Текст книги "Университет языков (СИ)"

Автор книги: Александра Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 49 страниц)

– Приехала к вам по делу!

– По делу?

– Да, я всё расскажу! У меня есть замечательная идея! Вы будете в восторге!.. А это… – она близоруко сощурила глаза под очками.

– Это наш преподаватель Ниа Вирго, мы с ней занимаемся языком Аин, – представил её профессор.

– Эдита Орис, я была студенткой профессора Сатабиша, – произнесла она таким тоном, словно хотела сказать: «Я познакомилась с ним раньше, поэтому он мой», – и протянула руку.

– Очень приятно, – Ниа осторожно коснулась её узкой ладони. – Я, наверное, пойду… Извините…

– Откуда она? – спросила Эдита, когда Ниа ушла.

– Из Лабрии, – ответил Хидори, пристально глядя на девушку.

– Мы не ведём дел с этой страной, – пожала плечами Эдита.

– Вы?.. Не ведёте дел?

– Да, сейчас объясню, – она загадочно улыбнулась. – Уехав отсюда, я несколько месяцев преподавала в университете в Везне. Но там всё так сложно… Я пошла в издательство. Начала с маленькой должности, сначала корректором, потом сама писала, потом стала помощником редактора, потом редактором, а теперь… мне принадлежит целая редакция! – она развела руками, словно не понимала, как произошло такое чудо.

– Это… серьёзная работа, – медленно сказал Хидори.

– Вы даже не представляете, насколько! Кажется, если ты начальник, то нужно просто давать поручения подчинённым. Но это самое сложное! Так трудно найти людей, способных хоть что-то сделать качественно! Нет, я, правда, иногда думаю, брошу всё и сама сяду за компьютер! Конечно, это только мечты. Реально, у меня никогда не хватит времени. Знали бы вы, какой у меня график! Постоянные командировки, встречи, контракты! Я даже мужа своего почти не вижу! Да, я вышла замуж! Он известный журналист, брал как-то у меня интервью – и вот чем всё кончилось!

– У вас есть дети?

– Нет, я при такой загруженности даже собаку завести не могу. Планирую подумать о детях лет через пять. У меня ещё очень много планов. Кстати, о планах! – она сделала паузу. – Я хотела предложить вам издать учебник языка Аин!

– Что, прости? – переспросил Хидори.

– У меня теперь своё издательство, поэтому могу делать, что хочу! Конечно, в современном мире межкультурная коммуникация не очень популярна, но при умело организованной рекламной акции…

– Рекламной акции?

– Не волнуйтесь, это я беру на себя. Вам нужно только подготовить материал в виде учебника. Разумеется, не обязательно это делать самому. Можете попросить Солуса или Эридана.

– Эридан больше не работает здесь, – тихо сказал Хидори.

– Ну, тогда Солуса… – пожала плечами Эдита. – Я могла бы пригласить своих людей, но от них немного толку, да и заместитель ректора не разрешит им находиться здесь. Он меня-то пропустил только потому, что я была вашей студенткой.

– Подожди, я же ещё не ответил тебе, – он слабо улыбнулся.

– Но профессор! Это же прекрасная идея! Ваш язык узнают во всём мире! Может, скоро на нём будут говорить больше людей, чем на албалийском! Он ведь такой красивый! Учебник очень нужен! Даже я заметила, что стала забывать слова, а если есть учебник, всегда можно повторить!

– Да, конечно… – он пытался увидеть в ней ту девушку, которую учил когда-то.

– Соглашайтесь, пожалуйста! – Эдита схватила его за руку, как ребёнок, просящий родителей купить понравившуюся машинку.

– Я подумаю, хорошо?

– Подумайте, – улыбнулась Эдита. – У меня дела в Хатисе, я уеду на пару дней. Вернусь, наверное, в пятницу и надеюсь услышать от вас положительный ответ!.. Ну, я вас совсем заболтала. Уже поздно, а мне завтра рано вставать! Приеду, и мы по-настоящему поболтаем!.. Всё, ухожу… Дайте я вас ещё раз поцелую… Как я рада вас видеть! – она подхватила свой чемоданчик, помахала рукой и убежала.

Хидори остался один.

