меня. Благослови боги эту девочку.

– Вы с ней говорили? – снова шёпотом. – Она о чём-то с вами разговаривала?

– Да, она перепутала меня с вашим другом, Экзелем и назвала своим отцом. Должен заметить ему наверное очень повезло, раз у него такая дочь. Я даже немного завидую Инквизитору.

– Это ошибка, – побелевшими губами вымолвил Сириин, а незнакомец положил руку ему на плечо и чуть сжал, выражая поддержку.

– Это неправда, Фьёрн. – Самообладание возвращалось к королеве. – Экзель не являлся и не является отцом Бертран. Сириин её настоящий отец.

– Разве? – я был немного удивлён, в сердце что-то предупреждающе кольнуло. – Но девочка абсолютно точно уверена в своих словах. К тому же в ней та же самая Сила, что и в вашем Инквизиторе.

– Частично так оно и есть. Экзель мой духовный брат Satiyo Aliyano, именно он оставил мне в наследство эту Силу, а она досталась моей дочери.

– Понятно. Что ж, мне очень жаль. Бедная девочка казалась очень искренней в разговоре со мной. Потрудитесь попозже рассказать ей правду, если не хотите причинить ей вреда.

– Я непременно это сделаю, – ни моргнув глазом сказала Лита. – Я пришла позвать вас, бал начнётся через полчаса, гости уже приехали. Вы хотели там присутствовать, и я буду рада вас видеть.

– Благодарю вас за заботу, ваше величество. Я иду.

– Сириин, отец, проводите Фьёрна, пожалуйста, а я уложу Бертран.

– Хорошо, родная, – человек тепло улыбнулся. – Ну что ж, пойдём, Фьёрн.

И я послушно отправился вслед за королём даже не подозревая о том, какая сеть снова плетётся у меня за спиной.

* * *

Едва лишь за Инквизитором закрылась дверь, Лита повернулась к малышке. Её лицо пылало от гнева, но что самое странное, Бертран тотчас же открыла глаза и посмотрела на свою мать с ледяным презрением.

– Бертран, ты что, лишилась ума?! Что ты себе позволяешь? Я последний год только и делаю, что пытаюсь защитить нас от опасности, а ты всего за пару часов разрушаешь всё! Ты понимаешь, что бы сейчас было, не потеряй он память?

– Мама, он вернулся ко мне и больше я не хочу продолжать этот фарс. Да, Сириин мне нравиться, но – он не мой отец и я не могу больше так его называть, особенно после того, как встретила папу.

– Тебе придётся так поступить, девочка моя. Мы заключили с тобой договор, а договоры нарушают только предатели!

– И кто мне это говорит, мама? Ты – лицемерие во плоти, ты врёшь своему народу, Сириину, отцу и даже мне. Ты понимаешь, что сегодня предашь моего отца? Ты хочешь предать его и нанести ему ещё большую рану, но я с эти мириться не буду!

– Замолчи сейчас же! – Лита топнула ногой. – Я запрещаю тебе покидать пределы комнаты и мешать сегодняшней свадьбе. Если ты нарушишь мой приказ, я запру тебя на неделю, Бертран. Не зли свою мать. – Лита развернулась и хотела выйти, но древесные створки не желали раскрываться.

– Тогда послушай и ты меня, мама, – в голосе Бертран что-то изменилось, Лита с холодным страхом наблюдала за тем, как глаза дочери наполняются золотом. – У моего отца в душе зияет чёрная дыра полная боли и отчаянья, именно эта дыра лишила его воспоминаний. Большую часть раны нанёс проклятый Сатурн, но ты приняла самое живое участие. Вы клялись друг другу в любви, мама, клялись не предавать, а своё первое предательство ты совершила ещё тогда, в Ордене. Я предупреждаю тебя, мама, если я почувствую, что ты разбередила его рану и заставила страдать… – голос Бертран понизился до пронзительного шёпота. – … я убью тебя своими собственными руками, так же как убила свою бабушку, когда она нас предала.