В окно уже светила луна, в её свете мир казался призрачнее и невернее… Нет, всё-таки этот год трудно назвать удачным. Он потерял Эридана, Солус становился всё дальше, а Эдита… Неужели, он потерял и её? Улыбка, голос, удивлённая радость при встрече с чем-то новым – это осталось, но теперь она удивлялась вещам, о которых Хидори мало что знал. Деньги, влияние, известность… Словно озеро, наполнявшее её душу, обмелело. В берегах бьётся песок, пыль, пустота. Такой пустоты Хидори боялся больше всего… Что-то происходит в мире, словно поезд по ошибке перешёл не на ту стрелку. И ещё этот юноша с красной местью в глазах…

***

Игни лежал на кровати и смотрел в потолок. На столе валялась раскрытая тетрадь с недоделанным домашним заданием. Выучить этот язык оказалось труднее, чем он думал. Он по-прежнему, каждой клеточкой своего тела ощущал раздражение. Высокомерный преподаватель, считающий себя неизвестно кем, буквы, которые невозможно написать правильно, и слова, которые нельзя выучить! Как всё это вытерпеть? Конечно, ради своей цели он готов на многое, но…

До обеда Игни посидел немного над тетрадью и распечатками, потом бросил всё и пошёл бродить по университету. Это было даже здорово: все занимаются, а он может делать, что хочет.

Придя на занятие, юноша улёгся на парту, закрывая собой недописанные кривые ряды букв, и приготовился записывать новые слова и предложения. Но профессор решил начать урок с диктанта. Диктант Игни написал плохо. Если быть честным, вообще не написал. Не смог даже записать слова, а уж о переводе на тубанский и говорить нечего (к несчастью, профессор неплохо знал его язык).

– Я бы поставил вам «неудовлетворительно», но вы не заслужили даже этой оценки.

– Я не обязан ничего делать! Не хочу писать диктант и не буду, – вскинулся Игни. – Я плачу вам деньги!

– О ваших желаниях мы вчера уже поговорили, – спокойно сказал профессор. – Что касается денег, то вы платите их не мне, а университету. А ваши обязанности… – его голос вдруг изменился, слова зазвучали, как пощёчины. – Вам нужен язык, чтобы убить тех, кто на нём говорит. Так учите его! Хотите понять их последние слова, когда они будут умолять вас сохранить им жизнь, тогда учите эти слова! Пишите буквы, которые они писали, произносили звуки, которые они произносили, читайте книги, которые они читали! Вы же обязаны отомстить, тогда вы обязаны учиться! А учиться – это значит делать то, что я скажу!

Юноша поражённо смотрел на профессора – алые искры, забитые его словами, спрятались в глубине глаз.

– И ещё одно. Заместитель ректора выдал вам буклет, в который вы, конечно, не потрудились заглянуть. Там рассказывается об университете и правилах поведения в нём. Ко всем преподавателям, запомните, ко всем преподавателям вы должны обращаться, используя слово «профессор». Вам понятно?

– Да, профессор, – сквозь зубы проговорил Игни.

– Хорошо. Продолжим занятие. К завтрашнему дню вы должны выучить все слова прошлого урока плюс те, которые мы выучим сегодня…

Игни казалось, этот урок никогда не закончится.

Он возненавидел профессора Альгеди почти так же, как народ Бенеташа, но слова всё-таки выучил. Пришлось потратить целое утро, но на следующий день в диктанте была всего пара ошибок. Профессор посмотрел и сказал только одно слово:

– Неплохо.

Выходя из аудитории, Игни снова встретил сероволосую девчонку.

– Привет, преп… – он замолчал. – То есть я хотел сказать, здравствуйте, профессор!

– Здравствуй, Игни, – улыбнулась девушка.

Он выругался про себя и пошёл учить бенеташские слова, а Ниа отправилась изучать язык Аин.

Профессор Сатабиша был сегодня немного рассеян, Ниа уже хотела спросить, что случилось, когда он вдруг сказал:

– В прошлый раз ты рассказала мне о том, что тебя беспокоит, и я ответил тебе вопросом на вопрос.

– Ничего, я знаю, что есть вопросы, на которые необходимо самой найти ответ, иначе теряется весь смысл. Наверное, это был один из таких вопросов.

– Возможно, но теперь мне хочется поговорить о том, что волнует меня.

– Конечно!

– Эдита… она сейчас работает в издательстве и предложила мне опубликовать учебник языка Аин… Как тебе эта идея? – он с беспокойством посмотрел на Ниа.

– Неплохая идея, по-моему… Конечно, в том, как он передаётся от человека к человеку есть что-то… священное… Но так он откроется большему количеству людей.

– Да, поэтому я никак не могу решиться, ведь количество – далеко не самый лучший способ измерения. И потом… – он замолчал.

– Знаете, почему я начала изучать алгольский язык? – тихо сказала Ниа. – Услышала песню на старом диске. Люди, исполняющие её, не знали, что изменят этим мою жизнь. Но мне даже трудно представить, что было бы со мной без этой песни. Она открыла передо мной целый мир и… – она тоже не договорила до конца.

– Что ж, – тихо сказал Хидори, – тогда я соглашусь. Но мне нужна будет твоя помощь.

– Конечно, – улыбнулась девушка.

***

Когда Эдита вернулась, он ответил ей «да». И началась работа. Почти всё свободное время Хидори проводил то с Солусом, то с Ниа, разбирая и систематизируя накопленные за годы работы материалы. Время от времени приезжала Эдита. Теперь он был в курсе всех дел издательства, знал детали и фамилии исполнителей каждого проекта. Он и сам стал очередным проектом в длинном списке Эдиты.

Конечно, аргумент Ниа был бесспорным, и Хидори даже начал корить себя за малодушие, но ничего не мог поделать с чувством странного беспокойства, поселившимся в нём. Уже заканчивался август, а они только придумали основную концепцию и отобрали материал для первого урока.

Ниа тоже теперь разрывалась между основными, дополнительными занятиями и работой над учебником. Было почти невозможно заставить её отдохнуть.

– Ниа, на следующей неделе Рои пойдёт в школу, сегодня можно взять выходной, – в очередной раз пытался он уговорить девушку.

– Нет, сегодня никак нельзя: пятница – последнее занятие! А потом надо доделать кое-что по языку Аин, хочу вам завтра показать.

– Я могу подождать до послезавтра и даже до послепослезавтра.

– Не волнуйтесь, я совсем не устала, а вот вам надо отдохнуть. Погуляйте немного, сегодня такая чудесная погода.

– Погода действительно чудесная… Пожалуй, воспользуюсь твоим советом и немного пройдусь. Передавай привет Рои.

Профессор спустился во двор и медленно пошёл по аллее.

В эти последние дни лето вспыхнуло, будто свеча, перед тем, как окончательно погаснуть. Цветы из последних сил тянулись к солнцу, ослепляя яркостью красок, одурманивая ароматами. Деревья украдкой сбрасывали рано пожелтевшие листья. Насекомые суетились над своими повседневными делами, словно им оставалось прожить ещё тысячу жизней.

Хидори рассеянно брёл по траве, забыв про время и больное сердце. Птице, пролетающей над долиной, он показался бы слепцом, идущим своим путём, который никто, кроме него, не может разглядеть. Подол чёрной мантии усыпали лепестки цветов, веточки и репейник, и профессор стал похож на волшебника из детской сказки. Быть таким волшебником замечательно. Стоит взмахнуть палочкой – и…

Впереди послышались звуки скрипки. Они были высокими, как облака, и печальными, как молчание опавших листьев. Заметив профессора, Байри опустил смычок.

– Очень красивая музыка, – сказал Хидори. – Откуда она? Если бы я слышал её раньше, обязательно запомнил бы…

Мальчик смущённо посмотрел под ноги.

– Ты… ты сам её сочинил?

– Да, – он по-прежнему стоял, не смея поднять глаз.

Хидори изумлённо смотрел на Байри. Как одиннадцатилетний ребёнок способен создать такое? Когда он успел разгадать одну из тайн мира и записать её в нотах?

– У неё есть название?

– Есть, – мальчик смутился ещё больше. – Она называется «Мавэн адарина».

Хидори замер.

– Ты знаешь, что означают эти слова? – тихо спросил он.

– Знаю, – прошептал Байри. – Они означают «Сон птицы».

Он замолчал, но профессор не ругался, тогда Байри продолжил.

– Меня Рои научить… Этот язык… Очень похоже на музыку…

– И какой сон видит твоя птица? – не ответив на невысказанный вопрос мальчика, произнёс профессор.

Мальчик подумал немного и произнёс на своём родном языке:

– Она видит сон о том, что обрела голос и может рассказать людям, как прекрасно небо.