– Неблагодарная девчонка, – на глаза Литы навернулись горячие слёзы, но вместе с тем проснулась жгучая обида. Лита взмахнула рукой и голова девочки дёрнулась от астральной пощёчины. – Ну что ж, убей, если так стремишься. За последние годы ты ничему кроме убийства не научилась. Не спорю, в этом мы с тобой преуспели. Пока я убивала тех, кто подбирался к тебе, ты уничтожала уже дошедших. Ты не пощадила даже мою мать. Запомни Бертран, умру я или нет значения не имеет. До тех пор, пока Сатурн не забудет дорогу в этот мир, я не позволю Экзелю знать правду.

Лита снова взмахнула рукой и дверь открылась. Королева стремительным шагом шла по коридору всеми силами сдерживая слёзы. Бертран же повела себя не так, как на её месте повела бы себя другая девочка. Она не расплакалась, не разозлилась, и даже не попыталась догнать свою мать. Она молча посмотрела на дверь, и когда та сомкнулась Майвен вновь взяла в руки орб и продолжила чтение книги магии. Я со странным чувством восхищения и страха наблюдал за ней и не сразу почувствовал присутствие Тайрины. Королева умерших внимательно изучала девочку и сердито хмурилась.

– В чём дело, моя королева? Что заставляет тебя сердиться?

– Эта девчонка, Верон. Майвен Де Бертран – причина моего гнева. Она осмелилась презреть все запреты и предложить моему внуку изучать Хаос. Решение без сомнения интересное, но запрещённое. Чем меньше Экзель контактирует с «Золотым Лордом», тем лучше. Однако эта девчонка не остановиться, она вмешается в судьбу отца.

– Так останови её. Поговори с ней. Тебя опасается даже Князь Тишины, и я, не имевший ранее эмоций и чувств.

– Я не могу остановить её, Верон, и никто не может. Ты хоть видел, что она сделала?

– Когда именно, моя королева? Она многое сделала.

– Я имею в виду разговаривая с Фьёрном. Ты видел, что она сделала?

– Нет, моя королева, не обратил внимания.

– Она заставила замолчать «Золотого Лорда» и временно выбросила его сознания из Экзеля. Ты хоть понимаешь, что не было до её рождения существ способных на такое?

– Невероятная Сила. – Теперь я иначе смотрел на этого ребёнка. – Но посмотри на это с другой стороны, если она смогла изгнать «Золотого Лорда», разве не получиться у неё снова это сделать?

– Верон, она изгнала суть, но не Силу, Хаос из моего внука не прогнать. В какой-то мере «Золотой Лорд» наставляет Экзеля, вижу, что ему нужен не обезумевший Апостол, а нечто большее. Бертран-Майвен в одиночку изгнала моего сына из Нольонда, если помнишь, и он до сих пор не может восстановить астральные нити своего я. Но она рождена в союзе двух духовных родственников принёсших клятву Вечности. Я начинаю опасаться, что она может со временем повторить трагедию «Поколения». Я не знаю, что мне с ней делать. Даже если подстроить её смерть нет никакой гарантии, что она тут же не возродиться опять.

– А ты ничего не делай, моя королева. – Сказал я и Тайрина удивлённо посмотрела на меня.

– Что ты хочешь этим сказать, летописец Верон?

– Зачем зазря вмешиваться в драму, которая согласно твоим словам должна идти своим чередом. Будучи созданием Вечным я вижу не только причины, но и следствие. Бертран-Майвен часть этой драмы, пусть принимает участие. Если что-то пойдёт не так, можно будет посмотреть, как исправить содеянное и необходимо ли вообще что-то исправлять. Имеет ли смысл вмешиваться в дела тех сфер, которые тебе неподвластны?

– Ты умён, Верон. – Сказала Тасия после недолгого молчания. – Вижу, что не ошиблась выбрав тебя среди миллионов таких же как ты. Следи за ними, я пожалуй последую твоему совету.

Королева теней исчезла также внезапно, как и появилась, а я, незримый летописец продолжил писать. Похоже мне начинает нравиться ощущать себя Живым.