– Прекрасный сон, Байри, – если бы он ещё мог плакать, он бы заплакал.

– Можно Рои будет дальше учить меня? – набравшись смелости, выпалил мальчик.

– Конечно, Байри, конечно… – он хотел коснуться головы мальчика, но вдруг отдёрнул руку и быстро пошёл вперёд.

Так далеко Хидори давно уже не заходил. В ушах всё ещё звучала скрипка, а перед глазами было лицо сына. Если бы у него хватило сил, он бы прошёл эту долину и отправился дальше, пытаясь сбежать от самого себя. Но теперь он, словно мячик, закатившийся в ямку. Выбраться из неё можно, только взлетев. Вот он и пытался полететь на огромном воздушном шаре из слов языка Аин. А тиражи, реклама, цены – как иглы. Как можно рекламировать это? Как можно заставлять кого-то платить за это деньги? Они превратят язык Аин в…

И тут Хидори увидел бредущего по полю человека.

Человек шёл странной, неровной походкой, словно очень устал или был сильно пьян. Ноги заплетались в высокой траве, руки болтались, как сломанные ветви деревьев. Одежда на нём была грязной и рваной. Из раны на лбу текла кровь.

Он подошёл к Хидори и, уцепившись за полы его мантии, прошептал с грустной улыбкой:

– Я придумал слово, профессор.

Глава 24. Обречённые

Всё снова вернулось на свои места. Издание учебника больше не казалось непосильной тяжестью. Год не был ни плохим, ни хорошим, а таким, каким должен быть. Хидори обнимал Эридана, а тот улыбался тихой улыбкой.

– Ты ранен? – спросил Хидори, словно не было этих двух лет, словно он встретил Эридана после очередной его глупой выходки.

– Пустяки…

– Тебя надо показать врачу.

Он снял мантию и накрыл плечи Эридана.

– Маскировка? – губы улыбнулись чуть горько.

– Пойдём, – сказал Хидори.

Они медленно брели сквозь высокие травы. Заходящее солнце делало их тени длиннее и тоньше – две свечи, дрожащие на ветру.

Эридан сжимал его руку. В этом молчаливом жесте был стыд, просьба о прощении, любовь и страх. Если отпустить, снова упадёшь в чёрную тьму, из которой нет возврата.

Увядающие цветы роняли свои лепестки на два раненых сердца. Первые золотые листья, станцевав на ветру, неслышно вплетались в золотые волосы Эридана. Теперь он тоже походил на странного волшебника, отцом которого было лето, а матерью – осень.

В одной из аллей они увидели читающего на скамейке Солуса. Он перелистнул страницу, посмотрел на часы, поднялся и пошёл к университету. Эридан прижал палец к губам и подмигнул профессору. Потом подбежал к Солусу и закрыл ему глаза руками. Солус порывисто обернулся: только один человек мог позволить себе такое, но сейчас он никак не мог находиться здесь.

– Эридан! Это, правда, ты? – равнодушная маска на мгновение слетела с лица.

– Кажется, да, – он улыбнулся своей мальчишеской улыбкой.

– Ты ранен?

– Я как раз вёл его в госпиталь, – сказал Хидори.

– Тогда идёмте быстрее, скоро все пойдут на ужин. Нельзя, чтобы Эридана видели в таком виде, – он снова стал собранным и хладнокровным.

– Да уж, вид у меня не очень, – рассмеялся Эридан.

– Надень капюшон, – сказал Солус, когда они подошли к университету.

Странная процессия направилась к зданию госпиталя. Седоволосая старушка улыбчиво забормотала, узнав Эридана. Совсем, мол, забыл её… Хорошее здоровье – это счастье, конечно, но теперь даже не навещает…

– Обещаю получить следующую царапину в течение недели, – улыбнулся он. – А теперь мне надо в душ.

– Так кровь же… – всплеснула руками старушка.

– Очень хорошо смоется водой.

– Я принесу тебе что-нибудь из одежды, – сказал Солус.

– Спасибо. Это всё можно выкинуть, кроме шарфа.

– Шарфик я могу постирать, – предложила старушка.

– Благодарю вас, но я сам потом, – он ни на минуту не хотел расставаться со своим подарком.

– А что делать мне? – спросил Хидори.

– А вы посидите здесь и отдохните, – Эридан обнял профессора и усадил его в кресло.

Хидори слушал звон медицинских инструментов, вдыхал запах йода и нашатырного спирта и чувствовал себя бесконечно счастливым. Проблемы не исчезли, пожалуй, теперь их стало ещё больше. Надо поговорить с Домиником, подумать, как быть с Мэтью, остановить Игни… Но теперь он знал, что сможет решить любую из них.

Вернулся Солус и принёс одежду. Эридан вышел из душа, одетый в светлые брюки и голубую рубашку. На золотых волосах дрожали капельки воды.

– Теперь можете меня лечить, – сказал он с довольной улыбкой.

Солус смотрел на него и думал, что в этом мире меняется всё, кроме Эридана.

Когда старушка подсела к нему с коробочкой медикаментов, он заговорил по-алгольски. Этого языка она не понимала.

– Знаете, профессор, всё произошло, как вы и предполагали. У меня не получилось создать новый мир. Вернее, люди не захотели жить в этом мире. Они предпочли союз с Албалиейвойне с ней. Они попросили меня уйти, и я ушёл, – он говорил и улыбался, но улыбка больше напоминала судороги, словно лекарство, которым старушка смазывала его рану, причиняло ему нестерпимую боль. – Они пожалеют о своём решении, но будет поздно. Когда они попросят Албалию уйти, она не уйдёт.

– Не вертись, сынок, ещё немного осталось.

Старушка наклеила большой пластырь, смазала несколько царапин на руках.

– Вот, готово! Завтра я ещё раз смажу, – радостно сказала она. – А теперь тебе отдохнуть надо. Поспи, а когда проснёшься, я тебе бульончик принесу.

– Но Ниа… – начал было Эридан.

– Она права, сейчас надо отдохнуть. А потом поговоришь с Ниа, – сказал Хидори. – Мы пойдём, не будем тебе мешать.

– Хорошо, – согласился Эридан.

– Отдыхай, – он наклонился и поцеловал его в лоб.

Солус посмотрел на друга: он не очень верил в его «хорошо».

Когда они ушли, а старушка отправилась в столовую, Эридан тихо встал с кровати. Потом?.. Вот ещё! Он несколько месяцев ждал…

Эридан осторожно выглянул в коридор: никого. Выйдя из госпиталя, он побежал в университет, быстро оглядываясь по сторонам: вдруг Солус ждёт где-нибудь. Вряд ли друг поверил в его покорность.

На первом этаже, как обычно, толпились студенты, обсуждающие планы на предстоящие выходные. Эридан остановил наугад одного из них и спросил:

– Вы не знаете, в какой комнате живёт Ниа?

Студент посмотрел на него большими непонимающими глазами и пошёл дальше.

– Неужели ещё есть люди, которые не знают албалийский язык? – пробормотал Эридан. – Ах, да, её ведь здесь зовут «профессор Вирго». Ладно, попытаемся снова. Кого бы спросить?..

Низкий студент, высокая студентка, девочка… Девочка!

– Привет! – наклонился к ребёнку Эридан. – Ты Рои?

Она кивнула.

– А я Эридан, друг Ниа. Ты знаешь, где она живёт?

Девочка опять кивнула.

– А ты скажешь мне?

Рои показала на пальцах «пять», «один», «один».

– Пятьсот одиннадцать? – переспросил Эридан.

Рои кивнула.

– Спасибо! Мы с тобой тоже подружимся, да?

Девочка приложила ладонь к груди, потом осторожно коснулась его. Её взгляд затуманился, словно по тонкой руке вытекала из его сердца печаль.

Попрощавшись с Рои, Эридан поднялся на пятый этаж, открыл дверь и тихо вошёл в комнату.

Она сидела за столом и что-то печатала на ноутбуке. Серая прядь упала на лоб, Ниа машинально поправила её. Прядь снова упала. Она, не глядя, протянула руку, взяла невидимку и заколола волосы.

Эридан смотрел и с упоением, каждой клеточкой вдыхал сам факт её существования.

Ниа потянулась за книгой, стопка рухнула, она повернулась и… вскрикнула. Подбежала и по-детски повисла у него на шее, повторяя:

– Ты вернулся, ты вернулся!..

Он гладил её по волосам и чувствовал себя счастливым.

Ниа немного отстранилась и заглянула в его глаза.