* * *

Ну что, вы хоть немного начали меня понимать? В те времена, когда информация была разрознена мне было легче жить, но когда мозаика сваливалась целиком, я начинал искренне страдать. Уходя из детской я тщательно старался скрыть своё беспокойство, которое впрочем начало потихоньку отступать, когда мы приближались к месту торжественного бала.

Тронный зал эльфийского королевства был не менее поразителен, чем сам дворец, огромное пятиугольное помещение способное вместить невероятное количество народу. По случаю торжества зал украсили огромным количеством магических аксессуаров, видимо ожидались гости не только из королевства но из-за рубежа. В принципе, сегодня я видел уже достаточно много для того, чтобы восхищаться, но всё же королевский тронный зал меня поразил. Вроде бы всё те же живые стены, узоры из переплетённых меж собой растений, живые светильники. Исключение составлял узор на полу. Опять мозаика, только на это раз выложенная из магического кристалла, когда смотришь себе под ноги видишь звёздное небо и огромную лунную дорогу ведущую к королевскому трону. Вдоль дороги рука об руку стоят двое, эльфийка – это видно по гибкому стану, и человек.

Гости действительно уже собрались, кое-где образовались парочки, которые танцевали первый вальс. Была у нас такая традиция, перед началом бала отыграть несколько вальсов для того, чтобы музыканты подготовились к работе. Видимо у эльфов была похожая традиция. Как оказалось я ошибся, танцующих было всего три пары. Юный полуэльф несколько крупного для представителя своего народа телосложения кружился в танце с очаровательной полуэльфийкой из народа Солнечных эльфов Криссталии. Они смотрелись просто восхитительно, юноша уверено вёл свою партнёршу та тихо млела в его руках. Вторая пара была немного необычной, высокий огненно-рыжий парень танцевал с изящной девушкой, которая, да заберёт бездна мои глаза, принадлежала к народу Лаирр. Судя по тому, что я читал, Лаирр были истреблены почти триста лет тому назад. Третий глаз девушки изредка посверкивал, верный признак активации поискового заклинания. Ну а третья пара была самой красивой парой вечера, брат близнец Нильсена, которого я узнал, даже не смотря на благородную бородку и тонкие усики пробившиеся на лице, кружил в танце представительницу народа Светлых. Вопреки всем правилам, он не снял свои доспехи цвета серебра, но тёмный плащ развивался за спиной придавая этакую грацию, да и Светлая смотрелась просто восхитительно: в платье цвета вечернего неба на фоне длинных волос заплетённых в сложную причёску. Я мог бы любоваться ими очень долго, но совершенно случайно рыжий заметил меня и споткнулся на ровном месте. Его глаза округлились до уровня блюдца, он дёрнул полуэльфа за камзол и указал на меня. Его спутница недовольная тем, что их прервали, повернулась в мою сторону и обомлела. Мне очень не понравилось то, с каким изумлённым видом они на меня смотрели. Обычно так смотрят на покойников вернувшихся с того света. Последними ко мне повернулись рыцарь и Светлая. Они восприняли меня более спокойно, но они все подбежали ко мне. Я уже понял, что сейчас произойдёт.

– Экзель, ты вернулся! – рыжий парень хлопнул меня по плечу.

– Экзель, где ты был? – это уже полуэльфийка спросила. – Ты хоть представляешь, как мы за тебя волновались.

– Простите, но вы меня перепутали с вашим другом. Вы уже не первые, кто это делает. – Я виновато пожал плечами. – Моё имя Фьёрн, я странствующий философ и музыкант, волей случая попавший в леса.

– Экзель, да брось придуриваться. Ты что? Это же ты, мы тебя никогда ни с кем не перепутаем. – Бразды переговоров перехватил полуэльф. – Наша клятва заставляет нас чувствовать тебя, твоя кожа пылает, и твоя Сила очень остро нами ощущается.

– И всё-таки вы ошибаетесь. Я не могу быть человеком, которого вы ищете, так что, прошу прощения.

– Но это действительно ты, Экзель. – Теперь голос подал брат близнец Нильсена. – Даже если бы у кого-то ещё и была бы твоя кожа, твои глаза и твоя душа, то вряд ли он бы обладал шрамом, которым тебя наградил Тористан.