– Это, правда, ты?

Эридан улыбнулся, легко приподнял её и поставил себе на ноги. Сделал шаг, потом ещё один. Так он учил Сорору ходить, когда она была маленькой. Они вместе дошли до стола, Эридан усадил Ниа на стул, а сам сел на кровать, держа её руки в своих.

– А профессор Сатабиша знает? – вдруг спохватилась Ниа.

– Я уже видел его и Сола, – кивнул Эридан.

– Они, наверное, так обрадовались!

– Да, – на лице мелькнула довольная улыбка и сразу погасла.

– Эй! – Ниа потрясла его руки.

– Прости, задумался… Значит, здесь ты живёшь?

– Да. А как ты нашёл меня?

– Рои сказала.

– Ты уже успел познакомиться с Рои? – удивилась Ниа.

– Я времени зря не теряю, – улыбнулся Эридан. – Милая комната, – его взгляд остановился на розовой ленте, привязанной к настольной лампе.

– Спасибо тебе за подарок! Это было… Мне ещё никто никогда ничего не дарил в таких коробках! – выговорила трудное предложение Ниа.

– Извини за то, что случилось тогда…

– Я уже всё забыла… – беззаботно произнесла девушка. – А ты навсегда вернулся? – снова забеспокоилась она.

– Навсегда, – улыбнулся он.

Ниа облегчённо вздохнула. Она смотрела на него и не понимала, почему этот человек, которого она видела всего два раза в жизни, так важен для неё. Может, они с Соророй, и правда, были раньше двумя половинками одной души?

– Болит? – она высвободила руку и осторожно коснулась пластыря.

– Нет, – улыбнулся Эридан.

Похоже, у него действительно ничего не болело, вернее он потерял способность чувствовать боль.

– Хочешь есть? Я сегодня не ходила на ужин, но у меня осталось печенье и яблоки, можно чай сделать… или приготовить что-нибудь…

Он слушал чушь, которую она несла, и улыбался. Ниа притихла, не мешая его сознанию превращать её в Сорору.

В дверь постучали. Она медленно встала и пошла открывать.

– Так и знал, что найду тебя здесь, – входя в комнату, сказал Солус.

Эридан виновато втянул голову в плечи, словно ребёнок, которого застали с коробкой шоколадных конфет, отложенных до праздника.

– Хидори поговорил с Домиником, ты можешь жить в своей комнате.

– Спасибо, вы все так заботитесь обо мне… – в его словах снова просквозила печаль.

– Тебе надо отдохнуть, – быстро заговорила Ниа. – Дорога была длинная, и вообще… А я пока доделаю работу.

– Хорошо, – на этот раз искренне согласился Эридан.

– Я тебя провожу, – сказал Солус.

– Извините… извините, я… – Ниа сбилась, переходя на албалийский. – Я хотела вас попросить… Вы не могли бы… Я сделала для своих студентов текст по физике. В учебнике они очень сложные, я немного упростила. Но не знаю, правильно ли получилось. Вы не могли бы посмотреть?

– Я не знаю вашего языка, – в голосе Солуса было смущение, но не потому, что он не мог помочь ей, а потому что вынужден был признаться, что чего-то не знает.

– А это на албалийском. Мы с ними албалийский тоже учим немножко… Если вы не очень заняты…

– Эй-эй! Подождите! – вмешался Эридан. – Ты что, до сих пор не говоришь с ней на алгольском? – повернулся он к другу. – Но она же не переводчица, чтобы говорить сразу на двух языках!

Солус посмотрел на него выразительным взглядом, означавшим: «Я не собираюсь с ней разговаривать».

– Да нет, всё нормально… я могу… – забормотала Ниа, испугавшись, что он сейчас рассердится.

– Нет, не нормально! – упрямо повторил Эридан. – Давайте все говорить на одном языке!

– Хорошо, – сказал Солус, желая поскорее прекратить этот разговор.

– Здорово! Значит, мы договорились! Сол, бери текст и пошли! – радостно подвёл итог Эридан.

Солус молча взял лист с набранным текстом.

– Это не срочно! – торопливо произнесла Ниа. – То есть я хотела это прочитать с ними в понедельник…

– Я понял, – даже на алгольском обращённые к ней слова звучали холодно.

– Пойду посмотрю своё новое старое жилище, а потом надо заглянуть в госпиталь. Добрая старушка мне бульон обещала. Я к тебе ещё зайду, – пообещал он Ниа.

– Заходи, – улыбнулась она.

Когда дверь за ними закрылась, она с шумом села на кровать.

Эридан вернулся! Навсегда!

«Он вернулся не к тебе», – снова начал надоедливый внутренний голос.

«Да, знаю я! Хватит без конца мне это повторять!» – сердито ответила ему Ниа.

Теперь Ниа понимала, почему ей так важен и нужен Эридан. Она не признавалась себе в этом раньше… Во всём мире у неё не было ни одного родного человека, а Эридан считал её своей сестрой. Она согласилась на эти странные отношения, потому что тоже хотела верить, что он её брат. Теперь Ниа чувствовала себя счастливой, но к счастью примешивалось чувство обречённости.

Нужно напомнить Эридану о Ливоре, она завтра возвращается от родителей. Это будет проблемой… Но, может быть, присутствие Эридана изменит их отношения. Если постараться… Ещё Мэт…

И Солус… Мысли о нём Ниа оставила напоследок. Неужели он, в самом деле, теперь будет говорить с ней на своём родном языке?

«Нет, он скорее вообще с тобой говорить перестанет», – напомнил о себе внутренний голос. На этот раз Ниа не стала на него сердиться. Почему всё так странно: с одним человеком ей так легко, а с другим она двух слов связать не может?

«Не отвечай», – предупредил голос. Ниа послушалась. Она никогда не отвечала на эти вопросы.

Девушка снова села за ноутбук и забарабанила по клавишам. Она работала до двенадцати, потом сходила в ванную и разобрала постель.

Раздался осторожный стук в дверь.

На пороге стоял Эридан. Золотые волосы торчали, как плохо сложенный стог сена, глаза слипались.

– Я… я уснул, – сказал он.

– Вижу, – улыбнулась Ниа. – Не надо было вставать… лучше бы ты подольше поспал.

– Я хотел увидеть тебя, – он ласково погладил её по голове.

– Я тоже хотела тебя увидеть, – сказала Ниа. – Потому что… знаешь, ты всё время кажешься мне сном.

Голубые глаза пронзила боль. Он порывисто прижал её к себе:

– Я не сон, я здесь, с тобой. Я больше никуда не уйду, – каждым словом он пытался дотянуться до своей сестры.

Ниа дождалась, пока он уйдёт, и только тогда позволила себе заплакать.

***

Проснувшись на следующий день, она почувствовал: что-то изменилось, но не могла вспомнить, что именно.

Эридан вернулся! Ниа села и спрятала лицо в руках. Может, это был сон? «Я не сон, я здесь, с тобой. Я больше никуда не уйду».

Она побежала в ванную, потом распахнула гардероб и достала с вешалки самое светлое платье – белое с колокольчиками. Надела, покружилась, расчесала волосы. Они опять отросли до плеч, надо будет постричься.

В дверь постучали.

– Доброе утро! – он весь светился.

– Доброе! – улыбнулась Ниа.

– Позавтракаем, а потом погуляем? – предложил Эридан.

– Конечно.

Они вместе съели по яичнице с беконом, запили какао и пошли бродить по аллеям.

– Где ты обычно гуляешь? – спросил Эридан, шагая по тропинке вдоль реки.

– Я покажу тебе один холм, – она шла, пританцовывая.

Был солнечный августовский день, когда природа замирала, смиренно принимая наступающую осень. Это время Ниа любила больше всего. Она вдыхала тихий воздух и чувствовала, как сердце взлетает, словно к нему привязали сотню воздушных шариков.

– Вон там, – она показала на остров в цветочно-травянистом море.

– Побежали?

Они взялись за руки и побежали к холму. Взобравшись на пологую вершину, Эридан лёг на траву, Ниа села рядом.

– Я почти всегда прихожу сюда, если есть время, – сказала она, глядя на проплывающие облака. – Здесь тихо, и никого нет, но в этом месте я никогда не чувствую себя одинокой. Вокруг – целый мир, и всё живое… Смотри, – Ниа показала руку, на которой сидела божья коровка, и осторожно посадила её на цветок.

– Что ты делала после нашей последней встречи? – спросил Эридан.