Это имя раскалённым стилетом вонзилось в мозг, но я стоически перенёс пытку и не застонал, только суровее сжал губы.

– И всё же, вы ошибаетесь. Не называйте меня этим именем, очень прошу вас. Моё имя Фьёрн, и до сегодняшнего дня я не слышал имя Экзель. Простите, но я не он. – Диамонд явно порывался задать какой-то вопрос, но он был прерван голосом брата близнеца прозвучавшего у меня за спиной.

– Даже не пытайтесь, братья. Экзель потерял память после той битвы, но что самое плохое, он потерял свой дух. Он превратился в труса, который боится найти самого себя. Не правда ли, Экзель? – мне на плечо легла рука моего побратима и в голову ударила кровь. Я перехватил его за запястье и резко дёрнул на себя выворачивая руку, а затем сам развернулся и ударил его ладонью в грудь. Бедолага отлетел от меня со скоростью пушечного ядра и очень не эстетично впечатался в стену.

– Никогда в жизни больше не произносите это имя. Моё имя Фьёрн, и в моей жизни достаточно проблем для того, чтобы влачить на себе ещё и проклятое имя. – Резко развернувшись я отправился восвояси. Меня не останавливали.

* * *

Диамонд помог своему брату и посмотрел вслед уходящему Инквизитору.

– Что с ним случилось? – спросил ничего не понявший Алтенион.

– То, что я вам и сказал. Он потерял память и упорно не хочет её возвращать. Надеялся, что злоба поможет, но… – Нильсен с лёгким кряхтением дёрнул плечом, вправляя вывихнутый сустав.

– И что нам делать теперь? Мы так долго ждали его возвращения, а теперь он совсем чужой.

– Не думаю, любимая. – Диамонд нахмурился. В такие минут он был очень похож на своего могучего отца. – Дайте ему немного побыть одному. Вижу я, что память вернётся к нему очень скоро и совсем не так, как ему хотелось бы.

И хотя Диамонд не был «Видящим», ему поверили. Старший Эгерейя от матери получил редкий дар предугадывать события и уже неоднократно доказывал что его дар необычайно эффективен. Скрипя сердцем друзья были вынуждены согласиться.

* * *

Атмосфера вечера была для меня испорчена безвозвратно. Я устранился с бала оставаясь в тени, наблюдая за происходящим. Не так уж сильно отличаются балы человеческие от балов эльфийских, разве что у эльфов всё более гармонично происходит. Сам бал мне не понравился, от многообразия нарядов Леди Ветров пестрело в глазах, да и их кавалеры оделись так, словно собрались на детский утренник, слишком яркие цвета – слишком пошло. Количество украшений определяющих ранг вообще выходило за рамки. Единственные, кто более менее хорошо смотрелся на балу, это мои побратимы и молчаливые слуги разносившие кувшины с отборным эльфийским сидром и напитком Лиисталь. Бал продолжался довольно долго, но за два часа до полуночи он подошёл к своему апогею. Свадьба была назначена на полночь, такова уж традиция звёздных эльфов – венчаться под звёздным небом. За это время гости успели натанцеваться, познакомиться и отдохнуть. Пару раз музыканты играли нечто зажигательное и приглашённые по такому случаю танцоры исполнили уникальный танец клинков, очень редкий и сложный танец. К моему удивлению к ним присоединился Диамонд, он очень здорово исполнил эту вещь просто кладезь талантов. И вот, когда танцоры отгрохотали свою партию в зале наступила Тишина. Лита поднялась с трона и подняла руку привлекая всеобщее молчание. Лорд Сириин стоял по правую руку от нею с любовью глядя в глаза королевы. Керин с отцовским снисхождением следил за ними со своего места.