– Ничего особенного… Как обычно… Занималась с ребятами и с Рои… В среду она пойдёт в школу. Она так этого ждёт!.. А недавно приехала бывшая студентка профессора Сатабиша. Он, наверное, говорил тебе.

– Да, Эдита, – усмехнулся Эридан. – Профессор сказал, она сильно изменилась. А раньше была очень милой девочкой… Хотя она дочь великого цанийского народа!

– Кстати, о цанийском народе, – осторожно начала Ниа. – Сегодня возвращается Ливора.

– Если хочешь, я не буду с ней встречаться, – легко сказал Эридан.

– Нет! Нет, наоборот! – настойчиво повторила Ниа. – Ты должен с ней поговорить!

– Хорошо.

– Ливора очень обрадуется! Она тебя так ждала!

– А я ждал тебя, – улыбнулся он.

– Эридан, ты можешь быть серьёзным?

«Эридан, ты можешь быть серьёзным? Я не понимаю твоё объяснение. Это же задача по математике, при чём тут кузнечики и стрекозы?»

Он повернулся и обвил руками её талию, сквозь тонкую ткань платья она чувствовала его прерывистое дыхание.

«Чем мне помочь тебе? Как облегчить твою боль?»

Она гладила его по волосам.

«Ливора права, я не имею права, не имею права…»

Словно почувствовав её мысли, Эридан поднялся и заглянул в её глаза:

– Ты ведь не уйдёшь? Ты не оставишь меня?

– Разве я смогу уйти… – печально прошептала она.

Солус сказал: когда Эридан увидел её, у него больше не было выбора. Но она тоже была обречена.

Он, успокоившись, снова лёг на траву.

– А где ты гулял раньше? – спросила Ниа.

– Здесь есть одно озеро, но туда надо на машине ехать. Меня Сол возил.

– А… Ещё мне нравится в Сайфе, – она постаралась обойти эту опасную тему. – Там есть замечательный книжный магазин, я покупаю в нём книги для ребят, для Рои…

– Удивительная девочка… Ты поможешь мне выучить её язык?

– Конечно.

– Ты говорила, она из Сирмы.

– Да, но на самом деле у Рои нет родителей. Её подкинули, – Ниа качнула травинку.

– Бедная, – прошептал Эридан. – А твои родители… – его голос напрягся, – что с ними случилось?

– Мама погибла в автокатастрофе, у папы сердце… – глядя в сторону, произнесла Ниа. – Я сейчас принесу тебе ягод.

Она легко поднялась и побежала с холма. Сегодня она не стала рассказывать свою историю. Может быть, ей хотелось, чтобы Солус оставался единственным, с кем она говорила об этом.

Набрав в ладоши малины, девушка вернулась к Эридану. Он смотрел в небо, в голубых глазах, вместо облаков, плыла печаль. Ниа подошла, и печаль исчезла. Опустившись рядом с ним на колени, она протянула ему ягоды.

– Спасибо.

– Я люблю собирать ягоды и особенно грибы. Дедушка Викту говорил, в этих лесах много грибов. Надо обязательно сходить.

– Я с тобой!

– Да, одной страшновато. Хоть здесь и немного людей, но я боюсь заблудиться.

– Когда пойдём? Завтра?

– Нет, завтра я не могу. Мы с друзьями будем отмечать поступление Рои в школу.

– А мне можно прийти?

– Конечно, – сказала Ниа и снова подумала о Мэте.

Они ещё немного посидели на холме, потом поели ягод и до вечера бродили в высокой траве.

– Ты, наверное, проголодалась? – спросил Эридан, когда они подходили к университету.

– Нет, не особенно, я вообще мало ем, – Ниа подкинула носком туфли камешек.

– Поэтому ты такая маленькая? – улыбнулся он.

– Я не маленькая! Это вы высокие… и красивые…

– Ты тоже красивая, – сказал он.

– Опять ты смеёшься!

– Нет, я говорю правду, – серьёзно произнёс Эридан. – А если кто-нибудь скажет что-то другое, сообщи мне.

– И ты столкнёшь его с подоконника и не отпустишь до тех пор, пока не пообещает извиниться? – улыбнулась Ниа.

– Точно, – кивнул он.

– Хорошо, – она взяла Эридана под руку и прижалась к его плечу.

Жизнь Сороры и её жизнь переплелись, как два вьюна, и теперь бесполезно было расплетать их зелёные нити. Оставалось только смириться.