– Мои верные подданные, мои друзья, братья, сёстры и просто гости королевства Нольонд, позвольте ещё раз поблагодарить вас. Вы откликнулись на мой зов и почтили своим присутствием в торжественный день. Сегодня мы с Сириином наконец-таки скрепим наш союз пред взором Сильвариса и Сильвен. В мире наступили трудные времена, проклятый среди проклятых продолжает сеять Хаос в наших душах и сердцах принося уродство разрушения миру. Но мы – эльфы Нольонда и мы не сдадимся на поживу врага никогда. Я верю, что наш с Сириином союз и наша девочка принесут миру надежду.

Королеву прервали. Раздались тихие и умеренные хлопки, кто-то аплодировал королеве и аплодировал издевательски. Буквально минуту назад их не было в зале, а тут они выступили словно бы из теней. Эльфы и эльфийки, совсем юные и уже зрелые. Чувствуется, что убийцы, кроме легчайших эльфийских костюмов на них не было ничего, но на поясах и за голенищами сапог угадывались силуэты оружия наподобие гарпунов и метательных кинжалов. Среди банды убийц я углядел несколько лидеров, они поверх костюмов носили Стегай, траурные накидки эльфов, только почему-то мне показалось, что под треугольными накидками много сюрпризов спрятано. Но моё внимание приковал к себе самый главный из наёмников, этот эльф был на голову выше всех остальных и при нём не было оружия, но на нём было кимоно цвета ночи разбавленной кровью. Длинные серебряные волосы этого эльфы струились по плечам и три непокорные прядки падали на глаза. Глаза у эльфа были мёртвы стального серого цвета, тонкие губы были сложены в саркастическую усмешку, и это он аплодировал королеве.

– Браво! Какие громкие и лживые слова, королева Лита. Вижу я, что ты научилась искусству лицедейства в полной мере. Что ж, я рад, что увидел твою ложь в действии.

– Это ты… – король Керин с тихим ужасом посмотрел на эльфа и судя по всему узнал его. – Аластер это ты?

– Здравствуй, Керин, – эльф погрустнел, искренне погрустнел. – Не хотел я, чтобы мы встретились так, особенно если вспомнить всё, что между нами было. Мне жаль.

– Отец, кто это? – Лита с тревогой смотрела на эльфа, мои бойцы подобрались и приготовились к бою, хотя численные перевес был на стороне врагов. Я уже опознал их как врагов.

– Это Аластер Хельтакель, я тебе про него рассказывал. Но я был уверен, что ты погиб.

– Да, Керин, в какой-то мере так оно и было. Иногда я жалею, что Иннох вытащила меня и взяла себе в ученики. Теперь я Великий учитель более известный вам, как Роамирт.

– Ты?! Аластер, молю тебя, скажи что это шутка. – Керин вскочил с трона и подбежал к эльфу, точнее попытался подбежать, один из лидеров взмахнул рукой и Керин отлетел обратно.

– Прости, Керин, я не хотел чтобы та пострадал, тот Хаос, что ты несёшь в себе уже неоднократно спасал наше королевство, но приказ Иннох нерушим. Жители Нольонда! – эльф повернулся к гостям находившимся в лёгком замешательстве. – Моё имя Роамирт и я являюсь Великим Учителем клана Танатос'Акхелос. Волей матери Иннох мы вынесли смертный приговор эльфийской королеве Лите за предательство, а также приговор её отродью, Хаоситке Бертран-Майвен. Мы не несём зла своим собратьям и просим вас не вмешиваться в дела правосудия. Каждый кто поможет мятежнице будет казнён вместе с ней. Что же касается вас, – стальные глаза переключились на моих друзей, – вы тоже связаны с Сыном Разрушения и несёте в себе его суть. Мы не враги Великих Домов, но Маркиз Д'Стар приговорены вместе с остальными. Танатос'Акхелос, во имя матери Иннох! Привести приговор в исполнение!

Теперь я точно знал, кто передо мной стоит. Танатос'Акхелос считались самыми профессиональными и безжалостными убийцами в истории эльфов. Немногие смертные наёмные убийцы отважились бы выступить против неофитов Танатос'Акхелос в одиночку. Отличительной чертой фанатиков касты – это подрезанные кончики ушей. У этого Аластера-Роамирта уши были нормальными.

Но прежде чем началось кровопролитие на сцене возник я. Мне до сих пор кажется, что меня кто-то толкнул в спину заставляя выйти вперёд, потому что вмешиваться я не хотел абсолютно, но когда эльф повернулся ко мне жестом останавливая атаку, я уже понял наша битва была назначена судьбой.

– Охолоди, не имеющий имени. Не стоит омрачать сегодняшний праздник кровью невинных жертв. Вашим соперником стану я. Моё имя Фьёрн!

– Это ты! – в очередной раз прозвучало под сводами зала. Танатос попятились прочь завидев меня старательно пряча глаза, Лидеры закрылись рукавами, и только он смотрел на меня с примесью испуга и лёгкого недоумения. – Ты осмелился прийти в нашу страну и войти в святая святых – во дворец Арамиэль! Какая сказочная дерзость и наглость, Сын Разрушения.

– Не стоит меня так называть, предатели самого себя. Если ты из тех, кто считает меня Экзелем, можешь испытывать разочарование, я не он. Моё имя Фьёрн, я монах потаённого монастыря. – Я не мог умолчать про Харакерст в его присутствии. Сколь не смешно, но этот эльф тоже был монахом и скорее всего уже получившего статус Великого Учителя.

– Значит наш агент не соврал, ты действительно утратил память. Нет, это я спешу тебя разочаровать – это ты Экзель Джемал принёсший разрушение в нашу страну. Ты тот, из-за кого вся эта вакханалия началась. Я рад, что сегодня ты здесь, лучшей награды, чем твоя смерть нельзя и пожелать. И не рассчитывай на честный поединок, отребье вроде тебя его не заслуживает.

Повинуясь жесту своего учителя один из Танатос рванул вперёд замахиваясь кривым кинжалом. Я с ледяным спокойствием наблюдал за приближением смертоносного металла. С громким криком эльф вонзил клинок мне в грудь, хотя правильнее было бы сказать: попытался вонзить, соприкоснувшись с моей плотью клинок сломался. Один из секретов монастыря. Подняв на изумлённого убийцу безжалостные глаза я резко выбросил руку вперёд нанося несколько ударов по секретным точкам. С лёгким хрипением эльф упал на пол конвульсивно дёргаясь, по моим расчётам он должен был умереть от остановки сердца.

– Как ты сумел? Такую извращённую технику боя не преподают в Ордене.

– Если ты не жаждешь честного боя, даже не надейся на пощаду. Я уничтожу каждого из вас. Вы явились сюда в день праздника навязывая своё мнение остальным. Посмотри, подданные не спешат присоединяться к вашему движению.

Это было правдой, те из гостей, кто обладал возможностью колдовать изготовился к бою, ни одна Леди Ветров не попыталась скрыться. Однако Аластер не был обескуражен, скорее его посетило чувство разочарования.

– Глупцы! Вы поддерживаете это Хаоситово отродье. Клан Танатос'Акхелос всегда был верным оплотом власти. Если бы не это проклятье, мы по прежнему служили бы королевскому роду.

– Проклятье? На вас тоже лежит какое-то проклятье? – бразды разговора взяла на себя Лита и эльф повернулся к ней.

– Что ж, я думаю, что ты имеешь право узнать причины нашего гнева. Дело в том, королева Лита, что много веков назад наш клан был основан мятежными Хаоситами, которые хотели покинуть путь «Золотого Лорда». Но случилось так, что Сатурн Ардаэль Ниистар, чьё имя будет проклято навеки, не очень-то хотел нас отпускать, он проклял наш Орден таким образом, что появление поблизости Апостолов Хаоса трансформирует нас в тех, кем мы когда-то были. Нас спасла эльфийская магия королевы Рэвелланды она оградила нас от проклятья привязав к трону. Это было не слишком честно, но всё же справедливо, клан Танатос под влиянием Сатурна был Орденом мясников, а под рукой королевы мы стали оплотом мира. Но в тот день, когда ты явилась в наш лес проклятье взялось за нас в полной мере. Ты принесла в себе отродье, которое положит конец Нольонду. Каждый Танатос будет сражаться до тех пор ты, твоё отродье и твои друзья не будут уничтожены.

– Молчи, подонок! – зарычал я, кровь прилила к лицу. – Я никому не позволю так называть Майвен. Моли меня о пощаде, или приготовься умереть.

– Быть посему! – эльф несколько раз повёл плечами и встал в привычную мне боевую стойку монаха. – Готовься умереть, Сын Разрушения. Дети клана, выполняйте приказ священной матери Иннох! Убейте всех, кто встанет между вами и нашей целью!

С рычанием я бросился в бой но предотвратить безумие уже не мог. С боевыми кличами противники извлекли на свет божий своё оружие и бросились в бой, но и мои головорезы были наготове и встретили врага достойно. Что-то во мне шептало, что мои братья справятся и сами, а мне надо сосредоточиться на бое с Аластером. Эльф оказался не только опытным бойцом, он не соврал, кто-то посвятил его в Великие Учителя и теперь он сражался так, как сражался бы любой настоятель монастыря вроде Харакерста.

Мы кружили друг напротив друга осыпая ударами, но ни он ни я не могли пробить оборону друг друга. Великие учителя не сражаются Силой их Сила – это воля. Но для меня этот эльф не был противником, я видел его как предателя и правила чести в моём понимании не распространялись на него. В какой-то момент поединка я призвал в свои руки Хаос и очередной удар достигший цели проник сквозь плоть разрывая несколько астральных и физических связок. Роамирт отшатнулся от меня из разорванного плеча хлестала кровь. Он с ненавистью сплюнул и оглянулся. Битва шла полным ходом, но отнюдь не в пользу Танатос'Акхелос, мои головорезы теснили учеников, несколько лидеров дымящимися трупами лежали позади.

– Сдавайся, Роамирт. Я не буду убивать тебя, если ты сдашься на суд королевы.

– Не выйдет! – эльф снова посмотрел вниз и почему-то улыбнулся. Я скосил глаза и увидел нечто странное. К Лите бежал Адел, с головы до ног забрызганный чужой кровью, в руке он держал огромный арбалет. Вот он наклонился к её лицу и что-то прошептал. Лита испуганно вскрикнула и бросилась к дверям. Адел не теряя времени присоединился к принцессе.

– Ну вот и всё, Экзель Джемал. Сейчас мать Иннох как раз убивает это отродье.

– Что ты сказал?! – в висках моих снова предупреждающе застучало, гнев начал захлёстывать меня с головой. – Никто не посмеет прикоснуться к Майвен, ты понял меня?!

– Поздно! Власть Иннох абсолютна, а когда она покончить с дочерью, Адел закончит с королевой.

– Адел? Адел предатель? Он предал свою королеву?! – кровь всё быстрее и быстрее бежала по венам, глаза начал застилать такой знакомы мне золотой туман.

– Он принял единственное верное решение во всей этой истории. Теперь приготовься и ты, Джемал.

– Моё имя Фьёрн!

Я снова попал во всласть «Золотого Лорда» вмешавшегося в ход событий внезапно, как впрочем и всегда. «Золотой Лорд» смеялся и на этот раз в его смехе чувствовалось торжество.

«Ты ведь это почувствовал «Фьёрн»? Насладись гневом и ненавистью, посмотри на картину гибели клана Танатос'Акхелос и поучаствуй в ней».

На этот раз я вступил в бой не щадя ни себя ни своего врага. С такой горячей головой нельзя лезть в бой, слишком глупо и несолидно для Великого учителя, однако судьба в этот день была явно на моей стороне, Аластер сражался хуже, возможно моё заклинание нанесло более серьёзную рану, чем он ожидал. Но он всё моё внимание привлекал к себе не позволяя отправиться на выручку Лите. У моих друзей дела тоже шли не лучшим образом, Танатос перегруппировались и теснили ребят в угол, Инквизиторская магия плохо действовала на Хаоситов, а Танатос пользовались силой своего врага.

– Вот и конец, Инквизитор Разрушения, – прошептал Роамирт и улыбнулся. – Иннох уже подобралась к отродью.